Шведский синдром

Тело Юн Линг обмякло и ее рука беспомощно висела на ладони Итачи. Холодная и неживая. Итачи ничуть не изменился в лице и не подал голос, но продолжал смотреть в ее открытые, но мертвые глаза. Своим взглядом он просил ее не умирать, своим сознанием он пытался проникнуть к ней и остановить, но ничего не получалась. - Итачи-сан, я...Вы опоздали. - Конан говорила почти шепотом, словно осознавая что-то страшное. - Конан...Зачем? - Я хотела облегчить ее боль. Шансов на выздоровление не было, поэтому лучше для нее же было прервать жизнь. - Спасибо. Ты единственный человек, кто смог понять ее боль. - Итачи на миг поднял голову и заглянул в светло-карие глаза Конан. Затем снова опустил голову. Снова его взгляд встретился с глазами Юн Линг, которые сейчас напоминали стекло. - Не умирай. Я знаю, что ты меня слышишь. Не умирай! - Итачи еле заметно повысил голос, но потом снова перешел на свой привычный тон. - Итачи-сан! Всё кончено: ее больше... - Конан не договорила. - Молчи. Не говори ничего, Конан... Сейчас у него душа разрывалась на части. Он ненавидел свою сущность за то, что не мог просто выплеснуть всё, что накопилось за всё это время. Он ненавидел себя за то, что всегда делал всё идеально и не мог хоть раз ослушаться. Он проклинал себя за то, что доставил этой девушке невыносимую боль и страдания. Он хотел умереть, прямо вот здесь, держа ее за руку. Видя ее пустые открытые глаза, которые казались матовыми, он снова и снова мысленно возвращался в тот день, когда для него прозвучали страшные слова последней миссии в Конохе. Почему, ну почему он не отказался? Зачем всё это? Мир жесток, войны всё равно будут... А самое страшное - это его лицо. Лицо фарфоровой куклы, амимичное лицо, ничего не выражающее и не испытывая никаких чувств. Никто не представляет даже самую малость, насколько это ему тяжело давалось. "Прости меня за свою боль...Вернись, позволь мне сказать это тебе в глаза!" - Не смотря на то, что она уже, наверное, была мертва, он верил, что она слышит его. Даже если это всего лишь мысли. Конан вышла из комнаты и медленно направилась в темноту бесконечных коридоров убежища. Ей было тяжело на душе и она не понимала этих чувств, этой непонятной тяжести и горечи. И вины. Не хотелось никого видеть и ни с кем разговаривать. Она зашла в свою комнату и закрылась изнутри. На полке рядом с кроватью стояли свечи. Она взяла одну из них, зажгла и села напротив дрожащего пламени. Непонятно, сколько она так сидела, но она была просто не в состоянии оторвать взгляда от то угасающего, то разгорающегося пламени. Казалось что вот-вот - и всё, свеча погаснет. Но нет, буквально из дыма пламя возрождалось и вновь уже более смело тянулось вверх. Итачи закрыл глаза, всё еще держа ее холодную руку. На его ресницах появился еле заметный блеск, который через время такой же еле заметной каплей скатился по белой щеке Юн Линг. Он благодарил судьбу за то, что ему хоть немного удалось выпустить эту вернувшуюся боль утраты. И снова по его вине. И снова он причинил мучения невинному человеку. Он не верил в ее смерть. Для него она просто была в глубоком сне...Нет, в самом деле...Ведь чудеса иногда случаются? Больше всего он желал чтобы в ее глазах появился жизненный блеск и ушла эта пугающая матовость. Он верил, что она вернется и поэтому пытался ее "разбудить". - Вернись...Вернись, пожалуйста. Тебе рано туда, слишком рано... Прости за всё, что я сделал, ты за эти короткие несколько дней перенесла столько боли и страданий, что эти дни для тебя стали вечностью в боли. Вернись, я постараюсь хотя бы на тысячную долю искупить свою вину перед тобой. Вернись - я избавлю тебя от боли. Вернись! Я знаю, что ты слышишь меня...Юн Линг! - Итачи еще долго повторял это слово словно молитву, сжимая ее руку и пытаясь уловить возможное движение. Юн Линг шла по красивому осеннему полю, пестреющему осенними цветами. В воздухе стоял приятный аромат меда и рисовых колосьев. Ран не было, и не было боли. Она шла в легком белом платье с вышитым на спине красным драконом и улыбалась приятному ветерку, который играл ее волосами. Здесь было спокойно и хорошо, легкий ароматный воздух нежно обнимал ее за плечи и отдаленное пение птиц шептало о красоте и спокойствие этого мира. Ей было здесь на самом деле спокойно, но всё же ощущалось какое-то чувство еле заметной пустоты, будто чего-то не хватает, будто нет какой-то части ее существа. Но сейчас она решила не думать об этом, а просто шла босыми ногами по бархату мягкой зеленой травы, любуясь на живые краски цветов и всей грудью вдыхая теплый и успокаивающий аромат полей. Время от времени ей казалось, будто какой-то еле уловимы голос ее зовет, но, оглядываясь и никого не видя, она продолжала идти навстречу солнцу. - Я что, умерла? Да и ладно. Значит, таков был мой путь...Только вот странное чувство не завершенности, которое будто тянет назад. - На ее палец села красивая синяя бабочка. Только сейчас Юн Линг заметила, что говорила вслух. И тут ее окликнул женский голос, от которого веяло теплотой. Она сразу поняла, кто это. - Мама...Здравствуй! Значит я, всё же...умерла? - Девушка опустила глаза и с иронией улыбнулась. - Здравствую, Юн Линг...Вот значит, какая у меня дочь. Я рада тебя видеть, милая, но с тем мне очень больно тебя видеть именно здесь. - Женщина лет тридцати пяти с длинными коричнево-красными волосами подошла и взяла Юн Линг за руку. - Мама...Я умерла, да? - Она произнесла это спокойно, не страдая и не жалея ни о чем. - Не совсем. Но ты...при смерти. Возвращайся. Тебе еще рано умирать. - Мама! Я...Я так хотела тебя увидеть ! Мне столько всего надо тебе рассказать, столько всего спросить... - Еще не твое время. Когда оно придет - мы снова встретимся, и тогда у нас будет много времени. Сейчас же ты должна вернуться. - Я не хочу больше боли...Мам, скажи, что за странное чувство пустоты? - Юн Линг...Закрой глаза и внимательно прислушайся. - К чему? Мам, ты где? - Юн Линг посмотрела на свою руку, которая миг назад была в ладонях матери, но в ней осталось только почти незаметное тепло. - Мам! Вернись! Девушка закрыла глаза и изо всех сил напрягла слух и, будто из под земли, еле различимо услышала "Вернись, Юн Линг!". - И...Итачи-сан...Это вы? - она встала и огляделась. "Вернись!" - голос раздавался всё четче и, будто бы, ближе, но она всё еще никого не видела. Но зато чувствовала приближающуюся прохладу. Через некоторое время эта прохлада с силой ударила ее в грудь и она, закрыв глаза, упала прямо в безграничный океан зеленой травы. В области живота сразу появилась резкая боль, но рука ощущала тепло, которое притупляло её. Итачи снова посмотрел в ее глаза и...Он был счастлив увидеть этот долгожданный блеск жизни в ее глазах. Ее рука слегка сжала его руку, на губах появилась легкая улыбка. Мертвенный оттенок кожи постепенно отступал. - Спасибо тебе... - Прошептал Итачи.