Драко снова снился этот кошмар. Сон был настолько реалистичным, что он мог услышать всю вонь Битвы: сладкий аромат разрубленных мандрагор, которыми Стебль закидывала Пожирателей в начале сражения, смешивался с запахами горелого дерева и мокрой от дождя и крови земли. Кровь была везде. Малфой старался не замечать, но она смотрела на него отовсюду. Стены замка, костяшки его пальцев, и — самая яркая — переносица Грейнджер.
Конечно, она была в первых рядах. Рядом с грязным и потным Уизли, который бережно, Мерлин его побрал, поддерживал ее за плечи, когда она смотрела куда-то за самого Драко. И не надо было быть семи пядей во лбу, чтобы понять, на что они все уставились.
Было до боли приятно игнорировать тело Поттера на руках у Хагрида, к которому сейчас было приковано все внимание. Ученики, преподаватели, Орден, Пожиратели — обе стороны не отрывали взглядов от Мальчика-который-все-таки-помер под величавые разглагольствования Темного Лорда. Последний расхаживал перед горсткой выживших, и, будь у Драко силы, сравнение с одним из павлинов отца тут же пришло на ум, но... Все, что у него сейчас было, — это алеющая кожа между глаз одной заучки. И это было самое главное.
Где-то на задворках сознания уставшим мотыльком билась мысль, что надо проснуться. Заставить себя встряхнуться, сделать что-то такое, что помогло бы вырваться из этого сна. Но справа к нему тесно прижимался отец, а слева — мать; за спиной отчетливо слышался хриплый свист дыхания Сивого. Если Драко шевельнется, то обязательно привлечет к себе внимание, и кто знает, во что оно обернется.
Или всё-таки?..
На секунду, всего лишь одну. Тягучую и мимолетную. Нереальную. Грейнджер посмотрела ему прямо в глаза.
А дальше мир вокруг них взорвался.
Это была бы хорошая метафора для любовного романа, если не жестокая реальность: за спиной Пожирателей послышался грохот, Поттер свалился с рук Хагрида, резво вскочил на ноги и бросился к своим под вздохи удивления с обеих сторон. Пожиратели оторопели, Темный Лорд застыл, отслеживая движения своего трофея. На лице Грейнджер отразилась такая радость, что Драко захотел вновь прикончить святого Потти. А потом вновь оживить.
Откуда-то взявшийся Долгопупс с мечом наперевес атаковал Нагайну, и мир снова завертелся.
— В атаку! — нестройный крик домовиков разрезал усталый воздух. Пожиратели стали разбегаться: кто вперёд — за своим Повелителем, кто назад — трусливо дезертируя и натыкаясь на великанов с огромными деревьями в руках вместо дубинок. Драко почувствовал, как его тянут, и, словно во сне (хотя, почему словно?), посмотрел на свое плечо — мать вцепилась в него бледными пальцами.
— Драко, мы должны...
— Нет.
Он дернул рукой, освобождаясь. Нарцисса непонимающе смотрела на него.
— Нет, — повторил Драко. — Не в этот раз, мама.
Сделать шаг вперед было слишком легко. Ноги сами понесли его к ней, и плевать, что рыжая макушка маячила рядом, отбиваясь ото всех «Остолбеней»! Малфой пригнулся, уворачиваясь от вспышек всех цветов, пробираясь все ближе, чтобы...
Карие глаза Грейнджер были уже так близко.
— Ты… — он не дал ей договорить, дотрагиваясь до глубокого пореза на ее лице. Ему жизненно необходимо было стереть эту кровь, что долгие годы сам же называл грязной. Алые капли смешались с такими же — его собственными, — даря практически запретное удовольствие.
— Я же просил, Грейнджер, — прошептал Драко. — Будь осторожна.
Гермиона моргнула несколько раз. Слева раздался взрыв, и она отреагировала быстрее, потянув его за собой в сторону.
— Как? — хрупкие ладони легли на его щеки. — С тобой все хорошо?
Драко кивнул. Обхватил пальцами тонкие запястья, пока Грейнджер продолжала вглядываться в его лицо, словно по нему можно было понять, насколько сильно он пострадал.
— Гермиона! — внезапно из гомона голосов раздался крик. Малфой, не раздумывая, прижал её к себе, повернулся в сторону шума и почти закатил глаза: к ним несся Поттер с камнем в руке.
— Гарри!
Грейнджер рванула ему навстречу, оставляя чувство пустоты в душе Малфоя. Обняв друга, она почти позволила себе разрыдаться.
— Я в порядке, — Поттер, не отрываясь, смотрел на Драко, продолжая сжимать булыжник в руке. Что он, кидаться им надумал?
Глаза Избранного сузились, а руки в собственническом жесте переместили Гермиону дальше от Малфоя.
— Твоя мать помогла мне там, в лесу, поэтому я разрешу тебе сейчас сбежать, Малфой.
Драко громко фыркнул:
— Спешу и падаю, Поттер, — он демонстративно засунул руки в карманы и нагло посмотрел на бывшего врага. Поттер уже начал группироваться для броска — Мерлинова борода, он действительно хотел напасть с помощью камня! — как Грейнджер вновь начала двигаться.
— Гарри, он не против нас, — Поттер непонимающе уставился на нее, пока девушка продолжала идти к Малфою. Почувствовав вновь ее прикосновения к своей щеке, Драко судорожно выдохнул. — Он давно уже не против нас.
Наверху вновь раздался взрыв. Стены замка натужно затряслись. С потолка посыпалась пыль. Гермиона смотрела на лицо Гарри, как и Драко, но с небольшим отличием: Грейнджер ждала реакции лучшего друга, а сам Малфой наслаждался моментом осознавания Избранного.
— Так это... — Поттер явно не мог подобрать слов. — Тогда ты говорила...
— Да, — Гермиона коротко кивнула.
— И вы?..
— Да.
— А Рон...
— Ложись! — внезапная зеленая вспышка пролетела совсем близко. Поттер успел рухнуть на каменный пол, а Драко откинул Грейнджер в сторону.
— Мальчишка Малфой, — за клубами пыли раздалось шипение. Темный Лорд медленно приближался к ним, наслаждаясь моментом. — Мне стоило догадаться, что грязнокровка глубоко пустила свои корни.
Гермиона вскинула руку, но палочка из руки вылетела в его сторону.
— Признаюсь, мне даже жаль, что такой ум достался нечистокровной, — красные глаза горели весельем. — Может, сделать для тебя исключение? Что скажешь, Драко? Оставить твою подружку жить?
— Ты никого не убьешь больше, — подал голос Поттер. Нелепо поднялся на ноги и встал перед ними, закрывая своей спиной. — Никто не погибнет от твоей руки.
Темный Лорд запрокинул голову и засмеялся.
— Твоя палочка тебе не служит, правда? — продолжил Поттер. — Даже убив Снегга, ты чувствуешь, что она не слушается тебя.
— Мне неважно, слушается ли меня палочка, Гарри Поттер, — прошипел Темный Лорд, осторожно (почти лениво) ступая вперед. — Ты, видимо, так и не понял суть магии. Мне не нужна палочка, чтобы убить тебя.
Драко видел, как пальцы Лорда начинают скрещиваться. По телу пробежал ток. Он видел это лишь однажды и отдал бы все на свете, чтобы забыть и не знать этого заклинания...
В груди Малфоя что-то дернулось. Вот оно.
— Нет! — в полупрыжке прокричал Драко, толкая Поттера вперед. Становясь перед Грейнджер. Чувствуя, как его голова практически отделилась от…
— Драко! Драко!
***
Малфой резко открывает глаза. Смотрит на расписной потолок в своей спальне. Понимает, что за окном темно, а сквозь стекло французских окон проливается лунный свет. Медленно поворачивает голову вправо и натыкается на пристальный взгляд карих глаз.
Гермиона сидит перед ним, нахмурив брови. Ее шелковая пижама причудливо топорщится на животе — Драко все еще не привык, что он настолько выпирает, но все равно любуется. Протягивает к нему руку и чувствует приветственный пинок будущего Малфоя.
— Снова тот кошмар? — обеспокоенно спрашивает жена. Драко лишь кивает в ответ. Она убирает его мокрые от пота волосы со лба своими холодными мальчиками. — Скоро они закончатся.
— Они никогда не закончатся.
— У меня закончились, — упрямо возражает Гермиона, усаживаясь на кровати поудобнее. — Тебе просто надо пропить то зелье, что прописал лекарь Томпсон.
— Я в порядке, — Драко не хочет отступать от своего решения не принимать зелья, которые влияют на работу мозга. Не после того, что с ним сделал Волан-де-Морт.
Гермиона вновь смотрит на него, а потом укладывается на бок. В такие моменты она напоминает Драко кошку. Хитрую и прекрасную.
— Расскажешь, что снилось?
— Тебе не понравится.
— Да ладно, это не может быть хуже, чем твои метания по постели и крики мне на ухо, — она фыркает (совсем как Драко) и прячет ладонь под щекой. Малфой улыбается: так в детстве говорила делать мама перед сном.
Он притворно вздыхает.
— Мне снилось, что у Поттера девять жизней, а у меня нечем его прибить.
Гермиона глухо смеется:
— Всегда можно найти камень, Драко.
***
— Мой Повелитель, — Люциус проходит в свой бывший кабинет, не поднимая головы. Темный Лорд сидит в его бывшем кресле и терпеливо ждет продолжения, отложив очередное письмо. — Вы просили сообщить, если что-то изменится.
— И?
— Два экземпляра стали подавать признаки жизни, мой Лорд.
— А именно? — Том поддался вперед. Спустя почти год ожиданий его проект по замене крестражей наконец-то подал надежду на успех.
— Они… — Люциуса почти передернуло, — улыбаются.
Глаза Темного Лорда загорелись предвкушением. Его прошлые опыты на маглах каждый раз оканчивались фиаско: мумифицированные кочерыжки не оживали. А ему так хотелось заполучить себе такие обереги с того самого первого посещения таверны в Хогсмиде на третьем курсе. Идея сделать из них крестражи возникла позже — после того, как он узнал, что Поттер ходил с осколком его души, сам того не зная, — а остаточная магия в мозге дала необходимое подобие жизни. Вместе с ней остались живы и воспоминания, которые погружали в статичные галлюцинации подопытные объекты.
— Которые, Люциус? — он оперся на подлокотник змееподобными пальцами и встал. Малфой продолжал смотреть в пол, словно впервые видел свой же ковер.
— Грязнокровка, мой Лорд. И мой сын.
