Успокоение

Ночью было тихо и спокойно. Не наблюдалось ни единой души, которая могла бы потревожить покой и сбить поток мыслей, проносящихся словно торнадо в голове у девушки. Никкаль сидела на крыше девятиэтажного дома, свесив ноги и глядя на небо, украшенное яркими звёздами. Слёзы катились по щекам, оставляя солёные дорожки на щеках, но девушка не обращала на это внимания. Хаос, поселившийся в её душе, требовал успокоения. Она прикрыла опухшие глаза, вдыхая свежий воздух полной грудью и почти бесшумно всхлипывая. Телефон не прекращал вибрировать от входящих звонков и сообщений. Сколько их там уже набралось? Десять? Пятнадцать? Сто? Никки мельком глянула на экран смартфона, ощущая жгучее чувство вины. На дисплее отобразился очередной пропущенный вызов от "К♡". Не хотелось беспокоить его по мелочам и хотелось уединения. Но разве от внезапной "пропажи" девушки он будет спокоен? Вопрос не требовал ответа. Вытерев рукавом свитера нос, Никкаль собралась уже ответить на звонок, как услышала звук открывающейся двери. Обернулась. Кингу стоял перед ней с растрёпанными волосами и потерянным взглядом (что было ему несвойственно), тяжело дыша. Увидев девушку, сидящую на краю крыши, он немедля двинулся к ней, оглядывая сверху-вниз. Глаза забегали по всему её телу, ища возможные повреждения, которых не было. Было так непривычно видеть страх в этих прекрасных медовых глазах, что каждый раз согревали своим теплом. Мужчина хотел было что-то сказать, но осёкся, заметив слёзы на лице любимой. Он молча сел рядом, не прерывая тишину. Терпеливо ждал... — Прости меня, — тихий хриплый шёпот разорвал в какой-то степени давящую тишину. — Ты, должно быть, ужасно переживал, а я вот так вот ушла, не сказав ни слова, — Никкаль потупила взгляд, тяжело вздыхая. Руки слегка дрожали, что не осталось незамеченным Кингу. Он аккуратно взял её маленькие ладошки в свои большие и стал растирать, дабы согреть. Она с благодарностью взглянула на него и слабо улыбнулась. — Не я один переживал, Никки. Су тоже места себе не находила. Просила дать знать, как найду тебя,— он всё с тем же беспокойством глядел на неё, продолжая нежно поглаживать ладони девушки. Ещё одна слеза скатилась по щеке Никкаль. Она вдруг почувствовала, как руки Кингу начали дрожать. — Тебе холодно? — Нет... Не совсем. Расскажешь, что произошло? Если, конечно, хочешь... Я буду рад выслушать тебя, госпожа, — спокойный, бархатный, убаюкиващий голос. Такой родной и любимый... — Мне очень стыдно за то, что я заставила вас беспокоиться. Особенно тебя. Просто... — Никкаль запнулась, подбирая нужные слова, — просто я вдруг почувствовала себя такой... ничтожной, жалкой? Да, наверное, именно так, — она вздохнула, продолжая смотреть на звёзды и пытаясь лучше описать всё то, что творилось у неё на душе. Мужчина молча придвинулся ближе, осторожно приобнимая Никки за талию, внимательно слушая. — Это так глупо, — девушка усмехнулась от своих же мыслей. — Ника, — от этой формы её имени, произнесенной Кингу, она вздрогнула. Он нечасто называет её Никой, но когда мужчина это делает... как же это чертовски приятно и в какой-то степени интимно звучит. На мгновение она довольно прикрыла глаза, а Кингу продолжил: — Твои чувства, твои переживания, твои мысли — всё это не глупость. Это всё имеет значение, и мне важно знать, что с тобой происходит, поэтому пожалуйста... — вздохнул, — никогда так не думай. Никкаль внимательно вглядывалась в его медовые глаза, в которых читалось беспокойство и чувствовалась любовь. — У тебя бывает такое, когда ты чувствуешь себя... ненужным? Ну, то есть... — перевела дыхание, — у тебя вроде как есть друзья, которые дорожат тобой, но иногда ты просто чувствуешь себя лишним звеном во всём этом. Я даже не знаю, как лучше объяснить, — девушка раздражённо фыркнула. — Я понял тебя. Да, Ника, у меня тоже такое бывало. Не самая приятная вещь. Что заставило тебя чувствовать себя подобным образом? Никкаль крепче обняла Кингу за торс, прислонившись щекой к его груди, чувствуя чуть ускоренное биение его сердца. Мужчина же, в свою очередь, зарылся пальцами в её мягкие волосы, массируя кожу головы. — Всю свою жизнь мне казалось, что я должна... даже обязана заслужить чьи-то любовь и хорошее отношение к себе, иначе я никому не буду интересна, — в носу защипало, глаза снова заслезились. Никкаль шмыгнула носом, продолжая: — Я всегда старалась помочь людям, оказать поддержку, быть рядом, если это было необходимо, и ничего не просила взамен. Иначе что это за помощь? Я была только рада, если могла оказать какую-то помощь, хоть и незначительную. Она прочистила горло, прежде чем продолжить. Кингу всё так же молча слушал её, прислонившись губами к рыжей макушке. Слышно было лишь его размеренное дыхание. — Но почему-то я постоянно оказывалась лишней. По итогу от меня легко и просто мог отказаться близкий мне человек. Вот так просто взять и разорвать все связи, ничего не объяснив. А ты сиди и переживай, думай, что же ты сделала не так или чего не сделала. Возможно, я просто не заслуживаю хорошего отношения к себе?! — голос срывался на крик. Слёзы, не переставая, катились по щекам. Было больно. Больно осознавать всю ничтожность ситуации. Больно проговаривать всё вслух, но остановиться уже казалось невозможным. Хотелось выплеснуть всё это и больше никогда не париться на этот счёт. — Уже в школе я оставалась третьей лишней. Поначалу я думала, что это просто были не те люди. Но это продолжалось и дальше. Всё тот же сценарий. Я не могла почувствовать себя по-настоящему любимой — лишь неинтересной и ненужной. Звучит жалко, да? — Никки горько ухмылялась своим же словам, чувствуя жгучее отвращение к самой себе. "Ну да, давай ещё пожалей себя, ты же в этом профи", — мысли лишь добивали, заставляя ещё больше ненавидеть себя. Всё это время молчавший Кингу подал голос: — Госпожа... мне жаль, что кто-то когда-то заставил тебя чувствовать и переживать подобное. Мужчина пересадил девушку к себе на колени, крепче обхватив ту за талию, и устроил подбородок на её груди, внимательно всматриваясь в глаза, что покраснели от слёз. Никкаль стыдливо отвела взгляд, но Кингу не позволил ей сделать этого. — Пожалуйста, смотри на меня, — мягким и ненастойчивым движением он придержал девушку за щёку, легонько поглаживая. — Поэтому ты ушла посреди ночи, ничего не сказав? — кивок. — Ты хотела побыть одна и подумать? — ещё кивок. Удивительно. Кингу читал её как любовное письмо. Чувствовал, что ей нужно. Понимал все намёки. — Мне больно было слышать всё это от тебя. Особенно то, что ты считаешь свои чувства глупыми, ведь это не так. Я уже говорил, что мне важно знать, что творится у тебя на душе, потому что твои переживания — это не глупости. Голос убаюкивал, расходясь приятным теплом по всему телу. — Я хочу, чтобы ты знала: ты любима и важна. Ты всегда можешь положиться на меня. Я никогда не отвернусь от тебя. И если весь мир повернётся к тебе спиной, я буду тем, на кого ты сможешь опереться. Тебе не нужно заслуживать ничьи любовь и хорошее отношение к себе. Ты достойна этого просто за то, что ты есть. Я полюбил тебя за то, какая ты есть, Ника. Кингу прошёлся нежными и горячими поцелуями по лицу девушки: поцеловал глаза, нос, оставил лёгкий поцелуй в уголке пухлых губ. Прислонился своим лбом к её, вытер слёзы на щеках, прикрыл глаза и прошептал в губы: — Любовь не заслуживают: её достойны все. Ты достойна всего самого лучшего. Не позволяй таким мыслям брать верх над собой. Ты сильнее этого. Говори со мной, молчи со мной, но не проходи через это одна. Я. Всегда. Буду. Рядом. Он выделил каждое слово, прежде чем накрыть губы девушки своими. Как всегда, нежен и обходителен. Такой же и поцелуй. Нежный, разгорячённый... Кингу перенимал всю боль и тревогу Никкаль, заставляя забыть о всех переживаниях. Целебный поцелуй — её личная панацея. Оторвавшись от губ мужчины, Никки прошептала: — Я безумно люблю тебя. Не знаю, за что мне такое счастье, но я очень и очень благодарна тебе за всё, что ты делаешь для меня, Кингу. Ты заставляешь чувствовать себя по-настоящему любимой. На этот раз яркая улыбка украсила лицо девушки, чему Кингу был несказанно рад. Подхватив на руки, он молча понёс её в тепло, домой. Она же лишь сильнее прижалась к нему, блаженно прикрывая глаза, позволяя сну овладеть ею. Перед тем как окончательно уснуть, она услышала бархатный шёпот: — Я здесь. Я берегу тебя, моя госпожа. Ведь так оно и было. Кингу с особым трепетом, словно Никкаль хрустальная ваза, относился к ней. По-другому быть и не могло.