Зеркало, которое врет

Фламея Кэти с успехом игнорировала Фламею, надменно отворачивалась, стоило ей приблизиться. А Фламея про себя молилась, чтобы Кэти больше ничего не предприняла относительно Себастьяна. А до всех этих взглядов и отворотов-повротов девушке дела не было. Суббота закончилась как-то хаотично. Непонятно куда и непонятно зачем сбежал Брайан. Но самым странным и необъяснимым было та выходка Фламеи – подчинение желанию пойти на поле и посмотреть, как играют слизеринцы. «Мерлин мой… - думала Фламея, ранним утром прокручивая в голове то, что сделала вчера. – Что я делаю?» Она и гнала от себя эти мысли, и непроизвольно к ним возвращалась. Образ стремительно летящего светловолосого парня накрепко засел в памяти, не давал спокойно уснуть вечером, и подольше поспать утром. Фламея проснулась ни свет, ни заря, уже сквозь закрытые веки чувствуя, что в комнате светло. Не шумел за окном ветер, не бил дождь, и было очень тихо, только тихонько тикали заколдованные часы Ребекки. Девушка поворочалась немного в кровати, в итоге повернувшись на левый бок. Она положила под щеку левую руку, одну ногу поджала под себя, а другую немного высунула из-под одеяла. По телу пробежали мурашки, ведь в комнате было прохладно после ночи. Девушка вздохнула. Ну а СЕЙЧАС почему Малфой приходит в голову? Фламея никогда не умела долго валяться, тело уже устало отдыхать и стремилось бодрствовать, так что девушке ничего больше не оставалось, кроме как подняться с кровати. Она умылась, тихонько переоделась, чтобы не разбудить спящих девушек, и вышла из комнаты, а потом и из холодной гостиной – в коридор. Она не забыла прихватить с собой мантию, потому что собиралась подышать свежим воздухом. У нее было желание походить по замку, но затея потеряться не очень радовала. Поэтому Фламея все же предпочла прогулку. Ноги как-то сами собой принесли ее к тому месту, под столетними деревьями, где они гуляли с Брайаном, а потом девушка, не задумываясь над тем, куда идет, двинулась в сторону озера, на котором еще ни разу не была. Это озеро было хорошо видно из окна, находящегося рядом с ее кроватью. Алисия как-то говорила, что именно в нем проходил второй этап Кубка Огня. Фламея не знала, где именно находится озеро, но решила понадеяться на собственную интуицию. И интуиция ее не подвела. Черное озеро предстало перед ее взором сразу, стоило ей зайти за замок и протий пару метров. Огромное черное блюдце, умиротворенно лежащее под медленно-медленно светлеющим небом. Огромное спящее чудовище, покрытое бликами маленьких волн. Противоположный берег был очень далеко, и озеро казалось безграничным. Здесь дул легкий ветер и пахло чем-то свежим и густым. Пахло пресной водой и свежим утром после вчерашней непогоды. Фламея остановилась, обняла себя за плечи и просто смотрела на озеро. В эту минуту захотелось спать. Но не на кровати в башни Когтеврана, а прямо здесь, под вон тем дубом, раскинувшемся недалеко от берега. Спать, чтобы на короткие секунды просыпаться, сквозь сон глядеть на то, что находиться вокруг, и с улыбкой снова засыпать. Девушка тяжело моргнула, приложив усилия, чтобы разлепить глаза, и пошла дальше. Озеро, наверное, тоже было волшебным, как и все остальное, что было в Хогвартсе. Рядом с ним не думалось о плохом, не думалось о хорошем. Было спокойно. Да, было просто спокойно. Не дойдя нескольких метров до большого дуба, уже потерявшего бОльшую часть своих листьев, которая разметалась по всему побережью, девушка подошла к самой кромке холодной воды. Было тихо. Одна маленькая волна дошла до самых сапог Фламеи, и девушка сделала крохотный шажок назад, наступила на небольшой камушек и посмотрела себе под ноги, откинув волосы, собранные в хвост, за плечо. Что было там, за пределами Хогвартса? В этом большом и сложном мире волшебников, в котором, кажется, начиналась война. Неужели где-то там есть Воландеморт и Пожиратели Смерти? И они ждут своего часа. А где-то совсем не далеко на своей кровати мирно спит черноволосый юноша, а на прикроватной тумбочке лежат его очки в круглой простой оправе. Он – живая легенда волшебного мира, его надежда и будущее. Но сейчас он – простой мальчишка всего лишь спокойно спит и видит добрые сны. А зло не спит. Фламею эту пугало. Почему-то раньше она редко задумывалась о Том-Кого-Нельзя-Называть, а сейчас, находясь в Хогвартсе, учась бок о бок с Гарри Поттером, она стала все чаще и чаще думать о том, что же будет, когда она покинет школу. Если идет война, то что она принесет? В прошлый раз она принесла тысячи страшных смертей невинным людям… Девушка мотнула головой и моргнула. Большое черное озеро лениво колыхалось возле ее ног и так и норовило дотронуться до белых резиновых сапог. Как круто изменилась ее жизнь, стоило только сменить школу! Она знакома с Гарри Поттером, ее брат сбежал из дома, ее преследует влюбленный парень, у нее странные способности к магии, а кроме того она постоянно думает… о прохладном сером взгляде цвета январского неба. И вот, опять она о нем! Об этом взгляде, Мерлин его подери! У нее брат сбежал, заклинания без палочки выходят, а она думает о неком Малфое, которому до нее даже дела нет! Он же смотрит на нее, как на всех других девушек – то есть, как на пустое место. Она ничего не значит ни в его жизни, ни в его душе. Закончится школа, и каждый из них пойдет по своей дороге, даже не попрощавшись напоследок, потому что это никому не нужно. И в первую очередь это не нужно Малфою. Сама Фламея, может быть, украдкой обернется на него, но эта чертова гордость не позволит сделать что-то большее! Что большее, простите? Да он ведь Малфой! У него на роду написано выступать за чистоту крови и за взгляды Воландеморта! И его стоит остерегаться, бояться, ненавидеть… Но почему он пришел к ней на помощь, когда подонок Дирк напал на нее? Зачем ему это вообще было нужно? И как-то теплее стало от этих мыслей, легкий жар прилил к щекам, а руки обычно похолодели. Но хватит об этом. Лучше, например, попрактиковаться в этой странной магии, которую девушка недавно для себя открыла. Фламея быстрым движением стянула резинку с волос, тряхнула головой, зажмурилась и попыталась силой мысли поднять хотя бы один волосок. Но волосы нагло лежали на плечах и спине, не потрудившись даже пошевелиться. Спустя пару минут, бросив свои попытки, Фламея решила продолжить свой путь, но вдруг сзади раздался тихий шорох, и девушка с похолодевшим сердцем повернулась на звук. И красная резинка, которую девушка держала в руке, упала в воду. Фламея даже не заметила, как она вылетела из рук. Первые две секунды ушли на то, чтобы малость успокоиться; еще секунда, чтобы сформулировать реплику, следующая секунда – чтобы понять, какая эта реплика глупая, а потом: - В этот раз у тебя это вышло. - Вышло что? - левая бровь приподнята, а веки наоборот - немного прикрыты. Фламея с недоумением поняла, что робеет перед этим привычным взглядом, которым Малфой и без того постоянно на нее смотрел. Но в ответ на смятение она только вытянулась и ответила на холодный взгляд серых глаз. - Подойти ко мне незаметно. - А когда был первый раз? – поинтересовался Драко. Он был одет в иссиня-черную мантию с высоким воротом, который не был застегнут. Верхние пуговицы своей роли не выполняли, и можно было увидеть сквозь небольшую щель темно-синий свитер и светлую кожу шеи. - Лето. Июль. Пикник, устроенный твоим отцом, - невозмутимо напомнила Фламея. Драко ответил не сразу, измерив девушку взглядом с головы до пят. А ей вдруг в голову пришло окончательное понимание, что сегодня – воскресенье, семь утра; берег озеро, она – одна, и ОН – один, стоят возле воды, как ни в чем не бывало. Хотелось возвести глаза к небу и спросить у великого Мерлина: «Мерлин, по-твоему, это нормально?». Но небо было просто молочно-белым и утренним, поэтому заставляло поверить в то, что Мерлин знает свое дело. - Да, - сказал Драко. – Но в прошлый раз ты спутала меня с Хилдженбрином. Может быть, ты и в этот раз хочешь увидеть его на моем месте? Фламея фыркнула и почувствовала, как с силой подул ветер, растрепав волосы. Это напомнило ей о резинке, которая уже, наверное, исчезла в воде озера. Девушка обернулась на воду и убедилась, что так оно и есть. - Ты явно хочешь о чем-то меня спросить, - с меланхоличными нотками в голосе сказал Малфой и посмотрел куда-то вдаль. А Фламее было неловко смотреть на него, когда он, кажется, даже внимания на нее не обращает. Так что она повернула голову чуть правее и стала равнодушно смотреть на дуб. - С чего ты такое взял? – пожала она плечами. Было забавно наблюдать за этими двумя. Парень смотрит на озеро, девушка – на дерево. И как будто обоим с высокой колокольни плевать друг на друга. - Психология. Ты теребишь собственные пальцы, - отозвался Драко и Фламея краем глаза заметила, что он перевел на нее взгляд. – Это значит, что ты либо боишься меня, но пытаешься это скрыть, либо просто нервничаешь, находясь рядом со мной. Нервничают в двух случаях: когда находятся в восхищении, или когда не решаются что-то сделать. И интуиция подсказывает мне, что последние два варианта верны. - Да, Драко, робости тебе не занимать, - с насмешкой проговорила Фламея. - Но я прав? – поинтересовался юноша. - Прав, - кивнула девушка. – Мне интересно, что ты делаешь здесь так рано. - Могу и тебя спросить о том же. - Почему ты постоянно уходишь от ответа? – возмутилась Фламея. – Неужели нельзя просто ответить. - Просто ты всегда задаешь такие вопросы, на которые можешь ответить сама, - пожал плечами Драко. - Вряд ли, - покачала головой девушка. – Я ведь не слежу за твоим расписанием. Да и в мысли твои пробраться не могу. Мало ли, какие у тебя были причины… - Ну еще бы, - вдруг протянул Драко, и Фламея удивленно посмотрела на него. Его серые глаза остались такими же непроницаемыми, но уголки губ немного приподнялись. Девушка нахмурилась и попыталась понять, чем вызвала такой жест слизеринца. - О чем ты? - Неважно, - ухмыльнулся юноша. – Есть ли у тебя какие-нибудь предположения по поводу того, куда я шел? - Подышать свежим воздухом? Побыть одному, - предположила Фламея. – А может быть, ты следишь за мной. - И ты говорила что-то о моей робости? – усмехнулся Драко. - Тебе можно считать, что я нахожусь в восхищении от твоего присутствия, - улыбнулась девушка, - почему бы и мне не считать так же. - Боюсь, ты ошибаешься, - внезапно холодно отозвался юноша. А Фламея как будто получила пощечину. Просто общаться? С ним? Кого она обманывает! Ей сразу вспомнился тот вечер в саду Малфоев, когда она сидела на скамейке за фонтаном. Вот и тогда было нечто подобное. Внезапно налетевший ветер поднял вверх ее волосы. Фламея даже почувствовала их приятный аромат и нетерпеливо обернулась на озеро. Ей нужна была ее резинка, потому что волосы послушно лежать на голове не будут. Тем более, похоже, погода стала быстро ухудшаться. Над линией горизонта показались тучки, и вода озера пошла рябью. Но палочки у Фламеи с собой не было. Она легкомысленно оставила ее в комнате, посчитав, что никого не встретит в этот ранний час. - Что-то потеряла? – тихо произнес Малфой и, вытащив одну руку из кармана, поправил воротник мантии. - У меня резинка в озеро упала, - сухо произнесла Фламея, а потом вильнула плечами и сделала шаг в сторону от Драко, чтобы продолжить свой путь. О нет, она не пойдет обратно в замок, это будет выглядеть так, как будто она сдалась. А это не так. Но голос Малфоя остановил ее: - Ты снова не взяла волшебную палочку. Он сказал это тихо, со злой… заботой? - Какая тебе разница, что я ношу с собой, а что нет? – спокойно произнесла Фламея. – В школьных правилах нет пункта о том, что нужно повсюду носить с собой волшебную палочку. Драко резко повернулся к ней и пристально посмотрел ледяными глазами ей в глаза. Фламея с мелькнувшим испугом подумала, что он сейчас схватит ее, но слизеринец только жестко спросил: - История с Хилдженбрином ничему тебя не научила? Или попадать в неприятности твое хобби? - Какое тебе дело? – членораздельно повторила Фламея. – Я под твоими законами не подписывалась. Могу делать все, что хочу. - А что, если… - начал Малфой и замолчал. - «Что если» что? – задиристо поинтересовалась Фламея. Но почему? Почему каждый их разговор перерастает в перепалку? - Ничего! – взорвался Малфой. Откуда ни возьмись, в его руках появилась волшебная палочка. Фламея застыла, как стояла, ожидая, что сделает Драко. Миллион мыслей проскочил в голове, но Малфой все их опроверг, направив палочку на озеро. Он, наверное, хотел достать резинку. Заботится, что ли? Но Фламея посмотрела на гигантское черное блюдце. На этого мирно спавшего гиганта, и ей вдруг пришла мысль, что его нельзя трогать. Озеро было необычным, спокойным. Нельзя использовать магию против него, как нельзя трогать спящего ребенка. Девушка быстро протянула руку и дотронулась пальцами до светлой ладони слизеринца. Малфой удивленно посмотрел на нее и поднял бровь. - Не надо, - сказала Фламея, - все в порядке. Она вдруг осознала, что почти держит Малфоя за руку, опешила от этой мысли и торопливо опустила руку. Драко проследил за этими манипуляциями, по выражению его лица было видно, что он думает: совсем Фламея спятила, или еще можно что-то сделать. Но палочку он убрал. Девушка посмотрела себе под ноги и пошла туда, куда направлялась изначально – к большому дубу. И, как это ни странно, Малфой пошел за ней. В землю уходил толстый, огрубевший от ветра и дождя корень. Фламея дотронулась на него рукой, проверила на прочность и неуверенно пустилась на него. Малфой подошел к крепкому стволу и прислонился к нему спиной. - Раньше не замечал такого ажиотажа вокруг этого дуба, - протянул он. – Сюда редко кто приходит. - Вот видишь, - ответила Фламея. – Раз сюда мало кто приходит, то тебе не стоит беспокоиться по поводу того, ношу ли я с собой волшебную палочку. Здесь бываешь ты, а значит, мне стоит опасаться только тебя. Сказала и сама испугалась своих слов. Девушка быстро и опасливо обернулась на Драко, чтобы посмотреть, заметил ли он какой-нибудь намек в ее словах. Но нет, пронесло, кажется. - Кстати да, - добавила она. – Мне стоит остерегаться твоего обаяния. А то еще задохнусь от восхищения. Девушка улыбнулась. Интересно, кто еще в этом мире осмеливался сказать подобное? И Драко, кажется, тоже легонько улыбнулся. Драко Совершенно внезапно, как снег за шиворот – на берегу стоит девушка с распущенными волосами и напряженными плечами. Драко не видит ее лица, но почти уверен, что глаза у нее зажмурены. Волосы в беспорядке лежат на плечах и спине. На уровне затылка – небольшой излом волос, видимо, их хозяйка совсем недавно делала пучок или хвост. В руках девушки – красная резинка, кулак с силой ее сжимает, и юноша не может понять, чем вызвано такое напряжение во всей осанке. Но потом понимает, что хватит уже оставаться инкогнито. Он нарочито громко переступает с ноги на ногу, девушка поворачивается на звук. В этот момент Драко, сам не понимая зачем, молниеносным заклинанием вырывает резинку прямо из рук Фламеи и отбрасывает ее куда подальше. В озеро. Зачем? Когда Драко был маленьким, он привык видеть Нарциссу с элегантными прическами, но больше всего он любил, когда мать распускала свои прекрасные золотистые волосы. Так бывало редко – только когда дома не было Люциуса, или в тех еще более редких случаях, когда Драко и Нарциссе удавалось на пару летних дней выбраться в поместье на востоке Англии. В эти дни Нарцисса не утруждала себя чрезмерной заботой о внешнем виде и поэтому выглядела очень нежно, по-домашнему. И сам Драко менялся. Всегда злобный и наглый в школе, вежливый и холодный дома, - в небольшом поместье на востоке он становился просто мальчиком. Самым обычным сыном, который проводит время с матерью на берегу озера и впадающей в него маленькой речки. Нарцисса небрежно заплетала косу и даже ничем ее не закрепляла, так что прическа совсем скоро распадалась. Посмотрев на Фламею с распущенными волосами, он на короткую, до злости короткую секунду почувствовал уют и чувство добра и заботы. Надо признать, волосы у нее действительно красивые. Так блестят в молочном утреннем свете и лежат неровно, не то, что у всех слизеринок. И от этого хочется подойти и невесомо коснуться их рукой, чтобы девушка даже ничего не почувствовала… Короткий и совершенно бессмысленный разговор дает понять, что Эмерсон снова не взяла волшебную палочку. Как будто то, что с ней произошло совсем недавно, ничему ее не научило. Почему она так безответственна? А ведь по виду не скажешь. Всегда собрана, подтянута. А о мерах защиты не думает. А что если чертов Дирк со вздыбленными штанами зажмет ее… да прям здесь, возле этого дерева, где она беззаботно сидит и улыбается, думая, что Драко этого не замечает. Драко сжал и разжал кулаки. Фламея ушла несколько минут назад, оставив его одного. И он благополучно занял место, которое давно уже облюбовал для сидения – этот старый, толстый, обветренный корень. В воздухе еще невесомо парил аромат ее волос, и Драко, не признаваясь самому себе, дышал полной грудью. *~*~*~*~* Утром понедельника, когда Драко вышел из своей комнаты, сразу заметил какие-то изменения. Сам воздух, кажется, пытался ему что-то сказать. Юноша проследил за узкой полоской пыльного света, поднимающегося от пола и заметил, что дверь, ведущая в комнату старосты девочек, была приоткрыта. Драко нахмурился и приблизился к двери, заранее зная, что увидит, открыв ее. Пэнси заботливо разглаживала невидимые складки покрывала на своей кровати. А ведь никогда особо не следила за порядком. Девушка повернула голову на звук открывшейся двери и, увидев, что это всего-навсего Драко, продолжила свое занятие. Она приблизилась к узкому шкафу с книгами и поставила на место завалившиеся учебники, смахнула невидимую пыль с подоконника, поправила штору. Ногой пододвинула темно-зеленый ковер, чтобы он лежал точно по линеечке. Драко тревожило такое поведение подруги. Она выглядела неважно. Очень неважно: еще больше побледневшее лицо, под глазами, должно быть, черные круги, но они умело спрятаны под слоем косметики. Глаза сухие, без блеска, что даже больно на них смотреть. Все движения рук, ног, всего тела были хаотичными, резкими, злыми. Пэнси напоминала выпитый стеклянный сосуд, который загнал все чувства внутрь и закупорил крышку. Нет, чувства и эмоции, вам не суждено выйти наружу. - Рано ты, - тихо произнес Драко, Пэнси не отреагировала. – Неделя еще не прошла. Зачем ты приехала? - Что, хочешь меня выгнать? – сощурилась Пэнси. – Мое дело. Приехала сегодня, значит, так нужно. - Кому нужно? - Мне нужно! – выкрикнула Пэнси и опустилась на кровать, которую до этого так старательно разглаживала. Она в порыве хотела приложить ладони к лицу, но невероятной силой воли удержала их на коленях. А потом, почти шепотом она заговорила: - Я не могла больше оставаться дома. Там столько черного, мама постоянно плачет, как будто жизнь в моем доме закончилась, - ее голос задрожал. – Эти пять дней, знаешь, ничего хуже в моей жизни еще не было. На маму смотреть тяжело. Я уговорила ее отправиться к бабушке. Пусть побудет с ней. Так будет лучше, и мне спокойней. Драко продолжал стоять в дверях и держать руку на ручке двери. Он с настороженностью смотрел на Пэнси, видя, что она начала раскачиваться взад-вперед. -… Столько людей, знаешь, все ходят… смотрят на меня, что-то говорят. А я только… я даже ответить им не могу. А мама сломалась. И как будто бы все сломалось. И если и я тоже сломаюсь, то… А крепиться нет больше сил, эти пять дней, они высосали из меня все, Драко… - она подняла голову и Драко увидел в ее глазах слезы. Он готов был поспорить, что она не плакала на похоронах отца. И все сказали бы, что девочка просто придерживается правил. Но она не могла себе позволить, просто не могла. Вместо этого она сгорала изнутри, нежась в боли и безысходности. И сейчас все это прорвалось наружу. Она старалась не плакать, закусила нижнюю губу и сжала кулаки. Драко шагнул к ней, но она вдруг, как ошпаренная, соскочила с кровати и ужасам на глазах посмотрела на него. Как загнанная в угол птичка, которой нужна помощь, но которая не хочет ее принимать. Юноша отбросил сумку и подошел к девушке, а она сдавленно произнесла: - Не надо. Не надо меня жалеть! Уйди, Драко, пожалуйста. Я сама! – она попыталась отмахнуться от рук юноши, но он ловко схватил ее за запястье и с силой притянул к себе, крепко обнял. Пэнси без остановки пыталась вырваться, причитая: - Я сама, Драко! Отпусти меня. Не нужно! Но Драко держал ее крепко, как заведенного волчка, который вот-вот должен сдаться. И вот вместо криков послышалось глухое рыдание. Ладонь девушки сжала ткань мантии юноши где-то на уровне ребер. Впервые в жизни Драко видел Пэнси такой. И он многое бы отдал, чтобы больше никогда ее такой не увидеть. - Тише, - прошептал Драко, не расцепляя рук. Он держал Пэнси очень сильно, так что ей, наверное, было неудобно. Но он чувствовал, что стоит ему расслабить хватку, как она тут же вновь разобьется. Разобьется опустошенный стеклянный сосуд. - Пэнси! – раздался голос Блейза на лестнице. Драко стоял к двери спиной и мог только слышать, как она распахнулась. Судя по звукам – Забини замер на пороге, - Что тут происходит…? Но он и без объяснений все понял, приблизился к Драко и положил руку ему на плечо. Их взгляды встретились. В глазах Блейза была большая просьба. Просьба о девушке, которую Драко держал в руках, и чье лицо даже не было видно из-под растрепавшихся волос. Юноша осторожно расцепил объятия и, как маленького ребенка, передал Пэнси Блейзу. Он впервые заметил, что его подруга такая маленькая и хрупкая. Обычно она казалась большой и сильной, но только не сейчас. А в руках Блейза, который был чуть выше и шире в плечах, чем Драко, совсем потерялась. Юноша отступил назад, посмотрел на двух слизеринцев. В этой школе никто и подумать не может, что в подземельях Слизерина кому-то может быть так плохо. Больно. Страшно. Что кто-то может потерять смысл жизни, расколоться на части. Драко поднял с пола свою сумку и вышел из комнаты, прикрыв за собой дверь. Вот так быстро боль, живущая в сердцах наших друзей, может наполнить и нас самих. Фламея Фламея удивленно посмотрела на стол Малфоя, где он одиноко раскладывал сухие веточки русской березы и переливал желчь горгульи из большого флакона в глубокую ложку. Утро началось весьма жизнеутверждающе. Так казалось самой Фламее, которая весь остаток воскресенья с неким изумлением и скрытым триумфом вспоминала беседу с Драко возле берега озера. Такая неожиданная встреча, что лучше и не придумать. Оглядываясь назад, она понимала, что все их встречи начинались так спонтанно, и только одна – самая первая, в день приезда в особняк Малфоев, была подстроена специально. Сидя на потертом корне дуба, она испытывала дрожь в коленках и тихое удовлетворение от происходящего. Они просто молчали и только один раз, когда она осмелилась украдкой посмотреть на него, поймала его внимательный взгляд. И смутилась. Он так открыто рассматривал ее, что становилось не по себе. Тогда девушка поднялась на ноги, глубоко вздохнула и сказала: - Я пойду. - Хорошо. До встречи, - вежливо сказал юноша и перевел взгляд на озеро. Профиль его надменного лица. Расслабленная осанка. Прищур глаз. Фламея вытянула спину, круто развернулась и ушла, не позволяя себе обернуться и еще раз посмотреть на слизеринца. Сколько раз она уже так уходила? А ведь было желание остаться, но юная мисс Эмерсон всегда умела сдерживать свои желания. Она никому не сказала о своей встрече. Зачем? Кому это нужно? Только ей самой. Ее тревожило и волновало то странное чувство одухотворенности, которое жило в душе остаток воскресения. А утром понедельника, девушка еле смогла сдержать порыв сразу пойти в Большой Зал, не дожидаясь девушек. Но одернула себя и растеряно посмотрела в зеркало. Глаза странно блестели. Себастьян всегда говорил, что ее мысли можно прочесть по глазам, если немного за ними понаблюдать. Сейчас глаза как будто стали светлее, нежнее оттенок, мягче взгляд. Фламея нервно крутила кольцо на пальце и притоптывала ногой. Где Алисия? Вот она – сонная, зевает, потягивается, а за ней спускается Кэти с равнодушным и надменным лицом. Она не здоровается с Фламеей, а ей это и не надо. В хвосте процессии плетется с закрытыми глазами Ребекка, держась рукой за перила. Она приоткрыла глаза и сонно посмотрела на Фламею. Девушка улыбнулась такой забавной сцене, а Ребекка протянула: - Ненавижу понедельники… Да здравствует новая неделя! Фламея притормозила возле дверей, ведущих в Большой Зал, аккуратно посмотрела на стол Слизерина. ЕГО там не было, Фламея нахмурилась. Внутренний голос ехидно ликовал: зря торопилась. Придя на первый урок – Зельеварение, Фламея вместе с остальными семикурсниками ждала, когда распахнется дверь в кабинет. Она незаметно глядела по сторонам, стараясь отыскать Малфоя. Но среди учеников с серебристо-зелеными галстуками и эмблемами Слизерина Малфоя не наблюдалось. В стороне от всех стоял Дирк. Он прислонился спиной к стене и скрестил на груди руки, глядя на свои начищенные до блеска ботинки. Фламея чувствовала резкую неприязнь к этому парню, и ее лицо непроизвольно приняло надменный вид. Внезапно Хилдженбрин поднял на нее злой взгляд, его глаза как будто почернели. Фламея взгляд выдержала, но для этого пришлось побороть естественное желание отвернуться. Девушка несколько секунд смотрела на ненавистного слизеринца, а потом перевела взгляд на стоявшего недалеко от нее Энтони. Тот, казалось, смотрел прямо на нее, но нет. На Фламею он стал смотреть только тогда, когда заметил ее взгляд. - Привет, - он обезоруживающе улыбнулся, и его щеки странно покраснели. – Готова к порции зелья под названием «Профессор Снейп»? - К этому никогда нельзя быть готовым, - улыбнулась в ответ Фламея. – Он все равно высосет все соки. И этого спаренного занятия ему с лихвой хватит. - Предлагаю устроить революцию! – тихо, с наигранными нотками в голосе предложил Дирк. Вид у него был заговорчески, он подмигнул, и Фламея прыснула от забавного выражения его лица. - Каким образом? – поинтересовалась она. - Ну… свергнем Снейпа, например, - пожал плечами Энтони. - Отличная идея, - Фламея щелкнула пальцами. – А кто будет вместо него? - Ой, да с этим вообще проблем не будет! – заверил ее Энтони. – Поставим тебя, например, или… Кэтрин. Он сказал это таким странным голосом, и так посмотрел за плечо Фламеи, что та непроизвольно обернулась и увидела Кэтрин, разговаривающую с Ребеккой. Тогда девушка снова посмотрела на старосту Когтеврана и с намеком переспросила: - Кэтрин? - Кэтрин, - неуверенно подтвердил Энтони. - Хорвак? – подняла брови девушка, Энтони совсем засмущался. - Ну, фамилии она вроде не меняла. Он опустил глаза, и Фламее пришлось его окликнуть, чтобы снова привлечь его внимание. - Эй, - ободряюще сказала она, - мне кажется, Кэтрин будет отличным учителем, вот только… - Что? – удивленно спросил Энтони. - Слизеринцы взбунтуются, - заверила его Фламея и вздохнула, снова окинув взглядом группу учеников Слизерина. Дверь со стуком открылась, и первым, что увидела девушка, была спина светловолосого юноши, стоявшего возле учительского стола. Рядом с ним возвышался профессор Снейп. Драко что-то ему объяснял. Затем профессор без особого воодушевления кивнул, и Малфой отправился на свое место. Фламея удивленно смотрела на стол Малфоя, где он одиноко раскладывал сухие веточки русской березы и переливал желчь горгульи из большого флакона в глубокую ложку. Что за причина была у него прийти так рано? Почему нет Блейза? Несколько недель назад пропала Пэнси Паркинсон, теперь еще и Забини. Слизерин что, какая-то волшебная эпидемия косит? Незаметно (незаметно для Малфоя, для сидящей рядом Алисии, для Снейпа, для самой себя) Фламея наблюдала за Драко. Он был немного суетлив, и даже сквозь непроницаемую маску спокойствия на лице, Фламея видела, что у него что-то случилось. Что-то не так было в движениях, во взгляде. Он молчал весь урок и не ответил на вопрос Дафны Гринграсс, который она ему задала. Но то, что случилось после урока, потрясло Фламею до глубины души. Выйдя из класса, она сквозь гомон и шум учеников, отчетливо услышала тихий разговор и быстро повернула голову на звук. Возле потрескавшейся колонны стояла Кэти. Ее правая рука лежала на плече у Драко, узкими и хитрыми глазами она вглядывалась в его глаза и что-то ему говорила. Вот закон подлости! Сквозь шум и гам ты точно слышишь все, что говорят люди, но стоит только толпе отхлынуть… Фламея резко отвернулась и потерла переносицу. Нужно было идти вместе со всеми, чтобы не привлекать к себе внимание. Нужно было идти вместе со всеми, чтобы… - Фламея! Подожди меня! – из класса выскочила Алисия. Она улыбнулась девушке и, обернувшись, увидела Кэти, которая теперь стояла еще ближе к Драко. Юноша держал руку на ремне сумки. Алисия высоко-высоко подняла светлые брови и осторожно позвала: - Кэти? Ты идешь, или как? - Идите без меня, - отмахнулась девушка. – Я догоню. Алисия выглядела очень удивленной. Она круто развернулась, и, взяв Фламею под локоть, повела ее из подземелий. Девушка шла и хмурилась. Пусть это будет просто беседа. Они просто стоят и разговаривают. Бросьте! Эти двое знают друг друга столько лет! Неужели они не могут постоять и поговорить? И какое ей – Фламее – до этого дела? Ей ПЛЕВАТЬ. Все отлично. Все просто отлично. И, на автомате поднявшись по ступеням, девушка смогла себя в этом убедить. И вместо первого удивления и тревоги вдруг пришла грусть. Стало грустно от того, что она никогда не сможет так просто подойти к нему и положить руку ему на плечо, что-то весело говорить и улыбаться. А он будет слушать и так тихо-тихо смотреть своими серыми глазами. Фламея почти не имела на это права, а Кэти имела. Они ведь встречались в прошлом году, когда сама Фламея знала Малфоя только по коротким статьям в газетах. А он ее совсем не знал. Не знал раньше, не знает и теперь. - Не понимаю, - проговорил Алисия, выводя подругу из размышлений. – Они что, снова будут вместе? - Почему ты так уверена? – осторожно спросила Фламея, боясь услышать ответ, но внутренне подготовив себя к нему. - В прошлом году почти так же было, - вздохнула девушка. – Но раньше-то ладно. А теперь у Кэти есть жених, у них помолвка назначена на Рождественские каникулы! Зачем она это делает? «Не поверишь, Лис, я себя уже двадцать пять тысяч раз задала этот вопрос», - подумала Фламея и сказала: - Может быть, он ей нравится, - тихо, но со скрытым вызовом в голосе. Вызовом самой себе. - Ей? – фыркнула Алисия. – Ты плохо знаешь мою кузину. Больше всего на свете она любит саму себя. - Вот уж в точку, - не сдержалась Фламея, но добавила. – Хотя, в нашем сложном мире очень важно любить себя. Иначе можно сломаться. - Ты рассуждаешь как моя тетя, - хихикнула Алисия. - Да ладно тебе! – отмахнулась Фламея, улыбнулась и весело добавила: – Просто я мудрая… - Да, совсем как моя тетя, - хмыкнула Алисия, и уже серьезнее добавила: - Но мне как-то не нравится то, что Кэти снова стала общаться с Малфоем. Я за нее переживаю. - Почему еще? – не поняла Фламея, а Алисия посмотрела на нее так, как смотрит человек, которому приходится объяснять элементарные вещи. - Брось, Фламея! – он же… Малфой, понимаешь? Не понимаешь…. – выдохнула она и покачала головой. – Об этом не говорят, но ведь все знают, чей он сын. И ты тоже знаешь, я уверена. А если Кэти будет с ним общаться, до добра это не доведет. Я в прошлом-то году вся извелась за те две недели, что они встречались. А сейчас у Кэти уже есть жених. Но даже не это важно! Вдруг Малфой что-нибудь ей сделает? Как тогда, на матче. Он ведь чуть не покалечил Киру! А Кэти моя сестра, я переживаю. Алисия замолчала, а Фламея не стала ей отвечать. День начался так хорошо, но уже сейчас навалились прежние проблемы и вопросы. Мысли о поступках Кэти привели к мыслям о Себастьяне и о том, что он так и не ответил на письмо Фламеи. За руку со словами Алисии пришли размышления об истинной сущности Драко Малфоя, а вместе с этими размышлениями незаметно появилось смятение. Фламея не знала, что ей делать дальше, куда ступить, за что схватиться. Проблемы, проблемы... а выхода из них как будто нет. Девушка с детства знала: кто ищет, тот всегда найдет. Но на сегодня заряд ее оптимизма сдулся, как воздушный шарик. На Маггловедении Драко не появился, и Фламея даже предположить не могла, почему. Брайан был как всегда хмур и молчалив, но увидев девушку, тепло ей улыбнулся. И она подумала, что не будь его, ей было бы сложнее. Есть Алисия, конечно, но Фламея так старалась защитить ее от правды о Себастьяне, что немного от этого устала. А вот Брайан: сидит, подставив кулак под щеку, и слушает, как профессор Бербидж рассказывает о лампочках. Фламея тоже слушала учителя, опустив голову на плечо юноши, и думала о том, что и у него есть свои проблемы и свои тайны, о которых он не может рассказать. У них у обоих были секреты друг от друга и от целого мира, но то общее, что было у этих двух подростков, сильно объединяло их, позволяло почувствовать поддержку друг друга. Молча. Без всяких слов. Фламея не видела, что уголки губ Брайана были немного подняты. А сам юноша в эти секунды был счастлив от того, что на его костлявом плече лежит девушка, которая стала для него первым и единственным другом.