Исповедь несостоявшейся убийцы.

Невероятно... Как так получилось? Были двое, только двое дорогих мне людей в этом грязном мире: мой муж и мой друг. Одному я разбила сердце - а в сердце другого выстрелила. Почему моя жизнь не может идти своим чередом? Тихо, спокойно и размеренно?! Они спорят... Снова. Джон взбешен, а голос Шерлока так слаб, так тих и убедителен, что становится страшно. Я не слышу, что они говорят. Не слышу... Вдруг я поняла, что обращаются ко мне. Предлагают сесть на стул... Для чего же? Клиент... Вот как... Неужели мне придется рассказать этим двоим все мое постыдное прошлое? Не могу... Я не могу... Разве сможет Джон после этого смотреть на меня, как прежде? На меня, которая едва не убила его лучшего друга, на меня, которая лгала с первого дня знакомства? Однозначно нет... Ну а Шерлок... Он так стремится помочь мне, помочь нам. Он единственный, пожалуй, кто способен понять мое положение. Единственный... Теперь же он на грани смерти. Из-за меня! Рождество, светлый праздник. В доме Холмсов тихо, мирно и уютно, только Майкрофт отравляет праздник своим кислым видом. Дверь тихонько отворилась... Это он! Я не знаю, что ему сказать... Не знаю!!! Паника сковывает мышцы. В его глазах сверкает нечто, не предвещающее ничего хорошего. Он демонстрирует флешку с моими инициалами... Нет! Только не сейчас! Я так боялась этого момента. Боялась, и одновременно ждала. Я так устала быть кем-то другим, без прошлого, и, возможно и будущего. Лишь настоящее убеждало меня в том, что я еще жива, но и оно готово разлететься вдребезги. Непрошеные слезы катятся по щекам. Ненавижу это чувство беспомощности! Мы разговариваем с Джоном, а я даже не понимаю, что происходит. Лишь одно вытаскивает меня из забытья. Имя... Мэри Уотсон. Он назвал меня так, и отныне это и есть мое имя. Флешка со всем моим прошлым летит к чертям в огонь. Руки мужа нежно обнимают меня, а я рыдаю. Рыдаю, и не могу остановиться. Насколько же большое сердце у Джона, что он смог меня простить? Человек невероятно широкой души, единственный, кто способен повернуть меня к свету.