Мечты и сокровища

Стояла тихая теплая ночь. Откуда-то снизу раздавались приглушенные голоса и мелодии песен, пахло солью, деревом и смолой, и о борта корабля еле слышно бились мелкие волны. Двое лежали на палубе на носу корабля, одинаково заложив руки за головы и раскидав в стороны ноги. – Ты рад? – спросил красноволосый мальчишка и повернул голову вбок, устроившись щекой на сухих досках. – Чему тут можно радоваться? – буркнул в ответ другой, с голубыми волосами и круглым клоунским красным носом. – Ну-у… – протянул первый и посмотрел вверх, на висящие в ночном небе созвездия. – Например, тому, что мы спаслись, а не утонули и не пошли на корм акулам или морским королям. – Зато мы пошли на корм пиратам, – огрызнулся второй. – Невелика радость. А знаешь, что они делают с такими вот выловленными в море пацанами? – Ммм… Дай-ка подумаю… – первый явно издевался, и на его лице расплывалась широкая улыбка от уха до уха. – Они делают их юнгами! – Вот именно! – сварливо подтвердил второй, но потом понял, что услышал совсем не то, что ожидал. – Ну, вообще-то я имел в виду, что таких, как мы, продают в рабство, или заставляют работать, пока силы не оставят бренное тело, или первыми запускают на заминированный корабль, чтобы разведали дорогу…. Да прекрати ты ржать, придурок!!! Рыжеволосый сначала слушал, еще пытаясь держать лицо, но под конец не выдержал и теперь покатывался из стороны в сторону, держась руками за живот от хохота. Багги - тот, у которого был красный нос, нахмурился и скрестил руки на груди, так и продолжая лежать на спине и смотреть в небо. Он никогда не был на корабле, а в первый раз, стоило ему только зайцем пробраться на круизный лайнер и выйти в море, лайнер попал в водоворот и пошел ко дну вместе со всеми пассажирами и всеми их деньгами и украшениями, частью которых Багги и надеялся поживиться. Он бы тоже не выжил, если бы этот Шанкс, этот красноволосый кретин, у которого скоро кишки скрутит от смеха, не схватил его за волосы и не вытащил за собой в спокойные воды на спине у огромной рыбины со слоновьим хоботом. Там на них и натолкнулся пиратский корабль, на палубе которого они сейчас лежали и смотрели в небо. Их подняли на борт под веселые крики разношерстной и не внушающей никакого доверия команды, проводили на камбуз, накормили и оставили в покое. Все как будто бы забыли про них на этом огромном, полном народу корабле с черным пиратским флагом, но Багги вовсе не обольщался на этот счет. Вспомнят, еще как вспомнят, когда придет время… – Ты трус и паникер, – Шанкс отсмеялся и показал ему язык. – Я здраво оцениваю свои возможности! – огрызнулся Багги. – Если ты хочешь стать пиратом, надо быть более жизнерадостным. – Я не собирался становиться пиратом! – Багги возмутился и сел, скрестив под собой ноги. Шанксу, по-видимому, надоело лежать, и он тоже сел, навалившись спиной на толстую доску фальшборта. – А я всегда мечтал, – улыбнулся он радостно и, выставив руки над головой, потянулся с таким удовольствием, что Багги почти сделал то же самое, но вовремя оборвал себя. – Знаешь, что Дозор делает с пиратами? – злорадно сказал он. – Дозор их ловит и отправляет в тюрьму. Слышал про Импел Даун? Говорят, что оттуда никто и никогда не сбегал. Никто. И никогда. И я не хочу туда попасть. Шанкс склонил голову на бок, и от удивления с его лица на секунду даже пропала улыбка. – Багги, ты странный, – сказал он и почесал затылок. – Знаешь, чей это корабль? – И чей же? – передразнил его Багги. – Самого Гола Д. Роджера? – Ну да, – Шанкс быстро закивал. – Это же его флаг, я уверен! – Ты уверен? – переспросил Багги недоверчиво. – Ну да! – Шанкс закивал еще быстрее, и показалось, что его голова скоро оторвется и улетит за борт. – И Дозорные никогда его не захватят… – протянул Багги задумчиво. – Да! – И вместе с Роджером я смогу путешествовать, мы будем грабить корабли, и на одном из них я непременно найду карту сокровищ! – голос Багги повышался, пока тот не пришел к своему радостному выводу. – Сокровища? – переспросил Шанкс. – Ну да! – теперь кивал и широко улыбался собеседнику Багги. – Ты только представь: кто-то зарыл кучу денег и драгоценностей на каком-нибудь острове, а чтобы не забыть, где именно, оставил карту! Абсолютно халявные деньги, только руку протяни за картой! – Я не люблю сокровища, – Шанкс пожал плечами. – Но ты же сам сказал, что мечтаешь стать пиратом? – Ну да. – Тогда зачем тебе быть пиратом, если тебе не нужны сокровища?! – Багги от непонимания и возбуждения подскочил на ноги. — – Не знаю, – Шанкс снова заулыбался. – Я просто хочу быть пиратом. – Да ты точно ненормальный, – сделал для себя вывод Багги и впервые за весь прошедший день почувствовал себя на коне. – Эй, вы, двое! – окликнул их грубый мужской голос снизу. – А ну хватит орать, иначе снова полетите за борт! Идите сюда, оба, я покажу, где ведра и тряпки, и чтобы палуба к утру сияла, как новенькая! *** – На аборда-аж! – проорал Роджер, взмахнул для вида мечом и первым побежал к чужому пиратскому кораблю. Прогрохотали один за другим сразу пять последних выстрелов, от которых на секунду у Багги заложило уши, а в следующее мгновение палуба покачнулась и ушла из-под ног – два корабля столкнулись бортами, и по дереву заскреблись железные кошки. Он на секунду зажмурился – он до сих пор не привык до конца к этому самому моменту начала боя. Сзади в спину с двух сторон толкнули, и он кубарем перелетел через сцепленные борта на чужую палубу. – Не отставай! – крикнул ему Шанкс и тут же улизнул вперед от его кулака. Багги терпеть не мог, когда рыжий вот так выпихивал его вперед, и иногда получалось даже врезать ему за это. Вторым, кто толкнул его сзади, был, естественно, Рейли, который махал мечом так, что Багги снова забыл про то, что вокруг него гремит сражение, и залюбовался. Ровно до того момента, как мимо его носа просвистела пуля, чудом не срезав весь кончик, а только оцарапав слегка. И это стало сигналом. Багги спружинил в коленях, чуть присев, слегка сгорбился и вытащил из-за пояса четыре ножа, зажав их между пальцами - лезвия блеснули рыжим в отсветах от горящих мачты и парусов. Он услышал радостный смех Роджера, последовавший за ним предсмертный крик убитого, и сам бросился в бой, быстро найдя взглядом того горе-стрелка, который посмел задеть его нос. Багги прищурился, прицелился поточнее и метнул нож – лезвие сверкнуло в воздухе, и обмотанная кожей рукоять оказалась торчащей прямо между глаз стрелка. Багги усмехнулся довольно, затем нахмурился – надо было учиться кидать ножи сходу, а не тратить время на то, чтобы прицелиться, – обернулся, чтобы посмотреть, на месте ли Шанкс и будет ли цела его спина. Шанкс оказался на месте и махал мечом во все стороны со счастливой, упоенной рожей отражая удары трех злобных от собственной неповоротливости везрзил, которые наступали на него и никак не могли достать. Открытого горла коснулось острие меча. – На будущее – не зевай, смотри вперед, – услышал он сухой голос, кончик меча чиркнуло ему по коже. Багги почувствовал, как по шее течет теплая кровь, и расстроено посмотрел снизу вверх на Рейли. Тот недовольно качнул головой, быстро, не посмотрев даже, отразил удар тяжеленной булавы – меч на мгновение оторвался от его шеи, чтобы проткнуть противника и снова вернулся на место. – Ты убит, – Рейли хмыкнул. – Иди на корабль. Багги зло сверкнул глазами, дошел до своего единственного в этом сражении трупа, не глядя по сторонам, вытащил нож и направился обратно, перелазить с чужого борта на свой. Если бы правила тут устанавливал сам Роджер, Багги бы веселился вместе со всеми до конца сражения, но Роджер не хотел устанавливать правила, он хотел развлекаться сам, а за юнгами следил его первый помощник. Быть отшитым и вышвырнутым одним холодным взглядом Рейли было унизительно, но привычно, Багги через это проходил не раз. Везло только рыжему ублюдку, слишком внимательному, чтобы быть хоть раз застигнутым врасплох. Любимчику Рейли, морские дьяволы бы его побрали. Да что там говорить, любимчику Роджера, который ни с того ни с сего взял да и подарил Шанксу на днях свою соломенную шляпу, и теперь Рыжий таскал ее на голове, гордый по самые яйца. Багги в одиночестве сел на теплые от солнца и забрызганные кровью доски и стал смотреть. Может, хоть сегодня Рыжему не повезет так, как обычно. Может, его хоть сегодня заденет. Багги зло стер красную каплю с кончика носа. Сражение, конечно, было пустяковым – с Роджером и Рейли вообще почти все сражения были таковыми, эти двое могли одним взглядом и силой Воли вырубить половину Дозора, не говоря уж о каких-то захудалых, возомнивших себя невесть чем из-за того, что выбрались на Гранд Лайн, пиратов. Почти все сражения для них не стоили ничего, но Роджер все равно упивался каждым так, как будто ему только дали в руки пистолеты и как будто это первый противник, а не десятитысячный, сейчас упал от его выстрела. Роджер так заразительно, оглушающее хохотал, довольный битвой, что его смех слышно было на обоих кораблях, и не увлечься было невозможно. Теперь Багги сидел, насупившись на себя и на рыжего придурка, на которого отвлекся, за компанию, и мечтал только о том, чтобы одним махом перелететь на другой, уже вовсю полыхавший корабль, и добить тех, кто еще оставался в живых и сопротивлялся неминуемой смерти особенно отчаянно. – В следующий раз будешь внимательнее, – сказал Крокус, корабельный доктор. Ему уже надоел чужой корабль, и он подошел вразвалку к Багги, чтобы потрепать по шее. – Угу, – промычал Багги и смерил его тяжелым взглядом. Он сказал бы еще что-нибудь, если бы не гарпун Крокуса, блестевший от крови и ошметков внутренностей. Однажды этот гарпун уже сделал дырку в его заднице, декоративную, как издевательски сказал Рейли. Роджер только расхохотался, хлопнул Багги по спине и позвал Крокуса к себе в каюту. Роджер всегда покидал сражение последним, выпрыгивая на палубу с уже догорающих останков чужого корабля, и этот раз не был исключением. Уже вся команда собралась на борту «Оро Джексона», когда Роджер наконец ступил на корабль. И пошатнулся. Сделал шаг назад, снова встал на ноги твердо, расправил плечи, тряхнул черными лохматыми волосами – наверное, чтобы торчали еще сильнее в стороны, – и захохотал довольно; подкинул пистолеты из обеих рук, ловко поймал на лету и отправил обратно по кобурам, висящим крест-накрест на бедрах. И вслед за ним все остальные тоже издали радостный крик. Крик победителей. – У тебя на шее кровь, – жизнерадостно отметил Шанкс, когда подсел к Багги сбоку весь раскрасневшийся и растрепанный, в порезанной на груди рубашке – кто-то все-таки подобрался достаточно близко, и куда только смотрел умник Рейли? – Сам знаю, отвали, – огрызнулся Багги. – И на носу царапина, – Шанкс сощурился, приглядываясь. – Но ее почти и не видно, нос-то красный. – Отвали от моего носа, придурок! – Багги вскочил и размахнулся ногой, чтобы рыжий получил, наконец, то, что давно заслужил, но тот очень быстро увернулся, поймал его за ногу и повалил обратно на палубу. Теперь уж Багги точно можно было не сдерживаться и отомстить тому за весь сегодняшний неудачный день и за все шуточки насчет его носа. Но Шанкс только и делал, что ржал и дрыгал ногами, когда Багги сел на него сверху. Отвечать правильно на такое Багги с самой первой их встречи почти полгода назад так и не научился, и поэтому привычно врезал Шанксу в челюсть, тот ойкнул, треснувшись затылком о доски. – Язык прикусил, – высказал он Багги, валяясь под ним, и для достоверности даже продемонстрировал. На розовом кончике и впрямь повисла красная капля. – Не видно, – огрызнулся Багги, посмотрел еще раз с сожалением на лыбящуююся рыжую морду и встал. Не бить же такого, на самом деле. Остальные уже разошлись кто куда, и Багги с Шанксом остались в относительном одиночестве. Рыжий сел рядом с ним, вытащил из кармана тряпочку и начал заботливо стирать с лежащего рядом меча кровь. Багги вздохнул, достал свою, и принялся за нож. Попасть прямо в голову всегда хотелось больше всего, но стирать потом мертвые мозги ему не нравилось. Минут на десять воцарилась тишина, нарушаемая только потрескиванием догорающих досок чуть в стороне – корабль уже уходил дальше по течению, – и приглушенными дверью, едва слышными голосами. – Ты видел Роджера, когда он вернулся? – сказал Шанкс миролюбиво. – Видел, – угрюмо ответил Багги. В животе что-то екнуло от неизвестно откуда взявшегося волнения. – Просто устал. Ты, наверное, не поверишь, но и такое бывает. – Роджер не мог, – Шанкс мотнул головой и машинально прошелся пальцами по краю полей желтой соломенной шляпы на голове. Багги только фыркнул – Пойдем, послушаем? Они огляделись по сторонам, но вокруг не было никого, тихо поднялись и пошли на цыпочках к двери в каюту капитана. Когда они прижались ушами к самой широкой щели между дверью и косяком, стало можно разобрать слова. – Я чувствую себя ходячим трупом! – возмущенно выговаривал Роджер Крокусу. – Ты должен меня лечить, вот и лечи получше, а не заталкивай в могилу заранее. – Я делаю все возможное, капитан, – голос Крокуса был серьезным. – Делай невозможное, – огрызнулся Роджер. За дверью раздались приближающиеся шаги Рейли, и Багги с Шанксом отскочили назад на пять метров, как ошпаренные, снова сели на те же места, что и раньше, и моментально сделали вид, что все еще заняты своим оружием, но из капитанской каюты так никто и не вышел. *** – Ну, и зачем? – тихо спросил Рейли, когда старая гвардия пробралась на кубрик и все расселись по своим любимым местам. Только теперь и можно было поговорить с Роджером, когда тот успокоился и хотел отдыха, а не скакал по всему кораблю, как бешеный конь, тормоша все живое вокруг. – А ты думаешь, что пацаны хуже всех, что ли? – Роджер азартно сверкнул глазом из-под наехавшей на брови треуголки. Треуголка сменила желтую соломенную шляпу совсем недавно, когда Родер в очередной раз перевалил через Обратную гору и встал на начало Гранд Лайна. – Думаешь, они сбегут? Красноносый, может, и сбежит, а рыжий точно останется, я тебе говорю. Рейли кивнул, скупо улыбнулся, глядя на то, как Роджер приложился к горлышку уже ополовиненной бутылки, и краем глаза посмотрел на свою – в ней ром плескался на самом донышке. И неудивительно, с их капитаном можно выпить бутылку и не заметить, пройти на волосок от смерти и не заметить, да что там – умереть и тоже не заметить. – Дай тебе волю, и ты бы уморил их тренировками, – хохотнул Рассел, подсев рядом и по-дружески крепко приобняв Рейли за плечи. – Дай ему волю, он бы уморил их мытьем полов, – возразил Кирит. – Ты это говоришь только потому, что завидуешь, – Рейли поднял бутылку и отсалютовал ей Кириту. – А если бы я отправил их к тебе в вечное рабство на чистку котлов, ты бы сейчас сидел и помалкивал. За прогрохотавшим громче, чем пушечный залп, взрывом смеха не расслышать было ничего, но Рейли скорее знал, чем слышал, как протопали от двери две пары ног. Ох уж эти глупые, самонадеянные дети… Рейли никогда не был и не хотел быть сентиментальным, но годы делали его таковым и не спрашивали разрешения. Пожалуй, и ему не стоит усердствовать больше, чем надо, и гонять мальчишек от двери, когда им так интересно послушать, что будет с ними со всеми дальше. Крокус был среди них новеньким, он только пару недель назад появился на корабле Роджера – никому из членов экипажа раньше просто не был нужен врач. Крокус влился в их команду незаметно, будто всегда и был здесь и занял свое место – Рейли знал, что так бывает всегда, когда появляется новый накама, он видел, как все появлялись в этой каюте один за другим. Вот только Крокус еще не освоился до конца и вел себя непривычно тихо. – А ты, наверное, никогда и не выбирался из дома, – дружелюбно, настолько мог, сказал ему Ли Пак, уши и шея которого уже давно не оттирались от въевшегося в кожу пороха. Наверное, не обладай тот таким взрывным характером, он никогда не смог бы стать гениальным артиллеристом, но ему всегда надо было не давать задираться . Что Рейли и сделал: посмотрел на него косо и, изображая улыбку, приподнял уголок рта вверх. Ли Пак понял его с полувзгляда и улыбнулся Крокусу уже искренне. – Никогда, – подтвердил тот. – Тогда тебе предстоит потрясающее путешествие, которое ты не забудешь до конца жизни, – Роджер улыбнулся от уха до уха, засверкав крупными белыми зубами. – Вам всем предстоит. – Что, еще что-то более потрясающее, чем обычно? – хмыкнул Рассел с удивлением и толикой недовольства. – Даже мои Логи скоро сойдут с ума от твоих путешествий, потому что вертятся без продыху. Рейли усмехнулся, посмотрев сначала на Рассела, потом на Роджера, который после слов того заулыбался еще шире, хотя это, казалось, уже невозможно. Роджер всегда делал то, что остальным кажется невозможным. Вся команда пыталась уравновесить его нечеловеческий азарт своим скептическим зудением, но Роджер всегда брал свое. – Твои Логи отдохнут после, – глаза Роджера сверкнули в полумраке кубрика из-под треуголки. – А сейчас послушайте, что я хочу вам предложить. – Мгновенно повисшую тишину, казалось, можно резать ножом. – Мы отправимся до самого края земли. Туда, куда нога человека не ступала уже восемьсот лет. Туда, где я оставлю величайшее в мире сокровище. Рейли прикрыл глаза, слушая, как звучит из уст Роджера то, что они вдвоем запланировали пару месяцев назад. Звучало, надо сказать, блестяще – он сам бы никогда так не смог. Голос Роджера, до этого гремевший раскатами под потолком, внезапно утих и стал похожим на шум тропического ливня, тихий. но мощный, которому ничто не может препятствовать: – Я скоро умру. Я это знаю, и вы все тоже это знаете. Это будет моим последним плаванием. Я не могу сказать, сколько времени мне осталось, но мы все собрались здесь, чтобы делать те вещи, которые другие считают невозможными, и Крокус поможет мне дожить до того момента, когда смерть не будет страшна. Я дойду до края мира и стану Королем пиратов. Пираты – вольный народ, единственные, кто по-настоящему не связан ничем в своих мечтах, и я буду тем, за кем и другие захотят уйти в море и стать свободными. Обычно Роджер говорил много, и теперь, когда он затих, все молчали тоже, ожидая продолжения и с напряженными, горящими глазами вглядываясь в лицо своего капитана. О том, чтобы кто-то отказался идти, не могло быть и речи, но Рейли все равно оглядел лица друзей: все они были полный суровой решимости. А потом Роджер поднял голову, взмахнул бутылкой, выплеснув на деревянную переборку половину того, что в ней оставалось, и расхохотался так заразительно, что вся команда не могла оставаться серьезной и тоже начала посмеиваться. – И какого морского дьявола вы все раскисли? – рыкнул Рейли, и от этого звука зазвенело висящее по стенам оружие. Роджер довольно посмотрел на него, и Рейли поднял свою бутылку, чтобы чокнуться с ним за предстоящее путешествие. – Как выпускницы-белошвейки, а не пираты, – хмыкнул смущенно Ли Пак и тоже отсалютовал им бутылкой. Следом за ним все остальные потянулись к ним с Роджером с широкими улыбками, с азартом, блестящим в глазах, и бутылки зазвенели, стукаясь толстыми донышками друг об друга с такой силой, что ром переплескивался из одного горлышка в другое, разливался вокруг по полу и по бархатным, богато расшитым диванам и креслам. – Мы будем пить, драться и грабить так, что ром будет литься через нос, а кровь – не успевать засохнуть на наших мечах! Все орали, веселились, пили, потом снова пили, уже выбравшись на палубу, к небу, вместе с остальными членами экипажа. Потом Ли Пак ожидаемо и привычно сцепился с Пакушем. Они и трезвыми всегда не особо ладили. Сейчас снова наставили друг другу синяков под одобрительные крики остальной команды и тихо, чтобы никто не заметил, и помирились – в который раз за их долгое, долгое плаванье. Роджер забрался выше всех, в воронье гнездо, оттуда раздавая советы дерущимся и принимая ставки, кто победит. Рейли сидел в стороне, навалившись спиной на толстый столб штурвала и вытянув ноги, и пил молча. *** Сначала Багги думал, что спит и видит волшебный сон: прекрасная незнакомка рассекает море на крошечном волнорезе, ее короткие черные волосы раздувает ветер, и они хлещут по щекам и треплются сзади, как язычки огня. Потом незнакомка сделала крутой вираж и направилась прямиком к «Оро Джексону», и только тогда Багги заметил, что в пальцах той руки, которой она не держалась за руль, тлеет сигарета, заправленная в длинный мундштук. – Смотри, глаза не оставь, – хмыкнул у него за спиной Рассел, проходя мимо, и так по-дружески хлопнул по плечу, что Багги чуть было не вылетел за борт. – Это кто? – спросил он быстро, пока Рассел не ушел далеко. – Ее зовут Шакки. Лучший друг нашего старпома. Багги кивнул и снова прикипел глазами к изящной фигуре на волнорезе, которая уже приблизилась к кораблю и остановилась, активно размахивая ему обеими руками и привлекая внимание. Багги сглотнул, огляделся вокруг в поисках веревочной лестницы и, найдя то, что искал, скинул ее вниз. Он никогда раньше не видел женщин, которые с такой легкостью взбирались бы по болтающейся в воздухе лестнице с волнорезом под мышкой. – Чего уставился? – низким грудным голосом спросила женщина, когда поднялась на борт. – Новенький? – Ага, – Багги кивнул. – Я вижу, ты не веришь в дурацкие предрассудки, что женщина на корабле – к несчастью, – усмехнулась она, отставив руку с мундштуком подальше от себя. – А что это у тебя с носом, опух? Одних только этих слов было достаточно для того, чтобы Шакки из прекрасной незнакомки превратилась в чудовище, которое нужно уничтожить любыми доступными способами. Сейчас для Багги только и мог, что в сердцах отдавить ей ногу. Он мог бы всадить в ее грудь с размаху три, а то и пять ножей, но Рейли точно убил бы его за это. Никаких сомнений. – Ай! – вскрикнула она скорее даже не от боли, а от неожиданности и посмотрела на Багги с удивлением. – Какого черта? Ты же не думаешь, что твой нос важен так же, как и моя нога, которой я до этого времени пять часов давила на педаль? – Извините этого тупого клоуна, – Шанкс возник, как всегда, внезапно, подрезав спереди только собравшегося вступить в спор и вдохнувшего в грудь побольше воздуха Багги. – И не обращайте на него внимания, он неадекватен, когда пытается произвести впечатление на такую красавицу, как вы. Вас проводить? К концу речи Багги кипел и готов был убить Шанкса прямо здесь, если бы на них уже не смотрели, посмеиваясь, другие члены экипажа. Зато Шакки хохотала, не сдерживаясь, и даже оттирала уголком платка, повязанного на шее, слезы, выступившие из глаз. – Мне нужен Рейли, – отсмеявшись, сказала она. – Но если его нет, то и ты сгодишься. Рыжий от услышанного засверкал улыбкой так, что один из отлетевших солнечных зайчиков на миг ослепил Багги. Тот постоял, не в силах двинуться с места от возмущения, еще несколько секунд. Этого времени оказалось как раз достаточно для того, чтобы увидеть, как Шанкс галантно подал руку женщине и повел ее к любимому гамаку Рейли в тени, напоследок показав Багги язык. Багги давно, очень давно не был так мерзко и низко унижен. И кем… За проведенные на корабле Роджера несколько месяцев он успел настолько привыкнуть к рыжему нахальному придурку, что даже надеялся, что ему можно доверять. Багги зло и шумно выдохнул, развернулся и пошел в противоположном направлении. Там располагалась тренировочная площадка под открытым небом, на которой были расставлены мишени для ножей. Первые два ножа Багги всадил, не глядя даже, в мелкий человеческий силуэт, один в голову, второй – между ног. Мрачно усмехнулся, увидев результат – редко у него выходило попасть так удачно сразу. Результат окрылил его и отодвинул на второй план злость и обиду на Шанкса, и следующие несколько часов Багги провел, убивая мишени. Остановился он, только когда Крокус подошел к площадке для тренировок и облил Багги ведром воды. Сразу сделалось как-то пусто. – Иди отдохни, – посоветовал он Багги. Крокус тоже недавно совсем недавно влился в команду Роджера, и, наверное, от этого был к юнгам добрее и внимательнее, чем остальные члены команды. Багги как-то разом сдулся, сразу почувствовав, как хочется пить, как урчит в желудке от голода и как ноют от усталости мышцы во всем теле. – А эта… – хотел было спросить Багги, но не хватило слов. – Шакки? Уехала, давно уже. – Крокус махнул рукой и привалился плечом к одной из мишеней, прямо посередине груди у которой торчал нож, загнанный в дерево чуть ли не наполовину. Крокус, нахмурившись, покосился на рукоять и приложился к горлышку зажатой в руке бутылки. Багги кивнул и принялся обходить площадку, вытаскивая ножи отовсюду и распихивая их по местам. Солнце, до этого стоявшее высоко над горизонтом, уже садилось, окрашивая бесконечные волны, палубу корабля, мишени и Крокуса в розовый цвет. – А Шанкс где? – спросил Багги. Обычно вечерами они либо тренировались вдвоем, либо помогали на камбузе, когда Кирит задумывал приготовить на ужин что-то слишком замороченное и сложное. Или, когда выдавался свободный вечер, сидели на носу корабля с одной бутылкой чего-нибудь горячительного на двоих и говорили о том, что ждет их впереди. – Его Рейли гонял с мечом, только что закончили, – Крокус покачал головой. – И чего вам сегодня неймется? Багги вздохнул, потрогал свой нос и пошел искать Рыжего. Пар выпустить он успел и больше не обижался, а тому, если верить Крокусу, и так досталось – тренировки с Рейли всегда были сущим адом. Шанкс нашелся на их обычном месте: он забрался на фигуру на носу корабля и примостился там, где можно было сидеть без угрозы оказаться у кого-нибудь из команды на виду – на жерле пушки, зажатом между головами двух русалок. Багги привычными движениями подтянулся и забрался наверх, пробежал пару шагов по пушке и уселся рядом с ним. Шанкс наконец-то снял с головы соломенную шляпу и положил ее рядом с собой. Он был растрепанным, с исцарапанными после тренировки в кровь руками, и до сих пор злым. Багги впервые почувствовал себя неуютно, потому что до этого рыжего злым он не видел никогда. – Рейли – старый самоуверенный кретин? – спросил он, пытаясь проявить сочувствие. Шанкс неожиданно улыбнулся. – Я задел Рейли сегодня. Багги на секунду потерял дар речи. – И ты молчал! И ты еще недоволен? Да я бы на твоем месте светился, как тысяча лампочек, и ходил бы гордый. Задеть Рейли… – он мечтательно вздохнул, откидываясь на спину и глядя в теряющее цвет вечернее небо. – Это же круче, чем в одиночку справиться с Морским Королем. Это даже круче, чем захватить целый корабль! – Круче, чем найти клад? – Шанкс хмыкнул и посмотрел на него испытующе. – Нет ничего круче крутого клада, – усмехнулся Багги самодовольно, но тут же осекся, вспомнив, с чего он, собственно, начал. – А чем ты тогда недоволен? – Ты пялился на эту бабу, – процедил Шанкс. – Выглядел, как полный придурок, смотреть было тошно. – Ну… – протянул Багги и сел, скрестив под собой ноги. С одной стороны, Шанкс, конечно, был прав, и он вел себя как полный идиот, а с другой… – Нечасто же увидишь на корабле женщину, да еще такую… – Вот именно! Иногда глаза Рыжего сверкали так, будто внутри его головы вспыхивала молния. Тогда Багги не мог узнать в нем привычного, всегда веселого и дружелюбного Шанкса. – Можно подумать, ты сам к ней не лез! – фыркнул Багги и, отобрав у того бутылку, сделал большой глоток. Горло крепко обожгло, но он уже давно привык. – Да я бы что угодно сделал, только бы ты прекратил выставлять себя на посмешище. – То есть мне, выходит, надо сказать тебе спасибо? – взвился Багги, больше не выдержав. – Знаешь, куда можешь засунуть это свое спасибо! – Шанкс поднялся на ноги, схватил шляпу, натянул ее посильнее на голову и в два прыжка оказался внизу, на палубе. Багги тихо рыкнул, подобрал забытую Шанксом бутылку и устроился на его месте. До утра выбираться отсюда он не собирался. *** Рейли было шестнадцать, когда он увидел, как горит его родная деревня. Пираты подошли к острову с противоположной стороны, в то время как он, ни о чем не подозревая, рыбачил в маленькой уютной бухточке, скрытой от лишних глаз зарослями гигантских деревьев. Взобравшись на вершину, Рейли сначала стоял и смотрел, как огонь пожирает деревянные домишки – быстро, невероятно быстро, он и не думал, что такое возможно, – как одни маленькие темные фигурки бегают от других, с мечами и пистолетами, как они падают и остаются лежать на ярко-зеленой траве. Крики доносились до него, но очень тихие и урывками, такие, что могли бы показаться не настоящими, а плодом его воображения. Рейли разжал левую руку, и железное ведро с уловом, выскользнуло у него из пальцев. Серебристые рыбки запрыгали по траве. Рейли еще раз посмотрел вниз и быстро забрался в первый попавшийся рядом куст. Его не должны были заметить. Его и не заметили. Сверху он отлично видел, как пираты рыскают по домикам, а потом, выйдя из одного, сразу поджигают его и направляются к следующему. Досматривать до конца Рейли не стал – развернулся и направился неторопливо по той дороге, по которой пришел сюда, обратно сквозь густой лес, туда, где на берегу была пришвартована его лодочка. Поздно ночью, когда луна уже стала бледнеть и опускаться над горизонтом, он не выдержал и все-таки пошел туда, где раньше была деревня, но опять остановился, не добравшись до пепелища. Делать там было нечего. Все, кого он мог знать, были мертвы. Рейли подумал, что вряд ли хочет видеть обгоревшие тела тех, кому он уже не сможет помочь, и развернулся назад. Завтра, как только рассветет, он выйдет на лодке в открытое море и доплывет до ближайшего острова. Когда солнце поднималось над морем, Рейли лежал на дне лодки и думал. Он знал, что когда умирают твои близкие, когда ты лишаешься дома, принято реветь, кататься по земле в истерике, кричать, быть в ярости и клясться отомстить. Рейли не чувствовал ничего подобного, разве что легкую грусть от того, что старая, привычная жизнь закончилась, а еще волнение, узлом скрутившее внутренности. С одной стороны, он был рад не испытывать острых и болезненных ощущений, с другой – он чувствовал себя неполноценным, каким-то неправильным. Не то чтобы это было для него внове… Рейли всегда был один. Его мать умерла при родах, отец и вовсе был не местным, а каким-то заезжим искателем приключений. Младенцем его отдали в семью плотника, где он с самого детства только и делал, что обстругивал доски, мастерил рыбацкие лодки или просмаливал швы. Рейли любил работать, а работа, как ни странно, любила его, но в отместку его недолюбливали все остальные жители деревни. Был только один человек, который относился к Рейли лучше, чем к полезному в хозяйстве скоту. Он был учителем меча, и он продал Рейли неплохой клинок, на который тот копил деньги три года. И если сейчас Рейли и было кого-то жаль, так это учителя, хотя в голове зудела кажущаяся такой правильной мысль: если бы учитель был по-настоящему хорошим мечником, он смог бы отразить нападение на деревню. Рейли знал только одно: если бы он сам тренировался дольше, то точно смог бы победить этих жалких пиратов, у которых от выпитого револьверы ходили в руках. Рейли погладил кончиками пальцев прохладные ножны, пристегнутые к боку, посмотрел на прозрачно-голубое рассветное небо и поднялся, чтобы взяться за весла. Следующие несколько месяцев были наполнены бесконечным морем и бесконечной работой. Рейли переплывал с одного острова на другой на той самой лодочке, на которой он впервые в жизни вышел в открытое море, останавливаясь для того, чтобы заработать себе на хлеб, и отправляться дальше. Он успел перепробовать все: был и плотником, и телохранителем, и торговцем, и вором. На этих островах люди были точно такими же, к каким Рейли привык в родной деревне: он хорошо делал свое дело, и его неизменно зазывали остаться, но Рейли отказывался, после чего слышал в спину только проклятия и пожелания как можно безболезненнее сдохнуть в море. Рейли усмехался в ответ этим словам и молча шел дальше, ни разу не оглянувшись. Люди говорили, что его лодка не продержится и дня, что любой, даже самый легкий ветерок, перевернет ее, однако Рейли поставил парус и справлялся там, где шли ко дну огромные и тяжелые торговые и прогулочные корабли. Каждый раз он думал, уходя, что новое место будет лучше, чем прежде, и что там он, наконец, найдет то, что ищет, и каждый раз он ошибался. Спустя полгода, когда он успел устать от поисков, судьба сама нашла его. Рейли никогда раньше и подумать не мог, что предложение покорить весь мир, которое сделал ему случайно проходивший мимо улыбчивый парень в шляпе, его полностью устроит. *** Жесткая щетка из толстой грубой щетины быстро ходила туда-сюда в жерле, каждый раз выдавая облачко черной пыли, которое оседало на высоких и плотных рукавицах. На сегодня у них с Багги было по двадцать пушек, и Шанкс очень надеялся, что Багги провозится со своими до самого вечера и не встретится ему в ближайшее время. Шанкс вычистил последнюю пушку, стащил рукавицы и бросил их вниз, методично счистил с себя сажу и только потом вытер со лба пот. Он хотел просто подышать свежим морским воздухом, и поэтому чуть ли не взвыл от несправедливости, когда вскарабкался по лестнице на палубу и увидел Багги, который стоял спиной в двадцати шагах от него. В последнее время Шанксом происходило что-то странное, и работа вместе с тренировками по пятнадцать часов в сутки этому не мешала. Как только Багги оказывался в пределах его зрения, челюсти начинали непроизвольно стискиваться, а кулаки – сжиматься. Больше всего он в такие моменты хотел только одного: чтобы Багги оказался лежащим на лопатках, а Шанксов кулак врезался в его скулу, чтобы голова с дурацким приклеенным красным носом и не менее дурацким голубым хвостом мотнулась и откинулась назад, чтобы жилы на открывшейся белой шее натянулись до предела, а потом ощутить, как Багги перекидывает его и припечатывает спиной к палубе… – Даже не думай, – сказал ему Рейли, проходя мимо. Голос у Рейли и без того никогда не отличался излишней теплотой, а сейчас и вовсе мог бы приморозить к месту кого-нибудь менее стойкого чем Шанкс. За последнее время Шанкс узнал о себе много нового. Он никогда не думал, что не будет проходить и дня, чтобы он не сцепился с Багги. Он никогда не думал, что желание подраться с лучшим другом будет настолько сильным и всепоглощающим, что он не сможет ему противостоять. Багги всегда был рад первым ввязаться в драку, а Шанкс всегда гордился своей выдержкой, но, похоже, и она давала сбои. Плохо было то, что он получал от каждой драки удовольствие, но оно было совсем другого рода, нежели чистый, звенящий, пронзительно-ясный кайф от битвы. Шел уже десятый день после того, как Шанкс признался себе, что хочет Багги. Он успел увидеть только то, как Багги резко развернулся, и оценить наливающийся у того под глазом бордовый фингал. Нож пролетел со свистом в миллиметре от его уха, срезав прядку волос, чудом не задев шляпу, и с громким стуком упал вниз его спиной. Багги ойкнул и тут же опустил глаза. Шанкс обернулся – позади него стоял Роджер и с недоумением глядел вниз, где на досках палубы валялся тот самый нож. Роджер перевел взгляд на Шанкса, затем на Багги, хмыкнул себе в усы и пошел дальше. Шанкс огляделся, но нигде поблизости Рейли видно не было, и только тогда он смог с облегчением выдохнуть. Не то чтобы Багги мог случайно ранить капитана, но все-таки… – Какого черта ты на меня постоянно пялишься? – огрызнулся Багги, но вместо того, чтобы, как обычно, налететь на него за это, развернулся и широкими шагами пошел к носу корабля. Теперь даже их любимое место – пушку, зажатую между двух русалок, – они поделили по времени. Шанкс сидел там, когда Багги тренировался, а потом уходил, чтобы им не встретиться. Только сегодня он не собирался давать Багги снова отсидеться там в одиночестве. И пить тоже было не нужно, иначе они опять скатятся в потасовку. Шанкс мрачно сдул с глаза челку, перекатил в пальцах кончик обрезанной пряди, вздохнул и пошел за ним следом. Багги сидел, привалившись к русалочьему боку и свесив ноги с пушки. – Рейли убьет меня сегодня вечером, – сказал он, не обернувшись даже, и Шанксу снова сильно захотелось ему врезать так, как раньше, просто чтобы Багги не начинал впадать в панику. – Роджер даже внимания не обратил, – Шанкс отмахнулся и сел рядом. Настолько близко, чтобы бедро прижималось к бедру, и сразу по телу с головы до ног прокатилась горячая волна. Багги поднял голову, посмотрел на него скептически и вытащил давно припасенную кем-то из них бутылку зеленого стекла из удобной ниши в русалочьей подмышке. – Обратил. Да откуда он там вообще взялся?! – взвился Багги, резко выпрямившись и вскинув голову, отчего чуть было не свалился вниз, в воду, но вовремя спохватился и замахал руками, удерживая равновесие. Сел обратно и приложился губами к бутылке. Шанкс хотел было в шутку ответить, что Роджер всегда берется будто бы из ниоткуда, что Роджер на своем корабле вездесущ и что Роджер, должно быть, уже забыл о произошедшем как забыл бы о том, что его когда-то в течение дня укусил комар, но не сказал ничего. Он слишком давно не видел Багги, спокойно сидящего рядом. Шанкс засмотрелся – и так, как сейчас, мягко обхватывающего губами стеклянное горлышко. Багги всегда только и делал, что скалился, огрызался или вопил что-то недовольно. Прошло несколько месяцев с тех пор, как они оказались на одном корабле, а Шанкс только сейчас обратил внимание и увидел, какие у Багги губы. – Если он расскажет Рейли, тот выкинет меня с корабля на первом подвернувшемся острове. Или просто выбросит за борт и скажет плыть до ближайшего острова самому, – бурчал Багги себе под нос, сцепив напряженные пальцы в замок. Шанкс попытался посмотреть на проблему с разных сторон. Все это время, когда он мог думать только о том, как бы ему посильнее задеть Багги, чтобы тот кинулся на него, не глядя, он почему-то никогда не рассматривал возможность того, что и Багги не против. Он всегда полагал, что Багги никогда, ни за что не может понравиться… «Понравиться что?» – спросил Шанкс у себя самого, но так и не смог дать себе внятного ответа. – Да ладно тебе, Роджер скажет, что ты не нарочно, и у Рейли не будет повода выкинуть тебя с корабля. – Да Роджер вообще не знает, что на его корабле ошивается какой-то бесполезный юнга! – Багги… – Ну что?! – Дай мне выпить. – Пожалуйста! Ты сам в первую очередь будешь счастлив, если меня не будет на корабле Роджера! Ты же выиграешь все, если меня не будет рядом, и тебе не придется делиться сокровищами! Я знаю, ты только этого и добиваешься, когда выводишь меня круглые сутки! Нет, я не против, мне очень приятно хоть иногда врезать тебе по ребрам, но это не стоит того, чтобы оставить… – Да ты можешь заткнуться хоть на секунду?! – Шанкс рявкнул прямо ему в лицо, чтобы перебить поток льющихся слов. Он почему-то никогда не думал, что Багги может смотреть на все со своей стороны, и это видение будет настолько отличаться от его собственного. Он понятия не имел, что узнать об этом будет настолько больно. Багги замолчал и отвернулся. – Теперь-то ты можешь сколько угодно говорить, что ты на самом деле не хотел ничего такого. – Слушай… Я не хотел, я тебе потом все объясню, попозже… – Шанкс тряхнул головой, снял шляпу и положил ее за спину. Вытащил из руки Багги бутылку, сделал сразу несколько больших глотков и совсем не почувствовал вкуса, будто бы пил воздух. – Как ты думаешь, пираты должны делать только то, чего им хочется? – Конечно, идиот! Иначе зачем бы еще становиться пиратами? – огрызнулся Багги уже тише и нехотя обернулся. – Ты как будто вчера родился. Шанкс хмыкнул, пожал плечами и криво улыбнулся, извиняясь за дурацкий вопрос, прежде чем повалить Багги на спину и осторожно лизнуть около глаза, там, где багровел синяк. – Мир? – спросил он. Багги глубоко вздохнул, надулся и не сказал ничего против. *** Рейли неторопливо шел по темной, мрачной улице одного из портовых городков, которая как одна походила на другие улицы в тысяче других мест, где Рейли довелось побывать. Эта, правда, все-таки выделялась, потому что где-то здесь, за двумя или тремя узкими переулками, прятался от ненужных глаз маленький бар Шакки. Она заезжала на Оро Джексон несколько недель назад, нагнав их по пути от архипелага Сабаоди до этого самого острова, который она теперь называла своим домом, и приглашала в гости. Рейли подумал бы еще несколько раз, а Роджер согласился сразу же, тем более что Шакки обещала познакомить их со своей новой подругой. «Подруги» у Шакки менялись раз в пару месяцев, и ни одна до этого не заслуживала такой чести, как быть представленной ему и будущему Королю Пиратов. Роджер исчез почти сразу, как только они сошли с корабля – просто затерялся в разношерстной и шумной толпе порта, напоследок сказав, что встретятся они уже только в баре. Рейли кивнул и прищурился, несколько секунд глядя на покрытую королевским плащом цвета крови спину, прежде чем Роджер не исчез из виду. Это тоже было непривычно – никогда раньше тот не уходил один. Впрочем, Рейли давно пора бы привыкнуть к тому, что как раньше уже не будет. Он остановился на одной из развилок, чтобы осмотреться, а заодно и сделать пару глотков из висящей на поясе фляги. Уж если кто-то и изменился за последнее время, так это в первую очередь он сам: раньше Рейли и в голову бы не пришло, что он будет пить обычную воду, а теперь он не брал в рот спиртного с той самой памятной речи Роджера, чтобы потом с уверенностью мог сказать, что твердо помнит каждую секунду их последнего путешествия. Бар «Красный цветок» нашелся за следующим поворотом. Рейли окинул оценивающим взглядом гостеприимно приоткрытую дверь, старую, но хлипкую только на первый взгляд, и горящий маленькими красными огоньками цветок над ней. Он хмыкнул – Шакки никогда не была девочкой в общепринятом смысле этого слова, а цветы так и вовсе терпеть не могла, считая их слишком хрупкими и недолговечными. Рейли толкнул дверь и вошел в полутемное помещение, освещаемое только небольшими рыжими фонариками, расставленными на столах, да гирляндой из таких же фонариков над барной стойкой. Под гирляндой, в теплом оранжевом свете сидел Роджер в компании до непривычного хрупкой и изящной золотоволосой девушки в белом платье до кончиков пальцев на ногах, а Шакки стояла за стойкой, протирая стаканы полотенцем, и улыбалась, глядя на этих двоих. Со второго взгляда Рейли заметил то, что упустил с первого: в длинных золотых волосах незнакомки около уха красовался тот самый цветок, который он отметил на вывеске бара. Шакки подняла на него глаза, оторвавшись от стаканов, и приветственно махнула рукой. За ее примером последовал Роджер со своей собеседницей. «Новой подругой Шакки», – поправился Рейли про себя и подошел ближе. – Руж, – представилась она и мило улыбнулась, протягивая Рейли тонкую изящную ладонь, которую тот коротко и крепко пожал. – Портгас Д. Руж. – Сильверс Рейли, – улыбнулся он в ответ и запрыгнул на высокий стул около барной стойки. – Шакки, нальешь мне выпить? – С удовольствием. И выпью с тобой заодно, – усмехнулась она, затушила в круглой стеклянной пепельнице очередную сигарету и потянулась за бутылками, стоящими на полках за ее спиной. Рейли, конечно, не хотел напиваться, но делать здесь, в маленьком скромном баре, чуланы которого под завязку были набиты оружием и контрабандой, было нечего. Оставалось только пить и наблюдать за разговором двух людей с инициалом «Д» в имени, которые видели друг друга впервые, но с болтали с оживлением, как давние и добрые знакомые. – Я выросла на маленьком весеннем островке в Саус-Блю, – рассказывала Руж, помешивая полосатой соломинкой с зонтиком красно-желтый коктейль в бокале. – Ты, наверное, с самого детства знал, что хочешь быть пиратом, прославиться в веках, найти свое величайшее в мире сокровище… А я с детства играла в куклы, наряжала их в платьица, которые шила сама из обрывков своей износившейся одежды, заботилась о них, готовила обеды для родителей, которые работали целыми днями в полях. – И что сподвигло тебя выйти в море? – спросил Рейли, с удовольствием ощущая на губах и языке давно знакомый вкус крепкого рома. – На Гранд Лайн не попадают просто так, выйдя прогуляться из дома. – Мой остров захватили пираты – не такие, как вы, а из тех, что не умеют ничего, кроме как грабить и убивать беззащитных людей. А я настолько сильно захотела, чтобы моих родных и близких не тронули и оставили в покое, что пираты, подойдя к деревне, послушались меня и сложили оружие на землю. Их главарь сказал, что не тронет деревню, если меня отдадут им, и меня отдали. Не то чтобы я хотела уезжать на корабле с черными флагами… – она снова тепло улыбнулась, сощурив светло-зеленые глаза, и потянулась губами к соломинке. – А потом эти пираты-неудачники встретились со мной, – с усмешкой продолжила Шакки рассказ, наощупь, не глядя, найдя пальцы Руж, лежащие на стойке, и переплетя со своими. – Их прогнившая лодка пошла ко дну очень быстро вместе с их прогнившими душами, но не забрать с собой Руж я не могла. Рейли проглотил родившийся на кончике языка вопрос: «И что теперь ты будешь делать с этой ни к чему не приспособленной девицей?», и так же мило улыбнулся Руж, поднимая в воздух в ее честь стакан. Сильным людям, таким, как Шакки, часто нужны под боком такие, ни к чему не пригодные, зачем-то же Шанкс возится с этой красноносой пародией на пирата. Рейли посмотрел на Роджера и тут же сказал себе, что уж у него-то дела точно обстоят по-другому. – Я родился в Ист-Блю, самом тихом из всех четырех морей, – Роджер двумя большими глотками опустошил свой стакан и с громким стуком поставил его на стойку. Шакки машинально долила в него выпивку и села поудобнее, подставив кулак под подбородок и тоже приготовившись слушать. Нечасто Роджер рассказывал о том, как начиналось его путешествие, да что там – Рейли и сам был не против послушать эту историю. – Мой городок, Логтаун, был настолько унылым, что я бы с радостью взорвал его к чертям, если бы у меня в пятнадцать лет в руках оказался ящик взрывчатки. Когда мне было пять. я впервые познакомился с дозорными, которые схватили меня только за то, что я почти перелез через забор мэра, чтобы посмотреть, что за ним происходит такого, чего никому нельзя видеть. Помню, тогда мне казалось, что там спрятано сладкое царство, и поэтому туда никого не пускают, чтобы сберечь сладости для семьи мэра. Но я увидел, что за огромным, высоченным серым забором с проволокой всего лишь яблоневый сад и большой дом. – И это стало самым большим разочарованием за всю твою жизнь, – усмехнулась Шакки, затянувшись поглубже сигаретой и легко шлепнула музыкальную ракушу по ребристому боку, чтобы та запела. – Нет ничего более скучного, чем пытаться найти что-то интересное там, где его прячут. – Ты себе даже не представляешь! – рассмеялся Роджер, но не так, как обычно – раскатисто и громко, а так, как смеется человек, с ностальгией вспоминающий прошлое. «Не стоило нам сегодня сюда приходить», – меланхолично подумал Рейли и подставил Шакки свой опустевший стакан. Шакки всегда любила блюзы, и сегодня она осталась верна себе: по полутемному уютному залу плыла медленная и пробирающая насквозь мелодия. Можно было бы попросить хозяйку поставить что-нибудь другое – Рейли никогда не любил эти заунывные мотивы, – но сейчас, похоже, музыка нравилась всем, даже Роджеру. Тот сидел, забравшись на высокий стул с ногами, так что красные полы плаща мели по полу, и мечтательно улыбался, глядя в пустоту. Рейли прикрыл на секунду глаза, чтобы силой Воли заставить трех засидевшихся посетителей быстро уйти из бара по своим делам. – А что было потом? – с детской непосредственностью спросила Руж и нетерпеливо качнула ножкой в глубоком разрезе платья. – После того, как меня оштрафовали, надели серую униформу для детей и оправили отрабатывать провинность на грядки со свеклой, я узнал, что самое интересное всегда лежит на самом видном месте. Или не на видном, а там, где его кто-то забыл случайно и оставил. Когда мне надоело копать чертову свеклу, я начал просто рыть землю вниз, и сначала нашел сундук с золотом, а еще глубже – воду, и потом на этом месте сделали колодец. Рейли усмехнулся тихо, переглянувшись с Шакки. Роджер даже в пять лет был Роджером. Интересно, он и родился таким? – Тогда я и подумал что зачем копать землю, чтобы добраться до воды, если можно просто плавать по морю на корабле, и этой воды будет вокруг тебя столько, сколько не уместится во всех колодцах мира. – Только пить ее нельзя. – Зато по ней можно плыть, чтобы увидеть то, чего никто кроме меня не видел. И вот тогда я открыл самую главную тайну приключений: все самое интересное лежит на глазах, надо только прийти и увидеть, но самое-самое интересное – спрятано. Спрятано кем-то нарочно, когда-то давным-давно, раскидано по всем островам Гранд Лайна, на суше, на небе и под водой, так, чтобы тот, кто ищет, прошел везде, и только тогда, в конце, мозаика сложится. – Ты говоришь о понеглифах? – уточнила Шакки, глядя на него скептически. – Только ты, наверное, можешь с таким восторгом говорить о них, да еще ученые Охары, но им до тебя далеко. Я тоже видела парочку, но знаешь… – она понизила голос, последние слова произнесла таинственным шепотом и затихла. Рейли улыбнулся – Шакки была в своем репертуаре. – Что знаешь? – тут же переспросила Руж с блестящими от любопытства глазами. Она все больше и больше напоминала Рейли непуганого зверька, что было странным, учитывая ее путешествие пленницей на пиратском корабле. Может, в этом и заключался секрет, из-за которого Роджер весь вечер не сводил с нее взгляда. Рейли не мог не следить за ним сегодня еще более пристально, чем обычно. Он отмечал, как блестят у Роджера глаза, и за одно только это хотелось, размахнувшись мечом, срубить с плеч улыбчивую золотоволосую головку Руж. – Я видела эти огромные каменные глыбы и закорючки на них, которые даже не похожи на нормальные буквы, и мне даже в голову не пришло, что кто-то может их прочитать, не изучая древний язык полжизни. Роджер и Руж рассмеялись одновременно и раскатисто, с удовольствием, будто Шакки только что рассказала невозможно смешную шутку. Нет шуток более смешных, чем правда, и эту истину Рейли узнал давно. Судьба редко шутила с ним, зато уж если она это делала, то, расскажи он об этом, люди складывались бы пополам от хохота. – Твой друг всегда такой молчаливый? – поинтересовалась Руж, с веселыми искорками в глазах глядя на Рейли и заразительно ему улыбаясь. Рейли улыбнулся в ответ. – Он молчит за нас двоих, – Роджер хлопнул его по спине тяжелой рукой. – Тогда можно я потанцую с тобой тоже за вас двоих? – Руж вопросительно склонила голову, тряхнув густыми, блестящими в свете фонариков чистым золотом локонами. Роджер поднялся, не сводя с нее глаз, и подал ей руку. Рейли наблюдал, как узкая белая кисть почти утонула в широкой, темной от мозолей ладони Роджера, как Руж спрыгнула на пол и приблизилась к нему вплотную, прижавшись к груди. – Никогда бы не подумала, что Роджер умеет еще и танцевать, – хмыкнула тихо Шакки, оценивающим взглядом посмотрела на свой стакан и стакан Рейли и щедро плеснула рома им обоим. – Я тоже не думал, – Рейли пожал плечами. Руж, кажется, была раза в три меньше Роджера, но выглядела рядом с ним до боли естественно. – Наверное, и с этим он тоже просто родился. А может, я просто очень давно не видел его рядом с женщинами. «И никогда не думал, что видеть это мне будет настолько больно». – Он, наверное, тебя тоже не видел… – протянула Шакки и облокотилась обеими руками о стойку, наблюдая. – Вот уж не подумала бы, что на этот раз ваш визит окажется настолько интересным. Обычно вы только пьете – не подумай, что мне это не нравится, но слышать рассказы Роджера всегда интересно, а уж особенно зная, что я когда-нибудь смогу похвастаться тем, что была знакома с Королем Пиратов. Рейли кивнул и по привычке усмехнулся. Пора было уходить, но утащить отсюда Роджера раньше, чем тот захочет уйти, не представлялось возможным. *** Он познакомился с Шакки давным-давно, еще до того, как встретил Роджера, как раз на том маленьком ничем не примечательном островке, на котором Рейли прожил полгода. И неправдой был бы сказать, что он оставался там так долго только потому, что ему больше некуда было идти. Рейли было шестнадцать, Шакки была на пару лет старше него. Однажды вечером, когда работа была сделана, Рейли зашел в одно из тех сомнительных заведений, где можно было найти какое-нибудь необычное и интересное дело на ближайшее время. Он огляделся по сторонам, прошел вглубь помещения, поигрывая болтающимися у бедра кожаными кончиками обмотки у рукояти, и сел за столик – дело делом, а все-таки не мешало бы и перекусить. Официантка подошла к нему минут через пять: сначала Рейли увидел полетевшую на стол перед ним картонку с меню, потом – короткую юбку, из-под которой игриво выглядывали кружевные резинки черных чулок, и в самом конце – ярко накрашенное девичье лицо. Официантка уселась на табуретку напротив него, закинула ногу на ногу, положила на стол внушительных размеров грудь, обтянутую открытой черной майкой и вытащила изо рта мундштук, выдохнув серый клубок дыма в сторону. – Мне не нужны шлюхи, мне нужна еда, – сообщил Рейли сухо. Девица улыбнулась, сверкнув жемчужно-белыми зубами за темно-красным, накрашенным ртом, и свободной рукой подтолкнула меню к нему поближе. Рейли пожал плечами и стал читать. Выбор здесь был небольшой, только мясо, рыба и хлеб, зато выпивки – хоть отбавляй. Он коротко сказал, чего хочет. Девица встала – Рейли скользнул взглядом по длинным и стройным ногам, только сейчас заметив высоченный каблук на ее туфлях – развернулась и пошла на кухню, чтобы через минуту вернуться с подносом, на котором стояла еда и две кружки с выпивкой. Рейли усмехнулся. – Я заказывал одну. Надеюсь, вторая – тоже мне за счет заведения. Девица хмыкнула и снова села напротив, напоказ прижимаясь губами к кружке и оставляя на кромке красный след от помады. – Меня зовут Шакки, – сказала она. – И чего ты от меня хочешь? – Рейли отрезал себе кусок мяса и подцепил его вилкой. – У меня есть для тебя работа. – Я не забиваю коров на мясо и не чиню поломанные стулья и столы в барах. – Другая работа. Тебе понравится. Рейли оторвался от еды и поднял на нее глаза. В этой Шакки было что-то такое, незаметное на первый взгляд, что заставляло Рейли продолжать этот разговор, а не посылать настырную официантку подальше. – Откуда тебе знать, что мне понравится? Ты видишь меня ровно десять минут. Или ты делаешь это заманчивое предложение каждому, кто бы к тебе ни зашел? – Я следила за тобой сегодня целый день. Сначала ты конопатил щели в какой-то старой яхте, которой твоя работа – что мертвому припарки, потому что она в любом случае пойдет на дно не сегодня, так завтра. Потом ты стащил из антикварной лавки какую-то старинную лампу, которую хозяин никак не хотел продавать твоему заказчику, потом ты встретился с этим самым заказчиком и отдал лампу, а потом пошел достругивать доски, чтобы отремонтировать свою лодку. Тебе давно пора бы сделать себе новую, а не чинить раз за разом это старье. Рейли улыбнулся, теперь – намного искреннее, чем раньше. – Набиваешь себе цену? – спросил он ласково. – Нуждаюсь в помощи, – она, вопреки сказанному, независимо повела плечами. – И надеюсь получить эту помощь каким угодно способом. Я могу пойти и на шантаж, но пока не хочу портить с тобой отношения. – У тебя хоть деньги есть? – ехидно поинтересовался Рейли, хотя про ужин, о котором недавно мечтал, уже и думать забыл. – Будут. – Когда я тебе, как ты выражаешься, помогу? – Видишь, я и не сомневалась в твоем уме. А кроме того – тебе же скучно. Развлечемся? – она подмигнула ему густо накрашенным правым глазом. – Хорошо, и как же мы развлечемся? – Для начала ты убьешь хозяина этой дыры. – И что тебе это даст? – Он мой отчим, – Шакки сладко улыбнулась. – Он сам помрет через несколько лет, а я не могу столько ждать. – А потом? – Рейли положил подбородок на скрещенные пальцы рук и смотрел на нее, не отрываясь. – Потом здесь можно будет устроить скромный, но приносящий неплохой доход склад контрабанды. В нескольких часах отсюда – крупный торговый порт, в котором толпы дозорных не дают жизни никому, а здесь – тишина и спокойствие. Я просто поражаюсь, как никому до сих пор не пришло это в голову! Она мотнула головой с короткими черными волосами так сердито, будто больше всего, что ее раздражали люди, которым не пришла в голову такая простая и гениальная идея. – Идет, – согласился Рейли, дожевал вмиг ставший безвкусным ужин и поднял вслед за Шакки свой стакан, знаменуя удачную сделку. С Шакки и правда оказалось интересно – конечно, настолько, насколько Рейли вообще могло быть интересно с кем-то, кроме Роджера. Под толстым слоем косметики обнаружилось вполне симпатичное, еще совсем юное личико. Шакки сама призналась как-то, недовольно скорчив рожицу, что ни за что не раскрашивала бы себя так ярко, если бы это не добавляло к ее возрасту еще лет пять. Они мотались до соседнего крупного острова чуть ли не каждый день, Шакки на своих каблуках и в той же самой коротенькой юбке влезала в каждую пахнущую пиратами и контрабандистами дыру и тратила все время на то, чтобы доказать, что она не такая дура, какой кажется на первый взгляд, и что у нее их товар будет в надежных руках. Рейли все это время стоял за ее спиной, изображая телохранителя, а время от времени становясь им на самом деле, когда на улице из-за угла на них нападали те, кто не ждал ее вторжения на их территорию. Тогда Рейли и сказал «спасибо» своему учителю, оценив при этом, что все те, кто нападал на них сейчас, ему и в подметки не годились. Когда он осознал это, то долго не мог понять, почему учитель не убил тех жалких пиратов, напавших на мирную деревню. «Они убили его первым, исподтишка. Может быть, даже во сне», – сказала ему Шакки и посмотрела, как на дурака, который не понимает столь очевидных истин. С тех пор Рейли даже сквозь сон вслушивался в тревожные шорохи, и это дважды спасло им жизни. – Научи меня драться, – как-то раз попросила у него Шакки, когда они вдвоем возвращались домой. – Зачем? Я отлично справляюсь один, в твоей помощи нет необходимости. – Рейли… – вздохнула она тяжело и, остановившись, посмотрела на него серьезно. Тот кивком обозначил свое внимание. – Ты же уедешь. Пройдет еще месяц, может быть, два или три, и ты уедешь снова искать свое место под солнцем. Ты даже сейчас слишком хорош для того, чтобы ошиваться в портовых кабаках и охранять меня. И ты даже сейчас лучше всех тех, у кого я могла бы нанять себе в учителя. Ну так что? Рейли смотрел на нее молча. Шакки была права, он точно не останется рядом с ней надолго. Шакки стояла прямо перед ним, загораживая своим телом красное заходящее солнце, сжимала полные яркие губы, хмурилась и ждала ответа. Рейли был уверен, что она хочет, чтобы он сказал, что останется здесь на дольше, чем два-три месяца. Шакки была красивой, поразительно красивой, этого не мог не замечать даже он. Рейли кивнул второй раз, соглашаясь. Шакки сердито отвернулась, тряхнула черными волосами и пошла вперед. Они переспали несколько раз, а в эту ночь – впервые. Рейли учил ее сражаться: мечом, кулаками, на ножах, – и сам оттачивал свое умение с каждой их схваткой. Они тренировались на заднем дворе вечерами, когда солнце уже почти село, на голой земле. Рейли предложил подстелить соломы, чтобы падать было мягче, но Шакки отрицательно мотнула головой: – Я буду реже падать, если буду знать, что каждое новое падение – это еще один синяк, – сказала она, и на этом разговор был закрыт. Синяки у нее появлялись только в первые две недели – Шакки делала все, чтобы ее тело оставалось в сохранности, и у нее отлично это получалось. После каждой тренировки они шли на обрывистый берег, садились, свесив ноги, и отдыхали, лениво мечтая о том, кем они станут через десяток лет, и Рейли в такие моменты жутко завидовал Шакки, которая точно знала, чего она хочет: небольшой и уютный бар на каком-нибудь маленьком островке. Рейли шутил, что она уже добилась всего, чего хотела, и тогда Шакки совсем не в шутку пыталась скинуть его с обрыва в море. Шакки не угадала – прошло целых четыре месяца, прежде чем объявился Роджер и Рейли понял, куда лежит его путь. *** Ближе к середине ночи Рейли все-таки ушел. Шакки уже давно махнула на них рукой и, широко зевнув, ушла спать, а Рейли еще дожидался неизвестно чего, но потом все-таки посмотрел в последний раз на Роджера, который с жаром рассказывал про их приключения на Небесном Острове восторженно хлопающей в ладони Руж, и тихо прикрыл за собой дверь. К приключениям ревновать Роджера не получалось, другое дело – Руж. Давно он не напивался настолько, чтобы идти, пошатываясь по сторонам, как обычный пьяница. Хорошо, что на улице было свежо и влажно – в самый раз для того, чтобы протрезветь, добираясь до корабля. Он думал, что замертво отрубится сразу же, стоит только его телу принять горизонтальное положение, но сон, как назло, больше не шел, а в голову лезли мысли одна неприятнее другой. Рейли поморщился и даже помахал в воздухе над головой рукой, разгоняя их, будто назойливых мошек, но все-таки пришлось встать. Он добрался до камбуза по памяти, не зажигая свет, так же по памяти нащупал в одном из ящиков еще не початую бутылку, извлек ее и, вытащив из узкого горлышка пробку зубами, пошел будить вахтенного. Сегодня им оказался Багги, и он, вопреки надежде Рейли всыпать кому-нибудь по первое число, даже не спал на посту, а лениво жонглировал тремя ножами. Пришлось похвалить – Багги вытаращился на него, как на привидение, – и отправить досыпать. Роджер пришел под утро, когда небо на востоке уже посветлело, а над водой поднялся белый туман. – Я думал, что ты задержишься там еще минимум на пару дней, – усмехнулся Рейли, облокотившись о фальшборт и глядя на медленно просыпающийся порт. – Чтобы ты увел мой корабль? – ответил на поддевку Роджер и дружески толкнул его в бок локтем. – Твоя команда устроила бы бунт и повесила бы меня на рее. И я был бы первым, кто повесил бы себя за это. Хочешь? – протянул он бутылку Роджеру, и тот задумчиво перехватил ее за круглый бок. – Я пришел так рано, потому что мне вдруг стало жизненно необходимо увидеть Крокуса. – И как, увидел? – Рейли насмешливо фыркнул, когда сердце сжала ледяная рука. – Нет, увидел тебя первым и подумал, что врач мне больше не нужен, – Рейли улыбнулся и кивнул, глядя на то, как Роджер опустошает бутылку. – Со мной не случится ничего, пока я не добьюсь своего. – И чего же ты хочешь сейчас? – изобразил преувеличенный интерес Рейли. – Того же, что и раньше – покорить мир. Только теперь мне осталось совсем немного. Рейли сощурился – первый луч поднимающегося над водой солнца ударил прямо по глазам и ослепил на несколько секунд. – Пора отчаливать, – сказал он и не сдвинулся с места. – Знаешь, что в тебе самое странное? – спросил вдруг Роджер. Рейли явственно понял, что точно напился если не до морских чертей, то до Роджера, который вдруг подумал о чем-то, кроме приключений и сокровищ. Теперь Рейли стало по-настоящему интересно. Роджер улыбался, повернув к нему голову и внимательно приглядываясь из-под широких полей треуголки. – И что же? – Рейли приподнял одну бровь. – Ты никогда никому не говорил, чего же хочешь ты. Рейли ни за что не пришло бы в голову, что такие очевидные вещи нужно объяснять, но он привык – Роджер часто задавал вопросы, которые ставили в тупик. – Я хочу покорить мир вместе с тобой. – Тогда отходим! – крикнул Роджер, вспугнув покачивающихся на волнах заснувших чаек, и побежал к корабельному колоколу. Команда тоже должна была узнать о том, что сегодня их день начинается раньше обычного. *** Свободное время выдавалось только вечером, на закате, после того, как они с Багги на двоих выдраят весь корабль, после длившихся несколько часов тренировок с Рейли, когда солнце светило им в глаза и мешало полностью сосредоточиться на противнике. Удачей было даже просто расшевелить Рейли – обычно на протяжении всего времени он лениво, ни капли не напрягаясь, но молниеносно отбивал мечом все атаки, сыпавшиеся на него, как дождь из стали. Остальные члены команды во главе с Роджером, когда им было нечем заняться по вечерам, обычно стояли или сидели кругом вокруг тренировочной площадки и делали ставки, за сколько времени эти сопляки выдохнутся сегодня. Багги это злило, и каждый раз он держался до последнего, чтобы спрощики остались каждый при своих драгоценностях. Шанкс только улыбался весело из-под полей любимой шляпы и мечтал, что однажды он сам первым достанет Рейли. И каждый вечер он снова и снова понимал, что до этого ему еще бесконечно, невообразимо далеко. Сегодня, правда, случилось странное, невозможное. Рейли, до этого с легкостью отбивавший их атаки, вдруг пропустил летящий в его грудь нож и упал. Шанкс замер настороженно, переглянулся с Багги, потом посмотрел на лежавшего на палубе Рейли. Тот, казалось, был без сознания, но нож валялся рядом с ним, а на белой ткани рубашки, обтянувшей широкую грудь, не было ни пятнышка крови. – Переутомился, – рассмеялся Роджер довольно и подался вперед, чтобы было удобнее наблюдать за происходящим. Они подошли к Рейли: Шанкс с одной стороны, Багги – с другой. Тот не подавал признаков жизни и даже, кажется, не дышал. Багги настороженно пошевелил его плечо ногой – никакой реакции. Шанкс начинал волноваться. Ничего плохого не могло случиться, но он своими собственными глазами видел лежащего неподвижно первого помощника Роджера. Он присел на корточки и заглянул в побледневшее лицо: полуприкрытые веки не скрывали белые, закатившиеся глаза. Солнце уже почти опустилось к горизонту за спиной лежавшего, и узкое лицо было не разглядеть в тени. По спине от волнения стекла капля пота. Вокруг все напряженно молчали и даже не шевелились. Шанкс осторожно приблизился, протянул руку, поднес к носу раскрытую ладонь, чтобы понять, дышит ли Рейли, а в следующий момент уже лежал, впечатанный грудью в оказавшиеся неожиданно слишком твердыми доски, а к его шее широкой стороной прижимался тот самый нож, который до этого валялся, всеми забытый. – Ты убит, – над головой прозвучали привычные слова, произнесенные спокойным сухим голосом. Шанкс обиженно сжал зубы и вздохнул, обмякая под давящей на лопатки рукой. – Багги тоже мертв, потому что не среагировал вовремя и остался стоять столбом, когда я начал двигаться. Шанкс двинул плечами. Рейли отпустил его и выпрямился. Другой рукой он держал меч, кончик которого сейчас как раз упирался в горло обалдевшего Багги. Впрочем, у него самого сейчас вид, наверное, не лучше. Только теперь он услышал, что вокруг них раздаются возгласы, радостные и недовольные, и позвякивают, переходя из рук в руки, монеты и драгоценные украшения. «Это было нечестно», – подумал Шанкс и сжал зубы еще плотнее, когда посмотрел на абсолютно невозмутимое лицо Рейли, чтобы не начать доказывать тому, как это было подло по его, Шанкса, мнению. После тренировок лучше вообще было молчать, потому что трупы, по словам Рейли, не разговаривают, а если начинают, то их нужно добить сразу, не церемонясь, одним движением. – Рейли козел, – высказался он поздним вечером, когда уже давно пора было идти спать, но они с Багги до сих пор сидели, прижавшись плечом к плечу, на пушке и рассматривали созвездия в темном, бархатно-синем небе. – Я тебе всегда об этом говорил, а ты еще не верил, – как-то слишком спокойно отозвался Багги. Возможно, причиной этому спокойствию была усталость, от которой ноги и руки наливались свинцовой тяжестью, или распитая на двоих бутылка рома, от которой приятно кружилась ставшая неожиданно легкой голова. Или рука Шанкса, обнимающая Багги за пояс однозначным, собственническим жестом. Шанкс считал, что ему невероятно повезло и что он, должно быть, самый счастливый мальчишка во всем мире. Ну, может, в счастливости с ним мог посоревноваться еще и Багги. Раньше Шанкс мог только мечтать о таком, сидя на берегу и провожая взглядом далекие паруса. «Оро Джексон» не заходил в порт уже несколько недель, пополняя запасы еды и золота налетами на встреченные корабли. Роджер опять как будто с цепи сорвался и теперь не упускал ни одного случая, чтобы повеселиться. Он первым рвался в бой, а Шанкс изо всех сил старался не отстать от него ни на шаг. Они с Багги просыпались ни свет ни заря и, разминая затекшие в гамаках спины, ползли по веревкам на мачты натягивать паруса. Шанксу всегда проснуться было труднее, и потому он то и дело зевал, время от времени и вовсе срывался вниз и летел до тех пор, пока его не подхватывала за ворот футболки и не вздергивала вверх оторвавшаяся от Багги рука – несколько дней назад тот случайно сожрал Дьявольский фрукт, и теперь учился использовать новые способности, как только мог. В первый раз Шанкс даже успел испугаться, а потом понял: Багги всегда следит за ним краем глаза, что бы он ни делал. После они вдвоем наперегонки бежали на камбуз, чтобы успеть сожрать там что-нибудь до прихода кока, перемывали всю посуду, брызгая друг в друга водой, а потом приходилось вытирать с пола огромные натекшие лужи и идти менять мокрую насквозь одежду на сухую. Шанкс был на сто процентов уверен – Багги каждый раз пользуется удачно подвернувшейся возможностью, чтобы уйти в каюту и переодеться на виду у Шанкса, пока тот может безнаказанно смотреть на его голые ноги, грудь и непроизвольно втянувшийся живот. Шанкс чувствовал, как приятно тяжелеет в паху, кусал губы и тоже стягивал с себя мокрую футболку, а потом прижимался голой грудью к груди Багги, быстро целовал успевшие раскрыться в возмущенном крике губы, наталкиваясь на мягкий, будто игрушечный, красный шарик носа, и отпрыгивал на несколько метров, чтобы не быть побитым за просто так в очередной раз. Ну, это сам Шанкс думал, что ни за что, потому что вечерами, когда они уставали за целый день и уже не хотели прыгать друг за другом по кораблю с угрозами страшной мести, Багги совсем спокойно позволял трогать себя и сам прижимался горячим телом как можно теснее. – И все равно… – сегодня Шанксу казалось, что что-то пошло не так, и какая-то нестыковка мешает ему чувствовать себя таким же счастливым, как раньше. – Он не должен был нападать на меня, когда я всего лишь хотел помочь. – Эй, проснись! – Багги помахал перед его носом раскрытой пятерней, за которую Шанкс тут же ухватился, сжав теплые пальцы и притянув к себе. – Он – пират, ты – тоже пират! Пираты притворяются, обманывают и делают всякие тому подобные нечестные вещи! Шанкс пожал плечами: – Пираты делают, что хотят. Я не хочу делать то, что не честно. – Идиот, – буркнул Багги и ткнулся носом Шанксу в висок, отчего по телу снова прокатилась теплая волна и сконцентрировалась в паху. – Все так живут, это нормально, и только ты всегда выделываешься. – Тогда я буду самым сильным пиратом и смогу выделываться так, как захочу. И мне ничего за это не будет! – Шанкс усмехнулся весело, показал Багги язык и, пока тот собирался дать ему по башке, Шанкс воспользовался мгновением паузы и повалил его на спину. Иногда он думал, что если они вдвоем каким-то чудом удерживаются на узком и скругленном дуле пушки и не скатываются вниз даже тогда, когда удовольствие друг от друга становится слишком сильным и перехлестывается через край, то они смогут так же легко, шутя и с удовольствием проделывать и другие невозможные вещи. ***

за несколько месяцев до начала плаванья на Рафтель

Рейли с умиротворяющим после двух часов ходьбы по зарослям ожесточением резал и резал толстые упругие стебли травы выше него высотой, которая разрослась по всему острову и не давала прохода. Бок о бок с ним прорубался вперед Роджер, и Рейли не мог не отметить, что длинным и широким ножом резать стебли гораздо удобнее. Рейли надеялся, что меч не будет на него в обиде. Они наконец-то отыскали то место, где находился последний понеглиф, и теперь прорубались к центру идеально круглого острова, где и должна была стоять огромная, врытая в землю плита с буквами-закорючками на древнем языке. Сок неведомой травы, которую они вырубали, брызгал во все стороны, пачкал одежду и лицо, спутывал волосы, слеплял ресницы, забивал нос и попадал на язык, оказываясь на удивление сладким, с чуть заметным привкусом железа. Все ладони давно были изрезаны в мясо острыми краями, кровь текла по рукам и смешивалась с зеленым соком. Рейли сначала подумал даже, ощутив этот едва различимый привкус железа во рту, что местные растения – на самом деле не растения, а живые организмы, что они специально заманивают их с Роджером вглубь, потому что надеются сожрать с потрохами, но потом от этих мыслей не осталось и следа, только упрямое желание дойти до конца во что бы то ни стало. А с тварями, если таковые объявятся, Рейли знал, как обращаться. Заросли кончились внезапно, и они с Роджером вывалились на небольшую круглую площадку, полностью свободную от растительности, в центре которой стоял тот самый последний понеглиф. Рейли, как мог, стер с лица и с меча сок тем куском одежды, который показался ему самым чистым, и сел на землю, глядя на Роджера, который уже подошел к камню вплотную и, сверкая улыбкой от уха до уха, бегло ощупывал пальцами выемки странных символов. Рейли улыбнулся – наконец-то они достигли цели. Солнце пекло в спину, хотелось чем-нибудь перекусить, а еще больше – чего-нибудь выпить. Роджер на секунду оторвался от чтения и повернулся к Рейли: – Теперь я знаю, где находится Рафтель. Рейли понимающе кивнул, проглотив первый пришедший на ум вопрос: «Что такое Рафтель?» Следующей репликой Роджера было: – Теперь я знаю, что такое этот Рафтель. Я потом расскажу, когда вернемся на корабль. Тебе понравится. Рейли ждал, вдруг он услышит еще что-нибудь интригующее, но Роджер замолчал надолго, только мотался, читая, из стороны в сторону. В самом низу камня, там, где надпись заканчивалась, он замер, прочитал последнюю строчку еще раз и медленно отнял руку от камня. – Тут написано, что первый, кто найдет все понеглифы и прочитает их, умрет. – Мы все умрем, – отозвался Рейли, подбираясь, мгновенно переходя из расслабленного состояния в напряженное. С Роджером невозможно было отдыхать дольше, чем несколько минут. – Что еще там написано? Что на голову тебе сейчас свалится гора? – Нет, – Роджер мотнул головой и с удивлением посмотрел на свои руки, будто не узнавая их. – Там написано, что эта чертова трава, которую мы рубили несколько часов подряд – живая, что ее сок – это почти то же самое, что человеческая кровь, которой те, кто оставил понеглифы, пролили бессчетное количество. Что мои пальцы, когда я трогал надпись, были в крови, и от нее ожили спящие в выемках древние бактерии. А я собрал их всех, и теперь через три года я умру. Пошли, остальное расскажу по дороге. Новость оглушила. Когда Рейли говорил, что все умрут, он совсем не ожидал, что от смерти нельзя сбежать, что ее нельзя перехитрить или пересилить. Он не заметил, сколько времени у них занял обратный путь, и из всей дороги назад помнил только то, как гладили его по плечам и спине оставшиеся в живых рядом с прорубленным путем травы. Первым делом они выбросили всю одежду и забрались в море, омывающее остров, чтобы стереть с себя всю зеленую кровь до последней капли, и только потом выбрались на берег. «Оро Джексон» успокаивающе покачивался на волнах вдали от берега. – Там было написано, что первый, кто прочитает все понеглифы и узнает, где находится величайшее в мире сокровище, будет проклят, – Роджер усмехнулся и надвинул на лоб соломенную шляпу – единственное из всей одежды, что он решил сохранить и выполоскал до ярко-желтого цвета, которого Рейли не помнил у этой шляпы никогда. – Те, кого называют утраченной цивилизацией, вели войну против всего мира. Они были сильнее всех, богаче всех, и на них работали лучшие в мире ученые. Это все было написано на понеглифах, которые мы с тобой находили много лет на разных островах. А здесь древние написали конец истории. Самый гениальный из их ученых изобрел такое оружие, о котором до него никто даже мечтать не мог. С его помощью можно было покорить весь мир или весь мир уничтожить. Байки о древнем оружие ходят до сих пор, но даже восемьсот лет назад почти никто не знал, что оно представляет собой, и этот секрет хранится на Рафтеле. На Рафтеле вообще много чего можно найти, – Роджер усмехнулся довольно. – Например, все сокровища древней исчезнувшей цивилизации, или те самые чертежи. – И что же случилось с этой самой цивилизацией? Почему она не завоевала мир, а просто ушла? – спросил Рейли. История была бы просто потрясающей, сенсационной, если бы не предрекала смерть Роджера. Было похоже, что сам Роджер настолько увлекся рассказом, что об этом факте даже и думать забыл. – Потому что король умер, и на престол взошла его дочь. Девочка оказалась доброй и не по годам сообразительной, а вкупе с Волей это дало воистину потрясающий результат! – Роджер рассмеялся так довольно, словно это он был той самой девочкой. – Недостаточно доброй, чтобы не сделать тебе подлянку. Роджер отмахнулся от этого замечания как от несущественного и вернулся к рассказу. – Рафтель – это искусственно созданный остров в самом конце Гранд Лайна, с другой стороны от Обратной горы. Остров поднимается из-под воды и опускается обратно под действием огромных механизмов, стоит только нажать кнопку. – Девочка просто не нажала кнопку, чтобы остров не вынырнул? – догадался Рейли, и Роджер, донельзя довольный, кивнул. – В самом конце Гранд Лайна – огромный, шириной с само течение, водоворот, а до него – крошечный островок с пультом управления. Если ты не знаешь, где искать, то ни за что не найдешь, но если знать… Нужно только нажать еще одну кнопку, и вместо водоворота появится остров. Со всеми сокровищами Древних. – И с чертежами самого мощного в мире оружия, – задумчиво закончил Рейли. – Кому нужно это оружие! А вот сокровища… – Роджер мечтательно вздохнул и поднял голову. Рейли видел, как загорается его взгляд новой целью. – Значит, на величайшее приключение в твоей жизни у нас осталось три года. *** «Лучше вам было не плыть туда, не совать нос и даже не интересоваться, что происходит за Черной Скалой, – твердили все как один жители последнего из известных островов Гранд Лайна. – Те дураки, которые уходили на восток, больше не вернулись, и никто о них ничего не слышал…» – Надоели, – сердито мотнул головой Шанкс и ушел с острова обратно на корабль, где уселся на носу в обнимку с бутылкой и стал смотреть вдаль – туда, где несколько дней назад исчезла из виду лодка с Роджером и Рейли на борту. Шел уже четвертый день. Было немного скучно, немного тревожно, но в основном – просто очень тоскливо. Два года на корабле Роджера пролетели незаметно, еще немного – и им всем придется расстаться. Никто из членов команды не думал, что капитан и его первый помощник не найдут свой Рафтель или не вернутся живыми, но все пили молча и вяло переругивались в ожидании. Багги и Шанкс попробовали было развеяться и прогуляться на острове, возле которого пришвартовался их корабль, но стало только хуже. Багги вздохнул – впервые за два года ему было совершенно нечем заняться – и полез к Рыжему. – Скучаешь? – бросил он, сел рядом и зажал руки между коленями. – Жду, – коротко ответил Шанкс, глядя вдаль. Погода здесь была самой отвратительной из всех, какие только успел повидать Багги: вечный, почти никогда не рассеивающийся, туман и серое небо, сквозь которое просвечивал размытый солнечный круг. Отсюда хотелось уплыть как можно скорее. Багги вздохнул, сгорбился, удерживая тепло – здесь по морю даже в летний день гулял холодный ветер, который выстужал тело за несколько минут. Шанксу до этого, конечно, не было никакого дела – тот сидел, как обычно, только шляпу с головы снял, чтобы не сдуло. Багги посмотрел на его руки, на белые полоски застарелых шрамов на них, вспомнил, что точно такая же есть у Шанкса на ребрах, пересекает грудную клетку от левого плеча до самого последнего ребра справа, как перевязь. У него самого таких шрамов, старых и свежих, тоже хватало, но у Шанкса все равно было больше, а этим, через всю грудь, тот и вовсе гордился почти так же сильно, как и шляпой. А все потому, что рыжий всегда находил приключения на свою задницу даже там, где их и быть-то не должно, и в этом они с Роджером были удивительно похожи. – Наши приключения только начинаются, – сказал Шанкс, посмотрев вдруг на Багги весело, и отсалютовал ему бутылкой. – Ты тоже хочешь стать Королем Пиратов? – буркнул Багги и натолкнулся на недоумевающий взгляд. – Нет, – тот замотал головой. – Это будет не так интересно. Я ведь прошел этот путь с Роджером не для того, чтобы проделать его потом еще раз. А ты как думаешь? – А я был бы не против. Только представь, что все эти несметные сокровища будут твоими… – Багги мечтательно вздохнул и закатил глаза. Он, конечно, знал, что Шанкса его мечты совсем не трогают, но отказывать себе в том, чтобы мысленно полюбоваться на себя, купающегося в золоте, Багги не собирался. – Зачем мне сокровища? – Шанкс рассмеялся весело. Это прозвучало неуместно на погруженном в печаль «Оро Джексоне», но Багги не заметил. – Мне нужны приключения! А для этого мне нужен свой корабль и своя команда. А ты пойдешь ко мне в команду? – Да ни за что! – Багги даже вскочил от возмущения и замахал руками. – Лучше я оторву себе ногу и съем! Да чтобы я, с тобой, еще раз, куда-нибудь!.. – он задохнулся, больше не нашел слов и, выпустив пар, сел обратно. Шанкс низко-низко надвинул шляпу на лицо, так, что Багги мог видеть только стиснутые зубы и прикушенную нижнюю губу. – Ты… ты обиделся? – наверное, удивление в его голосе было настолько искренним, что Шанкс даже усмехнулся. – Нет. Хотя вру. Конечно, я обиделся. Я думал, что мы друзья. – Только такой придурок, как ты, может называть друзьями тех, с кем трахается, – огрызнулся Багги, потому что кроме этого прицепиться было не к чему. – Ладно, я понял, извини. Ничего, конечно, он не понял, по убитой морде было отлично видно. Багги тяжело вздохнул и подумал, что для Шанкса, наверное, будет большим открытием узнать, что и Багги тоже хочет иметь свой корабль, славу самого удачливого пирата в мире и горы золота, а еще веселиться всю жизнь, и чтобы перед ним преклонялись. *** Когда борт «Оро Джексона» покинул последний член команды, а льющих сопли и слезы Шанкса и Багги удалось снять с шеи Роджера, Рейли спросил капитана, что они будут делать дальше. Остальные пили, рыдали, пели песни, вспоминали их путешествия с самого начала и до конца и душили друг друга в объятиях. Каждый из них знал, что они больше никогда не встретятся. До конца отпущенного понеглифом срока оставался почти год. – Мне нужна та девушка с золотыми волосами, Руж. Рейли согласно кивнул и улыбнулся, надеясь, что это выглядело не слишком наиграно. – Тогда я в это время навещу Шакки. Она открыла новый бар на Сабаоди и звала меня к себе. – Ты не поплывешь со мной? Рейли закатил глаза и, не найдя слов, взмахнул руками. – Да, конечно. Почему бы и нет. Если уж быть откровенным, Рейли и сам этого хотел, но ему и в голову бы никогда не пришло навязаться. В его жизни было очень мало пунктов, которые могли бы считаться унизительными, и это был один из них. И к тому же, он терпеть не мог таких, как эта Руж, не обремененных приличиями и обыкновенной сдержанностью. Всех, кроме, конечно, Роджера. Тот сам по молодости, когда они только-только встретились, трахал все, что попадалось под руку. Иногда Рейли жалел, что в те времена ему не хватило смелости тоже попасться. – Вот уж не думал, что на старости лет ты променяешь приключения на женщин, – поддел его Рейли, когда Роджер встал за штурвал. – Я хочу, чтобы приключения не заканчивались никогда, – усмехнулся Роджер и, повернувшись, показал ему язык через плечо. Они плавали вдвоем только в самом начале, когда из всех возможных средств передвижения по морю у них была только старая лодка Рейли, и никакого штурвала на ней, конечно же, не было. Зато спустя день они отбили совсем небольшой, но все-таки корабль, пробив дно своей лодки и очень убедительно сделав вид, что потерпели крушение. В следующие два месяца, когда Роджер был с Руж, Рейли жил на «Оро Джексоне» и изредка поглядывал на зеленый травянистый берег в ожидании. В первое время, когда он остался на корабле один, без людей, Рейли думал, что ему будет одиноко, но ошибся. Он по привычке проверял снасти, но веревки, которые шутя выдерживали все шторма, лопались под его пальцами. Он попробовал поднять паруса, но такелаж оборвался. В трюме одна за другой начали появляться течи — может, они и раньше появлялись, но их успевали заделывать сразу, а теперь Рейли тратил на это по полдня. Лог на капитанском мостике крутился, не переставая. Рейли сидел на носу корабля на закате, обнимая теплую, нагретую солнечными лучами статую русалки, и слушал, как скрипят под легкими порывами ветра мачты. Он гладил твердое и блестящее, натертое тысячами тысяч уверенных прикосновений дерево штурвала и опускал руки. Иногда Рейли все-таки выходил на берег, чтобы узнать, как идут дела у Роджера, но долго смотреть на него, прогуливающегося под ручку с Руж по линии прибоя, не мог. Из всей членов экипажа Роджера только Рейли да еще, пожалуй, Крокус знали, что их капитан – а теперь еще и Король Пиратов, – распустил команду за год до назначенного срока, потому что больше не мог первым нестись с оружием наперевес на абордаж и захватывать чужие корабли. Когда прошло три месяца, Роджер снова взошел на корабль и направил его в последнее путешествие – к тому маленькому, бедному и ничем не примечательному островку в Ист-Блю, на котором он родился, чтобы там сдаться в руки Дозора. Рейли даже не понял, как это произошло – Роджер просто сошел с корабля по трапу и махнул ему рукой на прощание. В следующую секунду дозорные, ошалевшие от того, что в порт Логтауна зашел корабль самого Золотого Роджера, направили на него все свои орудия и сделали залп. Время от времени Рейли думал, что ему лучше было бы остаться и умереть, сгорев вместе с «Оро Джексоном», но… «Но тогда ты точно не узнаешь, что мой план сработал!» – сказал ему Роджер на прощание, улыбнулся лихо из-под усов и сверкнул глазами так, что ослушаться Рейли не мог. *** – И почему у тебя в баре нет видеоракуши? – Не заработала, – огрызнулась Шакки и посильнее надвинула на лицо Рейли капюшон, точь-в-точь как заботливая мамаша на непослушного ребенка. Рейли усмехнулся — сегодня он был совсем не против этой роли. В подтверждение ее он ткнул пальцем в пролетающий мимо радужный пузырь, по привычке надеясь, что тот лопнет, но пузырь с неохотой поддался и впустил палец внутрь себя. Рейли, конечно, заплывал на Сабаоди и раньше, что это было так давно, что почти стерлось из его памяти, и теперь он смотрел на эти пузыри с заново проснувшимся интересом. Они вышли на задний двор, Шакки огляделась по сторонам, быстро закрыла дверь ключом и первой направилась по узкой, затененной высокими – в три этажа, – домами улочке. – На бар на Сабаоди, значит, заработала, а на остальное уже не хватило? – Рейли, заткнись и иди вперед. – А теперь нам стоять посреди толпы идиотов. – На тебя никто не посмотрит, будь уверен. Кому нужен тощий облезлый бродяга, когда на большом экране для них будут отрубать голову Королю Пиратов? – Хорошо, что ты напомнила. Без тебя я бы точно забыл. – Ты уверен, что хочешь на это посмотреть? – Шакки остановилась и посмотрела на него с жалостью. Рейли пожал плечами – конечно, откуда ей знать, что именно сегодня, в день своей смерти, Роджер из просто первого Короля Пиратов станет легендой. – Хочу убедиться, что Роджер все-таки состоит из плоти и крови. За столько лет рядом я успел поверить в обратное. – А тебе от этого станет легче? – Прекрати думать обо мне, как об инвалиде, я себя отлично чувствую, а через полчаса мне станет просто замечательно. – Уверен? – Вот увидишь. – Вы с Роджером приготовила прощальный номер, который тот исполнит на гильотине перед миллионами зрителей? Роджер наконец-то станцует стриптиз, а потом обнаженным исчезнет в закате? – Шакки тоже была на взводе. – Это сюрприз, но тебе обязательно понравится, – пообещал Рейли. – Хотя твоя идея тоже неплохая, я бы посмотрел. – Ты всегда можешь сдаться Дозору и исполнить ее сам. – Я никогда не сомневался в твоей доброте. «Все-таки навестить Шакки именно сегодня было правильным решением», – подумал Рейли и непроизвольно скривился, увидев пеструю толпу, заполнившую собой всю площадь, над которой возвышались три огромных экрана. Трансляция казни самого опасного и жестокого в мире пирата должна была начаться ровно через полчаса.

Мои сокровища? Если они нужны вам – я дам вам их. Ищите, я их все оставил там!

– С ума сойти! Нет, ну это просто невозможно! – Шакки уже минут десять, не переставая, заходилась в припадках истеричного смеха. – Эй, а ты чего не смеешься? Рейли, ты же видел их лица, неужели тебе нисколько не смешно? Рейли полагал, что это шок. Он частенько наблюдал такую реакцию у людей, которые видели что-то такое, что выбивало почву у них из-под ног, и не важно, что это было: смерть близкого человека или просто вид крови. Странным было только то, что сам Рейли не почувствовал почти ничего, он только улыбнулся довольно, когда понял, что все задуманное Роджером осуществилось. Он вытащил Шакки из толпы еще до того, как люди начали безумствовать. После того, как Роджер сказал свои последние слова перед смертью, народ оцепенел от неожиданно свалившегося на их головы предложения, словно стоило каждому из них протянуть руку, и величайшее в мире сокровище свалится на них с неба. Тогда Рейли и потащил подругу из центра к краю толпы, туда, где люди стояли не вплотную, а затем и вовсе увел обратно в лабиринт переулков. – Я знал, что тебе понравится, – сказал Рейли, когда Шакки наконец успокоилась и пришла в себя. Немного ей и было-то надо для этого – всего лишь увидеть перед носом заднюю дверь своего нового заведения. – У меня сегодня будет много, очень много клиентов, – засуетилась она, и взгляд сразу изменился, став острым и расчетливым. – Учти, что я рассчитываю хорошенько напиться с тобой сегодня, – сообщил ей Рейли и повесил свой драный серый плащ для маскировки на крючок. – С радостью, – Шакки быстро посмотрела на него, улыбнулась многообещающе – так, что Рейли, не удержавшись, фыркнул, – и побежала к своему новому, совсем еще молоденькому Ден Ден Муши, чтобы в неурочный, ничем до казни Роджера не выдающийся день вытащить на работу своих помощниц. Она оказалась права: спустя всего несколько минут после того, как они с Рейли зашли внутрь, зал начал заполняться возбужденно галдящими посетителями. Рейли успел занять столик на двоих в самом дальнем углу, выпроводив из-за него какого-то верзилу, и принялся с удовлетворением осматриваться вокруг и методично напиваться. Шакки подсела к нему через пару часов, раскрасневшаяся, запыхавшаяся и тоже уже изрядно навеселе. – Бинго, – улыбнулась она восторженно. – Роджер выиграл все, что только мог, и даже больше. – Боюсь, что для Роджера не существует слов «больше, чем он может». – Ты только посмотри, посмотри на них! – Шакки зашептала громко от возбуждения. – Весь этот сброд завтра же выйдет в море, даже на сбитом ночью спьяну плоту, но выйдет, потому что им обещали сокровища, горы сокровищ! Они понятия не имеют, на что идут, но сокровища Короля Пиратов не дадут больше им жить спокойно и сдохнуть где-нибудь в подворотне. Я пробежалась по улице – все вокруг без исключения уверены, что сокровища Роджера ждут только их! Все, от столетних дедов, которые кое-как стоят на ногах, до пятилетних малышей, для которых самое большое в мире сокровище – это банка, полная ярких разноцветных стекляшек! Рейли, ты себе просто не представляешь!.. – она откинулась на спинку стула и расхохоталась. – Вообще-то это была моя идея, – скромно пожал он плечами и, не выдержав полного укоризны взгляда Шакки, тоже рассмеялся и отсалютовал ей ополовиненной бутылкой. Уже, кстати, третьей или четвертой по счету. – Роджер хотел, чтобы день его смерти отмечали, как самый веселый праздник, а я предложил для него соответствующее наполнение. Я надеялся, что так будет легче и ему, и мне. И не прогадал, как видишь. – Мог бы сразу все мне рассказать! – Шакки, изобразив возмущение, ткнула в него пальцем с острым длинным ногтем. – Тогда сюрприз бы не получился. Но я рад, что тебе понравилось. А ты рада? – Невероятно! Просто немыслимо! Рейли, вы сделали такое… – у нее, кажется, закончились слова, она навалилась локтями на стол, опустила голову вниз и зашлась в новом приступе смеха, отчего короткие черные волосы заходили в стороны вместе с поблескивающими в ушах сережками. «Я точно пьян», – подумал Рейли и выпил еще. – Представляю, что стало с Дозором сегодня… – всхлипнула Шакки. – Я бы многое отдал за то, чтобы видеть выражения лиц Гарпа и Сенгоку в тот момент, – Рейли тоже посмеялся вместе с ней. Они просидели весь остаток дня, весь вечер и всю ночь. Полчаса назад, а может, и все три – Рейли уже не помнил, – он выкатил из бара последних посетителей, которые были до того впечатлены Королем Пиратов, что решили сделать свой первый в жизни подвиг и перепить его. И уже в тишине, притушив свет и набрав себе еще выпивки, они забрались с ногами на продавленный кожаный диванчик, где Рейли на ухо, как самую страшную в мире тайну, рассказывал Шакки про Рафтель. Та изображала роль крайне заинтересованного слушателя, вздыхая и охая в особо напряженных местах – А уж сколько там драгоценностей прямо на улицах. Там колонны дворцов отлиты из серебра и золота, узоры на стенах выложены алмазами и крупным жемчугом, а улицы выложены маленькими медными брусочками… Так что тому, кто дойдет до Рафтеля вторым, сказочно повезет. – А оружие? Как же оружие? – округлила глаза Шакки. – Я нашел чертежи и сжег их. И вообще все бумажки сжег, особенно те, в которых было написано что-то непонятное. Ученые Дозора, может, и разобрались бы в них лет через сто, ну да я не дал им такой возможности. Шакки понимающе, с очень глубокомысленным видом кивнула и устроилась поудобнее головой у него на плече. – И я только одного не могу понять… – Рейли подумал, что они оба уж достаточно напились, чтобы поговорить и об этом тоже. – Зачем ты притащила эту рыжую девчонку к Роджеру? – А, ты о Руж… – Шакки мечтательно вздохнула и с любопытством в глазах приподняла голову. – Все еще не забыл, помнишь… – Сложно забыть, когда Роджер последние несколько месяцев провел с ней. – Ох, Руж… Руж – она как море. Она всегда делает то, что хочет, ей нельзя сопротивляться и нельзя ее удержать, мимо нее спокойно может пройти только такой черствый чурбан, как ты. Ну, или тот, чье сердце без остатка занято кем-то другим, тоже, как ты. Я даже рада, что Роджер встретил ее. Рейли почувствовал, что, возможно, он все еще недостаточно пьян и пожелал это исправить прямо сейчас. – После этой ночи в твоем баре не останется ни бутылки… – Плевать, – Шакки махнула рукой и, пошатываясь, приняла вертикальное положение, чтобы сделать вместе с Рейли пару глотков. – Не жалко, у нас же праздник! А хочешь, оставайся пока у меня. Тебе же все равно идти сейчас некуда… Рейли подумал, что Шакки, наверное, не так уж и не права. *** И уж чему точно Рейли успел научить Шанкса и Багги, так это делать лодки, большие и маленькие, легкие и потяжелее. Шанкс на первое время смастерил себе самую простую – чтобы не тратить время. Скоро у него будет свой настоящий корабль, а пока ему не терпелось как можно скорее выйти в море самостоятельно. Он не хотел смотреть на то, как казнят его капитана, но не увидеть это, пожалуй, мог только слепой. Все без исключения собрались на главной площади островка, там, где дозорные специально ради сегодняшней трансляции поставили экран, и Шанкс тоже пошел – только ради того, чтобы увидеть Роджера в последний раз. А потом, услышав про оставленные на Рафтеле горы сокровищ, он хохотал, как ненормальный. Роджер оставался жив, и даже полетевшая с плахи отрубленная голова не умаляла этого факта ни на грамм. Шанкс вышел в море ранним утром, когда туман над водой только-только начал рассеиваться, и налег на весла. Сегодня ему предстояло проделать немалый путь до ближайшего острова и найти на нем своего первого накама. К вечеру по правую руку от себя Шанкс увидел землю, а еще спустя полчаса с крутого зеленого берега, не раздумывая ни секунды, в море спрыгнул парень: примерно его возраста, худой и с невообразимо длинным носом, – и добрался до его лодки вплавь. После того, что мир услышал вчера, пиратом мечтал стать каждый. *** Багги втихую ненавидел себя за мягкосердечие и отзывчивость. Мало было того, что вчера он, не сдержавшись, снова проревел всю ночь, сидя в своей лодке и слушая, как гуляют окрыленные запрятанным неизвестно где сокровищем. Мало было этого… Никого из них Багги, конечно, не взял бы в свою команду и под угрозой расстрела, поэтому на следующий день он поплыл искать себе более подходящих членов команды. Поэтому когда на одном из островов, мимо которых он проплывал, на его призыв из кустов самым первым выскочил здоровенный лев с огромными острыми клыками, но не чтобы сожрать, а чтобы поплыть с ним дальше, Багги не нашел слов, чтобы ему отказать. И теперь он усиленно работал веслами, а перед ним в лодке сидел этот самый лев и довольно щурился, глядя на своего капитана. После того, что мир услышал вчера, пиратом мечтал стать чуть более чем каждый.