Мельволия. Глава Первая

Школа – вернее, тогда еще, конечно, рыцарский орден Фонтаросса был основан в горной долине несколько веков назад, ненамного после того, как на другом «островке» небольшой скалы над лесом выросла стрельчатая колдовская башня. Собственно, из-за ведьм все и началось. Когда последняя оставшаяся в живых колдунья из Триады Древних решила обосноваться в этом мире, у правившего в те времена короля это не могло не вызвать некоторого беспокойства, учитывая, что уже успели натворить ее сестры в других королевствах. Но по этой же причине объявлять колдунье открытую войну без серьезного повода правитель не решился, да и маги, еще не организовавшие Совета, в те времена еще не могли похвастаться серьезным могуществом. В Магиксе установился вооруженный нейтралитет – возможно, Древняя всерьез рассчитывала на «спокойную старость» поселяясь здесь, но уровень каверз и пакостей, как правило, не превышал естественного для самой обыкновенной колдуньи. Вот только вокруг с несколько нервирующей скоростью начали собираться обычно разобщенные местные ведьмы, каждая из которых желала стать ученицей и соратницей Праматери, получив таким образом доступ к каким-нибудь древним тайнам, знаниям и, разумеется, силам – король увидел в этом собирающуюся буквально у него под боком, пусть и достаточно странную, но все-таки армию – без всяких гарантий, что колдуньи не планируют со временем переворот и перераздел власти! Нападать первым правитель по-прежнему не решался, но на всякий случай решил создать в той же долине оборонительный бастион, поэтому вскоре на другой стороне озера выросла над лесом крепость из желтоватого песчаника. Откуда взялось название, никто точно не знал, но наиболее расхожей оставалась версия, что на небольшой скале, отчего-то «оторвавшейся» от основного горного кольца и расположенной довольно низко на склоне, бил родник, вода в котором от примеси железа в почве приобрела слегка красноватый оттенок.        Король не учел одного – классическая война армий была совершенно не тем, на что стали бы подписываться ведьмы. А появление каких-то внешних захватчиков, отчасти благодаря той же Древней, было невероятно чуть более чем полностью! Оказавшись не у дел в качестве оборонительного бастиона Фонтаросса постепенно переквалифицировалась в рыцарскую школу, с тех пор исправно поставляющую сперва дворянам Магикса, а после – и всем союзным королевствам бравых вояк.        Высотой крепость из желтого камня, хоть и нависавшая над лесом острой рукотворной скалой, уступала Торентуволле, зато отличалась куда большей массивностью, поэтому вблизи все равно казалась огромной. Особенно для человека, больше привыкшего к «игрушечному» алфейскому дворцу из розового мрамора. Но это было не единственным, что заставляло Фарагонду чувствовать себя немного неуютно, появляясь здесь. Стараясь компенсировать преимущество магов – как ведьм, так и волшебниц – рыцари охотно брали на вооружение новейшие технологии. Сначала механиков Джемелла, а после того, как к Содружеству волшебных королевств присоединился Зенит – и его удивительную автоматику. Фонтаросса справедливо считалась самой прогрессивной из Великих Школ.        Решетка на безлюдных воротах, стоило миновать мост, сама собой взлетела вверх – немного жутко было видеть это, не замечая поблизости ни одного человека и не чувствуя вокруг ни малейшей магии. Каким-то образом, конечно же, обитатели крепости наблюдали за визитерами, но караульные не показывались сами и не выдавали себя использованием следящих чар. Видеть на расстоянии и через стены эти зенитские штучки помогали не хуже, чем волшебство, но их действия Фара не чувствовала и не могла понять, а потому каким-то уголком души продолжала суеверно нервничать, сталкиваясь с подобным. Ни знакомство, ни сближение с Андреасом – уроженцем Зенита и специалистом как раз в подобных областях – не смогло ее избавить от этого непонимания. Хотя Эндрю пытался объяснить – не раз пытался – но знания тут не помогали. Все равно не по себе становилось от умения всех этих вещей с Зенита без помощи малейшей магии делать все самостоятельно, без участия человека. Ведь магия – это, по сути, почти такой же способ воздействия, просто иного характера. А эта автоматика словно бы делает вещи по-настоящему… независимыми.        Коридоры крепости-школы тоже оказались почти пустыми, по дороге к директорскому кабинету Фарагонда столкнулась всего с несколькими деловито спешащими куда-то юношами.        Серебристые створки механических дверей, немного странные в проеме – каменной арке – бесшумно разъехались в стороны, не успела фата даже коснуться их кончиками пальцев. Вытянутая вперед рука легонько дернулась от неожиданности – не то, чтобы фата не признавала технического прогресса, но в некоторых бытовых вещах предпочла бы более привычные методы.        Разумеется, студенты лишены были природной магии – тем полезнее им было умение полагаться на науку, в высших своих проявлениях от магии почти не отличимую. Все больше оружия сменялось на более легкое и удобное лазерное, все больше ангары для искусственного транспорта вытесняли с территории конюшни, ведь машины превосходили по скорости самого резвого коня, а кропотливого ухода требовали куда в меньшей степени. Для студентов все это было благо. Но как насчет самого директора? Салладин – колдун, так неужели ему не неуютно находиться посреди всего этого мертвого металла и автоматики, высоко-высоко над землей вместе со всем настоящим, живым? Искусственные парки на внутренней территории были единственной данью природе.        - Салладин! – негромко позвала молодая женщина.        Стоящий перед огромным окном – почти прозрачной стеной – невысокий худой мужчина с длинными черными волосами, неаккуратно перехваченными ремешком, обернулся на голос и даже попытался приветливо улыбнуться, хоть это и получилось весьма… вымученным.        Фарагонде всегда нравилось любоваться украдкой на эти его волосы, перемешивая восхищение с нотками зависти. Ну, зачем, спрашивается, мужчине такая роскошь? Особенно когда сама фея вынуждена мучится с нелепым одуванчиком из кудряшек, которые решительно невозможно оказалось призвать хоть к какому-то порядку! Но теперь, конечно, было совершенно не до того, поэтому, не отвлекаясь на ставшие уже привычными мысли, Фара просто приблизилась и встала рядом. Она тоже всегда была небольшого роста, так что оказалась в числе немногих женщин, способных смотреть на колдуна снизу вверх.        Минерва, конечно, всегда возвышалась над ним. Воительницы мира Амазона вообще были существенно выше как почти всех девушек, так и многих мужчин…        За окном во всю стену с высоты птичьего полета простирались окрестные леса. Подумав, что в моменты, когда за спиной нет крыльев, а полагаться, чтобы не рухнуть с головокружительной высоты, можно позволить себе легкий страх, Фарагонда опасливо сжала ладонь мужчины. Слов не было… дурацкий вопрос «как ты?» прозвучал бы сейчас уж слишком нелепо, а других не находилось.        - Не стоило мне переубеждать ее, когда она хотела покинуть отряд. Как и положено по их традициям… Может, это и было бы правильно. Не надо было оттягивать время, убеждать ее побыть воином в нашей группе «пока не найдем более подходящей кандидатуры», уповая на то, что нет ничего более постоянного, чем временное! Не стоило…        Беглым взглядом могло бы показаться, что в королевстве Амазона царит матриархат – и это впечатление было бы в корне неверным. Женщины там не правили, более того, исторически это был один из миров, которого в наименьшей степени коснулась естественная эмансипация. В мире Амазона правили девы. Почти все молодые девушки становились до определенного возраста воительницами местной армии, во всяком случае, это было весьма распространенным и очень престижным занятием. Но в определенный период возраста вставал вопрос выбора: либо выйти замуж и, оставив все привилегии, посвятить жизнь семье, либо продолжать восхождение к вершинам. Высокие государственные должности занимали сплошь старые девицы. Изначально амбициозная и целеустремленная воительница Минерва именно второй вариант судьбы и планировала принять, но жизнь сложилась иначе, когда мечница оказалась в их команде. Наверное, это было для нее действительно важно…        - Ты нас в этом будешь винить? Или только самого себя? Мина действительно была лучшей кандидатурой – и не стала ничуть хуже после замужества – мы все пытались убедить ее в этом. Кроме того, никто не убедил бы ее в том, чего бы она сама не хотела, ты знаешь!.. Как Халида? Ты говорил с ней?        - Как вообще можно говорить с маленькой девочкой о таких вещах? Я… просто не могу. Слов не нахожу!        - Велика вероятность, что Халида обладает колдовским Даром. Она чувствует, в каком ты сам состоянии, сколько бы ты ни пытался скрывать. Но… тебе, конечно, решать.        - Я как раз думал попросить тебя… присмотреть за ней какое-то время. Лучше даже, если девочка поживет у вас. Не здесь же, в Школе, я ее поселю, да и ты…        - Меня не затруднит, конечно. Но ты точно в этом уверен? Лучше быть рядом…        - Лучше… но не получается. Не все в жизни получается так, как было бы лучше! Фарагонда, послушай! – наконец-то повернувшись к ней лицом, Салладин деликатно высвободил руку. – Если ты здесь, чтобы… В общем, со мной все в порядке. Не надо всех этих штучек насчет поддерживать, утешать и так далее. Я вам всем благодарен, но я взрослый человек и уж с эмоциями своими способен разобраться сам! Извини.        - Да нет, я тебя понимаю. Я пришла не поэтому. Возникли некоторые проблемы, директор Норма хотела сообщить тебе…        - И погнала тебя сюда вместо того, чтобы просто связаться магически? Что за строжайшая секретность такая?!        - Нет, я сама… попросила. Хотела с тобой увидеться. Прости, если докучаю, но, в конце концов, мы же друзья! Ты не можешь ото всех так запираться!        - Да, разумеется, – рассеянно, но уже куда менее вымученно улыбнувшись бледными губами, Салладин коснулся ладонями ее плеч. – Мы лучшие на свете друзья. Прошу тебя, садись же, наконец! – встрепенувшись, мужчина мягко подвел ее к одному из посетительских кресел, и только тогда, обогнув край директорского стола, сам сел в свое. – Так и что же случилось у госпожи Нормы?        - Ну, не у нее самой. В лесах вокруг северных гор возникла одна весьма странная аномалия, возможно, что ничего серьезного, она не просила помощи у Команды – я в этом смысле. Первокурсницы случайно наткнулись, когда Палладиум проводил с ними практику по полевому ориентированию, но объяснить толком ничего не могут ни девочки, ни, что странно, он сам. К тому же это, кажется, нестабильное явление. Нам, возможно, понадобится помощь твоих юных рыцарей, чтобы прочесать местность и выяснить, что там такое творится. Втроем нам эту местность полгода бы прочесывать, а студенты за пару недель управятся, заодно и попрактикуются. Можешь объявить это дополнительным экзаменом, ну, для претендентов…        Резко смолкнув, Фарагонда прикусила нижнюю губу, сомневаясь, не сказала ли чего-нибудь лишнего. За студентов Салладин чувствует себя ответственным не в меньшей, если не в большей степени, чем за Команду, быть может, не стоило проводить подобных аналогий? Не факт, что эта проверка окажется чем-то реально опасным, но…        - Но почему бы не воспользоваться магическим поиском? – тоже какое-то время помолчав, наверное, ожидая продолжения, спросил Салладин.        - Никаких результатов. По правде говоря, поиск вообще ничего не дал, не зафиксировал ни малейших возмущений. Это-то и странно. В Магиксе, где все живое наполнено волшебством! А там просто… глухая зона.        Какое-то время поразмышляв, уже с совершенно иным, собранным без всякой отстраненности видом, Салладин чему-то согласно кивнул.        - Хорошо. Я объявлю кадетам о задании.