Клубничное сумасшествие на двоих

— Потом вот эту часть нужно вынести за скобки, а оставшиеся члены сгруппировать, и мы получим… — Ой, извини, пожалуйста, я сейчас. — Чонгук чувствует, как вибрирует телефон в заднем кармане свободных домашних шорт, оповещая о звонке, и ему приходится удалиться в гостиную, оставляя Чимина одного. — Вовремя, — бухтит омега, дописывая решение примера по математике в тетрадь. Сейчас уже поздний вечер, и в идеальности Чимин должен сидеть в своей квартире на мягком диване, укутавшись в теплое одеяло, и смотреть фильмы, поедая мороженое после тяжелого учебного дня. Но нет. Вот он, вместо этого сидит на жестком стульчике на кухне в чужой квартире и объясняет своему сокурснику трудную тему по высшей математике. Альфа подошел к нему сегодня после пар, а Чимин, добрая душа, не смог, конечно же, отказать. Омега чувствует першение в пересохшем горле от долгих объяснений, поэтому подходит к шкафу и, взяв чистый стакан с полки, наливает себе воды из графина. — Что-то серьезное? — спрашивает Чимин, наполовину опустошая стакан и ставя его обратно на стол. — Нет, — отмахивается Чонгук. — Брат звонил. Омега знаком и с братом альфы тоже. Тэхен — старший брат Чонгука, учится на третьем курсе менеджмента, в то время как Чонгук с Чимином — на первом. Омега пару раз сталкивался с ним, когда они с Чонгуком вот так засиживались допоздна, а Тэхен возвращался с подработки. Чимин понятливо кивает, бросая взгляд на наручные часы, поэтому не успевает заметить тот огонек, которым загорелись глаза альфы. — Чонгук-а, уже поздно, мне пора домой, — спохватывается Чимин, поспешно закидывая в рюкзак все тетради и учебники. — Может, немного задержишься? — улыбается Чонгук, медленной осторожной поступью начиная приближаться к омеге. Чимин замирает на месте, тяжело сглотнув, потому что просьба, произнесенная хрипловатым низким голосом, заставляет что-то перевернуться где-то в районе чуть ниже живота. Омега закидывает последний учебник в сумку и, вжикнув молнией, медленно, словно в замедленной съемке, разворачивается лицом к Чонгуку, чувствуя спиной, что тот подошел вплотную. Чимин от неожиданности подается назад, столкнувшись с альфой лицом к лицу. Чонгук медленно наступает, заставляя Чимина пятиться назад и самого себя загонять в ловушку. Омега останавливается, когда упирается поясницей в шкаф рядом с раковиной и замирает, понимая, что идти больше некуда, позади него только кухонный гарнитур. — Попался, — хитро улыбается альфа, упираясь ладонями по бокам омеги о поверхность шкафа и приближается к смущенно-красному лицу. Чимин бегает глазами по узкому пространству кухни, задерживается взглядом на часах, что показывают пол одиннадцатого вечера, на холодильнике с многочисленными магнитиками на темно-серой поверхности дверцы, на столе позади них, но боится сосредоточить взгляд на прожигающем напротив. Чонгук нежно обхватывает подбородок омеги двумя пальцами и слегка сжимает, но не так, чтобы причинить едва ощутимую боль. Чимину все же приходится задержать взгляд на лице альфы и посмотреть ему в глаза. Омега не трясется от страха, не дрожит, как осиновый лист на ветру, боясь действий альфы, потому что целуются они далеко не в первый раз. Они успели уже несколько раз попробовать вкусы губ друг друга, и первый их поцелуй случился как раз в этой квартире, когда Чимин собирался уходить домой, а Чонгук прижал его к входной двери с фразой «Черт, хочу попробовать твои губы; уверен, они такие же сладкие на вкус, как и твой запах». Чимин подрагивает разве что от сильного желания скорее ощутить эти влажные от частого облизывания губы альфы на своих. Чонгук следит, не отрывая глаза, за взглядом напротив, замечает, как тот с его глаз медленно спускается вниз, останавливаясь на губах. Чонгук не привык томить себя (хотя других — с радостью), поэтому тут же, приятно сжимая розовые пряди омеги на затылке, затягивает его в поцелуй. У Чимина коленки дрожат от того, как альфа напирает на него, как доминирует, заставляя подчиняться, как сладкий аромат молочного шоколада заполняет легкие, окутывая его с головы до ног, сплетаясь с собственным запахом. Чонгука ведет от момента. Давно уже ведет, с того самого времени, как он тогда впервые коснулся этих сладких губ. Эти коротенькие пухленькие пальчики, цепляющиеся сейчас за его толстовку в районе груди, пухлые горячие губы, которые омега всегда увлажняет клубничным бальзамом, сминающие его собственные, мягкие пышные ягодицы, которые хочется крепко сжать в пальцах, отшлепать до слез, тонкая шея с нервно подергивающимся кадыком и бешено бьющейся венкой давно уже сводят с ума, снятся в самых мокрых снах, заставляя чуть ли не каждую ночь просыпаться с каменным тяжелым стояком и хотеть взять этого омегу с каждым днем все больше. Чонгук мягко отстраняется от влажных губ, разрывая ниточку слюны, и проводит кончиком языка по нижней, зажимая ее между зубами и оттягивая, нежно прикусив. Всю комнату заполняет сладкий запах сочной клубники, заставляя приятно сосать под ложечкой. Но привкус спелой ягоды на манящих губах все равно чувствуется ярче, слаще. Чимин тает и уплывает от того, как сильные крепкие руки нежно накрывают его шею, как подушечка большого пальца с нажимом проводит по жилке, потирая ее и заставляя запах выделяться еще сильнее. Омега с каждой секундой слабеет все больше, мурашки бегут от горячих действий и ласк альфы. Чимин цепляется за руки Чонгука, ища поддержки, потому что, если альфа еще раз вот так, как сейчас, коснется своим его языка, переплетая их, он упадет прямо в его ноги на колени. Альфа спасает ситуацию, подхватывая Чимина под накачанные упругие ягодицы и сажая его прямо на деревянную поверхность шкафа позади него, снова проталкивая игривый язык глубоко в сладкий рот. Табун крупных будоражащих мурашек пробегается по телу, горячей волной возбуждения спускаясь вниз четко к паху. Чимин едва слышно стонет в чужой рот, стараясь контролировать себя, чувствует, как губы Чонгука растягиваются в улыбке, потому что этот чертов демон-искуситель в курсе, как его тело всегда реагирует на все его провокационного характера действия. Чимин с большим трудом отстраняется, глаза жмурит от прилива возбуждения, обжегшего член. — Чонгук-а, — тяжело и обрывисто дышит Чимин, — надо остановиться. Правда нужно бы остановиться, потому что дальше поцелуев и невинных касаний они еще никогда не заходили. И даже если бы решили зайти, то Чимин никак не смог бы допустить этого. Потому что в любой момент может вернуться брат альфы. Губы Чонгука опускаются на тонкую шею, накрывая губами пульсирующую прямо под горлом венку, затем резко всасывают ее, вырывая из уст омеги скромный тихий стон. — Правда… — Чонгук с нажимом проводит кончиком языка по жилке, улыбаясь тому, как она бешено скачет под его языком, тянет Чимина за волосы и заставляет его откинуть голову назад, предоставляя больше места для игривого языка, — хочешь остановиться? Это то, что ты хочешь на самом деле? — хрипло спрашивает Чонгук, накрывая ладонью пах омеги и улыбается, сквозь узкие черные джинсы чувствуя чужое твердое возбуждение под рукой. — Клубника в шоколаде. Как интересно, — доносится чужой голос со стороны входа на кухню, и Чонгук резко оборачивается назад, пока Чимин испуганно выглядывает из-за его плеча. Омега тут же расширяет глаза в удивлении и, легонько оттолкнув Чонгука от себя, резво спрыгивает с шкафчика. — Привет, Тэхен, — смущенно здоровается Чимин с братом альфы, быстро поправляя несуществующие складки на одежде. Тэхен стоит у входа на кухню, оперевшись о косяк двери и с искоркой в глазах наблюдает за запыхавшейся парочкой. — Привет, Чимин-и, — улыбается альфа, отталкиваясь от косяка и медленно стягивая кожанку, бросая ее на стул. Тэхен одет в черные кожаные штаны и заправленную в них белую футболку, обнажившую острые ключицы. Собранные в хвост длинные пепельного цвета волосы открывают эстетически красивое лицо с острыми скулами и изучающими его сейчас внимательными глазами. Чимину ужасно сильно хочется заправить за ухо с неброскими маленькими колечками короткую пепельную прядку, что спадает на лоб. Тэхен красив. И даже очень. Так же, как и его брат, что сейчас стоит позади Чимина, оперевшись о гарнитур, и наблюдает с ухмылкой на губах за их гляделками. — Мы тут это… — неопределенно взмахивает Чимин руками в воздухе, почему-то не осмеливаясь сказать «мы тут до твоего прихода сосались до потери сознания, трогая друг друга в интересных местах». — Развлекались, — подсказывает ему Тэхен, игриво ухмыляясь. — Не против, если к клубничке с шоколадом присоединится легкий аккорд апельсина? — улыбается Тэхен, заинтересованно поглядывая то на брата, то на краснощекого омегу. Чимин хмурит брови, складывая их домиком и не совсем понимая, что имеет ввиду Тэхен. — Ты не против, если мы будем не одни? — слышится над ухом томный голос Чонгука и уже в следуюшую секунду омегу нежно обнимают со спины, укладывая руки на талии. — Не пробовал групповой секс? — ни капли не смутившись, спрашивает Тэхен, замечая замешательство на лице омеги, и решает внести свою лепту для прояснения ситуации. Чимин тут же отрицательно мотает головой, его глаза широко раскрываются в удивлении, а под рукой Чонгука, что медленно оглаживает его грудь, сердце резко ускоряет в несколько раз свое биение, с поличным выдавая неравнодушность омеги к прозвучавшему вопросу. — Как смотришь на то, чтобы мы провели ночь втроем? — улыбается Тэхен, закусив губу, и медленно шагает в сторону Чимина. Омегу бросает в жар от представших картинок перед глазами. Он, конечно, не очень опытен в постельных делах, но и не девственник в первую брачную ночь. Хоть какой, но опыт был. Но альф, с которыми он имел сексуальную связь, можно пересчитать по пальцам одной руки, а такого рода «развлечение» ему предлагают впервые. — Мы хорошо позаботимся о тебе. — Тэхен проводит ладонью по разгоряченной красненькой щеке омеги, вслушиваясь в его утяжеляющееся дыхание, потому что вторая ладонь ползет по животу вниз и проходится слишком близко к паху. — Ты ведь наш младшенький, а с маленькими послушными омегами нужно обращаться именно так, — улыбается Тэхен, наблюдая за закатывающим глаза от удовольствия омегой, пока два его пальца легонько потирают член через штаны. — Обещаю, мы сделаем тебе очень хорошо и приятно. — Я… Я н-не знаю… — заикается омега, чувствуя горячие губы брата Чонгука на своей шее. А ладонь альфы все еще нежно гладит его член через штаны. У Чимина голова идет кругом, когда пальцы Чонгука накрывают его грудь через рубашку и принимаются ласкать соски, изредка сжимая их между пальцев. — Ты очень красивый, — шепчет Тэхен ему на ухо, оглаживая стройную талию. — Очень милый. Очень сладко пахнешь. И даже очень. Нравишься нам обоим. — Обоим? — хрипло переспрашивает Чимин, заглядывая в глаза Тэхена. — Обоим, — подает голос до этого молчавший Чонгук. — Кому могут не понравиться эти мягкие кудряшки, — Тэхен зарывается рукой в розовые локоны, — эти тискательные щечки, — свободная рука оглаживает розовые горячие щеки, — эти упругие ягодицы, — руки Чонгука опускаются на поджимающиеся под его касаниями половинки. — Твое тело шикарно, детка. Весь ты. — Тебе никто не сделает больно, Чимин-и, — шепчет Тэхен, заглядывая прямо в глаза сильно возбужденного, но дико взволнованного происходящим омеги. — Можешь представить, как хорошо нам будет втроем? Сколько удовольствия ты можешь получить? — Не уверен, что это хорошая идея… — Брось, Чимин-а, — слышится голос Чонгука за спиной. — Ты не той головкой думаешь, — улыбается альфа, двигая рукой по чужому бедру. — Что тебе говорит вот эта головка? — омега хрипло стонет, закрывая глаза и откидываясь назад на плечо Чонгука, когда чужие пальцы накрывают его пах через штаны и надавливают на сочащуюся смазкой головку. — А еще прислушайся к тому, что тебе советуют вот здесь, — говорит Тэхен, постукивая пальцем по той стороне груди, где сейчас гулко бьется сердце омеги. — Можно мне тогда сходить в душ? — взволнованно спрашивает Чимин, принимая, кажется, самое сумасбродное решение в своей жизни. — Да. Да, конечно, — тут же оживленно соглашаются альфы, отстраняясь от омеги, и Чимин тут же пулей вылетает из кухни, забегая в ванную. Чимин опирается руками о холодную поверхность раковины и быстро-быстро дышит, стараясь привести дыхание в норму и немного успокоиться. Господи, на что он только что согласился? Омега поднимает голову вверх и смотрит на свое отражение в зеркале над раковиной. Розовые пушистые локоны растрепались и запутались, контуры губ стерлись от многочисленных поцелуев и укусов и приняли насыщенный винный цвет, глаза горят возбуждением и плохо скрываемой похотью. Чимин слышит стук в дверь и тут же выпрямляется, разворачиваясь на месте. — Чимин-а, можно войти? — слышится голос Чонгука по ту сторону и после короткого и неуверенного «да» дверь открывается, запуская в тесное душное помещение ванной альфу. — Я принес полотенце и халат, — улыбается Чонгук, протягивая вещи Чимину. — Все совершенно новое, — добавляет альфа, когда омега заинтересованно приподнимает бровь на запечатанный в прозрачную упаковку темно-вишневого цвета халат. — Спасибо, — смущенно бормочет Чимин, потирая пальцами кончик носа. — Ах да, Чимин, я хотел предупредить, — вдруг говорит альфа, подаваясь вперед и наклоняясь ближе к лицу напротив. — Не балуйся в душе хорошо? — Что ты имеешь ввиду? — задыхаясь, спрашивает Чимин, чувствуя, как краска снова приливает к щекам. — Не растягивай себя. Тэхен любит заниматься этим. Его длинные пальцы просто созданы для этого, — ухмыляется Чонгук, толкая язык за щеку. — Я понял, понял! — бурчит Чимин, краснея пуще прежнего, стоит представить ровные длинные пальцы Тэхена, и выталкивает хихикающего Чонгука за дверь, закрывая ее на замок. Так ему будет спокойнее. Чимин все еще размышляет, стоя под теплым потоком душа. Хотя, давать заднюю уже как-то поздно. В спальне его ждут два альфы, желающие провести с ним ночь. Да, правда, уже поздно. Но не слишком ли он погорячился, соглашаясь на такое? Он немного знаком с Чонгуком. Они очень хорошие друзья. Не лучшие, но достаточно хорошо знают друг друга. Чонгук всегда во время их поцелуев был нежным, ласковым с ним, заботился о его комфорте, давал понять, что своими действиями никогда не причинит вреда. Но что насчет Тэхена? Что скрывается за вечно не сползающей с лица ухмылкой? Какой он — Тэхен? Что ему следует ждать от воссоединения этой парочки, если даже только от поцелуев Чонгука он растекается, плавится, будто шоколад на солнце? Чимин выключает воду и, обернув полотенце вокруг бедер, выжимает остатки воды с волос, ступая на мягкий коврик. Зеркало запотело от повышенной температуры в ванной, поэтому Чимин пару раз проводит ладонью по прозрачной поверхности, включая фен и принимаясь сушить волосы. Придав волосам более-менее божеский вид, омега насухо вытирает тело и распаковывает принесенный альфой халат. И теряет дар речи. На мягкий шелковый халат он не обращает внимания, даже если его длина практически доходит ему едва ли до середины бедер. Все его внимание привлекает темно-бордового цвета белье, прекрасно гармонирующее с цветом халата. Чимин тяжело сглатывает, вертя в руках клочок ткани. Очень трудно понять, как правильно надеть это подобие белья, потому что и задняя, и передняя полоска, что должна, по сути, прикрывать член, по ширине практически одинаковы. Чимин, жутко краснея и смущаясь, подрагивающими пальцами тянет ткань вверх по бедрам, задаваясь вопросом, почему альф так возбуждает настолько открытое белье, которое больше показывает, чем прикрывает. А потом становится напротив зеркала и сам находит ответ на свой вопрос: тонкая полосочка едва прикрывает возбужденный член, прижатый к низу живота, а сзади, опоясав талию, чуть спускается ниже и теряется между сочных половинок. Чимин разводит ягодицы руками в стороны и прикусывает губу. Тонкая полосочка белья еще сильнее впивается в дырочку, пачкаясь от выделившейся смазки, потому что Чимин не может ни на секунду перестать представлять, как Чонгук с Тэхеном разведут его колени в стороны, стягивая с него эту до ужаса узкую ткань, что впивается в нежную кожу, натирая ее. Кому из них пришло в голову купить белье на два размера меньше?! Чимин застегивает халат на все пуговицы и, набрав в легкие побольше воздуха, выходит из ванной, осторожно прикрывая за собой дверь. Омега осторожно подходит к спальне и заглядывает внутрь. Тэхен сидит на краю кровати спиной к двери, что-то листая в телефоне. Но, всего лишь спустя несколько секунд, резко вскидывает голову и оборачивается, почувствовав, что в комнате находится больше не один. — Ох, вау… — зачарованно тянет альфа, медленно вставая с постели и бросая телефон на прикроватную тумбочку, не отрывая взгляда от смущенного омеги. — Выглядишь потрясающе, Чимин, — улыбается Тэхен, подходя ближе. — А где Чонгук? — спрашивает Чимин, стараясь не потерять голову всего лишь от касаний ладоней к талии, ведущих целенаправленно вниз. — Говорит по телефону, — довольно улыбается Тэхен, проводя ладонями по бокам вниз, — скоро должен подойти. — Х-хорошо. — Даже белье надел, — благодарно улыбается Тэхен, склоняясь к поалевшему ушку омеги и мимолетно касаясь мочки языком. — Я думал, ты специально проигнорируешь его. — Оно немного жмет мне, — громко выдыхает Чимин, когда Тэхен прикусывает кончик ушка, следом нежно зализывая укус. — Так и было задумано, — ухмыляется альфа. — Так ощущения насыщеннее и острее. Или ты не согласен со мной? Не согласен? — невинно улыбаясь, Тэхен ведет руки по бокам вверх и, подцепляя резинки белья пальцами, тянет вверх. Чимин громко скулит, пухленькими пальчиками вцепляясь в крепкие плечи, и приподнимается на носочках. Ткань до невыносимой приятной боли впивается в дырочку сзади, а спереди больно давит на основание члена, заставляя яички поджиматься и подрагивать. А Тэхен даже не думает пощадить, тянет еще сильнее. — Согласен, Тэхен, согласен, — едва не плачет Чимин, тут же приземляясь на пятки, когда его прекращают мучить. Тэхен улыбается и притягивает вплотную сладко пахнущего его любимой клубникой младшего ближе, вовлекая его в требовательный поцелуй. Кладет на поясницу одну ладонь, заставляя сильнее прогнуться в объятиях, ловит губами и глотает каждый тихий стон, пока руки ненасытно блуждают по прекрасному телу перед ним. Он впервые видит такого стеснительного омегу, что боится своих собственных желаний и поддаться удовольствию, позволить ему накрыть его с головой. Впервые целует настолько сладкие, пухлые губы, отдающие спелой клубникой. Впервые сжимает в руках настолько мягкое и податливое тело. Все омеги, с которыми он спал до этого крошки, сразу с порога заявляли, чего хотят, пытались перенять у него контроль в постели, но этот омега совершенно другой. Смущающийся, невинный, краснеющий до пяточек от любой пошлой ласки, готовый принять, кажется, все, что ему дадут. Готовый сам подчиняться, по своему желанию. — Уже начали без меня? — слышится сбоку от них и Тэхен с большим трудом отрывается от припухших губ, пьяно улыбаясь закрывающему в спальню дверь Чонгуку. — Вау, — очарованно тянет Чонгук, подходя ближе к парочке. Тэхен заходит Чимину за спину и обнимает за плечи, предоставляя брату лучший обзор и позволяя все разглядеть. — Тебе очень идет, Чимин-и, — довольно улыбается альфа, пробегаясь глазами по идеально гладким стройным ногам, что прикрывает сверху мягкий шелк, не позволяя рассмотреть стройные бедра. Но это ненадолго. — Ты очень красивый, детка, — шепчет Тэхен на ухо задыхающемуся омеге, оглаживая подтянутые ягодицы. С ума просто сводит мысль о том, что руки оглаживают мягкие половинки, которые практически не прикрыты бельем. Их разделяет только темно-вишневый шелк. Чимин, задержав дыхание и опустив подбородок вниз, наблюдает, как пуговицы постепенно выходят из петелек, обнажая его грудь, затем живот, а потом доходят и до паха. Чонгук расстегивает все пуговицы до одной и вдыхает воздух сквозь плотно сжатые зубы. Омега неотрывно наблюдает, как крепкие и точно умелые пальцы откидывают полы халата в сторону, как темнеет взгляд, голодно шарящий по телу. — Я тоже хочу полюбоваться, — шепчет на ухо Тэхен, нежно касаясь плеч и стягивая шелк вниз. Одежда слишком быстро падает вниз к ногам, оставляя омегу обнаженным. И Чимин благодарит всех богов, что подтолкнули его согласиться на эту затею, потому что тело просто горит от того, как Чонгук ласково проводит пальцами по члену, нежно поглаживая его и покрывая грудь поцелуями-бабочками, а Тэхен сзади сжимает обнаженные половинки в руках, пальцем изредка проходясь по ложбинке и покрывая подрагивающие плечи поцелуями. — Давай переместимся на кровать, — говорит Тэхен скорее Чонгуку, чем Чимину, оставляя последний поцелуй на подрагивающем плечике и легонько шлепает по половинке, подгоняя омегу к постели. Чимин неуклюже забирается на кровать, садясь на нее и вытягивая ноги вперед, плотно смыкая их. А потом теряет дар речи. Да, он знал, что сексом в одежде не занимаются, но не так скоро же! Дайте хоть дыхание перевести! Чимин, задерживаясь взглядом то на одном альфе, то на другом, наблюдает за тем, как те синхронно стягивают футболки через голову, бросая их на пол, а затем тянутся к резинке штанов. И пока Чимин пытается прийти в себя от идеально выточенных шести кубиков пресса на животе каждого из его альф, те уже тянутся к резинке боксеров, стягивая их также одновременно и оставаясь полностью обнаженными. Чимин бегает взглядом по приближающимся к кровати телам и громко сглатывает. И, скорее всего, слишком громко, потому что Тэхен с Чонгуком одновременно ухмыляются. А тут есть причина тяжело и громко сглатывать между прочим. Член у Тэхена достаточно длинный, красиво прижимающийся к низу живота и покачивающийся при каждом движении, а у Чонгука чуть меньше по длине, но очень толстый. — Нравится, да? — улыбается Чонгук, пристраиваясь по левую сторону от омеги, пока справа от него прогибается кровать от веса Тэхена. Рука Чонгука давит ему на грудь и Чимин укладывается спиной на постель. — Так быстро бьется, — улыбается Тэхен, проведя рукой от шеи к ускоренно вздымающейся груди. — Прямо как сердце маленького зверька, загнанного в угол хищником, — произносит Тэхен, поглаживая грудь в области сердца, пока Чонгук осыпает мягкими поцелуями молочные плечи. — Ты так дрожишь, — Тэхен слегка сдавливает горло омеги. — Боишься? — Нет, — хрипло выдыхает Чимин, судорожно вдыхая через рот. — Вот и хорошо. Не стоит бояться нас, мы не обидим тебя. Он ощущает приятные касания ладоней буквально по всему телу, и это дико возбуждает, заставляет бесконечно много вспыхивать и загораться, натягиваться все тело, будто гитарная струна. Чимин постанывает на каждый укус Тэхена, наслаждаясь движениями горячего языка Чонгука по его телу, потому что не видит смысла сдерживаться. Тэхен наклоняется ближе к губам омеги и нежно целует их разомлевшего и растаявшего под ними малыша, счастливо улыбаясь, когда тот обхватывает его за шею руками и притягивает ближе к себе, видимо, желая как можно ближе, кожа к коже. И не описать словами, как Тэхен сейчас счастлив, потому что все это время волновался, что Чимин будет зажатым и скованным рядом с ним, не сможет расслабиться. Но то, что происходит сейчас, радует больше всего. Они целуют друг друга не спеша, слегка покусывая и оттягивая и так раскрасневшиеся и опухшие губы друг друга. А Чонгук спускается по красивому сексуальному телу ниже, позволяя Тэхену высасывать из Чимина весь воздух, целуя его до умопомрачения, ласково прикусывает, нежно оттягивая сладкую кожу на быстро бьющейся жилке, и улыбается, спускаясь дальше вниз, слыша негромкий скулеж и мычание сверху. Одним движением широко разводит колени в стороны, глотая слюну от того, как мокрая темно-вишневая полосочка аппетитно впивается в колечко мышц, а наверняка сладкая на вкус кожа вокруг входа красиво поблескивает от размазавшейся смазки. Чонгук еще шире раскрывает омегу, проверяя его растяжку и явно причиняя существенный дискомфорт, потому что Чимин мычит в поцелуй, дергаясь и пытаясь свести ноги вместе, но кто бы ему позволил. Чонгук уже собирается провести пальцем меж ягодиц и слизать блестящую смазку, попробовав самое желанное на свете тело на вкус, как тут же замирает, хрипло выдыхая. Тэхен вопросительно приподнимает бровь, смотря на Чонгука, мол, что случилось, когда замечает, что младший остановился, но Чонгук все также молчит, уставившись Чимину куда-то между ног. Тэхен любопытно придвигается ближе к Чонгуку, краем глаза замечая, как Чимин прячет лицо в сгибе локтя, и наклоняется ниже. И тоже замирает. — Ох, детка, — нежно тянет Чонгук, ласково оглаживая внутреннюю сторону бедра, пока Тэхен еще сильнее раскрывает омегу, подхватив его под коленкой, чтобы улучшить себе обзор. Чимин закусывает губу и тяжело дышит, не имея возможности насытиться ощущениями и картинкой перед глазами устроившихся между его ног альф. У Чимина маленькая татуировка на внутренней стороне бедра. Вот что ввело альф в ступор. Совсем рядом с маленькой очаровательной родинкой, по форме напоминающей крошечное сердечко. Маленькие цветки голубых колокольчиков с порхающими над ними черно-белыми бабочками. Чудесное зрелище. — Я позже расцелую каждую твою бабочку, хорошо, детка? — слышит Чимин хриплый тэхенов голос прямо в ухо и вздрагивает, прикусывая ребро ладони, потому что Чонгук наклоняется ниже и всасывает в свой горячий рот мягкую расписанную кожу бедра, играясь с ней языком, а затем с громким чмоком отпускает, принимаясь короткими мазками вылизывать каждую бабочку. Чимин чувствует себя на седьмом небе от того, что вытворяет Чонгук между его ног, щекоча мягкими волосами его бедра. Сила, с которой омега кусает ребро ладони, с каждым мазком языка становится только все сильнее, потому что приятно, невыносимо хорошо даже от такой мимолетной ласки. — Ну-ну, детка, не сдерживай себя, — улыбается Тэхен, убирая руку от лица омеги. — Разве ты не можешь немного постонать для Чонгука? Если тебе приятно, почему пытаешься сдержать в себе свой сладкий голосок? И Чимин стонет. Громко, отчаянно. Потому что Тэхен наклоняется к его груди и давит языком на сосок. Потому что Чонгук внизу покрывает каждый сантиметр его бедер поцелуями и давит на дырочку пальцем, потирая ее. Чимин ожидает, что следующим действием Тэхен возьмет бусинку соска в рот, но тот слегка прикусывает ее, наблюдая за закатывающимися в удовольствии глазами, за руками, что вцепляются в простыни до хруста пальцев. — Такой красивый, — очарованно тянет Чонгук, поднимая голову. — И такой чувствительный, — добавляет Тэхен, нажимая пальцем на покрасневший сосок, вырывая из Чимина тихий скулеж. — Я сойду с ума, если не попробую тебя на вкус, — горячо шепчет Чонгук, оставляя мокрый поцелуй на острой коленке и проходясь рукой по собственному члену, размазывая выступившую смазку. — Конечно, — соглашается Тэхен, наклоняясь вниз и хватая с пола две подушки. — Что мы будем делать? — тут же интересуется омега. Какой любопытный. — Приподними попку, — шлепает его по бедру Тэхен, и в образовавшуюся пустоту под поясницу подкладывает две твердые подушки, что не теряют свою форму под весом омеги. — Я сделаю тебе приятно сверху, а Гуки поласкает тебя снизу, хорошо? — говорит Тэхен, а Чимин просто кивает, не совсем понимая, что альфа имел ввиду. Ему не совсем удобно лежать вот так спиной на кровати, когда нижняя часть его тела приподнята вверх, потому что поясницу уже слегка начинает ломить, но он готов терпеть. Чонгук, оглаживая стройные бока и оставляя нежный поцелуй чуть ниже пупка, ведет руками вниз и стягивает белье с Чимина, бросая его куда-то на пол позади себя. Маленькая розовая нерастянутая дырочка пульсирует, истекая смазкой и требуя внимания. Это умиляет. Тэхен берет в широкую ладонь горячий член омеги, что прекрасно помещается в ней, и, наклонившись, медленно ведет от маленьких яиц до головки, вызывая у младшего громкий отчаянный стон. Потому что одновременно с этим Чонгук влажным широким мазком языка проходится по всей ложбинке, слизывая смазку и перекатывая вкус на языке. Сладко, как он и думал. Чимин до хруста в позвоночнике выгибается навстречу, когда Тэхен берет в плен губ сразу половину пульсирущего члена и, сделав глубокий вдох, заглатывает усыпанный венками небольшой аккуратный член уже полностью. Маленькие пальчики, что уже так сильно успел полюбить Тэхен, вплетаются в его волосы, слегка сжимая пепельные пряди между пальцев и оттягивая за корни, причиняя легкую боль. Но он не против, потому что знает, как хорошо сейчас Чимину. А омеге не просто хорошо, ему невыносимо хорошо. Тэхен по кругу обводит тяжелую головку языком, кончиком беспорядочно толкаясь в уретру, пока Чонгук тоже входит во вкус, еще шире раскрывая пальцами края дырочки и проникая в нее языком. У Чимина дрожит все тело, он сильно поджимает пальцы на ногах то выстанывая имена альф, что хотят довести его до исступления, то хныча, переходя на полувскрики, потому что в его колечко снизу толкается напряженный язык, имитируя толчки, а сверху Тэхен усердно работает ртом, старательно насаживаясь горлом на член. Это слишком, это невыносимо. Чимин чувствует, что его вот-вот скоро накроет всего лишь от ласк. Так, как не накрывало никогда и ни с кем. Тэхен, видимо, тоже чувствует, потому что ускоряет движения головой, а Чонгук принимается еще сильнее толкаться языком в гладкую дырочку, то присасывясь к ней губами, жадно слизывая выступающую сладкую смазку, то иногда обдувая ее прохладным воздухом. Голова кружится, в горле давно пересохло. Тэхен снова играется с головкой и сжимает ее губами, кончиком языка надавливая на уретру, и Чимин, не выдержав, резко подается вперед, ударяясь головкой о стенку горла. От неожиданности Тэхен громко стонет, пуская по члену омеги вибрацию, что горячей волной наслаждения растекается по всему телу и снова возвращается к паху. — Прошу… Пожалуйста… — загнанно шепчет Чимин, будто в бреду, потому что двойные ласки удерживают его на грани, но не позволяют пересечь черту. — Я так близко… Могу я кончить? — умоляюще шепчет Чимин, судорожно глотая воздух и дыша лишь ртом, потому что через нос уже воздуха не хватает. И Тэхен, и Чонгук слышат отчаянную просьбу младшенького. А никто и не запрещал. Тэхен отстраняется от члена и, ловя поплывший взгляд Чимина, принимается потирать подушечкой большого пальца, смоченной слюной, предоргазменно подрагивающую головку. Чонгук тоже не остается в стороне: мягко языком обводит покрасневшие края сладкой дырочки и резко, на контрасте, присасывается к ней максимально близко, носом утыкаясь чуть ниже яичек, и прикусывает нежную кожу. Чимин вскрикивает от обилия ощущений, заламывает брови и откидывает голову назад. Тэхен, верно подгадав момент, полностью насаживается на член, позволяя омеге излиться ему в горло. А Чонгук отстраняется, с удовольствием наблюдая за тем, как маленькая дырочка беспорядочно сокращается из-за полученной разрядки. Чимин лихорадочно дышит, даже не понимая, что из-под него вытащили подушки и сейчас он лежит на ровной поверхности. Легкая судорога проносится по всему телу, покалывая кончики пальцев на руках и ногах. Под крепко зажмуренными глазами лихорадочно пляшут разноцветные круги, а в ушах стучит. — Как ты, детка? — взволнованно спрашивает Тэхен спустя несколько минут, когда омега немного приходит в себя, а его дыхание заметно выравнивается. — Как никогда хорошо, — хрипло выдает Чимин, счастливо улыбаясь. — Никогда не чувствовал себя настолько прекрасно. Чонгук, нежно улыбаясь, подносит к губам Чимина стакан с прохладной водой, позволяя утолить жажду. — Когда был твой последний секс? — невзначай интересуется Чонгук, устраиваясь сзади Чимина и позволяя тому откинуться на свою грудь. Чимин задумывается, расслабляясь под мягкими касаниями альфы, перебирающего волосы на его голове. — Чуть больше полугода назад, — отвечает Чимин, краем глаза наблюдая за Тэхеном, копошащимся в прикроватной тумбочке. — Достаточно долго, — говорит Тэхен, возвращаясь на кровать. Взгляд Чимина падает на длинный тэхенов член, головка которого сильно набухла и покраснела. — Я мог бы… — неуверенно начинает Чимин, но тут же замолкает, тушуясь, когда ловит внимательный взгляд Тэхена на себе. — Что ты хотел сказать? — спрашивает Чонгук, все еще играясь с мягкими розовыми волосами, чуть взмокшими, но все еще напоминающими сладкую вату. Даже пахнут так — сладкой клубникой. — Помочь тоже, — шепчет Чимин, тыкая пальцем Тэхену между ног. Альфы как по щелчку начинают звонко смеяться. — Не сегодня, детка, хорошо, — улыбается Тэхен. — Просто ты выглядишь сейчас настолько сексуально и мило одновременно, что я не уверен, что не заставлю тебя заглотить мой член полностью с первого же рывка. — Я тоже, — слышит Чимин рядом со своим ухом чонгуков голос. — Как представляю твои красные пухлые губки, растянутые вокруг моего члена, твои слезы от того, что ты будешь плакать, когда будешь заглатывать меня полностью и давиться, у меня срывает все тормоза. Чимин беспокойно ерзает голыми ягодицами по кровати, краснея до мочек ушей и возбуждаясь от одних лишь слов альф. Да что они делают с ним? Тэхен замечает эти дерганые движения и, ухмыляясь, разводит идеально гладкие ножки без единого волоска в стороны, высвобождая полувозбужденный член, зажатый меж бедер, наружу. — Надо же, — улыбается Тэхен, толкая язык за щеку. — Как прекрасен наш младшенький, Гук. — Чимин стыдливо отводит взгляд, стараясь не заглядывать в глаза Тэхена. — Возбуждается всего лишь от наших слов. — Черт возьми, Чимин, ты сводишь моего альфу внутри с ума, — хрипло и низко шепчет Чонгук на ушко омежке, обжигая мочку горячим дыханием. — Это мы так чертовски хороши, да? Или тебя возбуждают картинки того, что бы мы могли сделать с твоим маленьким хрупким телом? — Молчит, маленький, — ухмыляется Тэхен, поглаживая мягкие бедра омеги. — Не признаешься, что тебе нравятся грязные и пошлые разговорчики? Чимин прикрывает глаза, млея от ласки: Чонгук позади него трепетно гладит его лопатки, проходясь подушечками пальцев по молочно-белой чистой коже и пересчитывая пальцами позвонки. — Я клянусь, детка, — горячо шепчет Тэхен ему на ухо, ухмыляясь, — когда-нибудь мы заставим тебя рассказать нам, каково это — быть трахнутым во время оргазма. Обещаю, я войду очень медленно, чтобы ты полностью смог сконцентрироваться на ощущениях. А потом перейду на дикий темп. Ты будешь плакать и дрожать подо мной, моля замедлиться, но я продолжу брать твое тело сквозь оргазм быстрыми и рваными толчками, искуссно трахая, именно так, как нравится мне. Чонгук улыбается на пару с Тэхеном, замечая, как дернулся кадык омеги, как быстрее забилось сердце в груди, выдавая Чимина с поличным. — Ладно, говорить мы можем вечно, — улыбается Тэхен, взяв в руки смазку, конечно же, с клубничным вкусом. — Чонгук, рассчитываю на твою помощь. — Да, конечно, — оживляется альфа позади Чимина. А омега только вбирает побольше воздуха в легкие, зная, что этим двум извращенцам может прийти в голову все, что угодно. Поэтому готовится сам не знает к чему. — Приподними нашу клубничку за коленки, — говорит Тэхен, открывая колпачок смазки, но почему-то тут же его захлопывая. Чимин громко ойкает, когда Чонгук прижимает его вплотную к своей груди и подхватывает ноги под коленями, широко разведя их в стороны. Чимин мгновенно заливается краской. Таким раскрытым он себя не чувствовал даже тогда, когда Чонгук вылизывал его. Омега хнычет, когда руки альфы перемещаются еще ниже, обхватывая его под ягодицами, и тянут вверх, размещая ягодицы на своих слегка приподнятых коленях, чтобы Тэхену было удобнее. От этой позы кружится голова. От того, насколько открытым он предстает перед Тэхеном, показывая все свое самое сокровенное, хочется скулить. Слишком пошло. Слишком открыто и будоражаще. Слишком извращенно. Но так возбуждающе и волнующе. У Чимина болезненно сводит бедра от того, что Тэхен медлит. Жадно разглядывает подчинившееся и сдавшееся добровольно в его руки тело, двумя пальцами потирает слегка растянутое колечко, но не проникает даже хотя бы на одну фалангу. Альфа наконец-то наклоняется к коленке, мокрыми подразнивающими поцелуями ведет дорожку вниз по бедрам, останавливаясь рядом с татуировкой Чимина. Нежно целует родинку в форме сердечка и кончиком языка обводит контуры рисунка, пока Чонгук мягко оглаживает беспорядочно вздымающуюся грудь постанывающего омеги, играясь с его сосками. То надавит или сожмет, то оттянет или слегка царапнет, вырывая мелодичный стон. Слишком чувствительные бусинки. Наверное, Чимин с ума сойдет, метаясь по постели, если они когда-нибудь используют зажимы или стимуляторы сосков. Чимин, краснея, выслушивает комплименты о том, какие его ноги красивые, стройные, мягкие, гладкие. Какая его татуировка нежная, как раз подходящая такому сладкому мальчику, как он. Тэхен щедро осыпает его словами похвалы, зная, как это нравится омежке, и все ближе приближается к дырочке. Чимин откидывает голову на плечо Чонгука, тяжело дыша, когда длинный палец альфы принимается ласкать его там, внизу, но не проникает внутрь. Омега ожидает всего, но не горячего языка, толкающегося вместо пальцев. Поэтому Чимин крупно вздрагивает, дергается в крепких руках Чонгука, но тот только усиливает хватку, удерживая его. Чимин зажмуривает глаза, потому что не может наблюдать за тем, как Тэхен смотрит на него, облизываясь и ухмыляясь. — Чонгук-а, раздвинь, пожалуйста, еще немного эту вкусную дырочку. У Чимина еще больше обостряются все ощущения, потому что Чонгук обхватывает его половинки и разводит их в стороны под внимательным взглядом напротив, пальцами подкрадываясь ближе к дырочке и максимально широко раскрывая его. Чимин с замиранием сердца и поджимая пальцы на ногах следит за тем, как Тэхен наклоняется к его члену и ведет мокрую дорожку языком вниз, начиная от самых яиц, срывая его на жаркие высокие стоны. Омега сжимает руки в кулаки, потому что не за что схватиться, не за что опереться. Омега тяжело и обрывисто дышит, постанывая, наблюдая за тем, как альфа толкается языком в его дырочку, пока Чонгук не отпускает его половинки, раскрывая его и помогая Тэхену. Каждый раз чувствительное тело пробивает холодным потом, когда Чимин чувствует, как откровенные действия альф вызывают новую порцию смазки. А Тэхен слизывает ее, оставляя короткие поцелуи, и без конца шепчет, как же сладко и вкусно. Отрываясь от соблазнительной раскрытости, Тэхен хватает с кровати давно валяющуюся без дела съедобную смазку и щелкает крышкой. Под дрожь обездвиженного тела и стон от контраста температур он капает несколько капель холодной жидкости, не разогревая ее, прямо на пытающуюся сжаться под длинными пальцами Чонгука дырочку, и снова к ней припадает. Обводит края широко раскрытого входа по кругу, быстро-быстро двигает кончиком языка, не проникая глубоко, всего лишь на пару миллиметров, подразнивая, но, услышав сверху приглушенное «умоляю», тут же жадно присасывается губами, улыбаясь от вскрика сверху. Чонгук с ума сходит, удерживая это мечущееся в удовольствии тело в своих руках. Потому что с Чимином нельзя по-другому, только вот так: сладко мучить до поджатых пальцев на ногах и руках и ласкать, расцеловывая все тело. Потому что их младшенький каждую ласку, каждое обычное касание благодарит громким стоном. Даже вот сейчас, когда Тэхен всасывает поочередно его маленькие яички в горячую влажность рта, а Чонгук зажимает между пальцами чувствительную горошинку соска. Кого благодарить за то, что он смог познакомиться с такой крошкой с нереально красивым и хорошим телом, с милым невинным детским личиком Чонгук не знает. Вдобавок омега еще и сильно чувствительный, и этот факт не может не подкидывать идей в бедную головушку, насыщенную картинками обнаженного сексуального тела, и как этому телу можно доставить удовольствие. И послушный. Кажется, Чимин сильно доверяет им и сможет согласиться на любое их извращение. Чонгук выныривает из своих мыслей, когда замечает, что тело в его руках замерло, а стоны прекратились. И смотрит через плечо вниз, тут же понимая причину. Тэхен смазал средний палец смазкой и медленно вводит его, также наблюдая за замершим омегой. — Расслабься, малыш, — успокаивающе говорит Тэхен, поглаживая живот чуть ниже пупка. — Разве веришь, что я бы мог сделать тебе больно, м? Чимин качает головой. — Давай, детка, просто расслабься и лежи спокойно. И Чимин расслабляется. Он спокоен даже тогда, когда Тэхен, посчитав, что для одного пальца он достаточно уже растянут языком, заполняет пульсирующую и влажную от обилия слюны дырочку сразу двумя. Чимин умудряется выгнуться в руках Чонгука. Тело будто не свое, легкая боль прокатывается волной по всему телу, гранича с наслаждением. Это наслаждение удовольствием разливается внутри, такое теплое и приятное. — Мой хороший мальчик, — улыбается Тэхен, поглаживая бедро с внутренней стороны, не прекращая двигать пальцами. — Так стараешься, принимая мои пальцы, самый лучший мальчик на свете. И только наш, — улыбается Тэхен, услышав протяжный стон. А кто из омег не любит похвалу, верно? Похвала в сексе очень раскрепощает и возбуждает. Тэхену самому неясно, каким усилием воли он сдерживается, что еще не засадил все четыре пальца в эту жаркую узость, что обволакивает их. Альфа хмыкает, с удовольствием наблюдая за тем, как его пальцы исчезают в хлюпающей дырочке от естественной смазки Чимина и их съедобной, а омега нетерпеливо подается навстречу, просяще подставляя задницу. — Тэхен, ах-х! Так хорошо… Пожалуйста, больше. Мне нужно еще… — хнычет омега, откидываясь на плечо Чонгука. Кто такой Тэхен, чтобы не ответить на эти слезные мольбы? — Приятно чувствовать мои пальцы внутри, да? — улыбается Тэхен, проникая сразу тремя внутрь, нежно оглаживая стенки, прежде чем начать двигать рукой. Чимин в руках Чонгука сильно дергается и громко стонет, стискивая челюсти, потому что Тэхен проезжается пальцами по случайно найденной простате. — Я знаю, что нравится, — улыбается Тэхен, принимаясь двигать рукой и не избегая простаты ни при одном толчке. Чимина ломает от крышесносных ощущений, от того, как Тэхен ритмично трахает его пальцами. Чонгук чувствует, как на его грудь падают капельки слез, скатывающиеся с прекрасных глаз, а Тэхен видит все это. Видит, как ломает его сладкую клубничку, как Чимин мечется по груди Чонгука, не зная, куда себя деть от ощущений, что он дарит ему. Чимин только собирается попросить у альфы передышку, как чувствует, что Тэхен медленно начинает вводить четвертый палец. — Тэхен, стой! — стонет омега, когда альфа вводит все четыре пальца до упора и еще раз ударяет ими по простате. Чимин громко стонет, срываясь на скулеж и хныканье, слезы безостановочно скатываются с глаз, потому что Тэхен принимается безжалостно трахать его четырьмя пальцами, при каждом движении рук ударяя по простате. А Чонгуку так одуряеще хорошо, что даже плохо. Чимин громко стонет ему на ухо, потираясь взмокшей разгоряченной спиной о его грудь, и эти его стоны ну ни как не помогают, только заставляют член сильнее наливаться кровью и тяжелеть. Чонгук слегка опускает мягкие половинки, зажимая свой тяжелый покрасневший член между их телами и стонет, наконец почувствовав хоть какое-то трение и долгожданную ласку. — Ты… Ах… Очень красиво… Черт!.. Стонешь, Гуки… — выдыхает между стонами Чимин, получая в ответ хриплое «спасибо, детка» на ухо. Чонгук принимается двигать бедрами вдоль сладкого тела над ним, еще шире раскрывая Чимина под его вскрик и помогая Тэхену, толкая молочные бедра омежки ему навстречу. Да, безжалостно. Да, жестоко. Потому что Чимин скулит от слишком сильной стимуляции, просит дать передышку, но Чонгук знает, что Тэхен ему больше ничего не даст, кроме второго крышесносного оргазма. Потому что даже у него самого нет сил сдерживаться, наблюдая за таким Чимином. Тэхен тоже уже на грани. Все быстрее и сильнее бьет пальцами по простимулированному комочку нервов, второй рукой надрачивая себе. Видит, что и Чимин, и Чонгук уже на грани, поэтому решает довести всех разом. Подается вперед и крепко сжимает головку между горячих губ, кончиком языка толкаясь в уретру и щекоча ее. И Чимин не выдерживает. Так бурно до конца его еще никто не доводил. Омега мечется между двумя телами словно умалишенный, сам неосознанно подаваясь то вперед, то назад, помогая Чонгуку, и чувствует, как в паху словно горячая лава разливается. Сжимаясь всем телом в маленький комочек и сжимая длинные пальцы в себе, омежка, содрогаясь, кончает с громким «Гуки! Тэхен-и!» на губах. Тэхен осторожно вытаскивает пальцы из чувствительной дырочки и, наблюдая за тем, как маленький член омеги оргазменно пульсирует, подрагивая и принося ему нереальное наслаждение, сам кончает, падая на локти. А Чонгук давно уже не в этом мире, он кончил еще вместе с Чимином. Тэхен, немного отдышавшись, первым приходит в себя. Осторожно перекладывает Чимина на кровать, позволяя Чонгуку задышать полной грудью. Берет упаковку влажных салфеток и стирает со всех троих следы их игр, получая пьяную благодарную улыбку Чонгука в ответ. Присаживается на край кровати со стороны Чимина и приподнимает лихорадочно дышащего от полученной разрядки омегу за затылок. — Давай, детка, попей. Чимин чувствует холодное стекло стакана своими опухшими искусанными губами и жадно отпивает, благодарно смотря на Тэхена. Альфа, пока поит омегу, краем глаза наблюдает за тем, как Чонгук приподнимается на локтях, нежными касаниями принимаясь оглаживать быстро вздымающуюся грудь омеги. — Ты бесподобен, детка, — улыбается Чонгук, оставляя легкие поцелуи на груди Чимина. — Ты очень хорошо держался, — улыбается Тэхен и, подсаживаясь ближе, кладет руку на колено омеги, который тут же слегка разводит ноги в стороны. Тэхен специально медленно ведет ладонью по бедру вверх, изводя и себя, и тело под ним. — Тэхен… — на выдохе хрипло произносит Чимин, когда длинные пальцы обхватывают его обмякший член, нежно двигая рукой. Омега продолжает наслаждаться трепетными касаниями, но вдруг испуганно вскидывает голову, пока Тэхен усмехается уголком губ, когда чувствует, что что-то слегка сдавливает член снизу, и замечает на основании силиконовое кольцо. — Не хочу, чтобы ты рано кончил, — поясняет Тэхен. — Ты не против? Чимин просто качает головой. Он, конечно, понятия не имеет, что будет чувствовать. Раньше он никогда не пользовался подобными игрушками, так что не знает, чего ожидать. — Иди сюда, — улыбается Тэхен, потянув омегу за руку. Тэхен помогает Чимину встать на колени между раскинутыми бедрами лежащего на спине Чонгука, и давит ему на спину, заставляя прогнуться и выпятить ягодицы. — Не бойся, — успокаивающе улыбается Тэхен на взволнованный взгляд. — Сделай приятно Чонгуку, а я поласкаю тебя здесь, хорошо? Чимин кивает и поворачивается к Чонгуку, внимательно следящему за каждым его движением. Омега маленькими ладонями касается живота альфы, наклоняется ближе и губами прижимается к твердым мышцами пресса, делая то, что хотел сделать с того самого момента, как впервые увидел Чонгука без футболки — начинает оставлять мокрые дорожки языком, вылизывая сладкий рельеф кубиков. Чонгук начинает дышать чаще, неотрывно следя за юрким игривым языком. Чимин поцелуями спускается ниже, войдя во вкус и наслаждаясь моментом, пока сзади его никто не трогает, и концентрируется на том, чтобы доставить Чонгуку удовольствие. Чимин поднимает глаза на альфу, когда лицом утыкается в полувозбужденный толстый член и задыхается, заметив жадный, нетерпеливый взгляд потемневших глаз на себе. Чимин только собирается обхватить быстро возбуждающийся член, как тут же роняет голову на живот альфы, грудью падая на его бедра. Чонгук переводит взгляд вперед, ловя пошлую усмешку причины такого состояния омеги. — Давай, Чимин-и, не жадничай, — улыбается Тэхен, просовывая руку под грудь Чимина и надавливая на нее, заставляя вернуться в коленно-локтевую. — Сделай Гуки хорошо, — говорит Тэхен, не прекращай ни на секунду потирать чувствительный комочек внутри пальцами и слегка постукивая, массируя его. — Ах, Тэхен… — Н-не могу так… Я н-не могу… — стонет Чимин, сжимая в пальцах простыни рядом с бедрами Чонгука. — Можешь, — тянет довольно Тэхен, вытаскивая оба пальца и снова резко вгоняя, чтобы ударить по простате. Чимин дрожащими пальцами обхватывает толстый ствол Чонгука у основания и сжимает его, закатывая глаза, потому что Тэхен добавляет третий палец. Он снова возбужден, член снова болезненно пульсирует, на головке блестит крохотная капля смазки. Чимин прикрывает глаза, свободной рукой до побеления костяшек вцепляясь в простыни, потому что Тэхен сзади прикусывает ягодицы, и полностью погружает головку члена Чонгука в рот, посасывает медленно, пробуя и перекатывая на языке шоколадный вкус, обводит контуры. Чонгук несдержанно рычит, стискивая зубы, и подается бедрами вперед. Чимин позволяет наполнить свой рот настолько, насколько может без заглатывания, потому что давно уже не делал минеты и отвык от этого, поэтому насаживается ртом на столько, на сколько может, а остальную часть до основания поглаживает рукой. — Сожми мой член сильнее, Чимин, — рычит Чонгук, и пальцы плотнее сжимают напряженную и возбужденную плоть. Омега стонет, пуская вибрации по члену, насаживается ртом на толстый ствол, иногда лаская его языком, пускает слюну по члену вниз, не имея возможности сглотнуть. Поднимается на колени, прижимаясь к груди Тэхена, когда его тянут за волосы назад, заставляя оторваться от члена Чонгука. — Чувствуешь, какой он твердый? — шепчет альфа, накрывая рукой ладонь омеги и надрачивая Чонгуку вместе с ним. Чимин рвано дышит, покусывая губы и постанывая, закатывая глаза. Пальцы Тэхена продолжают входить в хорошо растянутую скользкую дырочку, хлюпая естественной сладкой смазкой, которой настолько много, что она стекает на ладонь, капая на простыни. — Хочешь ощутить его внутри себя? Насадиться на него полностью? Чтобы он на всю длину оказался в тебе? Чтобы двигался быстро и резко? — Да… Черт, да, я хочу… — словно в бреду одно и то же повторяет Чимин. — Губы бесконечно облизывает, громко скулит, сам насаживаясь на пальцы альфы, и умоляет всем своим видом скорее взять его, творить с его телом все, что им вздумается. — Пожалуйста, Тэхен-и, Гуки… Тэхен сжимает длинные пальцы в кулаки, чтобы прямо сейчас не наброситься на омегу и не трахнуть его до потери сознания, потому что на его младших у него другие планы. Чонгук подкладывает подушку под спину для удобства, пока Чимин становится на колени над ним, собираясь оседлать. Омега смотрит мутным от невыносимого возбуждения взглядом прямо в темные глаза напротив и шумно выдыхает от нетерпения. Тэхен наклоняет его ближе к груди Чонгука, надавливая на поясницу, и погружает горлышко флакончика внутрь дырочки, выливая половину содержимого. Потому что, видите ли, «нам с Гуки нравится, когда мокро хлюпает». Чонгук отвешивает жгучие шлепки омеге, пока Тэхен смазывает его член и, когда омега снова приподнимается, Чонгук кладет ладони на тонкую талию Чимина и аккуратно сжимает ее, направляя Чимина, когда головка его члена касается дырочки, из которой стекает смазка. — Так будет намного удобнее, — слышит Чимин голос Тэхена позади себя, а затем чувствует, как его пальцы раздвигают ягодицы сильнее, позволяя мягким краям маленького колечка разойтись в стороны. Головка плавно проникает внутрь, осторожно раздвигая стенки дрожащего в предвкушении, желающего Чимина. Омега громко скулит, замирая на месте и прикусывая ладонь, потому что альфы творят что-то невообразимое. Пока Чонгук давит на него сверху, сжимая талию и направляя, Тэхен снизу, не щадя, со всей силы максимально широко разводит края дырочки в стороны, усиливая и обостряя ощущения при проникновении до невозможности. — Все в порядке, маленький? — заботливо спрашивает Чонгук, заправляя за ушко выбившиеся розовые пряди. — Я чувствую себя так хорошо, — громко стонет Чимин, покачиваясь на члене Чонгука. — Так глубоко, Чонгук-а… — Если бы я знал, что внутри тебя будет так горячо, так влажно и мягко, что ты так хорошо сможешь принять мой член, я бы не медлил и давно трахнул тебя, — шепчет ему прямо в губы Чонгук. — Двигайся, детка, — слышит Чимин тэхеново позади, затем чувствует его руки на своей талии, приподнимающие его и снова насаживающие на толстый ствол. Чимин стонет так громко, что у обоих альф дергается член. Чонгук медленно двигает бедрами, подаваясь навстречу движениям ягодиц, внимательно следит за эмоциями, проскальзывающими на лице омеги, вглядывается в красивое лицо. Он ни в коем случае не хочет причинить боль, даже несмотря на то, что сам внутри сгорает от нетерпения взять Чимина так, как хочется самому. Грубо, рвано, чередуя жесткие толчки с тягуче-медленными, до срыва связок. — Чонгук… — тихо шепчет Чимин, и этот шепот заставляет все перевернуться внутри. Такой хриплый, такой умоляющий и протяжный… Внутри Чимина безумно узко, жарко и влажно, мягкие стенки сжимают напряженную горячую плоть так невероятно приятно, что перед глазами темнеет и голова кружится, член скользит плавно благодаря большому количеству смазки, что звонко хлюпает от каждого толчка. Чимин обнимает Чонгука за шею, притягивая его ближе к себе, и проходится коротенькими ноготочками по спине, когда альфа аккурат точно проезжается по простате. Чонгук жмурит глаза от дрожи, что проходится от самых пяток до лопаток. Чимин тянется к лицу Чонгука ближе и впивается в его губы с невероятной силой и желанием. Сладким языком вылизывает рот, играется с чужим языком, умоляет взять быстрее, глубже, сильнее, громко постанывает. Каждый стон омеги, хриплый или тихий, громкий или протяжный, его томный шепот на ушко проходится прямо по всей грудной клетке вниз, ударяя прямо в пах. — Ты бы видел, как ты хорошо расстягиваешься на этом члене, детка, — шепчет Тэхен прямо на ухо Чимина, руками оглаживая его грудь и задевая соски, не отказывая себе в удовольствии сжать их, оттягивая, чтобы услышать полувскрик сверху. — Так послушно принимаешь его в себя. — Тэхен… — протяжно стонет омега, потому что Тэхен снова разводит его половинки, потянув их в стороны, смотрит несколько мгновений, как толстый ствол, увитый венками, исчезает в розовой дырочке и снова появляется, а затем плотно сжимает, стимулируя член Чонгука и упиваясь хриплым хныканьем Чимина. — Давай, детка, быстрее, я знаю, ты можешь, — говорит Тэхен, и вцепляется пальцами в ягодицы, сам насаживая омегу на Чонгука. Чимин едва ли не плачет, когда Чонгук, придерживая его за талию, начинает двигать бедрами быстрее, наращивая темп и делая более глубокие и резкие толчки. Тело плавится от наслаждения и удовольствия, слишком быстро подкатывает волна оргазма, добираясь до паха, но там же скручивается узлом, давая омеге понять, что тот не кончит сегодня, пока с него не снимут кольцо. Головка вновь проходит по простате, и Чимин выгибается в руках, что ласкают его тело, стонет громко и надрывно. Чонгук целует грудь, прикусывая соски, поднимается к шее, проводит по ней мокрым языком, кусает, оставляет болезненные засосы, что омеге долгое время придется скрывать под свитерами с высоким горлом или шарфами, пока Тэхен обхватывает Чимина под горлом и тянет назад, позволяя Чонгуку творить на чистом полотне сладкой шеи все, что тот только пожелает. У Чимина слезы скатываются по щекам от точной стимуляции простаты, сил сдерживаться больше просто не остается. — Тэхен-а, прошу, — надрывно умоляет Чимин, пока сильные пальцы Чонгука мнут его бедра, отвешивая жгучие шлепки. — Позволь мне кончить, умоляю. Не могу больше… — Не-ет, детка, — пошло ухмыляется Тэхен, целуя быстро бьющуюся жилку омеги прямо под горлом. — Мы ведь только начали. — Тэхен всасывает кожу на венке и прикусывает ее, заставляя срываться Чимина на бесконтрольные и беспрерывные стоны. — Так что побудь хорошим мальчиком и потерпи, хорошо? Можешь сделать это для нас, сладкий? Чимин быстро-быстро кивает головой, прикрывая глаза и прикусывая губу. Чонгук, постанывая, вбивается в желанное тело, чувствуя, что скоро с ума сойдет, потому что Чимин бесконтрольно сжимает его член внутри плотным горячими стеночками. Альфа пальцами зарывается в розовые пряди, сжимает сильно у корней и тянет, заставляя смотреть в собственные глаза, пока трахает его, на что Чимин стонет, закусив нижнюю губу, и дрожит от каждого толчка. Чимин полностью отдается в руки альфы, переставая контролировать себя и отпуская. Они растворяются вдвоем в своем мире, на время забывая о Тэхене. Поэтому момент, когда Чимин чувствует, как ему в задницу, уже заполненную членом Чонгука, толкается еще один, проникая целой головкой, становится полной неожиданностью. — Нет, Тэхен! Нет! Стой, вы меня порвете! Чимин прекращает двигаться и тянется вверх, пытаясь соскочить. Но Чонгук вовремя сориентировывается и успевает надавить на плечи омеги, возвращая его обратно. Он его прекрасно понимает — все неизведанное и неопознанное всегда вызывает страх. Поэтому нужно всего лишь дать понять Чимину, что рядом с ними двумя ему нечего бояться. — Не бойся, малыш, твоя попка сейчас настолько растянута, что готова принять нас обоих. — Мне больно, Тэхен, черт возьми! Остановись! — чуть не плачет омега, и Чонгук видит страх в его глазах. — Просто не зажимайся, Чимин-и, — шепчет Чонгук ему тихо на ухо, поглаживая омегу по затылку. — И ни тебе, ни нам не будет больно. — Чонгук оставляет нежный поцелуй на лбу омеги, замечая, как тот постепенно успокаивается. — Все будет хорошо, пока ты доверяешь нам, — успокаивающе шепчет Тэхен сзади него, целуя в затылок и поглаживая напряженные лопатки. — Расслабься, малыш, хорошо? Я обещаю, потом больно не будет. Потерпи чуть-чуть. И Чимин пытается расслабиться. Откидывается на плечо Тэхена, тяжело дышит сквозь плотно стиснутые челюсти, позволяя ему медленно входить в него. Это больно, очень больно. И противоречиво. Раньше он о двойном проникновении даже мысли не допускал. Он слышал, что такая практика возможна, но обходил этот слух стороной, потому что был уверен, что такое с ним ни за что не случится. — Ну вот, видишь, ничего страшного, — успокаивающе проговаривает Чонгук, стирая капельки слез с щек, когда Тэхен входит до упора и замирает. — Мне все еще больно, — хнычет Чимин, боясь далее пошевелиться лишний раз, чтобы не причинить себе еще больше боли. — Потерпи чуть-чуть, сладкий, — шепчет Тэхен ему на ухо, обнимая и оглаживая грудь. Чонгук дарит Чимину нежные поцелуи в губы, пока Тэхен начинает медленно двигаться, снова и снова прося Чимина расслабиться и довериться им. Шепчет на покрасневшее ушко, что грубо и с болью с ним никто не хочет — с ним хочется только сладко и нежно, лишь даря приятные ощущения. Они обещают ему самый яркий оргазм в его жизни, и Чимин доверяется, постепенно расслабляясь. Каждая их трепетная ласка, забота обоих альф о его комфорте, их терпение, успокаивающие слова и нежные поцелуи правда делают свое дело. Конечно, в первое время Чимин болезненно стонет от распирающей боли, похныкивая, потому что стенки внутри и сам вход жжет настолько сильно, что кажется, будто они вот-вот разорвутся. Хочется в первые минуты соскользнуть, тянется вверх, но крепкая хватка Чонгука на талии сделать этого не позволяет. Благодаря альфам и их бесконечно блуждающим рукам по телу с пошлыми фразами на ухо вскоре становится заметно легче, и Чимин начинает постепенно привыкать к слишком сильной распирающей заполненности. Омега не знает, кто, но кто-то из альф проезжается ровно по простате, заставляя высоко простонать и выругаться, за что он получает болезненный шлепок от каждого по каждой половинке. И с этого момента боль куда-то уходит. Просто растворяется. Исчезает, оставляя, как они и обещали, только наслаждение. Чимин подается вперед, чтобы опереться ладонями о грудь Чонгука, и по телу пробегает дрожь. Табун мурашек устремляется по позвоночнику вниз, направляясь прямо к паху, горящему огнем, потому что член Тэхена выскальзывает на несколько сантиметров, и альфа тянется следом за ним, чтобы вернуть эти сантиметры. У Чимина резко пересыхает во рту, перед глазами темнеет и звенит в ушах, когда альфы начинают двигаться. Он прикрывает глаза, пытаясь сосредоточиться сквозь ладони Тэхена, ложащиеся ему на грудь и руки Чонгука, сжимающие его ягодицы. Задерживает дыхание, стараясь успокоить бешеное сердцебиение и выравнять дыхание, но эти два дьявола делают все, чтобы оно сбилось к чертям собачьим. Тэхен нежно опускает на грудь Чимина руку и притягивает его спиной к себе. Ему крышу сносит от того, как Чимин высоко стонет, откинув голову ему на плечо, когда он кончиками пальцев щиплет твердые соски, как его лицо искажается в гримасе удовольствия. Тэхен накрывает горло под челюстью, слегка сдавливая, и задирает голову Чимина назад, заставляя смотреть в потолок. А Чонгук тянется вперед, не переставая грубо толкаться бедрами, и кусает мягкие плечи, всасывает в горячий рот уже помеченную Тэхеном жилку, слыша сверху гортанный стон и улыбаясь краешком губ. Тэхен поворачивает рукой лицо Чимина в свою сторону и тут же накрывает своими его пухлые зацелованные губы, настойчиво и жадно целуя, толкаясь в мокрую дырочку все быстрее и усерднее. — Так хорошо… — стонет Чимин, пока Тэхен сжимает его линию челюсти. — Так глубоко… — Приятно, верно? — сквозь зубы шипит Тэхен, приподнимая омегу за ягодицы и снова с громким шлепком опуская на бедра брата. — Очень, — хнычет Чимин. — Я чувствую себя таким наполненным. Его тело сейчас — оголенный провод. И он взорвался бы, рассыпаясь на атомы, в любую минуту, если бы не это чертово кольцо на члене, что до боли сжимает основание. — Я скоро кончу, детка, — сбито выдыхает Чонгук, откидывая голову назад и позволяя Чимину получать эстетическое удовольствие, наблюдая за тем, как его вены выпирают на шее. — Мне выйти, если ты… — начинает говорить альфа, но Чимин обрывает его на полуслове: — Нет, кончи в меня. Оба, — сбито проговаривает омега, притягивая Чонгука к себе за шею. — Давай, альфа, кончи в меня, — шепчет Чимин прямо в ухо Чонгуку, помогая ему достичь долгожданного пика. — Наполни своего омегу… Чонгук давно уже был на пределе, поэтому, когда слова слетают с губ омеги, чувствует, как сильно напрягаются в последний раз мышцы паха, затем резко и со всей силы с гортанным рычанием толкается в тело Чимина. И, замерев, кончает с громким мычанием, пока омега скулит и хнычет сверху, подстегиваемый словами Тэхена о том, какой он хороший и усердный мальчик. Чимин чувствует, как становится невыносимо горячо внутри от изливающегося члена, что наполняет его. Тэхен выходит из Чимина, пока омега осторожно слезает с члена Чонгука, позволяя смазке, смешанной с его семенем, обильно стекать по внутренней стороне бедра. — Хен, пожалуйста… — умоляюще заглядывает Чимин в глаза напротив, разворачиваясь к альфе всем телом и стоя на коленях. — Позволь снять кольцо, — Чимин подползает на коленках ближе к Тэхену и обнимает его за плечи, подбираясь ближе к уху, чтобы прошептать: — Сними уже это чертово кольцо и трахни меня так, как умеешь. Жестко, грубо, быстро — мне все равно. Давай. Чонгук наклоняет голову вбок, чтобы проследить за тем, что творит парочка, и видит, как Тэхен грубо ставит омегу в коленно-локтевую, вплотную притягивая его бедра к своим, надавливает на спину, заставляя прогнуться и максимально выпятить ягодицы назад. Тэхен говорит что-то о том, какая дырочка у омеги сейчас мокрая и наполненная, как он любит, когда влаги внутри много, как ему нравятся хлюпающие звуки, пока осторожно снимает кольцо с члена Чимина. Омега очень рад, что его маленький милый орган наконец освободили, но немного пугает, приводя в замешательство то, что он ничего практически не чувствует. Смотрит на бордовую головку, на уздечке которой застыла единственная капелька смазки. Чимин хмурит брови — член будто бы не его вовсе. Но, наверное, альфа знает, что делает. Чонгук наблюдает за тем, как Тэхен нежно оглаживает покрасневшую кожу ягодиц омеги, даря жгучий шлепок. А затем одним резким толчком наполняет его, заставляя упасть грудью на кровать. Чимин, наверное, упал бы всем телом, если бы не сильные пальцы, крепко удерживающие его за бедра. Губы омеги раскрываются в беззвучном стоне, слишком неожиданной и приятной оказывается эта заполненность. Чонгук, прикрыв глаза, вслушивается в прекрасную мелодию, что растекается по всей комнате, эхом отдаваясь в каждом углу. Чонгук не пропускает ни один тяжелый и надрывный стон омеги, ни один его крик, когда Тэхен бьется головкой о простату, ни один влажный шлепок тел друг о друга. Тэхен, не скупясь на комплименты, с радостью осыпает ими Чимина: слегка замедляясь и наклонясь к уху с трудом соображающего омежки, страстно шепчет о том, как он красиво и горячо выглядит в его руках, как идеально принимает в себя его длинный член. Чимин пытается хоть немного отдышаться от того сумасшествия, в которое затянуло их обоих. Горло безумно дерет от криков и стонов. Чонгук снова открывает глаза, которые прикрыл до этого, потому что после такого крышесносного оргазма даже моргать нет сил, и смотрит в лицо омеги. Он такой затраханый сейчас — лицо искажается в гримасе безграничного удовольствия, из приоткрытых губ вниз к простыням тянется ниточка слюны, маленькие ладошки цепляются за сбившиеся простыни под ним. Чонгук тянет левую руку в сторону Чимина и позволяет ему ухватиться за нее в качестве поддержки. Чимин снова вскрикивает от очередного толчка, а Чонгук не может сдержать усмешки. Он переводит взгляд на брата и замечает на его лице такую же ухмылку. — Тэхен, — зовет он, замечая на глазах омежки капельки слез от переполняющего его члена и удовольствия. — Давай сильнее. Ты ведь можешь? Альфа втягивает носом смешанный вкусный и пьянящий запах клубники, шоколада и апельсина и тут же начинает резко и с оттяжкой вбиваться в сжимающую его из-за скорого оргазма дырочку. Тэхен хватается за розовые волосы на затылке и, потянув их на себя, срывается на бешеный темп. — Господи…! — Чимин кричит от такой жесткой и быстрой стимуляции простаты, и сильно выгибается в спине, едва ли не плача. Чонгук толкает язык за щеку — вид перед ним просто шикарный: только бесконечно дрочить и наслаждаться. Одни вскрики и жалобные стоны чего только стоят! — Давай, Тэхен, быстрее, — подстегивает брата Чонгук, наблюдая за слезами, текущими по милому личику напротив. Чонгук бы вечно наблюдал за происходящим сейчас в их спальне, но видит, что маленькое хрупкое тело уже на пределе, выжимает из себя последние силы, поэтому приподнимается на локте и тянется к члену омежки, легонько сжимая его маленькие, но тяжелые яички в руках. Чимину хватает и такой стимуляции: омега сильно зажмуривается и, выкрикнув на выдохе, застывает, обильно кончая на простыни. — Бля-ять… Чимин-а-а-х! — Тэхен громко стонет, потому что быстро-быстро сокращающаяся дырочка идеально сжимается вокруг его члена. Альфе кажется, что он сейчас просто возьмет и взорвется внутри. Так хорошо он себя еще никогда не чувствовал. Падая лбом на плечо омеги, он почти до крови закусывает губу и кончает глубоко внутрь, чувствуя нереальное наслаждение, горячей патокой разливающееся по телу, и облегчение от долгожданного оргазма. Тэхен ждет, когда выжмет из себя все до последней капли, и покидает покрасневшую дырочку, несколько мгновений наблюдая за тем, как она судорожно сжимается, толчками выталкивая наружу заполняющую ее сперму со смазкой, затем осторожно укладывает Чимина на постель, сам падая рядом. После быстрого душа и горячей ванны для Чимина альфы еще долго целуют разомлевшего и разнеженного омежку, красиво заканчивая эту безумную ночь. Все остаются счастливы проведенным втроем временем, хотя говорят об этом только Чонгук с Тэхеном, бесконечно благодаря Чимина за то, что не испугался и согласился. Раслабленные и довольные, они засыпают на одной кровати, переплетаясь телами и обнимая друг друга.

***

Всю последующую неделю Чимин каждую ночь просыпается в мокром поту и с каменно-твердым членом от того, что ему снова приснились альфы. Он, тяжело вздыхая, идет в душ, зная, что если не кончит, то так и не уснет, а на часах всего лишь три ночи. Поэтому под теплым потоком ласкает сам себя, вспоминая и представляя, что они делали с его телом. И бурно кончает с прекрасными именами на своих губах, падая на пол душевой. А в пятницу вечером от просмотра фильма и поедания сырного попкорна его отвлекает сообщение, пришедшее на телефон. Омега разблокировывает экран, на сто процентов уверенный в том, что это пришло сообщение в общий чат их группы в университете, но широко раскрывает глаза, удивившись, когда видит, что сообщение пришло от абонента Чон Чонгука. Чимин несколько раз пробегается глазами по строчкам, прикрепленным к фотографии, и с каждым разом задыхается все больше. Омега увеличивает фотографию и рассматривает круглой формы наручники, обернутые розовым мягким пушком, чтобы металл не натирал запястья, пристегнутые к изголовью кровати. А затем еще раз читает текст, чтобы пойти в душ и потрогать себя, представляя эту картинку перед глазами. Чон Чонгук: Мы купили это сегодня специально для тебя. Хотелось бы примерить на тебе, детка. Может, расскажешь потом, каково это — не иметь возможности прикоснуться к себе, даже подвигать руками, пока чужие сводят твое тело с ума. А еще мы купили смазку — охлаждающую и согревающую. Можешь сам выбрать, на какой хочешь объездить нас. Уверен, что твоя узенькая дырочка за эту неделю успела соскучиться по нам, и ты уже течешь сладкой горячей смазкой, пока читаешь эти строчки. Если не струсишь и захочешь развлечься, приходи завтра. Мы будем ждать, Чимин-и))