"Зачем ты в наш колхоз приехал, зачем нарушил мой покой?" (с) песня
Она его ненавидела. Это была ненависть с первого взгляда! Все вокруг говорили о нём… Особенно подружки… У них не закрывались рты: Билл такой, Билл сякой… Красавчик, умничка и поёт хорошо! Тьфу! Тошно было смотреть на эти розовые сопли, которыми исходили тогда сотни девочек в её городе при виде своего кумира… А ей он был противен! Первой её фразой при взгляде на Билла была: «А где титьки?» Она издевалась над внешним видом, манерой поведения, но не слышала его песен, ни одной. Принципиально. Она отключала все источники звука, едва объявляли: «А сейчас в эфире "Tokio Hotel"». Она не знала, откуда взялась ненависть. Она не знала, почему её, как она говорила, бесит ОНО. Её подруги пытались рекрутировать её в свою армию фанаток, но она не шла ни в какую. - Он – смазливый моральный урод! – вот что она отвечала… - Я никогда не буду слушать эти придурочные песни! – тоже её слова. Она издевалась над своими, как она утверждала, «наивными дурочками» подружками, которые писали письма и посылали подарки в далёкую Германию.***
И вот, однажды, поздно вечером, Юле позвонила Аня: - Ты пойдёшь завтра со мной на концерт моих пусечек-токов? Позязя! Ты – моя последняя надежда, у меня билет пропадает! Ты просто обязана пойти! - Стоп, стоп! Токи – это "ТХ"? - Ну, а кто же ещё? - Нет! Тысячу раз нет! – сказала наша героиня и повесила трубку. Но… Впервые за четыре года ей стало вдруг любопытно… За что эти сумасшедшие любят "Tokio Hotel" и эту образину – Билла? Безумно интересно… Она взглянула на полочку с дисками. Там, среди прочих стояло два альбома "ТН". Первый, она не помнила, как он называется… Подружки-фанатки подарили его на пятнадцатилетие Юли. И последний, с названием, дебильнее не придумаешь – «Humanoid». Она нетвёрдым шагом подошла к полке. Всё внутри сжалось. Юля вставила диск в ноут, подсоединила стереонаушники, убавила громкость и нажала на «Play». - Schrei! Schrei! – запел сильный мальчишеский голосок. Она сидела и слушала… Сидела как завороженная… В ней проснулось материнское чувство… Да, любовь, к этому маленькому мальчику, чей голос звучал у неё в ушах. Когда он пел «Jung und nicht mehr jugendfrei» - она смеялась, когда «Rette mich» - плакала… Потом музыка кончилась. Она на автомате вставила в дисковод «Humanoid». Вот тут она влюбилась по-настоящему! Влюбилась не в ребёнка, а в мужчину, и плевать ей было, что раньше она считала его женоподобным…***
В этот день, ровно в полночь, в обвешанной постерами "ТН" квартире, которая принадлежала родителям безумной фанатки Ани, раздался звонок… - Факин щет! Кто это? – прорычала Аня в трубку. - Это, я, Юля… Я хочу, очень хочу пойти на концерт! - ЧТО?! – Аня на том конце провода поперхнулась и закашлялась.***
Утром они пошли в Олимпийский – занимать хорошие места. У них были билеты в фанзону. И вот, концерт в самом разгаре. Билл замолчал. - А сейчас, - сказал он по-немецки, - мы выберем ту, что поможет мне допеть эту песню… Зал взревел. Девчонки из фанзоны рванулись к сцене. Они кричали: «Билл, их либе дих!» – а Билл тем временем всматривался в толпу. И внезапно он увидел в свете прожекторов золотисто-карие глаза девушки, смотрящей на него. В них было всё… Билл будто бы почувствовал боль этой девушки, с безвольно опущенными руками (и это в то время когда все руки тянулись к нему)… Она что-то шептала… кажется, это была фраза: «Где раньше были мои мозги?» - Я выбираю во-о-он ту девушку в зелёном! – сказал Билл в микрофон и дал знак секьюрити. - Юля, Юлька, это он тебя выбрал! – в восторге кричала Аня на ухо нашей героине. - Да? – Юля растерялась. Тем временем двое крепких мужчин подошли к ней и повели на сцену. - Как дела? – спросил Билл по-русски, беря Юлю за руку. - Zehr gut! – ответила та. - Wie heisst Sie? - Ich heisse Julia… Они допели песню (слова которой Юля выучила накануне), и Билл обнял её, незаметно вложив в руку девушки записку…