Укради его до полуночи.

      хенджин никогда даже не думал о том, что кто-то может так вторить его стонам и со всею страстью играть.       феликс стоял перед зеркалом на коленях и так блядски выстанывал его имя, прикрыв глаза и запрокинув голову назад, что хван был готов молиться на этот образ вечно. черные кожаные портупеи плотно облегали молодое тело, столь нежное и податливое, что хенджин не мог удержаться и уже вдоволь смог насытиться, вырезая собственное имя на ключицах феликса. ремни и нижнее белье на младшем было превосходно, подчеркивая всю изящность и грешность распутника.       — д-да, еще! — феликс требователен и толкается в кулак хенджина остервенело, дрожа в предвкушении оргазма. — черт, давай, вылижи всю, детка…       и кто такой хван чтобы отказываться от угощения, которое само идет в руки? образ в запотевшем зеркале он явно запомнит надолго, как и крики феликса, когда он будто вампир прижался к разрезам на коже, испивая кровь. хенджин безумец и готов разорвать феликса рядом с собой особо тщательно, когда тот кончает в его кулак и выгибается дугой. собственный член хвана пришел к разрядке гораздо быстрее, чего явно не ожидал хенджин, стоило лишь феликсу тщательно вылизать его и прошептать на ухо черта короткое «папочка готов сделать приятно своей детке?».       — это было… захватывающе. — феликс прислоняется лбом к стеклу и не спешит открывать глаза, чувствуя мокрые поцелуи хвана на шее. — еще никогда секс меня так не выматывал.       — можем повторить. — хенджин оттягивает ремень и без удовольствия наблюдает за красной полосой на коже ликса. — идем, примем душ и переоденемся. я голоден.       хенджин дважды отсасывает феликсу в душе и впервые моет чужие волосы шампунем из магазина напротив своего дома. кажется, что-то в нем начинает меняться и эти перемены отнюдь не пугают дьявола. почему-то.

* * *

      — ты невероятно тугой, джинни. ох, если ты сожмёшься еще сильнее, я не смогу трахать твою дырку, папочка. — феликс дышит тяжело, прикусывая губу до крови, когда парень под ним выстанывает его имя лучше любой элитной шлюхи. — давай, раскройся для своей детки.       хенджин хрипит и поддается бедрами навстречу, чувствуя мягкие ладони ликса на шее и его невыносимо повелительский тон. ему хочется подчиняться и быть послушным мальчиком, лишь бы это наслаждение не покидало его тело. экстаз.       — п-папочка, я хочу кончить в тебя, папочка! — пошлый хлюп и шлепки погружают хенджина в сладкую истому, когда член феликса трахает его задницу в брутальной скорости безостановочно. — пожалуйста…       — а детка заслужил? детка был хорошим? — хван рычит, сжимая простыни в ладонях, когда толчки в заднице становятся глубже, чувственнее и головка члена ласкает простату, выбивая из него невероятно прекрасные звуки. — скажи мне, ликси.       — д-да, да! — младший вскрикивает и сжимает ладони на шее старшего сильнее, не контролируя свои движения, слишком быстро погружаясь, он доводит до пика себя и хенджин, прогибаясь в спине навстречу дьяволу.       хенджин медленно перебирает волосы феликса, с толикой отвращения замечая, что сперма начинает вытекать из его задницы, но ему плевать; сейчас на нем лежит уставший чертенок, которому нужен уход и забота. хван целует веснушки и коротко улыбается сонному ли, который бормотал что-то о вечеринке и нарядах к нему. и хван ухмыляется, ведь увидеть феликса в костюме горничной еще раз для него истинное наслаждение.