Принцесса,
Я получил ворона и должен заняться им в настоящее время. Не то чтобы это имело значение, поскольку все моя писанина осталась без ответа. Полагаю, я должен быть счастлив, что не обнаружил их у своей кровати нераспечатанными с нетронутой печатью. Но, увы, в настоящее время я очень несчастен. Читаете вы мои письма или нет, я не знаю.
Но я знаю о своих чувствах к тебе, Висенья. И они беспощадны.
Как и я.
До конца моих дней,
Твой муж.
Я спряталась на балконе, часами обдумывая слова, пока Амира не объявила о себе. — Принцесса? — Услышав ее голос, я чуть не вскочила со стула, чтобы заняться своим вечерним посланием. В ее глазах было беспокойство, которое встревожило меня, посылая холодок по спине. — Амира… Что случилось? — Мне не понравилось, как она избегала моего взгляда. Растущая тишина только усилила мое чувство ужаса от того, что трагедия наконец разразилась. — Это король? — Спросила я. Амира дико затрясла головой, ее глаза расширились от шока, когда я схватила ее за руки. — Боги милостивые, нет, принцесса. Я вздохнула с облегчением и с благодарностью сжала ее руки в своих. — Небеса… хорошо… это хорошо. Тогда что же тебя так беспокоит? — Тихо спросила я, убирая волосы с ее лица. — Это принц Эймонд, Ваше высочество. С ним произошел несчастный случай во время его путешествия… — Я покачала головой, когда мое лицо вытянулось в легком шоке. — Прости, Амира… Мне кажется, я тебя ослышалась. Ты сказала, принц Эймонд? — Губы брюнетки слегка дрогнули, и она в панике кивнула, по-видимому, боясь повториться. — Да, принцесса… Он… — Я посмотрела вниз, проследив за взглядом Амиры, и обнаружила, что моя хватка на ней стала еще крепче. Я немедленно отпустила ее, смущенная собой и тем, что на меня нашло. — Какого рода несчастный случай? — Надавила я, туже завязывая пояс на халате, и скрестив руки на груди, чтобы мое сердце не выскочило за пределы моего тела. — Отдельные источники сообщают, что он преследовал Караксеса. — Караксеса? Мой отец был в Королевской гавани? — Вхагар в спешке сбросила его со своей спины, и принц приземлился в Узком море. Королевский флот вытащил его со скал к югу от Крепости, принцесса. — Но принц жив? — Поспешно спросила я, мое сердце подскочило к горлу, достаточно высоко, чтобы я поверила, что с моими следующими словами оно наверняка вырвется у меня изо рта. Амира кивнула, нервно и агрессивно заламывая руки с каждым мгновением, проведенным в моем присутствии. — Что насчет Вхагар? — Я почти боялась спрашивать. — Держат в ее гнезде недалеко от побережья. Десница… непреклонен… о ее избавлении. — Пекло, конечно, он… — Пробормотала я в гневе. Я, конечно, хотела бы знать, как лорд Хайтауэр вообще начал планировать такой невероятный подвиг, как покорение мира Вхагар. Даже если она действительно отбросила от себя Эймонда. Все так, как сказала мама — идея о том, что мы контролируем драконов, является иллюзией. Иллюзия, навязанная обычным людям такими, как Всадники Дракона старой Валирии. Я провела руками по лицу, когда грубые образы того, как он, должно быть, выглядел, выброшенный на скалы, прокляли мой разум. — Я должна позаботиться о нем, — заключила я, направляясь к своей одежде. — Амира, помоги мне одеться. — Рявкнула я, падая на колени. — Принц не с мейстерами, принцесса, — тихо пробормотала Амира. — Тогда где же он, черт возьми? — Я почти накричала на нее, захлопывая шкаф. Только тогда, взглянув на нее, я поняла, какой по-настоящему ужасающей я, должно быть, казалась. Как совершенно слепа к моему тону и действиям и к тому, как они влияли на нее. — Он был перевязан мейстерами и, вопреки рекомендации, попросил, чтобы его отправили обратно в его собственные покои для выздоровления, принцесса. — Значит, он совсем рядом. Я легонько толкнула дверь в наши смежные покои, слегка приоткрыв ее, чтобы увидеть Эймонда одного. Он частично сидел в постели, серебристые волосы каскадом ниспадали на его сильную грудь и торс, который теперь был покрыт бинтами и блестел от легкого пота, без сомнения, от лихорадки. По мерцанию свечей я не могла сказать, проснулся он или нет, поэтому я рискнула войти в логово дракона. Я никак не объявляла о своем присутствии, но шороха ткани и щелчка закрывшейся двери было достаточно, чтобы предупредить его о посетителе. — Какую часть «Меня нельзя беспокоить» вы, идиоты, не понимаете?! — Эймонд закричал в ярости, его лицо мгновенно смягчилось при виде меня. — Висенья, я не понимаю… ты не должна быть… — Его слова затихли, когда его взгляд блуждал по моей фигуре, одетой только в тонкий халат, который облегал мое тело. — Ты не должна… — Слова снова подвели его, когда он нагло осмотрел мою фигуру. — Я должна была прийти и посмотреть сама… — Пробормотала я, сидя на краю его кровати и восхищаясь его худым и поврежденным телом. — Они говорят, что ты потерял контроль над Вхагар в погоне за Караксесом. — Проклятое чудовище в припадке отшвырнуло меня от нее. Гребаное дряхлое существо. — Проворчал он, потянувшись за повязкой на глаз. — И я не бросался в погоню за Караксесом. Я взял курс на Драконий Камень после менее чем обнадеживающего и более чем сбивающего с толку ворона от твоего отца. — Он зашипел от боли, когда потянулся дальше, чтобы дотянуться до повязки. Я легонько накрываю его руку своей, заставляя его бросить аксессуар на тумбочку. — Я слышала, ты доставляешь мейстерам немало огорчений своим состоянием. — Я слегка улыбнулась, подтягивая под себя ноги и садясь ближе к нему. — Если мне суждено быть прикованным к постели, я, черт возьми, сделаю это в своих собственных покоях. Не лежать в подземелье зельеварения мейстера, чтобы тыкать в меня, как они считают нужным. — Он проворчал, прислоняясь покалеченной стороной лица к подушке, чтобы скрыть ее от посторонних глаз. Я нахмурилась на его усилия, осторожно поворачивая его лицо только для того, чтобы он напрягшись и подняв руку, прикрыл его еще раз. Он нахмурился, когда я потянула его за руку, запечатлев серию поцелуев на его пальцах, пока я держала его руку в своей. Он всегда был потрясающе красив, даже сейчас. Худощавый и жилистый на протяжении большей части своей жизни, теперь закаленный тренировками с несколькими ушибами и шрамами. Были ли они результатом боев на площадке для тренировки или одного-двух агрессивных драконов, я не знала. Его глаз, однако, был хорошо известным шрамом, который, я знала, он ненавидел. — Я не заслуживаю нежности, принцесса. Точно так же, как ты не заслуживаешь мужа без всех его частей. — Без всех его частей? — Повторила я с презрением. — Я так понимаю, слова моего отца не слишком ободряющие? — Я вздохнула, протянув руку, чтобы коснуться его шрама, восхищаясь сапфиром, которым он заменил свою повязку. Эймонд слегка вздрогнул, когда подушечки моих пальцев слегка коснулись скул, любовно проводя дорожку вниз по его щеке. — О, Эймонд. Ты далек от зверя, которым они все тебя считают… — Прошептала я, проигрывая битву, которую вела неделями. — Даже я сама. — Висенья… Я не могу продолжать в том же духе. — Эймонд напрягся, мягко убирая мою руку от своего лица, вздрагивая при этом. — Я действительно думал, что смогу справиться с этим притворством самостоятельно. Если ты собираешься и дальше мучить меня состраданием и другими способами спровоцировать меня… — Его взгляд упал на вырез моего халата. — Тогда я должен протестовать. Я не верю, что мое сердце способно выдержать это… или мое тело в настоящее время. — Он вырывался со стоном, заставляя мое сердце трепетать за него. — О, Эймонд… — Печально вздохнула я, обхватив ладонью его лицо, поскольку проиграла войну, которую вела внутри себя. Этот поцелуй не был ни пылким, ни поводом для бреда, но он был желанным и очень раскаивающимся в том, что я сказала, и в том жестоком поступке, который я совершила. — Эймонд, возьми меня, — умоляла я у его губ, ослабляя пояс от халата. — Висенья… — Пробормотал Эймонд мне в губы, пытаясь взять себя в руки, отстраняясь от моих нежных заигрываний. — Боги, не делайте этого со мной сейчас… — Пробормотал он мне в лоб, когда я перевела дыхание, халат теперь распахнулся, обнажая мою грудь. — Если бы ты имела хоть малейшее представление о том, что я хочу с тобой сделать, принцесса. — Он иронично усмехнулся, покачав головой. — Но в таком состоянии… Боюсь, удовольствие, которое я должен был тебе доставить, будет недостаточно. — Научи меня… Эймонд. — Взмолилась я, стараясь еще больше не травмировать его раны. — Я никогда… раньше не прикасалась к мужчине. — Это было почти так же неловко произносить вслух, как это звучало, когда я обдумывала эти слова в своей голове. — Научи меня, как следует доставлять удовольствие мужчине. Позволь мне дать это тебе. — Нет. — Выдохнул Эймонд, приподнимаясь еще больше и страстно целуя меня, несмотря на боль. — Я могу научить тебя, как прикасаться ко мне, принцесса… Прикосновения к другим мужчинам в этой жизни для тебя давно потеряны. Я обещаю тебе это. — Мое сердцебиение упало у меня между ног от его мрачного обещания, соблазняя меня еще больше, когда я смело скользнула рукой с его груди под простыни к его затвердевшей плоти, которая лежала в ожидании. — Висенья… — То, как он простонал мое имя, было похоже на ругательство. Проклятие всем и каждому до меня. — Скажи мне, муж. Пожалуйста. — Взмолилась я, уткнувшись носом в изгиб его шеи, когда я осторожно начала свои манипуляции. Я погладила его рукой, ободренная сдавленными стонами и ведомая своим собственным осмелевшим желанием и потребностью в нем. Я позволила его стонам и сладким звукам направлять мои поглаживания, поскольку я не была уверена, что еще делать, когда исследовала его, ритмично увеличивая форму, размер его мягкой плоти. — Тебе это нравится, любовь моя? — Пробормотала я в его скользкую от пота шею, когда его грудь глубоко вздымалась с каждым нежным прикосновением. — Боги, да. — Он почти хмыкнул. — Медленно, вверх вниз. — Эймонд задохнулся, содрогаясь, когда я опустилась на кровать, чтобы откинуть еще больше покрывало, чтобы показать его мне. Боги, как это возможно, что он вообще был красив здесь? Пульсирующий, твердый и истекающий от потребности. Влага для желания меня и только меня. — Смочи его, Висенья. — Скомандовал он со сдавленным стоном, когда я опустилась между его бедер, все еще остро осознавая, что его текущие травмы беспокоят верхнюю часть тела. Словно прочитав мои мысли и любопытство, Эймонд ответил на мой невысказанный вопрос. — Своим ртом, принцесса. — Инструктировал он, лаская мой подбородок большим пальцем, проводя им по моей нижней припухшей от поцелуя губе. Я продолжила поглаживать его пульсирующий член, втягивая его в свои впалые щеки и посасывая, заставляя принца стонать что-то пошлое. — Остановись… остановись, остановись, Висенья, пожалуйста. — Его слова были напряженными и неистовыми, заставляя меня вскинуть голову, чтобы увидеть его беспокойство. — Я сделала тебе больно? — Спросила я, немедленно освобождая его от захвата, которым я держала его член, и осторожно поднимаясь обратно туда, где он лежал. — Боже, нет, — подтвердил он с жаждущим поцелуем. — Я не сомневаюсь, что ты доставишь величайшее удовольствие мне. Но в первый раз, когда я наполню тебя семенем, Висенья, оно не будет у тебя во рту, — прорычал он, прижимаясь своими губами к моим в опустошающем поцелуе, который только усилил жар, образовавшийся между моими бедрами. — Это будет внутри этой мокрой и нуждающейся промежности, когда ты будешь выкрикивать мое имя, чтобы услышали все в Семи Королевствах — от Замка до Стены. — Я захныкала от его слов и сдерживала себя, чувствуя себя так, словно кто-то поджег меня и теперь отказывается тушить. — Значит, это то, что ты классифицируешь как жестокую и необычную пытку? — Я тяжело дышала, падая рядом с ним в нежные объятия. — Чертово страдание, принцесса, — ухмыльнулся Эймонд, прижимаясь губами к моей коже, и поцеловал меня в лоб. — Хвала богам, ты недолго будешь это знать.