Тони Старк
Это имя определённо должно было занять главенствующее место в скромном списке Магнето. «Эксцентричный гений, миллиардер, плейбой и филантроп», — так описывали этого человека статьи в газетах. «О, Эрик, в Энтони не всё так однозначно, как ты думаешь!» — настаивал Чарльз. Но главным для Леншерра, пожалуй, являлось всего одно слово в сочетании с другим: «Железный человек». О, это знание — единственное, что вселяло радость в те грустные и печальные дни, когда его собственный муж предпочитал находиться в компании Старка, иной раз даже не приглашая на эти посиделки Эрика. «Я не зову тебя с собой, потому что знаю, что тебе будет скучно, и ты опять будешь пытаться убить Тони взглядом или приставать ко мне на людях!» — пояснял ему любимый, обижая последним своим словосочетанием — никогда внешне хладнокровный Магнето не позволял себе подобной вольности... Тот раз, когда его рука случайно соскользнула с поясницы Профессора Икс на его более округлые части был абсолютно непреднамерен! И если уж Ксавьер и хотел предъявлять ему какие претензии, то сначала вспомнил бы, кто именно затащил их обоих в ближайший туалет. Однако что-то подсказывало, что телепат не только помнил, но определённо это и спланировал. Маленький хитрец. С этой «железякой» они познакомились на благотворительном вечере, на который Чарльз так хотел попасть. «О, Эрик, как ты не понимаешь?! Мы тратим деньги, чтобы помочь!», «О, Эрик, ну как ты можешь быть таким хмурым?! Посмотри, какие прекрасные люди, а их разумы...», «Ты не понимаешь, Эрик! Мутанты, помогающие нуждающимся — новый виток в сознаниях людей! Они смогут увидеть, какие мы... », «О, Эрик, как ты можешь быть груб с мистером Старком? Он абсолютно мил и добр... Даже, если не всегда показывает этого!» — шипел ему телепат на ухо весь злосчастный вечер, пока пальцы Леншерра горели желанием вцепиться в это ухмыляющееся плейбойское личико, что смело с нескрываемым намёком рассматривать его мужа. Видят все возможные высшие силы — Магнето старался. Да, быть может, он вёл себя и странно, не отходя от Ксавьера ни на секунду и даже сопровождая его в туалет, быть может, в разговоре со Старком он и не совсем непреднамеренно обронил пару слов о своей мутации... Может быть. В любом случае, Эрик имел право предупредить этого навязчивого кретина, что этот милый голубоглазик занят. Занят и точка! К тому же вечер прошёл удовлетворительно: Леншерр чутко проследил, чтобы его дражайшая и единственная любовь пребывала в полной безопасности. И, как бы между прочим, он не сорвался и усмирил своё желание вонзить вилку в пах этой железной леди на минималках, пока тот слишком уж резво обсуждал что-то с его Чарли. Это можно было уже считать неопровержимой победой хладнокровия и полного самоконтроля. «Ах, какой чудесный вечер!» — восклицала любовь всей его жизни. Что ж, на тот момент металлокинетик мог согласиться с этим. Ровно до тех пор, пока в устах его супруга «мистер Старк» не сократился до ничтожно маленького «Тони». Когда Профессор Икс и Железный человек в перерывах между своими привычными делами стали переписываться, Эрик терпел. Когда Энтони стал являться в особняк, как к себе домой, и завлекать Чарльза своимиМойра Мактаггерт
Он успел забыть об этой милой девушке — агенте ЦРУ. После битвы с Шоу она, казалось, полностью исчезла с радаров: Ксавьер о ней не разговаривал и странным образом выглядел виноватым, когда речь всё же касалась её. Конечно, Эрику казалось это подозрительным, но проходило время, шли года... И вдруг Мойра снова здесь. Встретив её всего лишь несколько раз, телепат, что вполне ожидаемо, вновь потеплел к вышеупомянутой персоне, и теперь помимо Железного человека в двери особняка ломилась Суровая леди. Ну да, конечно, ведь Старка в списке назойливых проблем Магнето было мало. Как потом стало ясным, Чарльз стёр Мактаггерт её воспоминания, беспокоясь за благополучие учеников. Теперь же, когда напряжение между людьми и мутантами немного ослабло, он решил (хотелось бы Эрику знать, почему такие важные вопросы не решаются на семейном совете) вернуть их. Звучало, как хорошая сделка, если бы не одно но: Мойра, как и в те года, снова решила посягнуть на сердце Профессора Икс. Более того — она, по всей видимости, была убеждена, что оно и без того принадлежит ей. А причина этого, ну надо же, заключалась в том, что Чарльз поцеловал её на прощание. Уже хорошее начало для того, чтобы вписать имя этой прекрасной дамы в список. Казалось, она продолжила игру Тони под названием: «Сто и один способ вывести того самого Магнето из себя», иначе объяснить её ужимки и постоянные якобы случайные прикосновения к телепату было невозможно. Хуже всего, что тот, казалось, в упор этого не замечал. Эрик мог поклясться, что предложение помочь ЦРУ с каким-то мутным делом с уст Мактаггерт прозвучало слишком уж интимно, словно та предлагала не работать, а предаваться любовным утехам (к слову, Леншерр в своё время придумывал предлоги для встреч тет-а-тет более искуссно). Ксавьер, к великой радости его мужа и не менее великой опечаленности агента, особого желания к очередным поездкам не выразил и предпочёл заниматься своими обычными делами. В тот момент металлокинетик ехидно засмеялся, едва оставшись в одиночестве, и добавил балл в свою пользу, ещё не познав всю женскую коварность. Он совершенно точно недооценил Мойру. Магнето наивно полагал, что уж она-то не составит ему достойную конкуренцию, однако оказалось, что Мактаггерт не только составила, но и нанесла достойный удар, лишив Эрика удовольствия играть с Чарльзом в шахматы. Сначала это были банальные просьбы в чём-то прямо перед тем, как наступал «час Икс» — время, когда никто из мутантов не смел тревожить игру двух своих лидеров, а уже затем она добилась-таки того, что телепат в это время предпочитал уделять внимание ей, обосновывая это нуждаемостью Мойры в нём. О, Леншерр знал этот поганый ход — взыграть на чувстве вины, дабы получить желаемое, но не думал, что та опустится до столь грязного приёма. Итак: его лишили шахмат. Это было крайне неприятным и ещё более возмутительным, чем все тщетные попытки Старка залезть в чужие штаны. Взамен Эрик стал ломать кофемашину каждый раз, как нога агента переступала порог этого священного дома. Конечно, этим он заработал множество прищуренных взглядов домочадцев, но это того стоило: видеть её разочарованное лицо и тщетные попытки сделать себе кофе было в высшей степени приятно. И пусть Профессор всё чаще задавал волнующий всё разношёрстное семейство вопрос: «Дорогой, ты уверен, что с тобой всё в порядке?», а Рейвен, резко пристрастившаяся к американо, всё чаще сопровождала Магнето тяжёлым убийственным взглядом, явно мечтая всадить в его задницу нечто крупное и отнюдь неприятное, Леншерр не собирался останавливаться. Не теперь, когда его лишили одного из главных удовольствий жизни. Постепенно он продвигался в своей маленькой мести всё дальше: спутывал злополучный жетон Мактаггерт, которым в своё время едва её не придушил за ту пулю, что едва не попала в Чарльза — знал бы, что она в будущем доберётся до их с Професссором шахмат — закончил бы начатое ещё тогда (и на веки вечные был бы закинут его любимым Чарли в «Чёрный список»), специально кривил пороги дома, чтобы мисс с непривычки спотыкалась, ну, и ягодкой на десерте — с помощью железного прута, взятого с любезно поставленной у входа кованой вешалки, порвал глубоко уважаемому агенту еë излюбленную куртку. Ах, в такие моменты Эрик ощущал небывалую лёгкость на душе, предвкушая скорый уход Мойры, однако к его удивлению, та тоже не собиралась сдаваться, с присущей ей упёртостью придумывая уже свои методы борьбы с металлокинетиком. Так, она постепенно перестать носить при себе хоть что-то, состоящее из металла, явно пытаясь таким способом переиграть и уничтожить своего противника, вместо кофе стала пить чай (и Ксавьер, чёрт бы побрал его — искреннего любителя данного напитка, пребывал в полном восторге, наслаждаясь чаепитием со своей подругой), ну, и вишенкой на торте — всё же упросила телепата помочь ей с каким-то своим делом, оставив школу на несколько дней без присмотра её же основателя. «Уверена, Эрик прекрасно справится с этим!» — мило улыбалась ему Мактаггерт. Сидя на пустой кровати и с большим трудом удерживая свой дёргающийся глаз в глазнице, Леншерр, терзаемый отсутствием мужа и мыслями о том, чем тот может заниматься с Мойрой прямо сейчас, вписал имя агента в свою излюбленную книжку, предвкушая не менее тернистый путь борьбы с очередным вредителем. К сожалению, как это часто и бывает, вывести двух тараканов вскоре оказалось недостаточным.Логан
Этот хмурый и крайне подозрительный тип появился на их пороге внезапно. Эрик не вспомнил бы его, если бы не Чарльз с его выдающейся памятью. Занятый разглядыванием нового гостя, он даже не особо вслушивался в разговор между «новичком» и «завсегдатаями» этого заведения. Как оказалось впоследствии — Логану нужно было временное укрытие, и надо же, как удачно, но он вспомнил про их маленькое предложение тогда, в баре, и решил, что сейчас прекрасная возможность явиться сюда — чудесный выбор, учитывая столь частые приходы агента ЦРУ. Супруг (чтоб ему икалось) был в полном восторге от наличия в доме нового лица (интересно, и почему с такой замечательной памятью мы вдруг забыли, что в своё время этот грубый дровосек послал нас в такой критический для всех мутантов момент, а, Чарльз?) и с нескрываемым удовольствием обустроил гостя в одной из пустующих комнат, пока сам Леншерр грозной тенью шествовал вслед за ним, недоумевая, как его наивный муж смог дожить до своих лет с такой-то бесконечной добротой ко всему живому. «Дорогой, ты же знаешь, что при желании я мог бы...» — возражал Ксавьер, восхитительно хмуря брови. «Погрузить весь мир в хаос — знаю», — улыбался на это Эрик, ничуть не преувеличивая своего мнения касательно мощи своего любимого. «Ну, вообще-то я имел в виду: заставить любого, даже такого, как ты, вести себя милее котёнка», — со смущённой полуулыбкой заявил профессор: «Вряд ли это можно считать началом всемирного хаоса». Леншерр, в свойственной для себя манере, как всегда уделил внимание лишь интересующей его части возражения. «Какого — такого?» — он промурлыкал и, пользуясь своим преимуществом в виде более высокого роста, прижал возлюбленного к стене коридора, ничуть не смущаясь возможных наблюдателей. Тот издал возмущённый писк, но, тем не менее, мгновенно обвил его туловище руками, явно не собираясь позволять ему отступить. «Ну, не знаю», — дразнящий тон Чарльза повис в напряжении, сквозящем в спёртом воздухе, когда язык обладателя этого кокетливого голоса скользнул по красноватым губам: «Например, такого опасного». «Опасного?» — усмехнулся Магнето, позволяя своему рту соприкоснуться с нежной кожей раскрасневшейся шеи и провести по той языком, слизывая неповторимый вкус его любимого Чарли, достойного лидера мутантов — Профессора Икс. «По крайней мере, многие тебя считают именно таким», — даже в такой ситуации его любовь старалась звучать уверенно и невозмутимо, но лёгкая запинка и вздох, сорвавшихся с этих соблазнительных губ, выдавали истинные ощущения обладателя греховно алого рта. «А каким меня считаешь ты?» — Эрику казалось, что ему трудно дышать: столь сильный жар он ощущал в это сладкое мгновение. Голос, запах, вид Чарльза буквально сводили его с ума, заставляя желать, забрать, защитить. Он провёл носом по этим мягким (интересно, хоть что-то в этом мутанте могло быть жёстким? Пожалуй, Леншерр разгадал тайну вторичной мутации своего супруга — ей являлась вечная и обширная мягкость) волосам цвета каштана, упиваясь ароматом шампуня. Тихий всхлип послужил ответом на это спонтанное действие. «Добрым, Эрик», — Ксавьер поднял на него нечитаемый взгляд небесно голубых глаз, и это было последней каплей: Эрик уже слишком смутно припоминает последующие поцелуи и соприкосновения разгорячённой кожи, но уверен, что Чарльз смог бы ему напомнить. На какое-то время Магнето успокоился, будучи уверенным, что его мужу ничего не грозит. Хотя, когда тот впоследствии совершенно случайно проболтается о том, что читать Логана ему не так легко, как всех остальных, своё пристальное внимание к данной персоне он усилит, но стабильное наличие в госте железа будет являться вполне весомой гарантией безопасности для всех домочадцев. Ничего не предвещало беды, пока однажды Эрик не обнаружил, что Росомаха и Профессор Икс сдружились. Это был сложный путь из-за столь различных интересов вышеупомянутых, но уже спустя несколько месяцев Логан считался ни кем иным, как другом профессора. Они проводили время в обществе друг друга с завидной регулярностью, в основном болтая на различные темы и осушая запас виски. В итоге Чарльз даже получил исключительную привилегию называть Росомаху «Джеймсом». «Настоящая дружеская идиллия!» — шептались остальные, пока Леншерр, терзаясь сомнениями насчёт умыслов засидевшегося гостя, кривил сковородки на кухне. С новым статусом в их с Профессором отношениях Росомаха стал вести себя иначе: нет, конечно, он и раньше проявлял определённые защитные наклонности по отношению ко всем проживающим в особняке, но как только между ним и Ксавьером установилось нечто тёплое, его стремление по отношению к последнему стало выходить за все возможные рамки. И нет, не то, чтобы Эрик был против — в конце концов два защитника в доме лучше одного, да и двойной присмотр Чарльзу не повредит, но... Скажем так, он, чёрт возьми, не понимал, почему в свой список потенциальных угроз Логан добавил и его. Это осознание пришло к печально известному для людей Магнето не сразу: какое-то время он спокойно и обыденно проживал свою привычную рутину, пока не стал замечать нечто странное — каждый раз, когда чета Леншерр-Ксавьер оказывалась наедине, чёртов Хоумлетт был где-то рядом. Это звучало совсем дерьмово, как и заезженные аннотации к фильмам-ужасов. Выглядело, к слову, так же. Без преувеличений: он был везде за исключением, быть может, спальни (но это не значит, что Эрик перестанет проверять пространства за портьерами, под кроватью и в шкафу на ночь). «Эрик», — в очередной раз вздыхал его возлюбленный, наливая виски: «Ты преувеличиваешь — Логан не следит за нами». И именно этот момент Росомаха выбрал для того, чтобы войти, даже не соизволив постучать, лишь для того, чтобы спросить у Чарльза о какой-то простейшей ерунде. Не следит — как же. И, тем не менее, Ксавьер продолжал оставаться слепым, не замечая очевидного. Круговорот Хоумлетта в особняке продолжался: если Леншерр готовил завтрак Чарльзу на кухне, то в дверях обязательно возникало столь ненавистное ему лицо Логана; если там же пытался попить ночью воды, то постоянно натыкался на застывшую фигуру Росомахи; если Эрик хотел провести своё время, отдыхая в уютной гостиной, то неподалёку обязательно маячил Хоумлетт. В один злополучный раз Леншерру показалось, что путь свободен — тогда он решил устроить небольшую романтику со своим избранником и прогуляться по дивному саду. Этот вечер должен был стать идеальным: Чарльз не был уставшим, как зачастую с ним это бывает, а Эрик был полон намерений провести это свободное время, дарованное им небесами, наедине с супругом. И что вы думаете? Едва только бесстрашный Магнето потянулся к столь сладким и манящим губам Профессора, как прямо из соседних кустов высунулась довольная физиономия Логана. Оказалось, тот внезапно решил привести в порядок именно этот кустарник и именно сейчас. Пока у Эрика откровенно пригорало во всех возможных местах, а он сам удивлялся тому, как ещё не повалил пар из всех его отверстий, Хоумлетт — чёртов ублюдок, с ухмылкой кромсал растение, придавая ему более ухоженный вид и, казалось, не испытывал ни малейшего угрызения совести из-за столь грубо прерванного им же момента. И Ксавьер, естественно, не нашёл в этом ничего предосудительного. В эту же ночь список Магнето пополнился ещё одной строчкой.Хэнк
Этот синий комок шерсти не отставал от вышеупомянутого золотого трио и тоже действовал Леншерру на нервы. После Кубы МакКой с особым рвением бросился в свою привычную среду обитания — лабораторию, и почему-то решил, что из всех мутантов, проживающих здесь же, в особняке, достойную компанию в его расследованиях ему составит именно Чарльз. Теперь они вместе проводили время за многочисленными рассуждениями и занимались постройкой различных теорий, пока Эрик был вынужден стоять и просто смотреть на то, как его супруга уводит очередной хмырь. «Дорогой, возможно ты мог бы называть Хэнка «хмырём» немного потише?» — попросила его любовь перед тем, как отпить чая из своей излюбленной чашки с нежно голубой каймой. Глядя на такого расслабленного и горячо любимого им возлюбленного, Леншерр не мог отказать. «Зараза», — Эрик встретил вошедшего «Зверя» спокойной мыслью и милой, как он надеялся, улыбкой на губах. Надежды, судя по заметному вздрагиванию пушистого мутанта, были напрасными, но так даже лучше: пусть видит, с кем связывается. Конечно же, МакКой пришёл лишь за тем, чтобы, счастливо щебеча о своём новеньком плане, увести Чарльза в своюСтив Роджерс
С «Капитаном Америкой» Чарльз познакомился всё благодаря тому же Старку. И с того момента в его разговорах имя «Стив» стало мелькать слишком часто. «Как ты не понимаешь, Эрик? Этот человек уникален!» — ворковал Ксавьер, с нескрываемым удовольствием глядя в потолок и натягивая на себя одеяло. Уникален — достаточно громкое слово для характеристики практически незнакомца. Не то, чтобы Леншерр и сам ранее тайком не восхищался Роджерсом, точнее его приобретёнными способностями, но в свою защиту Эрик мог сказать самое главное: он не флиртовал с чёртовым Капитаном Америкой. А в том, что Ксавьер флиртовал, ну или, как минимум, кокетничал, не было сомнений. Достаточно было посмотреть на этих двоих, на эту запредельную мягкость в тоне Профессора, эти маленькие короткие прикосновения... Какого чёрта? Как ни пытался Магнето достучаться до супруга своими всё более паникующими мыслями, а тот не слышал или же делал вид, что не слышал. Леншерр не мог так просто смириться с таким развитием событий и уже сам пытался понять, что такого в этой обтянутой синими лосинами сосиске и пришёл к неутешительному для себя выводу: задница. Украдкой ему удалось заценить филейную часть знаменитого Капитана Америки, и он был вынужден признать, что она была достаточно хороша. Уже дома, стоя перед зеркалом и активно втягивая живот и выпячивая свои прелести, Эрик решил, что беспокоиться ему особо не о чем: он, знаете ли, тоже может надеть синие лосины... К сожалению, Леншерр так и не понял, почему его муж едва не поперхнулся собственным чаем, завидев супруга в обновке, и продолжал впоследствии активно хихикать и поддразнивать его на протяжении десяти лет. Пусть его лосины и не были сделаны из какого-нибудь пафосного материала, но ведь они были синие и выгодно подчёркивали всё, что надо. «Чувак», — наконец нашёл в себе силы произнести хоть что-то, сидящий в окружении их большой мутантской семьи, что внезапно погрузилась в гробовую тишину, и до этого момента приспокойно обедающий Шон: «Я всё понимаю, но бабушкины лосины — это определённо не круто». Рейвен, застывшая в неестественной позе с протянутой вилкой к губам, побагровела, а затем разразилась таким громким смехом, что вздрогнул даже стоящий у дальней стены кухни Хэнк, мех которого тоже угрожал порозоветь. «Так бы и сказал, что не нравятся тебе лосины...» — ворчал Эрик, вписывая ещё одного человека в свой скромный список.Тор & Локи
Узнав о существовании некоего Тора и его брата Локи, в Чарльзе пробудилась профессорская часть, страстно желающая изучить этих двух объектов должным образом. «Понимаешь, Эрик, они могут быть такими же, как мы — мутантами, а могут быть действительно богами... Разве тебе не интересно их происхождение, любовь моя?» — восторженно восклицал Ксавьер, активно жестикулируя чайной ложкой в своих руках. Леншерр молча кивнул, надеясь, что это явление временное. Не тут-то было. Восхищённый лепет Профессора не утихал, наоборот, неуклонно возрастал. Ну, а когда он мельком увидел и того, и другого, и полностью заразился идеей выяснить, кто скрывается за этими фигурами, Эрик просто пополнил список двумя позициями.Джин Грей
Когда-нибудь задумывались о, вероятно, особой телепатической связи между несколькими телепатами? А Леншерр задумался и сделал соответствующие выводы. Джин выросла прекрасной рыжеволосой девушкой, завела отношения со Скоттом и вовсю крутила Логаном, но что-то их с Чарльзом подозрительные мыслительные переговоры проходили слишком часто.Алекс Саммерс
В Алексе Эрик долго не видел конкурента: ну, а что с него взять? Оказывается, тоже зря. Старший Саммерс и был красавцем, а уж с возрастом и вовсе похорошел, приобретя мужественность и превратившись из птенца в достойного орла. Красивый и свободный. Не кажется ли вам это подозрительным? А вот Леншерру показалось, особенно учитывая сильную привязанность Алекса к Ксавьеру и, судя по всему, определённую любовь последнего по отношению к светловолосым (да-да, он всё ещё помнил про Стива).Эдди Брок & Веном
Знакомство с Эдди Броком привело Чарльза в восторг не меньший, чем от наличия в мире возможных богов или задницы, обтянутой в синие лосины, ведь в журналисте, как оказалось, сидело нечто определённо инопланетное. Эрик был уверен, что ничего хорошего из этого не выйдет. Благо его дорогой муж, увидев что-то, что Леншерру почему-то показать не изволили, вдруг резко отказался от идеи почаще навещать «дорогого» Эдди и какое-то время и вовсе избегал разговора на эту тему. «Небольшая семейная драма», — в конце концов пояснил телепат на немой вопрос супруга. Эрик пытался понять, что бы это значило, но в голову не приходило откровенно ничего. На всякий случай он вписал имя Эдди Брока — слишком уж плотоядно тот смотрел на Чарльза. Ну, а его странного питомца, с которым Леншерру познакомиться так и не удалось, он добавил исключительно в целях профилактики.Эмма Фрост
Внезапно потеплевшие взаимоотношения мисс Фрост и его супруга Эрику определённо доверия не внушали. И уж тем более ему не внушали доверия подозрительно частые прикосновения Эммы к Профессору, до этого являющегося её неоспоримым врагом, терпеть которого она могла исключительно из-за своего уважения к Магнето. Нет, конечно, Леншерр был рад, что они поладили, но, тем не менее, в его книжке стало на одну использованную строку больше.Скотт Саммерс
Пусть Скотт за всё время своего жительства в Вестчестерском особняке никогда не давал повода подумать о себе как-то не так, но Эрик, решив, что лучше перестраховаться, чем недостраховаться, вписал его на будущее. В конце концов, одной фамилии Саммерс в его списке явно было одиноко.Азазель
Азазель что-то зачастил гостить в особняке и уж что-то слишком довольно хвастался своими способностями Чарльзу, позволяя даже потрогать его хвост, наслаждаясь восхищёнными писками оного. «Ну, друг, такого я от тебя не ожидал!» — с этими словами Леншерр исписал ещё одну строку.Рейвен
Рейвен оказалась единственной, чьё имя Эрик записал не на почве своих подозрений касательно намерений к его дорогому супругу. Он включил её в список в воспитательных целях, потому что она, случайно увидев, как Леншерр записывает имя одного из неугодных ему в кожаный блокнот, поспешила посмеяться об этом Чарльзу, предав и буквально плюнув своему старому другу в спину, а затем подкалывала его на протяжении многих лет, называя его «великим и ужасным мутантом страны США».***
Они все отчаянно боролись. Мойра наивно пыталась угрожать своим пистолетом, но её преимущество было использовано против её же — Эрик просто вытащил его из её же рук и навёл мушку на неё в негласном предупреждении. Одновременно с этим он остановил попытку Логана накинуться на него, просто овладев адамантием его скелета, а также вывел из строя прекрасный костюмчик Старка. Его поражала глупость противников. Все они знали, что бессильны против него с наличием при себе железа, но все, как один, тупо шли на него, позволяя сделать с ними всё, что угодно. Неподалёку стояли Эмма и Джин, явно пытающиеся воздействовать на него телепатически. Благо, на этот случай у Магнето был припасён его замечательный шлем, надетый им же перед заключительной битвой. Он сокрушил Фрост железной балкой, пока та находилась в своей алмазной форме. Грей же была грубо прижата многочисленным железом прямо к земле. Ту же участь познал и младший Саммерс, рискнувший вступиться за свою девушку. Щит Капитана Америки стал его же проблемой: благодаря ему Леншерр зажал его между искорёженных сидений. Костюмы Тора и Локи содержали в себе металл и поспособствовали тому, что их хозяева теперь лежали в куче разбросанных балок, не в силах даже пошевелиться. С Алексом разобраться было сложнее, но один точный удар и Саммерс отправился к своему братцу. Где-то в вдалеке рычал Хэнк, закованный в импровизированный железный ошейник и цепи. Эдди Брок и его питомец были достойными соперниками, но несколько сильных ударов титановых труб — и вот они уже разориентированы. Азазеля поймать было трудно, но не столь невыполнимо. Тот просто не ожидал, что его друг внезапно нанесёт ему сокрушительный удар. — Все вы выводили меня из себя на протяжении многих лет! — Эрик ощущал свою мощь так хорошо, как никогда раньше. Он сжал тиски своей силы, укомплектовывая проигравших более выгодным образом. Этот стадион... Они были так наивны, принимая его вызов и идя сюда. Где-то кричала Рейвен, но она ему была не нужна. Нет. Чарльз тоже был здесь. Бережно усаженный Леншерром на обломки он кричал и молил о пощаде всех этих личностей, но разве он мог остановиться теперь? Эрик старался не видеть заплаканного лица своего супруга. Он был уверен, что тот поймёт. Если и не сейчас, то потом. — Эрик, остановись! — кричала его любовь, но Магнето не мог позволить себе слабину. Только не сейчас, ведь он был так близок... — Эрик, пожалуйста! — И теперь вы все поплатитесь за это... Леншерр чувствовал, что способен сделать многое, в том числе — разрушить этот чёртов стадион и даже поднять. Он крепко сжал весь металл, который только ощущал и стал медленно поднимать его. Эрик слышал крики, хлопки своего развевающегося плаща, мольбы и стоны и старался не обращать на это должного внимания, ведь он предупреждал. Тонны металла поднялись вверх, готовые поглотить собой всех присутствующих здесь... Эрик. Магнето не смог сдержать лёгкого волнения, едва заслышав этот укоризненный профессорский тон. Он обернулся, найдя взглядом блестящие глаза супруга. Тот продолжал плакать и умолять его остановиться. Эрик! Это определённо было не по сценарию. То, что его любовь даже не открывала рта лишь подтверждало это. Ну нет... Это значило лишь одно, и Леншерр не мог заставить своего мужа ждать. Едва Эрик распахнул веки, как сразу же наткнулся взглядом с укоризненно прищуренными голубыми глазами, буквально прожигающими его грешную душу. — Эрик, любовь моя, я всё могу понять, но это жестоко, даже для тебя, — Ксавьер зевнул и переместился на кровати, прижимаясь к стройному туловищу супруга и обхватывая его, совсем как осьминожек. — Я промолчу лишь потому, что знаю, что в душе ты вылитый милашка. — Милашка?! — Леншерр хмуро уставился на супруга. — Я мог бы свершить многое, подчинить себе всякий металл и восстать вместе с братьями против людей, захватить весь мир, используя исключительно свои возможности... И ты называешь меня милашкой? — Мы оба знаем, что ты не сделал бы ни того, ни другого, — промурлыкал Чарльз, потирая носом местечко под ухом Эрика. — Потому что ты любишь меня. Спорить с таким Ксавьером было бесполезно: он убедил бы вас даже в квадратной форме Земли, если бы только захотел, используя при этом минимум своей силы и максимум обаяния и флирта. Определённо самый коварный мутант. Пробубнив нечто согласное, Леншерр попытался уцепиться за конец своей фантазии, но в голову отчего-то совершенно ничего не лезло. Вздохнув, он вытащил из-под подушки блокнот и вложенную в него ручку и открыл последнюю страницу, обнаружив, что та исписана полностью. — Наконец-то дурацкий список моего чертовски ревнивого бойфренда закончился! — Ксавьер довольно засопел, продолжая откровенно тискаться, требуя внимания. — Я думал, этой штуке никогда не настанет конец! Эрик фыркнул, пододвигаясь ближе к краю постели и запуская руку в один из ящиков прикроватной тумбочки. В тайне он надеялся, что его возлюбленный уловит своей телепатией всё злорадство, вспыхнувшее в его бренной душе и в очередной раз поймёт одну простую истину: Магнето так просто не остановить. С победоносным видом Леншерр, немного повозившись в куче таких же кожаных блокнотов, вытащил один, который, как он точно знал, был совершенно чистым и новым. Увидев новинку в руках супруга, Чарльз прыснул и его веселье ощутимо ткнуло разум Эрика, впрочем, тот не возражал, скорее нахмурился самым грозным своим образом, явно понимая, в чём причина такого настроения профессора. — Отвечая на твой вопрос: нет, я не выбирал это, — предупредил Леншерр все возможные подколки любимого и, как он надеялся, невозмутимо открыл немного розовый блокнот. «Немного розовый?» — с ехидством возразил отчётливый голос Чарльза в его голове: «Дорогой, да он пунцовее даже щёк Хэнка, когда Рейвен наконец обращает на бедолагу своё женское внимание... А это что? Единорожки? Блёстки? Ты серьёзно будешь ходить с этим? О боже... Мне будет, о чём рассказать внукам». «Он не...» — слабая попытка Эрика возразить погрязла в чужом хихиканье. «Возможно, чуть-чуть», — отчасти согласился он, постаравшись продумать эту мысль максимально чётко: «И ты не будешь позорить имя великого Магнето, рассказывая об этом хоть кому-либо!» «Да неужели?» — лёгкий поцелуй коснулся его напряжённого плеча: «Боюсь, мой друг, ты должен был сказать об этом раньше». «О нет...» — паника пронзила сердце бесстрашного лидера мутантов, когда он понял, что это может значить: «Рейвен!». — Да, мой дорогой. Так что теперь без вариантов: мои и её внуки в любом случае услышат эту замечательную историю о том, как бесстрашный и вечно хмурый Магнето таскал в своём кармане розовый блокнот с единорогами! — последняя часть реплики не менее известного Профессора Икс погрязла в звонких писках оного, когда резко оставивший свои планы Леншерр залез под одеяло и одним ловким движением забрался рукой под верхнюю часть пижамы своего супруга, бесстыдно ущипнув того. Вмиг притихший профессор воззрился на супруга своим профессионально отточенным взглядом, словно вопрошая, действительно ли его любимый муж опустился до столь грязного приёмчика за такой короткий промежуток времени. Не получив ответа, он открыл было рот, чтобы выразить своё возмущение и одновременное с ним смущение, чем Эрик и не преминул воспользоваться. — Между прочим, это подарок Китти, — он прошептал, когда был вынужден оторваться от нежных губ возлюбленного. — Знаю, — просто ответил тот, игриво извиваясь в уютных объятиях. — Но мои внуки всё равно узнают об этом, Эрик! Возражения не принимаются! — И я почти готов согласиться на это страшное осквернение моей чести и достоинства, при одном маленьком условии... — в конце концов ухмыльнулся Леншерр, проводя пальцем длинную дорожку по телу мужа. — Я сам расскажу об этом нашим внукам. — О, Эрик... Кто-то считал этот брак исключительно политическим, а кто-то полагал, что он был заключён на небесах. Но одно было ясно всем: Эрик действительно любил своего мужа. Да, он был последним ревнивцем и никогда не скрывал этого. Даже когда Чарльз состарится и станет похожим, как утверждал он сам, на яйцо, Леншерр продолжит считать своего супруга самым прекрасным и идеальным, а потому и список подозрительных особ будет всё расти и расти... Правда, теперь исключительно в виде традиции. Да, Тони, даже будучи престарелым пердуном с ворчливым характером, всё также будет бесить Эрика, а Мойра, пусть теперь и Кессиди, продолжит одаривать Ксавьера слишком уж пристальным взглядом. Логан, избавившись от наваждения в сторону Джинн Скотт всё также будет мешаться Леншерру во всех возможных местах, Хэнк — преследовать его супруга для научных утех в лаборатории, Рейвен — крутить шашни то с МакКоем, то с Азазелем, Фрост останется той независимой и холодной женщиной, ну, а о тех богах, чудаке с пришельцем и Стиве Роджерсе Эрик будет слышать мало. И тем не менее, он так никогда и не воплотит свои фантазии, которые будут оканчиваться лишь сохранением всех в целостности и сохранности, в реальность. Да, его список будет неуклонно расти, но теперь это было не столь уж и важным. Потому что великого и бесстрашного Магнето любят в ответ. А это действительно важно. И Эрик никогда не предаст свою любовь своими беспочвенными подозрениями и страшной вспыльчивостью. Ну, а рассказ о Магнето и розовом блокноте будет передаваться из уст в уста ещё не одно поколение... Ну, а Чарльз продолжит тайком поддразнивать своего любимого мужа, давая тому очередной повод поревновать.