Флирт с драконом

      Джорах взял на себя заботу о женщине, приковав ее к себе, когда мы спускались в большой зал. Было не идеально, когда она извивалась, как какое-то дикое животное, привязанное к нему, но это было лучше, чем предложенный Байрроном вариант перекинуть ее через его плечи. Он бы не ушел отсюда живым, не говоря уже о том, чтобы вернуться в замок своего отца, если бы я имел к этому какое-то отношение.       Ведьма бормотала и шипела ругательства и проклятия в наш адрес весь путь, останавливаясь только тогда, когда звуки лязгающих друг о друга доспехов заглушали ее звуки.       Затем появился Деймон с его гортанными криками разочарования в сочетании с металлическим лязгом стали. Наша группа остановилась, чтобы понаблюдать за зверем, когда он вымещал свое раздражение удар за ударом на каком-то бедняге знаменосце из Орлиного Гнезда.       — Джорах, поставь ее в угол, где я смогу за ней присматривать.       Джорах кивнул, и женщина прекратила свою борьбу, когда ее взгляд прошелся по моей фигуре.       — Только один?       — Закрой свой рот. — прошипел Джорах, подталкивая ее вперед, пока она посмеивалась про себя. Я остановил его, резко схватив ее за руку, что заставило ее снова начать борьбу.       — Ты обнаружишь, что я гораздо более наблюдателен, чем любой обычный человек, у которого есть только один глаз. — я мрачно пригрозил. Она узнала бы, как и все они, что мой почетный знак был вполне заслуженным, и у меня не было проблем с напоминанием кому-либо, как он был мне вручен.       — Я так понимаю, ваши поиски тоже были безрезультатными? — проворчал Деймон, вытирая кровь с костяшек пальцев, когда я приблизился. Я занял угловое место за главным столом, который Порочный принц выбрал для себя, и окинул взглядом море людей перед нами.       — Зависит от того, как ты хочешь на это взглянуть. — я указал на угол, где Джорах прикреплял наши находки к колонне. — Если она и знает о его местонахождении, то отказалась сказать. Это и ведьма, говорящая на языках.       Деймон поднял брови, заинтригованный плодами наших поисков.       — Ты говоришь, ведьма?       Я кивнул. Я бы вернулся в башню позже тем вечером, чтобы глубже погрузиться в эту Алис Риверс, незаконнорожденную жительницу этой бесплодной земли и самопровозглашенную ведьму.       — Да… что ж… — в его глазах блеснул лихой блеск, и он склонил голову набок, все еще не сводя глаз с нашего пленника. — Возможно, если парни попытаются напасть на нее, это вправит ей язык. — его мерзость заставляла настороженных мужчин выть и колотить кулаками по столам. Ничто не было более желанным для этих грубиянов и закаленных в боях солдат, чем удовольствие от женщины, особенно когда мы почти месяц участвовали в этом предприятии, и только память об их женах согревала их кровати по ночам. Видя, как у них идет пена изо рта при одной мысли о шансе овладеть ею, огонь в моей крови сжигал меня изнутри. То, как они говорили о ней, как будто она не была прикована цепью в углу, слыша каждое слово, отражало то, как благородные лорды и рыцари шептались о Висенье до того, как она стала моей.       Было легко закрывать глаза на грязь и образ жизни мужчин, когда объектом их вожделения была просто принцесса.       Но теперь эта принцесса была моей женой.       Моей.       Она была матерью моего ребенка и будущей королевой Вестероса, и они говорили так, как будто она была самой желанной шлюхой на Шелковой улице. Я чуть не проткнул мальчишку Баратеона и этого гребаного Талли в ночь празднования наследия Джейса за их страстные взгляды, не говоря уже об их вульгарном разговоре о том, похожи ли эти шелковистые серебристые локоны и розовые губы на то, что между ее бедер.       Место, которое было моим и только моим, чтобы поклоняться, извлекая эти прекрасные звуки из этих идеальных губ, в то время как я обожал ее, как и было задумано богами — когда ее ногти царапали мой череп и дергали меня за волосы, притягивая меня ближе к ее лону, который сочился только для меня, пока я пировал ею. Если бы Висенья не прервала мой плотоядный взгляд, головы обоих мальчиков были бы отправлены их отцам на пиках.       Простая мысль о ее разинутом рте, безмолвно умоляющем меня дать ей облегчение, сводила меня с ума от желания. Я слегка поерзал на стуле, поправляя свой напрягшийся член.       Боги, я скучал по ней.       Я ничего так не хотел, как прилететь обратно и снова обнять ее и моего сына. Я мечтал обо всех местах в Замке, которые мне еще предстояло открыть для нее. Мне снились ее мягкие локоны, ниспадающие каскадом по обнаженной спине, в то время как я водил кругами вдоль ее позвоночника, чтобы убаюкать ее. Я мечтал почитать нашему сыну в библиотеке, где я влюбился в его мать, положившую голову мне на колени, а Эймон уютно устроился у нее на груди.       Это было чертовски жалко.       Передо мной сидели закаленные знаменосцы, которые выдержали годы войны без единой жалобы, и я сидел среди них как лидер, тоскуя по своей жене и ребенку, которых я не видел всего месяц.       — Считаешь ли ты, что такая жестокость необходима? Или она будет нам скорее бесполезна, чем малопригодна? — я недоверчиво бросил ему вызов. Безусловно, то, что мужчины избивали и выбивали из нее наглость, было жизнеспособным вариантом. Но было что-то в ее высасывающем душу взгляде, что сказало мне, что она не сделает это легко, и она не будет уступчивой. Деймон развалился на стуле и взволнованно провел указательным пальцем по верхней губе.       — Мужчинам не помешало бы немного позаниматься спортом.       — Немного спорта, прекрасно. Пусть они сразятся друг с другом на пари здесь, в зале. — я кивнул на олухов, все еще орущих друг на друга перед нами. — Но если на этих основаниях не было доказательств присутствия Эйгона, она — наша лучшая надежда найти его.       Деймон сдержал смех, на его губах заиграла ухмылка.       — Слабое место в твоем черном сердце к колдунье, племянник?       Хватка, с которой я вцепился в подлокотники своего стула, усилилась, когда я подавил желание приставить еще одно лезвие к его горлу.       — Сначала я поговорю с ней. Если она продолжит рычать, как сука, натрави на нее собак. — я просто пожал плечами, отложив его колкость на потом. Деймон слегка кивнул, указывая на женщину, которая теперь забилась в угол.       — Во что бы то ни стало, Предатель.       Моя походка к ней была обдуманной и быстрой. По холодным взглядам, смешанным с хмурыми взглядами, я знал, что думают мужчины вокруг меня, но здесь мне не было бы никакого удовольствия. Если, конечно, она не решила сразиться со мной за разглашение того, что она знала. Я был бы более чем рад убедить ее, приставив острие моего меча к ее шее.       Она не сделала попытки признать мою тень своим пристальным взглядом, когда я присел перед ней.       — Пришел еще раз угрожать мне или наесться досыта, прежде чем собаки запачкают меня? — спросила она безразлично, поджав верхнюю губу. Ничто, даже стояние перед пламенем Вхагар, не испугало бы эту женщину.       — Теперь это полностью зависит от того, насколько ты хочешь сотрудничать в наших поисковых усилиях, миледи. — я успокоил ее, пытаясь воззвать к ее более тонким чувствам добротой, а не жестокостью.       Она усмехнулась, прислонившись спиной к камню.       — Ваши формальности напрасны, мой принц. Я не леди.       — Не леди, но достаточно разбирается в приличиях, чтобы читать и писать. Любопытно. — бросил я вызов, вытаскивая из-под туники один из дневников, которые я стащил из комнаты, в которой мы ее нашли. — Общий язык, валирийский, и еще здесь есть эти маленькие символы, которые я не могу до конца осознать…       — Отдай это обратно! — она огрызнулась, цепи загремели, когда она попыталась выхватить книгу, поскольку я держал ее подальше от ее досягаемости.       — Я оставлю тебя в покое, ведьма. В обмен на кое-что из моего собственного.       — Вы хотите поторговаться со мной? — она рассмеялась. — Ты не об опасностях говоришь.       Я закатил глаз, устав от этой игры, и схватил ее за шею.       — Дракона, которого ты ищешь, здесь больше нет. Разве это не были твои слова?       — Да. — она зашипела, когда я притянул ее ближе. — Король Эйгон давным-давно покинул это проклятое место. Он и его сокровища разбивают лагерь далеко от этих руин на другой скале.       — Тебе не мешало бы перестать говорить со мной загадками, ведьма. — я заставил ее повернуться лицом к Байрону и его группе варваров. — Если только ты действительно не хочешь, чтобы гончие забрали тебя до рассвета. — она сделала все возможное, чтобы напустить на себя суровый вид — собственную броню, как будто перспектива быть трахнутой более чем дюжиной мужчин не приводила ее в ужас. Но я увидел, как на мимолетное мгновение в этих безжалостных и проницательных глазах промелькнул страх.       — Я не знаю, где ваш брат затаился в засаде. Его светлость приказал мне поискать в огне и тумане вдоль замка видения будущего, мой принц. О будущем его Королевства, вот и все.       Я подозрительно посмотрел на нее. Серьезность ее тона создавала впечатление, что она сказала мне правду, но не было бы надлежащего способа отличить ее ложь от правды. Я убрал дневник, игнорируя ее протесты, когда ослабил свою жесткую хватку на ее шее. Если бы она отказалась поделиться тем, что знала или о чем думала, что знает, я бы вытащил правду из ее дневников.       — Есть что сообщить? — спросил Деймон, приподняв брови, когда я вернулся к нему.       — Она утверждает, что не знает, куда он и остальные отправились. — я со стуком бросил дневник в кожаном переплете на стол перед ним. — В комнате зелий, из которой мы ее вытащили, есть десятки таких с датами и обозначениями.       — Что-нибудь поддающееся расшифровке? — спросил Деймон, перебирая пальцами переплет.       — Я намерен это выяснить.       Деймон ухмыльнулся, захлопывая книгу и возвращая ее обратно, кивнув на винтовую лестницу, которая вела в башню.       — Тогда иди.       Святилище было таким, каким мы его оставили, — нетронутым, за исключением дневников и книг, которыми была завалена комната. Светящиеся синие бутылки и дымящиеся фиолетовые банки вперемешку с банками (тут повторка банок, так что думаю можно заменить на колбы или чет такое) с различными травами и жуками, выстроенными в ряд по размеру и цвету. Книги были разбросаны по комнате, все либо полуоткрытые, либо отброшенны. Я провел рукой по разным переплетам.       Травы и лесная зелень       Заклинания старых богов       Некромантия       Алхимия       Драконы, Фейри и другие существа       Запретное знание о мстительных духах       Каждая книга была тяжелее предыдущей и написана на каком-то древнем языке, который, возможно, существовал еще до Валирии. Я пролистал несколько хрупких страниц, убирая в карман незакрепленный пергамент и находя прессованные цветы и маленькие заметки на полях, которые я едва мог разобрать. У меня не было никаких сомнений в том, что эта женщина была причастна ко многим темным практикам. Темные практики, которые, без сомнения, были бы желательны для такого отчаявшегося человека, как Эйгон. Я захлопнул книгу и отбросил ее в сторону, освобождая место рядом со свечой, прежде чем закрыть дверь. Я вытащил пергамент из своей туники, стремясь вывести свои слова чернилами, и начал писать по-валирийски поперек страницы.              Висенья,       Я несколько дней спорил сам с собой о том, что именно я хочу тебе написать. Без сомнения, Деймон прислал сообщение о наших находках здесь, в Харренхолле — проклятое место с привидениями, этот замок. Эйгона никто не видел, если не считать слов ведьмы из этих руин. Но это письмо не для того, чтобы отчитываться о наших усилиях по определению местоположения, и я больше не хочу тратить чернила на обсуждение этого.       Я не буду утруждать твой разум разговорами о наших делах, поскольку уверен, что проблемы Королевства, с которыми ты имеешь дело, бледнеют по сравнению с ними.       Как бы я хотел, чтобы я мог выслушивать забавные мнения совета рядом с тобой, получая небольшое удовольствие от каждого закатывания глаз и краткого выражения раздражения, которым ты делишься со мной. Или огромное чувство гордости, которое пронизывает меня, когда ты направляешь свое пламя на тех, кто осмеливается подвергать сомнению твой авторитет.       Как я хочу понаблюдать за тобой с нашим сыном…       Почему мне должно быть позволено такое божественное наслаждение, я не знаю. Что я точно знаю, так это то, что, видя твою заботливую натуру, я только сильнее мечтаю о тех ночах и днях, когда ты будешь принадлежать только мне.       Я ловлю себя на том, что мечтал о тебе, до того, как мы поженились. Когда наша связь была не более чем фарсом, и в тех снах ты звала меня.       Умоляла меня…       Тем не менее, в этих раздражающих снах ты умоляешь меня, и я просыпаюсь с большим разочарованием, чем тогда.       Боги милостивы, хотя я этого и не заслуживаю, я вернусь к тебе и Эймону до следующей луны, иначе я тоже впаду в безумие.       С этого дня и до конца моих дней,       Твой муж.