Сложное уравнение, стремление к бесконечности

      За обшарпанным отельным окном нарисованный тёмными пастельными оттенками глубокий вечер незнакомого города, пугающего мерцанием огней неоновых вывесок и ритмом шума чужих голосов. Только Стив абсолютно спокоен и без угнетения тоской переносит пребывание вдали от дома, возвращаясь в бережный жар родного уюта через глубокие утешительные поцелуи Стеф. Он совсем не одинок, хоть никогда и не ощущал себя таковым, но именно сейчас его существование наполнено гармонией нахождения с кем-то не просто близким, а являющимся частью его самого. В безмолвной тишине голова переполняется десятками вариантов диалогов о произошедшем и происходящем, озвучивать которые не имеет никакого смысла — оба, как одно целое, проходят через это в остром и циничном холоде разума. Стив проводит ладонями по плавному изгибу талии сестры, обхватывая пальцами маленькую грудь и наблюдая за её раскрасневшимся лицом. В этом ракурсе Стеф особенно сильно похожа на него, хоть и сохраняет присущее ей хрупкое изящество в чертах не типичного для девушки высокого спортивного телосложения. С его губ срывается восторженный стон стоит пальцам Стеф плотно обхватить член у основания. В этой близости столько неправильного и до влажной пелены перед глазами привлекательного, что не остаётся ни капли стыда за душой. Прикосновение горячего языка на контрасте с остывающей влагой слюны вокруг ямочки пупка концентрируется комком плотно сжатого воздуха у шеи, отбирая возможность дышать. Стеф обильно смазывает палец лубрикантом и ведёт неотрывным прикосновением между ягодиц, отчего Стив вздрагивает и просыпается от забвения, рефлекторно отползая из-под тела сестры. — Я действительно хочу этого, — уточняет он, наблюдая за её обеспокоенным взглядом. — Но что-то всё равно меня гложет, будто отталкивает, — тон голоса меняется с серьёзного на растерянный, — и я боюсь продолжать. Боюсь неизвестности. — Монстры не живут под кроватями, Стив, — успокаивающий шёпот Стеф обволакивает его изнутри, а откровенные поцелуи, которыми она осыпает его, впрыскивают растекающийся по венам заряд уверенности, — они живут в людских головах. Он хочет возразить неуместной метафоре, но слова теряются на корне языка одёргивающим хрипом вопроса её лёгкого и непринуждённого смирения с бессовестной неестественностью. Хотя сам прекрасно знает вымученный бессонными ночами ответ. Стеф действительно красива, и вряд ли только потому, что они похожи — в этом факте нет тщеславного самолюбования. Он замечал эту запретную сексуальность в семейных поездках на озёра, когда девичье тело не прикрывало ничего, кроме купальника; в её откровенных вечерних сорочках с накинутой вуалью пеньюара на плечи. Винил во всём проклятое мужское начало, буйство гормонов, но каждый раз замирал в онемении, ловя на себе ответный заинтересованный взгляд. О чём она думала? И почему то, что они могли иногда чувствовать друг за друга, никогда не пугало, а лишь наращивало запретный интерес? Тело отпускает напряжение, послушно расслабляется, и он притягивает сестру за предплечья к себе, впиваясь жадным поцелуем в губы. Плотное скольжение пальцев между ягодиц и тянущийся будто вечность момент проникновения заставляет пустой живот взвыть от напора кипящего отзвука удовольствия, колющего органы изнутри. Стив прикладывает ладонь к промежности сестры, растирая тёплую влагу вверх к лобку, на обратном движении раздвигая пальцами мягкую вязкость половых губ, решительно проталкивая их в податливое влагалище. — От правды не сбежишь, всё же они нас испортили, — сдавленным смешком подмечает Стеф сквозь стоны от проникновения пальцев брата в себя. — Они показали нам, кто мы есть на самом деле, — констатирует Стив, раздвигая ноги и позволяя сестре беспрепятственно растягивать его, с каждым новым толчком проваливаясь в туманный омут.       Идея поехать в эти выходные за близнецами Харгроув на пляж Мичигана в преддверии выпускного торжественно возглавила список самых неосторожных и глупых решений, когда-либо предпринятых близнецами Харрингтон. Стив и Стеф прибывают на общественный пляж, но тусоваться до окончательной темноты ночи с остатками поддатых местных жителей точно не входит в их планы. Пропуская мимо себя десятки незнакомых лиц, они ищут взглядом близнецов Харгроув и находят достаточно быстро — те проводят время в зоне пикников в отрешении, наслаждаясь прохладным бризом и приветливостью остывающего из-за отсутствия солнца песка под ногами. Билли мнимо раскрепощён смущающимися смешками проходящих мимо девушек, пряча оскал брезгливости за плотным облаком дыма сигареты, убирая за ухо прядь ещё влажных после воды волос. Сибил безынтересно окидывает взором мельтешащую толпу вокруг, опирается задницей о столик позади, и её короткое чёрное платье, которое как будто мало ей, тем самым полностью прилегает к телу, очерчивая тенями на ткани каждый мускул и покатую округлость груди, вольно задирается выше четверти бедра. — Я под кайфом или это действительно король и принцесса Хокинса, Билли? — она первая замечает близнецов Харрингтон и толкает брата в плечо, чтобы он обратил внимание. — Оставь писки счастья при себе, — Стив заносчиво задирает подбородок, — тут и без твоей киски влажно. — Поверить не могу, — разражается громогласным смехом Билли, — вам так сильно пришлась по вкусу наша благородная помощь, что вы не постеснялись проследить за нами и проделать путь от самого Хокинса до Сильвер Бич, — он широко улыбается, проводя кончиком языка по верхней губе словно сам сгорает в предвкушении. — Неужели рассчитываете на продолжение? — Макс достаточно сговорчивая и не особо горит желанием прикрывать ваши задницы, — хмыкает Стеф, теряя с каждым произнесённым словом и без того не блещущую солидностью убедительность. — К тому же, мы пришли забрать долг. И если вы думали, что так просто сбежите — вы ошибались. Обоюдный смех Билли и Сибил сбивает с толку, выколачивая из близнецов Харрингтон остатки уверенности. Даже не переглядываясь они залились гадким озабоченным хохотом в унисон как один человек. — Вы такие милые, когда пытаетесь казаться серьёзными, — Сибил делает шаг навстречу Стеф и проводит ладонью по её щеке, поглаживая подушечкой большого пальца уголок рта. — Вы же понимаете, что с тем, как много мы берём, это число будет стремиться к бесконечности? — она царапает остриём ногтя линию нижней губы Стеф, впечатывая его в центре и надавливая вниз, заставляя послушно открыть рот, всё это время не сводя взгляда со своего отражения в нежном блеске карих глаз девушки, где воображение упрямо дорисовывало дьявольские рога, торчащие из-под копны особенно кучерявых из-за влажности воздуха волос. Стив наклоняется и опаляет дыханием внешнюю сторону ладони Сибил, медленно смещая невесомый поцелуй выше, к пальцам, нарочно задевая приоткрытый рот Стеф и она, поняв хитрый план брата, на повороте головы прижимается плотнее лицом к его, позволяя поцеловать себя. Коротко, едва уловимо, с шумным причмокиванием, щекоча палец Сибил горячим прикосновением двух языков. Ещё с момента, как Харгроувы попали в их взор, мир вокруг скрылся за размытой нечёткостью периферийного зрения, однако до адреналиновой лихорадки задорная мысль, что за их действиями могли наблюдать — и не важно, что подумали бы про них в этот момент, эти люди ничего не знают о них и не имеют никакой ценности в своём существовании, — приводит всех четверых в беспредельный восторг, кроткими электрическими импульсами заряжающего и без того накалённый между ними воздух. — Отсоси мне, Харрингтон, — огоньки стелющегося вдалеке города россыпью крапинок пляшут в озверелых глазах Билли, а в его голосе читается строгая необходимость узнать, смирились ли близнецы с неизбежным. За поворотом в пространство между домиками с душевыми кабинами и плавательным инвентарём, где в такое время совершенно безлюдно, Билли прижимает Стива к стене, властно целует, ведёт плотным нажимом ладоней вверх по обнажённым рукам и нагло надавливает на плечи, заставляя его встать на колени. Стив взволнованно вздыхает, небрежно тянет резинку шорт вниз и отводит взгляд, когда член оказывается слишком близко, обдавая кончик носа слабым теплом. От возможности иметь его девственное до члена лицо губы Билли невольно трогает широкая ухмылка, саднящая маленькими трещинками от сухости, заставляя нетерпеливо облизываться, смахивая раздражение. Он глушит утробный смешок от того, как неумело Стив берёт в рот, видимо беспечно переоценив свой потенциал, как давится до слёз на глазах и рассеянно пытается спрятать зубы, иногда имея неосторожность неуклюже задевать чувствительную плоть. — Помоги братику, — Сибил гладит талию и бёдра Стеф, замечая свирепый отсвет злобы, который Билли тщетно пытается скрыть за тихими стонами, при движении тазом во влагу рта утыкаясь в невозможность Стива взять глубже. — Покажи, как надо, — она мягко целует девичью шею, подталкивая в спину, тем самым заставляя сделать шаг вперёд. Стеф повинуется, опускается на колени рядом, наблюдая за лицом Билли исподлобья, и приникает к члену, плотно обхватывая кольцом губ головку, горячим дыханием с носа вытягивая воздух, балуя приятным вакуумом. Она поднимает подбородок и распрямляет плечи, позволяя толстому стволу погрузиться глубже в расслабленную глотку, выбивая для себя поощрительный стон. Стив тихо ахает, чувствуя крепкую хватку пальцев Билли на затылке, насильно приближающую его к паху. От терпкого вкуса кожи обильнее выделяется слюна, стекая с уголков рта под давлением от плотности сжатых губ. Стив машинально сглатывает с клокочущим смаком, отчего горло сжимается вокруг наконец-то скользнувшей глубже головки. Одаривая вниманием обделённые участки, Стеф ведёт языком от места, где кончается обхват губ Стива, и вольно подталкивает твёрдое мускулистое бедро Билли, заставляя шире расставить ноги, проводя мясистым скоплением слюны вниз до самых яиц, зарываясь с носом в растёртую влагу. — Только посмотри на этих маленьких мокрых шлюшек, — запальчиво рычит Харгроув, вплетает пальцы свободной руки в мягкие волосы Стеф, руководя их лицами, грубо заставляя целоваться при властном надавливании на затылки, зажимая лоснящуюся слюной и смазкой головку между теснотой их губ. — Они думали, что имеют право прятать от нас свои голодные до хорошего секса дырочки, — Сибил обнимает брата со спины и сжимает необыкновенно крепко, до глухих вздохов, до призрачного хруста костей. — Твой член теперь как наркотик для них, Билли, — она почти бесшумно продолжает мысль, лизнув мочку уха, скользит руками под распахнутую рубашку, впиваясь до белёсых полос ногтями в крепкую мужскую грудь. — Будут хотеть ещё и ещё. — Они, блядь, получат сполна, Билли, — приглушённым басом гаркнул он сквозь краткие беззвучные стоны. Движение бёдрами заметно ускорились, без доли жалости вбивая пульсирующий набухший член поочерёдно то в податливую горячую глотку Стеф, то в неуступчивый рот Стива, пока близнецы обоюдно мокро сопели носами и с наслаждением мурлыкали в захлёбывающихся звуках. Билли отстраняет лицо Стива, хватаясь пальцами за подбородок, вынуждая широко разомкнуть губы, проезжаясь головкой вдоль по языку и соскальзывая вверх, утыкаясь в нёбо. Сибил чувствует, как брат делает медленный шаг назад, особенно ощутимо напрягаясь всем телом в её объятиях. Она подхватывает выскользнувший изо рта член, несколько раз двигает узким кольцом пальцев вверх-вниз, удерживая наклон, позволяя крупным густым пятнам спермы окропить щёки и рот Стива. — Твоё лицо создано для того, чтобы я на него кончал, Харрингтон, — огрызается Билли в собственническом тоне, вперившись требовательным взглядом в перепачканные участки кожи, упиваясь до умопомрачения представленным видом. — Приведите себя в порядок, — Сибил натягивает его шорты обратно, облизывает пальцы и кивает в сторону в приглашающем жесте. Стеф медленно поворачивает голову, замирая на мгновение, видя вздутые в тяжёлом дыхании ноздри и опьянело сытый блеск в глазах брата. Она послушно склоняется ближе, слизывая семя с лица Стива, одобрительно, с долей гордости, касается губами подбородка, и ласково улыбается в поцелуй, с которым он пылко приникает к ней в беспамятстве, разделяя вяжущий горьковатый вкус Билли между ними.       Заднее сиденье Камаро едва вмещает в тесное пространство два крупных мужских тела в обыкновении лёгкой потасовки, ведь горячие ласки Билли и Стива больше похожи на поле боя, на котором каждый стремится завоевать главенство. Вместо опасных ударов кулаками ладони энергичным напором оглаживают особенно чувствительные точки шеи, плеч и груди; вместо едких угроз — до критической нехватки воздуха глубокие неразрывные поцелуи. И даже при таком раскладе Стив умудряется поступаться, ослабевая под натиском крепких рук. Стеф шумно проглатывает накопившуюся слюну, смещая взгляд с дороги на зеркало заднего вида, томительно вздыхая с крупицей досады от болезненно лижущих в самое сердце языков пламени необычной ревности. Ей до дрожи в коленях хочется оказаться позади, в центре непристойной стычки, или найти себя оседлавшей бёдра Сибил под её вкрадчивые прикосновения в самых сокровенных местах, под физической и вербальной остротой сладкого языка. Вздрогнув от неожиданности, Стеф отвлекается на руку, аккурат массирующую её колено, царапающим движением по полному бедру ведущую до низа оголённого живота. — Детка, следи за дорогой, — усмехается Сибил, под чутким руководством которой она вела Камаро. — Не к чему так торопить события, аппетит ещё нужно нагулять, — в полутьме салона широкая улыбка кажется особенно дьявольской, зловещей. Билли нажатием пальцев на позвонки ведёт по спине Стива и ловко протискивает руку под резинку пляжных шорт, впиваясь пальцами в упругую ягодицу, оттягивает, приставив указательный палец в анусу. Ожидая встретить твёрдую упрямость мышц, он внезапно вздёргивает брови в удивлении, когда фаланга полностью утопает в тесном тепле беспрепятственно. Для подтверждения собственных догадок, он делает плавное круговое движение, распрямляет палец и ехидно фыркает в такт жалобному стону Стива. Наблюдавшая за этим Стеф ловит пронзительно довольный взгляд в зеркале заднего вида, и не понимает, почему именно сейчас смущается до пунцовой тяжести в висках. Билли притягивает её за плечо, заставляя повернуть голову и отвлечься от дороги, и запечатлевает грубый поцелуй на её губах, кусает нижнюю, насильно проталкивая язык, пока Сибил заботливо кладёт ладони поверх рук Стеф, помогая удержать ровный курс движения автомобиля. — Хорошая девочка, — шепчет Билли и снова откидывается на спинку сиденья, плотнее прижимая нагло вплетающего пальцы в ворох светлых волос, ластящегося трением крепкого стояка через промокшую ткань о его живот, Стива. — Крошка Стив-о немного заждался, ты же поможешь мне подготовить его? — тихо спрашивает Сибил и прежде, чем отстраниться, нехарактерно для неё робко чмокает девичью щёку, однозначно дразнит, и Стеф тянется за продолжением, но она всё также хитро непоколебима, лишь указывает взглядом на дорогу.       Они прибывают к снятому близнецами Харгроув крошечному пляжному коттеджу, за очерченной песками берега верандой которого простирается необъятная водная гладь, мягко шуршащая волнами в ночной тишине. Здесь мало что напоминает Калифорнию, легкомысленный лоск веселья и близко не стоит с масштабностью золотых пляжей и не стихающего гула голосов до самого рассвета, но пропитанные тоской по родным местам до подкорки души нуждаются в свежем солёном бризе, заряжающему характерно аккумулятору. Сибил отодвигает сиденье и вытаскивает Стива подобно ребёнку, без зримой тяжести подхватывая его за талию и приподнимая над землёй на несколько сантиметров. Прежде, чем твёрдо встаёт на ноги, он задерживается в объятиях, невесомостью мысков касаясь почвы под собой, и в судорожном дыхании тянется за поцелуем, зафиксировав её лицо между ладонями. Кружась как в танце, они первые входят в помещение и Сибил ведёт, помыкая Стивом, опрокидывая на пышное мягкое сиденье дивана с массивными дубовыми ножками. Строгим движением рук она ставит его на колени, утыкая грудью в высокую спинку, попутно стягивая шорты до линии колен и подзывая присевшую на край рядом Стеф попробовать ласкать Стива языком. — Вы такие вкусные в этих местах, принцессы, — Сибил с нескрываемым интересом сопровождает взглядом покладистость Стеф, что склоняется и трётся напряжённым кончиком языка о тёмную осыпь упругих складок. — Так бы и съела вас обоих, выпила бы до последней капли, — её голос хрипло дрожит, опуская тон до запредельно низкого, почти мужского. Она притягивает лицо Стеф за подбородок и с особым смаком всасывает губы, обводя языком контур, молниеносно смещая влажную ласку между ягодиц. От вибрирующего стука сердца в глубине горла Стив истошно стонет в восторге, без всякой задней мысли прогибается в пояснице, пытаясь контролировать себя, но тело непроизвольно дёргается назад, развязно насаживаясь на два поочерёдно ласкающих его языка. Ненасытно скользя одним большим мокрым напряжением внутри, до онемения челюсти толкаясь глубже, Сибил резко расслабляет язык, заполняя тугое отверстие тёплой мягкостью прежде, чем принёсшая лубрикант Стеф, с торопливой дрожью в суставах смазав пальцы, лихорадочно протолкнула внутрь сразу две фаланги. Так, словно ей это нужно больше, чем ему. С ласковой заботой в отсвете глаз и диким экстазом, с которым она трёт колени друг о друга, сжимая промежность давлением бёдер в нетерпении. У Стива не мозг, а сплошная каша, разбрызгивающая капли оставшегося сознания при покачивании головы. Член распирает от перевозбуждения, буквально примагничивает к низу живота, пачкая смазкой кожу и обивку спинки дивана от лёгкого трения при дёрганном движении бёдер вперёд. Ему никогда не было так хорошо, что тело многократно сгорало дотла, чтобы снова возродиться и пережить яростную эйфорию. — Блядь, Боже, он такой тесный и всё для тебя, Билли, — истерическим вздохом хнычет Сибил, слегка раздвигая указательный и средний пальцы внутри Стива, проталкивая между ними кончик языка. — Мне даже немного завидно, — ехидно хихикает она мямлящими звуками, глядя на усевшегося в развалку брата на другом конце дивана. Всё тело покрывается знойными мурашками от духоты непрерывных стонов — Билли сам вот-вот вскипит, расколется напополам и заполнит жаром магмы помещение вокруг. Мысль не держится в голове больше нескольких долей секунды, взгляд постоянно переключается с одного лица на другое, ведь каждого перед собой хочется отыметь до сиплого визга, до самых мокрых оргазмов, так, чтобы благодарные довольные ухмылки сияли ещё с неделю или две. Он облизывает лоснящуюся над верхней губой испарину и поддаётся вперёд, прерывая подготовку Стива, чтобы забрать его почти бездыханное тело и уложить в коленно-локтевую прямо на пушистом ворсистом ковре близ дивана. Сибил подхватывает Стеф, усаживая на свои бёдра к себе спиной, требовательно сжимает грудь через полупрозрачной материал кофты-накидки, обводя ногтями проступившие на ткани спортивного топа соски. — Думала так просто отсидеться, пока твой брат будет работать задницей? — Сибил властно раздвигает её колени и надавливает пальцами на влажное пятно на трусиках под юбкой. — Не забывай, вы полностью в нашем распоряжении и мы, как хозяева вечеринки, обязаны убедиться, что веселья хватит на всех. Тягучая капля лубриканта утопает в растянутом отверстии и Билли без лишних действий, кроме надевания презерватива, торопится протолкнуть головку. Стив упирается и кряхтит укусом в костяшки сжатого кулака, превозмогая медленное давление, по интенсивности в разы превосходящее скольжение пальцев девушек внутри. Он суетливо вертит задницей, под тяжёлым нажимом ладони Харгроува на поясницу с силой прогибаясь в спине, сбиваясь на развратный стон. Тонкоголосый, беззащитный, почти что скулёж. — Что, нравится, Харрингтон? — подначивает Билли и позволяет себе толкнуться глубже, почти на треть. — Твоей сестрёнке тоже понравилось, — он краем глаза наблюдает за тем, как Сибил трахает пальцами изнемогающую всем телом под ней Стеф. — Ты уже имел её киску? — Нет, — быстро дёргает головой в исступлении Стив, наклоняется, прилегая грудью к полу, пытаясь справиться с давящей изнутри заполненностью, из-за которой непроизвольно хочется отскочить вперёд. — Но очень хочу, — кается в грязном секрете он, почти без стонов, и хоть звучит сокрушительно, но нотка грубой похоти деликатно щекочет слух Билли, как будто они наконец-то нашли общий язык без подстрекательств. — Хочу чувствовать её на себе. — О-ох, блядь, она просто восхитительна, — практически маниакально цедит сквозь зубы Билли, иронично успокаивает, при этом не теряя наглости в движениях, ладонями сильнее раздвигая ягодицы, прерывистыми толчками вгоняя до самых яиц глубоко и замирает, упиваясь жалобными стонами. — Как и твоя бусси, вы оба идеально хорошо смотритесь на моём члене. Вдоволь растянув момент первого глубокого проникновения, Билли бесцеремонно наращивает темп, двигаясь то коротким слабым покачиванием, то глубокими резкими ударами при столкновении кожа о кожу. Стив уже не сам, а в такт грубого секса, рефлекторно подскакивает вперёд и пытается навязать беспорядочному хаосу рывков свою инициативу, в неполном сгибе колен опускаясь задницей ниже. Член сладкой болью мучительно врывается в него каждый раз, как он опускается, встречая толчком за толчком, вколачивается так глубоко и сильно — Стив понимает, что последствия будет чувствовать ещё несколько часов, может быть даже дней. — Ты же хочешь её трахнуть, да? — напряжённым в занятости долбёжки задницы Харрингтона голосом сдавленно рычит Билли пока Сибил опускает под них на спину Стеф, помогая ей пристроить ноги между их. — Посмотри на неё, — повелительным придыханием произносит он. Взгляд в одурманенное наслаждением лицо Стеф быстро теряет фокус — у Стива перед глазами сплошная рябь с многочисленными вспышками в тон напряжённому шуму в висках от грубого скольжения тесно сжатых пальцев Билли на его члене, отличного от хоть сколько-то сопряжённых ласковостью девичьих рук. Он несколько раз проводит влажной плотью, болезненно пульсирующей в нужде разрядки, между половых губ, грубо задевает головкой клитор в такт резко замедлившимся размеренным выпадам бёдер. — Какой нетерпеливый, — бархатистым смешком издевается Сибил, стискивает пальцами щёки Стива и целует быстро, словно разрешает насытиться собой только маленькими глотками. Её голос пока что единственный внимает рациональности и она точно знает, где ей получить такое же разжижающее мозг экстазное безумство, поэтому не спешит расставаться с ясным умом. — Вы оба такие сладкие потаскушки, на себя не похожи, как хотите друг друга, — она раскатывает презерватив по члену Стива и направляет упругую твёрдость сбивчивым толчком во влагалище в меру темпа Билли. Стеф надрывно, с истеричным всхлипом, вскрикивает от удовольствия, когда Стив начинает двигаться в ней хаотично, из-за движений Билли в нём иногда вытягиваясь корпусом вперёд, отчего член, изгибаясь под углом, надавливает вверх до приятно тянущего дискомфорта, граничащего с ноющей ломотой. Сибил избавляется от платья, оказывается без трусиков под ним, и пристраивается над лицом Стеф, что упоенно начинает вылизывать томившиеся в долгом ожидании ласки складки половых губ, концентрируя так нужное сейчас давление кончиком языка на клиторе. — Ох, детка, у тебя волшебный ротик, — прежде, чем полностью кинуться в беспамятство, хрипит Сибил и обнимает Стива, протискивая руки под его, сцепляя пальцы в крепкий замок на пояснице, довершая сплетённый многоугольник тел своей фигурой. Она плотно прижимается грудью к его, ловя кайф от соприкосновения с топкой мягкостью волос в испарине, лихорадочно целует распахнутые мокрые от слюны губы. Билли трахает Стива в отрешённой бессознательности с хлопающей жестокостью, больше не разменивается на мнимую нежность, и, очерчивая ладонями плавную округлость ягодиц, до боли вонзает пальцы у мужской талии, нажимая на подвздошные кости. Ему не хватает совсем немного, чтобы достичь пика, и в этом «немного» нетерпимо кроется пугающая мягкосердечность. — Сиб, — нетипичное обращение по такой вариации короткого имени свозит потаённым «милая», — хочу тебе в рот, — судорожно шепчет влажными вздохами слишком увлечённый процессом Билли. — Пиздец, как хочу кончить тебе в рот, — найдя в себе вольность как следует сосредоточиться уже более ясно и с манерной хамской развязностью твёрдо заверяет — приказывает — он. И она повинуется, сползает с лица Стеф, пока та с жадностью льнёт в объятия Стива, что уже без единой мысли в голове полностью растворяется в похоти и остервенело трахает сестру, входя во всю длину. Сибил стягивает презерватив с члена Билли, смыкает кольцо из указательного и большого пальцев вокруг ствола, быстрым движением кисти растягивая влагу по всей коже, дразнящим уколом кончика языка лаская уздечку, пока он не изливается ей в рот. — Сделай мне хорошо, — приникнув к уху брата, Сибил нарочно шумно проглотила смесь жидкостей слюны и спермы, вздыхая в ответной просьбе, — так, как умеешь только ты, — шепчет почти абсолютно бесшумно, словно боится рассыпаться в собственной хрустальной хрупкости. Она откидывается на спину и приглашающе раздвигает ноги, смотря на Билли снизу-вверх из-под притомлено прикрытых век. Он обнимает сестру под шеей и приникает ближе, растянувшись под боком, бесцеремонно проталкивает в вязкое нутро пальцы, сходу задаёт бешеный ритм, входя под разным углом, с разной интенсивностью, на слабом сгибе фаланг ощупывая нежные стенки изнутри. Билли довольно ухмыляется, найдя особенно чувствительную точку, проезжаясь по ней без учтивости резко под обрывистые выкрики «да, да, здесь» Сибил. Она сводит ноги вместе от поразительно сильного оргазма, стеная в мертвенно-крепкий поцелуй брата под обоюдно громкие охающие звуки кончивших в унисон близнецов Харрингтон, обессиленно прижимающихся друг к другу.       На небольшой двухспальной кровати ютятся четыре раскрепощённых тела, в силу тесноты особенно крепко сжатых между собой. Измотанные, но до счастливой судороги в мышцах довольные, близнецы Харрингтон спят спокойным сном, нагие телом и душой, напоминая пышущую безмятежным жаром сердцевину между близнецов Харгроув, окруживших их по бокам как холодная сталь стен. Стив забавно сопит в мягкую теплоту груди Стеф, сильнее жмётся задницей в живот расположившейся позади Сибил. Она не может ничего с собой поделать, лишь с умилением наблюдает за их расслабленными лицами, ласково поглаживая ладонью то бедро Стива, то ягодицу Стеф. Тихий выдох с носа заставляет обратить внимание на Билли, налегающего полубоком на тело девушки. Он аккуратно приподнимает ногу и располагает её поверх ноги Сибил, лодыжка к лодыжке, замыкая очерченный их телами круг, устремляя многозначный взгляд прямо в глаза сестры. И в этой безмолвной тишине тёмного помещения в голове нет диалогов ни о произошедшем, ни происходящем, лишь необходимое им обоим понимание.