Волшебный член

Все началось на очередной вечеринке по поводу окончания тура. Имаи не помнил, сколько это все длилось, и понятия не имел, сколько уже успел выпить, но наверняка достаточно, потому что вот уже некоторое время сидел в тихом углу и пытался не заснуть. Получалось так себе, но неожиданно близко прозвучавший женский голос выдернул его из дремы, как пробку из бутылки шампанского. – У него просто волшебный член, – сказала стоявшая где-то у него за спиной и не подозревавшая о его присутствии девушка. – С ним всегда кончаешь одновременно, и это так… будто у него не сперма, а концентрат блаженства! – Вот залетишь, и посмотрю я на твое блаженство… – чуть позванивающим от едва скрываемой ревности голосом ответила вторая, но первая только беззаботно рассмеялась. – А я и не против! От Аччана получится красивый ребенок… – Это если он на тебе женится. А то поиграет и бросит, как остальных… Голоса стремительно удалились, но Имаи уже совсем не хотелось спать. Волшебный член, – подумал он с пьяным воодушевлением. Надо же. Оказывается, у нашего Аччана – волшебный член! Это была в некотором смысле новая информация. Это определенно интриговало. И вдохновляло. Сам Аччан обнаружился после долгих поисков на улице: он стоял у дверей бара и курил, драматично запрокинув голову к небу, будто бы разглядывал на нем что-то определенное. Имаи, не долго думая, облапал его за задницу, прижимаясь к спине. – Поехали, а? – предложил он Аччану на ухо. – К тебе. Тот выдохнул дым вверх и покосился на Имаи с интересом. – Пить будем? – спросил он осторожно. – Нет, – Имаи, не удержавшись, помял в ладонях его зад и мокро лизнул Аччана в шею. – Трахаться. Я тут услышал занятное… Оказывается, у тебя волшебный член. Я хочу. – Хочешь, значит, – скептически повторил Аччан, затягиваясь. – Хочу. Сопоставить. Информацию. И это все… ну. Это. Аччан прыснул и выкинул сигарету в урну. – Ты знаешь, что когда напьешься, становишься совсем дурачком? – спросил он почти нежно, и Имаи фыркнул, морща нос. – Зато у меня стоит. – Это аргумент, – согласился Аччан, осторожно отцепил его от себя и повел в машину. Имаи не помнил, как они оказались дома у Аччана – наверное, все-таки отрубился во время поездки. Зато в тот момент, когда он лежал на животе в широкой прохладной постели, а Аччан аккуратно шевелил пальцами у него в заднице, Имаи был уже вполне в сознании и активно подмахивал, нетерпеливо вздыхая. А потом Аччан наконец вставил в него свой волшебный член, и на какое-то время он окончательно потерял способность рассуждать. Та девушка в баре была определенно права, но Имаи почему-то ни разу до сих пор об этом не задумывался: с Аччаном было удивительно хорошо в постели, хотя до встречи с ним Имаи совсем не считал себя любителем подобных удовольствий. Но этот волшебный член будто бы пропускал сквозь все его тело мощный низкочастотный звук, от которого дрожали внутренности, и удовольствие разгоралось, как рассвет в таймлапсе… Оргазм был невероятно яркий и как обычно одновременный. Вернее, сначала всегда кончал Аччан, и это очень хорошо чувствовалось: мощный удар внутри, будто что-то болезненно прокатывалось по простате и распирало так сильно, что было почти больно. А потом… а потом его словно обливало изнутри жидким блаженством, и организм проваливался в долгую судорогу, которая длилась иногда по несколько минут, а по субъективным ощущениям – вечность… Серьезно, почему Имаи раньше не обращал на это внимания? Почему считал, что так и должно быть? Ладно, у него не было опыта секса с другими мужчинами, но когда он сам был сверху, все выходило гораздо скромней по ощущениям. Нет, Имаи не комплексовал, он просто предпочитал всегда заниматься сексом с Аччаном в определенной конфигурации, а тот не возражал… Удивительно, что в целом любопытному Имаи потребовалось десять лет и откровения какой-то случайной девицы, чтобы задуматься. – Я понял, – пробормотал он, отдышавшись. – Ты – вибратор. – Ну спасибо, – обиженно фыркнул Аччан, скатываясь с него и отворачиваясь. – В следующий раз, когда приспичит, пользуйся покупным. – Да нет, я не в этом смысле… Я о том, что твой член реально… ну. Будто вибрирует. От этого, наверное, такой эффект. Аччан скептически глянул на него через плечо. – Ты что-то принял? – Нет, – Имаи даже головой помотал для убедительности. А потом опять полез к нему – целоваться и тискаться. Потому что снова хотелось, ну и надо было проверить одну теорию. В плане секса у них с Аччаном все было довольно хаотично. Имаи даже не мог бы с уверенностью сказать, что у них, вот, был секс. Скорее – бывал. Иногда. Очень редко, по каким-то особым и странным случаям. Обычно кому-то из них приспичивало (Имаи, конечно же, Аччану хотелось всегда и, кажется, было почти все равно, с кем, так что это было удобно), а искать кого-то, куда-то ехать, как-то уговаривать на секс слишком долго не хотелось, ну или вот как сейчас, приспичивало чего-то конкретного. Волшебного члена, например. Имаи не мог сказать, что его как-то привлекают мужчины. Обычно он просто о таком не задумывался, в его сексуальной жизни все происходило естественно и само по себе или же не происходило вовсе, ну вот и с Аччаном в первый раз – сто лет назад уже – все вышло так же само по себе и оказалось очень даже здорово. А с другими мужчинами не выходило, даже мысли такой не возникало. Ну, бывает, вообще не тот факт, чтобы о нем как-то пристально размышлять. Но из-за того, что их с Аччаном секс носил спорадический характер и случался в моменты очень сильного эротического накала, Имаи не слишком хорошо помнил, что именно они делают. То есть, да, Аччан обычно его трахал, или же он трахал Аччана, но каких-то ласк или других видов сексуального взаимодействия между ними не было. Вроде. И не потому что кто-то из них был строго против нежностей или чего-то кроме сурового анального секса, нет. Просто как-то… как-то вот не доходили руки. Ну, сейчас-то у Имаи руки в прямом смысле этого выражения дошли, и он старательно ощупывал вновь напрягшийся волшебный член, целуя постанывающего Аччана и не позволяя ему сменить позу. Тот и не сопротивлялся особо, только мял ягодицы и спину Имаи, прижимая к себе поближе, да мягко, до сладкого саднящего нытья прикусывал губы. – Я так быстро кончу, – сказал он в конце концов, пытаясь отодвинуть руку Имаи, но тот не дался, крепко держась за самое важное. – Вот и кончай, – пробормотал он в губы Аччана и потерся носом о его щеку. Если честно, вот такой, распаленный и едва держащийся на краю Аччан заводил его до одурения, он уже почти забыл, что именно собирался делать, и просто ласкал его быстро и сильно. И когда в момент пика Аччан вскрикнул, сжав его ладонь на члене поверх своей, Имаи сначала не понял, в чем подвох. И лишь потом, когда Аччан безапелляционно перевернул его на спину и взял в рот, а Имаи сразу же, вероятно, от удивления, кончил… Потом, совсем потом, когда они лежали рядом, уставшие и полностью удовлетворенные, Имаи вспомнил, что было не так. Это ощущение под рукой. На ладони и пальцах. В тот момент, когда Аччан кончал, его член словно на несколько мгновений распух, было такое ощущение, что по нему движется не сперма, а… какой-то сгусток? Но тогда Аччан сильно сжал его ладонь, и сгусток… ускользнул? Не сильно отдавая себе отчет в том, что делает, Имаи потрогал уже расслабленный член Аччана, а потом облизнул пальцы. Вкус… ну, так себе. Вроде, обычная сперма? Или нет? Имаи не был особым специалистом по вкусам спермы. – Ты чего? – сонным голосом спросил Аччан. – Опять? – Нет, просто хотел попробовать тебя на вкус, – честно ответил Имаи. – Ну, раз уж ты мне отсосал. Интересно стало. Аччан только устало фыркнул и, кажется, тут же заснул. А Имаи еще некоторое время пытался думать, но ничего не выходило, так что он заснул тоже. Ему даже сон какой-то успел присниться, и в этом сне опять был Аччан – горячий, мокрый и тяжело дышащий, – было ощущение томной, очень приятной тесноты, а еще – ощущение яркой, очень отчетливой идеи, с которым Имаи и вывалился из сна, свежий и сосредоточенный, будто бы и не засыпал вовсе. Напряженно раздумывая, он смотрел в темный потолок и слушал, как Аччан размеренно дышит рядом. А потом перевернулся на живот и осторожно сполз ниже, под одеяло, и на ощупь нашел губами мягкий член. Нужно быть аккуратным, думал Имаи, легко облизывая самый кончик, потому что если Аччан проснется, у него опять не получится ничего выяснить. Впрочем, Аччан спал достаточно крепко, чтобы Имаи успел сообразить, что и как делать в такой непривычной ситуации, и приспособиться к растущему и твердеющему во рту члену таким образом, чтобы не касаться его руками. Это даже оказалось занимательно – почти как учиться играть на терменвоксе: сначала кажется, что любое твое движение неконтролируемо вызывает нестройные вопли и полный хаос, но потом экспериментируешь и наконец осознаешь, где, за какой тонкой гранью прятался контроль. Понимаешь, как правильно делать так, чтобы инструмент издавал ровно те звуки, которые тебе нужны. Ну, или те, которые тебе интересны. Вот и Аччан под его прикосновениями тоже начал издавать звуки – сначала задышал чуть громче и чаще, а потом захныкал, как хнычут дети во сне, завздыхал, даже начал слегка подергиваться, пытаясь толкнуться поглубже. А потом и вовсе выгнулся, запихивая в горло. Это было неудобно, так что его даже пришлась взять за бедра и прижать к постели, и, парадоксально, именно в этот момент Аччан задрожал, застонал в голос и… кончил. Чувствуя смутно знакомое движение теперь уже под губами, Имаи на секунду подосадовал, что залез с головой под одеяло и ничего не видит, но языком он чувствовал, как отверстие на кончике волшебного члена разошлось, а сам член напрягся, выталкивая из себя… Нет, это была точно не сперма. Совершенно определенно – не сперма. Осторожно ощупывая языком что-то невероятно нежное и вместе с тем упругое во рту, Имаи замер, а потом одеяло сорвали с его головы. – Хисаши? – хрипло и почти с ужасом спросил приподнявшийся на локтях Аччан, глядя на него во все глаза. – Ты… ты нормально?.. Имаи промычал утвердительно, садясь на пятки, а потом сплюнул в ладонь… это. – Ого, – сказал он почти восхищенно, заворожено разглядывая штуку у себя на ладони. Больше всего это было похоже на отполированный кусок лунного камня размером с голубиное яйцо – полупрозрачное, с перламутровым отливом. Но при этом удивительно нежное, мягкое, какое-то… уязвимое на ощупь. – Похоже на очищенный личи, – наконец выдал Имаи. – А что внутри? Будто что-то жидкое. Тяжело дышащий Аччан шумно сглотнул. – Это… коктейль из гормонов и набор питательных веществ, – ответил он тихо. Имаи покачал головой, не сводя глаз с… яйца? Или как эту штуку назвать? – Это же яйцо? – спросил он и осторожно потрогал штуку пальцем. Штука была мягкой и легко пружинила, но ощущение было такое, что ее поверхность становится тверже с каждой секундой. – Кажется, оно сохнет на воздухе… – Оно… формируется, – кашлянув, ответил Аччан. – Через пару минут станет достаточно твердым, чтобы… чтобы не лопнуть случайно. – Ааа… – протянул Имаи, наконец-то поднимая на него взгляд. – А обычно они же просто лопаются, да? И вот эти все… гормоны вытекают внутрь. И от этого так приятно? Аччан с длинным вздохом сел в постели, подтягивая колени к груди и закрывая лицо ладонями. – Не знаю, – невнятно ответил он. – Может быть, и от этого. Имаи внезапно почувствовал себя неловко. Он осторожно положил опалесцирующее яйцо на тумбочку и подсел к Аччану поближе. – Ну ты чего, – сказал он, пихая его плечом. – Ну извини, что я так… Просто было любопытно, что это такое. – То есть, ты знал? – Аччан поднял голову, взглянув на него почти с гневом, и Имаи поспешно замотал головой. – Ничего я не знал… просто было интересно. Ну. Чего там такого… в твоем волшебном члене. Аччан снова со стоном уткнулся лицом в колени. – Просто все же говорили… говорят, – поправил он себя сбивчиво. – Что говорят? – сварливо поинтересовался Аччан. – Кто говорит? Имаи почесал нос. – Женщины. – Какие еще женщины, господи! – страдающим голосом произнес Аччан и плюхнулся на подушку с самым несчастным видом. – Ну, не знаю, – хмыкнул Имаи, которому уже понемногу становилось смешно от этой сцены и всей ситуации вы целом. – На вечеринке какие-то женщины обсуждали твой волшебный член. Вроде как, с ним всегда какие-то невероятные оргазмы. Ну я и вспомнил… что да. Невероятные. Аччан цыкнул, качая головой, но ему, кажется, было лестно. – Вот и решил освежить воспоминания. Ну и… понять. Почему твой член такой волшебный. – Хватит называть мой член волшебным. Это глупо. – Ладно, – покладисто согласился Имаи. – Тем более, что технически… это же не член. – А что? – обомлел Аччан. – Яйцеклад, – с удовольствием выговорил Имаи. – Волшебный. Волшебный яйцеклад! Аччан застонал, но удержаться было невозможно, Имаи несло. – То есть, – задушенным от восторга голосом произнес он. – То есть, ты, по факту… ну, самка? – Заткнись, – предупредил Аччан, хмурясь. – Нет, ну… – Заткнись, или я заставлю тебя вынашивать это яйцо. – Тогда мы будем – две самки, – заржал в голос Имаи и тут же получил подушкой по лицу. – Эй! Ну почему ты против быть самкой?.. Это же прикольно! Он отсмеялся и лег рядом с утомленным и раздраженным Аччаном. Покосился на лежащее на тумбочке яйцо и с сомнением спросил: – А это вообще реально? Ну, выносить яйцо? – Нет, – нехотя ответил Аччан после недолгого молчания. – Тебе не в чем. Тем более, это яйцо не оплодотворено. Имаи приподнялся на локте, заглядывая ему в лицо: – А как его оплодотворить? – Ты серьезно? – Ну интересно же! И вообще, ну как это все? Почему? Ну расскажи-и-и, – канючил он, теребя плечо Аччана, пока тот наконец не отпихнул его с тяжелым вздохом. – Ладно! – прикрикнул он. – Я расскажу, если ты перестанешь меня донимать. Имаи клятвенно пообещал и сел в постели по-турецки, готовясь слушать занимательную историю. История и правда вышла занимательной. Во-первых, Аччан оказался не самкой, что сначала немного расстроило, но потом Имаи решил, что так даже интересней – у вида, к которому принадлежал Аччан, было три пола: один оплодотворял, второй производил оплодотворенное яйцо и помещал его в матку третьего, который, собственно, и вынашивал потомство. Ужасно хлопотно, если так подумать. Но, с другой стороны, никто не видит ничего извращенного в тройничках… Наверное, даже наоборот: с точки зрения народа Аччана секс вдвоем – это страшное извращение. Прикольно. – То есть, ты буквально что-то среднее между мужчиной и женщиной? – спросил Имаи, кусая губы, чтоб не ржать. – А ты откуда вообще? Издалека? Тут Аччан его разочаровал: оказалось, что он самый что ни на есть местный, возможно, даже более коренной, чем Имаи и все остальное человечество. Вот только его вид уже давно смешался с людьми и почти вымер из-за слишком сложного воспроизведения себе подобных. – А с людьми вы не совместимы? – с удивившим его самого сочувствием поинтересовался Имаи. Аччан невесело хмыкнул. – Частично… То есть, с некоторой вероятностью наш мужчина может оплодотворить вашу женщину, но наша женщина совсем никак не сможет зачать ребенка от человека… Потому что у нее нет… ну. Яйцеклеток. А такие как я… теоретически, конечно, можно найти одновременно мужчину и женщину и втроем продолжить род, но вероятность этого, как ты понимаешь, мала. И найти… и чтобы все сработало так, как надо. Тем более, что в результате всех скрещиваний чаще все равно рождаются стопроцентные люди. Имаи помолчал, не зная, что ему сказать – Аччан выглядел грустным, будто бы невозможность прямо сейчас размножиться его сильно терзала. – А вот эти яйца, – сказал Имаи, чтобы перевести тему. – Они… ну. Если тебя никто не оплодотворяет, они возникают просто так? Сами по себе? – Ага, – буркнул Аччан, отворачиваясь на бок. – Несусь как курица каждый день… Это было почему-то ужасно смешно, но Имаи пересилил себя, укладываясь на бок и прижимаясь губами к напряженному плечу. Погладил Аччана по боку, по заднице, задумчиво потрогал между ягодиц… – Ну что опять?.. Имаи виновато поцеловал Аччана в шею. – Просто… ну. А куда тебя… оплодотворяют? А то, знаешь… Я как-то по-человечески все, а, может, по-другому приятней будет… Он ждал, что Аччан ответит что-то резкое, дернется, уходя из объятий, но тот только подышал загнанно несколько секунд, а потом завел руку за спину, взял его ладонь и направил пальцы куда следует. Странно, что я ни разу не замечал этого, сумбурно думал Имаи, трогая маленькое, влажное, будто бы расходящееся под его прикосновениями отверстие. А, может, его и не было тут раньше?.. В смысле, может, у него как у… как у морских зверей? Или у кого еще… У рептилий?.. Имаи понятия не имел, как это все у рептилий. Но помнил, что у кого-то из животных точно такое бывает, что закрыто все, пока не нужно. А когда нужно… Член вошел в отверстие без сопротивления, и внутри было почти как в женщине – очень влажно, тесно и нежно до умопомрачения. Имаи сам не заметил, как начал стонать в голос, толкаясь и прикусывая шею Аччана, обнимая его поперек живота. И Аччан совсем не был против, он издавал тихие высокие звуки, дрожа и сжимаясь, и это опять было похоже на то, будто бы Имаи трахал гигантскую басовую колонку, и от вибрации у него даже зубы стучали, но это было не неприятно, а очень, просто невероятно круто, и даже кончив внутрь, он еще по инерции продолжал движения несколько минут, потому что остановиться было невозможно… – Ты все-таки вибратор, – через силу выдохнул Имаи в мокрый от пота затылок, и Аччан в этот раз уже не обиделся, только устало фыркнул, взял его за запястье, притянул к лицу и прижался губами к ладони. От этого немного жутковатого в своей открытости жеста Имаи даже переклинило. Аччан еще никогда так себя не вел – ни до, ни после секса. Хотя они еще никогда и не занимались сексом… вот так. И это… это неожиданно вызывало у него эмоции. Целый ворох очень ярких и очень неожиданных эмоций. – Слушай, – начал Имаи нерешительно, малодушно радуясь тому, что Аччан сейчас его не видит. – Это, наверное, глупо прозвучит. Но… если ты когда-нибудь реально захочешь… ну, завести ребенка, там. Семью. Мы ведь можем попробовать, да? Не факт, что получится, но попробовать-то можно?.. Имаи не знал, чего он ждал в ответ, но Аччан тихонько рассмеялся и снова поцеловал его в ладонь. – Спасибо, Хисаши, – сказал он мягко. – Не думаю, что я когда-нибудь захочу… Но спасибо, что предложил. Я буду об этом помнить. Имаи выдохнул, прижимаясь щекой к его затылку. Ну и хорошо. Если честно, он испытывал пока только облегчение. Но и некоторую надежду тоже. Совсем чуть-чуть. Капельку.