Дальше - хуже

– Мелкий, мать твою так! – Дания имел очаровательную привычку опускать приветствия и прочие аппендиксы хорошего воспитания, ввиду их полнейшей бесполезности. Впрочем, его можно было простить – ситуация как-то не располагала к долгим словесным экивокам. – Твою тоже! – Исландия, в свою очередь, не имел привычки оставаться в долгу. Да и долгие годы совместного проживания давали о себе знать. – И мою… Тьфу ты, что у тебя там творится?! – связь, не стесняясь, выкидывала коленца. Дания с остервенением защёлкал мышкой по многострадальной иконке скайпа, наивно надеясь, что шум от этого исчезнет. – Что? Связь плохая, я не слышу! – глухо отозвался Исландия. – Что! Там! Происходит?! – вопль Дании отозвался треском в динамиках. – Дэн, не ори. Ис, меня слышно? – Норвегия сосредоточенно шерстил настройки. – Кое-как. У меня тут проблемы… – Англия присоединился к конфе… – Добрый день, господа, – проявил хорошие манеры Англия. – Меня интересует один вопрос – какого хрена происходит?! – Ис решил хакарль дополнительно подкоптить! О, Фин с Тефтелей подключились… – Х’карль н’ к’птят. – Сварие, связь и так паршивая, а тут ещё ты со своей дикцией… Ну, раз не коптят – тогда Паффина. Хакарль и так скверно пахнет. – Эт’ ’же ближ’ к ист’не… – Эстония, Латвия, привет, – подал голос Финляндия, надеясь предотвратить возможную словесную пикировку. Дания и Швеция страдали хронической непереносимостью друг друга. – Я всё слышу! – Паффин обладал голосом столь же громким, сколь и неблагозвучным. – Хоть кто-то всё слышит… Та, ты пропадаешь, – Фин настороженно постучал по микрофону. – Бельгия, Россия, Италия, Германия, добрый вечер. – Привет, ребята! – судя по дикции, Бельгия жевала вафлю. – Сразу, пока не забыла – Брюссель просил спросить, что за подарочек с севера у нас тут опять наметился? – Мы бы и сами не прочь понять! Ис, отзовись, а? – Вечер добрый! У меня тут снег серый падает… А, нет, это пепел. Исландия, от тебя гостинец? – А у меня траву чем-то засыпало! И моя Феррари теперь серенькая… – голос Италии звучал отнюдь не так жизнерадостно, как обычно. – Говорить по одному, чётко и по делу! – Мне пришлось отложить все авиарейсы, – вместо привета, едва подключившись, возмутился Швейцария. – Вы вообще понимаете, какие это убытки для авиакомпаний?! – Что я виноват, что ли? – Исландия обиженно шмыгнул носом. – Как у кого всякие торнадо-тайфуны-цунами – так бедные-несчастные, надо спасать и оказывать гуманитарную помощь, а если мои вулканы начинают ворчать – так я во всём виноват! – Ни черта не слышу! – возопил Дания, не иначе как в расстроенных чувствах стукнув ладонью где-то в непосредственной близости от микрофона. – Это всё связь! – Твою-то мать… – Твою тоже! – Дэн, не ругайся при ребёнке! – незамедлительно возмутился Норвегия. – Я не ребёнок! – Ребёнок, родной, смирись. – Твою мать… – Дэн, видишь, чему ты ребёнка научил?! – Может, вы будете решать вопросы своих внутрисемейных отношений в другое время? – тактично кашлянул Англия. – О, Нидерланды на связи… – Что происходит? – И тебе привет, дружище, – внезапно вспомнил о правилах хорошего тона Дания. – Очередной внеплановый армагеддец, знаешь ли… Оба-на, Польша, Литва и Турция тоже в нашей шарашке. – Сына, у меня туристы прилететь не могут! Где совесть, а? – Турция возмущался невнятно, но эмоционально, как и полагалось. – Да не виноват я! Что я, по вашему, с бубном танцевал возле кратера, чтобы вулкан проснулся?! – Какой вулкан-то хоть, мелкий? – Дания цыкнул зубом и потянулся за пивом. – Ту… – Исландия глухо закашлялся. – Проклятье, здесь всюду пепел… – Мелкий, ты куришь?! – Нет, ты, идиот! Это всё… – объяснение утонуло в треске помех. – Как-как? – Дания озадаченно отхлебнул пива. – Ту… – и снова невнятные шорохи заглушили ту самую существенную часть, которую в ближайшие часы должны были оглашать все дикторы теле– и радионовостей. – Ис, помехи! – Да чёрт возь… – Что?! Ох, отсоединился… Одиновы подштанники, Нор, ты понял, что он сказал? – Понял, – Норвегия чем-то забулькал. Дания разумно предположил, что кофе. – Уже можно начинать издеваться над репортёрами. – Что, снова… это слово?! – кажется, Польша чем-то подавился и отчаянно запшекал. – Типа, опять этот ойёперныйкудлатый? – Отставить панику, – чашка глухо звякнула о блюдце. – На этот раз попроще будет. Мировое сообщество замерло в таком священном трепете, что на несколько томительно-долгих секунд даже треск помех затих в замешательстве. И эту блаженную тишину скальпелем хирурга рассёкло… нет, тогда уж лучше молотом Тора раздробило одно-единственное слово. – Тунгнафеллсёкюдль. В ту же секунду, не иначе как от ужаса, а может, проявив милосердие по отношению к девственным ушам страдальцев поневоле, связь снова проявила характер, для большинства прервав и без того не блиставшую внятностью конференцию. – Стало быть, опять придётся пользоваться финскими авиалиниями, – подвёл итоги для оставшихся Норвегия. – Фин, у тебя оленей хватит? – Чтоо?! Опять в санях над всей Европой? – Дания возмущённо забулькал, предположительно – снова пивом. – И ни тебе блондинистой стюардессы, ни стаканчика для храбрости? Судя по сдавленному оху, норвежские тролли преодолели время и пространство, чтобы кое-кому накостылять. Норвегия негромко кашлянул. – Если не хватит – этого запряжём…