Любовь и ее последствия

Все шло достаточно привычным, много раз проверенным путем. Сволочь Моринага перехватил Соичи на подходе к уютному дивану в гостиной, где последний намеревался провести тихий уютный вечер с сигаретой в зубах и любимым справочником по токсикологии в обнимку. Парочка поцелуев, минет в исполнении кохая (кончив, Соичи одним усилием воли удержался от позорного сползания по стеночке, ибо ноги не держали уже совсем), маневрирование по направлению к спальне Моринаги и второй заход, на этот раз с проникновением. Распластанный, как лягушонок, подготовленный для препарации, Соичи мысленно в очередной раз проклял и кохая, и свое предательское тело, и уже почти что морально сдался и расслабился. Но тут Моринага резко вышел и перевернул податливое тело на живот. -Эй, что за ч.. Что ты делаешь?? – сорванный еще во врем предыдущего оргазма, голос уже почти не слушался Соичи. Ответа он не дождался. Сильными руками его подхватили под бедра и поставили на колени, разведя их немного в стороны. Лежать, уткнувшись лицом в подушку, при этом в довесок с откляченной кверху задницей, было крайне неудобно. Отфыркиваясь и тяжело дыша, Соичи ухитрился повернуть голову вправо, надеясь установить зрительный контакт с распоясавшимся гадом и привести того в чувство коронным злобным зырком. Но не успел осуществить задуманное. Сверху навалилось тяжелое, горячее, влажное тело. Рука ухватилась за волосы, обернув их вокруг ладони, не больно, но властно и уверенно потянула их назад, заставляя откинуть голову, приподняться, упираясь на руки, и максимально прогнуться в пояснице. -Гха! – полустон-полувсхлип только и вырвался из широко открытого от удивления рта. Соичи не мог поверить в происходящее. «Черт…Этот идиот!.. Я же мужчина…Взрослый, самостоятельный человек… Уважаемый аспирант, мать его! А этот придурок..! Крутит как хочет, как какую-то девку на сеновале!» Тут в него вошли сзади, одним медленным уверенным движением, и все мысли рассыпались искристыми осколками от болезненно-сладких ощущений, когда Моринага начал, прерывисто двигаясь, наращивать темп. Во время оргазма Соичи кричал. Что было дальше – он не помнил, потому что вырубился. И не чувствовал, как Моринага, все еще сверху, с трудом восстанавливая собственное сбившееся дыхание и поддерживая бесчувственное тело семпая, нежно целовал его шею и плечи. Как аккуратно вышел, переложил его на бок и обнял сзади всем телом. Не услышал, как тот полусонно прошептал «Сладких снов, семпай», подарил напоследок контрольный поцелуй в любимую взлохмаченную макушку и только после этого заснул сам. Сказать, что Соичи утром был раздраженным, собираясь в университет, – значит, ничего не сказать. Он был зол как сто чертей, переваривая в который уже раз события вчерашней ночи в своей голове. В ванной он чуть было не запустил зубной щеткой в зеркало, лицезрея себя с растрепанными волосами, которых посмели вчера коснуться чьи-то поганенькие ручонки, но вовремя сдержался («Я взрослый человек…Я взрослый человек…Черт, черт, черт!»). Свой рюкзак с нужными на сегодня документами он обнаружил в своей комнате, хотя с уверенностью мог сказать, что вчера небрежно бросил его где-то в прихожей. «Этот поганец даже вещи мои раскладывает так, как ему угодно! Лезет в мою жизнь! Контролирует ее! Творит что ему вздумается!» Окутанный зловещей аурой, он наконец-то соизволил явиться на кухню – завтракать. На столе его уже ожидала привычная глазунья и чашка горячего, ароматного кофе. Но даже эта мирная картина не смогла поднять его настроение – наверно, из-за присутствия на кухне одного счастливо улыбающегося гада в фартуке. «Эти яйца… такие желтые…»- сварливо подумалось Соичи, и тут его самообладание дало трещину. Тяжелый удар кулаком по столу, разлившийся кофе, - «Моринага, ты чертов ублюдок, ты уже решаешь, что я должен есть или не есть на завтрак?!» - тяжело дыша, испепеляя офигевшего кохая взглядом. Моринага рефлекторно дернулся, слегка присел и в ужасе закрылся фартуком, как будто ожидал, что Соичи сейчас метнет в него тарелку с пресловутыми яйцами. -Но..с..семпай…вы же всегда так завтракаете… Я готовлю это п…потому, что вы это любите! -Я!..люблю?! – тут Соичи впал в ступор, поняв, что перегнул палку. Остекленевшим взглядом он уставился на злосчастную глазунью, как заведенный повторяя про себя «Я люблю это!..» Перед глазами его промелькнула череда таких же однотипных завтраков, но затем, к сожалению, его подсознание заменило их картинками вчерашней ночи. «Я люблю это…Я люблю…». Цвет его лица за считанные секунды пробежал весь спектр от зловеще-бледного до цвета переспелой вишни. С громким стоном, закрыв лицо руками, он стек вниз по стулу. «Семпай! Ч…что с вами?» - он не обращал никакого внимания на хлопотавшего около него Моринагу. Тяжелой каменной плитой на него упало осознание того факта, что он – Тацуми Соичи – человек конченый.