Deus Ex Machina

Старк недовольно поморщился и вошёл. Дверь за ним закрыл внушительных размеров телохранитель. В этот раз – приятное разнообразие! – не его телохранитель. Комната была просторная и светлая, меблированная в бизнес-стиле… обычное офисное помещение. Идеальный вариант для любых деловых разговоров – все личные пристрастия дизайнера искусно заменены распространёнными универсальными клише. Собственно, почти в таком же зале несколько часов назад Тони проводил совещание. И в самом его разгаре ему позвонили с неизвестного номера (как только миновали фильтр, пропускавший всего нескольких абонентов?) и предложили встречу. Не вдаваясь в такие подробности как: с кем, зачем, как надолго. Сначала это предложение казалось весьма посредственной попыткой выманить Тони из здания для чего-то вроде похищения или покушения, но потом его собеседник подробнее изложил свою просьбу: чтобы Старк прямо сейчас спустился, сел в машину, добрался до частного скоростного самолёта и отправился в другой город для весьма важной встречи с одним весьма важным человеком. Уважающие себя похитители хотя бы пытались действовать тоньше, когда на большее не хватало ума. И если это был их план похищения… "Так вульгарно меня ещё никто не похищал", - насмешливо и немного удивлённо поднял Тони брови, после чего бросил на Джарвиса короткий взгляд. Тот кивнул и начал вводить в собственный телефон нужные данные. Десять секунд - и сигнал был выслежен. Что ж, его собеседник не врал, он в самом деле звонил из Нью-Йорка, а точнее: центр, здание как раз напротив приглянувшегося Старку во время прошлого визита отеля. В конце концов он наотрез отказался продолжать диалог, пока ему не сообщат, с чьим доверенным лицом он разговаривает. Прозвучавшая фамилия его заинтриговала. Одинсон. Глава весьма крупной сети корпораций, распространившейся далеко за пределы континента. Он бы послушал, какие дела с ним может хотеть вести старый биллионер. - Больше никаких подробностей? - спросил он негромко, оглядывая расположившихся за круглым столом участников совещания. Сейчас был объявлен перерыв, и многие из них устало ёрзали или смотрели на него, словно ожидая продолжения дискуссии уже в следующую секунду. Он провёл ладонью по лицу. - Просто улететь с вами неизвестно зачем. Всё же это очень неожиданное предложение, мы ведь едва знакомы. - Сдержать иронию он не смог. - Едва ли я с вами заигрываю, мистер Старк. Он закатил глаза. Ему не нравились настолько серьёзные люди, их ему и так по горло хватало - вот уже два с половиной часа лучшие представители вида не могли поделить прибыль от последней удачной инновации, что весьма утомляло, а случайный собеседник отказывал ему даже во флирте. Что-то с его жизнью определённо было не так. - Правда? А я уж было принял вашу склонность к загадочности за кокетство, - протянул он. - С чего бы мне с вами куда-то лететь, тем более прямо сейчас? Поговорите с моим агентом. Джарвис!.. Дай сюда, не трогай мою папку. - Мы перечислим определённую сумму на ваш банковский счёт в знак добрых намерений, если вы согласитесь лететь. Вне зависимости от того, каким окажется итог встречи. Рука Старка замерла над папкой, и он опять поднял брови. В самом деле, если это и было похищением, то очень нелепым. - Никаких гарантий моей безопасности, - спросил он без всякой вопросительной интонации. Одна из собравшихся здесь представителей компаний махнула ему рукой, пытаясь привлечь к себе внимание, после чего кивнула на часы. Как же они все жаждали его внимания. Он начинал ненавидеть людей. Даже если час назад подобная жажда внимания ему нравилась. Но то было час назад. - Вообще никаких гарантий, ничего. У нас нет времени на то, чтобы обеспечивать их вам, вы нужны нам сейчас, - с почти карикатурной серьёзностью ответил ему его собеседник. - После мы вернём вас обратно тем же маршрутом, если потребуется. Вы, конечно, в праве думать, что мы намерены похитить или захватить вас в заложники, или что ваша жизнь окажется подвергнута опасности... Старк подпёр щёку рукой. - Я понял, понял. Валяйте, - прервал он его легкомысленно, после чего прищурился в ответ на полный искреннего нетерпения взгляд той-самой-как-там-её. "Сэр?" - бесшумно спросил его Джарвис, замерев. - Могу спуститься к вам прямо сейчас. Но только если в вашем частном самолёте найдётся хороший виски. Он ненавидел совещания больше, чем что-либо, к дьяволу совещания! За последние два с половиной часа он услышал достаточно сомнительных предложений, но мистер серьёзный парень попал в топ. А значит, заслужил приз. Уже десять минут спустя Тони шёл к лифту танцующей походкой - сразу после того, как Джарвис проверил его банковский счёт (оказывается, личный разговор с Тони Старком оценивался весьма дорого) и остался отвечать на вопросы вместо своего Мастера. А ещё несколько часов спустя он уже был в Нью-Йорке, в том самом здании напротив симпатичного ему отеля, входил в приятно меблированный зал. Запах (видимо, ароматизированный очиститель воздуха?) напоминал озоновый, как после грозы - любопытные были у Одинсона предпочтения. Остановившись, Тони оглядел троих оживлённо обсуждавших что-то людей. Они столпились рядом с диваном, все объёмами похожие на шкафы и все затянутые в стильные костюмы. Один из них, огромный светловолосый бугай, повернулся к Старку и замолчал. Остальные замолчали следом за ним. - Кукольник, - тихо поприветствовал он. Старк застыл, мгновенно меняясь в лице. Плохо. Он очень, очень не любил, когда его так называли. Тем более при первой встрече. Подобное... "имя" никак не относилось ни к его статусу, ни к его профессии, но в качестве всенародно известного прозвища прижилось хорошо. До сих пор не мог от него оттереться. Но стоило отметить, что оно перестало быть актуальным. Уже больше года он не занимался этим, и как бы он хотел, чтобы весь мир забыл, кто именно создал корпорацию, которой теперь управляла Пеппер! Его милая Пеппер, согласившаяся принять на себя обязанности, когда он напился до такого состояния, что почти умолял её. По крайней мере, тогда он уже начал делать щенячьи глаза. И если подытожить промелькнувшие в его голове мысли – такое приветствие ему совершенно не понравилось. - Огромный светловолосый бугай, - процедил он с улыбкой, отрепетированной десятками конференций. – Счастлив познакомиться. - Это Тор Одинсон, - мгновенно рыкнул один из стоявших поблизости телохранителей. – Будь вежлив с сыном… "Бугай" вскинул руку, нахмурившись и покачав головой. Тони только поднял бровь. Значит, не старший Одинсон. Младший. Так у хозяина этого муравейника был наследник? Насколько же нужно быть скрытным папочкой, чтобы мир почти ничего о нём не знал. Впрочем, нельзя сказать, что Тони интересовался наличием отпрысков у очередной влиятельной фигуры мира сего, пока его это не касалось напрямую. И всё же... Джарвис бы уведомил его раньше, не старайся кое-кто информацию о сыне не афишировать. Любопытно. - Прости, - произнёс Тор. Он казался искренне виноватым. - Не следовало так начинать. - Раз ты поприветствовал меня как кукольника, делаю вывод, что тебе нужна помощь касательно того, чем я когда-то владел. - Старк фыркнул и скрестил руки на груди. - Я этим больше не занимаюсь. - Я знаю, - просто кивнул Тор, переминаясь с ноги на ногу и хмурясь. - Но мне нужно поговорить именно с тем, кто... мне нужен именно кукольник. Такая постановка вопроса заставила Тони скривиться. Он никогда не делал кукол. И это стоило прояснить. Прошли годы со времён открытия, которое принесло ему известность по всему миру. Прорыв в кибернетике! Новое слово в науке! Первооткрыватель! Творец жизни (имечко за авторством самых сентиментальных фанатов)! Отчасти всё верно. Иногда одиночество толкает к отчаянному поведению и неоднозначным мерам избавления от него. Первым был Джарвис. Создание его тела потребовало почти месяц кропотливой работы и нескольких неприятных провалов, но в конце концов всё получилось. То, что поначалу напоминало бота-переростка гуманоидной формы, приняло совсем иной вид, когда Тони обратился к одному своему другу, гениальному доктору наук, не понаслышке знакомому с биологией. Подобная модернизация была бесшабашным и спонтанным решением. Но в конце концов Джарвис получил свои синтетические ткани поверх металла (кожа удалась особенно хорошо). И волосяной покров. И всё остальное, конечно, в самых подробных деталях, потому как по башне Старка не будут расхаживать подобия человека без ногтей или со стеклянными глазными яблоками. Конечно, он и был подобием… но – идеальным подобием. Никто не смог бы догадаться, что внутри не органы, а металл. Сначала тело плохо слушалось его. Только после ещё одного месяца тяжёлой совместной работы он смог сносно управлять им. Тогда Тони решил, что эксперимент, ставший следствием симбиоза нескольких наук, весьма впечатляет сам по себе и очень щекочет его эго. Тогда он решил повторить опыт. Усовершенствовать технологию. Добиться лучшего результата. Он хотел создать ещё один искусственный интеллект, наделить характером, после чего дать ему тело. А потом он сделал из этого корпорацию. Сначала он сделал из этого шоу, без сомнений. Его прозвали механиком. Невероятная известность и тысячи заказов, как будто он трудился ради богатства или славы. Те, кто метили в его клиенты, чуть не передрались между собой, потому что каждый хотел своего личного киборга, тем более если имел в распоряжении достаточные средства, чтобы помышлять о такой покупке. Очень долго Тони просто посмеивался над ними… а потом принял первый заказ. Ради интереса. В конце концов это переросло в корпорацию. Поначалу сравнительно небольшую: он лично конструировал каждое своё детище, писал их алгоритмы, характеры, соединял высокие технологии и индивидуальности. Он произвёл на свет множество подобных Джарвису. Но все они отличались друг от друга. И каждого он скрупулёзно составлял из самых мелких деталей, занимаясь по-настоящему тонкой работой. Тогда она казалась ему вызовом. Он был достаточно молод и буквально влюблён в саму идею постоянного вызова. Достаточно долго он пытался сохранять эксклюзивность собственной способности конструировать киборгов, однако вскоре подобная концепция себя изжила. Он просто не мог оставаться тем единственным, кто создавал их, потому что не был способен выполнять подобный объём работы физически. Вот где его корпорация началась именно как корпорация. Киборги всколыхнули мир. Их покупали за невероятно большие деньги и с самыми разными целями. Поддержка слепому отцу, помощник в сложной работе… позднее их стали покупать в поисках дружбы. Рано или поздно это должно было произойти. Люди склонны одушевлять подобное себе. Люди склонны верить в бога на небесах, с горькой иронией отмечал Старк, наблюдая за тем, во что выливалось его творение. Шли годы; много лет прошло, на самом деле. Недостаточно, чтобы мир додумался использовать киборгов в качестве военного ресурса, да и они всё ещё были слишком дорогим удовольствием, более того, их было трудно производить, чтобы просто взять и поставить на конвейер. Требовалось немало редких материалов, не все из которых были восполняемыми, отчего киборги становились ещё дороже. А люди… человечность включает некоторые не самые удобные черты. Как, например, мнительность. Воображение. Или, что гораздо значительнее, одиночество. Одиночество подвигло Старка начать это, и одиночество толкало людей к попыткам найти в киборгах душу. Ведь их заказывали по образу и подобию идеалов, личных вкусов, их создавали индивидуально для каждого клиента, было даже слишком сложно не искать в них что-то большее, чем просто железо. Только... Тони создавал не кукол, конечно, но он и не претендовал на дарование настоящей жизни чему-то неодушевлённому. Люди же пытались видеть в киборгах лучших друзей. Чаще любовников. То, что довольно скоро толкало их к суициду, потому что едва ли машины знали, как отвечать на подобный… жар. В конце концов один хороший друг Старка лишил себя жизни; по заключениям экспертов причиной стала его помощница. Она была личным подарком. Тони сконструировал её, чтобы она помогала его другу в весьма непростой работе: невероятная сила, заложенная в на первый взгляд хрупкое тело... мягкие рыжие волосы... она была очень хороша. Сдержана, как и все киборги, но изредка проявляла склонность к юмору. У неё была удивительная тончайшая харизма, более того, кажется, она любила изучать людей и находила человеческие привычки милыми. Особенно она увлекалась классификацией запахов, разложением их на составляющие, смешением. Однажды Клинт начал дарить ей духи. Потом, кажется, попытался пойти дальше. И в конце концов... Это стало последней каплей. Именно тогда механик очень раскаялся в том, чему положил начало. С тех пор он не брал в руки инструменты. Отдал корпорацию Пеппер. Нельзя было просто взять обратно уже сделанное, мир уже перестроился и не был готов отказаться от своих новых игрушек. Просто Тони решил больше не прикладывать к этому руку. Он слишком... заигрался с такими понятиями, как жизнь, душа и одиночество. А ведь их он всегда воспринимал особенно болезненно. И вот теперь, спустя год, с ним хотят поговорить как с кукольником. - Я понял, - дёрнул он уголком рта и скрестил руки на груди. - Видимо, у вас какие-то проблемы с киборгами. Или киборгом. Но вы, ребята, слишком хороши для простого ремонтного мастера или специалиста, который мог бы решить ваши проблемы. Вам нужен тот, кто занимался этим с самого начала, ещё до существования корпорации. Чёртов первопроходец, известный на весь мир. Чешете своё эго? - Мне нужен, - проникновенно ответил ему Тор, - тот единственный мастер, который сам вытачивал и собирал каждое своё творение, пока их не поставили на широкое производство. Тот, кто оказался достаточно чуток и смог это открыть, принести в мир, кто вкладывал душу, кто действительно знал, как это делается. - Такие высокопарные слова бугаю просто не шли: создавалось ощущение, что он читал с листочка. Наверняка кто-то помогал ему продумать вступительную речь. Впрочем, она всё равно впечатляла. Выдержав недолгую паузу, Тор нахмурился и продолжил уже гораздо тише, теперь определённо от себя: - Ты чувствуешь их, как никто. Ты дал им жизнь. Лучшую кандидатуру найти я не смогу. Какое-то время механик просто смотрел на него с нечитаемым выражением лица. Это было его слабым местом. Когда кто-то при нём рассматривал киборгов как нечто большее, чем просто удачно собранные ткани и металл, он становился чересчур сентиментальным. Он прекрасно знал, что они не могли сравниться с людьми, но не мог не считать их чем-то невероятно далёким от простой кучи умного хлама (верно, ему не нравилась людская тяга одушевлять неживое, но сам он всё же допустил в себе ростки сомнений, словно существовали понятия "более или менее одушевлён"). У них, чёрт побери, были свои характеры! Чего стоил один только Джарвис. В итоге все люди, которые относились к киборгам с деликатностью и вниманием, имели некоторые шансы удержать уже его внимание. - Много красивых слов, - фыркнул он, ничем не показывая, что они повлияли на него. - Ну? С такой срочностью меня сюда приглашали ради этого? Выслушать речь? Твой обаятельный агент был так настойчив и трогателен, я уж думал, меня опять будут сватать. Тор удивлённо посмотрел на одного из окружавших его мужчин; тот насупился. О, вот значит кто разговаривал с Тони! Тот не удержался и похабно ему подмигнул. Челюсть агент выдвинул ещё сильнее. - У нас возникла... проблема с киборгом, - осторожно сказал младший Одинсон, возвращаясь к главной теме. Старк закатил глаза. Очевидно. - Мы... я... - Он замялся. - Это сложно. Так же очевидно. - Уверен, не сложнее, чем рассказать психологу о семейных проблемах, чего я от тебя не требую. Давай, здоровяк, - фыркнул он. Лицо Тора мгновенно потемнело. Что?.. - Именно. - Он потёр подбородок ладонью. - Мой отец заказал для меня киборга, когда я был маленьким. Чтобы я не рос в одиночестве и чтобы мне было с кем играть. - О, я знаю такие сюжеты. Твой отец мог бы нанять нянечку и подешевле, конечно... - иронично протянул механик, но не успел закончить фразу. - Нет. Не нянечку. Он заказал мне брата, - перебил его Тор. Старк моргнул. Чёрт побери. Люди. Он презирал тех из них, кто модифицировал его киборгов, превращая их в секс-игрушки, потому что такие… новаторы определённо не понимали суть. Но те, кто заменял киборгами членов семьи... бывали такие, которые заказывали точные копии погибших родственников. Эти заказы Тони не принимал, потому что нередко подобные игры заканчивались серьёзными проблемами с психикой клиента. Но с детства говорить ребёнку, что купленный ему киборг - его брат?.. Кем нужно быть, чтобы так дурить сыну голову? - Ладно, - сказал механик и поднял брови. - Я так понимаю, он заказал киборга с телом младенца и после заменял детское на более зрелые тела, параллельно твоему росту. Два брата, растут вместе. Верно? - Тор кивнул. - Я знаком с такой системой "выращивания" киборгов - она затрагивает и их умственное развитие, с каждым обновлением они становятся всё умнее и умнее. Словно живые, а? Бывали и такие клиенты, больные до реалистичности. Заказы этих он брать тоже опасался. Он с осторожностью относился к людям, которые намеренно стирали границы между киборгами и человеком, пытаясь максимально приблизить их к тому, чем (кем) они не являлись. Открыть в них душу или вовсе забыть, что те сделаны не более, чем из металла. Заставить их "как будто бы расти" на глазах у хозяев, заменяя им тела. Такие экземпляры рано или поздно вполне могли убедить себя, что живут с настоящим человеком, и это тоже сопровождалось определённым психическим расстройством - как правило. По крайней мере, адекватно воспринимать реальность люди с такими расстройствами могли с трудом. - Мне рассказали, как только я пошёл в школу, - негромко ответил Тор. - Да, да. Ладно. А киборг знал точную формулировку своего предназначения? Как вы поставили перед ним задачу: поддерживать тебя? Создавать видимость семьи, полностью скопировать схему поведения человека, проверять твои домашние задания, много смеяться и время от времени разбивать себе коленки для реалистичности? Молчание, которое повисло в комнате, оказалось для Старка полной неожиданностью. Он не мог понять, в чём дело, но вдруг стало значительно холоднее, что было определённо невозможно: терморегуляторы работали отменно, никто их не выключал. Никто даже не двинулся с места. Но все молчали как-то совершенно особенно... и это было очень нехорошее молчание. Такое, от которого мурашки бежали по спине. Потребовалось десять секунд, чтобы Тони, наконец, понял. Нет. К его горлу подкатил комок, а лицо вытянулось. Не может быть. Они в самом деле... - Вы не рассказывали ему, кто он? - спросил он хрипло и облизнул вдруг пересохшие губы. Молчание стало ещё тяжелее, превратившись во что-то почти осязаемое. Из головы механика исчезли все мысли, оставляя после себя звенящую пустоту и горькое изумление. А после мыслей оказалось даже слишком много. Так не делали. Никогда. Он не встречал лично ещё ни одного человека, который додумался бы скрывать от киборга его природу, предназначение и происхождение. Каждый из киборгов знал, кто он и зачем он. Насколько труднее было бы работать с тем же Джарвисом, не знай тот точную формулировку собственной цели, иначе сказать - профессии (с другой стороны, цель в жизни и профессия у машин сливались в одно понятие). Но... Дьявол бы их побрал! Скрывать от киборга, что он киборг? Как они вообще делали это, чёрт же побери?! Как они растили его? Выдавали его за человека? Они растили его, как человека?! - Вы что, растили его, как человека? - озвучил свой вопрос Тони. Его голос прозвучал неестественно ровно. Лицом к лицу с таким феноменом он сталкивался действительно впервые. Тор ссутулился, глядя в ответ несколько затравленно. Выдохнув, Старк начал растирать щёки ладонями. Он... он просто не мог поверить. Такие выходки должны быть чреваты. Так нельзя, пронзила его сознание холодная и расчётливая мысль - люди называли его творения куклами и играли с ними соответственно, но так нельзя. Киборг должен быть детально проинструктирован касательно своего тела и аналога своего организма. Если что-то не так или что-то перестаёт функционировать надлежащим образом, он должен уметь позаботиться о себе. Или хотя бы иметь возможность обратиться в техподдержку, в нужный момент вычислив симптомы какой-либо проблемы, нехарактерной для людей. Киборг должен быть проинструктирован, в конце концов, о том, что его тело раз в несколько лет будут менять и обновлять соответственно увеличению его возраста. Или соответственно простой нужде заменить старые ткани новыми. - Он что, проходил полную социализацию? Как человек? - более настойчиво спросил Старк, пытаясь сдержать эмоции. Описанная ситуация задела его. Так не обращаются с киборгами. И их не называют куклами. - Он не... он никогда не был одним из нас в полном смысле этого слова, - несколько неловко ответил Тор, после пожимая плечами. - Он слишком... отличался. "Конечно, - неприязненно подумал механик. - Особенно в начале своего созревания. Умственное развитие и способы познавать мир у машин отличаются от человеческих, и он мог напоминать страдающего мягкой формой аутизма или отстающего в развитии. В лучшем случае просто очень странного ребёнка. Слишком альтернативное мышление. Чёрт, алгоритмы киборга не настолько сложны, чтобы полностью воссоздавать поведение среднестатистического человека. По крайней мере, не сразу. Конечно он отличался. Если его выдавали за брата этой махины, как на него реагировали другие дети? Они знали, кто он?" - Как происходила замена тела? - спросил он вместо этого. - Под видом операций. Он думал, ему вводили общий наркоз, и... Тони прикрыл глаза, пытаясь взять себя в руки. Он, наверное, спал. Нет, ему встречались разные извращенцы; с его творениями вообще обращались преимущественно кое-как. Но настолько? Растить машину как человека, не дав ей никаких ориентиров, лишив подсказок, лишив знания о собственных физических или умственных возможностях... - И что случилось? Почему вам понадобилась помощь мастера? - протянул Старк с угрюмой иронией. Почему помощь мастера не понадобилась вам раньше. - Локи... - Младший Одинсон сжал губы и отвернулся к окну. - Он... узнал, кто он. Он порезал себе руку и вроде как... увидел, что... что... - Увидел, что у него внутри, - резко оборвал механик этот лепет. В его позе, выражении лица сквозил откровенный вызов, словно он готов был зарычать или развернуться и уйти. К тому же, Тору было слишком тяжело говорить, чтобы он не пнул его в больное место грубым словом. - Да, - кивнул тот, напротив, с видимым облегчением. - И он узнал, что у него есть все эти... алгоритмы. И что-то пошло не так. С ним... он... Что-то пошло не так? Вероятно, самая мягкая из возможных формулировок. - Отец считает, он нуждается в починке. Мы думали, стандартное обновление поможет, сделает его... прежним. Мы заменили ему тело и некоторые запчасти, полностью обновили ткани... мы ведь делали так, когда ему требовалась более взрослая внешность, острота его разума претерпевала изменения в развитии каждый раз, и ещё стирались некоторые самые свежие воспоминания. О последнем дне или двух, не больше. Но только не в этот раз. Это вовсе не помогло. Тогда мой отец обратился к лучшему специалисту. К тому, кто производит кукол. - Он посмотрел на Старка долгим пристальным взглядом. - Возможно, вы сможете найти и исправить дефект. - Дефект. - Тони сказал это так, словно не мог определиться с интонацией. Он сузил глаза. - В чём же, собственно, его дефект? - Он повёл себя необычно для... робота, - тряхнул Тор головой. Ну ещё бы. - Необычно? - Тони адресовал ему холодную, сухую и вежливую улыбку, после чего неспешным шагом двинулся к столу. Там он взял бутылку коньяка и налил немного в пустой стакан. - Пытаешься ли ты убедить меня в столь нелепом факте, что он повёл себя человечнее, чем вы ожидали? Словно у него есть душа, сердце и все эти людские причиндалы? - Ты считаешь это нелепым? Невозможным? - тихо спросил его Тор, и тогда механик с сарказмом бросил через плечо: - Вы сделали это нелепым. И, более того, вы сделали это возможным. - Понюхав коньяк, он развернулся и пристально посмотрел на собеседника. - Разве вы не дали ему для этого надлежащее... воспитание? Не то чтобы он глумился, но болезненное выражение лица здоровяка стоило того. К тому же, тот это вполне заслужил. Тони почувствовал удовлетворение. Он был зол, очень зол. На самом деле, когда-то Клинт рассказывал ему о тех людях, которые пытались убедить своих киборгов в том, что те живые. Стрелок говорил, психологи, врачи и те, кто претендовал на звание Мастеров, долго исследовали реакции обеих сторон на подобное развитие событий, кто-то уже даже писал на эту тему труды. Роуди в свою очередь как-то рассказывал, что не видел ничего более жуткого, чем открывший о себе правду киборг. Он тогда ещё неделю ходил потерянный, словно машина выкинула при нём что-то на самом деле больное. Если это и было так, Старк её не винил. Не то чтобы она могла испытать потребность порезать себе вены (у неё и вен-то не было), например, но... В конце концов, киборги имеют определённые задачи и алгоритмы, некий изначально подразумевающийся смысл жизни, некие рамки, скрывать существование всех этих направляющих констант просто жестоко. И если люди вынуждают своих подопечных выходить за их рамки, а после рушат их устоявшийся мир, вина всецело на людях. - Он здесь, - вдруг сказал Тор и опустил глаза. Несколько секунд Тони ещё был погружен в свои мысли, а потом смысл слов до него дошёл, и он поднял голову. - В соседней комнате. Так и не сделав ни одного глотка, Старк отставил стакан обратно на стол, куда-то себе за спину. Без всякой причины он почувствовал, как что-то взволнованно сжалось в его животе. - Ты хочешь, чтобы я посмотрел? - спросил он неожиданно хрипло и откашлялся. Факт, что он вот-вот увидит киборга с такой историей, отчего-то его будоражил, и не в самом лучшем смысле слова. Младший Одинсон только кивнул, после чего двинулся ко второй двери, которую механик раньше не замечал. Выждав немного, тот глубоко вдохнул и попытался взять себя в руки. Не было никаких поводов для таких переживаний. Верно, он всегда очень трепетно относился к благополучию своих творений, но данного конкретного киборга точно делал не он, так что он не должен был чувствовать за него ответственность. В те годы его корпорация уже работала как самостоятельная единица, позволяя ему заниматься только самыми интересными заказами. Более того, он достаточно давно не имел никакого отношения ни к киборгам, ни к кибернетике в целом. Чёрт возьми, он отказался от этого всего. Людям даже нравилось называть его жест "отречением". И всё же... всё же он чувствовал себя очень неуютно, когда двинулся следом за Тором. Он всё пытался разобраться в причинах, когда, наконец, вошёл и закрыл за собой дверь. Не то чтобы комната имела явные сходства с больничной палатой, но от неё определённо веяло не то клиникой, не то научным биологическим центром. Может, из-за холодных голубоватых цветов или стерильности, или из-за присутствия врача (определённо врача, у него даже особенная врачебная шапочка была). Главным заслуживающим внимание объектом была кровать, изголовье которой придвинули к дальней стене. И на кровати лежал человек. Точнее, то, что едва ли следовало называть человеком, так как его левая нога полностью отсутствовала, разобранная почти до самого основания. В нос Старку ударил острейший запах палёной резины. Он очень не любил этот запах, потому что тот слишком часто сопутствовал его неудачным экспериментам с синтетическими материями. Удачные эксперименты не пахли вообще никак. Врач поднял голову, а вот киборг на появление посторонних людей не прореагировал вовсе. Он просто лежал на своей койке (снова назвать это кроватью язык не поворачивался), одетый в подобие форменной больничной пижамы с короткими рукавами и одной полностью срезанной штаниной. Создавалось впечатление, что он просто ничего не замечал. Или не хотел замечать. Тони моргнул, неловко приоткрыл рот, выдохнул и понял, что совершенно неспособен отвести взгляд. Следовало отметить, что Локи был красив. За всю жизнь у Старка было несколько любовников похожего типа: гибкие и жилистые, в них читалась какая-то врождённая пластика, даже когда они вообще не шевелились. Впрочем, черты его лица были излишне острыми, и весь он выглядел... истощённым. Совершенная чушь, что киборг неспособен себя истощить. У них есть определённые нормы, при соблюдении которых их тела функционируют оптимально, и Локи, естественно, не мог знать об этих нормах даже необходимый минимум. У каждого киборга есть аналог жировой прослойки, который колеблется в рамках двух с половиной килограмм. Здесь механик наблюдал её почти полное исчезновение. Впрочем, даже худоба не перечёркивала определённую привлекательность мужчины. Он не был во вкусе Тони, но обладал какой-то острой, неприкаянной красотой, которая могла вспороть сразу несколько нарывов, приютившихся под сердцем. На языке такой красоты разговаривали поэты древних восточных государств, когда писали о лисах-оборотнях или демонах, и Старка пугало и будоражило пришедшее в его голову сравнение. Что-то небезопасное было в узких губах, едва заметных морщинках у рта и под глазами, во всём, что-то, заставлявшее беспокоиться без видимой причины и чувствовать себя за пределами своей зоны комфорта. Что-то обнажавшее. На самом деле, Тони бы мог сравнить Локи с ядом. С очень сладким ядом. Но он и так излишне углубился в сравнения. Глаза мужчины казались ему совершенно пустыми. Тот не закрывал их и не моргал, с выражением полного безразличия глядя прямо перед собой. В самом деле как... кукла, если бы не болезненные складки у уголков рта, которые, очевидно, не разглаживались уже достаточно давно. Но даже когда механик только-только создавал лица для своих творений, и они ещё не были подключены к нервному центру, они и то не казались настолько... неживыми. А потом киборг сглотнул, и впечатление кукольности сбежало с него, как вода, ушло из его глаз. Тони вздрогнул, неспособный справиться с целой бурей противоречивых эмоций. Локи был жив, но выглядел так, словно был неизлечимо болен. Или давно перешёл границу собственной смерти, но в меру технических причин - ха-ха, глухо посмеялся внутренний голос Старка - не смог расстаться ещё и с физической стороной своего существования. Облизнув пересохшие губы, Тони опустил взгляд ниже и посмотрел в сторону лежащей на полу ноги. Отдельно, разобранная, с частично снятой кожей... Нельзя так делать, резануло его внезапной мыслью. Киборг не должен видеть себя в подобном состоянии, им всегда хватает одного только знания о самих себе, а такая демонстрация вызывает лишний диссонанс. Зачем они сделали это? Тот, кто всю свою жизнь считал себя человеком, теперь был вынужден наблюдать себя в подобном виде, и... зачем они сделали это, что за жестокая игра? Он медленно двинулся к койке и остановился в нескольких шагах от неё. Какое-то время молча рассматривал неаккуратно разобранный обрубок ноги Локи, выглядывающий из-под штанины, зачем-то пересчитывая расплавленные замершие в изгибах металлических деталей блики. Потом опустился на колени и поднял руку, чтобы прикоснуться... и вот тогда Локи повернул к нему голову. Старк застыл, словно споткнулся об этот взгляд: всё такой же нечитаемый, но уже не слепой. Определённо сконцентрированный на нём. "Они ведь не любят смотреть в глаза. Как собаки", - вдруг всплыла в его голове отстранённая мысль. С данным конкретным экземпляром аксиома, очевидно, не работала. Киборг смотрел прямо, пристально, и его лицо казалось неподвижной маской. Вдоль его щеки тянулся механический надрез. - Что с ногой? - негромко спросил Тони, обращаясь к подорвавшемуся врачу, но не отворачиваясь от киборга. Голос ему не отказал - взвешенный и ровный. - Мы кое-что поправляли, - ответил врач, кажется, пожимая плечами. - Пришлось разобрать. - Превосходно, - сухо похвалил механик. - Почему не собрали? Какое-то время в комнате висела неловкая тишина. - Не видели смысла. Оставалось несколько более важных дел, - прозвучал осторожный, но одновременно немного недовольный ответ. На секунду Старк прикрыл глаза. Когда он открыл их снова, Локи всё ещё смотрел на него. И тогда он, наконец, опустил руку. Что-то в нём ёкнуло, когда он ощутил кончиками пальцев металл. Судя по тому, как вздрогнули ресницы киборга, не в нём одном. - Разве вас обычно не оставляют под наркозом, когда вскрывают ваше тело, чтобы вы имели благословенную возможность не наблюдать собственные внутренности? Знаете, есть такой психологический момент: человеку не повредит немного искусственного сна, лишающего возможности видеть в деталях, как у него вынимают правую почку, - сказал он насмешливо, но так ровно, как мог. Это подействовало на врача, словно удар, и он мгновенно повысил голос: - Какая разница, он ведь не... - Он некомпетентен. Уволь его, - коротко оборвал его Старк, резко меняя интонацию, кивая стоящему неподалёку Тору. Врач замолчал, после чего молча вышел из комнаты. Видимо, Одинсон младший соблаговолил дать ему какой-то знак. Тони неприязненно дёрнул уголком рта, цыкнул и склонился над металлической культёй. Пробежался по ней пальцами. Щёлкнул несколько зажимов, ослабляя их. - Что ты делаешь? - тихо спросил Тор, когда он потянулся за лежащей на полу ногой. Локи не отрывал от механика взгляда. - То, что делал на протяжении не одного десятка лет, - закатил тот глаза и ловко присоединил к сложной конструкции первую часть ноги. Прикусил губу, задумчиво погладил металл, оставляя ладонь на чужом колене. - В некотором роде это как кататься на велосипеде. Разучиться невозможно. Тор издал неопределённый звук, потерявшийся где-то между смешком и задушенным кряканьем. Не обращая на него внимания, Тони взял последнюю часть ноги и одним движением вставил её в паз. Послышался щелчок. Когда он поднял голову, взгляд Локи показался ему иглой, на которую его насадили. Старк не сказал ни слова, только сухо сглотнул и приложил все усилия, чтобы снова не опустить голову. Лицо киборга наконец приобрело выражение, отличное от безразличия. Очень, очень отличное. Складка между бровями стала отчётливее, а зрачки - шире. Он приоткрыл рот, словно для вдоха или для какой-то реплики, а ещё стиснул пальцами простыню. Тони показалось, что он увидел помесь страха, отчаяния и грубого, горького сарказма, но едва ли он мог быть уверен. Эмоции невероятно плохо читались в чертах этого лица. - Мне нужно сказать... - начал Тор, но тут произошло то, что по какой-то причине стало окончательно лишающей равновесия неожиданностью. - Ты кукольник, - тихо прервал младшего Одинсона Локи. Тони снова вздрогнул, наконец услышав его голос. Мягкий, чуть хрипловатый, тщательно лишённый эмоциональной окраски: её, словно плёночку, сняли со слов и оставили сухой смысл. Однако механик всё равно показался себе потерявшимся в чужой интонации. Дефектный, вдруг пронзило его сознание яркой вспышкой воспоминание о совсем недавнем разговоре. Вот каким считали этого киборга. Нуждающимся в починке, в исправлении. Имеющим определённый дефект. И уже в следующую секунду эта мысль оказалась замещена новой, несравнимой по мощи, сметающей наспех выставленные барьеры и отчего-то очень будоражащей. Необычный. Уникальный. Открыв рот, Тони моргнул и прищурился, теперь рассматривая подавшего голос киборга оценивающе и почти расчётливо. Следующий вопрос он обратил к Тору, не отвечая на озвученное высказывание - потому что оно не нуждалось в ответе. - А если я скажу, что то, что вы считаете дефектом, не подлежит ни починке, ни коррекции? Что там дальше по вашему гениальному плану? Он лениво растягивал слова, чуть ухмыляясь и являя собой образец расслабленности. Одновременно в его голове металось множество мыслей. Он поднялся на ноги и сделал шаг назад, впрочем, не отворачиваясь от Локи. Ответ он получил только после продолжительной паузы. - Отец будет недоволен, - произнёс Тор, отчего-то очень тихо. - Особенно после всего, что... произошло. Он может захотеть отдать его под чью-то опеку. То есть, продать. Механик не имел ни малейшего представления о том, "что произошло", и всё же нахмурился. Он внимательно наблюдал за тем, как сменялись эмоции на лице киборга. Вдруг они стали совершенно очевидными - словно треснула маска, до сих пор удерживавшаяся усилием воли. Губы Локи дёрнулись, он моргнул и бесшумно вдохнул, так, что вздрогнули крылья носа, и его кадык болезненно дёрнулся; а потом он неожиданно сузил глаза. Морщинки собрались у его висков, и он искусственно, высокомерно усмехнулся - о чёрт побери, какая это была усмешка, подумал Тони с не поддающимся контролю восторгом, очарованный, взволнованный и поражённый в самое сердце. Новая маска, рождение которой заняло едва ли пару секунд. Вроде "всё так, как я ожидал". "Ну конечно". "Очевидно". "Я мог не сомневаться". И ещё немного "так и должно быть, дела идут нормально и соответственно давно известному плану". В течение некоторого времени Старк наблюдал, как уходит свет и только-только наметившаяся искорка жизни из глаз Локи. Тогда он выпрямился и повернулся к Тору, чувствуя себя неожиданно взволнованным. Словно при проведении первой в его жизни конференции, которую будут транслировать по всему миру. "Господи, вот сейчас я облажаюсь", - подумал он, едва справляясь с тем, чтобы дышать ровно. А потом он сверкнул своей лучшей улыбкой. - В таком случае я его покупаю. - Повисла мёртвая тишина. Её нарушало только гудение оборудования, настолько она казалась плотной. Тони вдохнул озоновый запах освежителя и насмешливо прищурился, скрестив руки на груди и чуть запрокинув голову. Он знал, сколько страшной силы - поворотной силы - было в обаянии этой позы. Именно тогда он небрежно дёрнул уголком рта и добавил: - Боюсь, тут есть парочка непоправимых дефектов.