Цвета серости.

Он рисовал город. Наш город. Я всегда удивлялась, как он может видеть его таким. Если подняться на самую высокую точку, можно увидеть серые высотки, стеклянные торговые центры и между ними черные ленты дорог. Кто бы ни посмотрел, наверняка сказал бы: - Самый обычный город. И был бы по-своему прав. Действительно, каждый день сотни ботинок, туфель и сапожек исхаживают асфальт, каждый день в воздухе держится почти осязаемая пыль. Так обычно, нормально. Спокойно. - Научись видеть мир по-своему. - вместо однообразных серых крыш на полотне появляются цветные здания, яркие, неповторимые, интересные. Игра цвета. - Как это сделать? - недоумеваю. Всю жизнь прожила среди автомобилей, смога и пыли. Однообразно. Утро, день, вечер. И на следующий день так же. Однообразно и безвкусно. Самое страшное, что так живем мы все. Сталкиваясь на улице с новыми лицами, наблюдаем прототип себя, выглядящий немного иначе и переместивший время обеда на час вперед. А художник был не такой. Родом из пригорода, где, как он рассказывал, растет великолепная дубовая роща, в которой каждый день новая природа. Где протекает голубой прозрачной лентой река, в которой плескается рыба на нересте. У него даже картина есть. "Рыба на нересте". Перенял привычку у классиков художественного искусства называть свои творения излишне вычурно и иногда пафосно. С ним всегда была его любимая кисть, из колонка, краски и обязательно простой карандаш. Он мог даже на камне набросать портрет. Он привносил какую-то цветную каплю в мою серую жизнь среди серых домов. Он эти дома изображал ярко, неординарно, словно видел истинную сущность всего. Всё будто оживало под действием его почти что волшебной кисти. - Ты думаешь, это сложно? - еле-еле поднимает края губ. - Нет. Совсем не сложно. Я улыбаюсь. Сколько раз пытался научить меня видеть мир ярче, чем он есть на самом деле? Два, три? Больше, однозначно больше. А я упрямая, застряла в серости будней и однообразии жизни. А он рисовал цветной город. И не расстраивался, если краска потекла вниз, повинуясь силе тяготения. Так и задумывалось. Огромные трубы, из которых часто валил плотный черный дым, на холсте ставали яркими, блестящими, разноцветными, на домах появлялись рисунки сродни граффити, а люди на улицах ставали разными, не похожими друг на друга, индивидуальными. А я смотрела на это буйство красок и не верила - разве это мой город? - Волей желания ты можешь преобразить свою жизнь. - любит философствовать на разные темы, - Вопрос только в том, хочешь ли ты этого... Эти слова и картина "Преображенный город" врезались в память. И он врезался, вместе с городом.