Imagine Dragons – Radioactive
Этот ненормальный исполосовал мне всю спину, не отходя от меня ни на секунду в течение недели. Он замахивался, горделиво выпрямляясь и злобно скалясь, бил что есть мочи и злорадно смеялся. Я молчал. Сцепив зубы, искусывая губы в кровь – я не издал ни звука. Чёрт возьми, я гордился собой. Сначала было ужасно больно - кожаная плеть, не жалея нежную кожу, впивалась аж до костей. В такие моменты, чтобы хоть как-то уменьшить соприкосновение, я хватался руками за верёвку и подтягивался, сильно жмуря глаза – до белых пятен. Марбас определённо знал толк в пытках и отлично понимал, что таким из меня информацию не выбить, он лишь ослабил меня. К тому моменту я не мог уже даже думать, я только чувствовал, как развязали мои руки, и я мешком свалился на пол, больно ударившись лбом о грязный пол. Меня грубо схватили и усадили на стул, привязывая. В сознание меня привёл ушат холодной воды. Я широко распахнул глаза, сжав руки в кулаки и глубоко вздохнул. Было такое чувство, что я не дышал так давно и лёгкие успели покрыться пылью, от чего стало тяжело. - Ну так что, не хочешь нам рассказать то, что нас интересует? – пропел мне на ухо какой-то демон. Он был так близко, что его мерзкие губы касались кожи у уха, а изо рта воняло гнилью. Я поморщился и демонстративно ухмыльнулся. - Что именно Вас интересует? – весьма тактично с моей стороны. - Где же находится всем известный золотой ключик? – прошептал он, прикусив мочку уха. Я резко дёрнулся и, еле как найдя в себе силы, заехал ему коленом в пах. Тот, расцепив свои зубы, заскулил, завалившись на пол. С гулким звуком в потолке открылся люк, и кто-то гадко посмеялся. - Я вовремя, - весело заметил Марбас; в руках он держал небольшой чёрный чемоданчик. - Вечеринка только началась, можешь присоединиться, - кивнув в сторону скулящего демона, просипел я, не сводя взгляда с вошедшего. Марбас на это ничего не ответил; он спокойно подошёл ко мне с табуретом и, поставив его рядом со мной, открыл чемодан. Внутри оказались всё те же иглы, только слегка закрученные на концах. - Хах, я думал, что ты будешь более изощрённым, - подметил я, - ты меня разочаровал. - Недооцениваешь меня? – сверкнув глазами, спросил Марбас. Я ничего не ответил. В следующий момент мне в шею вкололи толстый шприц и ввели мне в кровь прозрачную жидкость. А я и не заметил, что у него и такое имеется. Сознание помутилось, голова пошла кругом, и я почувствовал такую лёгкость, будто я сейчас взлечу. Мне бы даже не помешали верёвки. Но резкая боль отрезвила. Марбас ввёл первую иглу в затылок и чуть-чуть покрутил. От такого я сильно сжал подлокотники, не чувствуя, как занозы впиваются в пальцы. - А теперь не хочешь сказать мне, где ключ? – тихо прошептал мой мучитель, - Он ведь в Ватикане, не так ли? Я ничего не ответил, лишь ещё сильнее сжал подлокотники, и в следующий момент он вонзил другую иглу мне в правый висок. Я зашипел, закатывая глаза от боли; Марбас издевательски смеялся, вводя третью иглу мне в левый висок. «Контрольный выстрел» пришёлся в лоб. Иглы без каких-либо препятствий входили мне в голову, будто в подтаявшее масло. Меня грубо схватили за подбородок и вскинули голову: - Ты всё равно мне всё расскажешь, - злобно прошипел Спейд, - Рано или поздно.* * *
Меня будто вытолкнули из сна, я, сев на кровати - резко открыл глаза. В мгновение всё потемнело, и я снова упал на подушки. Через минуту, осмелев, снова решил их открыть. Лёгкое головокружение пропало, а весёлые лучики раннего солнца ослепляли. Двери, ведущие на балкончик, были открыты, так что меня обдало прохладным осенним ветерком, и только сейчас я заметил, что ужасно вспотел. Устремив свой взгляд наверх, я внимательно осмотрел своё отражение. Вчера я и не заметил, что над кроватью висело зеркало. Весь в поту, волосы запутались, а яркие глаза без интереса, устало разглядывали своё отражение. Хотелось закрыть их, укутаться с головой в одеяло и схватиться за ускользающую дымку сна, окунуться в неё, и проспать до следующего дня, но, взяв себя в руки, слегка похлопав себя по щекам, я, с тяжёлым вздохом, встал. Дорогу до душа я помню моментами: белый ковёр, проход, что-то пёстро-фиолетовое, снова проход, всё зелёное… О, ванна! Контрастный душ быстро привёл меня в чувства. Я бы стоял так вечность, подставляя лицо под тёплые струйки, вдыхать запах вкусно пахнущего мыла и таять от блаженства. Резко выключив воду, я обмотался полотенцем и выскочил из уборной. Еле как натянув носки с белыми джинсами на сырое тело, я застегнул тёмно-синюю рубашку и пошёл изучать дом. Вчера я так и не успел всё сделать. Освоил только кухню и ванну. Люди так много изобрели, и всё не напрасно. На самом деле, допустим, миксер – значительно облегчал работу, как и блендер. Вчера я даже смог сделать пару коктейлей, когда нашёл несколько кулинарных журнальчиков на столе с запиской «Это тебе очень понравится». Сделав себе чай и тосты с мёдом, я отправился дальше. В своей комнате я нашёл много интересного. Книги, журнальчики разные, телевизор напротив кровати, и ноутбук, рядом с которым лежал помощник по пользованию. С принципом работы этого механизма я разобрался только к обеду, мне вдруг стало ужасно скучно, и я выбежал на улицу, чтобы проветриться, заранее взяв немного наличных. Свежий воздух дурманил, дул в спину, заставляя быстрее передвигать ногами, исследуя старинные улицы и прохожих людей. За день я посетил несколько музеев и капелл, а уже поздно вечером забежал в кафешку и уплёл за обе щёки какой-то вегетарианский суп со свежим хлебом - только что из печи. На следующий день я решил посетить библиотеку и зарылся там в книгах до самого закрытия. Утром следующего дня ко мне заявился Кёя, резко спихнув с кровати и заявив, что сегодня начинаются тренировки. - Где ты пропадал? – спросил я. - Отсыпался, - всё, что он мне ответил. Тренировки проходили в звукоизоляционном зале на четвёртом уровне ватиканского дворца. Вообще, кроме маленького коридорчика с мемориалами памяти погибшим воинам, этаж был полностью одним большим тренировочным залом. Хибари гонял меня до седьмого пота – сначала разминка, гимнастика, бой, качание, затем снова растяжка. Всю неделю я еле переставлял ноги, даже крылья болели из-за таких нагрузок, а Кёе хоть бы хны. На протяжении всего этого времени мы практически не разговаривали. Хибари бросал колкие фразочки, а я решил не обращать на них внимания. У меня на это просто не оставалось сил. В рукопашном бою наши тела постоянно соприкасались, пот смешивался, и мы дышали друг другом. Это было самое интимное. Его запах пьянил, хотелось подчиниться, но я сражался. На его лице не было выражено ни одной эмоции, лишь изредка, когда я достигал каких-то успехов, он кротко улыбался, но даже такая мимолётная улыбка заставляла задержать на нём свой взгляд. - Савада, - отстранившись, спокойно сказал Кёя, остановив мой удар, - пятьдесят отжиманий в два захода. В перерыве сделаешь несколько кружков вокруг зала. Спустя две недели такие запросы Кёи были довольно обычными для меня. Он постепенно увеличивал нагрузку, то уменьшал, давая мне передохнуть. Иногда он просто приносил ковры, и мы медитировали. Кёя сказал, что в дальнейшем это поможет мне контролировать свою энергию. Если ты контролируешь свой разум, значит ты контролируешь свою силу. Мне оставалось лишь надеяться, что это будет так же легко, как он об этом говорит.* * *
В очередной раз я проснулся в холодном поту и ужасом в глазах. Мне постоянно снилось хранилище и тот самый стеллаж, на котором я видел ту загадочную книгу, и в голове вертелась одна фраза: «Mors ad Caelos» *. Я не знал, что это может означать, но постоянно ходил и проговаривал эту единственную фразу, а в последнее время даже не замечал этого, пока меня не одёрнул один человек… В тот день я просто шёл на тренировку уже переодевшись, и меня схватили за руку, разворачивая. На меня уставились два бешенных, зеленоватых глаза. Они сверкали безумием из-под толстого стекла очков, а рыжие волосы спутались; видимо хозяин часто их ерошит. Он ещё сильнее сжал мою руку и спросил: - Что ты сейчас сказал? От такого я даже вздрогнул. Он был слишком близко, дышал мне в лицо и что-то бормотал могильным шёпотом, заставляя тело покрываться мурашками. Я резко выдернул свою руку из его цепкого захвата и отошёл на шаг. - Я не знаю о чём Вы-, - моё объяснение прервал такой привычно-раздражённый и злой голос Кёи. - Травоядное, не задерживайся. Он стоял позади нас и прожигал во мне дыру взглядом. Кажется, из-за этого рыжего мне сегодня влетит за опоздание. Развернувшись, я побежал в зал, через минуту туда пришёл Кёя. Я не решался спросить Хибари, кто это был, из-за этого постоянно отвлекался на тренировке и заработал пару синяков. Когда мы уже собирались уходить, я всё же задал этот вопрос: - Хибари, а кто это был? Ну… сегодня, перед тренировкой. Такой рыжий… - несмело начал я. - Азазель. Один из высших ангелов. Держись от него подальше, тот ещё тип, - предостерёг он. Остальная часть недели ничем не отличалась от предыдущих. Я стал гораздо сильнее физически, немного начал контролировать энергию; погода с каждым днём всё ухудшалась и становилась холоднее, заставляя людей облачиться в тёплые куртки. - Савада! Старайся не смотреть туда, куда бьёшь! Так твою цель легко предугадать, - кричал на меня Кёя. Внезапно двери в зал открылись и в помещение вошёл взволнованный отец. - Вы мне нужны. Оба. Быстро ко мне! – приказал он. Кёя, тяжело вздохнув, поплёлся за Джотто. Замешкавшись, я побежал следом. Кабинет Отца находился на втором этаже выше подземных уровней. Его окно выглядывало на многолюдную площадь. Зайдя в кабинет, он быстро сел за стол и без вступлений начал говорить. - Итак. У вас первое совместное задание. Я бы отправил кого-нибудь другого, но, к сожалению, все уже заняты, кроме вас двоих. Тсуна успешен в тренировках, так что, я полагаю, вы оба готовы, - он бросил на стол тяжёлую папку, - это наш пропавший сотрудник – Рокудо Мукуро… Точно, они же тогда, приблизительно месяц назад, упоминали это имя. - … он так и не явился. Есть предположение, что он в заложниках. - Почему не убит? – спросил Кёя, - Ведь разумно предположить сразу самое худшее. Отец немного поколебался и ответил: - Они ищут ключ, и им известно, что Рокудо осведомлён о его местоположении. Его заданием было – узнать, насколько близко подкрался враг. Мы уже отправляли ищеек в предположительное место, где они были в последний раз, но там уже никого не было. Они переместились. - И как же нам его найти? Они могли переместиться куда угодно, - спросил я. - Ты можешь найти его, - ласково ответил Джотто, - он такой же апостол, как и ты, а вы всегда чувствуете друг друга. Тебе лишь нужно открыть свой разум. Кёя застыл. Я предполагал, что они с Мукуро давно знакомы, но он явно не знал о таком аспекте жизни своего… Друга? - Берите все документы и вперёд, - закончил Джотто. Кёя спокойно взял папку и пошёл к выходу. Я не сдвинулся с места, смотря куда-то в окно, меня что-то беспокоило, та книга… - Отец, а как… Как мне «открыть разум»? – всё-таки решился спросить. - Кёя тебе поможет, - коротко ответил он. Повернув голову и столкнувшись взглядом с Хибари, моё тело будто налилось свинцом. Я сглотнул и, еле как найдя в себе силы, вышел из кабинета. Словно в прострации мы дошли до спортзала, и я бы прошёл мимо… - Эй, Савада, - спокойно окликнул меня Кёя уже выходя из кладовки с матрацами и свечами, - куда поплёлся? Вздрогнув, я уставился в пустоту. Моё состояние не было нормальным – умом я понимал, что я делаю, но контролировать себя не мог. Это даже рассеяностью не назовёшь, но чувство бурлящее, оно хочет вырваться наружу, но я не знаю, как это выпустить. Хибари, не вытерпев, грубо схватил меня под локоть и усадил на моё место, напротив него самого. Опять со мной что-то не то. Я шепчу. Чувствую, как шевелятся губы, но не могу остановиться, словно в бреду повторяю одно и то же. Кёя смотрит на меня внимательно, не знаю, понимает ли он, но свои действия продолжает. Аккуратно взяв подбородок пальцами, он поднял мою голову вверх и наши взгляды встретились. Прошёл энергетический импульс. Глаза в глаза, он будто видел всё, что у меня внутри. Он, слегка сжав мои виски, заставил меня вздрогнуть от проникновенного ощущения, от пробежавшего по телу холодка. Не отрывая своего взгляда от моего, он нашёптывал молитву на каком-то непонятном мне языке, и я уснул беспокойным сном.* * *
Я летел куда-то вниз, а может быть и вверх, в кромешной тьме. Сильный ветер бил в лицо, но я был счастлив. Не смотря на то, что я могу разбиться в лепёшку, или наколоться с такого разгона на шипы, как это обычно в фильмах ужасов бывает, я был искренне счастлив. Будто это было именно то, чего я добивался всю свою жизнь. В момент реальность поменялась. Пространство, резко наполнившись светом, заслепило. Лишь на секунду прикрыв глаза и открыв, я снова стоял в том самом хранилище, у того самого стеллажа. Книга витала в воздухе прямо у моих рук. Сейчас я смог её разглядеть, хотя и разглядывать было нечего. Без названия, автора и в твёрдом, но уже потрёпанном переплёте, а страницы ветхие и пожелтевшие. Но в реальности она говорила, я точно… Пролистав всю книгу, в дальнем уголке чёрными, размытыми чернилами было написано «Mors ad Caelos». Надпись вдруг вспыхнула, и я выронил книгу из рук, чувствуя жжение на ладонях. Рассмотрев их, они оказались в ожогах – ни сжать, ни разжать – боль адская. Наконец, обратив внимание на очередную смену обстановки, я оказался в каком-то тёмном помещении. Позади меня раздался душераздирающий крик. Медленно, разворачивая сразу всё тело и зажмурив глаза, поджимая губы, я обернулся. В голове так и билась эта фраза «Mors ad Caelos», и становилась всё громче, уже буквально раздирая всё в голове. Я резко распахнул глаза и будто оглох. Не было этой надоевшей фразы, не было слышно гогота странного мужчины, что склонился над измученным парнем, крики которого я тоже перестал слышать. В голове раздался писк, знаете, как, когда поднимается давление; и моё имя, прозвучавшее еле-еле, шёпотом, и так нежно «Тсунаёши». Этот парень знал меня. Он смотрел в мою сторону так, будто видел. И ещё раз «Тсунаёши», а потом бессвязное «капелла» … ___________________________________________ * Mors ad Caelos – (ит.) дьявольская дыра.