Две белых сплошные нас не разделят

Знаете, а я ведь даже и не думал стать музыкантом. Да что уж там таить, я об этом даже не мечтал. Да, играл на гитаре. Но ведь учился-то я на экономиста, работал в библиотеке. Я серьезно не знал, что моя жизнь может повернуться именно так. А что же сейчас? У меня новые увлечения, новые друзья, новые взгляды на жизнь, новые приоритеты; множество концертов, поклонников и репетиций. Они настолько выматывают, что иногда просто хочется стать Маусом и молчать. И кто бы мог подумать? Этот вторник стал не исключением: Женя как всегда собрал нас с утра пораньше, чтобы быстрей закончить новый альбом, ведь осталось совсем чуть-чуть до его выхода. Последние дни мы только и делаем, что живем в студии. Проверка записей мелодий. Барабаны. Моя гитара, бас-гитара. И, на последок, этот необыкновенный голос в созвучии с акустической гитарой. Кто бы сомневался, Мильковский сделал все идеально. Да, я действительно завидую Жене, в особенности его голосу. Нет, я, конечно, пишу песни, иногда даже пою их. Даже в новом альбоме есть пара моих, но они совсем другие. Милько отдается на 100% всей своей публике, а я боюсь это делать. Ведь никто не поймет меня, все сразу же засмеют. «Фу, да как ты можешь любить этого странного мальчишку из космоса?» или же «Ты изменил мне с этим мудаком, прощай навсегда!». Все эти крики фанаток, готовых отдаться мне просто так, поскольку я – музыкант. А Маусу это не надо, ведь есть мы и музыка, а остальное не важно. Итак, сегодня мы перезаписываем самую последнюю песню. Мы зашли в студию, одели наши наушники и принялись играть на своих инструментах. У меня нет сил и воли, чтоб не вспоминать о боли, У меня нет сил и терпения на бесполезное общение с людьми. Дай дотянуть до тех минут, Когда я пойму, что я живу, что я живой, я живой, я живой, я живой… Да, я ведь живой… Я чувствую нечто большее к моему мышонку, а иногда мне кажется, что даже люблю. Я не могу даже просто находиться рядом, мое сердце всегда начинает набирать темп, когда Маус хотя бы просто обнимает меня. Конечно, он не знает о моих чувствах. Что поделать, я не хочу чтобы из-за меня распалась наша группа, ведь «Нервы» – частичка душ наших слушателей. Я просто не смогу выжить без моих друзей и фанатов, ведь они, в свою очередь, вся моя жизнь. Мой народ всё ищет правду, но не ищет повод выпить. Мы готовы и даже рады повороту любых событий. Нас ничем не удивишь, мы смотрим американские фильмы. Я сижу и жду, когда инопланетяне убьют всех идиотов вокруг. И наступит мир. Проигрыш, затем несколько повторений припева и мы заканчиваем. Что же, в принципе хорошо сыграли, постарались, но мое сердце до сих пор находится в бешеном ритме от близости с Маусом. Пора бы пойти покурить и успокоиться. Выходя из звукозаписывающей студии, я боковым зрением увидел, что за мной кото-то идет, но не обратил на это внимания. Все, что меня сейчас волновало и тревожило – Дима. Мысли о нем никак не хотели выходить из головы. Везде Маус, днем и ночью. Даже мои любимые сигареты меня не спасают, а дым засасывает меня в пучину безысходности еще больше. Что будет дальше? Как я ему это скажу? Ведь жить вечно со своими чувствами я не смогу. Выход, как всегда, нашелся в табаке, он хоть ненадолго, но расслабляет. Достаю зажигалку из кармана, пытаюсь зажечь сигарету, но никак не получается. На улице дует сильный ветер, и я долго мучаюсь с этим выходцем из ада. Когда я наконец закурил эту чертову дымящуюся хрень , то почувствовал, что сзади ко мне кто-то приблизился. Этот парфюм… Я знаю кто стоит за мной. Резко мой пульс ускорился в несколько раз, дыхание участилось, а мозг перестал думать. Мое тело как будто забыло, как правильно двигаться. Маус ,пожалуйста, не делай никаких лишних движений, прошу! - Влад… - голос Димы дрожит, как будто сейчас должно произойти что-то очень важное, а он боится. Как будто он 14-летний подросток, который впервые признается в любви девушке. - Что? – неужели это мой голос? Не может быть, я никогда не был таким резким… - Я не знаю что делать. В последнее время все сильно изменилось, ты понимаешь меня? - Конечно, выход нового альбома, все наши репетиции с утра до ночи… - Зайченко, я не об этом. Ай, да ладно. Я вот что хотел сказать, нам с тобой домой разрешили ехать. Женька с Таней остаются тут, доделывать что-то, а Тошик уже уехал куда-то по делам. Поэтому… Поехали? - Да, конечно, только докурю – ой, чувствую я, что этот разговор ни к чему хорошему не приведет… Через 20 минут к студии подъехало такси. Я попрощался с Таней и Женей, забрал свою гитару и побрел к машине, в которой уже сидел Маус. Я быстро загрузил все вещи в багажник, а сам сел на заднее сидение. По пути домой пытаюсь хоть чем-нибудь отвлечься, но мои мысли снова и снова возвращаются к этому маленькому мышонку. И о чем он хотел поговорить? Что могло случиться такого, что он сам подошел ко мне и заговорил? Изменился я, или же что-то поменялось в наших отношениях? Я же понимаю, что он говорил далеко не о репетициях и альбоме. Хотя, черт его знает. Может, я сам себе навыдумывал тут непонятно чего своими влюбленными мозгами, а Маус даже и не думает обо мне. Выдавать желаемое за действительное – очень глупо. Надо сейчас же успокоиться и дождаться приезда домой. - Влад, ты меня слышишь вообще?! Мы приехали, выходи! -А, да, сейчас, уже выхожу… - Кажется, я даже не заметил, как пролетело время поездки. Главное вести себя спокойно, как всегда, чтобы Маус ничего не заподозрил. Войдя в дом, я первым делом пошел на кухню, ведь не есть целый день не каждый выдержит. Заглянув в холодильник я понял, что кушать дома нечего, а, значит, можно воспользоваться кулинарными способностями мышонка. - Маус, иди сюда, твоя помощь нужна! – Кричу на всю квартиру так громко, как могу. - Тшшш, чего разорался? Я же прекрасно все слышу… - Боже, как за такое короткое время он успел приблизиться ко мне? Этот шепот просто невыносим! - Мышонок, не делай так. Иначе я возьму, и изнасилую тебя прямо здесь! - Хм, а это отличная идея, Влад. Я же хотел поговорить, помнишь? Так вот… - Его горячие руки обняли меня, а по моему телу пробежались стаи мурашек. – Знаешь, может быть это все неправильно, аморально. Но черт, я же так люблю тебя! - Маус, ты чего... - поворачиваюсь к нему лицом и понимаю, что не зря. Парень начал целовать меня так, как никто другой. Эти поцелуи покрывают мое лицо, шею, ключицы. Я опешил от такого поступка. Меня целует… Дима? - Я так давно об этом мечтал, слышишь? - Его руки блуждают по моему телу, заставляя выгибаться и стонать еще сильнее. - Влад, я хочу тебя... - Нежный шепот прямо в губы. Мышонок, ты даже не представляешь, на сколько я рад твоим словам! Обхватываю ладонями ягодицы Мауса и усаживаю его на стол. Плевать, что в любой момент в квартиру могут завалиться остальные участники группы. На данный момент есть только я и мышонок, остальное - не важно. Начинаю стягивать с него майку, на секунду прерывая наш поцелуй. Маус тоже не отстает, и вот мы уже по пояс раздеты. Волна возбуждения накрывает еще сильней, и я, кусая мышонка за шею и оставляя смачные засосы на ней, снимаю с него джинсы. Нечаянно задев его уже порядком возбудившийся член, слышу гортанный стон. Боже, я схожу с ума, этот человек просто нереален! Вскоре вся одежда оказывается на полу, и я, наклонившись, раздвинув ноги Мауса, начинаю посасывать его член. Провожу рукой от основания, немного играю с яичками. Такими аккуратными круговыми движениями я еще больше довожу его, слышу животные, гортанные рыки. Мы оба горим от наслаждения, но вскоре этого становится мало. Смутно понимаю, что без смазки никак не обойтись, поэтому отрываюсь от мышонка и в одном из шкафов нахожу подсолнечное масло. Ну а что, классика жанра, можно обойтись и этим. Снова подойдя к Маусу, начинаю покусывать его выступающую венку на шее, от чего он опять издает непонятный рык. Какой же он милый, с раскрасневшимся лицом. Вроде такой милый мышонок, а рычит, как настоящий лев! Все, терпеть я больше не могу, поэтому потихоньку начинаю растягивать анус моего любимого. Один палец, два, три. Маус начинает извиваться, видимо, это не очень приятные ощущения. Но, потихоньку привыкнув, он начинает сам насаживаться на пальцы. Аккуратно вынимаю их и приставляю головку члена к входу. Медленно продвигаюсь внутрь, стараясь не навредить мышонку. Когда я начинаю медленно двигаться, он слабо толкает меня и пытается вырваться. Но поскольку я сильней, ему не удастся это, сам же напросился, а я ведь предупреждал. Вскоре я нахожу нужный угол и задеваю простату, он начинает выгибаться и как-то по-новому рычит. Возбуждаясь от этого еще сильней, я вдалбливаюсь в него с большей скоростью. - Влад, я сейчас кончу, черт возьми! Быстрей! - Крики Мауса заставляют двигаться меня еще быстрее. Через несколько секунд понимаю, что мышонок обмяк в моих объятиях, и я кончаю сразу же после него. Мы, измотанные и уставшие, несколько минут приходим в норму. Всё вокруг просто пропитано желанием и похотью. Медленно осознаю, что же все-таки только что произошло между мной и Димой. На кухне. На общей кухне группы "Нервы", чёрт подери! Поворачиваюсь к Маусу, целую его в лоб и что-то бормочу про то, что надо одеться. Первый встаю я и помогаю любимому подняться. Потихоньку натягиваем штаны. Сознание постепенно приходит обратно, и от количества информации моя голова начинает закипать. Понимаю, что поможет отвлечься только сигарета. Подхожу к форточке, поджигаю одну, а пачку кладу на подоконник. Через минуту подходит Маус и тоже закуривает. На кухне царит тишина, а мы, как идиоты, смотрим друг на друга глазами, полными счастья и любви друг к другу. Оглядываю место нашей первой "брачной ночи", я просто в немом шоке: масло разлито по всей кухне, оно даже на всей кухонной утвари; моя футболка преспокойно висит на люстре, Мауса - на холодильнике. Надеюсь, что остальные участники группы придут домой после того, как мы уберемся. Но не тут-то было. Слышу, как поворачивается ключ в замочной скважине, а следом в квартиру заваливается два пьяных тела - угадайте кто? Конечно же наши голубки - Антоний и Евгений! Не успеваю ничего сообразить, перевожу взгляд на офигевшего Мауса, который явно не знает, куда ему спрятаться. - Тоооош, тебе не кажется, что в нашей квартире как-то странно пахнет сексом? - пьяно протягивает Милько. - Хм, откуда? Мы же с тобой только пришли... - Не понял... - Женя стоит в дверях кухни и трет кулаками глаза. Сзади появляется тело Тошика, которое невнятно бурчит: - Опа-па! Вот это поворот! А чем это вы тут занимались, пока нас не было? - Да мы это... Мы ничего... - пытаюсь оправдаться, но красный, как рак Дима, да и белые пятна на столе говорят явно об обратном. - Да ничего-о-о, мы все понимаем! - машет рукой Милько. - Мы, так сказать, рады приветствовать и вас, пацаны, в голубой братии! - К нам подползает пьяный в стельку Ниженко и пожимает руки. - А теперь, Женечка, лошадка моя! Вези меня в нашу комнату, на спинке! - Запрыгивает на бедного Мильковского, который кряхтит, но поднимает его все-таки. - Но! Мда, теперь дом "Нервов" - сплошной дурдом. Но знаете, мы счастливы. И плевать, что мы нетрадиционной ориентации. Нам хорошо вместе, а это самое главное.