Шведский синдром

- Такая мелкая, а тяжелая… - возмущался Дейдара, перекладывая девчонку на другое плечо. - Ну, так птичку свою вызови, - ответил Сасори с надрывом. Его стала раздражать эта ситуация. Он ненавидел медлительность и долгие «бесполезные» миссии. - О, Сасори-дано! Спасибо, а то я сам что-то не додумался. – Через мгновение уже весьма радостный Дейдара парил в воздухе, невысоко над землей, на большой белой глиняной птице. Рядом с его ногами лежала девушка, всё еще без сознания. Он посмотрел на нее и вздохнул: - Хорошо, что хоть кровью не истекает, а то я уже весь промок. - А нечего было ее так резко на плечо бросать. Мог бы и на руках нести. - Она мне что, невеста чтобы ее на руках носить? Всего лишь остатки от миссии Итачи-сана. Пэйн с ней закончит, а у Зецу появится обед. - Нам ее живой надо доставить, как ты помнишь. А если ты так небрежно будешь с ней обращаться – то она умрет. А Лидер тебя по голове за это не погладит… - Хм… - Дейдара забеспокоился и наклонился к девушке. Ему показалось, что она не дышала. Он перевернул ее на спину – ее одежда насквозь пропиталась кровью и прилипала к рукам, оставляя на них красно-коричневые следы. В области живота кровь была еще свежей и периодически стекала по импровизированному «бинту». Дейдара убрал красные волосы с лица, открыл ей глаза – вроде жива, ибо потихоньку реагирует на свет. «Серые глаза, красные волосы…А она ничего. Даже жаль ее немного…» - Дейдара поднялся и посмотрел в небо. Выражение лица уже не было таким безразличным. Вскоре они уже были у входа в убежище. Птица приземлилась и Дейдара слез с нее, оставив девушку на ней. Сасори уже тоже был здесь: они сложили печать и камень, закрывающий вход, поднялся вверх. Сасори зашел внутрь, а Дейдара вернулся к птице и на этот раз осторожно снял с нее девушку и так же осторожно на руках понес ее. Птица исчезла, и Дейдара вошел в убежище. - Наконец-то…Что вы так долго? – Пэйн внимательно посмотрел на «добычу», а у Зецу уже загорелись глаза. - Ее нелегко было найти. И если бы она сама не выбралась, то еще дольше бы искали. Эй, Итачи! Зачем ты ее до такого состояния довел и бросил? Надо было уже добить… - Дейдара с какой-то злостью посмотрел на Учиху. Тот никак не отреагировал – эта черта больше всего раздражала парня. Что бы ему не сказали – никогда не повышает голос, да и вообще редко и мало говорит. - Ладно, бросайте ее сюда, - Пэйн указал на каменное ложе с какими-то знаками. Дейдара аккуратно положил ее и отошел. - Как-то ты сильно стал заботиться о ней… - ухмыльнулся Сасори. - Какое тебе дело? Мне же потом лидер всю плешь проест, если она тут сдохнет… - Дейдара отвел взгляд. Он очень злился на Сасори, который иногда выставлял его дураком перед всеми. - Хм…Что-то она совсем плоха. В любой момент может умереть. Нельзя сейчас проводить ритуал. Что там у нее с животом? Итачи, твоих рук дело, насколько я знаю. Итачи подошел к ней, убрал ее руки с живота и снял повязку. В животе у девушки зияла глубокая рваная рана, из которой периодически лилась кровь. Она изредка тихо постанывала, у нее дрожали руки, и был жар. Дыхание было тяжелым и прерывистым – каждый вдох-выдох причинял ей боль, и она теряла всё больше крови. Правая рука была неестественно выпрямлена – видимо, вывихнуто плечо. Глаза были закрыты, даже скорее зажмурены, и из них текли слезы, которые, смешиваясь с кровью на лице, стекали на каменное покрытие розоватыми каплями. Волосы, и без того красные, теперь были коричневатого оттенка из-за крови и грязи на них, на затылке была рана, которая тоже слегка кровоточила. Итачи отвел глаза и положил повязку обратно на живот. - Я думаю, тут работа для Какузу. – Безразлично сказал он в воздух и отошел в сторону. - Хм, Красный дракон, говоришь? Может лучше добить и унести на черный рынок? За таких неплохо платят… - Какузу подошел и без интереса стал рассматривать рану. - Подлатай ее и забудь хоть на время о деньгах. Мне нужно знать о ее силе. – Спокойно ответил Пэйн, уже давно привыкший к алчности Какузу. - Ладно, как скажешь, Пэйн. Но это – немалая потеря для организации. – Какузу уже выпустил свои нити, и через несколько минут на теле девушки «красовался» огромный шов. - Итачи. Позаботься о ней. – Пэйн повернулся в сторону Учихи и приготовился к назревающему вопросу. - Почему я? – Не поворачиваясь, спросил парень. - Потому что это – твоих рук дело. – Пэйн был тверд. Коридор в пещере был темным, но не было опасности упасть – пол был почти идеально гладким. Итачи, тем не менее, шел очень осторожно – на его руках была эта девушка, которая к тому времени начала потихоньку приходить в себя и тихо постанывала. Итачи остановился возле двери и зажег висящий рядом с ней маленький факел. Темноту пронзил тусклый желтый свет, который освещал лишь небольшую площадку возле двери. Парень осторожно опустил ее на пол возле двери и снял факел. Затем открыл дверь, поставил факел уже в кольца в комнате. Он поднял ее с пола, занес в комнату и положил на кровать, заправленную темно-зеленым покрывалом. Потом сходил, принес небольшой тазик с теплой водой и несколько салфеток. Он неуверенно прикоснулся к ее лицу мокрой салфеткой и потихоньку провел по нему. Под кровавой коркой появился проблеск белой, как снег, кожи. Итачи очень аккуратно стирал всё это кровавое покрытие, полоска за полоской, потихоньку, чтобы не ранить еще сильнее. Что это? Совесть? Ему стало стыдно за всё, что он сделал? Но ведь он сражался, иначе она бы его убила. Но всё-таки он ее бросил там медленно умирать. За это, видимо, и было стыдно. Лицо уже было чистое. «Надо же, она еще практически ребенок – лет шестнадцать-семнадцать. Белая кожа, огненно-бордовые волосы, серые большие глаза. Необычная девчонка» - думал Итачи, держа ее руку и промывая каждую царапинку. Рука была холодной и слегка дрожала. Парень, закончив с процедурами, забрал уже красное от крови полотенце и тазик с такой же красной водой и направился к выходу. Подойдя к двери, он повернулся к ней – она лежала согнувшись, положив руки на живот. «Ты…прости меня. Я был слишком груб» - какое-то время Итачи постоял и, развернувшись, быстрым шагом ушел.