***********************
Фили нерешительно топтался около двери родительской спальни. Беспокоить дядю не хотелось, но и уйти он не мог. Потому что, если Кили зашёл к дяде… А больше он, собственно, никуда пойти не мог! По лестнице вниз не спускался – Фили бы услышал, и ни в одной из других комнат его не нашлось. Значит, только сюда. Но почему тогда так тихо? Дядя же предупреждал, чтобы его не беспокоили. А если он вышел куда-то? Тогда бояться нечего, но нужно торопиться, пока он не вернулся. Фили глубоко вдохнул, набираясь решимости, и открыл дверь. Дядя Торин сидел за столом и что-то писал, однако тут же поднял голову и внимательно взглянул на племянника. - Фили? Что-то случилось? Обычных сердитых ноток в его голосе не было, и мальчишка приободрился. - Да ничего. Мы просто с Кили в прятки играем. Ты его не видел? - Нет, - Торин нахмурился, тяжело опёрся на руки. – Давно он пропал? - Нет-нет! Всё нормально! Он только что пропал…в смысле, спрятался где-то внизу. Ну, я пойду. Фили торопливо выскочил из комнаты, притворил дверь и, переведя дух, растерянно огляделся. И где теперь искать этого балбеса? Может, в кухне? За ларём, вроде бы, была узкая щель, в которую этот кроха точно влезет. Светловолосый гном сделал пару шагов по коридору и замер. Оглянулся. На секунду ему показалось… или нет? После некоторого колебания, он тихонько вернулся и припал ухом к двери. Нет, не показалось. Фили с шумом втянул носом воздух и, стремительно распахнув дверь, ворвался внутрь.**********************
- Нет-нет! Всё нормально! Он только что пропал…в смысле, спрятался где-то внизу. Ну, я пойду. Фили шарахнулся назад и закрыл дверь. Торин выпрямился на стуле, выпустив перо, оттянул ворот кольчуги и негромко произнёс: - Он ушёл. Можешь вылезать. Внутри, под кольчугой, завозилось, и маленькая тёмноволосая головка вынырнула из горловины, уперевшись Торину затылком в подбородок. - Спасибо, дядя Торин! Малыш вывернул голову и взглянул на Торина. Тёмные, как угли, глазёнки озорно поблёскивали. Юный гномёнок широко улыбался, уцепившись крохотными пальчиками за край ворота. От прежнего страха и недоверия не осталось и следа. И это не могло не радовать Торина. Ему наконец-то удалось найти подход хоть к одному из детей, к самому забавному и буйному. Кили. Ощущение прижавшегося к груди тёплого, лёгонького комочка будило в очерствевшем сердце новые, совершенно незнакомые суровому гному эмоции. Когда крохотный гномёнок забежал в комнату, Торин был готов рассердиться. Он же просил детей его не беспокоить! Однако страх в глазах Кили отрезвлял похлеще холодного душа. Это была их первая встреча, и он сразу же напугал маленького племянника до полусмерти. А как исправить это – не знал. Опыта по общению с детьми у Торина не было практически никакого. Пара редких и коротких встреч с Фили лучше в расчёт не брать. И он брякнул первое, что пришло в голову. Когда же мальчик начал путано рассказывать об игре в прятки, Торин навострил уши. И забавная идея пришла в голову совершенно неожиданно. Кольчуга сидела на нём достаточно свободно, легко растягивалась и вполне могла вместить в себя помимо короля ещё и крохотного, едва достающего ему до колена гномёнка. Кили от такого способа прятаться пришёл в дикий восторг, и вылезать теперь не торопился. А Торин не спешил его прогонять, боясь разрушить то хрупкое понимание, установившееся между ними за эти несколько минут. - Не за что. В бою самое надёжное укрытие – самое неожиданное. - В бою? - Глазёнки Кили заблестели. – Дядь, так ты воин? - Воин. - И у тебя есть меч? А ты уже с кем-нибудь сражался? А с орками? Мне папа о них рассказывал. А они правда такие страшные? С клыками, когтями и всем прочим? Торин растерянно покачал головой. Дис предупреждала его, что Кили как южная птица-говорун, если начнёт болтать – пробкой не заткнёшь, однако он не поверил. А теперь вот, расплачивается. Но никакого сожаления по этому поводу Торин не почувствовал. Наоборот, на душе стало необычайно легко и тепло. Спокойно. - Ах, вы…заговорщики! Торин вскинул голову и охнул, увидев стоящего в дверях Фили с совершенно нечитаемым выражением на лице. Кили, ойкнув, поспешил нырнуть обратно, под защиту кольчуги, крепко ухватившись ручонками за торинову рубаху. Дядя быстро поднялся, поддерживая младшего племянника и с трудом сдерживая смех при виде возмущённого лица старшего. - Фили, спокойно. - А говорил, что его тут нет! Взрослый, называется! Мальчишка стал быстро наступать. Прикинув план отступления, Торин вышел из-за стола, одновременно скинув с плеч на пол тяжёлую, неудобную и чересчур жаркую шубу. - Кили, держись крепче. Следом полетела аккуратно стянутая кольчуга. Малыш, вцепившийся как клещ в его рубашку, так и остался на ней висеть. Торин быстро подхватил его на руки и отступил к кровати. - Мы просто заключили военный альянс против…гм…неприятеля. Он искренне старался, чтобы прозвучало это серьёзно, однако по заискрившимся смехом глазам Фили понял, что усилия пропали даром. - Альянс, значит? Неприятеля, значит?! Ну, я вам сейчас устрою! Светловолосый гномёнок с победным воплем прыгнул вперёд, на Торина, сбил его с ног и опрокинул на кровать. Кили взвизгнул и разразился громким хохотом, а Фили, ловко забравшись дяде на живот, принялся щекотать его и брата везде, где только дотягивались маленькие ручки. Торин засмеялся вместе с ними, даже не пытаясь освободиться. - Это мы ещё посмотрим! Кили набросился на Фили, едва не свалившись с кровати, принялся тормошить и трясти его. Торин улыбнулся, приподнялся на локте, потом сел и нахмурился: - Кажется, в прошлый раз я обещал надрать вам уши, если вы посмеете мне помешать! – сурово пророкотал он. Фили и Кили замерли, как вкопанные, во все глаза уставившись на дядю: младший – с не угасшим восторгом; старший – немного настороженно и заинтересованно. Торин позволил себе выждать немного и рявкнул: - Так вот, я передумал! Я защекочу вас до смерти! Он опрокинул мальчишек на спины, навис сверху и запустил руки им под рубашки. Грубые, сильные пальцы, способные раздавить в пыль камень, двигались на удивление нежно и аккуратно, заставляя маленькие тела извиваться в приступах истерического смеха. Фили и Кили визжали, как юные гномки, впервые в своей жизни увидевшие пауков или мышей. Так весело им не было давно. …Часом позже, вдоволь накувыркавшись и, в конце-концов, всё-таки свалившись с кровати в дружную кучу-малу, они затихли. Усталые, но счастливые, племянники уютно устроились на руках у Торина, а тот, в свою очередь, прислонился спиной к кровати, вытянув ноги. Родители бы сгорели со стыда, если бы увидели его сейчас, Двалин хмыкнул и покачал головой, а Фрерин предложил бы продолжить веселье боем с подушками. Братишка… - Знаешь, дядя Торин, - неожиданно сонно выдохнул Кили, - когда я увидел тебя утром, то думал, что ты строгий и страшный. Фили, дёрнувшись, состроил брату страшные глаза и встревожено покосился на дядю. Торин грустно улыбнулся: - И почему же ты так подумал? - Ну… у тебя было такое серьёзное лицо… И глаза такие…холодные… Кили неуверенно передёрнул плечами. Наверное, маленькому гномёнку трудно было выразить словами то, что он чувствовал инстинктивно. Однако одно слово он подобрал правильно. Холод. После падения Эребора и трагической войны при Азаннулбизаре все чувства Торина словно замёрзли. Ответственность за народ гномов, постоянные трудности, опасности, тревоги – всё это не проходит без последствий. И толща льда росла, погребая под собой чувства, желания, всё, что не касалось заботы о его народе. Торин забыл, каково это – радоваться жизни, смеяться от души, до слёз, дурачиться, не оглядываясь по сторонам с опаской, что кто-то застанет короля за недостойным для него поведением. Он забыл, - а маленькие, несмышленые гномята напомнили, втянув в свою игру, растопив своей беззаботной радостью и любовью лёд чужой души. - Это было раньше, - Торин наклонился и нежно коснулся губами тёмноволосой головки. – А сейчас всё по-другому. - Значит, ты больше не уедешь? Фили вскинул на него голубые глаза, полные отчаянной надежды. Торин невольно сглотнул. Где-то глубоко внутри трещал и стонал многовековой лёд, рассыпаясь сияющими осколками. Его сердце пробуждалось ото сна, заново учась любить и чувствовать. - Уезжать мне всё равно придётся, - скрывать горькую правду не имело смысла. – Но теперь я буду возвращаться чаще. Потому что знаю, что меня здесь ждут. Вы ведь будете меня ждать? Гномята удивлённо переглянулись. - Конечно! - Как ты мог вообще сомневаться?! - Ты же наш дядя! - И самый любимый, между прочим! Торин рассмеялся и прижал гномят к себе, так крепко, что оба возмущённо запищали. В душе сравнительно молодого ещё гнома наступала весна.