Сто миль, сто лет

Слэш
NC-17
Завершён
91
автор
Chinahi гамма
Размер:
202 страницы, 17 частей
Описание:
Посвящение:
Примечания:
Публикация на других ресурсах:
Запрещено в любом виде
Награды от читателей:
91 Нравится 46 Отзывы 28 В сборник Скачать

Часть четвертая. Как делают те, кто влюблен. Глава 13. Корвет уходит в небеса

Настройки текста
      После первого в новом году рабочего совещания Анджела доложила, что в приемной ожидает мистер Барнс.       — Просите.        Мне не понравился его взгляд — так Мулан смотрела на армию гуннов перед решающей битвой. Волк аккуратно — значит, бесится внутри — поставил на мой стол спортивную сумку.        — Санта Клаус подарил тебе абонемент в зал? А я хотел тебя в тир позвать.        — Если того козла, который вскрыл мою квартиру и заменил всю одежду на чужую, — он ласково погладил сумку и злобно оскалился, — берут только пули, то я научусь стрелять. Не в курсе, откуда у злоумышленника ключ? Какого хрена, Майлз?        — Это тебе подарок на Рождество. Внешний вид архитектора — лицо компании. Считай это моей инвестицией в бизнес.        — Если это для меня — то надо учитывать мой вкус. Если для бизнеса — то я не давал согласия на участие в скрытой рекламе, господин директор. Так что будете наблюдать меня в одном и том же до субботы, пока я не куплю себе новую одежду. Если ни на что другое времени в выходные не останется — не обессудьте.       — Джулиан, у тебя в сумке целая коллекция Тома Форда из нового сезона. Я не понимаю твоей логики.       Он вздохнул:       — Вес, мне, может, хочется твой классический Мустанг перекрасить в фиолетовый в крапинку, но я уважаю твою любовь к черному. Если тебе не нравится, как я одеваюсь, — это твои проблемы. Или терпи до окончания моего контракта, или давай закончим все сейчас. Я не позволю за себя решать.       — Я больше не буду, — я встал, чтобы его обнять, — и я ничего не выбросил, завтра верну. Так что все в силе до октября, — год уточнять не будем.        Волк коротко кивнул и выскользнул из кабинета прежде, чем я успел подойти. Как же ты не понимаешь, волчок, что ты мой навсегда? Да я и на розовом Мустанге буду ездить, если скажешь. Я убрал со стола сумку и достал телефон:       — Тайни? Давай подберем что-нибудь из британских брендов, Форд ему не зашел.       После возвращения из Англии я перестал осторожничать. Ванессе на день Святого Валентина послал букет белых камелий, Джулиана вместо работы увез на Багамы. Он потом, правда, жалобно скулил, что всего один раз искупался, зато отдельное бунгало оценил по достоинству и в проявлении чувств не сдерживался. В качестве ответного подарка я заставил его кончить подо мной с открытыми глазами. Он так старался не моргать, что у него текли слезы, и он долго лежал, спрятав лицо у меня на груди. А потом умчался на пляж и вызвал меня на заплыв. Я с одного нырка преодолел расстояние, на которое ему потребовалась минута, и он сразу сдался. Стоял и смотрел, как я плаваю. Лицо у него было какое-то грустное, но в воде он меня не победит никогда. Как я его в поцелуях. Хотя мы друг друга учим. Когда я возвращался, он под меня поднырнул и попробовал утопить. Целоваться в океане с хохочущим волком опасно для здоровья — он захлебнулся и потом долго кашлял. Пришлось нести его в постель и растекаться медузой под солеными губами и чуткими пальцами. Брал он меня очень нежно, как в первый раз, и горячая волна обрушилась на меня опять слишком рано. Джулиан слизывал мою сперму со своих пальцев как завзятый демон-искуситель, и я не выдержал: завалил его на спину, умудрившись удержать член в себе, вдавил руки в кровать и скакал на нем, пока он не охрип от крика. Поужинать получилось только в самолете, и всю дорогу до дома волк бурчал, что постель — это, вообще-то, не родео. Я пообещал спрятать под подушкой аркан, и он заткнулся. Показал язык и съел мое клубничное желе.       

***

       А вообще новый год начинался неудачно: задерживались поставки, первоначальный бюджет «проекта-иконы» пришлось пересматривать, хотя вроде все утвердили. Но айсберг, как водится, всплыл незаметно.       — Я не понял, что за разборки на площадке! — волк шипел как бикфордов шнур. — Почему какие-то бандиты запугивают строителей? Как вообще работать в такой обстановке!        — Они сказали, от кого пришли? — я, конечно, ждал чего-то такого, но надеялся, что обойдется. — Ты, надеюсь, не полез на амбразуру?        — Я что, по-твоему, голливудский идиот — с кулаками на пистолет бросаться? Передавали нам привет от Мирано, чтоб ему сдохнуть. Никогда такого не было!        — Ты же просил этот проект любой ценой? И хотел именно эту строительную компанию, без вариантов, я правильно помню? — хотя нет в этом твоей вины, волчок, ты же не знал. Это я хотел тебя порадовать.       — Всегда строили с ними, какие проблемы?        — В этот раз мы зашли на чужую территорию, Джулиан, — все я ему не буду рассказывать, а то совсем испугается. — Там свои правила, свои профсоюзы, и проект я… ну, скажем, попросил нам отдать не совсем мирным путем. Видимо, в это дело вмешалась рыба покрупнее.        Волчок в ужасе укусил себя за палец:        — Саботаж? Они что, теперь могут и дом обрушить?        — Смысла нет — страховку получим мы. А вот стоимость и сохранность материалов, как и сроки сдачи-приемки, под большим вопросом. Не исключено, что строительство придется заморозить, — навряд ли босс в это дело полезет, придется разбираться самому. — Короче, меня не будет несколько дней, хозяйство на тебе.        — Какого хера ты сам в эти разборки полезешь? — взвился волк. — В коммандос захотелось поиграть? Найми кого-нибудь, у тебя же столько денег, столько…        — У меня нет ничего своего, — я шарахнул ладонью по столу. Ненавижу, когда мне об этом напоминают. — Мне разрешают пользоваться чужим, пока я слушаюсь, кого надо. Сейчас послушался тебя — и сидим по уши в говне. Так что не лезь в мои дела и сиди проектируй свои шедевры, тебя же только рецензии в архитектурных журналах волнуют, — я не хотел так резко, но если я потеряю контору, то стану волку не нужен. Тут уж не до красивых слов —удержать бы единственную мою собственность.       Джулиан закусил изнутри щеки, отчего его лицо стало совсем узким, и закрыл глаза. Сдерживается, на него нельзя так срываться.        — Благодарю за исчерпывающее объяснение, — ну все, активирован официальный режим. Я совсем по нему не скучал. — Однако позволю себе довести до сведения господина директора, что ничего в делах управления девелоперским агентством не смыслю и бронежилета у меня нет. Рекомендации от высшего руководства приветствуются.        — Я сам твой бронежилет, просто посиди пока в офисе и не отсвечивай.        Волк поклонился и направился к выходу.        — Кстати, Майлз, — он помедлил, взявшись за ручку двери, — если твой призрак прилетит стенать под моими окнами, мне придется нанять экзорциста на танке и идти восстанавливать справедливость. Так что уж постарайся не сдохнуть, не трать мое драгоценное время — у меня еще шедевры не допроектированы и вообще планы на тебя имеются.       — Буду осторожен, обещаю, — но волк уже закрыл за собой дверь.               Босс, как и ожидалось, в восторг от моей просьбы не пришел.        — Не знаю, в какие ты там игры играешь, Кракен, но ваше дерьмо я разгребать не собираюсь. Семье от твоей конторы пользы ноль, или забыл, как меня кинул?        — Нельзя было мусор под фундамент закапывать на первом же проекте, мистер Феррелли.        — У вас уже пять за три года отстроенных! — босс выскочил из кресла и ткнул пальцем в карту города на стене. — Пять! И ни разу ты не побеспокоился прийти и спросить: «А не помочь ли тебе, отец родной, который меня из дерьма вытащил, выучил и в люди вывел, лишние пару сотен тонн мусора утилизировать?» Ты вместо этого что сказал? «Архитектор не позволит, чтобы радон фонил на площадке»!       — Проекты слишком заметные, мистер Феррелли, про них в профессиональных журналах пишут, так что проверяют все…        — Знаешь что, Майлз, — босс вцепился короткими пальцами в спинку кресла, — мне кажется, ты своего архитектора слушаешься больше, чем меня. Так дело не пойдет. Давай-ка найди кого попроще, который нос от запаха не воротит. У нас бизнес, конечно, не парфюмерный, но мусор девать всем куда-то надо. Натыкай хибар где-нибудь на окраине для латиносов, они не вякнут, даже если на куче радиоактивных отходов в доме из асбеста будут жить. Чем выше смертность — тем чаще продажи, следишь за мыслью? Меня интересует прибыль, а не рецензии в журналах, и с Мирано я из-за твоего чистоплюйства ссориться не собираюсь. С учетом того, что у нас и людей-то нет толком, а у них военизированная охрана. Иди и думай, я все сказал.       

***

       Комната была подозрительная. Я не люблю комнаты без окон. Да и вся эта непонятная ситуация воняла крысиным дерьмом, уж если откровенно. Со стены раструбом огнемета щерилась камера — значит, еще несколько установлено в незаметных местах. Я сел на узкий серый диван — из мебели был только он и хлипкий круглый столик. Забаррикадироваться им нельзя, убить тоже — развалится в полете. Хотя он из дерева, если отломить ножку… Ладно, в кармане пригласительная записка, в кобуре заряженный пистолет — прорвемся. На столике затрезвонил телефон. Такие я видел в последний раз в армии — черный бакелитовый, без циферблата.       — Приветствую, Кракен.        По голосу — мужик лет шестидесяти с цепкими глазами и ледяной ухмылкой на губах, что-то среднее между Хичкоком и Шрамом из Короля Льва. Только вместо когтей у него огненная десница или какая там бывает кара небесная. Я не узнаю, мне прямая дорога в ад, там все просто.       — Добрый день, Кардинал.        — Можешь называть меня монсеньор.       Шнур у телефона короткий — при необходимости получится выдернуть и сделать из него удавку, — столик поближе не придвинешь, а на самом краешке дивана сидеть неудобно.        — Прошу прощения, мой…эээ… синьор, — я встал, подвинул диван и расположился поудобнее, — позицию занял, готов к переговорам.       — «Воззови ко Мне — и Я отвечу тебе…». Покайся, сын мой.        Докладываю я всегда четко и по существу, уложился в семь минут.        — Между двух огней, значит, оказался, — насмешливо пробасил Кардинал. — «Не будь побежден злом, но побеждай зло добром».        — Ферелли мне помогать не будет, под Мирано ложиться не хочу, — я вытер вспотевшую ладонь о брюки.        — Никто не может услужить двум господам, Кракен, — Кардинал медленно выдохнул в трубку — у него сигары, наверное, по пятьсот баксов за штуку. — Если хочется сидеть на цепи, почему не выбрать хозяина самому? Чтобы уж если лизать кому-то ноги, то к обоюдному удовлетворению…        Он замолчал, выжидая. Я застыл, боясь пошевелиться. Какой он, нахрен, кардинал, он дьявол! Срочно захотелось курить. И выпить.        — Так о чем это я, — продолжил он, не меняя тон. — Не задумывался ли ты, сын мой, о создании собственной семьи?        — За мной никто не пойдет, у меня итальянской крови нет, — не сказать, чтобы я не думал об этом, но… — А в одиночку я даже с Феррелли не справлюсь.        — Ты годен на сорок восемь процентов, Феррелли тебя сразу проверил, иначе бы не взял. И сказано было: «Вразумлю тебя, наставлю тебя на путь, по которому тебе идти; буду руководить тебя, око Мое над тобою». Союзники есть всегда, надо только их увидеть.        — В какую сторону смотреть? — мне уже надоели эти загадки. Неужели нельзя нормально говорить, без вот этих вот заковырок! — Покажите пальцем!        Голос в трубке довольно усмехнулся:        — Хорошо, давай по-простому. Сколько человек тебе нужно?        — Юрист, финансист, — ну, этих найти не проблема, но вот верных бойцов я за месяц не натаскаю, а наемников Феррелли легко перекупит, — волка я и близко не подпущу к этому делу, все равно толку от него ноль в перестрелке.       — «Кто просит, получит; кто ищет, всегда найдет; и откроется дверь перед тем, кто стучится» , — Кардинал причмокнул губами. — Прости, сын мой, но лучше Библии тут не скажешь. В последнее время Феррелли начал устраивать сильный шум и разжигать ненужные никому пожары, как и все слабые фигуры, которые хотят казаться сильнее. Дым и шум многим не по нраву.        — Вам в том числе, — догадался я, — ээ… монсеньор?        — У тебя есть неплохие качества, Кракен, — он как будто не заметил моих слов. Да и хрен с ним, потому что если у меня в союзниках будет сам Кардинал… — Ты умеешь признавать и исправлять свои ошибки, пусть и не всегда ортодоксальным способом. И у тебя чутье на нужных людей, а это дорогого стоит. Однако ты очень несдержан и импульсивен, тебе постоянно нужен заземлитель, если ты понимаешь, о чем я. Пока не научишься управлять собой сам, тобой будут управлять другие.        Я кивнул — мне стал ясно виден и маяк, и берег, к которому нужно пристать любой ценой.       — Для меня будет честью, сэр, работать под Вашим руководством.       — «Кому много вверено, с того больше взыщут» , Кракен, — предостерег голос. — Но руки придется испачкать, ты готов?        — Как сказал один мужик в «Гражданине Кейне», сэр, все тридцать лет правления Борджиа царили война, террор и убийства, зато итальянцы могут похвастаться Леонардо да Винчи, Микеланджело и Ренессансом. В Швейцарии пятьсот лет царит демократия и братская любовь, и что они подарили миру? Часы с кукушкой.        Кардинал громко рассмеялся, а я мысленно расцеловал волка во все его любимые места — не зря он смотрит со мной киноклассику.        — Мне нравится с тобой работать, Кракен. Будет жаль, если твоя слабость сыграет против тебя. Избавься от нее, и станешь неуязвим. Слабое место — это ведь как… — он помедлил.        — Это как комар на яйцах, сэр, когда точность удара важнее его силы. Но это место я буду беречь любой ценой. Абсолютно любой. У Вас был в жизни человек, на которого смотришь и знаешь, что хочешь быть с ним навсегда? Которому достаточно тебя обнять, чтобы ты понял, для чего живешь? У меня он есть. Моя слабость — это моя сила, и я не откажусь от нее никогда. Сэр. Монсеньор.       В трубке помолчали. Потом Кардинал сказал:       — Ты мне сейчас напомнил, что человек внутри больше, чем снаружи. Я благодарен тебе за это. Ступай, сын мой, и помни: «Кто сам не сдастся, тот непобедим».

***

      В третью пятницу апреля я ощущал себя как лошадь на свадьбе — голова в цветах, задница в мыле. Наверное, к параду войск в Вашингтоне не готовился, как для сегодняшних переговоров с Мирано. Даже за завтраком тренировал суровое и непроницаемое выражение лица, в сотый раз прокручивая варианты ведения беседы. Их десять калашей против моей беретты — как тут, нахрен, прикажете оценивать эмоциональную обстановку? Легко Кардиналу советовать.       — К Вам синьорина Феррелли, мистер Майлз, — Энцо поставил на стол еще одну чашку. Я тихо выматерился: неужели босс подослал дочь, чтобы взять меня за жабры? С него станется.       Я встал и отодвинул для Ванессы стул. Вид у нее был решительный, но рука дрожала, и кофе пролился на стол. Она поспешно промокнула скатерть салфеткой. Я молчал: пусть противник, то есть собеседник, сделает первый шаг — так мне будет легче сориентироваться.       Как только Энцо поставил на стол вторую тарелку с омлетом и вышел из столовой, Ванесса стерла с лица вежливую улыбку.       — Извини за внезапное вторжение, Весли, но у меня к тебе серьезный разговор, который больше нельзя откладывать. Нет, пожалуйста, дай мне сказать, — она прижала к губам колечко на левой руке. — Ты прекрасный человек, Вес: надежный, добрый, заботливый, и все эти годы был мне как… Ну, в общем, я не могу выйти за тебя замуж, я уже несвободна. Прости меня, пожалуйста, если сможешь.       — У тебя есть кто-то другой? — а день-то, оказывается, складывается удачно! — Несса, дорогая, зачем ты так переживаешь? Давайте втроем с этим новым парнем встретимся, все обговорим и составим план действий, как вести себя с твоим отцом.       Ванесса взяла вилку, положила ее обратно на стол и шумно выдохнула:       — Это не парень, Вес, это Стелла. Мы с ней поженились.       Я когда-то по дурости стрелял из РПГ без наушников — вот там так же звенит в ушах и на башку валятся кирпичи, обернутые поролоном.       — Когда?       — Той осенью, в Бостоне. Мы использовали тебя как прикрытие, Вес, нам нет прощения, но мы не знали, как еще…       — Стелла в безопасном месте? Если твой отец узнает, он ведь… — я не стал продолжать, потому что Ванесса шмыгнула носом и прижала истерзанную нервными пальцами салфетку к глазам.       — Мы устали бояться, понимаешь? — голос у нее стал звонким от злого отчаяния. — Устали скрывать свою любовь. Почему все время надо притворяться, чтобы угодить общественному мнению? Мы взрослые самостоятельные женщины, у нас свой бизнес. Нам хочется просыпаться вместе и смотреть друг другу в глаза — спокойно, не боясь, что кто-то нас осудит. Хочется на улице держаться за руки и целоваться, хочется пойти в кино и положить Стелле голову на плечо. Ты понимаешь?       Я понимал. Очень хорошо. Мне тоже так хотелось.       — В конце концов, обманывая всех, мы обманываем сами себя. Пора начать нормальную жизнь, Вес, пусть и в границах единственного штата, — она разгладила салфетку на столе и сложила ее в аккуратный квадрат. — Мы имеем право на счастье, как и все. С родителям Стеллы мы уже встречались, они прекрасные люди и поддерживают нас. Тебе я очень благодарна, — она нерешительно коснулась моей руки. Я поймал ее пальцы и поцеловал. — Ты всегда был для меня как брат, Вес, самый лучший на свете старший брат. А с отцом, — она тяжело вздохнула, — я объяснюсь сама. Нет, — она протестующе подняла ладонь, — не вмешивайся, у тебя и так с ним проблемы. Я ему скажу, что ты ничего не знаешь и тоже пал жертвой моего предательства. Пусть это будет твой козырь, на всякий случай.       Я кивнул и взял со стола телефон:       — Анджела? Передайте мистеру Барнсу, что утреннее совещание отменяется. Нет, после обеда меня тоже не будет, я его предупредил, пусть справляется сам.       Я допил кофе и встал из-за стола. Ванесса тоже поднялась, но я ухватил ее за локоть:       — План такой: я везу тебя домой и жду в соседнем квартале. Если все будет плохо, завтра вместе летим в Бостон.       Она бросилась мне на шею, и мы постояли несколько минут обнявшись. В последнее время мне кажется, что слова только мешают людям понять друг друга. Хотя если бы Джулиан прямо сказал, что я для него значу, жизнь моя превратилась бы в сказку. Или оборвалась навсегда. Нет, пусть молчит, так у меня есть хотя бы один призрачный шанс.       Субботнюю встречу с волком пришлось отменить.

***

      — Выбирай один район, — я подвел волчка к карте города на стене моего кабинета.       — С прицелом на то, что мы сможем строить только там.       — Один район? Во всем Нью-Йорке?       — Один, Барнс, я больше не потяну.       — Может, тогда не надо? — он посмотрел на меня умоляюще. — Может, все как раньше оставим?       — Поздно, обратно уже не откатить. День тебе на раздумья, но чем быстрее, тем скорее, у меня каждый час на счету. Нам нужно отбить все проекты и получить прибыль, так что притормози пока со своими революционными идеями.       — Челси, — Джулиан уверенно ткнул пальцем в западный край Манхэттена. — Там начинают переделывать старую железную дорогу в парковую зону, так что будут подтягивать всю инфраструктуру, и еще у них полно заброшенных промзон…       Я с сомнением покачал головой, и волчок мгновенно перестроился:       — Астория в Квинс? Перспективный, можно строить с нуля — так дешевле, и вид на Манхэттен отличный.       — Подойдет, — я записал название в ежедневник.       — Я еще подумал, Вес, — как-то робко начал волк, — может, нам взяться и за индивидуальные проекты? Например, перепланировка и дизайн жилых помещений? Деньги и общественное признание, конечно, не те, но там тоже нужен архитектурный надзор, и согласования все прозрачные, никто не вмешается… надеюсь.        Я посмотрел ему прямо в глаза. Джулиан опустил голову и тяжело вздохнул:       — Прости, я больше ничего не смог придумать.        — Все будет хорошо, не бойся.       Бедный волчок! Так расстроился, что даже позволил себя поцеловать на рабочем месте.       — Мы тут, ну это, с ребятами потолковали, Кракен, — Нико мял в руках кепку, подыскивая слова. — Ты, похоже, чего-то с боссом не поделил, типа того?       — Есть такое, Нико, но тебя осколком не зацепит, не переживай.       — Да я не об этом, — он с досадой махнул рукой. — Я все понять не могу, это ж какое сердце надо каменное иметь, чтобы с единственной кровиночкой своей такое вытворить, — он сокрушенно покачал головой. — И наследства лишил, и проклял, и выгнал в чем была… Да я бы свою Бьянку не ругал даже, наверное, главное, чтоб живая, здоровая и счастливая. Ну типа вот как-то так.       — Ванесса держится молодцом, Нико, она была готова. Не к такому, конечно, босс сильно перегнул. Сам же знаешь, он не любит ничего… нетрадиционного.       — Мне тоже не очень такое заходит, Кракен, особенно когда мужик с мужиком, — он передернул плечами, — но сердцу ведь не прикажешь. Тем более, если никому не мешают. Да хоть возьми королевишну нашу — нормальный парень, когда не в течке. Но девочки-то, ну им можно, это типа красиво даже. И деток опять же могут завести. Я еще понимаю, ты бы бесился, что тебя невеста кинула, а ты ее сам ведь в Бостон отвез?       Я кивнул, вспоминая, как Ванесса крепко держалась за мою руку в самолете и такси, и как завидно мне было, когда они со Стеллой кинулись друг другу в объятия, плача и смеясь, и целовались, опустившись на колени, прямо в коридоре своей крошечной студии. Все деньги они вложили в бизнес, из еды у них были только спагетти с оливковым маслом, — я вежливо отказался, чтобы их не объедать — но, как сказала Стелла, счастье сердца стоит всех финансовых потерь. Глядя на их переплетенные пальцы с одинаковыми колечками и сверкающие глаза, я согласился безоговорочно.       — Короче, Кракен, я к чему, — Нико рубанул рукой воздух. — Ты мужик с понятием, так что если тебе, типа, вдруг нужны будут люди, ты это, обращайся. Поможем.       В среду после совещания я попросил главного архитектора задержаться у меня в кабинете:       — Приготовишь мне сегодня ужин?       Джулиан удивленно кивнул:       — Скажи, что купить.       — Я все привезу. Часов в восемь.       Получилось только в полдесятого, но волк никак не прокомментировал. Он вообще в последнее время молчаливый и не кусается. Это потому что я ему нравлюсь, или он на меня забил? Буду думать о хорошем, дерьмо и так уже из ушей течет.       — Приготовь вот это.       — С Энцо все в порядке? — Джулиан недоверчиво посмотрел сначала на пачку спагетти, потом на меня. — Может, что-то другое сделать? У меня есть мясо…       — Я хочу спагетти с оливковым маслом.       Он собирался еще что-то сказать, но передумал и поставил кастрюлю на плиту. Я налил в бокалы вино, Джулиан нарезал сыр. Когда вода вскипела, он открыл пакет и посмотрел на меня. Я махнул ладонью, и волчок понятливо высыпал в кастрюлю всю пачку. Потом подошел и обнял меня сзади. После всех переговоров с профсоюзами и бесед с юристом я вымотался так, что сил осталось только на поцелуй в руку, а на сцену из «Леди и бродяги» не было даже настроения. Мы вообще больше не сказали ни слова до самого утра, просто после ужина заснули на диване в обнимку, не раздеваясь. Меня разбудил весенний птичий хор, и я смотрел, как Джулиан спит — губы сжаты, руки подобраны к груди, нога закинута мне на бедро. Я прижал его к себе, и он сразу проснулся, как солдат, в полном сознании. Потянулся, сполз с дивана на пол и неодобрительно щелкнул языком:       — Иди в душ, я пока поглажу твою одежду. Джинсы, что ли, в следующий раз с собой принеси, выделю тебе полку в шкафу.       Я поцеловал его в краешек рта. Волчок нежно ткнул меня пальцем в бок и пошел готовить завтрак. Обычно вода всегда меня успокаивает, и душ я принимаю долго, но сегодня мне не терпелось обратно, к волку. Я уже привык выползать из бешеной болтанки проблем на твердый берег. Туда, где меня ждут надежные руки и внимательный взгляд, которые так хорошо лечат исцарапанную душу.

***

      — Ли, иди ко мне.       Фырканье, вздернутая бровь.       — Ли, иди сюда, — я хлопаю ладонью по своим коленям, приглашая его сесть.       Ленивый поворот головы, ехидный взгляд из-под ресниц. Энцо однажды сравнил его с ангелом в какой-то ватиканской пиннокиотеке . Ничего похожего. У моего волка в глазах черти.       — Ли, я жду, — новые рефлексы вырабатываются долго, но терпения мне не занимать. Джулиан снисходительно улыбается и садится напротив, на диван. Манит меня пальцем. Да какая мне, нахрен, разница, где с ним сидеть! К тому же на диване удобнее, можно развернуть полномасштабные маневры…       Через какое-то время я, то и дело натыкаясь рукой на использованные влажные салфетки, нашариваю на полу брюки и вынимаю из кармана конверт.       — Любовное письмо невесте? — издевательски мурлычет волк. — Сам сочинил, или кто списать дал? Хочешь, ошибки исправлю?       Я закрываю ему рот конвертом, и он фыркает, недовольный. Но его ведь не переболтаешь.       — Съезди в Швецию, наберись там европейской мудрости.       — Конференция «Архитектура и дизайн жилых помещений», — Джулиан рассматривает буклет. — Да, это интересно. Может, про наши шедевры на этом поприще потом напишут в глянцевом журнале для домохозяек.       Я стискиваю зубы: он еще долго будет мне припоминать те неосторожные слова.       — А почему обратный билет на тридцать первое мая? — волчок садится и приглаживает рукой взъерошенные волосы. — Если самолет задержат, я опоздаю на твой день рождения. Оставишь мне кусок торта?       — Посмотрю на твое поведение.       Тридцать шесть лет — это серьезный возраст. Я уже знаю, какой подарок сделаю себе на день рождения. И если волк не согласится жить с людьми, я буду бегать в его стае.

***

      — Босс все знает, — серый от ужаса Тайни трясся так, что в ушах звенели длинные серьги. — Он уже едет к тебе, злой, и шестерок взял.       — Спасибо, я сам разберусь, иди, пока он не…       — Кофе, синьор Феррелли?       — Не сейчас, Энцо. Он дома?       — Я как раз сварил свежий.       — Где?       — Прошу, синьор Феррелли, мистер Майлз в столовой. Только своих ээ… стажеров отошлите на улицу, мне они тут не нужны.       — Ждите меня у машины!        Босс влетел в комнату как самонаводящаяся ракета. Энцо поставил на стол поднос с кофе и печеньем и встал в дверях, сложив руки на груди.       — Где он, Майлз?       — Я тут, босс, — пискнул Тайни. Тот с осуждением взглянул на его красное в блестках платье, парик и прочие причиндалы дрэг квин.       — Не ты, клоун. Где твой архитектор?       — Он на конференции в Стокгольме, — я совершенно не ожидал такого вопроса. — А в чем дело?       — Это ты мне объясни, carissimo, в чем дело.       На стол легли фотографии. Джулиан смеется, потому что я лижу его шею. Сидит у меня на коленях и целует в губы. Я снимаю с него футболку…       — Ты, значит, так работаешь в своей конторе? На износ! Конечно, когда там мусор утилизировать!       — А что Вы хотели, мистер Феррелли? Или думали, я про Ванессу не узнаю?        Тайни выпучил глаза и прижал к губам ладонь. Босс поморщился, как от холодной клизмы. Прямое попадание, надо добивать.       — Я, чтоб Вы знали, уже кольцо купил для помолвки, а тут такой поворот. Да у меня ни на одну бабу теперь не встанет!       — С Ванессой я разберусь, не кипятись, — Феррелли зло скривился и взял с подноса кофейную чашку, — у них это несерьезно, не бывает таких семей надолго. Ты ведь тоже со своим педиком просто ей назло?       — Кто первый под руку попался, того и оприходовал, — я выбрал одну фотографию. — Я, между прочим, реально насчет Ванессы расстроился! А щенок мне уже надоел, — на стол упали бумажные обрывки наших с Джулианом целующихся лиц. — Пустая трата времени.       — Чудесно, сынок, — Феррелли хрустнул печеньем, — тогда план такой: я вправляю Ванессе мозги, устраняю Стеллу и твоего архитектора, и мы играем нормальную свадьбу мальчик-девочка. Все наши размолвки забыты, ты обратно в семье. Отличные канноли, Энцо.       — Хороший план. Только при условии, что никаких трупов — плохая же примета на чужой смерти счастье строить.       — Без проблем, сынок, — босс улыбнулся, как Урсула под руку с принцем у алтаря, — я уверен, что для вас обоих это была досадная случайность. А если Барнс вздумает к тебе приставать — на работе там, в личной ли жизни — мои парни все его маршруты знают, отлюбят так, что не то что бегать, ходить не сможет до конца жизни, с перебитыми-то коленями. И в конторе твоей у меня все теперь под наблюдением, так что не беспокойся ни о чем.       — Еще печенья, синьор Феррелли? — Энцо сунул ему блюдце прямо под нос.       — Эээ, спасибо, — босс послушно взял сразу два. — Весли, сынок, тогда завтра едешь в Атланту, там надо кое с кем перетереть. Поработаешь руками для разнообразия, умственный труд тебе не на пользу. И день рождения там отметишь, ужин и девочек в отель я уже заказал. Все понял?       Я кивнул. Говорить не мог — сжимал в ладони осколки бело-голубой чашки. Тонкий фарфор не выдержал давления пальцев, а я все бы сейчас отдал, чтобы это был череп босса. Но из необходимого минимума двенадцати бойцов у меня пока только четверо, и Кардинал отмашку на бунт на корабле не дал. Так что пришлось заземлиться и терпеть. Феррелли, видимо, счел мое молчание за согласие, выбрал с блюдца еще два канноли и вышел, похлопав меня по плечу.       Тайни со стоном рухнул на стул и потянулся за трубочкой с кремом. Энцо быстро убрал от него поднос:       — Я бы не рекомендовал, мистер Валентайн. Эту партию пришлось достать из мусорного ведра — маскарпоне оказался просроченным, сменю, пожалуй, поставщика. Ведь если есть шанс изменить свою жизнь к лучшему, глупо бояться попутного ветра.       Утром на накрытом для завтрака столе меня ждали авиабилет и коробка, завернутая в цветную бумагу. Билет был в Атланту, а в коробке — модель белоснежного кораблика под бирюзовыми парусами. Ручной работы.        — Мастер Джулиан оставил на случай, если не успеет вернуться к Вашему дню рождения, — Энцо налил мне кофе. — Поторопитесь, мистер Майлз, я сам отвезу Вас в аэропорт.
Отношение автора к критике
Приветствую критику в любой форме, укажите все недостатки моих работ.
Права на все произведения, опубликованные на сайте, принадлежат авторам произведений. Администрация не несет ответственности за содержание работ.