|||
— ...то невыносимо! Всё, я так больше не могу! Хватит с меня! Довольно! Сколько уже можно это всё терпеть!! Ужас! Просто кошма– Лошадь вдруг резко встаёт как вкопанная и незатыкающийся ни на минуту попугай тут же вылетает из болтающейся на её боку сумы, падая куда-то прямиком в жгучий песок. Он на силу выберается из сыпучего плена и, с хлопающим звуком, отряхивается, ещё более недовольно сверля снизу вверх сидевшиго на кобыле мужчину, больше устало нежели насмешливо фыркнущему. — Кассим!! — А чего ты ожидал? Что я буду выслушивать все твои причетания до конца жизни?~ — Снисходительным тоном ответил тот, хитро прищурившись. На это птица только закатила глаза. — И не жди что я буду тебя поднимать, Яго. Не колека – сам можешь. — От чего-то я и не удивлён. Снобно вздёрнув пернатую головку, он отряхнулся от песка и, всё же соизволив самостоятельно вспархнуть, залез обратно, чуть не утонув среди кучи других вещей в довольно большой суме. Яго откинул её затвор и высунулся наружу, пока его человеческий напарник правил лошадь, спускаясь с очередного высокого бархана. — Если поездка верхом приносит тебе столько неудобств – просто лети следом за мой. И тебе приятнее, и мне меньше нытья выслушивать. — Ха! Сравнил. Лететь, чтобы ты знал, ещё хуже! Ветер с песком в лицо, постоянная работа крыльев, усталость, жуки летающие, а то и ещё кто похуже..! Коршуны..!! Не-е-ет, я уж лучше тут посижу и поною, спасибо. Кассим на это только промолчал. Ещё не хватол спорить с птицей. Наконец, спустя ещё долгие три часа, на горизонте, будто невероятный магический мираж, из песков постепенно всплыл огромный, каменно-зубчатый, массивный город. На его фоне, как гигантские факела, горели золотые купола султанского дворца. Аграба, словно термитник невероятных размеров, разлегалась посреди просторной пустыни, влеча к себе потерянный в постоянной пустоте взгляд лишь одним своим существованием. И чем ближе становилось это чудо Семи Пустынь, тем больше можно было заметить торговых караванов, тянувшихся туда со всех краёв. Совсем не так, как где-то в глубине дикой природы, где нет ни единой живой души – только песок, скалы, да редкие оазисы с местной флорой и фауной. Оба путещественника синхронно вздохнули с облегчением. Но не только зная, что их цель близка, но и от того, что для обоих это был давно забытый дом, покинутый в поисках лучшей жизни. — Аграба... И после выдоха Кассим буквально потерял дар речи. Нее отводил глаз, будто пытаясь осознать – навождение это или всё же нет. Яго чуть нервно поёрзал в сумке. Но всё же выбрался из неё и, цепляясь за крючки на седле, залез мужчине на плечо, шебурша яркими красно-синими перьями из-за утреннего пустынного ветра. — Угу... —.... Не на долго возникла пелена тишины, медлительно играющаяся с звоном стеклянных песчинок и шумом ветра. — Это.... тяжело..? Кассим чуть повернул голову в сторону левого плеча, где примостился попугай, и слегка вопросительно посмотрел на него, пытаясь проследить куда тот смотрит. Но кажется это не представлялось возможным. — О чём ты? — Возвращаться назад. Вопросительный взгляд сменился на удивлённый, но после, почти сразу, на понимающий, и брюнет отягощённо вздохнул, теперь найдя "куда" же он глядит. — ...Смотря от чего ты ушёл. — Ну и почему тогда ты так не хотел приходить на свадьбу, "мудрец". Семья же вроде – не так плохо. — Прозвучало больше как утверждение, на что Кассим только болезненно хохотнул: — Так ведь возвращеться к покинутому счастью куда больнее чем к откинутому злу или горю..! Ответа не последовало. Хотя Кассим сомневался, нельзя ли считать за ответ птичьи скрежетания, от существа, которое обычно говорит вполне членораздельно... Пройдя ещё с десяток огромных пыльных дюн и с горем пополам преодолев стражу у массивных городских ворот, оставив лошадь в общественных стойлах, они оказались в самом эпицентре жизни, хотя ещё совсем недавно влачили тишь и одиночиство в просторах пустынь: центральном городском базаре. Рынок Аграбы... не то чтобы "цвёл пышным цветом", однако сказать, что жизнь здесь бьёт ключём – это ничего не сказать, ибо даже такого слова не хватит. В очередной раз чуть не попав под нож кого-то из местных торговцев, Яго изо всех сил вцепился в плечё Кассима, дергая его за складки синей накидки туда-сюда, напровляя по пореулкам, будто тот был его конём. — Может хватит уже. — А то как же! Чтобы мы заблудились в этом потоке челюди и безвкусных ларьков?! — Так кто жил тут больше – я или ты? — Ишь чего выдумал, меня тут почти год не было! Или по твоему, если попугаи что-то повторяют, то мы тебе ещё и живая карта с озвучкой?! Ай!! Поосторожнее! — Яго не постыдился, не больно, но довольно неприятно клюнуть Кассима в поседевший висок, после того как тот из-за него чуть не врезался в проезжавшую телегу, но вовремя, пусть и не очень удачно, увернулся. — Ну знаешь, про птиц вообще говорят, что у вас встроенный природный компас есть... — Мужчина оглянулся по сторонам, в поисках менее людного прохода вглубь города, попутно прикрывая себя и своего пернатого напарника капюшоном, а то уж больно прохожие любопытны до мужика спорющего с птицей. — Ага!! И часы с будильником в придачу! — Ш-ш-ш... Ты можешь так не верещать. На нас странно смотрят. — Не на нас, а на тебя. Что тогда был как с плаката "разыскивается", что сейчас ничего не поменялось. — Кассим уже слегка недовольно взорился на попугая, от чего тот мигом почуял, что пахнет жаренным: — Ну или может они отвыкли от говорящих попугаев..!~ Как знать – как знать.~ — Погоди-ка... смотри туда. Яго хотел было что-то недовольно фыркнуть, но как только его не маленький клюв развернули почти на 180, то этот "фырк" почти сразу превратился в Удивлённый "фырк". У палатки с механическими изделиями стоял молодой юноша, с растрёпанными чернавыми волосами и в поношенной, явно повидавшей все прелести жизни, одёжке. По его спине вокруг шеи, с одного плеча на другое, мельтешила небольшая скрежетущая обезьяна, а сам парень увлечённо рассматривал точно такую же, только заводную, и вёл довольно оживлённый диалог с продавцом. Зыркнув на подвисшего Кассима, попугай помахал у того перед глазами пёстрым крылом: — Ох ты ж, гляньте – возвращение блудного папки. — Поняв, что тот уже что-то обдумывает и негативно не реагирует, он показательно отвернулся, стараясь как можно меньше подать вида, что и сам испытывает тягуче-грустное чувство радости от встречи кого-то близкого. — Небось хочет порадовать султана-дурачка новой игрушечкой.~ — Яго. — А что? Я вообще удивлён что этот старикашка ещё копыта не откинул.~ — Лучше используй свой острый язык для дела. Скаже-ем... помощи в ярком и запоминающемся воссоединения отца, сына, и ста-КХМ-не такого уж старого друга после долгой разлуки..!~ — Долго ждать не пришлось. Яго расплылся в хитрой ухмылке, сверкнув золотистыми щёлками глаз. — А что, есть идейки для оригинального приветствия?~ — Есть одна мыслишка... — Почесал сщитинистую бороду Кассим, следуя взглядом за затерявшимся в незаметном, пустующем переулке парнем. Не долго думая, мужчина ловко сорвал с покосившегося, брошенного ларька красную тряпнину и двинулся следом, перемещаясь за юнощей будто бесплодная тень. — Так и в чём план. — Прошуршал ему на ухо из-под складок капюшона Яго, стараясь не шуметь. — Скажем так – появимся эффектно.~ — Он следовал за ним точно шаг в шаг, время от времени прячась и сливаясь с местностью так, что этому удивился бы даже хамелион. — Ты же можешь пародировать голоса почти идеально. — Что значит "почти"?! Имей совесть! Я идеально пародирую кого захочу..!~ — Проговорил последнее голосом самого Кассима Яго, на что тот тихо усмехнулся. — Отлично.~ Значит сможешь выдать нас за своего злобного бывшего хозяина. Яго даже закашлялся чуть не на весь переулок, и не выдав их. — ЗА КОГО?!? — Ну-у этого..! Как его... ну про которого мой сын рассказывал. Который колдун. Он ещё у вас визирем был раньше. Как же его.... Помню что на Дж... — Д-джаф-фар..!..!! — Во, хэ-хэ, точно! Спасибо что напомнил. — Кассим щёлкнул пальцами, наконец вспомнив, даже не заметив как сильно скорёжило от этого упоминания его птичьего друга... Он так давно не вспоминал о нём. Как будто если хоть на мгновение вспомнить хоть частичку, хоть крошесный осколочек от былых воспоминаний, то он тут же вспыхнет, воскреснет, восстанет из мёртвых, и как чёрт из табакерки явится по его душу, снова утянув за собою в узкую чёрную лампу, без шанса на спасение. Когда хоть кто-то хоть пол словом обмолвливался о нём, Яго не сильно-то переживал. Подумаешь. Зато можно как следует поглумиться над всем случившимся, ещё и почестей и хвалебных причетаний себе собрать за то, какой молодец! Всем всегда стоило только часть рассказа услышать – тут же чуть не падали в обмороки, какой он был деспот, как гипнотизировал всех вокруг и как над ним самим измывался, а потом всё прям так уж и налодилось..! Хотя может это Яго просто был излишне красноречив, тут уж не угадаешь. Говорил ли он, что всё, что с ним было до Аладдина – будто бы кошмар, чёрная полоса жизни? Конечно же да! Тут и думать нече... Мог ли он так думать на самом деле..? ... Оприделённо Нет."ВсёСлучилосьСлишкомБыстро!"
"Я оприделённо НИ о чём НЕ жалею.""ЯНеМогНичегоРешать!"
"Теперь мне никто не указ. Живу как захочу.""ПомощьИМведьНеРавносильнаНожуВСпинуЕМУ!?!"
"Что было – то прошло.~ Не к чему тратиться на "Раскаинья..!~" Пф.""ПочемуНадоБылоВыберать!?!ЯВедьНеВыберал!!"
"Не засорять же себе голову лишними воспоминаниями?~""ЯНеХотелЭтого!!НеХотел!!!"
"К чему жить прошлым?~ Надо каждый день жить как последний!~""КакЕГОпоследний!?"
"Глупые бредни.~""ОнМнеНужен"
"Его НИКОГА не было и НЕ БУДЕТ. Вот так!""ЯНеМогуБезНего"
"Пусть получает за всё, что сделал! Пхах!~""ЕгоНиктоНеЗаменит"
"Надо было ему сухарь в рот за пихать!!~""ЯВсёРавноЕгоЛюб..."
— ... ИДИОТ!!! Эхо разнеслось по всему переулку, отдаваясь отзвуками от песчанниковых стен, как в пещере. Кассим вздрогнул так, что чуть не запутался в своём же плаще и не упал, а приследуемый парень заоборачивался, на силу успокаивая свою верещащую обезьянку. Яго зажал клюв крыльями. — ...ты чего тваришь..!?! — Зашипел на него Кассим, сливаясь со стеной. Но тот нашёл как выкрутиться: — Да потому что это совершенно глупая затея! Хочешь его напугать!? Чтоб у него сердце остановилось!?! — Ох, ну не кипятись. Ничего с ним не будет..!~ Мы и не через такое проходили. — Он посадил Яго к себе на голову и накинул сверху на них дырявую, украденую алую полотнину, делая так, чтобы фигура выглядела внушающе, а жёлто-золотистые птичьи глаза из-под капюшона горели жутким золотым огнём. — Ты ведь помнишь как звучал его голос? Сможешь повторить? По началу ответом была только тишина. — Н-не знаю. Давненько не практиковался. — Вот и отлично!~ Давай, придумай, чего ему такого наплести в стиле того Джабура, а я поищу способ появиться поэфектнее. Только жуткий монолог должен быть убедителен! — Ага... конечно. Звучало-то вполне занятно и даже интригующе..! Но вот ком в горле уверенно проползал куда-то вглубь, свиваясь там мочеными водоросями и не давая дышать. Он так давно не слышал его голоса... Это ведь с пути с Кассимом прошло где-то чуть больше полу года. А с перехода на сторону Аладдина и его "семейки" прошло сколько..? Год? Два? А от момента заточения с ним в лампе... ...Подумать даже страшно. Кассим подобрался к парню по сломанным кускам досок, операвшихся на прекошенный домишко, заняв позицию сверху и, приглядев полузатухшие угли оставшиеся от ночного сборища каких-то бедняков, полотнее запахнулся в рваную тряпнину. — Ну как, Готов? — Угу... — Тогда можно начинать шоу..!~ — Он заговорчиске потёр руки, пока напарник, как-то не разделяя его воодушивления нервно откашлялся, и спрыгнул вниз. Угли всколыхнулись и подняли в воздух душащую волну пепла и копоти, блестящую кровавыми искрами и огненными всполохами, заставив обезьяну скрежетуще запищать на всю улицу и вцепиться в хозяина. Который, в прочем, и сам был в таком же состоянии, разве что безмолвном. — ...Что, Уличная Крыса, Вздумал Жрать и Пить в Три Горла, Нежась в МОЁМ Дворце, и Даже Ухом не Вести..?!!~ — Разнёсся по безлюдному кварталу, будто гром в пустыне, грозный, шершавый баритон... ...И ни у единого человека в Аграбе не осталось бы сомнений – кому он принадлежит. Даже думать об этом было до страха волнующе... ...но слышать от себя же. — Джафар!? — Парень вскрикнул, но более удивлённо нежели хоть сколько-нибудь напуганно, становясь в боевую стойку. Хотя его глаза говорили о совсем другом. — Думал ИЗБАВИТЬСЯ От Меня!! Вздумал Поиграть в Великого Героя!~ Так Вот, ОТРЕБЬЕ, Джинна не Так-то Просто Убить, Пха-Ха-Хах!!~ — Кассим и сам тихо захихикал где-то под слоями ткани, маша руками – тем самым развивая подол их "одеяния" и эффектно разганяя тучи пепла. ...Это было слишком странно. И он чувствовал это каждым пёрышком своего тела. Слыша, как "собственный" же голос льётся и сплетается во что-то живое... ...Обретая форму и структуру, будто говорил уже не он. Но Яго слишком отчётливо осознаёт свою же слабость. Слабость перед чем-то из прошлого. ...будто бы он сам сейчас стоит тут, прямо рядом, только лапу протяни... А ухватиться за струйчатый дым не выходит. — Даже если и так! Мне наплевать. Твоя лампа уничтожина, а значит и сил джинна у тебя никаких нет – ты просто бесплодный дух! Лишь тень воспоминаний. Обезьянка поддакнула парню. Но тут же спряталась под желетку, как только "Тень" с грохотом вдарила ногой по углям и те почти воспламенились. Юноша же только немного дрогнул. — ...ха! Молодец, мальчик мой, весь в своего папку..! — Яго только сморщился, сверкая глазами, пока его же тельце было готово разорваться от слишком страшно участившегося и углубившегося дыхания, а когти сжали складки капюшона Кассима до ярко слышимого хруста ткани. Сердечко хоть и маленькое – а стучит и бьётся так, будто принадлежит свирепому носорогу. Он симпатизирует Аладдину. Ему нравиться этот юнец. Бесспорно. Но сейчас он готов выцарапать ему глаза и вскрыть глотку, лишь бы не чувствовать предательски ползущих слёз... — Да Как Ты Смеешь, ОТРЕБЬЕ!! Я – Величайший из Колдунов и из Джиннов, Когда-Либо Существовавших на Этой Поганой Земле!! А Ты – Лишь ЖаЛкАя КрЫсА, Живущая За чужой Счёт и Получившая Всё по Мановению Жестянки, Пока Я Всю Свою Жизнь Бился из Низов СВОИМ БЕСЧИННЫМ ТРУДОМ!!! — Вот и отправляйся дальше языком чесать, о великий визирь.~ — Съязвил пацан, наигранно откланившись. Но тут же стал куда серьёзнее: — А в Аграбе тебе дела нечего. Проваливай в сады смерти, ад, мир духов, или откуда ты ещё там вылез. И больше не появляйся тут... Но Яго уже разошёлся. Будто на него что-то нашло. — НАГЛЫЙ КРЫСЁНЫШ!! — Пхэх, от крысы и слышу.~ Кассим хотел уже было что-нибудь предпринять, удивляя насколько его напарник вошёл в образ, но его с такой болью и силой дернули за волосы в перёд, что тот от неожиданности неудержался и рухнул прямо на сына, а тот, от такого же удивления, назад отступить не успел. Всех накрыло колдыбающейся красной тряпниной так, что ещё некоторое время никто не мог понять что происходит, пока она окончательно не слетела и не раскрыла всесь этот маскорад. Оба человека, всё ещё по началу пытавшихся сражаться, уставились друг на друга, будто не веря в происходящее. — О-отец?! — Аладдин! О. Эм-м... кхэ-кхэм. Вот так встреча..!~ — Но парень уже кинулся обнимать его с такой силой, что мог бы и покалечить. — Ох, ну ладно всё.~ Задушишь старика! — Но откуда ты тут? А голос? Это же точно был Джафар я его голос везде уз... Яго.~ — Аладдин чуть насмешливо приулыбнулся, складывая руки на груди, видя как Абу пытается избивать запыхавшегося попугая. — Здрасте.~ — Ладно-ладно, Абу, довольно. Они просто хотели пошутить. Кстати, Яго, вышло очень убедительно, я прямо даже поверил! — Надеюсь, мы не сильно перестарались с сюрпризом. — Отряхнулся Кассим, помогая встать сыну и оба обменялись "живностью". — Знаю, нужно было идти во дворец... но не станем же мы, особенно в таком непрезентабельном виде, стучаться к госпóдам?~ — Пхэх, ну да, я через это уже пролетал..!~ — Подмигнул пацан, гладя обезьянку. — Тогда, я думаю, вы были бы непрочь повидаться со всеми, рассказать где вы были, а я бы вас провёл...~ — Ух! Травить байки нас дважды уговаривать не надо!~ правда, фазанёнок? — В точности скопировал движения сына Кассим, так же расшебуршив Яго, даже не заметив, что тот был далеко не в настроении. Зато со странным желанием вцепиться тому прямо в палец, но он сдержался: — Это да, это всегда пожалуйсата. Ага...|||
— ...Тысячи плотоядных ос окружали нас со всех сторон!~ Вокруг – только восковые стены, каждая твсёрже чем любая скала Семи Пустынь..! Кассим загадочно водил руками у своего лица, элегантно жестекулируя, пока его сын со своей супругой с детским восторгом внимали каждому его слову, будто не эти двоего почти каждый день сталкиваются с чем-то подобным. Джинни прикидывал, какого же размера должны быть такие насекомые, чтобы таким строем втиснуться в улей размером со средний дом. А султан Хамед выглядывал из-за большущей бархатной подушки, переместившись на другой конец банкетного стола, сославшись на слабое сердце, но слушать не переставал не на секунду. Бывший король сорока разбойников был тем ещё мастером по части баек и дорожных историй и мог сдвух слов втянуть в рассказ почти любого, даже самого прожаренного и бывалого путника. Стража, и та вон, под шумок переместилась по стене ближе к рассказщику, пытаясь не подать вида, что лафонит на работе. — ...И вот, наконец мы придумали как избавится от них! Пока Яго отвлекал их, я забрался наверх и с большим трудом продолбил саблей дыру в твёрдой стене. Но этого было мало. Тогда, я взял её и кинул в противоположную. Сабля вонзилась в неё... и застряла. — Сниронное "ах!" раздолось по всему дворцовому залу, что очень польстило мужчине и тот хитро заулыбался. Уж интригу он держать умел. — И когдя мы уже было подумали, что "вот он – наш конец!" Одна из ос не вписалась в поворот моего пернатого товарища и... врезалась точно в это стену! — Так получилось..?! — Ну разумеется, цветочек мой..! Вторая стена треснула и вихри, бушевавшие в пещерах, создали сильнейши поток воздуха, забрав их всех восвояси.~ — Жасмин в довольстве щёлкнула пальцами, так-как её догадка подтвердилась, а Кассим продолжал: — Правда бедняжку Яго чуть не унесло вместе с ними, но я вовремя поймал его, так что всё обошлось. — Ого..! Потрясающая история, милейший, потрясающая! — Благодарю, Ваша Светлость, мне лестно слышать это от такого слушателя, как Вы.~ — А что же с мёдом? — Отпил из своего кубка Аладдин, как тут туда чуть не прилетело сразу несколько виноградных косточек и он почти что расплескал всё, что там осталось. — А я скафу, фто!! — Яго слегка невнятно прочавкал, выберась из кучи явств, фруктов и сладостей, в которых закопался почти что с головой. Его вообще не особо интересовало, что там вещал на публику Кассим – наесться от пуза после двух недельной дороги было в куда большем приоретете. — Этому лащёному индийскому шейху даже такое не угодило! "А с каких это пор ОСЫ дают мё-ё-ёд?!~" БВАХ! — Протянул его слова приторно-медовым голоском попугай, запихивая в клюв очедной кусок арбуза, чем вызвал у друзей хихикающие смешки. — Зря старались только. — Мда, порой награды за риск своими шкурами мы так и не получали... Ну что сказать? Издержки профессии. Все понимающе покивали, продолжая приглядывать на столе каждый что-то своё, пока Кассим немного переводил дух, закусывая изысканные морепродукты простым чёрствым куском хлебца, оставшивмся с дороги. Жасмин решила оставить своего муженька на откуп Джинну, который уже во всю обсуждал с ним возможность создания осами мёда, перешёптываясь со своей приблежённой служанкой – Далией. Не так давно султан посчитал (в следствии одного не особо лицеприятного "героического" инцидента), что его дочурка слишком уж много времени проводит лишь в мужском обществе и это дурно на ней сказывается, вот и повелел приставить к ней кого-нибудь. По началу та, как впрочем и всегда, грубо и упорно отказывалась от этой затеи. Но когда выйснилось, что и "служанка" мечтала быть путишественницей и дрессировщицей, а не бегать за избалованной принцесской, и вообще сама была далеко не в восторге от всего происходящего, то они как-то потеплели друг к другу и девушки сошлись характерами, став хорошими подругами. Да и Раджа быстро к ней привязался. Однако, занятые своими делами, никто из присутствующих и не заметил исчезновение одного из двух долгожданных гостей, а точнее одного пернатого... Доев всё, до чего тот при своих размерах смог добраться, Яго быстро смекнул, что никто не придаст и толики значения его отсутствию, и по тихому смылся с дружеского банкета. Не то чтобы он не соскучился по всем ним или те его раздражали, вовсе нет. Вон, даже "макаку" на радостях расцеловал, до чего дожили! ...Но всё то время, что он провёл на родной земле, его не отпускала одна единственная мысль. Она, будто навязчивый москит, так и жалила точно в череп, издеваясь самим своим существованием и избавиться от неё просто так небыло никаких сил. Он пытался отвлечься. Поговорить с родными друзьями, узнать последние новости из жизни Аграбы там... Только всё равно, прокляни это всё Аллах, ничего не помагало! Пока он не разберётся – не успокоиться. И дело даже не в слабости. Как оказалось, дворцовые коридоры всё же не выветрились из памяти до конца, и Яго всё ещё помни где-какой поворот и где-куда свернуть. Так что с поисками дворцовой библиотеки проблем не возникло. Они провели практически целый день в обществе своих, на удивление, нагуляв в дворцовых садах и проговорив почти без перерывов около семи часов, так что теперь за окнами уже густились разливистые, огненно-виноградные сумерки. Но это только на руку... точнее – на крыло. В конце концов, никто не станет шариться тут в такое время, когда наконец-то можно передохнуть и наслодиться вечерней прохладой, прежде чем настанет неприятный ночной холод. Внутри просторного, изабилующего старинными летописными свиткам, зала небыло ни единой души. Даже стража и та слиняла с поста – порадоваться за возвращение членов султанской четы. Только тёплая, пыльная тишина... нарушаемая лишь мягкими хлопками крыльев. Яго прошерстил почти половину архива, благо в этом ему помогала возможность быстро передвигаться по воздуху без этих глупых лестниц, но даже этого хватило для того, чтобы завалить небольшой, низенький столик с пуфиками по самое небалуй. Свитки, лепнины, пергаменты, скрижали, каменные таблички, манускрипты, папирусы, и даже книги – чего тут только не было! Правда содержание в них было ещё и не так просто понять, ведь помимо арабского, тут было и много чего другого – клинопись, иероглифы египетские/китайские, греческий, индийский... Слишком уж много разнообразия. Но благо не для того он рождался попугаем, чтобы повторять одно и тоже присловутое: "птичка хочет сухарик..!~". — ...Лимб. Разрыв круга Сансары... с достижением Мокша. Круговорот Кармы.... пф, бред какой. Что, тут ещё? Дуат значит, ага... так, стоп! Анубис?! Я этого шакала лично видел – уж от него-то помощи не дождёшся! А это что? Суд Осириса... Поля Иалу..... "...отправленна в небытье до самого ПЕРОРОЖДЕНИЯ ВСЕЛЕННОЙ"!?!! Ну уж не-е-е, так не пойдёт!! Попугай с досады расшвырял по резной столешнице кучу бумаг и прочего "читального барахла", опасно-громко щёлкнув острым, крючковатым клювом. Звук отдался от стен и утонул где-то в вышине расписного потолка. Но это уже хоть что-то, главное... — ...Почему ты не предупредил, что уйдёшь? Голос раздаётся, хоть и относительно далеко, но довольно неожиданно, и Яго почти теряет баланс, чуть не упав с края стола, вцепившись в него коготками. — Аргх. Ну только его не хватало... — Тихо прокряхтел он, судорожно пряча всё, что смог найти, стараясь сохранять внешнюю невозмутимость. — Чего тебе нужно, о наследный принц..!~ — Яго-о. — Аладдин возник из-за широкой колонны, с небольшой свечкой в руках, подошёл к столу, поставив её на одну пустующую подставку медного канделябра. — Не думал, что буду скучать даже по твоим агрессивным колкостям... Что ты тут делаешь? Он уселся рядом на узорчатый пуфик, положив встрёпанную голову на сложенные на столе руки, и улыбчиво засмотрелся на попугая, таким образом оказываясь на уровне его роста. Старается, что сказать. Яго изо всех сил попытался не фыркнуть, сворачивая пергаментные и папирусные свитки, делая так, чтобы нельзя было прочитать и строчки из того что в них было. — Да так. Память освежить решил. Тут много чего изменилось и одновременно осталось таким же. Удивительно даже. — С тобой точно также. — Парень наклонил голову вбок, как бы рассматривая его. А после потеребил пальцами блеснувшую золотую подвеску с изображением ладони, пристёгнутую к синей повязке, обмотанной вокруг шеи птицы. — Путишествие с моим отцом пошло тебе на пользу. Яго только хрипуче хохотнул, обранив пару перьев. — Это я ещё частенько в порядок себя привожу! Видел бы ты, что со мной бывало после Кассимовых вылазок – язык бы сейчас за такое себе отрубил!~ — Он чуть встрепенулся, рассыпав в воздухе ещё с дюжину цветастых пушинок, пригладив несколько на затылке. — А так, если уж откровенно – Кассим мужичёк не плохой... пхэх. Разве только такой же обалдуй как и ты..! Но я ничего не говорил. — Ладно-ладно – не говорил..! — Аладдин ответно ухмыльнулся, погладив пальцем попугая по шейке. — Вообще... Как бы это выразиться? Я хотел кое-что у тебя спросить. — Выкладывай. Однако будущий султан не проронил и слова. Аладдин сел ровно, сцепив пальцы в замок на коленях, и уставился в одну точку, будто соберался с мыслями. Ну или с силами. Он молчал ещё где-то с минуту, пока Яго не надоело это представление и тот не соберался продолжать свои дела. Только тогда парень наконец отвис и проговорил: — ...Как у тебя получилось так изобразить Джафара..? Яго застыл, чувствуя как сердце забилось с утроянной частотой. А после вовсе поднялось вверх по глотке и ухнуло куда-то к хвосту... Но отмалчиваться тот ни стал, каким бы сильным огнём не прожигало голову от вскруживших её мыслей. — Ну-у... Годы практики, да сожительство с этим аспидом..!~ А больше тут никакой хитрости и не надо. — Ясно... — Брюнет отвёл взгляд, пока попугай как-то замялся, явно став куда более нервным. — Я прос- Кхмм. П-просто мне показалось что ты тогда... ну, как мы с отцом свидились, был какой-то... — Это какой-такой: "какой-то", а?!? — Огрызнулся Яго, встопорщив перья как побитый шакал. Но Аладдин даже не моргнул. — Тихий..? — .... В этот раз, тот не нашёлся что ответить. Парень тяжело вздохнул, подсев ближе к столу и придвинул взъярошенную птицу к себе, приобняв её локтём. Мягкий пух слегка защекотал открытые участки кожи, забиваясь под складки одежды, торча оттуда, как украшающие фрагменты искусной вышевки. По началу Яго всё ещё не поворачивал головы в его сторону. Но через какое-то время всё же совсем чуть-чуть прикоснулся к плечу друга, переводя на него блестящий жёлто-рыжий взгляд. — Я не могу сказать, что понимаю что ты чувствуешь. И скорее всего никогда не смогу. — Тихим, но всё таким же уверенным голосом, как и когда-то, проговорил юноша, прикрыв глаза. — Но я всегда могу помочь и поддержать, если что-то случиться. Ты ведь знаешь это... — .... — В ответ только лёгкий скрежет и еле-еле слышимое курлыканье. Аладдин тихонько хмыкнул. — Не думай, что ты сделал что-то неправильно или кого-то предал. Но тосковать по кому-то, даже если он был плох и зол, – это не порок... Любые расстования всегда приносят боль, особенно если тебя с кем-то что-то связывало. Яго расширил золотистые глаза, уставившись на Аладдина так, будто перед ним был сам Фазир, вещающий ответы на тайны мироздания. — Я? Тоскую по НЕМУ!? Пф-ф, пха-ха-х! Вот же ерунда!~ С чего ты взя–... — Ну, не нужно быть пророком чтобы понять, что ты был с Джафаром за одно далеко не потому что тот тебе местом на серебрянном блюде угрожал..!~ — О-о-очень смешно. — Я только прошу, чтобы ты не пытался жить прошлым, понимаешь? Когда я узнал, что отец жив, то просто погряз в самотерзаниях. Кто я? Почему был брошен? Почему всё случилось именно так и в чём моя вина..? — Он ещё раз взглянул на свитки, и Яго старательно попытался скрыть беспокойство, когда юноша потянулся к одному из них... Но тот только, немного помедлив перед прикосновением, переложил его от края стола в середину. — Я.... я понимаю. Спасибо. — Не сомневался в тебе, дружище. — Аладдин приулыбнулся, легонько потрепав попугая по голове. Он встал из-за своего места и направился к выходу, огибая величавые мраморные колонны, всё больше отдаляясь от тёплого света канделябра и так же больше исчезая в темноте. Только почему-то на душе, если таковая у него вообще имелась, всё равно было как-то неспокойно... Яго несколько раз сжал и разжал когтистые лапки. Под перьями отчётливо пробежалась холодящая дрожь. На древесине стола остались еле заметные следы светлых царапин. — ЯОбязанЕму! Аладдин вдруг остановился в светлом проёме в коридоры, удивлённо обернувшись на столь резкий восклик, так ещё и столь же неожиданно громкий и... болезненный..? — Извини..? — .... — ...? — ...Д.. Д-джафар был тем ещё гадом. Настоящая кобра в человечей коже, это отрицать не возможно... Тишина. Парень заметил, насколько тяжело тому давались слова, хотя он слишком уж хорошо помнил, что обычно Яго было даже Джинни не заткнуть. Но он не торопил. Просто тихо стоял и молчаливо, сочувственно поглядывал в сторону светового пятна, где ярко выделялась небольшая красно-синяя фигурка. — ...Но так он относился в основном только к другим людям. Я, как не подходящий под такое оприделение, могу подтвердить, хэх... — Туговатый смешок. Язык сам собой заплетается, как проколотый крючком червяк. — Я не могу... н-не могу вот так просто выкинуть это. Аладдин! Я..! ...просто не пытайся. Слышишь?! Не п-проси у Джинна какие-нибудь сеансы гипноза там, моральную поддержку, или эту свою сладко-приторную гадость, вроде – "~Дружба - это Чудо..!~" Пожалуйста! — Да я и не... — Просто оставь меня! Оставь меня, ладно?! Я прекрасно сам смогу разобраться с этим, ясно. — Яго... — Подумаешь – выливал всё, что было у него на душе! Подумаешь – даже когда злился, не обращал внимания или использовал как двигатель для механизмов, пусть и в своей тупой высокмерно-горделивой манере, аля "Ну Я же Весь Такой Шибко Важный..!~", всё равно всегда извенялся!! Плевать! НАПЛЕВАТЬ!! Даже на то, что если бы не он – я был бы давно в чьём-нибудь супе! И ведь был прав, аспид шайтанов!!* — Подожди, о чём ты? — Он ведь купил меня. Купил меня на базаре. Причём не потратив ни динара, и до сих пор не понимаю – зачем..! — Купил? Но... ты никогда не говорил об этом. — .... Яго отвернулся, издав какой-то нечленораздельный птичий "курлык", и затих. Но будущий султан всё так же продолжал смотреть на него. В конечном итоге, это всё же подействовало – Попугай встрепенул перьями, недовольно косясь на Аладдина через плечо. — ...Что, так сильно любишь слезливые истории? Я тебе не Кассим, и тем более не Шамаханская Царица, уж прости!~ — ..?~ — А-а-аргх.... ладно.|||
...Базар Аграбы кипел на полуденном солнце жизнью и торговлей. Куча людей, мельтишащих туда-сюда пёстрой массой, будто кто-то вылил в воду пригоршню сухих красок и специй. Всюду лавочки и ларьки, с самимы разными товарами, начиная от еды, сладостей и тканей, заканцивая золотом, посудой, драгоценности и Аллах знает чем ещё. А торговци орут, завлекая именно к себе народ, так, что может показаться, что ты оглох. — ...Я устал чистить эти глупые клетки, тётя Жура..! Они не оттираются! Сидевший на корточках так уже около получаса мальчёнка еле встал, чуть не потеряв равновесие, и с досады пнул одну из ржавых, загаженных птичих клеток, которые давно бы пора уже выбросить. Пересчитывавшая кучу блестевших монет, женщина с недовольством скосилась на него, оторвавшись от своего любимого дела: — И что с того. Я тебя зачем кормлю и содержу, оборвыш мелкий?! Чисти. Её бас тут же подхватили ёрзающие по другим клеткам самые разнообразные экзотические птицы, заверещав, закурлыкав, заскрежетав, засвистев и защёлкав на все лады. Так что пёстрая, но разваливающаяся большая телега, уставленная, тесными почти любой крылатой живности, клетками отваживала от себя всех мимо проходящих людей. Особенно плохо стало когда заклокотали несколько грязноватых павлинов вместе с парочкой заморенных фламинго. Женщина с раздрожением ударила по медным прутьям кулаком, возвращаясь к пересчёту денег и откусывая приличный кусок халвы... ...Только в последнюю минуту заметив, как упитанная птичья лапа, тихонько просунувшись между них, почти растегнула один из множества дорогих золотых браслетов на её кисти. — А-а-ах-х ты ж крыса пернатая!! — Она попыталась схватить вороватую лапку, но та в одно мгновение проскользнула назад, за безопасные прутья. — Вот же тварина! Ворюга клювастая..!! Курица ты ненасытная..!! Да я тебя сеча... Абдул! Абдул, слышишь меня?! Быстро пошуршал в ближайшую мясную лавку. Может хоть мне на хороший суп эта мерзость сгодиться.~ — ...С чего это такой радикализм, любезная..? Та сразу развернулась, чуть не упав с края телеги, жадными глазами впившись в стоявшую рядом фигуру. Незнакомец, выразившийся крайне ёмко и вежливо, спокойным, бархатным голосом, плотнее закутался в неподходяще дешеватую для него накидку до пола, в которую тот был замотан буквально с ног до головы, так, что даже не было видно обуви. Его голова и худоватое, "лошадиное" лицо было закрыто чем-то похожим на хиджаб (однако, судя по голосу – это явно был мужчина), оставляющий только тёмные, невероятно притягательные мендалевидные глаза, а сам он чем-то напоминал страного бедствующего бедуина... Дама придирчиво окинула странноватого покупателя сверху-вниз, но промолчала, лишь цокнув языком. Видимо, расценив, что денег у него – кот наплакал. Но та нацепила обычную продовающую лукавость: — Оу, проходи, добрый человек..!~ Я уверенна – смогу подыскать тебе товар и по нужде и по карману! — Надеюсь. — Мужчина сощурил кофейно-карие глаза и, казалось, они впали ещё глубже в череп, а тени вокруг них залегли только гуще... — Что интересует? Могу предложить чудные изделия из перьев. Или нужен живой экзепляр..?~ Незнакомец остался стоять неподвижной статуей, будто даже не воспринял её слова, но после двинулся вперёд, рассматривая тупо кричащих и голдевших птиц. Он холодно гулял томным взглядом меж пернатого товара, будто ожившая тень стройно и элегантно проходя вокруг телеги и проводя жилистыми, длинными пальцами по гладким прутьям медных клеток. Мальчишка, тихонько выдохнув, спрятался за одним из малочисленных вольеров, на который была накинута дряхлая шёлковая полотнина. — Приглядели что нибудь?~ — Нетерпеливо фыркнула торговка, уже чуть ли нев рот ему готовая залезть. Но тот такого "внимания" к себе не оценил. — От этого вы хотели избавиться. — Твёрдо подтвердил "вопрос" мужчина. Он указал на стоящую рядом с торговкой овало-образную клетку, в которой на поломонной жёрдочке сидел крупный, ярко красно-синий попугай Ара, который и попытался стащить у своей хозяки браслет. Попугай сразу встрепенулся, спрятав крупный крючковатый клюв под пёстрое крыло, зыркая из-за медных прутьев. Продавщица удивлённо ухмыльнулась, будто ей рассказали особо тупой анекдот. — Да вы шутите. Вот эта пернатая гадина? Да она не стоит и меняного гроша! Да и толку от него никакого, кроме, разве что, утилизатора испорченных продуктов. — И всё же... — ..Ур-р-ргх.... — Она недовольно сморщилась. Впервые попадается такой настойчевый. — Ну что мне делать-то?! Не уж-то нет ничего иного, что вам бы приглянулось у меня? Посмотрите, ведь есть же столько прекрасного товара! И заморский, и месный, и из холодных стран даже. Всё равно эту тушку никто не покупает. — Прямо так и никто..? — А вот и так.~ — Незнакомец приподнял густую тёмную бровь, на что та неприятно рассмеялась: — Мало того что у меня тут куча других красивейших и дорогих попугаев, так ведь этот ещё и вообще – брак. Больно жирный! — Будто в подтверждение этому, женщина резко вдарила по клетке и попугай, не удержавшись на, тонюсенькой для его габаритов, жёрдочке, с громким "плюх!" шлёпнулся на пол клетки. — Во! Видали?~ Этой жирнючей курице даже летать лень! Она победно задрала голову, будто выйграв у незнакомца в неком негласном споре, и откусила кусок халвы, демонстративно прожёвывая. — Да и вообще, на кой он тебе сдался?~ Я конечно продам... но максимум, на что его можно пустить – это на пух для подушки, а за одно и на смачный супец, хе-хе! С его то откормленностью!~ Женщина довольго хохотнула, просунув между прутьев зачерствелый, чуть ли не керпичный сухарь прямо в морду птице, нарочно глумясь над ней. Услышав такое заявление о своей будущей судьбе, попугай сразу же вжался в другой край клетки, что, впрочем, вышло у него не очень, вот только... ...было это совершенно не из страха. Мужчина заметил это почти сразу, ещё когда проходил мимо по своим собственным нуждам. И теперь он в этом только убедился, а в холодных карих глазах вспыхнули огни. В отличии от остальных тупых птиц, что только и делали что верещали, галдели и орали – этот попугай не издал ни единого звука. Это, конечно, ни о чём ещё не говорило. Мало ли... вдруг птица просто больна и истощена? Однако к этому "товару" это не относилось. Но что привлекло внимание странника намного больше – взгляд птицы. Попугай зажался в круглую стену клетки, воротясь от сухаря так, будто от этого зависила его жизнь, а не от того – купят его или нет. Но даже когда тот услышал, что им легчайше могут заменить тушку курицы – он ничуть не испугался... Не забился и не затрёсся от страха. Не заверещал и не заорал, как тупое животное. В этих глазах не было ни карли страха... ...только сильнейшее презрение и отвращение. — Я беру. Дама аж поперхнулась, выронив сухарь и чуть не упав с телеги сама. — Чего?! — Я сказал... Я. БЕРУ. Или вы уже забыли человеческую речь? — Да нет, нет..! Слышу я всё. — Та, скрывая просто вселенское недовольство от неудавшегося развода, принялась искать ключ от нужной клетки. — Два динара с ва-а... возблагодари вас Аллах....! Женщина даже потеряла дар речи, как только вместо названной платы ей бесцеремонно швырнули целый тугой, плотно заполненный кошель, в котором та тут же принялась самозабвенно копаться, пересчитывая горы золотых, и не гляда кинула всю связку ключей покупателю. — Вот этот, по моему. Дайте мне. — Указал на один из них мальчишка, получивший за это лично себе тройку таких же монет и запрятавший их во внутренний корман жилета. Он взял у мужчины связку и, выбрав один, открыл дверцу клетки, пытаясь достать попугая. — Ну же, давай, иди сюда! Никто тебя варить не будет. Н-надеюсь... — Спустя где-то попыток пять, он всё же достал кусающуюся и брыкающуюся птицу. Однако, когда он это сделал, то на руках у него был красно-синий круглый комок, только по двум ярким, злобно зыркающим глазюкам в котором можно было понять, что это всё же попугай. Мальчёнка достал из короба плотный обрез ткани, замотав птице клюв, и прицепил на лапу металлический зажим с тонкой цепью. — Вот. Он передал "комок" покупателю, возвращаясь к своей работе, видимо, чтобы тётка не заподозрила его в собственных деньгах, а последний, в свою очередь, удалился. Мужчина ушёл достаточно далеко от телеги, перейдя несколько улочек и торговых лавок, и только после этого остановился... Развязав попугаю клюв. — Так, я думаю, тебе будет сподручнее. — Он посадил его себе на плечо, но тот только отвернулся, сжимая в лапах часть цепочки. — И можешь не переживать. Есть уж тебя я точно не собераюсь. Как и что-либо ещё в этом духе. Но птица молчала, густо нахохлившись и прожигая нового владельца таким ненавистным взглядом, будто надеялась испепелить. — Значит – не веришь. Ладно... а как тебе такое. *Щёлк* Зажим отвалился. Попугай с интересом и пренебрежением уставился на повисшую цепочку, подняв освободившуюся лапу к себе, сжав и разжав её. После, перевёл недоумённый взгляд на полускрытое лицо мужчины. Но то выражало только лишь отсутсвие каких либо эмоций, кроме, разве что, глубокого ожидания и лёгкой крупицы заинтерисованности. Попугай, неотрывно глядя глаза в глаза, переполз чуть ближе к краю плеча... Ничего. Потом ещё... Снова никаких действий. Ещё дальше... Ни движения. Даже когда тот оказался на самом его краю, уже чуть ли не сваливаясь с руки, тот не предпринемал никаких действий. Они смотрели так друг на друга, совершенно не моргая, где-то ещё с целую минуту... ...Пока попугай резко не взмыл в воздух. Получилось у него это, правда, с большим трудом, ибо просидев в клетке без движения почти пять месяцев сложно так сразу действовать. Но это не помешало ему улететь настолько высоко, что при всём желании его уже врятли бы кто поймал. Только оказавшись на крыше самого высокого, полуразвалившегося дома, он сел на его осыпавшийся песчанниковый край, переводя дух. Довольству не было предела..! Он победно проскрежетал, взъерошивая перья и, раскинув крылья на всю ширь, подставился потокам сухого, пустынного Аграбского ветра, жарким бризом обдувающим настолько лаского, шумно и приятно, как никогда раньше за всю возможную жизнь. Пока не перевёл взгляд вниз, на улицу. Мужчина, вообще не выражая никаких эмоций, будто бесплодный дух пустыни, смотрел на всё это с улицы... а после просто развернулся и пошёл по ведомому лишь ему одному напровлению. Попугай, разинув клюв, проследил как тот исчезает за поворотом безлюдной улочки, не зная даже что ему на такое испытовать. Удивление? Испуг? Разочерование?? Он же даже не предпринял СОВЕРШЕННО никаких попыток его остановить, поймать – просто взял и отцепил. Уму не постижимо! Так а ещё более не постижимо то, что он отдал за него целый мешок золотых. ЗАЧЕМ!?! У него явно не так много средств, чтобы разбрасываться ими на такую ерунду... Ему нужны ответы. Он слетел с края крыши, пролетев между нескольких подворотен и, зависнув на потоке пыльного воздуха, выследил нужную поджарую фигуру, затерявшуюся в разномастной толпе людей на базарной площади. Благо, хоть тот явно и пытался быть как можно незаметнее, против острого птичьего зрения он был бессилен. Но ещё более удевительнее (и даже оскорбительнее) было то, что, когда попугай спикировал вниз и неожиданно сел ему на плечо, тот даже не вздрогнул! — Знал, что ты одумаешся. От такой наглости ара даже сжал его руку когтями. Но ткань была слишком плотная. — Надеюсь, у тебя есть хоть какое-то имя. Своё личное, я имею... Ибо, будь я на твоём месте, я бы тоже счёл оскорбительным плебейские клички, вроде – Полли, Попка-Дурак и тому подобное. — На этот раз тот вовсе осел, в полном шоке хлопнув глазами. Он сейчас... разговариет с ним? Как... К-как с человеком..? — Только не строй из себя немого. Я задал тебе вопрос. — ....Яго. — Прекрасно.~ — Мужчина вдруг остановился, незаметно заходя за угол и скрываясь с ним в тени переулка от общего потока людей. — Моё имя – Джафар. Он снял с лица полосу ткани и откинул её. Теперь, когда лицо открылось полностью, он выглядел будто уже совсем иначе, чем просто только с одними глазами – эстетичнее и элегантнее. Хотя, возможно, кому-то он мог бы показаться слегка непривлекательным: Овало-миндальные, всегда прикрытые, крупные глаза, с длинными рестницами и глубоко залёгшими тёмными мешками и тенями, будто он не спал половину жизни; Грубые, острые скулы, что вместе с общей вытянутостью лица бросались на вид только больше; Довольно широкий разрез рта, который сковывается разве только сдержанной мимикой, но явно могущий растянуться чуть ли не до ушей; Густые, смольно-чернавые брови, перекликающиеся с, такого же цвета, тонкими, щетинистыми усами, вместе с водянистой, закручиной "козлиной" бородкой; И крупный, чуть загнутый нос, походящий на такой же птичий клюв, разве только хищный... Яго и не заметил как засмотрелся на такое преображение, если не сказать – залюбовался. Теперь уже он не был похож на какого-то чудного бедняка. Это был молодой, самоуверенный мужчина лет тридцати-сорока, производящий впечатление крайне рационального и таинственного человека. Человека, знающего чего хочет и не побрезгующего сделать всё для исполнения своей цели. ...И Яго это понравилось. — Допустим... "Джафар". Но с чего ты взял, что я не буду орать тебе на ухо "попугай хочет сухарик!", м..?~ — У тупых, бездумных тварей Аллаха не может быть столь много осознанной ненависти и злобы во взгляде... — Таинственно ответил тот, сощурив кофейные глаза. — Мы с тобою очень похожи, положим так. Оба унижены, оскорблены и запихнуты в тесную клетку на потеху туполобым скудоумцам и невеждам. Несмотря на интелект – Низвергнуты до уровня... ж-животных! Нотки стальной истеричности всё же проскользнули в последнем слове, от чего попугай хмыкнул, поняв, что новый владелец всё же не настолько без-эмоционален, каким хочет казаться. — Ладненько, убедил. А на кой ты потратил на меня такую кучу денег?! Это же расточительство!! — О, на счёт этого можешь не беспокоиться.~ Они все не настоящие. Ну, кроме тех, что я дал тому пацану. — Ка-а-ак "не настоящие"!?! Джафар приулыбнулся одними лишь уголками губ и, взяв в руку горсть песка, смял его. После, вновь открыл и подул на спресовавшиеся куски... На раскрытой, поджарой ладони остались несколько монет, ценностью в десяток динаров каждая, сверкавшая ярче, чем палящее солнце у них над головами. Яго изумлённо курлыкнул. — Ловкость рук и никакого мошеннечиства.~ — Иш ты... кудесник. — К чему тратиться на лишние расходы, когда можно обдурить парочку плебеев, вроде той старухи? Да и султанская казна далеко не неисчерпаема. — О! Вот это я уважаю. Вот это правильно, золотые слова! — Но тут Яго немного подвис, обдумывая только что сказанные человеком слова. — ...Погоди-погоди, минутку! Ты сказал – султанска КАЗНА?! — Ох, я видно забыл упоминуть. Все эти лохмотья – не более чем маскарад от лишних глаз. Не гоже же первому визирю расхаживать среди этого... отребья. — Мать моя куропатка.... ты – ВИЗИРЬ!? — Яго совсем хватил удар и он обессилено скатился по, закрытой тканевой шалью, голове и шее мужчины, разваливаясь на его плече, будто бездыханный. Теперь уже Джафар вовсе, сдержено, незаметно хохотнул. — Я наверное умер. Скажи мне что я в раю..! — Что, уже не так уж хочется воротить от меня клюв, жадная ты маленькая бестия?~ — Не злобно, а скорее насмешливо, протянул фыркающий визирь, потеребив попугая по шейке. — Знал, что не ошибусь на твой счёт~. Думаю, мы с тобой хорошо сживёмся, как считаешь? — Коне-ечно! А то как же! Могу даже предоставить первый взнос – в качестве закрепления союза, хе-хе..! Джафар немного вздрогул. Он расшил карие глаза, сначала даже не поняв, что произошло, но потом, всё в таком же удивлении поднял худую руку, по которой успел ловко съехать попугай... Обнаружив на тонком запастье ярко горевший золотой браслет. И удивление мгновенно сменилось довольным шоком. — Это ведь... — Браслет той туполобой старушенции?~ А ты догадливый для человека. Яго взабрался обратно на плечо, пока тот рассматривал свою руку. Довольно крупный, стёганный искусно резными пластинками золота, был вполне тяжёлым – а значит настоящим. Он ярко поблёскивал, обвившись вокруг худощавого запястья, так-как Яго пришлось элегантно "перекрутить" его, из-за разных весовых категорий торговки и визиря, но от этого он смотрелся только изысканнее. — Впечатляет. Но когда ты... — Так вы столько трепались, что я мог бы уже её вообще без одежды оставить! Ну и... ловкость лап и никакого мошеннечиства.~ Джафар хитро сощурился, растягиваясь в ухмылке, теперь уже почти не сковывая свою выразительную мимику. Яго в ответ сыграл бровями. — Взнос принемается.~ — ВОРЫ!! ВО-О-ОРЫ-Ы!!! Держите их!! Хватайте! Он – ВОР!! Вопль раздался буквально на весь базар, так, что аж большинство торговцев и даже покупателей повскрикивали и поозирались. Та самая женщина, буквально рвав и метав, тянула за собой побитого племянника, несясь через весь рынок, будто разъярённый буйвол. И, соответственно, привлекла внимание городской стражи. — Вон ОН!! Колдун шайтанов! Гадина! Деньги рассыпал мне как ПЕСОК! Держите его, ну же! Человек и попугай синхронно вздрогнули. Джафар, ни слова ни пророня, закрыл лицо тканью, вновь оставив лишь глаза, и запихнул взвизгнувшего Яго к себе под головной плоток, как под капюшон... ...А после осталось только одно – нестись сломя ног!|||
— ...И вы убежали?~ Аладдин, давно уже вернувшись обратно в библиотеку, с увличением заслушался рассказ Яго... правда, время от времени приходилось подкармливать "рассказчика" тем, что завалялось по карманам. Но это было меньшим из зол. — Иначе я бы тут перед тобой не распинался, гений. — Ой, Яго... — Парень закатил глаза, тихо посмеиваясь. — Даже думать смешно, что Джафар мог быть... пхех, таким..! — Ну, как говориться – о мёртвых либо ничего, либо... Но шутка как-то смолкла, не дойдя до конца, и растворилась где-то в пространстве. Попугай заметно притих, вроде продолжая посмеиваться, только каждый следующий смешок был почему-то надломаннее и натужнее предыдущего. И Аладдин это заметил. — Эм... всё в порядке? — А? А, да. Конечно, всё замечательно. Угу. Он взорился на птицу с некоторым беспокойством. Но вспомнив, как тот начинал истерить всякий раз, как об этом заходила речь, то решил промолчать, понимая, от чего тот снова так сник. Больше эту тему он поднимать не хотел... Всё таки не хочиться растраивать друга после такой долгой разлуки. — Ладно. Тогда я, пожалуй, вернусь к остальным, ты не против? — Яго сухо кивнул, поправляя складки "шарфа" и следя как Аладдин поднимается со своего места. — Ты наверное очень устал с дороги... если что, можешь поспать у нас с Жасмин..! Мы будем только рады компании. — Ну ещё-ё чего выдумал! Чтобы узреть все прелести вашей брачной жизни из первых рядов!? СПАСИБО. Обойдусь.~ Аладдин не удержался, громко фыркнув от смеха, но как упрекнуть острого на язык попугая не нашёлся. — Знаешь, Яго... я всё же очень соскучился по тебе. С твоими вечными колкостями и.. всем прочим.~ — На этот раз он уже точно скрылся за дверями библиотеки, оставив Яго в полной тишине. Только песчаный ветер шумел где-то в ночи, за стенами дворца... Яго вновь осмотрел беспорядочно раскинутые на столике "документы" и тяжело вздохнул. Это понимание. Понимание того, что он не сможет сдержать слово перед Алом. Да он его и не давал, если подумать... А тот слишком доверчив и благороден, что не поверить... чтобы усомниться. Он умышлено умолчал о некотором. Просто. Не мог вот так сказать. Не будет же он прямо по среди рассказа вставлять свои ремарки, мол "а вот в этот момент я чувствовал "то-то–то-то"..!", так ведь? Иначе точно бы получился какой-то бред, а не повествование об их знакомстве, так ведь? Так? ....А может, это просто что-то слишком личное... Сказать такое – всё равно что дать залезть рукой себе прямо в половину глотки, если не глубже. Но от воспоминаний внутри буквально всё закипело и воспламенилось. Как будто возрадилось с новой силой, как феникс из давно погребённого в склепе пепла... Каждое слово, каждый миг, каждый взгляд играл новыми оттенками, словно бы преломлялись под гранями какого-нибудь драгоценного камня из очередных сокровищ, только в сотни раз больше. Дыхание как-то само нежданно сбилось, как-только вновь вспомнил об итоге этого дурного побега, а ухмылка сама-собой тихо и незаметно подползла. ...Он прислонился к сыпучей песчаной стене какого-то дома, сливаясь с ним почти воедино, и как только стража проносится прямо мимо них, исчезая вдали толпы прохожих, то дышет так, будто только что почти утонул. Чёрные пряди выбились из-под самого первого головного платка, струясь чернильными разводами вниз по лицу. А он этого даже и не замечает – слишком занят отдышкой и радостями от удавшегося побега. Яго, и сам ни жив – ни мёртв, почему-то находит время чтоб обратить внимание на подобную ерунду, и, даже не зная зачем, молча просто заправляет выбившиеся пряди назад... ...И от этого, уже в настоящем, тот почти задыхается, закрыв глаза и ощущая всё так, будто это происходит наяву. Тогда ему и в голову не приходило что-то подобное. Просто помощь. Обычное дело. А Что в этом такого? Но сейчас, как бы ни старался, Яго не мог не придавать этим действиям совсем иной смысл... истолковывать по другом, ощущать совершенно иначе... С позиции того – чем теперь стал для него Джафар... ...Перья аккуратно касаются жёстких, чуть волнистых прядей, забирая их назад и просовывая под ткань, ненароком цепляя местами открытую кожу... Он пытается. Пытается изо всех сил расценивать это "просто", и как это сделал бы любой другой на его месте. Но всё нутро буквально клокотало от хотя бы мнимой возможности вновь прикоснуться..! Вновь ощутить звук и фактуру дыхания... прислушаться к тому, как сильно колотиться его сердце... ещё натоящее. И живое. ...Но что-то идёт не так и стража возвращается, а оба замерают, не в силах даже моргнуть. Джафар взволнованно переглядывается с Яго. И – видимо расценив, что тот всё равно слишком яркий и броский – прячет его глубже под капюшон платков, на этот раз уже под тот же, который был самым первым. Отсюда тёмное пространство походит на пещеру с единственным ярким входом, ведущим наружу, из которого видно ярко оранжево-золотые горящие дома, улицы и дороги, а наверху воспламеняется насыщенно голубое небо. Джафар отходит вглубь тени переулка, двигаясь вдоль стены дома, и Яго по случайности прижимается к голове ближе, путаясь в его волнистых и, как оказалось, довольно длинных волосах. Слегка худая шея промелькивает сквозь волосы, а после вовсе оголяется... а слои ткани теснее прижимают его к ней, от чего тот всем опереним чувствует, как сильно разгоречана человеческая кожа. Слышит приглушонный стук бешенного пульса в венах. Ощущает дикий жар, исходящий от шеи и плеча. А его кожа кажется похожей на адске-горячий пустынный песок – такая же бархатная, если докоснуться на мгновение, и шершавая, как только задержишся хотя бы минуту... Это кажется чем-то поразительным. Он столько времени провёл в пустом одиночестве тесной клетки, что совсем отвык от ощущения живого, чужого рядом с собой. Настолько, что по началу в это сложно поверить... ...Яго тихонько взглятывает. И прижимается к его шее и скуле, немного рапушив мягкие перья. Впервые за столько времени, он чувствовал себя наконец нужным, защищённым. Он закрывает глаза и укладывает небольшую головку на его висок, позволяя себе хоть на мгновение дать слабину и впервые довериться кому-то... мягкое тепло окутывает как кокон, а дыхание само-собой впадает в унисон с уже востановившимся дыханием Джафара... Но всё это прерывает упавший с края стола свиток, всё-таки не удержавшийся, как бы его не двигали. Яго вздрогнул, усмехнувшись над самим собой... ...сентиментальный идиот. Он вновь, в который раз, придирчиво оглядел раскиданные по столу бумаги и на этот раз нисчадно прошёлся прямо по ним, бесстыдно топчась по многовековым трудам так, словно они не стоили дороже яблока на уличном рынке. Если ни сказать – вообще ничего. В сущности для него это так и было. — Хотя... если это всё не может помочь.... есть только один последний способ. Только один. Почувствовав, как крылья мелко трясуться, Яго дёрганно обернулся, вглядываясь в приоткрытые двери, излучающие тёплый свет из коридора... — ...Прости, Ал.