Флирт с драконом

      Войдя в палату, я ожидала не меньше, чем полной порки. Пристальный взгляд, под которым меня держали с рождения, был ничем по сравнению с глазами лордов Малого Совета, которые прожигали мою кожу ненавистью. Я высоко держала голову на плечах, сжав верхнюю губу, когда проходила мимо них всех, не оглядываясь, задержавшись лишь на долю секунды, когда Бейла потянулась, чтобы сжать мою руку в знак поддержки.       — Так мило, что ты присоединилась к нам, Висенья. — пробормотала мать, не отрывая глаз от стола, когда я подошла и села по правую руку от нее. — Продолжайте, лорд Масси. — она подтолкнула лысеющего мужчину в конце стола, чье предложение закончилось при моем появлении.       Лорд Масси прочистил горло, осознанный ход мыслей вернулся к нему после моего вмешательства.       — Как я уже говорил, Ваша светлость, суд должен быть всего лишь формальностью. Покажите зеленым и тем, кто решил поддержать узурпатора, что ваше правление будет справедливым, но безжалостным. Чтобы показать им, на что мы способны, если пересечемся, как только корона будет возвращена.       — Неплохой план, если бы мы уже не показали нашу силу и последствия того, что оказались не на той стороне этой войны, — вставила я, ерзая на стуле, чувствуя себя неловко из-за собственного упоминания о смерти близнецов. — Мы должны сделать так, чтобы этот судебный процесс стал примером высшей справедливости. Что истинная преданность может быть и будет вознаграждена в конце всего этого.       — Вы, конечно, говорите свободно, исходя из предвзятости, принцесса? — лорд Стонтон усмехнулся, взволнованно постукивая костяшками пальцев по столу. — Понятно, почему вы не можете участвовать в этом совете во время судебного разбирательства, не так ли? — вот опять. Этот тон, который они использовали, был похож на наказание.       — Конечно, вы должны понимать, почему я должна. — возразила я. — У всех вас есть свои собственные предубеждения, и я не лучше в этом отношении, я это знаю. Но посылать человека, которого вы все с готовностью сочли виновным перед этим советом, без малейшей надежды узнать правду, жестоко, и более того, несправедливо. — я спорила, делая так, чтобы моя точка зрения была услышана, когда я просматривала лордов. — Если мы будем насаживать головы на пики без задней мысли или по-настоящему справедливого суда над теми, кто заслуживает того, чтобы их голос был услышан, тогда мы ничем не лучше фальшивого короля-марионетки, который согревает трон, и стоящих за ним высокопоставленных лиц, которые дергают его за ниточки.       — В словах юной принцессы есть мудрость. — мейстер Герардис мягко уступил, придав мне оттенок надежды в моих усилиях. — Нам не нужно добавлять еще одну бойню к списку потерянных жизней просто для того, чтобы подчеркнуть свою точку зрения.       — Одна из тех жизней, юный принц Люцерис, — воскликнул Стонтон. — Мы поймали его убийцу, и принцесса настаивает на милосердии просто потому, что он лежит в ее постели.       — Принцесса настаивает на милосердии, потому что мы уже заставили зеленых ответить за смерть принца Люцериса. Более того, Дейрон — причина гибели Люка, а не Эймонд. — объявила я сидящим за столом, заставив их в волнении перешептываться между собой.       — Дейрон? Староместский сквайр?       — Какую власть этот мужчина имеет над ней…       — Какие доказательства этого у нас есть, кроме того, что Убийца родичей шепчет на ухо принцессе Висении?       — С каких это пор слово наследника недостаточно хорошо для вас, нерадивых? — вмешалась Бейла. — Это просто потому, что на этот раз, в очередной раз, это женщина? Вы держите ее под таким же пристальным вниманием, как когда-то нашу королеву и принцессу Рейнис до нее. — она послала мне ободряющую улыбку между делом, сердито глядя на мужчин, которые завалили стол своими необоснованными мнениями. — Принцесса Висенья говорит, основываясь на своем собственном опыте в тылу врага, и это больше, чем я могу сказать о вас всех. Жеманничаете по поводу Драконьего Камня, в то время как женщины и дети, оставшиеся в вашем замке, считают вас великими воинами.       Деймон с любопытством посмотрел на Бейлу, приподняв бровь, когда обратил свое внимание на королеву.       — Есть ли правда в этих утверждениях? Висенья уже принесла вам эту новость, Ваша светлость?       — Конечно, это так. Я не думала о необходимости подтверждать ее заявления, хотя совет, похоже, считает это необходимым… — мать обратилась к другому концу стола, оглядывая недовольные лица. — Эймонд предстанет перед справедливым судом. По-настоящему справедливый суд без оговорок, поскольку мы пытаемся глубже раскрыть его заявленную лояльность и заявления о невиновности. — она заявила об этом к большому неудовольствию остальных за столом.       — Kirimvose, muñnykeā. Kirimvose. — прошептала я ей, слегка беспричинно сжимая ее предплечье.       — Не благодари меня. У меня нет намерения выставлять это напоказ. Ты меня понимаешь? — серьезно пробормотала она, вцепившись руками в подлокотники своего кресла, в то время как препирательства совета переросли из глухого рева в полный гам. — Лорд-командующий Дарклин, идите и заберите пленного принца, чтобы мы могли положить конец этим беспорядкам, чтобы не вспыхнула новая война среди моего совета. — приказала мать громким, властным голосом, который заставил замолчать тех, кто ссорился за столом.       Знаменосец за знаменосцем, занявшие Драконий Камень, вливались в тронный зал, заполняя все возможные углы, пока зал не наполнился до краев телами, пронизанными неизвестностью. Все солдаты из домов, примкнувших к черным, которым было приказано оставаться на Драконьем Камне в ожидании нашей окончательной победы в Королевской Гавани, были неспокойны. Мужчины и женщины, сражавшиеся за нас, не видели сражения в Речных землях и мало что знали о захвате Харренхола с тех пор, как получили командный пост на острове, и, судя по их виду с того места, где я стояла рядом с королевой и королем-консортом… они жаждали какого-то кровопролития. Жаждали этого.       Королевская гвардия устроила из этого хорошее шоу, бросив Эймонда на колени перед нами, как будто он был злобным животным, которым они все его считали. Мое сердце болело сильнее, чем когда-либо, просто глядя на него — скованного и бессильного.       — Принц Эймонд из дома Таргариенов, вы обвиняетесь в убийстве принца Люцериса Велариона и государственной измене. — напряжение в комнате только усиливалось с каждым словом моей матери. — Вы убили юного принца Люцериса на спине дракона, заключая условия с лордом Штормового предела Борросом Баратеоном?       — Я этого не делал, Ваша светлость. — он обращался с удивительным уважением.       — Вы присутствовали при его смерти, не так ли?       — Да, моя королева.       Она слегка склонила голову набок.       — Тогда что же было причиной смерти принца Люцериса?       — Узурпатор, принц Эйгон, поручил мне доставить послания лордам Семи Королевств, предлагая богатство и славу, если они присоединятся к зеленым и ужасы, которые они никогда не видели, если они откажутся. — Эймонд слегка оглядел толпу вокруг себя, оценивая, с каким выражением лица и общественным мнением он в данный момент сталкивается. — Я полетел со своей женой, принцессой Висеньей, в Винтерфелл, чтобы также обезопасить Север от узурпатора…       — И вы потерпели неудачу? — спросил Деймон, пытаясь унизить его.       — Напротив, Ваша светлость. — Эймонд кивнул в мою сторону с легкой ухмылкой. — Принцесса сыграла важную роль в нашем плане привлечь лорда Старка и Север на нашу сторону. К черным. Я оставил свою прекрасную жену в столице, чтобы забрать посланного ворона, а также моего брата Дейрона, которому было поручено предложить брачный договор, чтобы обезопасить Штормовые земли, если лорд Боррос откажется. — вот почему он отказался взять меня с собой? Причина, по которой он не позволил мне полететь с ним, когда он пытался отменить курс, который он установил перед Винтерфеллом. — Когда я прибыл, Дейрон и Люк вцепились друг другу в глотки посреди зала Баратеона, несмотря на его собственные протесты. Я схватил Дейрона за шею, давая принцу Люцерису время улететь на Драконий Камень, но я не удержал его достаточно долго… — Эймонд сделал паузу, прочищая горло, когда воспоминание вспыхнуло в его голове. — Он и Арракс потерялись в море к тому времени, как я добрался до них во время шторма…       На короткое мгновение в толпе воцарилась тишина, прежде чем среди тех, кто наблюдал за происходящим из-за кулис зала, раздались редкие перешептывания и бормотания.       — Есть ли кто-нибудь, кто может подтвердить это утверждение? Ваша история, как вы ее рассказываете, правдива? — спросила королева, обводя взглядом зал и людей.       — Лорд Боррос и его люди могут подтвердить ссору в их замке, — ответил Эймонд с высоко поднятой головой. — Хотя я не могу говорить об их готовности свидетельствовать от моего имени с тех пор, как они присоединились к зеленым… — ухмылка появилась на его губах, когда его глаза встретились с моими, широко раскрытыми в ожидании. — Принцесса Висенья может рассказать о последствиях в столице.       Быстро, как вспышка молнии, все взгляды, стоявшие в комнате, остановились на мне. Ждали меня. Мать слегка кивнула, побуждая меня сделать шаг вперед.       — Принцесса Висенья, вы несколько лун находились в тылу врага в качестве пленницы зеленых. Что вы скажете о последствиях смерти принца Люцериса? — я с трудом сглотнула, уверенный взгляд Эймонда придал мне мужества, в котором я нуждалась.       — Я видела переписку и ворона, которая подтверждает, что Дейрон был в центре гибели Люка. — мой голос эхом разнесся по залу, привлекая внимание присутствующих. — Я видела это своими собственными глазами и слышала рассказы из первых рук своими собственными ушами. Эти сообщения о преступлениях Эймонда являются ложными. Он не совершал никакого убийства.       — Боюсь, принцесса ошибается в своих утверждениях, — вмешался Эймонд. — Это правда. Я совершил убийство, но не то, за которое меня судят. — я слегка отшатнулась назад, когда по залу прокатились вздохи от его признания. — Отто Хайтауэр мертв, Ваша светлость. Умер от моей собственной руки. Если есть какой-то смысл отдавать меня под суд, тогда, пожалуйста, я умоляю вас, отдайте меня под суд за преступление, которое я действительно совершил.       — Как мы можем проверить это утверждение? Ждать, пока зеленые постучат в нашу дверь? — воскликнул Деймон, крепче сжимая свой меч.       — Как бы мне это ни было противно… — принцесса Рейнис заговорила вне очереди, нахмурившись. — Принц говорит правду. Во время нашей атаки на Ред-Форк в нашем стремлении захватить Речные земли Кристон Коль повел батальон пешком… — она почти проворчала так тихо, что я не расслышала ее признания. — Мои люди, командовавшие войсками на земле, сообщили, что видели знак десницы на нем.       — Значит, все, что у нас есть, — это слова пехотинцев и ворон, которого у нас нет в руках? — Деймон закатил глаза. — Доказательства в вашу пользу поразительны, мой принц. — саркастически сказал он, разжигая во мне разгорающийся огонь.       — Боги, рассудят это.. — Эймонд что-то пробормотал, качая головой, устремив взгляд на стропила в безмолвной мольбе к богам, на мгновение прикусив нижнюю губу, прежде чем повернуться к нам, когда холодный воздух проник в комнату.       — Я требую испытания поединком.       Все мое тело замерло там, где я стояла. Застыло на месте, когда ледяной страх сменил мою ярость.       — Ясно, что мы никогда не придем к истинному результату, поскольку вы уже определили, что я виновен в преступлениях, которые могут подтвердить только слухи, Ваша светлость. — слова Эймонда были почтительными, но его интонация намекала на высокомерие. — По крайней мере, позвольте мне попытаться избежать этого, спасая свою жизнь, независимо от вашего мнения о моей невиновности… Или, я полагаю, отсутствие такового.       — Эймонд, нет! — закричала я, выходя из транса и бросаясь к нему, но меня резко дернули назад за руки, схваченные сиром Эрриком. Раздался веселый смешок отца, когда я вырвалась из рук рыцаря, который удерживал меня от вмешательства.       — Ты хочешь испытания боем; ты его получишь, мальчик. — провозгласил Деймон, отходя от матери и обнажая свою сталь.       — Ваша светлость, разумно ли выбирать Порочного принца в качестве своего защитника? — вмешалась Бейла, к моему большому удивлению. — Кто еще будет руководить, если каким-то чудом принц Эймонд добьется успеха в своем испытании?       — Твое неверие унизительно, дочь, но сегодня на Драконьем Камне чудес не будет, — обратился Деймон к Бейле, кивнув Королевской гвардии, чтобы та освободила Эймонда от оков. — Дайте ворону меч! Я хочу посмотреть, чему этот бесхребетный ублюдок Коль учил тебя все эти годы.       — Ваша светлость, пожалуйста! — я плакала, когда горячие слезы грозили пролиться на глазах у всех в комнате. — Отпустите меня, — проворчала я, борясь с рыцарем, который защищал меня от опасности. — Ao jāhor emagon issa riñnykeā mazverdagon mijegon pōja kepa hae nyke ēdan naejot?! — моя просьба остановила моего отца на несколько мгновений, он колебался, когда Эймонд схватил протянутую сталь у одного из рыцарей Королевской гвардии. — Несомненно, ты же не настолько жесток, Деймон! — он проигнорировал мои крики, крепко сжимая Темную Сестру, когда они начали кружить вокруг да около, каждый умоляя другого — насмехаясь над другим — нанести удар первым.       — Хватит этих танцев. — Деймон сплюнул сквозь стиснутые зубы, делая выпад, быстро и дико размахивая клинком, чтобы застать Эймонда врасплох и заставить его пошатнуться, чтобы он мог нанести сокрушительный удар. Эймонд бросился вперед, и я, затаив дыхание, наблюдала, как отец быстро развернулся, на его губах появилась веселая улыбка. — Ты лучше, чем я ожидал, парень, я отдаю тебе должное.       Сталь столкнулась со сталью, оглушая всех тех, кто осмеливался смотреть, как металл умолял пронзить плоть. Разочарование Деймона взяло верх над ним, когда он издал душераздирающий рев, переходя в атаку, чтобы загнать Эймонда в угол. Каждый лязг и хмыканье приближали меня к рвоте, каждый удар о другой приближал меня к обмороку. В быстром повороте Порочный принц схватил Эймонда за руку на подходе и ударился головой о моего мужа, заставив его отступить в линию Королевской гвардии.       — Вставай, — насмехался Деймон, когда Эймонд с криком бросился на одного из золотых плащей. — Вставай, мальчик! Я хочу видеть это лицо, когда проткну тебя насквозь! — рыцарь отбросил Эймонда от себя к ногам моего отца, который возвышался над ним с Темной Сестрой в руках, угрожая концом. Деймон опустился с тяжелой рукой и гортанным криком, который соответствовал моему собственному воплю ужаса.       Я ждала столкновения и неизбежного шума, которое положило бы конец моей жизни так же, как и жизни Эймонда, но этого так и не произошло. В течение этой секунды чистого ужаса нога Эймонда резко соприкоснулась с коленом Деймона, заставив его выгнуться назад от боли. Эймонд вскочил на ноги, используя инерцию, чтобы выбить Темную Сестру из рук Деймона, когда он с силой ударил его коленом в грудь, прижимая мужчину к каменному полу, а кинжал гвардейца был приставлен к его горлу.       — Я знаю, каково это — терять тех, кем ты дорожишь. Я больше не буду перекладывать это бремя на свою жену, ты слышишь меня, Деймон? — Эймонд прошипел сквозь стиснутые зубы, не сдаваясь и глубже вдавливая колено.       — Ты действительно претендуешь на черных. — Порочный принц глубоко выдохнул, пытаясь отдышаться. — Ты сражаешься под щитом своей жены без всякой надежды на славу или почести, подобающие королю. — он был в полном восторге, даже лежа на спине с лезвием у горла.       — Я бы сжег города и людей дотла по собственной воле, просто чтобы прикоснуться к ней, — резко произнес Эймонд, убирая кинжал от горла Деймона и бросая его к ногам королевы. — Представь, что бы я сделал по ее приказу… — он ударил коленом в грудь короля-консорта, когда тот встал, к моему большому облегчению, переводя дыхание.       — Вы довольны, моя королева? — спросила я, убегая от сира Эррика, чтобы подойти к своему мужу. — Те, кто хотел, чтобы Эймонд ответил за свои предполагаемые преступления, видели в этом забаву. Те, кто желал ему пощады, получили ее. — я схватила его за руку, прижимаясь к его боку, упираясь ладонью в его живот. — Прекратите это сейчас же, я умоляю вас. Он дал вам свое свидетельство. Если сейчас это не ясно из милосердия, которое он проявил к Деймону, или из его показаний об убийстве десницы, тогда позвольте ему проявить себя здесь, на Драконьем Камне… под моим присмотром.       — Мы должны верить, что девушка должна держать это животное под своим контролем? — лорд Стонтон чуть не плюнул.       — Эта девушка, — вскипела мать, когда Деймон поднялся на ноги. — Является наследницей Семи Королевств и леди этих земель. Более того, она всадница дракона, поэтому способна приручить самое неуловимое и опасное существо, которое может предложить этот мир. — королева метала кинжалы в лорда совета. — Правильно ли я поняла, что вы сомневаетесь в том, что она сможет сдержать мужчину, который воображает себя воином?       — Моя королева, я просто имею в виду, что…       — Лорд-командующий Дарклин, уберите лорда Стонтона из моего зала. Возможно, он вернется, как только обдумает все значения слова «измена». — голос матери прозвучал холодно и устрашающе спокойно, когда она сосредоточила свое внимание на нас двоих перед ней. — Ты действительно веришь, что сможешь держать его под своей опекой?       — Эймонд — это многое, Ваша светлость, но, прежде всего, он беззаветно предан. Пусть любая ответственность ляжет на мои плечи, если вы пожалеете об этом. — пообещала я с высоко поднятой головой.       — Его лояльность этому совету еще предстоит доказать действиями, подобающими короне и королевству, — воскликнула она, чтобы все слышали, приближаясь к нам королевской походкой. — Nykeā, se nyke naejot ñellyjagon zirȳla nykēla. Gaomagon ao shifang. — древний язык дал мне надежду и приговорил нас к жизни, полной хождения по тонкому льду, и все это на одном дыхании.       Один неверный шаг, и я, не колеблясь, собственноручно спущу с него шкуру. Ты понимаешь?       Я почтительно склонила голову, сжав ее руку в знак благодарности.       — Ao jāhor daor bisa muñnykeā. — пообещала я.       — Я должна надеяться, что нет. — она нахмурилась, не впечатленная, когда смерила Эймонда одним взглядом, его глаза все еще были опущены в землю. — Тебе был дан дар. Было бы жаль видеть, как он растрачиваются впустую.       — Да, моя королева… — Эймонд согласился, слегка наклонив голову, хватка, которую он держал на моей руке, стала еще крепче, когда мы пришли, чтобы пережить еще один день.