Марина столбы скрещенные избегала, амулеты в сомнительных лавках набирала кучами, всегда пару монеток с собой таскала.
Помню, перед зачётом в полночь форточку откроет и кричит в тридцатиградусный мороз: «Халява, приди!». Девчонки шикали на неё, я смеялась — ну, правда, что за пережиток прошлого? И ведь сдавала. И мы сдавали, но совершенно не так, как Марина с её спокойной улыбкой и уверенностью во взгляде.Она людей перешагивать боялась — вдруг не вырастут? Кошек чёрных любила, но… Тоже остерегалась. Гадала. На прошлое, будущее, настоящее. На суженного. Но только нам. Себе ни разу.
Маринину обеспокоенность выдавали лишь скрещенные пальцы, спрятанные в кулачки. Мы "подкалывали" её — она не смущалась, не пыталась оправдаться, между делом поясняла: «Так легче жить».Марина праздники обожала. Каждый раз, словно информбюро, сообщала, что «сегодня такой-то день по такому-то календарю».
А вы знали, что с четверга на пятницу сны сбываются? Марина знала и утром пятого дня недели просыпалась то безумно радостной, то беспричинно угрюмой.Она дневники бумажные вела — такие, на замочке. А ключик в чехле от телефона носила. Даже и не понятно, без чего остаться она более боялась: без чехла или без телефона?
У Марины родители в другом городе, в другой области. Где-то в провинции, в общем. Она к ним только раз в месяц ездила, и то — на один день. В другие выходные колесила на общественном транспорте от остановки к остановке, мечтала все достопримечательности посетить и заодно счастливый билетик выиграть. Но то ли срок годности амулетов подошёл к своему завершению, то ли кошка угольного цвета всё-таки выскочила в неподходящем месте… Но попала Марина на автобусе 51-ого маршрута в небольшое ДТП. Пострадала, однако, сильнее остальных пассажиров — перелом ноги и, как бы иронично это не звучало, — указательного и среднего пальцев на обеих руках. Я пришла к Марине в палату с надеждой позлорадствовать, но удивленный возглас, встретивший меня у самого порога, напрочь отбил это желание: — Странно… Сон-то вещий приснился со вторника на среду!