Вот камень лежит, бутылка пустая..
Его одежда уже давно пропиталась запахом табака и больницы. Хлоррка с табаком — действительно тошнотворный запах, но он стал его игнорировать. Ему было всё равно, как он выглядел, что на нём надето. Дима стал реже появляться дома, а если и приходил — то в дребезги пьян или до безумия расстроен. Дочка часто выбегала к нему на встречу, как только услышит скрип входной двери, с радостными криками и объятиями. Она широко улыбалась, обнимая отца и смотря глазами, в которых плескалась радость и надежда. Он был бы рад улыбнуться ей в ответ, но попросту не мог. Не мог смотреть в это ангельское личико, не мог смотреть на эти белоснежные волосы. Весь этот облик нагонял воспоминания о нем и от этого становилось больно. Боль была такая, что казалось, сердце протыкают изнутри шпагами или шипами. Глаза начинались слезиться, а показывать свою слабость при дочке — не очень то и хотелось по этому пришлось коротко поприветствовать дочку, проходя на кухню и освобождая тело от рук младшей. Мужчина понимал, прекрасно осознавал, что делает своими действиями ей больно. Самому родному человеку, самому любимому.. но, что он сможет сделать, если ему самому плохо? Настолько, что тянет выть у всех на виду, кричать, как же тебе плохо. Но он не сделает этого. Парень проходит на кухню, оставляя её в недоумении и с надутыми щеками. Завтра он должен будет извиниться перед ней, но это будет завтра и до него надо дожить.... или пережить.
Фома тяжело вздыхает, закрывая лицо руками и облокачиваясь спиной о дверной косяк. Жена же даже не хочет смотреть на него. У неё не было какой то обиды на Диму, нет, она всё прекрасно понимала. Ей было тошно видеть его состояния. То, до чего он довёл себя. Через силу, она всё же поворачивается к нему и, вытирая руки, смотрит на него. Жалобно. Он ненавидел, когда на него так смотрели, и она это знает. Но по другому не получается и приходится просто опустить голову и уйти успокаивать дочку, внушая, что завтра папа придет счастливый и с подарком. Дима всё это слышит и от слова "счастливый" по щекам начинают катиться слезы. Мужчина вновь идёт в это злополучное место. Туда, что ненавидит больше всего. Оно стало для него вторым домом , его все знают в лицо и даже улыбаются, но что ему до их улыбок? Он заходит внутрь здания. На улице давно стемнело и был дождь, довольно таки сильный из-за чего вся одежда вымокла. Но ему это нисколько не мешает. Дима проходит к столу регистратуры, говорить номер палаты ему не нужно, все уже понимают к кому он. Раньше, эта девушка встречала его с улыбкой, но сегодня что-то не то. Она смотрит на него с .. сочувствием(?), но он упорно игнорирует этот взгляд и, получив разрешение, идёт к палате. Она находится не так далеко, но времени достаточно, чтобы осмыслить все — что сейчас происходит. Парень открывает дверь и застывает в недоумении. Оно сменяется на панику и тот подбегает к койке приятеля, пытаясь дать объснение тому, почему всё выключено. Вся аппаратура,кроме холтера. Взгляд сразу падает туда и практически сразу перед глазами встаёт пелена. Щеки обжигают слезы, а Дима хватается за руку друга. Холодная. От этого хочется сильнее завыть. Он не может поверить, он не хочет принимать это. Что случилось? Почему это произошло сегодня? Он должен был успеть, но...... но он н е у с п е л.
Парень трясёт руку друга, в попытка его разбудить. На что он, интересно, надеется? На то, что он проснётся и вновь подарит ему свою улыбку? Свою нежную, тёплую, родную улыбку? Уже навряд ли. От этих мыслей в сердце будто втыкают кинжал. Фома не хочет верить в то, что его друга больше нет. Что он никогда больше не увидит его и не обнимет. Что ему придётся смириться с его утратой и продолжить жить дальше.... но он н е с м о ж е т.
Парень смотрит на полуоткрытые глаза товарища и волна слез накатывает с новой силой. В них была умиротворяющее спокойствие. Его изумрудные глаза погасли и больше никогда не загорятся. Прянов вжимается в тело Саши, сжимая его руку и начиная выть. Между ними осталось много недосказанного. Он не знает, как будет смотреть на дочку, что так сильно напоминает ему его друга. Он не будет смотреть в зеркало, не будет себе напоминать о том, в какую грязь он погряз. Из-за чего он в этой грязи. Возможно, он даже разобьёт всё зеркала в доме, только чтобы не видеть себя. Именно сейчас, именно в этот момент хочется изобрести машину времени и вернуться в прошлое. Назад. Когда они ещё вместе пили пиво и громко смеялись. Шутили друг над другом и писали по этому поводу песни.... но этого больше не будет.
Медсестры с трудом заставили Фому выйти из палаты, чтобы увезти тело. Он не смог смотреть на то, как тело Саши накрывают тканью и увозят туда, от куда он навряд ли вернётся. Он закрыл глаза ладонями отходя к стене и слезы вновь обжигают щеки. Он не придёт на поминки, его не будет на кладбище, в тот момент, когда гроб буду погружать в землю. Нет. Он не сможет там быть.Я нужный всем — безусловно умру.