Domestic bliss

Пять вечера, будни, и жители петербурга уже начинают собираться домой после работы. Скапливаются пробки все из-за тех же петербуржцев, спешащих скорее отдохнуть. Игорь тоже спешит, но не домой, а в ресторан, где собрались все: от Прокопенко, вырастивших его, до Гоши, который ради друга вернулся с Мальдив пораньше. Сегодня у Игоря и Пети была свадьба. Долгожданная, Федор Иваныч уже как пятый год про нее говорит, но парочка решилась только сейчас. Потому что и без штампа в паспорте хорошо, им без разницы, обручены они или просто вместе живут, главное же, что вместе. Но на уговоры родственников и друзей все же согласились, и наконец этот день настал. Размашистую свадьбу делать не захотели, сразу от этой идеи отказались, решив позвать только самых близких. Юрий Андреевич с этим согласен не был, ему хотелось всех своих коллег позвать, похвастаться своим зятем — оболтус-сын ведь выбрал не абы кого, а майора, отец которого был майором, и дед тоже им был. Идеальный партнер, пусть и не дочь его друга и не сын коллеги, а все равно выбором сына он был доволен впервые в жизни. Но Петя не то что коллег отца не хотел видеть на своей свадьбе, он и отца звать не собирался. И все же после долгих разговоров и выяснений отношений Юре Хазину удалось добиться приглашения на свадьбу, как и знакомства с зятем. Но больше, кроме родителей и Гоши, Пете позвать было некого. Зато у Игоря, как оказалось, друзей побольше будет: вот тебе и друг детства, и Прокопенко, и журналистка (— Петь, она не бывшая моя, она мне как сестра младшая), и коллеги с работы, которые вроде и не близкие, а все равно какие-то родные. Да и Хазин с ними не в плохих отношениях, а с Цветковым он даже подружиться успел. Так и выходит, что свадьба не более, чем на двадцать человек, скромная, зато желанная и запомнится на всю жизнь. Запомнится как минимум тем, что Игорь на собственную свадьбу чуть не опоздал. За несколько часов до свадьбы выясняется, что костюм у Игоря не глаженый, еще и с дыркой на подмышках, потому что он в нем дрался пару лет назад, а новый так и не купил. И что Петя, что Игорь забыли про это, хотя на днях собирались заняться его подшивом и сдать тете Лене. И ведь все проконтролировали, Петя так вообще дотошным и нервным стал, каждый пунктик по сто раз проверял, любую пылинку в арендованном ресторане сдувал и всех гостей по несколько раз обзвонил, а про это даже не вспомнил. Поэтому Игорь был срочно направлен в ателье, чтобы жениться пришлось не в порванном костюме. Хорошо, что Петя не знал, что у Игоря и носок порванный в туфлях. Но масштаб катастрофы был незначительный, понимающие женщины в ателье справились за час. Хотя для Игоря время тянулось бесконечно — он только и делал, что успокаивал по телефону Петю, которого в ресторане то скатерти не устраивали, то шторы. А потом гости стали один за другим приходить, и Петя звонил Игорю жаловаться уже на них. — Мы русским языком, черным по белому, блять, в приглашениях написали, что приходить нужно, сука, только в праздничном, — на эмоциях кричал в трубку Хазин, — А знаешь, в чем твой Игнатушка пришел? В ебучих спортивках и рубашке! — Петь, ну это же Игнат, я не думаю, что у него костюм вообще есть, я тебе про это еще месяц назад говорил, — ласково отвечал ему Игорь, пытаясь хоть своим голосом успокоить волнующегося будущего мужа, — Хочешь, мы его выгоним? — И как мы его выгоним, блять? Он же наш свидетель! — Мне купить ему брюки? — Как славно, что ты понимаешь меня с полуслова. Да, Игорь, купи ему штаны, — Петя ему в трубку выдыхал облегченно и сбрасывал после этого, переключаясь на что-нибудь другое. Итого помимо ателье Гром успевает и на рынок за брюками забежать, и салфетки купить, ведь их оказывается слишком мало, и домой забежать, потому что впопыхах они кольца обручальные в квартире забыли. До свадьбы остается час, идти ему минут двадцать до ресторана, а, значит, всё он успевает и укладывается по времени. …пока не слышит в одном из переулков крики молодой девушки. Она то зовет на помощь, то просто кричит, то резко ее крик обрывается. Немедля, Игорь заворачивает во двор. Перед ним разворачивается крайне неприятная картина: девушка на грязном асфальте лежит и захлебывается в слезах, пытаясь отпихнуть от себя нависшего над ней мужчину с ножом. Она вырывается и плачет, а он шепчет ей успокоиться, ножом разрезая одежду. Нет, Игорь не может оставить человека в беде. Он бросает пакеты с вещами в арке и мчится к девушке, откидывая не ожидающего гостей мужчину в сторону. Но тот и бровью не ведет, встает и скалится уже в сторону Грома, крепче сжимая нож. Ну и псих, драться с ним собрался. Один удар за другим он отбивает, и выбивает у незнакомца нож, только все равно не успевает уследить, как ему по лицу этим самым ножом попадают. Рана небольшая на скуле, но льющаяся из нее кровь пачкает идеально выглаженные рубашку и пиджак. Игорь фыркает, вытирая свою щеку и почти влегкую скручивая на земле непутевого преступника. Далось ему это даже легче, чем предполагалось, но все равно не без последствий — сколько времени потратил на то, чтобы привести костюм в порядок, чтобы в итоге взять и заляпать его своей кровью. Девушка, уже пришедшая в себя, полицию вызывает, Грома благодарит и убегает от греха подальше, продолжая кричать «спасибо». А Игорь думает только об одном — до свадьбы, а, точнее, до того времени, когда он должен был прийти, считанные минуты. Идти тут уже недалеко, только вот мелкие капли крови на костюме ему никак не убрать. А новую рубашку покупать уже нет времени. — Гром, ты че тут? У тебя же свадьба, — спрашивают пришедшие на вызов менты, когда застают вместе с несостоявшимся насильником своего коллегу. — Вот именно. Надеюсь, без меня тут справитесь, — Игорь передает дергающегося мужчину им, а сам, прихватив свои пакеты, убегает в ресторан. — Игорь! — слышит Гром, стоит только войти в ресторан. Словно фурия к нему несется обеспокоенный Петя, падая в его объятия. Он прижимается щекой к его груди и улыбается, — Я думал, ты меня бросил. — Разве я мог? — Гром хмыкает, поглаживая будущего мужа по спине. — По статистике дохуя мужиков бросают своих партнеров как раз в день свадьбы. — Ты откуда взял эту статистику? Из своей головы? — Ой, блять, — Петя отмахивается, отстраняясь и только сейчас замечая засохшую на щеке Грома кровь. Из приветливо-улыбчивого его выражение лица становится уже не таким радостным, брови хмурятся, глаза бегают по чужому лицу в непонимании, — Это что? Он тычет на рану, вытирает ее своими пальцами и все еще хмурится. Игорь рассказывает бегло, что стряслось, и что оставить девушку в беде он не мог. — Геройствовал, ясно, — делает вывод Хазин, фыркая. Умом понимает, что Игорь молодец и действительно не мог иначе, а сердцем обижается, что из-за этого он чуть не опоздал на их собственную свадьбу, — И что мы с твоим лицом делать будем теперь? — Тут.. это.. рубашка еще, — признается Игорь, опуская голову и указывая на яркое пятно крови на своей одежде. — Блять, — Петя протяжно разочарованно стонет, оценивая масштаб трагедии, — Пиздец. — Зато я штаны Бустеру принес, — Игорь трясет один из пакетов перед лицом Хазина и подзывает своего друга, чтобы отдать вещи ему. — Круто, а с тобой-то что мне делать? — Поцеловать? — лукаво спрашивает Гром. Петя глаза закатывает, но все же улыбается, поднимаясь на носочки и целуя Игоря в щеку. А потом он пиджаком прикрывает красное пятно на белоснежной рубашке, слюнявит палец и вытирает им щеку от еще одного пятна. — Ну, более-менее, жить будешь, — заключает Хазин и, взяв Грома за руку, ведет к основной массе гостей. Уже все подоспели, даже Цветков, который все время опаздывает. Все красивые и нарядные, особенно Игнат, который наконец снял с себя треники и оделся по-человечески. И все ждали только одного — прихода Игоря. А теперь, когда больше ждать некого, можно и начинать. Гости собираются вокруг небольшой арки, которую им Юля сама делала, заручившись помощью Дубина. Игнат по центру становится, все-таки свидетель, а Игорь и Петя по обе его стороны, напротив друг друга. Глаза в глаза смотрят, за руки держатся и улыбаются. Уже давно знают, что любят друг друга, и все равно волнительно это. Петю еще и стоящий совсем рядом отец смущает, он никак расслабиться не может. Будто если волю чувствам даст, отец по головке не погладит потом. Но даже Юрий Андреевич улыбается, приобнимая свою жену. Где-то рядом с ними щелкает камера, — это Гоша их снимает. Наверняка зум приближает прямо на лицо Пети, чтоб потом еще несколько месяцев угорать с его нелепого выражения лица. А рядом с ним — Юля, тоже снимает, но уже на телефон. Она шепчет что-то в камеру, а потом снова улыбается, поглядывая на Гошу. Игорь с Петей так и не поняли, вместе они или нет, но оба считают, что парой они были бы отличной. Рядом с ними неразлучное трио стоит — Цветков, Зайцева и Дубин посередине. Спелись и теперь всегда вместе ходят, и сейчас под ручки стоят. Улыбаются, готовые хлопать, хотя еще ничего не случилось. И гордятся Громом, все-таки не первый год его знают. Они не только на его увольнение спорили, но и на то, через сколько Гром решится скрепить себя с кем-нибудь узами брака. Цветков ставил, что никогда, а Зайцева больше в любовь верила, но все равно не угадала. Дубин не спорил, но в пару Пети и Игоря сразу поверил. И, наверное, как раз бы и выиграл. А завершают эту небольшую компанию стоящие рядом с Игорем Прокопенко. Тетя Лена уже плачет от счастья, а Федор Иванович ее успокаивает, хотя сам едва слезы сдерживает. Они тоже гордятся, и Игорем, и Петей. Бустер стоит между ними, с гордостью готовый читать речь. Прокашливается и начинает в своем стиле: — Дорогие мои друзья. Сегодня мы собрались с вами отправить в последний путь холостяцкую жизнь моего братишки Игорюни Грома и еще одного моего братишки Петруши Хазина. Отныне они будут идти только вместе, и бла-бла-бла. Петя перестаёт слушать его после первого же предложения. У него звенит в ушах, а смотрит он только на стоящего напротив улыбающегося Игоря и тоже улыбается. Игорь же слышит всё и не может не смеяться. Хорошая идея была свидетелем сделать именно Бустера, он умеет и говорить хорошо, и обстановку разрядить. — Приступим к главному: Игорек, брат мой, берешь ли ты в свои мужья Петрушу, чтоб всегда его оберегать, любить и целовать, и делать с ним и другие приятные вещички, о которых я лучше умолчу? — спрашивает, как будто ответ не был известен еще годы назад. Но раз решились сыграть свадьбу, так хоть со всеми традициями это делать. — Конечно да, — кивает Игорь, крепче сжимая чужую ладонь в своей. Только это приводит Петю в чувства, и он наконец-то осознает, о чем говорят, и что он пропустил. — А ты, Петька, берешь в свои мужья Игорешу? Чтоб тоже любить, оберегать, понимать, ласкать и так далее. — Да, да, да, — активно кивает Хазин, даже не посмотрев в сторону Игната. — Ну все, айда целоваться, мужья, — Бустер театрально смахивает невидимые слезы со своего лица и хлопает, а вслед за ним начинают аплодировать и другие. Гоша первым кричит «Горько», остальные подхватывают, и Гром наконец целует Петю. Не в щеку, как при встрече, а так, как всегда — нежно, уверенно, передавая все свои чувства в этом поцелуе. Петя хватается за его его рубашку, сминая ее. Все равно хуже уже не станет. — Погодите, а роспись в ЗАГСе? — первым радоваться перестал Юрий Хазин, опомнившись, что официальной росписи не было. — Мы еще месяц назад расписались, — отвечает Игорь, пожимая плечами. Он держит в своих объятиях Хазина, который прижимается к нему в своей любимой манере — щекой на его груди лежит, закрыв глаза и улыбаясь широко. Игорь ему всегда подбородок на голову кладет, руки между лопаток держит и обнимает. Юрия Андреевича о таком не предупреждали, он рассчитывал и на ЗАГС тоже, зато другим все равно, они облепляют женатых со всех сторон, выкрикивая поздравления. Как дети малые, думает Федор Иваныч, и тоже присоединяется к объятиям. Ну прям одна большая неразлучная семья. И все счастливы за Петю и Игоря, которые вместе давно и теперь навсегда.