«Героин умеет ждать.. В его власти, когда-нибудь, будет и Джим. Это будет... Когда-нибудь... Дело времени... Опий умеет ждать.»
— Меня ломает... Мне нужна доза... Микки.. Черт... — прохрипел Джим, протирая рукой темные впадины под глазами. В последнее время ему было совсем плохо. Галлюцинации, приступы чихания и бесконечная ломка. Когда возвращался липкий смертельный озноб, окутывающий Джима от пальцев ног до головы, он закутывался в рваное пальто, накинув два одеяла сверху. Только так его тело согревалось. — Расслабься... У меня есть пакетик первоклассной дури. Целый пакет... Это будет полный улет, — парень взял в зубы сигарету, сделав глубокую затяжку. — Где нарыл? — оживленно спросил Кэрролл, закинув назад белокурые волосы. — Гробанул какого-то урода в парке, — выдохнув белый дым, Микки высунул из кармана пакет с героином. Он высыпал белый порошок на стол и размельчил его при помощи острого лезвия ножа. — Класс, — хмыкнул Кэрролл. Закрыв глаза, парни втянули порядочную дозу в правую ноздрю, потом в левую. Наступило чувство расслабления. Ощущение было, будто все тело окутано воздушной ватой. Напряжение спадало с каждой минутой, все плыло перед глазами как в сплошном водовороте. Чувство комфорта и глубокой удовлетворенности. Все проблемы казались очень далекими и бессмысленными. Чувство безразличия к окружающей обстановке. Это просто красивый сон... Сплошной летаргический сон... Эйфория...***
Джим медленно поднял голову, разомкнув уставшие веки. Он почувствовал легкое головокружение и покалывание в области позвоночника. Его обе руки страшно зудели, их покрывали запекшиеся сгустки крови. Кэрролл не ел ничего, кроме трех морковок и двух изюмно-ореховых шоколадок «Нестле». Четыре дня он умирал и возвращался к жизни, затем сотни снов и рождающихся теорий, тысячи глюков, некоторые из них он до сих пор не смог уяснить своей головой. «Однажды мне привиделось, что я в зоопарке за ограждением, где после каменного спуска открывается пруд с крокодилами. В какой-то миг мне показалось, что на меня нападают. Около десятка зеленых тварей выползли на поверхность и поднимаются по склону, прямо ко мне. И вот, когда я вжался в забор, они, вместо того чтобы кинуться на меня, медленно раздвинули жуткие челюсти и гаркнули: "Попкорн!" Сразу подскочил невысокий смотритель зоопарка и высыпал в воду несколько мешков попкорна. Я прошмыгнул через дырку, неожиданно образовавшуюся в заборе.» Протяжно зевнув, Кэрролл навел рассеянный взгляд на спящего друга и начал трясти того за руку. — Микки, проснись... У тебя остались бабки? — простонал Джим. Он реально подсел, без дураков, а его слова, типа «у меня все под контролем», смешались с миллионами других, столь же умных придурков, рассекающих по нездоровым улицам города, словно призраки.«Поначалу ты позволяешь себе это по субботам. Чувствуешь себя крутым, как гангстер или рок-звезда. Это разгоняет скуку и понемногу входит в привычку. Тебе так хорошо, что потом ты начинаешь делать это по вторникам, по средам. И всё! Ты завяз! Каждый умник считает, что с ним этого не произойдёт.»
— Отвали! — неожиданно выпалил Мик, до сих пор не оклемавшийся после наркотического эффекта. — Хватит придуриваться, козел! Слушай, мне хреново... Умоляю, достань травку... Или таблетки... Ну давай же! Помоги мне... — Ладно, только не хнычь. Как же голова раскалывается... — Сколько у тебя баксов? — Двадцать семь. На пару дней хватит. Я сгоняю к Пино... Ты со мной? — Нет... Мне так паршиво... Разум Джима снова заполнила сплошная темнота. Перед его глазами сверкала яркая вспышка. В ушах звенели колокола. Он полностью утонул в безумном дурмане. Сколько еще прошло времени?...***
— Микки... Мик, где ты? — оклемавшись, Джим медленно обвел взглядом темный подвал, но никого в нем не обнаружил. — Вот дерьмо... - протянул парень, закрыл лицо исколотыми руками, на которых практически не осталось вен, Кэрролл сжег их метадоном, героином и маком. — Мне нужны стимуляторы... Джим медленно поднялся на ноги, ощущая то, как сильно дрожат его опухшие колени. Он чувствовал острое недомогание и сильную головную боль. Каждый вдох давался ему с трудом. Дрожь в теле и сильные судороги постепенно усиливались. Кэрролл проделал несколько маленьких шагов в сторону выхода, держась о серые стены, чтобы случайно не упасть и не разрыдаться. Его боль становилась совсем невыносимой. Он опустился на сырой пол, обхватив живот худощавыми руками. — Чтоб тебя, Микки! — отчаянно прокричал парень, съежившись от жгучей боли в желудке. Ломка усиливалась. В его глазах блеснули слезы, а позже, Джим разрыдался оттого, насколько сильно болели его вены. — Мама! Мама... Мне больно... Ты слышишь?! Мама!.. — всхлипывая, Джим откинулся спиной к стене и взялся за голову. Он вспомнил самого родного и любимого человека, который в нем души не чаял. А Джим, одержанный наркотой, плевать на все хотел. Боже, как же он виноват перед матерью, как же он хотел сейчас увидеть ее, поговорить... Ведь их последний разговор не обвенчался успехом... «— Значит, ты наркотиками во дворе школы не торговал? — Нет. — Значит, тебя просто подставили? Так, Джим? — Да, наверно. — А может, и нет. Ты это искал? Скажешь, что это витамины? — Да иди ты, ма! — Что? Убирайся из моего дома! — Ты меня гонишь, ма? — Убирайся! Я не позволю тебе так со мной разговаривать! — Прогоняешь меня? Ну и ладно. — Что ты делаешь? — Ухожу. Не видишь? — Отлично. Забирай свое барахло. Я даже помогу тебе. И уматывай. — Гонишь меня? — Да! Убирайся! — И ладно. Уйди с дороги! — Ты убиваешь себя, Джим! — Да пошла ты! — Ты убиваешь себя! Пойми, я не могу смотреть, как ты убиваешь себя! — Знаешь, ма? Забудь обо мне, навсегда! — Не говори так, Джим. Не надо...» — Мне больно, черт! Все так хреново! — крики доносились по всему подвалу, но даже они не могли заглушить жестокую боль. Состояние Джима ухудшалось с каждой секундой. Его одолел дикий холод. К горлу назойливо подступала тошнота. Зрачки расширились и перестали реагировать на тусклый свет. Тело онемело. — Мне очень больно... Я же сдохну! — не в силах больше кричать, прошептал Джим. Он неподвижно лежал, прислушиваясь, как бьется его сердце. Еще чуть-чуть... И жизнь оборвется... Стук сердца отбивал последние удары... Раз, два, раз, два... Раз... Два...