От Кольта, с любовью

– Алекс, тебе пакет пришёл. Голос Юджиро прозвучал так громко и гулко, как будто съёмная квартирка Шелли находилась в канализационном коллекторе. Почему именно в канализационном? Когда Алекс глубоко вздохнул, выныривая из полусна и выдохнул в подушку, он чудом не задохнулся от "аромата" своего дыхания. – О-ох, блядь... – Что такое? Бодун? – Кушида слегка наклонился к Алексу, рассматривая лицо своего новоиспечённого партнёра по команде. – Выглядишь неважно. Помятая физиономия, расчерченная полосами от складок на подушке, засохшие корочки в уголках глаз и тёмные круги под нижними веками – "неважно" явно не выражало всех эмоций японца от увиденного. – Юджиро, – Шелли приоткрыл один глаз. – Какого хрена ты здесь делаешь? – Приехали, – хохотнул Юджиро и кинул небольшой коричневый конверт на прикроватную тумбу, разворошив при этом гору бумажно-картонного мусора (всё из быстрой доставки японской еды). Алекс прикрыл голову руками, шуршание всего этого хлама, полетевшего на пол, показалось ему диким штормом, лупившим в оконное стекло песком вперемешку с гравием. Кушида с ухмылкой прошёл на крохотную кухоньку, взял со столешницы светло-серого гарнитура первый попавшийся стакан и, сполоснув его под краном, полез в холодильник за бутылкой "чистой природной воды", которую Шелли всегда хлестал литрами. Он не стал заморачиваться на созерцании той пустоты, которой встретило его нутро холодильника, главное, что там было несколько нужных ему бутылок. Шелли со стоном перевернулся на спину и тут же почувствовал как воротник футболки каким-то непостижимым образом затянулся у него на шее и начал душить. – Да твою-то мать! Алекс резко сдернул шмотку через голову и, кинув её через всю комнату, приоткрыл глаза. Жалюзи конечно же не были закрыты и солнце нещадно начало выжигать мозг через и так немало настрадавшиеся покрасневшие глазницы. Казалось, все вокруг словно имело безмолвный пакт на это утро – довести Алекса Шелли до белого коления. Алекс вжался затылком в подушку и, закрыв глаза, для верности положил на лицо руку, чтобы жизнерадостные лучи не ослепили его своим не менее жизнерадостным светом. – Что я пил вчера... – пробубнил Шелли себе под нос и тут же пожалел об этом. Сколько же дерьма было у него во рту и какой щёткой предполагалось всё это оттуда выгребать? – Держи. – А-а! – Алекс чуть ли не подскочил на кровати от неожиданности. Кушида рассмеялся. – Ну ты параноик, ей богу! – Откуда ты... ч-чёрт, откуда т... я думал ты мне приснился! – Шелли еле как восстановил дыхание после испуга. – Дай сюда. Алекс забрал из рук японца бутылку и жадно присосался к горлышку. – Не захлебнись, – хохотнул Юджиро и отпил той же холодной водички из стакана. – Я смотрю тебе весело, – нахлебавшись воды, Алекс теперь с такой же страстью глотал воздух. – Ты ответ-тишь мне, какого... какого чёрта ты тут забыл? И как ты вошёл вообще? Кушида сделал ещё глоток и с улыбкой поставил стакан на освободившийся его стараниями уголок тумбочки. – Я тебя до квартиры на себе пёр, между прочим. Вчера ночью, ага. Прости, раздевать я тебя не стал, в чём ты был в том я тебя на кровать и бросил. И поехал домой. Юджиро пошарил в кармане куртки и вытащил ключ с короткой, звеньев в пять, цепочкой на кольце. – А здесь я потому, что забыл оставить тебе вот это. Японец вздёрнул бровями, словно спрашивая у Алекса, понятно ли он изъясняется. – Вот чёрт, – прохрипел Шелли и снова присосался к бутылке. – Да уж. Кушида положил ключ от квартиры Алекса на тумбочку рядом со своим стаканом и тяжело опустился в кресло, которое располагалось примерно в метре от кровати (квартира сама по себе была небольшая, вся мебель вокруг была близко, буквально рукой подать). – Почему я так нажрался? – Шелли нахмурил лоб, пытаясь вспомнить хоть что-нибудь. Результата мозговой деятельности не последовало и он приложил ко лбу бутылку, однако это тоже не особо помогло. – Понятия не имею, – Кушида отряхнул штанину трико и, сцепив пальцы в замок, обхватил колено. – Могу сказать только то, что вчера мы праздновали день рождения Ёшихиро, было много саке, пива и... и, насколько я помню, ты налегал в основном на первое. Алекс зажмурился, потёр левый глаз ладонью. – Я сильно опозорился да? – Нет. Это прозвучит странно, но ты не опозорился совсем. Не танцевал на столах, не приставал к юным официанткам... ничего такого. Когда ты высосал в одного целый графин на тебя накатила какая-то меланхолия. Ты лежал мордой на столе, наверное, минут пятнадцать, пока я к тебе не подошёл. – Уснул что ли? Чёрт, нихера не помню. – Нет, не уснул. Упирался лбом в столешницу и вёл сам с собой диалог. Алекс сощурился. – Чего? Кушида коротко рассмеялся. – Шутка. – Да что сегодня за утро такое? – Шелли развёл руками. Японец хмыкнул, опустил взгляд на свои руки и дальше заговорил серьёзно. – Ты ничего не говорил. – Вот это уже хорошо, – Алекс потряс полупустой бутылкой в воздухе. – Вот это слава богу. – Вообще ничего, – Кушида посмотрел напарнику в глаза. – Я спрашивал, что случилось, а ты смотрел на меня, время от времени открывал рот, пытаясь что-то сказать, но не произнёс ни слова. Шелли ответил задумчивым взглядом, почесал пальцами подбородок. – Знаешь на что это было похоже? На беззвучную истерику. – Что? – Ну знаешь, когда человек испытает сильную внезапную боль или допустим шок, он не вскрикивает и не плачет по началу, а начинает давиться воздухом. Это, наверное, с детьми чаще всего случается. Алекс моргнул пару раз, пытаясь переварить информацию. Прислонившись лбом к столешнице? Графин саке? Беззвучная истерика? Какого чёрта? – Я не помню. – Не важно. Наверное, мне вообще не стоило тебе об этом говорить. Шелли поджал губы, начал медленно вращать бутылку в руках. – Ладно, – Юджиро хлопнул себя по бёдрам и поднялся с кресла. – Ключи я вернул, тебя проверил – жив-здоров. Поеду домой. Да, и не забудь про конверт. Алекс кивнул, ощущая как на плечи опускается что-то тяжёлое и гадкое. – Аригато, Кушида. Японец обернулся у самой двери. – До:итасимаситэ. Мата асита. – Мата наа.* Юджиро улыбнулся и, выйдя из квартиры, мягко прикрыл за собой дверь. "Истерика значит", – подумал Алекс и, откинув в сторону плед, опустил ноги на ковролин. Носок на правой ступне сполз и перекрутился так, что вышерканная пятка была не там, где ей следовало быть, странно, но с левым носком такого не произошло. Вспоминая футболку, которая чуть раньше хотела его смерти через удушение, Шелли подумал, что по всей видимости, спал он беспокойно. Раскуроченная кровать тихонько намекала на то же самое. Поставив бутылку на пол, Алекс закрыл лицо ладонями и с силой потёр кожу. После ударил пару раз по небритым щекам и мотнул головой. На мгновение перед глазами поплыло. Саке с вечера и холодная вода на утро, не очень хорошее сочетание. Часть хмеля вернулась с первым же глотком, но Алекс почувствовал головокружение только сейчас. "Конверт", – неожиданно выплыла мысль из обволакивающего мозг тумана. Шелли покосился на тумбочку. Коричневый прямоугольник в марках и почтовых штемпелях. Интересно, кто это решил по старинке написать письмецо? Алекс зевнул, ещё раз тряхнул головой и, почесав макушку, взял в руки конверт. На ощупь он был немного вздутым, внутри явно было не письмо или же не только оно одно. – Отправитель Скотт Колтон, – Шелли провёл рукой по волосам. – Колтон... что-то знакомое. Осмотрев конверт со всех сторон, Алекс взял его за край, встряхнув, прощупал место, где можно было аккуратно его вскрыть и наконец оторвал от него удивительно ровную полоску картона. Вытряхнув содержимое себе на колени, он не обнаружил никакого письма, лишь полипропиленовый пакет с плотно зажатым клапаном. В пакете была белая майка. Не смотря на то, что сложена вещь была аккуратно, на ней всё равно были отчётливо видны складки. – Ну и что это за хрень? Алекс провёл ладонью по щеке, причмокнул и решил разобраться с этим странным посланием после того, как прохладные струи воды обласкают его тело. Всё то время пока Шелли стоял под душем, упираясь лбом в полупрозрачную стенку душевой кабины и получая несказанное удовольствие от барабанящих по коже капель, вещица в пакете мирно покоилась на кровати. Причесавшись и почистив зубы, Алекс голышом прошёл в комнату, достал из комода свежие треники и надел их прямо так, на голую задницу. Следующая остановка по следованию маршрута – кухня. – Голяк, – озвучил Алекс результат осмотра шкафчиков и холодильника на наличие еды. – О, печенье. Неожиданная находка заставила желудок призывно заурчать. Хорошая штука это саке. Шелли был готов к тошноте, жуткой головной боли и другим не слишком приятным симптомам похмелья (как никак он выжрал целый графин в одного!), но всё оказалось не так страшно и даже по-божески. Мозг по прежнему находился где-то на туманном Альбионе и немного мутило, но только и всего. Алекс заварил зелёного чая и усевшись на столешницу кухонного гарнитура с удовольствием начал жевать печенье. Впервые за долгое время ему было хорошо. "Знаешь на что это было похоже? На беззвучную истерику", – прозвучал в голове голос Кушиды. И действительно ведь, когда поддаёшься истерике, срываешься или плачешь, значит выпускаешь из себя что-то чёрное, тяжёлое. Что-то, что долго копилось внутри. Алекс прекрасно знал, что это могло быть, но несмотря на общее вполне удобоваримое состояние его души на данный момент, тот груз всё ещё был на своём месте. Он прекрасно чувствовал эту тянущую приглушённую грусть, но несмотря на это, очень надеялся, что утопил вчера в том графине хотя бы крупицу этой боли. Тщательно пережёвывая очередную печеньку, Шелли взял кружку с зелёным чаем, выгреб из пластиковой коробки наполовину раскрошенную последнюю печенюгу и решил передислоцироваться в комнату. – М-м, кстати, – увидев на кровати присланный неким Скоттом Колтоном пакет, Алекс скинул с тумбочки ещё немного хлама и примостил туда кружку. Печенье при этом засунул в рот. Взяв пакет в руки, он только сейчас заметил светло-розовые пятна на майке, почти на самом сгибе. Значит, она явно была не новая. Какого чёрта кому-то понадобилось присылать ему ношеную вещь? Прежде чем открыть пакет, Шелли перевернул его и увидел наклейку с надписью "Hello my name is" и нарисованную маркером звезду Давида в свободном разлинованном поле. – П-ф-ф, – Алекс хохотнул. – Ну конечно же. Колтон, блядь, Кабана. Раскрыв наконец упаковку, Шелли вытряхнул майку на ладонь, а потом взял её двумя руками и развернул. Действительно пятна имели место быть и были похожи на плохо застиранные капли. Кетчуп? Вино? Кровь? Алекс поднёс вещицу ближе к лицу и вдруг замер. Показалось, что сердце пропустило удар. Потом ещё один. И ещё один. Шелли закрыл глаза, чувствуя как пальцы, впивающиеся в белый хлопок, скручивает судорогой. – О господи, – прошептал Алекс и, порывисто прижав майку к губам, глубоко вдохнул носом такой родной, завязывающий внутренности в узел, аромат. – Господибоже... Спустя какое-то время Шелли сидел на кровати, слепо всматриваясь в стену прямо напротив себя. Он так и не выпустил майку из рук, пальцы безостановочно мяли между собой мягкую поношенную ткань, словно глину, которой предстояло стать очередной скульптурой мастера. Они с Сейбином не общались уже несколько месяцев. Сколько точно Алекс не помнил. Однако сколько бы времени не превращалось в неизменно наступающее прошлое, Шелли казалось, что он находится в подвешенном состоянии. Казалось, что он перебирает ногами в воздухе не касаясь земли. Мир крутится и меняется под ним и вокруг него, а сам он... Сам он никуда не движется. Алекс внимательно наблюдает как его рука разгребает груду бумаги, жестяных банок и вещей на полу, выуживая радиотелефон. Следит за тем, как пальцы жмут на кнопки-цифры в определённой последовательности. Это очень дорого, звонить в США с простого телефона, но Шелли не управляет своим телом. Он лишь комкает вещицу любимого человека в левой руке и слушает длинные гудки в трубке. "Увы, по всей видимости меня нет дома...", – раздаётся после нескольких долгих гудков и Алекс сильно поджимает губы. Видимо, не судьба. Алекс дослушивает записанный на автоответчике голос Криса практически до конца, как вдруг: – Алло? Алло, я вас слушаю. Шелли беззвучно открывает рот. При живом звуке знакомого голоса, глаза сами собой начинают слезиться. – Алло? – слышно как Сейбин сглатывает слюну. – Э-эй, есть там кто? Несколько секунд на том конце провода ждут ответа, но Алекс не может произнести ни слова, будто кто-то с корнем вырвал ему голосовые связки, а он всё ещё под анестезией и не чувствует той адской боли, которая копошится где-то в горле. – Алло... "Почему ты не кладёшь трубку?", – крутится мысль у Шелли в голове. – "Почему ты не хочешь её положить?" Он тяжело выдыхает и, роняя майку на пол, прикладывает ладонь ко лбу. – Алекс, – тихо произносит Сейбин и в его голосе не слышно вопросительной интонации. Шелли кивает догадке бывшего напарника. Рука, сжимающая трубку, начинает дрожать. А потом он слышит, как Крис улыбается. Точнее мягко выдыхает, слегка приподняв уголки губ, но Алекс видит его улыбку так отчётливо, словно он находится с ним в одной комнате. Через пять секунд Шелли сбросит вызов и, выронив радиотелефон, медленно проведёт ладонями по лицу, потом зароется пальцами в короткие волосы на затылке и просидит так по меньшей мере полтора часа. * – Спасибо, Кушида. Японец обернулся у самой двери. – Не нужно благодарности. До завтра. – Пока.