Небо после заката

Джисон обожал котиков. Он и вправду любил их больше всего в этой жизни. Многие из его родных, уже начинали возмущаться по поводу этой одержимости пушистыми, безусловно милыми существами. Ведь с самого подросткового возраста, когда сверстников интересовали кей-поп звёзды, разные игры и красивые обложки журналов. Джисона интересовали новости в мире кошачьих. К лет двенадцати он начал разбираться во многих породах кошек. А уже в пятнадцать точно решил, что хочет посвятить свою жизнь этим потрясающим животным. Изначально, он думал, что стать ветеринаром будет самое, что не но есть, правильное решение. До того момента, когда узнал, что у него боязнь крови. Дальше раздумья оказались более сложным. В его голове было множество вариантов работы. Но не каждая из них ему нравилась. В какой-то момент. В классе так двенадцатом, он зашёл в кофейню на окраине города. Наверное этого не случилось бы, если бы не вывеска. Огромная с рисунками кошачьих лапок. И названием на французском языке. В сердце Джисона, что-то щелкнуло. Тут не только сработала любовь к кошкам, но и такая трепетная любовь к французскому языку. Внутри кофейня оказалась довольно простой. Плесневелый кирпич на котором в некоторых местах был нанесён цемент, который в конечном итоге, стал трескаться, вельветовые пуфики коричневого цвета с очень низкими потертыми столиками. И заезженная французская попса играющая слишком громко для такого заведения. В зале же пахло слоенным тестом, карамелью, и вишней с корицей в вперемешку с сыростью этого старинного дома. Но не вид, не запах и тем более не потрескавшийся цемент не волновали взгляд Джисона. Его взгляд волновали эти пушистые существа, которые так сильно сильно засели в его сердце, только теперь они крутились не в мыслях, а возле ног других посетителей. Тогда-то в его голове проблеснула эта гениальная мысль: создать свою кофейню. Где вместе с котами он будет проживать его всю оставшуюся жизнь. Заменяя ему всё, что так надо для счастливой жизни. Джисон говорит, что любовь к котикам пошла из-за дворового кота, которого, иногда, после младшей школы ученик стал подкармливать и заботиться. Отчасти это объяснение является правдой. Но на самом деле самого главного оно не объяснит. Ведь с самого начала жизни, Джисона считали странным. Слишком спокойным, слишком рассудительным, слишком непохожим. Для других он как будто жил под статусом слишком. Единственное, что и в правду у него было слишком. Так это одиночество. Раздирающее весь его мечтательный дух. Вначале он пытался находить друзей среди людей. Через десятки неудачных попыток он отказался от этой мысли. Слишком больно переживать хрупкому сердцу столько отказов. Слишком больно осознавать свою разницу. Дальше его глаз положил на звёзды. Изучая созвездие за созвездием он начал приобретать свой мир. Мир то у него был, но он был слишком жесток. Он приносил и так одинокому сердцу чувство того, что каждый из нас слишком ничтожен. И Джисон отложил телескоп и книжки по изучению разных созвездий. Остальные попытки быть не столь одиноким не обвенчались успехом. А до конца разбили маленького ещё ни к чему не привыкшего мальчика. Но чувство комфорта и безопасности к нему пришло, когда его вообще не ожидали. Точнее даже не пришло, а вальяжно заскочило на колени к ничего не понимающему мальцу. С вселенской грустью в глазах. Так и началась огромная никогда не блёкнувшая любовь Джисона к котам, ведь именно они спасли его от этого ужасающе ненавистного ему чувства. После пребывания Джисона в первый раз в кофейне, которая поразила его сердце. Он неоднократно стал там появляться. Позже окончив обучение в своём родном городе и переехав во Францию. Он не ожидал того, что страна его мечты полностью его раздавит. К сожалению, как бы живая Франция не вдохновляла, его из такого каменного и мертвого Сеула. Она же его и пыталась сломить. Своими ценами, работами, а главное звёздами. Небо тут оказалось слишком чистое, а звёзды слишком яркие. Чувство ничтожности и дискомфорта стали опять овладевать тело уже молодого парня. Единственное, что во Франции оставалось таким же родным и ценным. Это пушистые комочки счастья и любви. Именно коты предавали Джисону уверенность в завтрашнем дне. Так и прошли несколько лет жизни. В которых Франция как бы не пыталась сломить Джисона, не могла это сделать. Хоть попытки в конечном итоге оказались очень хорошим и добились около годовой депрессии, но всё же преодолеть все препятствия Джисону удалось. Зарабатывая на жизнь и будущую мечту—в виде кошачьей кофейни. И вот спустя столько лет труда без передышки он стоит тут. На пороге нового заведения. Да, конечно тут ещё много чего надо сделать. Но ему уже нравится. Через несколько месяцев парень стоял с полностью доделанной кофейней. Так и появилась ещё одна вещь, которая убивала чувство одиночества в Джисоне. Своё собственное дело. Его кофейня потихоньку стало приобретать популярность. Являясь одной из самых милых достопримечательностей дворовых романтиков. Теперь в его меню, могло просто приобретаться тёплое молоко, как и для себя, так и для милых жителей этого места. В начале Джисону было непривычно. С ним общаются, ему улыбаются, иногда даже флиртуют. Социальное общение и так было для него в новинку, так ещё и в большом количестве. Но через некоторое время общение стало и вправду приносить ему ни то что комфорт, но чувство спокойствия так точно. И всё было на своих местах. Парочки целовались, коты линяли, а чай иногда был слишком приторным. Всё было хорошо, до того момента пока не пришёл он. Человек, с которым Джисон начал думать, что попытался бы поговорить даже в Сеуле. Точнее, Джисон, так точно, не мог его назвать человеком. Может быть гибрид человека и кота. Но уж точно не человек. При разговоре с владельцем, незнакомец мило улыбался и один его уголок был более поднят вверх чем другой. В его заказе было пару стаканов молока и лёгкий пудинг. Голос парня был романтически загадочен, либо Джисон это всё надумал. Но в конце-концов ему и правда надо делать заказ. Незнакомец слегка покачиваясь под песни играющих с старого проигрывателя прошёл к самому дальнему столику. И начал дожидаться еды. Джисон не отрицает, что повёл себя странно, говоря его помощнику, что сам приготовит заказ. И может он повёл себя ещё страннее, запрещая официанту относить это блюдо тому милому парню. Но для Джисона, это так точно странно, пойти с кем-то на такой близкий социальный контакт добровольно. Подойдя к столику и отдав заказ, Джисон уже думал уходить, но его остановил этот потрясающий голос пробирающий всё тело до мурашек. —Я видел у вас возле стойки шкаф с книгами, можно ли их взять почитать? —Джисон уверен, что эти слова «гибрид» точно промурчал, а не спросил человеческим языком. —….э…а… Да, конечно. Конечно, можно. От английской классики восемнадцатого века до современного корейского чтива. Все книги приносил я. Могу что-нибудь посоветовать? Конечно же, если захотите….—Сначала растерявшись, а потом затараторив начал объяснять Джисон. Чуть рассмеявшись незнакомец ответил. —Я сейчас попытаюсь сам разобраться, если от чего-то возникнут вопросы обязательно вас спрошу.— После чего мило почесал нос. Теперь Джисон с уверенностью мог сказать, что видел настоящий гибрид кота и человека. После этого разговора паренёк начал заниматься своими рабочими заданиями, конечно не упуская из виду того самого посетителя. Хозяин кофейни так и не заметил, как начал приближаться конец рабочей смены. Уставшие работники разбрелись по своим автобусам и сейчас ехали по домам. Уборщица должна.была придти завтра перед сменой, так что он был последним кто оставался в этом заведение. Кошкомальчик пару минут назад ушёл, оставив после себя: книгу, аромат вишневого одеколона и ощущение потери, чего-то очень важного, чего-то, что невозможно будет заменить ни одним котом. Оставшись убирать за всеми котиками и посетителями Джисон подошёл к последнему столику. Рассматривая книгу, которую так внимательно читал незнакомец. На обложке гласило «Триумфальна Арка— Ремарк». Именно эту книгу было жалко больше всего, приносить в кофейню. Некоторые посетители бывают растяпами и есть иногда получается у них не очень аккуратно. Но как оказалось опасаться было нечего. Чаще всего люди брали Манги или классику книжного мира, такую как: «Гарри Поттера», «Властелин Колец» и на подобие, этим несомненно гениальным, но уже выученным наизусть произведениям. Так что толстенное издание Ремарка в очень потрепанной обложке с множеством пометок, бралось довольно редко и очень быстро убиралось на место. Задумавшись книга упала с его рук и на пол вывалилась какая-то быстро нацарапанная записка. В которой аккуратным почерком было написано: « Ты выглядишь, как черничное небо, после заката.Если захочешь погулять я буду тебя ждать, возле триумфальной арки.» Сердце забилось быстрее. А ноги уже сами начали набирать темп, чуть не забыв закрыть за собой дверь. Тогда Джисон не понял, что на него нашло. Бежать он не любил, но при осознании, что его кто-то ждёт, он мог с легкостью побить мировой рекорд по скорости бега. Он бежал мимо подъездов, автобусов и лавок с цветами. Он видел людей и дворовых котов. Он слышал возмущения в его сторону и смех детей. Он чувствовал в воздухе запах цветов и слоеных булочек. Но главное, что он был не одинок— он жил. Возле триумфальной арки оказалось довольно большое качество людей. Молодой человек замедлился пытаясь рассмотреть в толпе, его лицо. И вот. Они стоят друг напротив друга. Закат почти ушёл за горизонт окрашивая небо, в тот самый черничный цвет о котором написал незнакомец. С уст Джисона тихо срывается вопрос. —Я не опоздал? — Ты как раз вовремя. Теперь Джисон не одинок. Теперь не только коты его стали понимать. Теперь у Джисона появился такой же любитель Ремарка и животных, как и он. Теперь звёзды для Джисона перестали показывать его ничтожность, а начали сиять для него. Теперь Джисон ассоциируется не с одиночеством, а с небом после заката.