Воспитательная беседа

      Когда в преддверии Нового года в магазинах появляются первые мандарины, чародеи — как и многие обычные люди — приходят в оживление.       Прознав о завозе праздничного деликатеса в знакомый продуктовый магазин, Ковров подбил Брыля сходить за покупками. Брыля долго уговаривать не пришлось — он любит ароматный оранжевый фрукт не меньше своего друга. Поэтому скоро одевшись, они направились по мандарины, по дороге предвкушая предстоящее наслаждение цитрусами.       — Вот и снова Новый год.       — Каждый год — Новый год.       — А мандаринов всё равно с каждым годом сильнее и сильнее хочется, — признался Фома, пытаясь подстроиться под темп ходьбы друга. — Сколько мандаринов не ешь — не надоедает.       — Посмотрел бы я на тебя, если бы ты каждый день по килограмму в себя закидывал, — ухмыльнулся Витя, чуть сбавив скорость.       — Посмотрел бы и увидел самого счастливого чародея в мире.       — Это точ…       — Че ты бегаешь?!       Чародеи синхронно остановились. Возле гаражей незнакомого двора стояла толпа молодых людей. Выражения лиц доброжелательностью не отличались. Оказалось, что в их сомнительном окружении находился такой же молодой человек, но с перепуганной бледностью и круглыми глазами.       — Ой-ей, — недовольно буркнул Фома. — Драка намечается. Да ещё и все на одного.       — Все на одного, — задумчиво повторил Витя. — Так дело не пойдет. Надо с ними поговорить. Подожди здесь…       Брыль предостерегающе схватил друга за руку.       — С ума сошёл? Их вон сколько…       — Предлагаешь мимо пройти?       — Нет, н-но одному-то, Вить…       — Ничего, справлюсь.       Не отнимая серьёзного взгляда от грозной толпы, Витя осторожно снял наручные часы и протянул их Фоме. Тот быстро спрятал часы в нагрудный внутренний карман.       — Витенька, я тебя умоляю…       — Фом, ты не представляешь, как я хочу мандаринов, — тихо, но с силой в голосе отрезал Витя, разминая пальцы. — И я очень расстроюсь, если их расхватают до нас и мне не удастся ими угоститься. Поэтому, Фом, будь другом — сходи в магазин и купи за меня мандаринов. Деньги я отдам, а пока…       Напряжённый магистр шагнул в направлении гаражей. Брыль вцепился в рукав Витиного тулупа. Сильным движением руки рукав был освобождён.       — Витя!       — Фом, обижусь.       Брыль быстрым шагом, постоянно оборачиваясь, направился в магазин. Злость и беспокойство проступили тонкой складкой между сдвинутых бровей. Магазин оказался полон людей. С недовольством Фома занял очередь и пристроился к окну, к счастью, выходившему прямо на гаражи.       Вот Ковров грозной тучей подошёл к сомнительной компании. Появление второго лишнего явно им не понравилось — это Брыль отметил по их нездоровому оживлению.       Очередь двигалась ужасно медленно. Или так казалось только взволнованному мужчине.       Витя держался достойно. Чинно и спокойно он протиснулся между хулиганами к их жертве, разговором отвлекая внимание и невзначай рукой направив испуганного парнишку за свою спину, отрезав от возможной угрозы.       — Мужчина, что брать будете?       Брыль, приросший к окну, уже и забыл, зачем пришёл.       — Три килограмма мандаринов, пожалуйста.       Он снова отвернулся к стеклу.       Особенно дерзкий тип стоял перед Витей и что-то говорил, издевательски скаля зубы. Толпа гоготала. Парнишка робко водил большими глазами из-за сильной спины. Тип, выдавив гротескную гримасу, выплюнул в лицо мужчины несколько слов. Осторожная улыбка магистра напряженно сползла с лица. Фома знал, что за выражение лица было у Коврова…       — Три рубля девяносто копеек. Возьмите.       Фома отлип от окна, достал кошелек, передал продавщице необходимую сумму, взял авоську с заветными фруктами. Обернулся к окну.       — Витя!..       От первого удара магистр увернуться успел. Быстро схватив перепуганного парня, как кутенка, за шкирку, Ковров выкинул его за пределы начинающейся драки. И в тот самый момент второй удар был пропущен. От болезненного прилёта кулака в челюсть, в чародейских глазах зажглись недобрые огни. В последующее мгновение вожак дворовой стаи полетел в сугроб.       Фома выбежал из магазина, поскользнувшись на пороге, чуть не упал, потерял пару мандаринов, но с криком про милицию спешил на выручку другу.       На Коврова навалились двое. Провести магический пасс в действие не удавалось. Впервые за долгое время на смену деликатному колдовству пришло добро с кулаками. Парнишка, уже успевший отбежать прочь, не смог остаться в стороне и с криком вцепился в повисшего на заступнике хулигана. Тот, явно не ожидая подобного, на мгновение растерялся. Мгновения для точного удара под колено хватило — тип отправился следом за предводителем.       — Ты что тут делаешь? — гаркнул Ковров, отмахнувшись от второго нападающего. — А ну, брысь, пока не зашибли!       В ответ незнакомый мальчишка что-то пролепетал. Витя не понял ни слова — новый удар пришелся на корпус. Клацнув зубами от боли, чародей вмазал наугад по грузной фигуре.       Брылю пришлось колдовать на бегу. Уже приближаясь к столпотворению, он создал в воздухе звук милицейской сирены. Несколько особо трусливых хулиганов тут же рванули в рассыпную.       В это время Витя бился с вошедшим в кураж шкафом, уворачиваясь от неаккуратных, но сильных ударов. Парнишка в паре метров от него не давал второму обидчику приблизится к внезапному заступнику — пускай в нём не было этого пугающего пламени Коврова, но чувство благодарности пробудило дремлющую смелость.       На ходу закинув авоську в сугроб, Фома кинулся на помощь. Он уронил Витю в сугроб — и у них над головой просвистел сбитый кулак.       — Аспид! — зло блеснул глазами Брыль. — Получи!       Секунды хулиганской заминки хватило для колдовства. В раскрасневшееся лицо хулигана дунул горячий песчаный ветер. Он закашлялся и принялся тереть глаза. Уже вскочивший на ноги Ковров резко отбросил его в сторону вновь поднимающегося вожака. Двое нарушителей порядка неловко плюхнулись в грязный снег.       Выскочивший не пойми откуда хулиган точным ударом сбил с чародейской головы кепку. Расплата не заставила себя ждать: устав махать кулаками, Ковров совершил пасс, и наглец остался стоять на снегу в одних штанах и майке.       Став свидетелями чуда, оставшееся хулиганье растворилось в считанные секунды. С ними исчез и незнакомый парнишка.       Ковров дышал жадно. Ещё находясь в боевом состоянии, он зло озирался по сторонам в поисках убежавших бандитов. От прильнувшей крови лицо горело, сжатые в кулак ладони начали ныть от драки и холода. Брыль, с облегчением вздохнув, осторожно развернул к себе друга.       — Витенька, у тебя кровь.       — Ничего страшного, — на гулком выдохе отозвался магистр и промокнул разбитую губу ладонью. — Главное — зубы не выбили. А вот руки… Руки я нехило отбил. У одного на куртке цепь висела, так еще и за нее зацепился… Фом…       — Что, Витенька?       — Ты мандарины-то купил?       — Тьфу на тебя, — отозвался Фома, оттряхивая с тулупа снег. — Вон, в сугробе валяются. Пока выхаживать тебя буду, поешь.       Ковров попытался улыбнуться. Из-за ушиба улыбка не получилась.       На кухне у Брыля пахло чаем. Пока хозяин суетился с чайником, гость сидел за столом и осторожно обрабатывал сбитые костяшки. На столе перед побитым лежала домашняя аптечка и авоська с замороженными в снегу мандаринами.       — На, вот, чай горячий, с травками — Брыль поставил перед другом стакан с ароматным содержимым. — Еще не хватало, чтобы ты заболел. Ну-ка, посмотри на меня, Вить.       Ковров поднял лицо. Фома задумчиво скривил губы.       — Опухло.       — Я чувствую.       — Хорошо, что только по челюсти получил и губу разбили. Могли бы и глаз выбить.       — Хватит на сегодня ужасов. Садись, чай стынет.       Брыль опустился напротив Коврова. Тот, закончив медицинские процедуры, отставил медикаменты в сторону, обхватил ладонями стакан и попытался отхлебнуть. Черты лица болезненно заострились.       — Сильно больно?       — Терпимо, — Витя потянулся к мандаринам. — Надо позже вернуться туда, может кепка где-то еще валяется.       — Конечно, Витенька. Вернемся и посмотрим. Только тулуп зашить надо.       — Тулуп? А что с тулупом?       Брыль тоже принялся за ароматный мандарин.       — Ты не заметил? Тебе, там, воротник чуть оторвали. Нитки торчат, надо подлатать.       Ковров раздраженно вздохнул. Быстро почистить фрукт сбитыми руками было сложно.       — Давай помогу?       — Сам.       — Ты и так сегодня все «сам», — Фома положил перед товарищем почищенный мандарин. — Вить, ты ударил вторым?       — Вторым.       — Что же ты ему такое сказал, что он начал руки распускать?       Губы магистра загадочно скривились. Отправив в рот яркую дольку, мужчина довольно прикрыл глаза.       — Насчет его неподобающего поведения замечание сделал. Надо же было с чего-то начать воспитательную беседу с подрастающим поколением. Кто же знал, что правда так может задеть…       — Ты как всегда, — буркнул Фома, жуя мандарин. — Все бы только воспитывал. Воспитатель… И вот надо было тебе так рисковать? Ты хоть выяснил, чем тот парнишка провинился?       Магистр отрицательно покачал головой и, поморщившись, потер шею. Брыль вздохнул.       — И не зная, кто прав — кто виноват, кинулся в драку. Вить, ну ты же взрослый человек…       — Даже если он в чем-то и был виноват, Фом, толпой на одного — нечестно. В этом случае, даже будь он самым первым гадом, правда — на его стороне.       Фома не мог не согласиться с этим доводом, хотя страх за друга и был силен. Единственное, что радовало — что отделались легко.       — Сладкие какие. И без косточек.       — Объедение. Почисть мне еще один, пожалуйста.       — Держи, на здоровье. Тебе сейчас как никогда понадобиться.       — А с песком ты интересно придумал, — Витя с наслаждением принялся за второй мандарин. — Вспомнил сказки про свирепых джиннов?       — Я сам был как джинн, — усмехнулся Фома. — Ты меня в магазин послал, а самого…       — То-то я, а то — тебя.       Фома задумчиво замолчал. Гора кожуры росла, количества мандаринов в авоське — грустно уменьшалось.       — Да я понял, что ты меня поберег. Только глупый бы не понял.       Витя улыбнулся, насколько позволило опухшее от ушиба лицо.       — Зато твое появление — с милицейской сиреной и полетом авоськи в сугроб — было впечатляющим.       — Решил, что избиение людей мандаринами нецелесообразно, — хитро заметил в ответ Фома. — Синяков мало было бы, да и неизвестно, как бы мой знакомый магистр отреагировал на битые фрукты.       Раздался дверной звонок. Сняв кожуру с последнего мандарина, хозяин квартиры бросил в проход вопросительный взгляд.       — Ты кого-то ждешь?       — Я — тут, ты — тоже тут, а Алена — в командировке до послезавтра. Кому мог еще понадобиться?       Брыль направился к двери. Ковров проводил его взглядом, после чего, наконец, дочистил свой первый мандарин. Усмехнувшись своему успеху на фоне съеденных трех килограммов, он подложил фрукт Фоме. Тем временем из коридора послышался оживленный смех чародея.       — Кто там такой веселый пришел, Фом?       На пороге кухни появился довольный Брыль. В одной руке он держал чародейскую кепку, в которой лежали несколько мандаринов — вероятно, те, которые он обронил у магазина, а во второй была авоська с уже новыми фруктами. Удивленные глаза смотрели то на любимую кепку, то на внезапный подарок.       — Похоже, тот парнишка нас как-то вычислил и решил своего спасителя поблагодарить. Наверное, сначала к тебе постучался, а потом уже сюда, когда ответа не получил. И остался инкогнито, хитрец.       Брыль поставил на стол мандарины и вернул головной убор другу. Витя принялся критично осматривать кепку на наличие повреждений.       — Вот тебе благодарность за твою воспитательную беседу, — весело рассмеявшись, заметил Фома. — Может, хулиганье и не поняло, а этот — что-то важное осознал. Поздравляю вас с достижением, товарищ Воспитатель.       В ответ на дружескую веселость Ковров тоже рассмеялся, придерживая рукой ноющую от драки шею.