ты говорил, что тебе было жаль.

...я запрещаю тебе умирать раньше меня.

фредерик бегбедер, "каникулы в коме".

обои в углу слезли, а за окном рядом мигает лампочка — скоро свет совсем погаснет, оставив ее последнюю надежду на то, что все, возможно, будет хорошо. дрожащими пальцами печатая сообщение, промахивается меж букв, стирает, потом заново печатает. и снова стирает — что можно сказать? что лучше сказать? а стоит ли вообще? ей было страшно и больно. больше больно — так сильно, что тело размякло, спускаясь по стене медленно вниз. что-то внутри, кажется, разбилось на тысячу осколков, разлетаясь как огни фейерверков, которые он обещал ей показать, когда она приедет в дасквуд. джой ненавидит эти мелькающие точки разной яркости и форм — громкие хлопки режут больно по ушам, а нелли, любимая нелли, прижимается рядом, поджав хвост. правильно говорят — питомец и хозяин часто похожи.

«зачем, ричи?»

неизвестный в сети. молчит. она, больно кусая свою щеку изнутри, судорожно выдыхает, пытаясь собрать в последний раз волю в кулак. всего шаг — пропасть, из которой пути назад не будет. ей казалось, что она провалилась туда еще раньше — тогда, когда их стало немного меньше. когда он у ш е л. или заставил так думать.

«или мне лучше называть тебя человеком без лица?»

печатает. *** в кружке крепкий чай давно остыл, а ясное небо сменилось на тяжелые тучи, сгустившиеся, как ей казалось, специально под ее крышей. джой живет по графику шесть на один, где первое — погоня за всеми и преступником, а второе — попытка заботится о себе. такая неуклюжая, странная, будто до этого никогда этим не занималась. удивительно, что она не пошла в полицию — уже крутила в руке ключи от дома, одетая по погоде, с зонтиком за пазуху, думая, что это будет взрослое и правильное решение. ее что-то остановило. совесть, наверное. очень вовремя. «джой, я уверен в тебе, но у меня к тебе просьба» ричи врывается в жизнь крохотной джой слишком идеальной заботой о других, непрекращающимся потоком нелепых шуток и разговорами о шинах и моторах — она щурится, недоверчиво водит носом, но почему-то каждый раз отвечает, почему-то каждый раз пишет именно ему и спрашивает мнение именно у него. у нее несколько козырей в рукаве: с одной стороны джесси, что пришлет фотографию себя на фоне аквариума из автомастерской, спросив, как дела. с другой — загадочный хакер, решающий все ее проблемы по щелчку пальцев. кажется, тоже как-то настойчиво. все с ней сильно настойчивы. а джой бы понять, что вообще происходит. круговорот событий вертится вокруг слишком быстро, утягивая за собой. вопросов много, ответов — по пальцам пересчитать. и плюс еще штук сто к основной цифре. «куда я лезу?» — каждый раз эта идиотская мысль перед зеркалом в ванной, но синяки от недосыпа и ночных угроз все равно замазываются, а на губах — темная помада.

«конечно, ричи. я тебя слушаю.»

«супер! джесси любит заниматься всеми этими историями типа, гонится за ними. я не хочу, чтобы она увлеклась» ее умиляет его забота о джес. кажется, не совсем дружеская, балансирующая меж двух миров, но ричи не позволяет перевалить в одну сторону, думая, что у него еще полно времени. он, наверное, даже не замечает рядом с солнечной джесси хмурого дэна, все не отпускающего попытки за нее ухватиться. но внутри что-то неприятно подъедает чайной ложечкой все внутренности, крича о потребности похожей. быть защищенной. быть любимой. не укрываться двумя одеялами, надеясь наконец-то согреться.

«я прослежу за ней, ричи. меня интересуют исключительно факты. в рогатых и хвостатых не верю.»

«спасибо, джой! знаешь, ты такая смелая и рассудительная мне это в тебе нравится» что? щурится, недоверчиво перечитывая раз за разом сообщение — не то что бы в ней не было качеств, которые не могут понравиться. просто, кажется, ей давно этого никто не говорил. слабо улыбается, откладывая смартфон — может, любовь к золотистым ретриверам это не только про породу, но и про личность? ее это рассмешило. ***

«молчишь? я поняла это еще тогда, когда ты отправил трансляцию. ты сам говорил — я умнее всех живых, меня невозможно обмануть. ты не смог.»

время шло слишком быстро, но для нее это были мучительные секунды, растянувшиеся на часы. где-то в шахтах бродит джейк, глупый и безрассудный джейк, ставший козлом отпущения за их проступки — он добрался до шахты быстрее, чем она, принеся в жертву себя, а не ее. наверное, неудивительно, что у него такие проблемы, из-за которых постоянные прятки кажутся привычным стилем жизни, а не гонкой на выживание. «вы всегда были близки к цели но не учли одного в тот день детей было не двое, а трое» кусочки в голове складывались с бешеной скоростью, выстраиваясь в целую картину — она была наблюдателем ханны и эми, что судорожно пытались спрятать тело погибшей дженнифер. она представляла, как всхлипывала эми, как ханна, держась из последних сил, молчала, пытаясь осознать что-то в своей голове. так глупо представлять что-то страшное, верно? джой хотела почувствовать. хотела понять, каково им было в тот день. хотелось понять чужой мотив. но каждый раз напарывалась на что-то нескладное, что не вязалось с ее представлениями — история с майклом хэнсоном, его домом. все это казалось, как постановка в театре — красивым, но ненастоящим. слишком отточенным, словно тот, кто все это устроил, сотню раз прогонял эту историю. теперь она знает почему.

«позвони мне. сейчас же.»

на улице перегорел уличный фонарь. бледное лицо освещает телефон, а где-то за стенкой шумят редкие жители мотеля. джой хотелось, чтобы по коридору прошла лили, поливая цветы на столиках возле номеров — подсохшие, заболевшие растения. ей хотелось, чтобы в мастерской ждала джесси, которая поведет ее во все самые интересные места дасквуда. не сидеть в одиночестве, пряча лицо в коленях, надеясь, что, возможно, она все же ошиблась. *** — то есть, у тебя такая замечательная собака, а ты мне о ней говоришь только сейчас?! она смеется, а на том конце провода — недовольное пыхтение, шуточные причитания «я разбит, о как я разбит» и, кажется, звук работающих инструментов. разговоры с ним по телефону стали чем-то вроде приятного бонуса после нервотрепки, что она себе устраивала, раз за разом пытаясь докопаться до истины. молчащие ребята, пропадающий каждую удобную секунду джейк, что еще, внезапное внимание владельца известного бара в дасквуде? а дальше что, полиция пригласит ее на романтический ужин при свечах и оранжевой робе? как славно. — никто не спрашивал, — чешет за ухом нелли, — вы бы подружились. одного же вида. — если бы я получал деньги каждый раз, когда меня сравнивали с золотистым ретривером, я бы стал миллионером за месяц, — и весь мир немного может подождать, если она все еще слышит этот знакомый и спокойный голос, его пыхтения над работой и, может быть, отголоски джесси, если он позвонил из мастерской. вертит в свободной руке ручку, другой печатая что-то на компьютере — кажется, это поручение джейка. уже сотое, если память не подводит, — надеюсь, когда ты приедешь в дасквуд, ты привезешь нелли, и мы…. — что? дасквуд долгие годы оставался для нее лишь завершенной главой родителей, которую они прошли болезненно, и с разводом, как итог. родные края семьи, в которые ее, почему-то, никогда не возили, но постоянно говорили — за обедом и ужином, медленно пережевывая жесткую пищу, вторили, что туда никогда не вернутся. когда их обоих унес инсульт с разницей в год, она поняла, что последует их учениям. сейчас она не была уверена: город раскрывался для нее с удивительной стороны, манившей попасть в эти чертовы сети. и виной были не красивые виды или лесная местность, а те, что говорили с ней через дурацкий мессенджер. тот, что сидел сейчас на линии, шутку за шуткой отпуская. — да, как-то глупо было, да…что? ахах, — смущается заметно, — не стоило мне об этом говорить, тебе же, ну, наверняка далеко от дасквуда. — пару часов на поезде или машине, и я буду там. я бы с радостью туда съездила после всего. — я буду тебя ждать, получается. получается, будет ждать. *** она следит за его лицом, пытаясь уловить хоть какой-то намек на монстра, которого она представляла в своей голове — жестокого человека, которому не было жаль. которого было не жаль. но джой видела лишь ричи — уставшего, раненного, сломленного, но это был ее ричи со знакомыми сияющими глазами, мягкими чертами лица и манерой шутить в самый неподходящий момент. — если я скажу, что мне жаль, ты поймешь меня? — джой думала об этом. смогла бы она простить ему нападение на джесси? смогла бы простить бессонные ночи, тревогу, нервный тик? смогла бы простить звонки с угрозами поздней ночью, когда глаза смогли сомкнуться впервые за долгое время? — светлячок. он называл ее светлячком, потому что думал, что в темные времена она ему освещала путь. а она его считала карманным солнцем — его лапки тянутся к бледному лицу, пытаясь вернуть к жизни. — понять? возможно, — на улице слышно первое шевеление, она могла понять, что мимо проезжали полицейские автомобили. это за ним. и за ханной, — простить? ричи, я думала, ты был мертв. — джой…. — ты сделал это на моих глазах! — что толку кричать, если их отделяет не пару шагов, а телефон, который у него скоро сядет, — а как же обещания о нашем клубе? о красивом доме возле океана, где никто не сможет осудить? — если бы ты знала, светлячок, как сильно я хотел бы там быть с тобой, ты бы…. — запнулся, увидев ее слезы, — больше ты не будешь плакать из-за меня. я тебе обещаю. *** она перестала кричать, когда пришло четкое осознание — он ей не ответит. джой слышит пение пернатых, завывание лесного ветра и собственные всхлипы, пока собирает дорожную сумку. она о т к а з ы в а е т с я класть трубку, верит, что сейчас услышит его хрип сдавленный, но живой. но ричи там нет. ни шуршания сухих листьев, ни его голоса, просящего его помощи. по вискам бьет его «джой, джой, джой», перекручивается раз сто в голове, нанося ножевые раз за разом. и с особой силой, специально по тем местам, где больнее всего. больше оставаться в стороне нет смысла — человек без лица ответит за это. «я отследил твое местоположение. разворачивайся, джой. это может быть опасно.» джейк как, чертово явление христа, пишет и пишет, надеясь достучаться до подруги-коллеги, образумить ее. ведь среди них обычно джой сначала думала, затем писала — по крайней мере, если это касалось импульсивных решений. но сейчас роли поменялись, и джейк понимал, что не справлялся с нею. «если похититель узнает про тебя, у тебя будут проблемы. пожалуйста, послушай меня. они позаботятся о ричи. найдут его.»

«сейчас ты не будешь указывать мне. это личное. я не выдам себя.»

нелли жалобно скулит на заднем сидении, виды сменяются один за другим — лес, горы, озеро, лес, маленькие поселения, лес, горы. может быть, к утру она будет в дасквуде, может — позже. но она там будет. и она сделает так, чтобы человек без лица поплатился за то, что сделал с ричи. с ее ричи. *** — о чем ты, ричи? — она заметила его движения, заметила эти редкие слезы, которые обычно были у нее. джой звонила ему, если было тяжело, а он, несмотря на дела, обязанности и время, постоянно отвечал. иногда успокаивал, иногда — молчал, если она просила. но был рядом, даже если не в том смысле, в котором хотелось бы. — жаль, что мы не встретились при других обстоятельствах. прости меня, джой. — ричи, я не знаю, что ты собрался делать, но не смей об этом думать, — тревожные мысли закрадываются вместе с встревоженной нелли, проснувшейся от плача хозяйки, — пожалуйста, сдайся полиции. уходи оттуда. — знаешь, помимо того героического спасения себя и ханны, я хотел сказать те слова, которые давно уже прокручивал в своей голове, — улыбается, — я люблю тебя, джой. прости. она не успевает добавить. он сбрасывает звонок. мотель дасквуда — лучшее место, чтобы устроить истерику. она хотела в дасквуд, когда ричи звал ее к озеру. сейчас хочет уехать отсюда. родители говорили правильно — это место разрушает жизни. *** «ричи не выбрался из шахты, джой. я пытался к нему подобраться, но огонь заполонил все. мне жаль. я пытался.» сообщение остается прочитанным, но без ответа. это был последний раз, когда джейк слышал что-то от загадочной и сложной джой, которая спасла жизнь его сестре, но, кажется, окончательно разрушила свою. он отключает отслеживание ее телефона. она наверняка этого бы хотела. просто и с ч е з н у т ь.