***
Минхо завел его за собой в комнату, закрыл дверь, а следом раздался звук закрывающегося замка. Стало полегче — по крайней мере, никто не застанет Джисона за крайне не должностными обязанностями. Вокруг царил неоновый полумрак, который невольно заставлял вспоминать какой-то фильм — «Неоновый демон», или что-то типа того… Джисон обернулся и посмотрел на Минхо, который в свете теплых розовых ламп казался тем самым неоновым демоном. Блики от освещения комнаты падали на его фиолетовые волосы, красивое лицо с точеными чертами, и на шелковый халат, который блестел и переливался еще дороже. В его карих глазах за дымкой спокойствия горел огонь — и Джисон мог поклясться, что это не было отражением светодиодной ленты. — Не пугайся, здесь обычно не трахают себя перед камерой, — Минхо усмехнулся, подходя к Джисону. — Эта комната для моих личных нужд. — А, сам себя здесь «трахаешь перед камерой», получается? — Джисон по привычке съязвил в ответ, несмотря на то, что розовый неон разъедал его уверенность все больше и больше с каждой секундой. — Сомневаюсь, что у кого-то хватит денег на такое представление, — неоновый огонь в глазах Минхо загорелся сильнее. Это точно не было бликом от дешевой лампы. — А вот ты… В следующее мгновение Минхо подошел к Джисону совсем близко — можно было ощущать его приторно-сладкий парфюм, который въедался в сознание так же хорошо, как и в одежду; и коснулся его лица. Мягко проведя ладонью по щеке, он ухватил лицо полицейского за подбородок и заставил смотреть прямо в карие глаза. В них разливался целый неоновый Млечный путь; они гипнотизировали, словно Чеширский кот. — Ты сможешь получить его абсолютно бесплатно. Джисон выдохнул — через рот, удивляясь, когда он вообще успел его открыть. Дыхание сквозь приоткрытые губы не скрылось от внимания Минхо, который тут же провел большим пальцем по пухлой нижней губе. Движение такое простое, особенно в контексте того, чем именно они собирались здесь заниматься, но мысли все равно разлетались в разные стороны. Джисон успел поймать последнюю за хвост. — Более того, ты мне еще и заплатишь сверху информацией и работой со следствием. Я в абсолютном выигрыше. — Как скажешь, — Минхо усмехнулся, а затем резко наклонился к уху, отпуская свою руку от лица Джисона. В следующее мгновение он почувствовал чужое горячее дыхание совсем близко, а затем влажное касание губ, — куколка. — Я не, — возмутиться прозвищу нужно было хотя бы для приличия и удовлетворения остатков своего собственного достоинства. Даже несмотря на то, что щеки тут же вспыхнули алым из-за нелепого и — Джисон готов был провалиться сквозь землю от осознания этого — приятного прозвища. Минхо же не обратил внимания на протест — и дай бог, чтоб и на алые щеки. На них он насмотреться еще успеет. Отойдя от Джисона, он абсолютно по-хозяйски подошел к прикроватной тумбочке — и абсолютно бесшумно, взгляд только сейчас упал на пушистый ковер под ногами по всей комнате. Вслед за ковром Джисон осмотрел и остальную комнату, хотя бы ради приличия: небольшая, но просторная, с темными шторами, светлым интерьером и большой двуспальной кроватью — действительно, что еще могло быть центром комнаты в студии вебкама. — Скажу сразу, я чист, вот справка, — Минхо, стоя спиной к Джисону, помахал бумагой, что достал из тумбочки. — Но у меня есть презервативы, так что как пожелаешь. Мне все равно, но ощущения необычнее, конечно, когда… Сам догадаешься. — А что, у меня ты не хочешь спросить «документы»? — Джисон плюхнулся на кровать, которая оказалась безумно мягкой. — Твоя справка о состоянии здоровья — это твоя же полицейская «корочка». На лице написано, что не ебешься ни с кем, кроме работы. Но, — Минхо стоял спиной, но ухмылка Чеширского кота была видна и так, — теперь ты ебешься и на работе. Джисон лишь фыркнул, разглядывая пестрый фиолетовый халат Минхо. Блики отсвечивали на шелковой ткани, казались россыпью страз в замысловатом узоре, делали разворачивающуюся картину еще причудливее. Минхо, этот неоновый демон, прав — Джисон здесь из-за работы. Он на работе. Но внутренний голос упрямо твердил все громче и громче с каждой секундой, что Джисон — лжец. — Мелисса, кокос, манго, мятные леденцы, черника, молочный шоколад? — внезапно спросил Минхо, резко оборачиваясь к Джисону. — Молочный шоколад, — Джисон выпалил на автомате, даже не успев подумать. — Подожди, ты о чем вообще? — Так и думал, сладкоежка, — и вновь улыбка, такая же чеширско-кошачья. — Потому что ты и сам такой же сладенький. Это все съедобные смазки. А ты думал, я тебе сиропы к кофе предлагаю? — Съедобные?... Вместо ответа Минхо лишь кинул на кровать средних размеров бутылек с синей этикеткой. Потянуться к ней и рассмотреть Джисон не успел — Минхо уселся к нему прямо на колени, расставляя свои собственные широко и по обеим сторонам от него на кровати. Ладони — на плечи, взгляд — прямо в глаза. — Поделись со мной, — голос стал на ноту ниже, — своими желаниями. Своими предпочтениями. Тем, чего бы тебе хотелось больше всего сегодня со мной. — Я, ну, — Джисон думал, что растеряться сильнее, чем в тот самый момент, уже невозможно — но, видимо, дно растерянности еще не было пробито. — Может, мы просто переспим, как и договаривались?... — Если бы мне нужно было то, что ты говоришь, то я просто прижал бы тебя к стенке прямо у двери и хорошенько выебал, — ладонь ласково прошлась с плеча по шее и прямо на щеку. — Но я хочу, чтоб тебе было хорошо. — Нам бы и так было хорошо, разве нет… — Ты не понял, куколка, — руки Минхо обвились вокруг шеи Джисона, заключая того в кольцо, а сам он прижался еще ближе, губами касаясь покрасневшего уха. — Я хочу, чтоб секс со мной был лучшим в твоей жизни. Поэтому поделись со мной своими желаниями. Не стесняйся, сладкий. — Э-э, — Джисон старался, чтоб его голос не звучал совсем уж жалко. Залитые румянцем щеки уже даже не входили в перечень тех вещей, о чем стоило бы беспокоиться. — Обычно у меня все… Обычно. — Ты сам-то вообще этого хочешь? — Минхо спросил как-то совсем нежно, обхватывая лицо Джисона своими ладонями. — Ну, да?... Как и договаривались? — Договор и вся твоя бравада осталась там, за дверью. Возможно, какую-то ее часть унес с собой твой коллега. Одно дело спорить, другое дело — действительно хотеть. Я могу помочь тебе просто за поцелуй. Поэтому спрошу еще раз: ты точно хочешь? Меня? Джисон смотрел прямо в темные с розовым неоном глаза и забывал дышать — по крайней мере, так ему казалось. Он лжец, лжец — потому что сидел в тот момент, в той комнате, на той кровати, с приятной тяжестью чужого тела на своих ногах не из-за работы. Минхо был не единственным ключиком к раскрытию дела — зато Минхо был единственным, кто… — Хочу, — Джисон ответил на одном выдохе, не отводя взгляд от неонового омута глаз. … нравился Джисону? — Уже лучше, — большой палец мягко погладил щеку с родинкой. — Здесь наши желания совпадают. — Просто поцелуй меня, — простой выход из ситуации чудом материализовался у Джисона в беспокойной и горящей голове. — А там уже все решим по ходу дела. — Я все равно буду пытать тебя вопросами, — Минхо нежно улыбнулся, приближаясь к лицу совсем близко и практически говоря в чужие мягкие губы. — И не только ими… Минхо, наверное, не успел договорить, да и это уже было не таким важным — Джисон вовлек его в поцелуй первым, с каждой секундой откидывая свои сомнения и внутренние барьеры все дальше и дальше. Он подумает о ситуации завтра, а лучше на следующей неделе в свободное от смен время — а сейчас его рот был в плену у пухлых и горячих губ. Минхо целовал в ответ с напором, но нежно, крепче обнимая его и разъезжаясь коленями по кровати. Джисон, чувствуя зарождающееся тепло где-то в животе, переместил ладони на его бедра в тонких замшевых штанах — пальцы ощупывали мягкую, податливую плоть и твердые мышцы. Стыдно было признаваться, но Джисон давно на них заглядывался. Стыдно было признаваться, но и не только на пухлые бедра. Словно читая мысли, Минхо вдруг взял его запястья, не разрывая поцелуя, и переместил их на свою задницу. Джисон сжал ее через тонкую ткань и задохнулся в поцелуе. — Ты такой сладкий, — в неоновом свете влажные и покрасневшие от поцелуя губы Минхо выглядели еще желаннее. — Как сахарная вата, уже таешь в моих руках. Джисон моргнул пару раз, тяжело дыша с открытым ртом: щеки горели, внутри все горело, в штанах становилось тесно, а в глазах плыло, словно в неоновой дымке. Минхо прав — он таял. — Только не ешь меня, — Джисон слабо улыбнулся, все еще держа руки на мягких ягодицах. — Не съем. Но обязательно попробую. Ладонь проехалась с плеч по спине, прямо по позвоночнику, проскальзывая к пояснице и ниже, проходя с нажимом между ягодиц — Минхо молча дал понять Джисону, где именно попробует. Дыхание сбилось, нервно пролетая сквозь зубы. Предвкушение и желание заполняло голову быстро, слишком быстро, словно что-то было в этом розовом неоне, в этих фиолетовых локонах, в этих карих глазах… А может, Джисону просто нужно было оправдание. Соскользнув с колен Джисона, Минхо выпрямился между его ног и легким движением скинул с плеч тонкий халат — он застрял на локтях, как и руки Джисона на бедрах в замшевых домашних штанах. — Может, мне оставить халат? — в глазах Минхо пробежал чертенок, такой же наглый, как и он сам. — Ты всегда на него так смотришь, еще немного — и слюни пойдут. — Никогда не думал, что я смотрю не на халат, а на то, что под ним? — Значит ты признаешься, что вечно раздевал меня глазами во время ваших тупых проверок? — Может и да, но ты тоже глазел на меня. Мы квиты. — Какой злопамятный мальчик, — Минхо сделал шаг назад, выпутываясь из рук Джисона и сбрасывая на пол шелковый халат. Следом полетела и белая оверсайз-футболка, а следом и что-то в груди у Джисона бахнуло вниз, поднимая вокруг себя облако пылинок-сердечек. Стоя перед ним по пояс обнаженный, Минхо не стеснялся абсолютно — в свете неона он был так красив. Розовые блики падали на лоснящуюся кожу, очерчивали мягкие изгибы стройного тела. Полицейский обязан быть в форме не только тряпичной, но и физической, поэтому Джисон не комплексовал по поводу своего тела: подтянутый, в меру подкачанный, с мышечным рельефом и выносливостью. Но Минхо казался в разы сексуальнее, манящее — и дело было не только в красивом теле. Он чувствовал, знал, что сексуален, знал, как выглядит в чужих глазах — поэтому и пользовался этим сполна. Держался и двигался по-особому, особенно в тот момент, когда перед ним на кровати сидел потерянный и потерявший связь с орбитой спутник по имени Джисон. — Если я задам тебе вопрос «цвет?», то ты поймешь, что ответить? — Минхо вновь запустил ладонь в ящик тумбочки. — Ты имеешь в виду стоп-слова? — Джисон сам не поверил, что говорил это, но почти привык. — Да, знаю это. — Откуда? — и вновь лукавая ухмылка в голосе. — Явно оттуда, где хуже, чем с тобой. — Я запомню, — Минхо развернулся, улыбаясь. — Ты так мне ничего и не сказал, поэтому предлагать и действовать буду я — остановишь меня сразу же, как почувствуешь дискомфорт. Хорошо? Джисон кивнул, расстегивая рубашку, чтоб не отставать в проценте обнаженной кожи. Так было даже лучше: Минхо был на порядок опытнее Джисона в сексуальной жизни, а тот, в свою очередь, растерял из головы все мысли, включая любимые теги на порносайте. — Начнем с простого. Хочешь что-то из игрушек? То, что есть у меня? — Э-э-э, ну… Наверное? Я особо не практиковал с партнерами ничего подобного раньше… — Хочешь попробовать? В ответ лишь еще один кивок. — Это не обязательно, конечно. Многим не нравится, и это нормально, но я сделаю так, что тебе очень понравится. — Нет, мне интересно, правда, — ответил Джисон с нервной улыбкой, подвигаясь ближе к центру кровати, которая по мягкости была похожа на огромное облако. В награду он получил лишь легкую улыбку — не насмешку. Минхо даже и не думал насмехаться над неопытностью Джисона в вопросах интимного характера. — Хорошо, следующий вопрос, — Минхо спрашивал таким будничным тоном, словно выбирал игру для приставки на вечер, а не цветной резиновый член на батарейках. — Как ты относишься к обездвиживанию? Бондаж, наручники, мой халат на твоих запястьях? — Это я хотел бы п-попробовать, — Джисон предательски запнулся, потому что Минхо ударил прямо в цель. В голове сразу ярко нарисовался Минхо, пристегнутый его наручниками к изголовью кровати, податливый, раскрасневшийся и нуждающийся. От представления, как уже сам Джисон будет извиваться связанным под Минхо, и вовсе скрутило живот от возбуждения. — А, так вот почему ты выбрал такую профессию, — хихикнул Минхо, — Удобно, когда наручники всегда рядом, да? — Иди в жопу. — Скоро, куколка. Ты или я? — А? Пока Джисон соображал над смыслом последнего вопроса, Минхо уже успел достать широкие кожаные наручники, которые прокручивал в руках. В его глазах хоть и сверкали лукавые огоньки, но это не было ядовито тлеющей насмешкой. Это помогало расслабиться — особенно такому зажатому и консервативному в сексе человеку, как Джисон. — Ты хочешь связать меня? Чтоб лишить меня возможности двигаться, взять надо мной полный контроль и делать все, что захочешь, пока я буду сладко стонать в твое ушко, — голос Минхо вновь стал бархатным. — Или желаешь быть связанным? Полностью отдаться мне, отдать мне весь контроль над ситуацией и твоим сладким телом? — Ох, — вырвалось из Джисона вместо четкого ответа. От картинок, что чередовались в голове, подгибались пальцы на ногах, и он жалел, что скинул на пол студийные тапочки. Хотелось выбрать все и сразу. — Давай лучше в-второй вариант. Мои наручники слишком жесткие для такого. — Ну я же говорю, что пробовал. Джисон не успел заметить, как Минхо вновь оказался на его коленях, и ситуация была гораздо хуже предыдущей — они оба были практически обнажены, отчего горящая и зачаровывающая аура Минхо окутывала еще сильнее. Чужие ладони с жадностью прошлись по груди Джисона, по рукам, плечам, ощупывая его крепкие мышцы. — Нравится? — теперь уже Джисон не смог удержаться от колкости, чувствуя на себе голодный взгляд. Подползая ближе к изголовью для удобства, он аккуратно утянул за собой Минхо за бедра. — Еще как, сладкий. Я всегда говорил, что нам будет хорошо вдвоем, — вновь хихикнул Минхо, ложась на Джисона и касаясь его своей голой грудью — так, чтоб горячая кожа ощущалась сердцем. Сдувая прядь пшеничных волос, он прижался совсем близко, чтоб практически касаться своими губами чужих. — А теперь закрой глазки, куколка. И ничего не бойся — я не причиню тебе боль. Джисон послушно прикрыл глаза — и в следующий миг Минхо снова поцеловал его. Жадно, горячо и очень мокро, так, что его пухлые губы наверняка покраснели вновь. Рука мимолетно коснулась промежности, и Джисон впервые за вечер простонал, удивляясь своей выдержке — на самом деле, ему хотелось заскулить уже на пороге комнаты. У Минхо были пышные, мягкие бедра. И не было нижнего белья под пушистыми штанами — это Джисон нащупал руками так же, как когда-то давно отыскал в его личном деле работу танцором. Это объясняло, откуда у хозяина вебкам-студии такая грация и плавность движений, что сводила с ума — даже несмотря на то, что Джисон наверняка видел лишь малую часть от всей гибкости Минхо. И он очень надеялся увидеть чуть больше этим вечером. Джисон послушно держал глаза закрытыми, пока Минхо спускался поцелуями ниже, на шею, и скользил ладонями по его плечам — а затем издал удивленно-протестующий стон. Минхо перехватил его за запястья, ловко застегнул на них наручники, а затем пристегнул его к изголовью кровати. В голове пустота, вдох-выдох: Джисон распахнул глаза, чтоб увидеть два темных омута над собой. Минхо смотрел прямо на него — и смотрел… с обожанием? — Говори, если захочешь что-то изменить, или остановить, хорошо? — ласковый шепот практически в губы разжигал огонь в душе едва ли не сильнее, чем прямые ласки. — Ты такой послушный. Я хочу предложить тебе кое-что еще. — Что? — вопрос прозвучал так тихо, словно у всего вокруг снизился уровень громкости. — Закрой глаза, малышка. Джисон закрыл глаза вновь, чтоб почувствовать на губах ласковый поцелуй — а в следующий миг широкую шелковую ленту на своих глазах. Аккуратно приподняв голову Джисона над подушкой, Минхо завязал ленту на затылке, крепко, но не туго. — Когда мы лишаемся одного органа чувств, то все остальные обостряются, — от шепота на ухо тут же пошли мурашки, мигом подтверждая сказанное. — Я хочу, чтоб ты чувствовал меня еще лучше. — Ты забываешь, что я коп, — Джисон пытался убедить в первую очередь себя в том, что он не развалится от всего этого и такого Минхо за рекордные пять минут, а то и секунд. — Выдержка для рабочих ситуаций, все дела. — Ну-ну, — мягкость в голосе была слышна даже через плотную повязку. — А мы с тобой разве в рабочей ситуации? — Нахуй работу, — вырвалось откуда-то из глубины души, и Джисон даже не удивился этому. Нахуй работу. Нахуй нераскрытое дело, морги и всех вебкамщиц во всем Сеуле. Хёнджина с его змеиным «аяжеговорил» тоже нахуй — даже несмотря на то, что коллега Джисона по пончикам оказался прав. Он здесь вовсе не из-за работы — он здесь из-за Минхо. Минхо здесь из-за него. Они здесь из-за друг друга. — Вот и хорошо, — ласковый шепот раздался где-то над ухом. А затем все исчезло. Джисон тут же пожалел о своих решениях — из-за связанных рук он больше не мог прикоснуться к Минхо, удержать его в своих руках, а из-за повязки он больше не видел его красивое лицо и нежное, разгоряченное тело. Он оторвался от Джисона и поднялся с кровати — это можно было понять по шелесту простыней и гнущемуся матрасу. Казалось, словно чужие движения вибрациями отзывались на теле. Шелк мягко и приятно ощущался на лице, с каждой секундой повышая громкость окружения. Дыша через рот, Джисон вслушивался, вспоминая ориентировку в полной темноте на задержаниях, и пытался понять картинку вокруг — Минхо ощущался где-то сбоку. Вновь у тумбочки? На краю сознания мелькала мысль, что полицейскому так поступать крайне опрометчиво: а если его захотят убить, а он связан и безоружен? Но Джисон не боялся Минхо — он боялся того, как сильно может рассыпаться на части в его руках. Ожидание убивало, а неизвестность дразнила — и непонятно, что из этого было хуже. Минхо двигался совсем бесшумно. Как бы Джисон ни старался напрячь слух, он улавливал его лишь относительно. А чувствовать Минхо хотелось очень хорошо. Когда это случилось — когда Минхо вновь появился на орбите Джисона, касаясь ладонями его груди и губами прижимаясь к шее — Джисон рвано и с плохо скрываемым облегчением выдохнул. — Я здесь, сладкий, — чужие теплые ладони скользили по груди и плечам, а поцелуи стали мягкими и нежными. — Я с тобой. Легкие движения чужих рук ощущались практически невесомо — Минхо водил кончиками пальцев по груди, касаясь живота и практически доходя до кромки брюк. Из-за закрытых глаз невозможно было представить, где тонкие пальцы пробегутся по коже в следующую секуду, отчего их прикосновения доводили до мурашек. Губы нежно и мокро зацеловывали шею, отчего Джисону казалось, что он уже видит неоновые звездочки сквозь плотную ткань. — Знаешь, почему я не спрашиваю тебя, пожестче или понежнее? — дыхание Минхо ощущалось уже совсем близко, он вновь говорил почти в губы. — Потому что я уже знаю ответ. Минхо поцеловал вновь, на этот раз совсем медленно и тягуче, ладонями проводя по шее и останавливаясь на щеках. С каждой минутой его нежность становилась все мучительнее. — Твое дыхание сбивается, когда я нежно касаюсь тебя везде, когда называю малышкой, — Минхо наверняка смотрел прямо ему в лицо, Джисон чувствовал это и нервно сжимал ладони из-за желания увидеть, прочитать его взгляд. — Тебе нравится, когда нежно. Тебе нравится, когда над тобой берут контроль — ты попросил связать себя, чтоб подчиниться мне. В жизни и на работе тебе приходится быть грубым и жестким, но в моих руках ты можешь расслабиться, получить то, чего действительно хочется. Тебе же это нравится, куколка? — Да, — Джисон обреченно выдохнул. Минхо читал его как раскрытую книгу, и хотя бы ему можно было перестать врать. — Очень нравится. — Хорошо. Цвет? — Зеленый, Минхо. Зеленый… Минхо приподнялся, отрываясь от Джисона и отдаляясь куда-то в сторону. Увидеть очень хотелось — и не только его действия, но и его самого, его взгляд и улыбку, стройное тело и мягкие бедра. Джисон не был уверен, что потеря такой картины стоила его в разы усиливающихся чувств. Пока он собирал себя по кусочкам, нежные руки проскользили по животу прямо к кромке брюк и начали их расстегивать — чтоб в следующий момент стянуть их вместе с бельем. Рваный выдох. Джисон давно уже не школьник-девственник, и даже не студент-не-девственник, но перед, точнее, под Минхо сложно было сдержать яркий стеснительный румянец. — Что насчет позиции, — Минхо, в отличие от Джисона, говорил абсолютно без стеснения. — Предпочитаешь быть… большой ложечкой или маленькой? — Что… Какие ложки? — Сверху или снизу? — А, — Джисон выдохнул и инстинктивно снова сжал ладони, в этот раз еще сильнее. Отсутствие партнера выполняло свою работу на все пять звезд, отчего хотелось всего и сразу. — Мне… Мне все равно. — А сейчас чего хочется больше? — ладонь коснулась внутренней части бедра и прошлась в опасной близости от напряженного члена. — Чувствовать, как я сжимаюсь вокруг тебя, царапая твои бедра, или чувствовать в себе мой член? — Да господи, Минхо, — Джисон выдохнул, понимая, что Минхо мог разводить демагогию до космических бесконечностей, и опрокинул голову на подушку. — Выеби меня уже чем угодно. В ответ Минхо лишь легко рассмеялся, разводя поджарые бедра в сторону и (как казалось Джисону) садясь между ними — «раздвинь ножки для меня, малышка». Джисону уже было глубоко плевать на то, что такие до ужаса пошлые фразы заставляли его член твердеть. Главное, что ему хорошо, а остальное пусть идет туда, где и работа — именно нахуй по маршруту из навигатора его рабочего автомобиля, мигалки которого мигали куда тусклее, чем светились сейчас все чувства и ощущения Джисона. Не видеть, только слышать и осязать — хорошая идея для сексуальной жизни, но плохая, когда из сексуальной жизни у тебя лишь руки и небольшой вибратор. Джисон, казалось, перескочил сразу несколько уровней — с пластиковой игрушки до финального босса с красивыми глазами, который также красиво трогал его тело, как чувствовалось, везде. — А-ах! Джисон несдержанно и громко ахнул, дергая руками и звеня цепочкой наручников, когда Минхо вдруг резко коснулся ладонью его члена и несильно сжал его, проводя рукой вверх-вниз. Невозможно было понять его дальнейшие действия, поэтому каждое движение откликалось в груди Джисона настоящим пожаром — который затем расцветал румянцем на щеках и груди. — Видел бы ты себя моими глазами, — практически мурлыкал Минхо, второй рукой жадно проходясь по животу и талии так, словно пытался получить еще больше. — Весь раскрасневшийся, с таким милым румянцем на милых щечках. А твоя фигура… Я даже не думал, что под формой полицейского может быть такая узкая талия и мягкие формы. Идея просто начать жалобно скулить уже не казалась такой плохой и позорной — для Джисона уж точно. — Твое тело так хорошо подходит для моих рук… Нам бы следовало уединиться раньше, тебе не кажется? Слова для ответа застряли где-то в горле, потеряв всякий смысл — Минхо обхватил Джисона уже двумя руками, одной рукой мягко массируя головку, а второй проходя ниже и поглаживая мошонку. Ладони были горячие и уже слегка влажные — Джисон не смог заметить и услышать, как Минхо успел воспользоваться смазкой. Обострившийся из-за повязки на глазах слух не особо помогал, когда собственные чувства грозились устроить удушье. Большой палец надавил на щель, выбивая из Джисона очередной протяжный вскрик, а остальные ловкие пальцы обвились вокруг покрасневшей аккуратной головки. Звон цепочки. Джисон дергал руками чаще и чаще, сжимая и разжимая ладони, а ноги сами подгибались в коленях и разъезжались по кровати. — Скажи честно, ты же подготовился для меня, м? — пальцы Минхо легко шлепнули Джисона по мошонке, отчего тот снова дернулся всем телом, а затем проскользили вниз, к ягодицам, потирая чувствительную кожу. — Ты везде такой гладкий и нежный. — Я рад, что ты заметил, — Джисон сохранял способность язвить даже с чужими пальцами на своем члене. — Все для вас. В ответ Минхо лишь легко и мягко усмехнулся, перемещая обе ладони на бедра и раздвигая их. Согнутые в коленях ноги приподнялись ближе к груди, член уже прижимался к животу, а Джисон тяжело дышал. Завязанные глаза и связанные руки усиливали все ощущения в разы, потому и без того умелые руки Минхо оглушительно быстро вели к пику. — Минхо, блять, — практически заскулил Джисон, когда почувствовал между ног чужое дыхание. Он не видел, но осознавал, что собирается делать Минхо. — Что, мой сладкий? — он ехидно рассмеялся, а затем провел языком по всей длине, от яичек и до головки. Блять. Джисон даже не сомневался, что Минхо с его чертовыми пухлыми губами делает просто божественный минет, и сейчас он подтверждал его теорию на практике. Обхватив покрасневшую от ловких рук головку губами, Минхо вобрал плоть до середины, помогая себе второй рукой и массируя член у основания. — Бля-ять, — Джисон стонал громко, тут же прикусывая губу. Он благодарил господа бога за идею завязать глаза, потому что от вида Минхо между собственных ног и членом во рту Джисон наверняка сошел бы с ума. — Блять, Минхо. Он лишь усмехнулся. Усмехнулся!... Джисон слышал, нет, чувствовал это своей кожей — и практически также чувствовал на себе обжигающий и лукавый взгляд карих глаз. А в следующую же секунду Минхо слегка приподнялся, чтоб обхватить головку губами, вобрать ее в свой рот, словно леденец, а затем медленно опустился на член — и уже до самого основания. Ну конечно же Минхо умел делать горловой минет. Ну конечно же Джисон готов был кончить уже через несколько минут — если не секунд. — Минхо, я, ах, Мин-хо, — грудь тяжело вздымалась от космических ощущений. Джисон мог чувствовать, насколько глубоко и горячо вбирал его Минхо, отчего пытался сдерживать порывы толкнуться бедрами. Получалось откровенно плохо, поэтому чужая ладонь крепко придавливала его к кровати. — Я скоро… скоро кончу. Блять… — А что, — Минхо выпустил его член изо рта с до ужаса пошлым хлюпающим звуком. — Мы где-то подписывали согласие на всего один оргазм? «О боже» — промелькнуло в голове Джисона, но судя по вибрации на члене, он сказал это все-таки вслух. Толкаясь снова, глубже, Джисон ощущал ничего, кроме разрушающего изнутри жара, который скапливался внизу живота. Минхо, подстроившись под нужный темп (а если схватить его за волосы?..), вбирал член до самого основания, второй рукой надавливая на яички и чувствительную кожу между ягодицами. Член упирался прямо в чужое горло, и Джисон думал, что сходит с ума под аккомпанемент до жути пошлых характерных звуков минета. Обхватывая одними губами, сжимая ладонями ягодицы и бедра, переходя языком на яички, Минхо двигался в одном ритме, не сбиваясь — зато сбивая все мысли в голове Джисона, словно кегли в боулинге. Десять очков, Минхо. — Я сейчас кончу, — Джисон уже перешел на скулеж, готовый взорваться прямо сейчас. Он на грани. Он сейчас кончит прямо в рот Минхо, если тот не отстранится. — Минхо, ну, п-прекрати, я-я… В ответ Минхо лишь прижал два пальца к его отверстию, не выпуская член изо рта, и Джисон почувствовал, как острая вспышка удовольствия электрическим током прошлась по всему телу. Дыхание участилось, руки до боли сжали кожаные наручники, а слух, кажется, пропал вовсе — это был точно самый сильный оргазм в его жизни. Джисон дрожал несколько секунд, изливаясь — но Минхо все еще крепко держал его ладонями за бедра и ртом за член. Даже если на глазах Джисона не было повязки, он бы все равно ничего не увидел — затуманенное зрение не могло помочь. Голова тяжело упала на подушку, пытаясь собрать в себе хоть какие-то мысли воедино. Все улетело к чертям, когда Джисон почувствовал, как Минхо коснулся языком его живота, затем еще раз, а затем еще, вылизывая, словно кот. Он собирал… А затем Минхо поднялся к изголовью, обхватил ладонями лицо Джисона, припал к нему губами и глубоко, мокро поцеловал — Джисон мог чувствовать сладковатый привкус смазки с ароматизатором «молочный шоколад» и свой собственный. Это пиздец. — Ты еще здесь? — мягкий голос пробивается сквозь пелену, а за ним и розовая дымка неона. Минхо аккуратно стянул повязку на лоб, нависая над Джисоном. — Привет. — Привет, — шепчет Джисон, пытаясь сфокусировать зрение. Все, что он видел — это ласковый взгляд. — Это… — Это тебе нужно было, — Минхо аккуратно целует его в нос, и Джисон готов был расплакаться от этого простого и нежного движения. — Твое тело говорило о напряжении громче, чем ты. Тебе нужна была разрядка. — Спасибо. Правда, я чуть не умер. — Врунишка. Я знаю, что ты у меня выносливый. «У меня» — и хотелось расплакаться снова. — Развязать руки? — шёпот ласковый, такой же, как поглаживающие прикосновения рук на бицепсах. Джисон мысленно и впервые в жизни благодарил все тренировки, на которые ему приходилось ходить. — Затекли? — Совсем немного. Но было бы неплохо… Наручники спали, и Джисон в следующий же миг сделал то, что ему так хотелось — обвил Минхо своими руками, прижимая к себе и поглаживая по нежной коже. Минхо, постепенно превращавшийся в огромного кота — Чеширского, такого же гипнотизирующего и фиолетового; ластится, прикрывает глаза и прижимается к Джисону щекой. Он не торопил события, потому что все прекрасно знал, потому что все прекрасно понимал. После настолько оглушительного оргазма Джисону хотелось перевести дух и по-глупому понежиться — и его одаривали этой возможностью сполна. — Я надеюсь, ты не развалился на кусочки? — Минхо перекатился на бок, не переставая кружить пальцами по груди Джисона. — Тебе все понравилось? — Если я скажу, что это был лучший минет в моей жизни, ты поверишь? — Еще как. Вряд ли у меня были достойные конкуренты. — Ты настолько в меня не веришь? — Нет, глупенький, — Минхо легко рассмеялся, приподнимаясь и легко целуя в губы, совсем коротко, невесомо. — Я верю в то обожание, с которым ты всегда на меня смотрел. Джисон моргнул несколько раз. Ладно, возможно, он и правда тупой, как всегда говорила Рюджин. — Завязать тебе глаза снова? — поднявшись на коленях, Минхо вновь прокрутил в руках атласную ленту, что упала с головы Джисона. — Связать снова по рукам? — Мне понравилось, — Джисон выдохнул, прокручивая в свою очередь ощущения, когда лежишь связанным под Минхо. — Очень понравилось. Но я бы хотел… Теперь без этого. Минхо лишь молча улыбнулся своей невозможной улыбкой и скинул с кровати кожаные наручники, а затем уселся на колени к Джисону. Его пышные бедра упирались в матрас по обе стороны, и Джисон тут же переместил на них свои ладони. Начал сжимать и поглаживать так, как хотел уже долгое время. Не только в касаниях Минхо чувствовался голод. Возбуждение начало вновь нарастать, разливаясь по венам и заставляя сердце биться чаще. — Мне кажется, тебе стоит снять уже свои штаны, — улыбнулся Джисон, сжимая в ладонях мягкую ткань и подбираясь к резинке штанов. — Мне кажется, кому-то скоро будет не до разговоров. Отсев чуть дальше, Минхо одним движением скинул с себя замшевые штаны — он был явно возбужден, отчего Джисон лишь самодовольно улыбнулся; а затем быстро вернулся обратно, прихватив с собой что-то с кровати. Вновь раздвинув ноги Джисона, он устроился между них — а затем провел пальцами между ягодиц, практически касаясь входа. — Не бойся, — Минхо смотрел из-под длинных ресниц, словно гипнотизируя. — Я обещал не делать больно. Щелчок тюбика смазки — Минхо растирал вязкий гель пальцами вдоль ложбинки, между ягодиц, совсем невесомо касаясь входа. Едва ощутимое прикосновение вновь прострелило тело, вновь стало жарко, и Джисон тихо простонал, не смея оторвать взгляда от рук между его ног. Дыхание становилось все тяжелее, а космос в глазах Минхо становился все темнее. Колени вновь сгибались от предвкушения, а Минхо лишь оттягивал момент и дразнил, поглаживая подушечками пальцев вход. Смазки он не жалел ни в первый, ни во второй раз, поэтому румянец расползался по всему телу, когда Джисон чувствовал, насколько все мокро. Глаза под длинными ресницами опущены: Минхо смотрел вниз, на блестящую от смазки ложбинку, одной рукой сжимая и раздвигая ягодицы, а второй дразня чувствительные края входа. Джисон прикусил губу, когда Минхо ввел первый палец. — Не сдерживайся, — ничего не могло укрыться от внимания Минхо, его бархатный голос разливался сладким сиропом по комнате. — Здесь звуконепроницаемые стены. Я хочу тебя слышать. Джисон с шумом выдохнул, чувствуя, как Минхо поглаживал его изнутри, обещая этим вздохом не сдерживаться — и в следующую секунду простонал, когда почувствовал еще один палец. В руках Минхо он расслаблялся невероятно быстро: хотелось толкнуться бедрами, насадиться на пальцы, что сгибались внутри и раздвигались на манер ножниц, но Минхо свободной рукой держал крепко, полностью контролируя ситуацию. — Побудь для меня хорошим мальчиком сегодня, м? — спросил он и согнул пальцы так, что Джисон вздрогнул всем телом и коротко вскрикнул. Минхо повторил движение рукой еще раз, а затем еще и еще, выбивая из Джисона один стон за другим. Вторая рука переместилась с ягодицы на уже вставший член, отчего он и вовсе заскулил, упираясь затылком в подушку. Минхо раскрывал его постепенно, одновременно с этим изводя движениями у покрасневшей от недавно пережитого оргазма головки. Стоны становились все чаще и громче, зажмуренными глазами Джисон уже мог видеть звезды на неоновом потолке, а возбуждение снова скапливалось внизу живота. — Минхо, — Джисон тихо стонал и по инерции тянулся к своему изнывающему члену. — Минхо, с тобой так хорошо… Он тяжело дышал, чувствуя накатывающий оргазм — Минхо творил с его телом что-то невообразимое. Еще пара сжимающих движений у головки, еще пара касаний его внутри, и… Пальцы, а с ними и ощущения заполненности исчезли, движения ладони на возбужденном органе прекратились — вместо этого Минхо сомкнул свои пальцы на основании члена, ласково поглаживая Джисона по бедру второй рукой. Безумно хотелось кончить, но уже не получалось. — А-ах, — Джисон кинул на Минхо вопросительно-жалобный взгляд, чувствуя, как напряжение в теле рассеивается. — Минхо? — Еще рано, куколка, — перехватив его запястья, что тянулись вниз, Минхо навис над Джисоном и завел его руки ему же за голову. — Ты кончишь, когда я скажу. Держи свои ручки вот так, за головой. Будь хорошим мальчиком для меня. Джисону казалось, что он постепенно сходит с ума от дуальности Минхо: его нежный шепот, сопровождающийся ласковыми и невесомыми поцелуями в шею, ярко контрастировал с властным и крепким движением, которым он удерживал руки. Поцеловав в губы и оставив руки Джисона у него за головой, Минхо вновь приподнялся, присаживаясь к нему на колени — верхом. Мысли разлетались в разные стороны, и Джисон не мог поймать ни одну, даже о том, что его ждало дальше, но последнюю он все же поймал: безумно красивое тело Минхо, его мускулистые бедра и мягкий живот хотелось целовать бесконечно долго. — Я обещал, что мы попробуем кое-что, — Минхо говорил мягко, слегка наклонив голову. — Мне кажется, это тебе понравится. В следующий миг Джисон заметил в руках у Минхо вибратор средних размеров, который он тщательно смазал, а затем плавно ввел внутрь. Черный матовый силикон и незамысловатая форма. Игрушка выключена, но Джисон все равно вздрогнул, потому что она попала со второго толчка прямо по простате. От смазки со сладковатым привкусом и от смазки своей собственной было мокро везде, ощущалось это горячо. Минхо двигал вибратором, вытаскивая и толкая его обратно, из-за чего Джисон неосознанно пытался сомкнуть поджимающиеся колени. Чуть надавив на игрушку сильнее одним пальцем и толкая глубже, чтоб она вновь попала по простате, Минхо снова приподнялся, начиная аккуратно смазывать член Джисона вязкой смазкой. — Ты такой милый, — он улыбнулся, глядя на покрасневшего до кончиков ушей Джисона, у которого перед глазами все плыло. — В следующий раз попробуем, м-м-м, чулки? Твои ножки будут смотреться в них просто замечательно, сладкий. — Минхо, — Джисон тяжело вздохнул, осознавая слова про «следующий раз». — Для тебя все, что угодно, Минхо. Хоть ушки на меня надень. Только пожалуйста… — Оу. Даже так… Тогда скажи мне: цвет? Цвет ушек? — Зеленый, блять! Минхо улыбнулся, а затем медленно опустился на его член. Джисон не комплексовал по поводу своих размеров, поэтому Минхо сразу же прикусил губу. Опираясь одной рукой на живот Джисона, а второй на его ногу, он аккуратно начал двигаться. — Господи, бля-ять, — протяжный стон сразу же вырвался из Джисона, который мысленно поблагодарил Минхо за стратегический минет. Без него бы он просто взорвался как Бетельгейзе. — Господи, блять, какой же ты узкий, Боже. — Нравится? — Минхо улыбнулся, начиная наращивать темп. Джисон опустил голову и увидел на своих бедрах раскрасневшегося Минхо, красивого, с блестящими от поцелуев губами и глазами-галактиками. Нравится ли ему? Нравится ли ему? — Да, — для Джисона этот вопрос был самым простым в жизни. — Да, блять. Господи, ты просто идеален. — Я знаю, — ответил Минхо, закатывая глаза с сытой улыбкой. Хотелось разбиться на кусочки, а еще больше хотелось прикоснуться к Минхо, который двигался размеренно, закидывая голову и судорожно вздыхая через приоткрытый рот. Каждый раз, когда он опускался до самого основания, Джисону хотелось погладить его бедра и расцеловать грудь. Но даже в таком состоянии у Минхо была какая-то… власть. Когда Джисон жадным взглядом проследил за движением ладони Минхо по его же груди, тот ехидно улыбнулся. Когда Минхо провел ладонями по своим бедрам, красиво выгибаясь, Джисон не выдержал и потянулся, чтоб прижать к себе — но его руки вновь перехватили. — Нет, мой сладкий, — удерживая запястья Джисона уже одной рукой, Минхо сам наклонился к нему. — Мы же договаривались. Джисон не выдержал и подался вперед, целуя Минхо — и тот с удовольствием ответил, сжимая его в себе еще сильнее. Джисон простонал прямо в поцелуй, и только потом заметил, что его руки уже были связаны — шелковой лентой, которая так и осталась лежать у подушек после первого оргазма. — Блять, Минхо, — прохрипел Джисон, стараясь вложить в фразу хоть каплю упрека. На деле он был близок простить этому бесу с фиолетовыми волосами уже все на свете. Минхо проигнорировал слабый, едва дышащий протест. Выпрямившись на бедрах Джисона, он одной рукой оперся на живот, а вторую завел за спину, чтоб нащупать… вибратор и включить его. — А-а-ах-а! — игрушка начала вибрировать совсем близко к простате, и Джисона дернуло всем телом из-за безумного удовольствия, которое было самым острым за всю его жизнь. Он рвано толкнулся бедрами вверх, замечая, как за них хватается Минхо. — Необычно, правда? — еле-еле выговорил Минхо, потому что толчки Джисона становились все сильнее. Его хотелось схватить за талию и толкаться в податливое тело в быстром, жадном темпе. — Блять!... Сильнее, сладкий, сильнее, Джисон-и. Удовольствие пронзило все тело Джисона, в глазах водили хороводы неоновые звездочки, от вибратора расходился жар по всему телу, а Минхо, двигающийся на нем, сам стонал и тяжело дышал. А еще он безумно красивый. Это космический пиздец. Совершив еще пару толчков, Джисон почувствовал сжавшегося вокруг него Минхо уже всем нутром, всем своим телом и закрыл глаза, нервно комкая подушку связанными ладонями. Последнюю точку перед надвигающимся цунами поставил Минхо, который наклонился к Джисону, чтоб обхватить его руками и горячо пробормотать на ухо: — Мальчик мой, ты так хорошо стараешься для меня, ты такой… Давай, Джисон-и… Джисону показалось, что от оргазма у него выступили слезы — раньше ему казалось, что настолько сильных эмоций от обычного секса не бывает. Пока он пытался отдышаться за ничтожную пару мгновений, Минхо аккуратно вытащил вибратор и слез сам. Казалось, что даже воздух в комнате стал тяжелее. Джисон смотрел на него, наверное, безумным потемневшим взглядом и видел, что у Минхо — такой же, с розовым отблеском неона. Видел, что Минхо сам еще не дошел до пика, дышал тяжело и смотрел абсолютно заплывшим взглядом, полным желания и обожания, который придавливал к кровати. Словно читая чужие мысли, Джисон глубоко вздохнул, будто набирал воздуха в грудь перед погружением — и подогнул колени. Предлагая. Они оба подумали об одном и том же. Они оба сошли с ума. — Цвет, Джисон, — прохрипел Минхо. — Ярко-зеленый, котенок, зеленый! Минхо протяжно простонал, наклоняясь над Джисоном и пытаясь быстро смазать себя смазкой с чертовым молочным шоколадом — даже в такой ситуации он не мог причинить боль своему партнеру. Подогнув бедра Джисона, прижав их к его груди, Минхо сам вошел внутрь, расставляя руки по обе стороны от его головы. Джисон слезливо вскрикнул, потому что Минхо сразу же попал по чувствительному месту, отчего его тело снова прострелило электричеством сквозь послеогразменную негу. Тело еще не отошло от оргазма, было сверхчувствительным. — Боже, — шепчет Минхо, смотря на Джисона взглядом, полным обожания. — Я сам скоро кончу, блять… — Минхо, пожалуйста, — Джисон скулил и почти плакал от переполнявших его чувств. Он ощущал слезы на своем лице, но абсолютно этого не стеснялся. С Минхо можно. Минхо поймет и примет. Минхо ощущался так хорошо. — Развяжи меня, пожалуйста, прошу… Минхо прижал его бедра к груди еще ближе, опустился на него еще ниже и каким-то невообразимым образом развязал ленту, чтоб откинуть ее к чертовой матери, не переставая размеренно толкаться внутрь. Джисон тут же ухватился за него, как за единственное спасение во время конца света, прижал к себе и начал покрывать поцелуями шею — так, как ему хотелось уже очень давно, тратя на это последние, как казалось, жизненные силы. Минхо дышал совсем тяжело, его бедра начали крупно дрожать, а сам он двигался уже на грани. Джисон впервые видел такого, открытого и сгорающего Минхо, и ему до боли в груди хотелось, чтоб это мог видеть только он, чтоб это все происходящее принадлежало только ему. Минхо кончил не отстраняясь от своего партнера, спустя несколько мгновений, протяжно вскрикивая и опускаясь прямо на Джисона. Джисон думал, что… больше не сможет думать никогда в жизни. — Господи, это пиздец, — хрипит Джисон спустя несколько долгих минут, поглаживая Минхо по спине, пока он аккуратно выходит. — Какой же пиздец. — Да, — Минхо находит в себе силы, чтоб легко рассмеяться. — Есть такое. А еще нам обоим нужно в душ. — Здесь есть душ? — Ну конечно есть. — Ладно, — у Джисона не было сил, чтоб удивляться. Зато силы оставались на кое-что еще, на самое важное. — Пойдем со мной в кино. На «Судзумэ». — Чего? — Я говорю, ты сходишь со мной в кино? — В кино? — Минхо повернул голову к Джисону, чтоб видеть его. Совсем близко, даже еще интимнее того момента, когда пальцы Минхо потирали чувствительное место внутри Джисона. — Ты хочешь, чтоб мы с тобой вместе сходили посмотреть что-нибудь? — Ну, да, — Джисон смотрел на него в ответ, не переставая перебирать фиолетовые пряди. После пережитого такой разговор казался абсолютно простым и абсолютно естественным. — Только ты и я. Ведро карамельного попкорна и последний ряд для школьников. — То есть… Ты зовешь меня на свидание? — Да, я зову тебя на свидание. Минхо улыбнулся — мягко и абсолютно искренне. Где-то в глубине души он отчаянно хотел, чтоб эта ночь с Джисоном не была последней. Ему так же одинаково отчаянно хотелось, чтоб совместными у них были не только ночи. К счастью, желания простого владельца вебкам-студии и простого полицейского чудесным образом совпали — и пока Минхо перекручивал в голове свои мысли об этом, мысли о том, что кто-то увидел в нем человека, а не просто партнера на ночь (пусть и самого лучшего), Джисон дотянулся до его ладони своей, чтоб крепко взять ее и переплести пальцы. Он не рассчитывал на ответ. Но Минхо с удовольствем ответил — и не только в переплетении рук. — Хорошо, чаги-я. Только сначала в душ. — А потом кушать.***
— В смысле дело ушло в другой отдел? — Ну, вот так, — Рюджин пожала плечами. — Произошло похожее событие в Итэвоне, снова кража трупа, поэтому дело вышло на городской уровень. Все материалы расследования переданы комиссарам. Мы возвращаемся к ловле алкашей после одиннадцати. — Ясно, — Хёнджин подпер голову руками. — Нужно будет Джисона обрадовать.