Повезло

Немного устав от суеты и организационных моментов, Дима присел на лавочку подальше от всего шума и беготни. Вроде бы всё уладил, фестиваль начался, музыканты на сцене и всё идет отвратительно по схеме, но навязчивый перфекционизм не дает покоя и возможности просто наслаждаться происходящим. Дима поймал себя на мысли, что в моменты, когда все неуправляемо летит в неизвестном направлении, на какие-то мелочи он просто не успевает обращать внимание, а от поиска этих мелочей, когда всё по плану, нет ни смысла, ни удовольствия. И сейчас ему захотелось просто получить удовольствие, а не искать недочеты. Отстранившись от происходящего Дима погрузился в свои мысли. — Димон, — кто-то неожиданно нагло обнял его сзади. — Ты чего тут один? Идём с нами тусить. — Тоха? — Дима вздрогнул, почувствовав крепкий запах сигарет с примесью алкоголя, обернулся. — Я до выступления не тусуюсь. Но никому не запрещаю. — Тоска зелёная, — Антон присел на лавку рядом с Димой. — Твоё, конечно, право. Но тебя сейчас всё устраивает? — Ты о чем? — О твоем настроении сейчас, — Антон пересел на другую сторону лавки, пощупал Диме лоб, взял его за руку. — Меня вот категорически не устраивает, и я хочу просто на всё забить и дико угареть. — Похвальное желание, — Дима улыбнулся. — Странно, что тебе для этого требуется моё разрешение. — На что оно мне? — Пух с подозрением посмотрел Диме в глаза. — Но такое чувство, что оно сейчас нужно тебе. Снэйк, что происходит? Ты же всегда во главе шабаша. — Во главе шабаша обычно Кот, — задумчиво произнёс Дима. — Ну или Паук, если совсем угареть хочешь. — Кот это другое. Кот это Кот, — Антон снова обнял Диму. — Рассказывай. — Тебе о чем? — Ну можно о той божьей твари, которая изгадила тебе настроение. Или к Глебу с Валерой опять музы пришли. — Одна на двоих. Сам разберусь. — А оно тебе сейчас надо? — встав с лавки, Антон потянул Диму за собой. — И замечательно, когда муза приходит, зачем вмешиваться? Всё. Не желаю ничего больше слушать. И моих без присмотра лучше на долго не оставлять, твоих, думаю, тоже. — Ну… — Ничего не желаю слушать, — Пух под руку повел Диму в гущу событий. — Объясни, зачем я тебе? — Сам придумай, если хочешь, — Антон вдруг остановился, посмотрев на ошарашенного происходящим Диму, предположил, что он может придумать. — Хотя лучше не надо. Просто мне так захотелось.

***

— Снэйк, подожди, — Антон с трудом успел догнать Хакимова, явно намеревающегося быстро и незаметно скрыться от посторонних глаз сразу после завершения фестиваля. — Остановись же. Я тебе не враг. Куда ты? — Домой, — категорично заявил Хакимов, ускорив шаг. — Поздно уже. Доброй ночи. Этот вариант развития событий Антона не устроил категорически, и пришлось идти на крайние меры. В очередной раз догнав Диму, Антон навязчиво взял его под руку. В этот раз Снэйк сопротивляться не стал, хоть его и взбесила подобная наглость. Что-то заставило умерить пыл. Сам не понял что именно. — Послушай, о чем ты, ну о чем ты! Какое домой, какого черта? — Запел ему на ухо Антон, обняв за плечи. — Давно ли ночь может испортить прогулку Ну пойдем и посмотрим по переулкам Как тонет в бутылке портвейна этот закат С каждым глотком на губах оставляя привкус весны. — Ты решил мне песни петь? — Дима даже удивился такому повороту событий. — Странный ты. Но не отстанешь же? — Неа, — Антон мотнул головой. — Сегодня даже не надейся. — Тогда нам нужен зонт. Дождь начинается, — Дима поёжился от неприятных ударов холодных тяжелых капель дождя, падающих на кожу. — У тебя есть? — Послушай, о чем ты, ну о чем ты! Какие зонты, какого черта? — снова запел Антон, снимая косуху. — Давно ли дождь может испортить погоду? Ну, пойдем и посмотрим, шатаясь по городу, Как плещется в рюмке самбуки эта Луна, С каждым глотком на губах оставляя привкус весны. Накинув Диме на плечи куртку, Антон потащил его под навес, убеждая попутно, что это не дождь, а одно название, от которого через минуту и следа не останется. Как и от подозрительно скучного настроения самого Снэйка. — Спасибо, — Дима улыбнулся, разглядывая Антона, его лицо, глаза в попытках хоть как-то понять его намерения и причины происходящего. — Даже не помню, кто и когда обо мне так заботился. И это приятно. Но я не понимаю, зачем тебе это? — Просто захотел, — Антон прищурился. — Тебе нужны причины? — Так, — произнес Дима, достав телефон. — Ты ничего толком мне не объясняешь, и понимаю я тебя еще меньше, чем Глебыча. Поэтому я вызываю такси. Сам решай, куда тебе. — Послушай, о чем ты, ну о чем ты! Какое такси, какого черта? — На удивление ловко конфисковав телефон, Антон гипнотизирует Диму. — Прислушайся, город становится тише; Пойдем и посмотрим, сидя на крыше, Как в огне папиросы рождается новый рассвет, И каждый вдох на губах оставляет привкус весны. Чувствуя, что нужны более жесткие и неожиданные меры Антон подошел к Снэйку совсем близко. Сжав в ладонях его лицо, поцеловал в губы и тут же отпустил, ожидая реакции. Любой, не исключая удара кулаком по фейсу. Его устроила бы и такая. — Что за гадость ты куришь? — спросил Дима, когда пришло понимание произошедшего. — Так папиросы, — невозмутимо ответил Пух. — Что-то смущает? — Тоже хочу. Для связи с реальностью. С твоей реальностью. — Так это пожалуйста, — Антон ловко выудил из кармана своей косухи пачку папирос, щелкнул зажигалкой. — Я сам, — сделав затяжку, Дима еще раз поморщился, демонстрируя, какая же это все-таки гадость, и вдруг улыбнулся. — А то, что ты до этого в себя залил? — Этого уже нет, — Пух пожал плечами. — Но я знаю, где есть. Но ты туда не пойдёшь. — Это еще почему? — Так ты же домой собирался. И вообще. — Антошенька, — Снэйк подошел к Антону совсем близко. — Не делай мне нервы. Куда идти? — Так на крышу. У меня там нычка. И гитара. — На какую еще крышу? — Так на обычную. Здесь недалеко и невысоко. Взяв за руку, немного замешкавшегося Снэйка, Антон потащил его за собой.

***

— Нам с тобою повезло наслаждаться тьмой и светом, Быть спокойнее воды и бешеней огня! — Орут на два голоса сверху.- Мы с тобой добро и зло, выпьем и закусим ветром, Мы с тобою одной крови — ты и я. — Я всё понимаю, но кажется, что мне кажется, — посмотрев вверх Чача прищурился. — Хотя не должно. — Потому, что тебе не кажется, — заверил Коля. — Что мне не кажется? — Не знаю, — Коля загадочно улыбнулся. — Ни разу не слышал, что Снэйк поёт. Даже на записях. — Так от него раньше это и не требовалось. И что такого, если у человека душа поет? — Ну да, — Чача посмотрел на Колю. — Как думаешь, стоит их без присмотра оставлять? — Ну если тебе не лень, можем тут поторчать…

***

— Не ори, — Снэйк ткнул Пуха локтем в бок. — Кажется, там Чача с Коляном. — А они у тебя совсем не самостоятельные? — Антон рассмеялся от своего предположения. — Или ты их стесняешься? — Да иди ты! — Так и забей, — обняв Диму, Антон вручил ему папиросу. — Хоть раз забей вообще на всё и расслабься.