Déjà vu

Гет
NC-17
Завершён
64
автор
Размер:
15 страниц, 1 часть
Описание:
Примечания:
Публикация на других ресурсах:
Уточнять у автора/переводчика
Награды от читателей:
64 Нравится 4 Отзывы 10 В сборник Скачать

***

Настройки текста
«Да, Монмартр действительно прекрасен», — подумала Уэнсдей, невольно растянув губы в лёгкой улыбке. Её прогулку по знаменитому маршруту Пикассо омрачали, разве что, яркие лучи парижского солнца. Солнечный свет обычно раздражал девушку вне зависимости от того, в какой точке мира она находилась. Впрочем, сегодня, благодаря крайне интересной экскурсии гида, поглощавшей всё её внимание, и удачно подобранной широкополой шляпе вместе с тёмными очками, небесное светило не помешало Аддамс насладиться очередным насыщенным днём своей туристической поездки. — Что ж, дорогие друзья, здесь я с вами прощаюсь, — говорила по-французски милая девушка-экскурсовод. — Надеюсь, прогулка доставила вам удовольствие. А если вы желаете продлить своё знакомство с миром искусства прекрасного Монмартра, советую вам поужинать в кафе «La Closerie des Lilas». Многие представители европейской богемы в своё время посещали это атмосферное заведение... Et bien, au revoir, cher amis! Je vous souhaite de belles vacances à Paris. Уэнсдей осторожно сняла солнечные очки и, заправив выскользнувшую прядь роскошных чёрных волос за ухо, огляделась по сторонам. Действительно, время пролетело незаметно, и теперь, в ненавязчивом свете предзакатных сумерек, столица Франции предстала перед девушкой в ещё более привлекательном образе. Аддамс, подойдя к гиду, на идеальном французском, никак не выдававшем американское происхождение, поблагодарила её за прекрасную экскурсию и спросила, как дойти до упомянутого кафе. Оказалось, что оно находилось буквально в пяти минутах неспешным прогулочным шагом. Войдя в заведение, Уэнсдей заняла свободный столик у окна. Официант, следуя всем правилам этикета, присущим заведению подобного уровня, принял её заказ и тактично удалился, оставив девушку наедине с собой. Расслабленный взор Аддамс заскользил по изысканному интерьеру. На людей, которых, что следовало ожидать, в вечерний час в заведении было много, она предпочитала не обращать внимания. «Да, здесь действительно приятно, но довольно шумно, — думала Уэнсдей, будучи писателем, по привычке облекая свои мысли в литературный язык. — Надеюсь, мне не придётся долго ожидать заказ. Сегодняшняя прогулка определённо вдохновила меня, так что мне стоит поскорее вернуться в номер и приступить к своему роману». — Bonjour, Monsieur. S'il vous plaît, notre menu. Звонкий голос официанта, прозвучавший вблизи от девушки, прервал её размышления. Взгляд невольно устремился в сторону столика, который только что занял молодой человек. — Merci beaucoup, — ответил гость с вежливой улыбкой. «Какой бархатистый голос», — отметила про себя Аддамс. Молодой человек открыл меню, заскользив глазами по строкам. Уэнсдей, пользуясь моментом, стала беззастенчиво рассматривать его. С каждой секундой этот незнакомый парень нравился ей всё больше. Хотя нет, этим словом нельзя было описать тех чувств, которые он вызывал. Чем дольше Аддамс смотрела на него, тем ярче становились фантазии в её голове, где таинственный незнакомец занимал главную роль. А она была неизменно тверда в своём принципе воплощать возникнувшие фантазии в реальность. «Волнистые волосы до плеч с каштановым отливом уложены назад – жаль, скоро его безупречная причёска пострадает, когда я резко, во властном порыве, притяну его к своим ногам. Его зелёные глаза с карими крапинками навевают картину безмятежного лесного пейзажа, но я сумею разжечь в этой тиши огонь желания. Его мягкие, изящные губы бледного-розового оттенка – они окрасятся в цвет крови, когда будут истерзаны моей неуёмной страстью. Худощавый, подтянутый торс манит своей красотой – я уже предвкушаю, как моему взору предстанет его обнажённое тело, на которое я нанесу несколько ярких штрихов острыми ногтями и прохладным лезвием ножа. Под покровом ночи он станет моим. Присягнёт мне на верность, сидя у моих ног и смотря на меня снизу вверх, как на свою королеву, равных которой для него теперь нет и не будет... Клянусь, наша встреча запомнится нам обоим надолго». Едва Аддамс успела подумать об этом – с неизменным удовлетворением собственным талантом облекать свои самые изощрённые мысли в красивые словесные обороты, – парень, наконец ощутив на себе пристальный взгляд, повернул голову в её сторону. Их глаза встретились. Уэнсдей, только собравшись подняться со стула, чтобы завести диалог, увидела, что незнакомец уже встал сам, направившись к ней. — Bonsoir, belle femme. Je m'appelle Xavier. С непринуждённой улыбкой, которая, однако, не скрывала его восхищения девушкой, Ксавьер уверенно взял её руку, поднося к своим губам. — Bonsoir, — произнесла Аддамс, после чего изящным жестом указала парню на свободный стул у своего столика. — Je m'appelle Wednesday. Разговор, который они завели, недолго нёс отвлечённый характер. Уэнсдей узнала, что Ксавьер уже несколько лет жил в Париже, переехав из провинции, и зарабатывал на жизнь своей главной страстью – живописью. Отвечая на его вопросы, Аддамс рассказала, что выросла в Америке и на днях приехала во Францию, намереваясь за лето увидеть как можно больше европейских стран, заодно почерпнув вдохновения для своего романа. Ксавьер, начав флиртовать с первой же реплики, не изменял своей манере на протяжении всего времени, что они провели в кафе. Когда ужин подходил к концу, было очевидно, что остаток вечера они проведут вместе, в более приватной обстановке. Уэнсдей, начав с наводящих вопросов, быстро убедилась, что её планы придутся Ксавьеру по вкусу. Впрочем, это было мягко сказано. В глазах парня ясно читалось: она могла дать ему именно то, чего он уже долгое время страстно желал. *** — Помнишь стоп-слово... милый? — произнесла Аддамс, доставая из сумки ключ от двери своего номера. Это обращение, вопреки своему смыслу, содержало в себе нотку сарказма. Её коварная улыбка была будто бы предупреждением: на этом нежности, даже наигранные, будут закончены. — Невермор. — Парень явно пытался, чтобы голос звучал твёрдо и уверенно. Вот только заметавшийся взгляд выдавал его страх. Страх перед неизвестностью, смешанный с непреодолимым желанием осуществить свои самые безумные фантазии. — Верно, — невозмутимо подтвердила Уэнсдей. Полчаса назад, когда они ещё сидели в кафе, обсуждая предстоявшую сессию, Ксавьер спрашивал доминантку, почему она использует именно это стоп-слово. Однако у Аддамс не нашлось ответа. «Невермор» пришло ей на ум внезапно, несколько лет назад, когда она познакомилась с парнем, ставшим её первым сабмиссивом. Уэнсдей никогда и не задумывалась, почему. Обычный инсайт, не хранивший в себе особого смысла. Звук повернувшегося в дверном замке ключа разделил этот день на «до» и «после». Ксавьер переступил порог вслед за девушкой, поманившей его своим гипнотическим взором. Дверь закрылась. Обратная дорога была отрезана. Впрочем, она была ему и не нужна. — Сними мои туфли, — отдала первый приказ доминантка с нарочитым пренебрежением. На мгновение оторопев от тона девушки – непривычно властного, какой он слышал из её уст впервые, – Ксавьер опустился на корточки. Медленно, будто в тумане – ему всё ещё до конца не верилось в реальность происходящего – он стал расстёгивать изящные замочки на щиколотках. Закончив с этим, парень поднял голову, посмотрев на доминантку снизу вверх – и столкнулся с её высокомерным, наигранно-презрительным взглядом. Уэнсдей приподняла ногу, позволяя снять чёрную туфлю на невысоком каблуке; то же повторилось со второй. Едва Ксавьер успел подняться – девушка взяла его за подбородок, заставляя смотреть прямо в глаза. — Что нужно было мне ответить, перед тем как снимать мою обувь? — В тоне доминантки слышалось недовольство. — Слушаюсь, моя госпожа… — сказал парень, невольно стушевавшись. — Хороший мальчик, — произнесла Аддамс с ироничной усмешкой. Однако затем её голос вновь стал серьёзным: — Не забывай о том, кто я для тебя. На сей раз не ожидая от него ответа, Уэнсдей лёгкой походкой прошла в номер; Ксавьер, торопливо сняв кроссовки, направился за ней. Девушка, нарочно храня напряжённое – лишь для него – молчание, не спеша взяла со стола колонку; включив её, достала телефон и запустила давно заготовленный для подобных случаев плейлист. После чего подошла к прикроватной тумбе и достала оттуда тонкий ошейник из чёрной кожи с прикреплённой металлической цепью. Обернувшись, девушка с хищной улыбкой подошла к Ксавьеру. Проведя свободной рукой по торсу, пока скрытого белой футболкой – которая, впрочем, неплохо очерчивала мышцы груди и плоский живот, – Уэнсдей присела на стоявший рядом стул. Вперив в парня твёрдый взгляд тёмных глаз, она отчеканила: — На колени. Послушно опустившись, Ксавьер склонил голову перед девушкой – она неспешно, нарочно задевая кожу холодными пальцами, застегнула ошейник. Затем, намотав цепь на руку, потянула её на себя, заставляя парня выпрямить спину и поднять голову. Её изящная ножка с идеальным педикюром плавно заскользила по подтянутому торсу снизу вверх, затем упёршись в ямочку на ключицах. — Целуй мои пальцы, — приказала Уэнсдей. Повелительный тон, спорить с которым не представлялось возможным. — Слушаюсь, моя госпожа, — промолвил он хрипловатым полушёпотом. После чего, бережно охватив стопу, поднёс её к своему лицу. Губы почти невесомо коснулись большого пальца, затем прошлись по остальным. Оставив лёгкий поцелуй на мизинце, Ксавьер взглянул на девушку, ожидая следующих повелений. — Продолжай. И тебе запрещено смотреть мне в глаза, пока я не захочу этого. — Хорошо, госпожа, — выдавил парень. Впрочем, неуверенность в его тоне была вызвана отнюдь не недовольством. Он попросту был растерян, ведь никогда ранее ему не приходилось делать подобного. Однако с присущими Ксавьеру богатой фантазией и раскрепощённостью это не могло стать проблемой. Плавно проведя ладонью по стопе, он скользнул языком между пальцев девушки, затем вобрал губами один из них и стал посасывать, едва ощутимо касаясь зубами. Рука переместилась на свод стопы, нежно поглаживая кожу, в то время как губы и язык повторяли движения с остальными пальцами доминантки. «Быстро он вошёл во вкус», — с удовлетворением подумала Уэнсдей, наблюдая за парнем. Ей пришлось прикусить щеку, когда язык Ксавьера прерывистыми движениями вновь заскользил между пальцами. Да, такие ласки были одной из её любимых прелюдий. Вскоре все пальчики с выкрашенными в чёрный лак ногтями блестели от влаги. Однако доминантка не спешила давать парню новые указания. Тогда, помедлив буквально секунду, Ксавьер коснулся губами свода стопы. Череда нежных поцелуев дошла до щиколотки; парень обвёл языком косточку, скользнул им обратно вдоль свода, затем снова прошёлся между пальцев, чуть прикусив тонкую кожу. С губ Уэнсдей предательски сорвался сдавленный вздох. Не утруждая себя тем, чтобы облечь своё желание в слова, Аддамс молча потянула цепь – Ксавьер был вынужден подвинуться так, что его лицо теперь находилось на уровне голеней девушки. Поняв стремление доминантки, парень, поглаживая руками неожиданно твёрдые икры, примкнул влажными губами к коже, аккуратно всасывая её и коротко касаясь языком. Доведя дорожку поцелуев до колена, он, бережно приподняв ногу, облизнул изгиб. Уэнсдей, глубоко выдохнув, расстегнула верхние пуговицы чёрной рубашки. Не показывать своего удовольствия становилось всё сложнее – Ксавьер в деле оказался лучше, чем стоило ожидать от новичка. Резким движением доминантка снова потянула цепь, приближая парня к своим бёдрам. Опустив руку, чтобы подтянуть юбку – оголить ноги полностью, – Уэнсдей не удержалась и как бы случайно провела по его волосам. «Такие мягкие, шелковистые», — подумала девушка с довольной улыбкой. Совсем скоро у неё появится веская причина запустить пальцы в эти волнистые локоны – чтобы притянуть ещё ближе в порыве, вызванном изощрёнными ласками. Однако Ксавьер, уже прекрасно понимая намерения Уэнсдей, понимал и её желание продлить прелюдию. Чуть разведя ноги девушки, он нарочито медленно провёл горячими пальцами по внутренней стороне бёдер, остановившись рядом с кромкой белья – чёрного кружева, видневшегося из-под притянутой к талии юбки. Не переставая поглаживать бёдра, Ксавьер коснулся губами колена и повёл дорожку поцелуев выше, касаясь кожи зубами и зализывая места лёгких укусов. Дойдя до изгиба, парень, чуть отодвинув бельё, провёл по нему языком – на коже уже ярко ощущался её вкус. Ксавьера внезапно одолело с трудом управляемое желание взглянуть доминантке в глаза. Но ослушаться её приказа значило лишить себя части того удовольствия, которое она наверняка собиралась подарить ему. С завидным терпением Ксавьер лишь продолжал поглаживать влажную кожу на изгибе бёдер. Без указания доминантки он не смел приступать к более откровенным ласкам. Девушка же изо всех сил старалась сохранять самообладание, чтобы под прикосновениями чутких пальцев с её губ не сорвался раньше времени ни единый стон. Эти самые прикосновения пробуждали в ней желание скорее прийти к разрядке. Уэнсдей без слов приподняла бёдра – парень стянул с неё кружево, нарочно касаясь ладонями кожи бёдер, голеней. Сняв бельё, уже пропитанное соками девушки, он оставил поцелуй на кончике её пальца, затем осторожно развёл ноги чуть шире. — Если доведёшь меня до оргазма, то у тебя появится шанс уйти отсюда без шрамов, — заявила доминантка с хитрой усмешкой. Впрочем, Ксавьера не особенно волновало, были эти слова сказаны в шутку или всерьёз. Шрамов на его теле было предостаточно, а перспектива получить несколько новых, в порыве сумасшедших игр власти, даже казалась в каком-то смысле заманчивой. Но сказать об этом прямо значило бы всё испортить. — Вам понравится… госпожа, — лишь промолвил парень, с трудом имитируя покорный тон. В следующую секунду он накрыл мягкими губами клитор, плавно втягивая его и обводя кончиком языка. Уэнсдей глубоко вздохнула, едва успев подавить стон. Ксавьер, положив ладони на её бёдра, продолжал ласкать чувствительную точку, время от времени отрываясь и проводя языком по влажным складкам, с пошлым удовольствием смакуя вкус девушки, которая так жаждала его подчинения. Облизнув губы, парень вновь приник к ней. Тёплый язык дразняще заскользил вокруг входа, с каждым разом всё ближе к нему. Проникнув внутрь, Ксавьер услышал томный вздох, предательски вырвавшийся из груди доминантки. Её ладонь легла парню на голову, зарываясь в мягкие пряди, до лёгкой, сладостно-приятной боли оттягивая их. — Можешь использовать пальцы, — произнесла Уэнсдей, всё ещё стараясь, чтобы её голос звучал невозмутимо. Впрочем, давалось ей это не так легко. Ксавьер, продолжая двигаться внутри, очерчивая языком тонкие стенки, медленно провёл подушечкой пальца по влажным половым губам, затем слегка надавил на клитор. Начав стимулировать точку круговыми движениями, он проник языком глубже. Уэнсдей, закусив губу, вцепилась пальцами в ручки стула — Ксавьер в тот же момент сильнее сжал её бёдра. Проскользнув языком вдоль половых губ, парень коснулся возбуждённого клитора, в то время как два пальца проникли внутрь, мягко растягивая стенки. Девушка почувствовала во рту вкус собственной крови – в попытке сдержать сладкие стоны она не заметила, как прокусила губу. Ксавьер же продолжал умелые ласки: прерывисто касаясь клитора языком, втягивая его всё сильнее и вместе с тем вбиваясь пальцами глубже. Приоткрыв рот, чтобы вдохнуть воздух, Уэнсдей невольно испустила сдавленный стон. Но это лишь подстегнуло желание парня скорее довести доминантку до оргазма. Его пальцы, согнувшись под нужным углом, задвигались быстрее. Свободной рукой Ксавьер скользил по влажному изгибу, касаясь половых губ. Совсем скоро он ощутил, как внутренние мышцы девушки инстинктивно сжали фаланги. Прикусив кожу около клитора, Ксавьер резко ввёл пальцы на всю длину — из груди Уэнсдей вырвался глубокий, исполненный удовольствия стон, а по ногам пошла крупная дрожь. Парень, замерев внутри на пару секунд, продолжил плавно двигать пальцами, с удовлетворением чувствуя, как сжимались и разжимались мышцы вокруг них. Уэнсдей, проведя подрагивавшей ладонью по плечу Ксавьера, взяла его за шею, заставляя подняться. Притянув парня к себе, она впилась в его губы, с жадностью сминая их и проскальзывая по ним языком. Поцелуй с её собственным вкусом – это как нельзя лучше подстёгивало едва успевшее утихнуть возбуждение. Ксавьер, моментально вовлёкшись, попытался углубить поцелуй. Но стремление парня перехватить власть было тут же подавлено – Уэнсдей безжалостно прикусила его язык, резко отстранившись и вперив в Ксавьера свой фирменный высокомерный взгляд. — Думаю, ты заслужил хорошую порку, — произнесла она, приподнимаясь со стула. Ироничный тон девушки не позволял однозначно понять, действительно ли она расценивала это как поощрение, но Ксавьер, едва осознав смысл слов доминантки, не задавался таким вопросом. В глазах парня читалось лишь нескрываемое предвкушение давно желанного «наказания». — Снимай с себя всё и ложись на кровать, — продолжала Уэнсдей повелительным тоном. Мгновение спустя, она достала из тумбочки массивную плеть с кожаными хвостами и чёрный мастурбатор, издали совсем не выглядевший как секс-игрушка. — А это… — недоумённо промолвил парень. — Тебе понравится, — уверенно заявила доминантка, не желая объяснять на словах то, что совсем скоро станет понятно на деле. — Не сомневайся. «Почему я так доверяю ей?» — промелькнул вполне логичный вопрос в сознании Ксавьера. Ответа на него не находилось. Но интуиция твердила, что за своё доверие он будет щедро вознаграждён. Что Уэнсдей наверняка понимала его затаённые желания лучше, чем он сам. Торопливо стянув с себя одежду подрагивавшими от волнения руками, парень, оставшись полностью обнажённым, послушно лёг на расправленную доминанткой кровать. Повернув голову набок, Ксавьер устремил растерянный взгляд на чёрный флоггер, который Уэнсдей уверенно держала в руке, поглаживая кожаные хвосты. Спустя мгновение, парень почувствовал их плавное скольжение по плечам, спине, ягодицам. С губ слетел прерывистый вздох, выдававший предвкушение и сопутствующий ему страх перед неизвестностью. Беспорядочный поток мыслей прервал первый удар – лёгкий, не принёсший боли. Пауза. Плеть вновь коснулась кожи, чуть сильнее. Тело непроизвольно сжалось в ожидании продолжения. Следующие удары посыпались без перерывов. Хлёсткие касания плети, одно за другим, безжалостно опаляли спину и ягодицы. Совсем скоро он потерял счёт этим ударам, растворявшим в ощущении приятной, отчаянно желанной боли. Бледная кожа горела, рассылая многочисленные импульсы по телу, которые неизбежно туманили сознание. Но это был далеко не предел – единственное убеждение, эхом стучавшее в голове. Будто услышав безмолвный посыл своего сабмиссива, Уэнсдей внезапно остановилась. С удовлетворённой улыбкой окидывая взглядом покрасневшее тело парня и слыша его сбившееся дыхание, доминантка дала ему несколько секунд, чтобы прочувствовать своё состояние – ментальное и физическое. Затем, потянув на себя цепь, служившую поводком, чётко отдала приказ: — Вставай на четвереньки. Немедля поменяв положение, Ксавьер ощутил, как холодная рука девушки провела по горевшей спине. Скользнув ниже, по ягодицам, её ладонь охватила уже налитый кровью член. «Мазохист, определённо», — заключила про себя доминантка с удовлетворённой ухмылкой. Надев на парня мастурбатор, Уэнсдей достала миниатюрный пульт и нажала кнопку, запустив лёгкую, непрерывную вибрацию. Ксавьер невольно закусил губу и опустился на локти, чтобы удержать равновесие. Едва успев привыкнуть к новым ощущениям, парень почувствовал прикосновение плети, обманчиво лёгкое. Ведь следующие удары, посыпавшиеся с новой силой, быстро становились жёстче. Совсем скоро плеть уже нещадно хлестала по разгорячённой спине, постепенно отрывая Ксавьера от реальности. Уэнсдей, прекратив порку буквально на несколько секунд, усилила вибрацию. Из груди парня вырвался глубокий вздох, граничивший со стоном. Удары перешли на ягодицы. Беспрерывные, жёсткие, распалявшие нежную кожу. В то время как мощность вибрации лишь увеличивалась, заставляя колени подкашиваться. Грудь Ксавьера вздымалась в тяжёлом дыхании, с искусанных губ слетали частые, неконтролируемые стоны. Он едва ли понимал, что происходило. В затуманенном сознании мелькала только одна мысль: как же ему было это нужно всё время, что они не были знакомы. — Уэнсдей! — выкрикнул парень в полузабытье, от очередного удара, оказавшегося сильнее прежних. Доминантка, в недовольстве оттого, что её подчиненный позволил себе обратиться к ней по имени, резко хлестнула Ксавьера по стопам. Из его груди вырвался протяжный звук, граничивший с криком. Но нет, это не была та боль, которую он не мог бы стерпеть. Это была боль, которая опьяняла, заставляла отчаянно желать продолжения. Уэнсдей остановилась. Секунда, две… Ксавьер слышал, как стучало его сердце. Три, четыре… Ксавьер чувствовал пустоту, которая охватила сознание, жаждущее этой пьянящей боли. Пять, шесть… Ксавьер чётко поймал себя на мысли, что он был готов умолять доминантку, чтобы она продолжала. Эта мысль наверняка бы шокировала парня, если бы он мог думать о чём-либо, кроме бесконтрольного желания вернуть эти ощущения, чтобы вновь потонуть в них. — Хочешь продолжить? — Риторический вопрос звучал с нескрываемой издёвкой. — Да… да, госпожа, — молвил Ксавьер на сбитом дыхании. Что мешало парню снова назвать доминантку по имени и тогда уже испытать на себе всю силу её злости? Острое, непонятное ему самому желание подчиниться ей – оно внезапно захватило сознание в тиски, заставив произнести именно такой ответ. — Сильнее? — Да, госпожа, пожалуйста… Искренняя мольба, заставившая забыть о гордости. Предполагал ли он раньше, что когда-то окажется перед едва знакомой девушкой в таком состоянии? Опасно уязвимый, открытый перед ней, не способный прервать этой сладостной пытки, которая могла закончиться для него… Чем? Он не знал этого. Но желание узнать было сильнее здравого смысла. Ксавьер почувствовал, как секс-игрушка сдавила уже до предела возбуждённый член, одновременно посылая мощную вибрацию. В следующую секунду на его спину и ягодицы обрушилась череда беспрерывных ударов. Они будто были намного острее – из-за усилий, прикладываемых доминанткой, или же из-за того, что на коже более не осталось нетронутого плетью места? Парень не мог думать об этом. Его мысли вновь расплавлялись под влиянием мощных ощущений. Он никогда не переживал подобной эйфории. — Хочешь кончить? — донёсся до затуманенного сознания голос девушки. Ксавьер был не в том состоянии, чтобы различить подвох в её тоне. — Да, госпожа… — выдал он практически машинально. Очередной удар по плечам, последовавший за его ответом, вырвал из груди короткий всхрип. Уэнсдей, даже не стараясь спрятать жестокую ухмылку, переключила мастурбатор на максимальную мощность. Тело парня начало невольно изгибаться, колени задрожали, губы раскрылись в сдавленных стонах. Однако, когда от необходимой разрядки его отделяло буквально несколько секунд, девушка отключила секс-игрушку. Положив мастурбатор и плеть, Уэнсдей наклонилась к лицу Ксавьера, спектр эмоций на котором едва ли поддавался описанию. — Оргазм надо заслужить, — заявила Аддамс с откровенным высокомерием в голосе, в душе наслаждаясь внутренним негодованием парня. По глазам Ксавьера было видно, что жёсткий ответ был готов сорваться с его губ. Уэнсдей лишь усмехнулась, понимая, что он не позволит себе этого. Он всё ещё ждал от неё милости. Только дождётся ли? — Садись спиной к изголовью, — отдала указание доминантка. Пока Ксавьер, в душе пытаясь примириться со своим положением подчинённого, выполнял повеление девушки, она достала из тумбы две пары наручников, миниатюрный нож и массивную чёрную свечу с зажигалкой. Парень, пристально следя за действиями Уэнсдей, неожиданно захрипел от боли – израненная спина, соприкоснувшись с резным изголовьем кровати, дала о себе знать. В первый момент инстинктивно отпрянув, затем Ксавьер под испытующим взором доминантки, стиснув зубы, вновь прижался к металлу. — Молодец, — промолвила девушка с обманчиво милой улыбкой, присаживаясь на край кровати. — Мои приказы нужно выполнять. А теперь руки в стороны. Ловко обращаясь с наручниками, доминантка приковала парня к изголовью, после чего, чуть отодвинувшись, взглянула на него, любуясь только что созданной картиной. В то время как глаза Ксавьера были опущены. Поток противоречивых мыслей вновь овладел его сознанием. Аддамс, зажёгши свечу и оставив её на тумбе, наклонилась к парню, плавно провела тыльной стороной ладони по его щеке. Едва её пальцы коснулись рта – Ксавьер разомкнул губы. Уэнсдей, чуть надавив на них, устремила на парня страстный взгляд – он приоткрыл рот и, вобрав губами её пальцы, начал посасывать их, вылизывая и прикусывая фаланги. На лице доминантки заиграла довольная улыбка. Проведя влажной рукой по шее парня, Уэнсдей слегка сдавила горло, с интересом наблюдая за его реакцией. Зелёные глаза предательски закатились в восторге — Аддамс с хитрой ухмылкой отпустила его. Взяв нож, Уэнсдей практически в игривом жесте провела по плечам Ксавьера, едва ощутимо царапая кожу. Очертив ключицы, девушка плавно надавила концом лезвия на яремную ямку. Парень невольно задержал дыхание. Только когда доминантка убрала нож, глубокий выдох слетел с его губ, раскрытых в восторге от этой боли и нового всплеска адреналина. Аддамс не собиралась надолго прерывать своих действий. Управляемое её чуткой рукой, лезвие заскользило по прямой линии от груди вниз, по мышцам пресса, ниже пупка, оставляя на коже тонкую белую линию. Ксавьер невольно замер, глядя на идеально ровное движение ножа, затем украдкой посмотрел на доминантку. Её лицо было сосредоточено, однако в глазах горели искры, выдававшие восхищение – для Уэнсдей её действия, бесспорно, служили актом создания искусства. Проведя подушечками пальцев по уже тускневшей линии, девушка очертила мышцы груди, в этот раз надавливая сильнее. Ксавьер едва слышно застонал от лёгкой — такой невообразимо приятной — боли. Грудь жгло от нанесённых царапин, в то время как доминантка с увлечением оставляла новые. Проводила лезвием вдоль рёбер, видневшихся сквозь тонкую кожу; обводила кубики пресса, проявлявшиеся в моменты напряжения мышц. В каждый момент Ксавьеру казалось, что она полоснёт ножом резче, и капли крови окрасят его тело. В каждый момент он — сам не понимая, почему — с замиранием сердца ждал этого. Уэнсдей отложила лезвие, приблизившись к лицу парня. Ксавьер напряжённо выдохнул. Заворожённый взгляд устремился на губы девушки, оказавшиеся непривычно близко. — Какую боль ты готов вытерпеть ради того, чтобы я поцеловала тебя? — В её голосе звенели нотки хищной страсти. Парень невольно сглотнул. — Какую я, по-вашему, заслуживаю, госпожа, — произнёс он, заметно стушевавшись под взором девушки, но не в силах отвести от неё глаз. Аддамс даже не пыталась скрыть самодовольной усмешки. Поднеся нож к лицу Ксавьера – этому красивому, милому лицу с маняще бледной кожей, – она едва ощутимо провела по мягким скулам. Затем лезвие, уже с большим давлением, заскользило по контуру приоткрытых губ — дыхание парня участилось. Замкнув тонкую линию, доминантка взглянула на Ксавьера: губы покраснели, припухнув от нанесённых царапин. В то время как глаза выдавали целый спектр чувств. Страх. Возбуждение. Предвкушение боли. Уэнсдей, достав из тумбы прозрачный бутылёк, плеснула немного бесцветной жидкости на лезвие. Ксавьер ощутил в воздухе пары спирта. Когда доминантка вновь повернулась к парню, он увидел всё то же, непостижимое для него противоречие: сосредоточенность на лице и хищный блеск в тёмных глазах. Рука девушки, уверенно державшая нож, приблизилась к лицу. В первую секунду ощущения на миг исчезли. Во вторую – Ксавьер почувствовал острую боль: нижняя губа была рассечена. В третью – он невольно провёл по ней языком, ощутив солоноватый вкус собственной крови. В четвёртую… Уэнсдей целовала его. Голова кружилась то ли от сумасшедшего удовольствия, то ли от саднящей боли. Девушка безжалостно сминала его губы своими, впивалась зубами в рану, но тут же зализывала её. Отнюдь не от стремления облегчить его боль – от жажды чувствовать кровь. Этот пьянящий вкус, который неизменно оставался для Аддамс лучшим афродизиаком. Этот безумный поцелуй, который определённо впечатался в сознание Ксавьера на долгие годы. Отстранившись, Уэнсдей с жадностью вампира провела языком по своим губам, на которых остались капли алой жидкости. Парень смотрел на неё будто под гипнозом. Эта картина уносила болевые ощущения в дальний угол сознания. Если бы прямо сейчас Ксавьера спросили, осознаёт ли он, что происходящее с ним реально, он бы не смог дать внятного ответа. Через секунду – или минуту? – парень почувствовал резкую боль в шее, от нанесённого пореза. Как только выступила кровь, Уэнсдей впилась губами в рану, коснулась кожи языком, с наслаждением слизывая алую жидкость — Ксавьер протяжно застонал, закатывая глаза. Аддамс продолжала самозабвенно целовать его, вцепляясь в шею до ярких засосов. Дежавю. На одно мгновение. Касания влажного языка на свежей ране, кровоточащие распухшие губы, рваное дыхание, сильное головокружение. Те же ощущения. Всё это будто уже было, только не здесь, не в этой комнате, не в этой стране, не в этом возрасте. Не в этой жизни. Резкая вспышка вернула парня в реальность. Уэнсдей, сделав надрез с другой стороны, вновь примкнула губами к пострадавшей шее. Ксавьер чувствовал, как по коже скользила струйка крови из предыдущей раны. Рука невольно потянулась стереть её, но в запястье тут же впился металл. Он забыл, что был прикован к кровати. В сознание каким-то чудом прокралась здравая мысль: он не мог двигаться, его губы и шея кровоточили, его самозабвенно целовала девушка, со страстным наслаждением слизывая алую жидкость с его кожи. Почему это не пугало его? Почему это так безумно нравилось ему? Почему он был уверен, что всё нормально? Почему казалось, что это происходило отнюдь не в первый раз? Совсем скоро ещё несколько ран украшали его плечи и грудь. Вокруг саднившей кожи пылали бордовые засосы. На теле остались дорожки запекшейся крови и текли струйки свежей. Руки, долго находившиеся в одном положении, будто окоченели. Но сознание отказывалось принимать тот факт, будто что-то не так. Ему было слишком хорошо. Голова кружилась от эйфории. Ощущение реальности то отдалялось, то возвращалось вновь. Уэнсдей, ещё секунду назад целовавшая рассечённую кожу на его груди, внезапно отстранилась. Губы девушки были уже полностью окрашены в алый цвет. «Его кровь восхитительна, — пронеслось в мыслях доминантки. — Как и его тело». Теперь, с этими ранами, царапинами, яркими засосами оно стало её собственным произведением искусства. Аддамс наклонилась к Ксавьеру, чтобы расстегнуть наручники – парень, воспользовавшись моментом, в одно мгновение примкнул к её губам, с жадностью захватывая их своими, слизывая с них собственную кровь. Уэнсдей не сопротивлялась. Она вовлеклась в поцелуй с таким жаром, с каким не позволяла себе раньше. Их языки сплелись в страстном порыве. Её ладони держали его лицо, пальцы зарылись в волнистые пряди, до боли оттягивая их. Ксавьер, всё ещё не имея возможности схватить её тело и прижать к себе, лишь сильнее углублял поцелуй, впивался зубами в её окровавленные губы. Уэнсдей позволяла. Уэнсдей была в сумасшедшем восторге. Она теряла контроль? Нет, это определённо было частью её плана. Ведь в какой-то момент она нашла в себе силы разорвать этот до безумия восхитительный поцелуй. Девушка в спешке расстегнула наручники — руки Ксавьера безвольно упали на постель. — Разомни запястья. Быстрее, — суетливо произнесла доминантка. Ему показалось, или в нотках её голоса промелькнула забота? Впрочем, затёкшие руки требовали немедля выполнить указание девушки. Пока Уэнсдей, поднявшись с постели, осторожно поднимала с тумбы свечу с расплавленным воском, парень принялся массировать запястья. Пальцы слушались с трудом, но чувствительность в руках постепенно возвращалась. — Лучше? — спросила Уэнсдей, обернувшись со свечой в руках. — Да, госпожа, — промолвил Ксавьер. Он бы наверняка забыл добавить последнее слово, если бы не пронзительный взгляд доминантки. Хотя теперь в её голосе было больше человечности, чем холодной властности, весь вид девушки напоминал о том, кем она была для него. Или кем хотела быть. — Ложись на живот. — Снова повелительный тон. Что ж, этого стоило ожидать. Сменив положение, Ксавьер словил себя на мысли, что он не пытался пристально следить за действиями Уэнсдей, в попытке предсказать, что она собиралась с ним сделать. Теперь он действительно доверял ей. Все сомнения исчезли. «Она точно знает, что мне нужно. Знает лучше, чем я», — простая истина наконец уложилась в сознании. Только он успел об этом подумать — спина загорелась от выплеснутого одним движением горячего воска. Пальцы невольно сжали простынь до боли в костяшках. С губ сорвался долгий, протяжный стон. Кожу, ранее пострадавшую от хлёсткой плети, почти невыносимо жгло несколько долгих — безумно восхитительных — секунд. Грудь вздымалась в тяжёлом дыхании, разомкнутые губы отчаянно пытались захватить больше воздуха. Затем болевые ощущения сменились на приятное тепло. Воск постепенно застывал. Ладонь девушки, будто бы ещё более холодная, чем раньше, плавно провела по коже рядом с вылитым воском. Её касания были – или казались? – такими бережными, осторожными. Уэнсдей плавно проводила, практически гладила его по спине, по плечам, по шее, задевая не успевшие зажить раны – те отдавали лёгкой болью. Вскоре Ксавьер расслабился под этими прикосновениями. Ему мерещилось – или всё-таки нет? – что девушка вкладывала в них нежность. Не столь важно. Он не помнил, когда чувствовал себя так хорошо. Так свободно. — Вставай, — послышался её голос будто под пеленой. Поразительно спокойный, даже немного уставший. Ксавьер лежал неподвижно ещё несколько секунд, Уэнсдей не торопила. Однако, не решаясь испытывать терпение доминантки, парень собрал в расслабленном теле силы и поднялся с кровати. Аддамс, взяв в руки нож, встала за его спиной. Он уже приготовился снова ощутить боль. Но не в этот раз. Боли – пьянящей, волнующей, несущей невообразимое наслаждение – на сегодня было достаточно. Девушка лишь, потянув пальцами кожу, умелыми движениями принялась счищать застывший воск. Ксавьер ждал, пока она закончит, с чувством поразительной лёгкости в мыслях, какой он не замечал у себя очень давно. Губы невольно начали раскрываться в расслабленной улыбке, но тут же дала о себе знать свежая рана. Ксавьер слегка сжал их, ощутив на языке каплю крови. Девушка, наконец очистив спину от воска, обвела её взглядом: следы от особенно хлёстких ударов плети, покрасневшая от горячего воска кожа. Прекрасная картина. Не хватало лишь одного штриха. Положив свободную руку на плечо парня, Уэнсдей вывела ножом на его спине две буквы: «W.A.» – собственные инициалы. Белые линии от аккуратных касаний лезвия совсем скоро должны были потускнеть, слившись с раскрасневшейся кожей. Но в её памяти они останутся надолго. Это произведение изощрённого искусства было создано лишь для них двоих. Ему не нужны были лишние зрители. — Сессия окончена, но… — произнесла девушка, сняв с Ксавьера ошейник. Он же, резко развернувшись, выпалил, смело глядя доминантке в глаза: — Я хочу тебя. — Но не думай, что теперь ты волен делать, что хочешь, — закончила Аддамс свою реплику, делая вид, будто не слышала его порыва. Однако затем, с нескрываемым удовольствием оглядев обнажённое тело парня, невозмутимо заявила: — Я буду сверху. — Как скажешь. Уэнсдей. — Ксавьер нарочно сделал акцент на её имени. Игры власти на сегодня были окончены, по крайней мере, для него. Аддамс проигнорировала наглый тон, лишь беззвучно упрекнув себя, что поторопилась сказать о завершении сессии. Но она не любила включать секс в БДСМ-экшн, к чему бы делать исключения с ним? «Он мазохист. Но не сабмиссив. Для него подчинение – лишь игра. Однако, надо отдать должное, свою роль он выполнил хорошо», — Уэнсдей была довольна. Более того, интуиция подсказывала, что и дальше Ксавьер её не разочарует. Страсти в нём было предостаточно, а нежелание подчиняться по первому же её слову лишь подогревало интерес. Парень опустился на кровать и взял Уэнсдей за руку, увлекая её за собой. Ксавьер потянулся к пуговицам на блузке девушки – она подалась навстречу, позволяя раздеть себя. Парень, стягивая тонкую ткань, задержал восхищённый взгляд на её груди — небольшой, но аккуратной, высокой, — возбуждение мгновенно нахлынуло с ещё большей силой, что не осталось без внимания Уэнсдей. Её губы раскрылись в самодовольной улыбке. Ксавьер в нетерпении стянул с девушки юбку — она, оставшись полностью обнаженной, невозмутимо потянулась к тумбе, достала презерватив и передала парню. На его лице тут же отразилось недоумение. — А что ты думал? Мы первый день знакомы, — отчеканила Уэнсдей, не понимая, каких он мог ждать от неё объяснений. — У меня такое чувство, что далеко не первый… — промолвил Ксавьер, задумчиво смотря в её тёмные глаза. — Мы не могли видеться раньше? — Разве что в прошлой жизни, — заявила девушка с явным сарказмом. — Ты ещё долго будешь медлить? — Нотки недовольства промелькнули в её голосе. Парень, слегка тряхнув головой в попытке сбросить наваждение – его снова накрыло дежавю, – разорвал зубами упаковку. Уэнсдей устроилась на его бёдрах, в нетерпении наблюдая, как он нехотя надевал защиту. Ксавьер положил руки девушке на талию, в то время как она, приподнявшись и придерживая возбуждённый член рукой, медленно впустила его в себя. Парень сдавленно застонал – губы Уэнсдей раскрылись в пошлой улыбке. Взяв Ксавьера за плечи, нарочно тронув оставленные ей раны, – с его губ слетел едва слышный стон, – девушка начала плавно двигаться вперёд-назад. Её взгляд, не лишённый привычной властности, был устремлён прямо на парня. Она всё ещё пыталась подавить его волю. Но нет, теперь в его глазах не читалось ни намёка на подчинение – лишь откровенное наслаждение. Впрочем, это ей льстило. Уэнсдей ускорила темп – руки Ксавьера скользнули ниже, с жадностью впившись в ягодицы. Лёгкая боль была приятна, но девушка не могла не ответить на эту вольность. Внезапно остановившись, Аддамс с хитрой ухмылкой наклонилась к его лицу. Примкнув к уже раскрывшимся губам, она вовлекла Ксавьера в нежный, плавный поцелуй. Но эта нежность была обманчива. Едва Уэнсдей почувствовала, что парень расслабился – она тут же с силой закусила его нижнюю губу. Рана вновь закровоточила – девушка, с наслаждением ощутив вкус алой жидкости, услышала тихий всхлип, заглушенный в жестоком поцелуе. Однако Ксавьер и не думал разрывать его. Уэнсдей, не отстраняясь от пострадавших губ, вновь задвигалась сверху. Поднявшись и почти полностью высвободив член, девушка провела бёдрами по кругу, затем резко опустилась. Повторяя эти движения, она доставляла удовольствие обоим – с их губ практически в унисон срывались томные вздохи, тонувшие в поцелуе со вкусом крови. Ксавьер, запустив пальцы в тёмные волосы девушки, сплёл их языки – она слегка сжала руку на его горле. Из груди парня вырвался глухой стон – Уэнсдей сдавила шею сильнее. Разорвав поцелуй, Аддамс увидела, как в наслаждении закатились его глаза. На её лице заиграла хищная улыбка. Ещё одна его слабость, ещё одна струна, на которой она могла талантливо сыграть. Выждав несколько секунд, Уэнсдей ослабила хватку. Ксавьер раскрыл рот в попытке захватить больше воздуха. Однако его глаза выражали истинный восторг. Девушка, чуть приподнявшись, плавным движением опустилась до конца, максимально сжав мышцы. Ксавьер протяжно застонал, с силой вцепившись в её талию. Уэнсдей, положив руки парня себе на грудь, задвигалась быстрее. Ксавьер сжал их, сдавив пальцами возбуждённые соски – с губ девушки слетели яркие стоны. — Давай сменим позу? — промолвил он на томном выдохе. Она остановилась, вопросительно взглянув на Ксавьера. — Уэнсдей, прошу, доверься мне. После всего, что ты сделала сегодня… Я тоже хочу доставить тебе удовольствие. «Наивный, как будто я старалась для тебя одного», — невольно пронеслось в мыслях девушки. Впрочем, было очевидно, что он всё понимал. Для Ксавьера это был лишь предлог, чтобы после всего произошедшего между ними почувствовать больше контроля в своих руках. Уэнсдей молча кивнула, однако взгляд её говорил, будто она делала одолжение. Ксавьер, не сдержав беззлобной усмешки, взял девушку за талию и, положив её набок, устроился за спиной. Аддамс напряжённо вздохнула, однако удержала себя от желания повернуть голову. Парень, чуть приподняв её ногу, провёл ладонью по половым губам и плавно ввёл два пальца, раздвинув их внутри – девушка сдавленно выдохнула. Ксавьер, тут же вынув пальцы, резко вошёл в её тело – Уэнсдей не успела сдержать глубокий стон, заставивший парня раскрыть губы в довольной улыбке. Ксавьер, сжав грудь девушки обеими руками, с силой сдавливая пальцами твёрдые соски, быстро задвигался внутри, то почти полностью покидая её тело, то вбиваясь на всю длину. Уэнсдей, совсем скоро потеряв самообладание, застонала во весь голос. Теперь настала её очередь закатывать глаза от наслаждения. На её счастье, Ксавьер не мог этого видеть. Скользнув горячей рукой по плоскому животу, парень надавил на клитор, затем начав умело массировать чувствительную точку. Уэнсдей невольно прогнулась в спине, закусив губу. Ксавьер, сжав второй рукой грудь девушки, толкнулся до конца – она протяжно застонала, ощущая в ногах подступавшую дрожь. Парень, тоже приближаясь к долгожданной разрядке, ускорил темп. Ещё несколько толчков – резких, глубоких, – его пальцы, массирующие возбуждённый клитор; его рука, с силой сминавшая грудь. Дрожь по ногам становилась всё крупнее; внутренние мышцы сжимали член… Вспышка. Громкий, протяжный стон, сорвавшийся с губ. Пара грубых движений в расслабленном теле – Уэнсдей услышала исполненный удовольствия стон Ксавьера. Он поцеловал её в шею. Его рука, лежавшая на груди, плавно скользнула на талию. Он прижал её к себе. Он обнимал её. И продолжал оставлять на шее нежные – нежные, серьёзно? – поцелуи. Почему она всё ещё лежала, не двигаясь, и даже не пыталась оттолкнуть его? Она просто устала. Только и всего. «Может, я и вправду видела его раньше. Теперь он действительно кажется мне знакомым… Но нет, в самом деле, что за чушь!». «Почему я так уверен, что это всё было в моей жизни не первый раз? Я сойду с ней с ума, честное слово. Хотя, даже если так, я совершенно не против…»
Отношение автора к критике
Приветствую критику только в мягкой форме, вы можете указывать на недостатки, но повежливее.
Права на все произведения, опубликованные на сайте, принадлежат авторам произведений. Администрация не несет ответственности за содержание работ.