Не как в сказке

      Токио расцветает ночью. Момент, когда небо надевает тяжёлое одеяло, прогоняя назойливое яркое солнце, невероятно красив. Ночь рассыпает бесчисленное множество звёзд, практически незаметных из-за света неоновых вывесок, но от того не менее красивых. Огни ночного Токио совершенно не портили атмосферу, напротив – они создавали воистину чарующий волшебный вид, проявляясь в плавном сине-желтом градиенте на небе, гармонично сливаясь с рефлексами на толстых оконных стёклах и с включенными фарами машин.       Ночь словно сон, что мутной дымкой развеивается по утру. Она неспешно следует за холодной луной, гонимой вновь сыскавшем силы раскалённым солнечным диском. Ястреб частенько становился свидетелем этой битвы. Сколь часто он засиживался на очередном небоскрёбе, сторожа мирный сон множества людей, защищая души одних и иные отправляя в ад; сколь часто он вдыхал разряжённый тонко-тёмный воздух, из-за которого спирало дыхание, а сердце неистово билось в груди, в бешеном ритме прогоняя по жилам как будто бы огненную кровь; и сколь сильно герой это любил…       Ночные патрули он никогда не пропускал. Ночь позволяла расслабиться, сбросить оковы притворного счастья. Не было необходимости делать вид, что ситуация в мире располагала к безудержной радости, как и растягивать губы в приторных лживых улыбках, стараясь не выдавать свои озабоченность и переживание за завтрашний день.       Да, спящим Токио нравился Ястребу куда больше.       Глубоко вздохнув, герой с удовольствием расправил алые крылья, давая потоку ветра проникнуть под каждое пёрышко. На мгновение прикрыв глаза, анализируя и проверяя обстановку вокруг, мужчина смело шагнул вперёд, камнем летя меж огромных многоэтажных зданий и взлетая, одним мощным взмахом прорезая холодный воздух.       Токио расцветает ночью. Ночью небо надевает тяжёлое одеяло, прогоняя назойливое яркое солнце. Под её покровом находят силы и храбрость множество прогнивших душ. Ястреб – герой. Он обязан сторожить мирный сон людей, беречь их хрупкие жизни, нещадно разбивая другие.

***

— Снова дождь?       Сезон дождей в Японии близился к концу. В этом году начало июля выдалось по-настоящему солнечным и погожим, побуждая по обыкновению занятых людей чаще выходить на улицу, подставляя хмурые лица под тёплые лучи. Ястреб подметил сложившуюся тенденцию не так давно: месяц пришёлся тихим и, на удивление, светлым, как будто кто-то сверху, стоящий над головами простых смертных людей, желал согреть бьющиеся в испуге и разочаровании сердца настороженных японцев. Герой с усмешкой думал, что природа походила на разгневанную мать, что с горяча отвесила своему чаду увесистый подзатыльник, а после сделала шаг к примирению, всучив тому в руки приторно-сладкую конфету. Аналогия выходила до невозможности скверная и жестокая, особенно беря во внимание произошедшее в Камино, абсолютно точно с ударом материнской руки не сопоставимая. Да и, развивая мысль, хорошая погода – ничтожно жалкая плата за отобранный у них Символ Мира.       Однако сегодня обстановка походила на правду куда больше. Светло-голубое небесное полотно заволокло пушистыми облаками. Они стремительно темнели, как будто бы наливаясь свинцом, грозясь обрушиться на сухие бетонные джунгли острыми каплями холодной воды. Этот факт, в общем то, не сыграл в настроении героя абсолютно никакой роли. Он продолжал оставаться таким же раздражительным, с подозрением и какой-то волнительной настороженностью ожидая чего-то необратимого, с крайней неохотой отсиживая текущий патруль. Неприсущее ему поведение вгоняло ещё и в ступор, затормаживая реакцию, что заметно усложняло работу и неимоверно раздражало, подвергая испытанию и так истончившиеся за последние пару месяцев нервы.       Буквально пару минут назад на глазах у Ястреба практически произошло похищение. И, несмотря на очевидность и прозрачность ситуации, он воспользовался причудой с небольшой заминкой. Мозг прекрасно осознавал происходящее, как и необходимость действовать, исправно подавая перьям чёткие указания, но отклик от причуды герой получил не сразу. Это напрягало, нагоняя постыдную пелену надежды на то, что ближайшие пару часов пройдут в хотя бы относительной тишине, за которые ему удастся собраться с мыслями. Он впервые почувствовал себя неуверенно, будто стажёр, отправившейся на своё первое задание.       Вот только старуха Жизнь особой чуткостью не отличалась. Она любезно напомнила незадачливому герою, насколько тернистой и опасной была, в очередной раз подкидывая довольно неожиданные сюрпризы. Первым оказалась ощутимая вибрация перьев, отзывающаяся глухими покалываниями на нежной коже. Это означило лишь одно – где-то поблизости орудуют злодеи, и Ястребу не составило труда определить место и ситуацию, по вине которой встрепенулись практически все его сенсоры.       Ограбление. Да, тишина пасмурного дня была прервана каким-то простым мелким грабежом, участниками которого стали всего два человека. Само действо развернулось неподалёку, буквально на соседей улице. И все эти удачные относительно расположения стечения обстоятельств не могли не порадовать героя. Несмотря на специфику своей работы, что водружала на его плечи непомерный груз ответственности за множество жизней, Ястреб продолжал оставаться обычным человеком. Он, как и многие творческие люди, часто поддавался настроению, делая что-либо в потоке вдохновения. В такие моменты он мог летать и без крыльев, отлавливать злодеев на «раз-два», а после, сверкая ровным рядом белых зубов, раздавать автографы поддерживающим его фанатам. Ястреб старался быть оптимистом, так что без труда и возражений самостоятельно входил в этот самый поток, выполняя около восьмидесяти процентов своей работы именно под его влиянием.       Но сегодня день явно не его. Ограбление простого среднестатистического жителя Токио в безлюдном переулке? Герой со всей ответственностью называл подобные случаи периодическими, обыденными, предотвращая их по несколько раз на дню. Он привык к подобным ситуациям настолько, что браться за них стал с несвойственной для себя ленцой и какой-то тошнотворной неохотой, после чего лицемерно корил себя за, в целом, явно наплевательское настроение. Вот только поделать с этим ничего не мог.       Сколько ещё раз ему придётся исключать попытки непутёвых воров, возомнивших себя чёрт знает кем, поживиться кассой мелкого магазинчика или содержимым чьей-нибудь сумочки? А ведь на носу внедрение в лигу злодеев, и в сравнении с приспешниками Шигараки прочие мелкие злодеи кажутся простой дорожной пылью.       Думая о масштабах предстоящей операции, Ястреб неохотно поднялся на ноги, отряхивая штаны своего светлого костюма. Он снова восседал на крыше новенькой многоэтажки, размышляя о будущем мира героев и о себе – в целом. Мужчина не успел сделать и шага, как запястье пронзила резкая боль. Герой довольно часто становился свидетелем, как ему казалось, утрированных описаний происходящего с ним сейчас, но не считал сравнения с резьбой раскалённой тупой иглой настолько уж страшным. Однако онемевшая от разрывающей пульсирующей боли рука поменяла все его суждения на корню: Ястребу чудилось, что под плотной перчаткой у него больше нет кожи, и всё то, что сейчас происходит с его запястьем, делают на освежёванной нежной плоти, а участие во всём процессе невероятно горячих и острых предметов и впрямь имеет место быть. — Ох, чёрт, теперь я понимаю, почему эту хрень называют швом...       С рождения за каждым человеком закрепляется шанс на счастье. Возможность получить понимание, поддержку, заботу и любовь, сила которых будет отличаться даже от родительских. Всё это может подарить соулмейт, идеально подходящий для своей пары по всем критериям. Он будет казаться ему самым красивым, самым умным и милым, таким, каких в мире быть просто не может. Соулмейты будут взаимодополнять друг друга, помогать своей паре в каждом начинании, а мысль о разрыве отношений никогда никого из них не посетит.       Соулмейты редко находят друг друга до десяти лет. У многих этот возраст превышает даже тридцать десятков, а многим не везёт встретить друг друга вовсе. Однако момент перед встречей не спутать ни с чем: на запястье у пары появляется «шов» – свежий рубец из филигранно выгравированной фразы, по которой можно будет определить, с кем вас связала судьба. На запястье одного слова другого, а когда заветные строчки наконец озвучены – текст сменяется именами соулмейтов, навечно обосновываясь ни только на коже, но и в душе.       Это и впрямь можно считать явлением романтичным и более томящим, нежели определение причуды. Особенно, если вспоминать сюжеты различных сказок. Там у персонажей швы оригинальные и красивые, а боль их получения совсем не чувствуется, ведь в этот момент главные герои стоят друг напротив друга, и без слов понимая, что самый родной и дорогой сердцу человек сейчас напротив. Текста на их руках часто связаны с цветами, чувствами или пейзажем, чем-то до одури красивым, трогательным. Прибывающему в предвкушении Ястребу очень хотелось поскорее посмотреть содержание своего шва, однако то, что у них как в сказке не будет пришлось понять уже сейчас, пережив всю боль порознь, ощутив и прочувствовав её как следует.       Как же ему хотелось поскорее найти Её.       Да, Ястреб был уверен, что его соулмейт – девушка. Судьба никогда не выберет тебе в пару того, кто пришёлся бы не по вкусу. Конечно, он знал, что случаи однополых союзов участились, но тут речь идет о предпочтениях и, непосредственно, о нем, о герое Номер Два, а его взгляд может задержаться только на какой-нибудь красавице. Идеалом для него будет брюнетка значительно выше него самого, смуглая, пышногрудая и длинноногая. Для таких параметров кукольное личико не подойдёт, однако богатое воображение Ястреба вывело нечто среднее между остроскулыми европейскими моделями и более привычными миловидными японскими айдолами.       Воображая, насколько приятны на ощупь её шелковистые волосы, какой дивный чарующий аромат, исходящий от её тела, наполнит его лёгкие, когда она подойдёт ближе, какие сладкие и пьянящие у неё уста, герой совершенно забыл о той самой заварушке на соседней улице.       Мужчина рвано выдохнул, сглатывая вязкую слюну, и глубоко вдохнул, с наслаждением вбирая в себя воздух уже не казавшегося таким уж и пасмурным дня. Воодушевлённый, он подошёл к самому краю, расправляя массивные красные крылья. От эпатажного прыжка с крыши двадцатого этажа его остановила шальная мысль, заставившая мельком взглянуть на свежий шов, быстро оттягивая перчатку. — Брюнетка, да? - как-то горько и тихо переспросил мужчина, отводя остекленевший, заполняющийся болью и отвращением, взор, — Красивая, длинноногая, пышногрудая...       Хриплый слабый смех утонул в шуме бодрствовавшего Токио. Рука нервно натянула перчатку обратно, возможно, слишком сильно, поскольку та отозвалась звонким треском отнюдь не слабых ниток.       В сказках герои разделяют между собой строчки, идеально дополняющие друг друга. Надписи на их руках красивые и содержательные, выделяющие своих обладателей от прочей серой массы с их незатейливым пустословием. Однако осознание, насколько люди идеализируют метки и вложенный в них смысл, пришло к мужчине только сейчас. Лучше бы Ястреб с самого начала разделял реальность и мечты, потому что в момент, когда глаза столкнулись с вырезанным на тонкой коже текстом, он по-настоящему разочаровался.       Герой, словно борясь с безысходностью, сделал шаг в пустоту, раскрыв красные крылья в самый последний момент. Он взлетел, ловя восхищённые взгляды проходящих мимо зевак, брезгуя ими, переполняясь ядовитым раздражением и делая следующий взмах ещё сильнее. Ему хотелось скрыться от вездесущих глаз и как можно скорее с головой окунуться в ненавистную для него поимку вора.       Ему хотелось забыться. Надежды и мечты его остались на той самой крыше, рассеиваясь с появлением, по факту, обыкновенного свежего шрама. Иногда по нему можно понять или прикинуть, какой у вашего соулмейта характер. А иногда даже пол. «Девочки такое точно сказать не смогут», – подумал герой, прежде чем приземлиться во дворе той самой злосчастной улицы.       Несмотря на благополучие района, улица, на удивление, отлично подходила для разбоев и грабежей: фонарей здесь было не так много, что обеспечивало злоумышленникам анонимность и скрытность в тёмное время суток; камер так же не наблюдалось, а на очевидцев рассчитывать не стоило – эта улица входила в число тех, чьих жильцов определение «трудоголик» охарактеризовывает как нельзя лучше, в связи с чем квартиры зачастую оставались пустыми. В остальном же ничем не выделяющиеся многоквартирные дома, огороженные деревья и практически пустая парковка. Ястреб даже не сразу заметил, где искать жертву, и по какому направлению лучше отправлять перья для поимки, очевидно, сбежавшего вора.       Недалеко от стройного ряда скамеек и несуразного кашпо, мужчина заметил нечто удивительное. Он быстро сопоставил факты и молниеносно подлетел к странной парочке, останавливаясь в паре шагов от них. — Добрый день, юная леди, - незадачливо потирая затылок произносит мужчина, — Вы, должно быть, невероятно сильны, раз сумели обезвредить злодея самостоятельно.       Девушка брезгливо повела плечом, словно скидывая с него нечто противное, омерзительное. Раздраженно смахнув намагниченные пряди пепельно-белых волос, довольно громко хмыкнув, блондинка плавно развернулась в пол-оборота, пряча одну руку в карман светлого пальто.       Ястреб только сейчас заметил, насколько она была красива: хрупкое телосложение, невысокий рост, словно точёное, скорее миловидное, чем вызывающе красивое, лицо, верхняя губа была чуть пухлее нижней, придавая её образу непонятное для него кокетство. Мужчина поймал себя на мысли, что самым безобразным образом разглядывает её. Но небесно-голубые глаза, смотрящие на него с пренебрежением, презрительно щурясь, не давали отвести собственного взгляда. Слегка нависшее веко делало их как будто мудрее, жестче, превращая ясный девичий взор в осуждающий и заставляя героя стыдиться собственной халатности. Если бы он пришёл вовремя, возможно, сумел бы поймать взгляд иного характера, и от этой мысли сердце забилось в новом ритме. — Тц, - девушка нахмурила носик, сощурившись сильнее, совершенно не скрывая своего отношения к стоящему напротив мужчине, — Лети, куда летел, петух ебучий.       Герой не мог отвести от неё взгляда даже после столь грубого замечания. Ему абсолютно точно не хотелось следовать указанному девушкой маршруту. В его голове не укладывалось, чего стоила эта глупая шутка – до невозможности мужицкая фраза, полностью убедившая его в том, что женятся на нём.       Рассерженная блондинка была полной противоположностью того старательно созданного, по сантиметрам вымеренного Ястребом образа, что может ни только возбудить, но претендовать на определённую часть в его сердце. Ростом она ниже про-героя на добрые пол головы, как такого объема в груди и бёдрах мужчина не приметил. Она точно не в его вкусе, но, от чего-то, синева её небесно-ясных глаз всё не отпускала. Хотя, возможно, ему хотелось быть пленённым, однако, желает ли того же она?       Вслед за тревогой пришло и сомнение. Если они соулмейты, то необходимо подтвердить это. Блондинка точно и метко попала в, казалось бы, наибредовейшую строчку, вырезанную на его запястье. И от него требовалось тоже самое. Вот только доселе переполненная, забитая сожалениями и злыми мыслями, голова в момент опустела. Он пробормотал что-то настолько же глупое и несуразное, как и всё сейчас происходящее: — Женишься на мне?