Наушники

«Идиотка». Эта мысль прочно засела в рыжей голове Куросаки Ичиго. Временный синигами покосился на сидящую к нему спиной Рукию. Мелкая сосредоточенно что-то черкала в своем альбоме – наверняка тех самых жутких кроликов, от вида которых Ичиго хотелось биться головой об стену. Кучики сидела, склонившись над бумагой, а от ее ушей тянулись тонкие проводочки наушников. Рукия дулась – даже не обращала на Ичиго внимания. Пару минут назад эти двое снова разругались в пух и прах. К слову, Ичиго уже и не помнил, из-за чего. Но поругались крепко – с чувством, с толком, с расстановкой. О чем и свидетельствовала разбитая тарелка и нервный срыв Куросаки, а так же временная глухота соседей - они своими криками перепугали пол-Каракуры. В конечном итоге Рукия обозвала временного синигами придурком и удалилась в мир своих "милых" Чаппи, а Ичиго только и оставалсь, что сидеть на кровати и сверлить ее спину тяжелым взглядом. Рукия, сказать честно, стойко этот взгляд игнорировала. Ичиго снова кинул на брюнетку быстрый взгляд. Как же она его бесит! Мелкая, наглая, задиристая девчонка! «Гр-р-р… Бесит». Ичиго отвернулся и скрестил руки на груди, но уже через минуту опять украдкой посмотрел на черноволосую синигами. - Дура, - пробурчал он, ожидая реакции Кучики. Но та даже не посмотрела на него – как ни в чем не бывало продолжала черкать своих монстров и покачивать головой в такт музыке… Музыке? Ах, да! Она же в наушниках! Ичиго расплылся в довольной улыбочке – вот это удача! Когда еще выпадет шанс высказать ей все, что он о ней думает, и не получить за это? - Мелкая, нахальная идиотка, - для пробы сказал Ичиго, на всякий случай прикрывая многострадальную рыжую голову руками. Но Рукия и не дернулась – только песню переключила. - Командирша, - уже разошелся вовсю Куросаки, не переставая ехидно улыбаться. - Самодовольная, - сказал он, и в памяти опять всплыла поучительная мордашка Кучики. - Самоуверенная, - отметил рыжий, вспомнив, как Рукия все время настаивает на своем, даже прекрасно понимая, что она не права. - Горластая… - поморщился Куросаки, с содроганием вспоминая звуковую атаку, устроенную Кучики около десяти минут назад. - И кролики твои ужасные, - добавил Ичиго, глядя, как Рукия резкими движениями заштриховывает очередного ужастика на листе бумаги. - И жизнь ты мне отравляешь. И живешь в моем шкафу, - ехидно сказал временный синигами. - Постоянно кричишь на меня, колотишь альбомом, задираешься, обижаешься по пустякам... - перечислял Ичиго, загибая пальцы. - Но хотя и помогаешь мне тоже много. Ичиго уже и забыл, что изначально хотел сказать. Шутка перестала быть шуткой, и теперь Куросаки был задумчив, говорил, уже не пытаясь обидеть или поязвить. Просто говорил то, что давно хотел сказать, но... То слов не было, то возможности. А сейчас вот есть. Да и вообще - она все равно не слышит ни черта! Так что и волноваться не о чем. Перебравшись поближе к Кучики, Ичиго посмотрел в окно, на вечернее небо. - Ты мне часто помогала. Да почти всегда! Конечно, и остальные ребята тоже, но Рукия - больше всех. - Да и когда у меня плохое настроение, ты не даешь мне раскиснуть... Тоже верно. - А рисунки твои… Ну, когда я их вижу, уже даже помирать не хочется – там и не знаю, смеяться мне или плакать. Точно. Там уж не до пессимистических настроений, уже думаешь, как бы не заржать истерически - а то и в глаз получить можно. - И ты всегда рядом – даже когда я тебя не просил об этом. Верно. И на могиле его матери... Вот уж тогда он ее точно не просил приходить! Но ведь пришла. За что Куросаки был ей благодарен. - И отцу моему ты нравишься, и сестрам, и… Ичиго прикусил язык, настороженно вглядываясь на неожиданно замершую синигами. Парень скрестил руки на груди и встал, не глядя на замершую над незаконченным рисунком девушку. - И мне ты тоже нравишься, - тихонько закончил Куросаки, выходя из комнаты и закрывая за собой дверь. *** Рукия подождала, пока Ичиго уйдет, и вытащила наушники. Наушники, в которых вот уже как полчаса не играла музыка. Рукия усмехнулась и посмотрела на незаконченный рисунок, откладывая фломастер в сторону. Честно, когда Ичиго начал говорить, она хотела его прибить. Просто придушить рыжего засранца! Мелкая? Самоуверенная? Командирша?! Да как он... Да она ему!.. А потом… А потом его голос поменялся, и Рукия была рада, что дослушала до конца. - И ты мне нравишься, Куросаки, - усмехнулась синигами. То, что сказал Ичиго, явно не предназначалось для ее ушей, однако... Какая полезная, однако, штука – наушники!