Когда боги будут забыты

«Мы не верили своим глазам. Планета, атмосфера которой давным-давно смерзлась в пыль, цвела пышным цветом. Мы продирались сквозь настоящие джунгли в скафандрах, сконструированных для передвижения по каменно-ледяным полям. Под ногами распускались цветы, на ветвях копошилась пестрая живность, красное солнце нагревало слои пластика и металла. Но приборы показывали температуру, недалекую от абсолютного нуля и отсутствие какой-либо жизни вокруг. До корабля оставался один переход, и нам пришлось сделать перерыв для сна. Сквозь дрему я чувствовала, как холод пробирает до костей, а система обогрева то и дело увеличивает мощность. Когда я открывала глаза, то видела мягкую траву и облака над головой. Незадолго до подъема младшая лаборант неосторожно повернулась во сне, и, судя по сигналу, ее скафандр разгерметизировался — порвался или прокололся о базальтовые сколы. Однако, проснувшись, она уверила всех, что чувствует себя прекрасно, говорила что-то о запахе цветов. Мы успокоились и решили, что если закончится кислород, то можно будет поднять шлемы. Мы пришли к кораблю. В последний раз огляделись вокруг, взяли образцы воздуха и почвы, набрали, сколько смогли, диковинных растений с гибкими розовыми стеблями. Мы обсуждали, какую славу получим за открытие иной формы жизни, радовались необычной форме стеблей и листьев. Запустив основные системы корабля, мы вернулись к образцам, хотели положить их в лабораторные капсулы. Но в контейнерах не оказалось ничего, кроме редких молекул атмосферного газа. Кто-то хватился лаборанта. Ее не было на базе. Мы поймали сигнал маячка от разгерметизированного скафандра — он остался на месте ночевки вместе с ее телом. Мы включили панорамное окно. За ним простиралась ледяная пустошь. Ни цветов, ни животных — только развороченные скалы и тусклые звезды» Айвем потыкала в планшет, пытаясь листнуть дальше. Разочарованно вздохнула. — Лучше бы ты сразу дал мне этот рассказ, — посетовала она, поднимая взгляд. — А то всякие эвгеосинклинали*… дизъюнктивные тектонические дислокации*… на семь страниц. — Этот «рассказ» — художественный перевод геолого-археологического жаргона, на котором мне пришлось объясняться с клиенткой. Тех самых синклиналей и дислокаций, — буркнул Эон, следя за процессом отстыковки «Ириса» от доков Вестного и на ходу калибруя программу автопилота. — Ты… проделал великолепную работу, — уважительно отозвалась Айвем. — Однако я так и не поняла, куда мы именно летим. Ну, ясно, что там очень холодно и… и… нет жизни на поверхности… Юноша удержался от насмешливого фырканья и вывел собранную заранее информацию на соседний экран. Айвем, сидящая в кресле второго пилота, жадно вчиталась. — Планета-сирота*… Класс — неоновая земля*… Подверглась мощному метеоритному удару… Обнаружены следы пребывания человека… — бормотала она себе под нос, пока Эон задавал координаты выхода из системы. — Проще говоря — кусок камня, скитающийся по космосу. Ни светила, ни атмосферы. Трудно найти, отследить и добраться. Подобные планетоиды очень популярны в качестве перевалочных баз контрабандистов, — пояснил журналист, наблюдая, как складка между бровями девушки становится все более четкой. — Что в таком месте мог забыть один из нас? — пробормотала Айвем. — Обычно мы держимся поближе к людям. — Предлагаю это выяснить, — откликнулся Эон и задал координаты синхронизации. Девушка подобралась и зажмурилась, сморщилась, когда корабль перекинуло из одной части галактики в другую. Журналист даже не моргнул. — Где-то здесь наша цель, — вполголоса произнес он, включая сканеры. — Есть догадки, кто это может быть? — Кто угодно, — вздохнула Айвем, массируя виски. — Многие из нас любят иллюзии, неотличимые от реальности. Может, это был Локи. А может, несколько нимф или альвов… Или даже кицунэ. Сложно сказать. Эон мысленно сделал пометку найти всех упомянутых существ в справочниках по мифологии. Тем временем неподалеку отыскалось большое облако пыли, в котором ютился планетоид неправильной формы. «Ирис» взял на него курс. Эон загрузил данные о скорости и направлении движения планетоида в бортовой компьютер, дал задание рассчитать маршрут его движения. Компьютер начал закачивать данные о сопутствующих маршруту звездах и их силе притяжения, анализировать состав пылевого облака. Спейснет едва работал, — ближайший пульсар находился на большом расстоянии от них. — Куда нам лучше приземлиться? — спросил Эон. — Ляг пока на круговую орбиту, — попросила Айвем, и «Ирис» тут же пристроился поближе к планетоиду. Она замерла в кресле, прикрыла глаза. Эон наблюдал за появляющейся на экране картой поверхности. В отдельных местах он различил до странности симметричные структуры. Именно они привлекли внимание археологов. На противоположном полушарии зияла огромная вмятина. Казалось чудом, что планетоид не раскололся от произошедшего когда-то столкновения. — Нашла, — Айвем открыла глаза, перевела взгляд на закончившую отрисовываться карту. — Здесь присутствие ощущается сильнее всего, — она указала на перекошенный светлый пятиугольник, человеческое происхождение которого не вызывало сомнений. «Ирис», постепенно снижаясь, облетел планету. Айвем вглядывалась в слабо освещенную звездным светом поверхность. — Я задам место приземления. Надень скафандр. — А? Да, конечно, — девушка отвлеклась от созерцания серо-черной поверхности на экранах и ушла в грузовой отсек. — А как оно… О, тут инструкция. На понятном языке. Надо же… — Она составлялась для обывателей, — откликнулся Эон на затихающее бормотание. — Это туристические скафандры. — Тут даже чесалка для носа есть! — раздалось восхищенное восклицание вслед за громким шорохом. Корабль продолжал снижаться. Отчетливо различались ломаные очертания словно вставших на дыбы скалы и светлых скоплений льда в низинах между бритвенно-острыми хребтами. Спустя несколько минут они вылетели на более-менее ровную поверхность — тот самый косой пятиугольник. Вблизи он походил на изломанный пирог из слоеного теста — виднелись перекрытия и этажи, местами залитые лавой. Археологи сумели изучить лишь часть таких строений. Им серьезно помешало то, что сколы пластиковых поверхностей до сих пор оставались острыми — часть оборудования, которое они пытались спустить на веревках, была безвозвратно утеряна в бездне многоэтажных разломов. Поскольку миссия была разведывательной, им не хватало специализированного снаряжения. В итоге они ограничились исследованием верхних этажей, из которых потоком вырывающегося воздуха когда-то вымело все, что было плохо прикреплено. Результаты разведки, зафиксированные приборами, сочли бесперспективными, показания участников — космическим делирием, и прекратили финансирование. Одна из ее участниц, пожилая археолог с космогеологической школой за плечами, очень сожалела об этом. Она считала, что этот планетоид — не просто заброшенная несколько столетий назад военная или криминальная база, а нечто большее. Именно она, углядев параллели между их историей и репортажем о шахтах Марса, решилась поделиться своей историей, пусть и с трудом переводимой с научного языка на разговорный. «Ирис» опустился на плоскую, слегка наклоненную площадку, взметнул серую пыль. Айвем, разобравшаяся со скафандром, нетерпеливо притоптывала у грузового шлюза. Эон поскорее облачился в свой скафандр, и они вместе вышли наружу. Хрупкий от перепадов температур пластик беззвучно покрывался трещинами от их шагов. — Унылое место, — вздохнула девушка, обозревая серую волнистую поверхность, переходившую где-то у горизонта в черные горные пики, сливавшиеся со звездным небом. — Прямо как брат любит. — Тот, который работает в системе Харона? Оцифрованные голоса звучали в шлемах отдаленными, незнакомыми тембрами. — Он самый, — рассеянно кивнула Айвем. — Обожает все эти холодные, безвоздушные миры… Эон начал двигаться по направлению к ближайшему обрыву. Он предполагал, что неведомая сущность, чем бы она ни была, предпочитает ловить жертв подальше от мест, где они могут спастись. — И кто же он? Воплощение веры в пустоту? — Веры в пустоту? — задумчиво повторила Айвем, шагая следом. Амортизационные механизмы не давали двигаться резко, и все их движения были замедленными, плавными. — Не совсем. Его область гораздо шире. И одновременно уже. — Это слишком расплывчатая подсказка, — Эон добавил в голос мягкой укоризны. Кусок пластика под ногой угрожающе прогнулся, и он шагнул немного в сторону. — Так ты пытаешься спросить, что он такое? — хмыкнула девушка и ойкнула, когда тот самый кусок проломился. Она упала на колени и недовольно выдохнула. Эон вызвал перед глазами экран затылочного обзора, — так называемый «третий глаз», — и сверился с показателями целостности скафандра. — Да все в порядке, — махнула Айвем рукой, поднимаясь. — Шагай по выступающим участкам. Под ними располагаются балки, и они должны выдержать, — посоветовал юноша, отключая экран. — Не беспокойся, все в порядке, — повторила Айвем. — Идем дальше. Они возобновили движение. Впереди показался обрыв. — Насчет брата лучше не спрашивай. Он применяет свои способности для бизнеса и предпочитает о них помалкивать. Говорит, если все прознают, что он такое, то попытаются его использовать или уничтожить. У него псевдонимов даже побольше будет, чем у тебя, — в шуршащем, прерываемом помехами голосе слышалась улыбка. — Разумно, — признал Эон. — Но вот насчет количества псевдонимов мы могли бы посостязаться. У меня большой стаж. — О, не стоит, — Айвем сдерживала смех. — В него верили едва ли не с самого зарождения человечества. Представь, сколько ему придумали имен. Мы с ним — одни из первых… И, скорее всего, последних, — внезапно веселье ушло из ее голоса. Она замолчала, тоскливо озираясь по сторонам. — Вы пытаетесь это исправить, так что выше голову, — выдал Эон избитую фразу. Его мысли были заняты поиском подозрительных видений. Айвем вздохнула. Потеряв настроение для разговора, она больше не пыталась заговорить, да и юноше было не до того. Они молча дошли до обрыва, остановившись недалеко от уходящего вниз края. Открылся вид на разлом: с противоположной стороны, на расстоянии нескольких десятков метров от них, — провисшие слои пластика, до сих пор различимые пустоты этажей, остатки кабелей. Эон протянул руку вперед и выдвинул из утолщения на рукаве камеру на двухметровом телескопическом штыре. Повернув колесико регулировки, он направил ее вниз и включил изображение, настроил яркость. Далеко внизу, гораздо глубже фундамента строения, застыли лавовые потоки. Он задвинул камеру обратно. — Возможно, она… или он… или оно… — Айвем смешалась. — Остановимся на «оно». — Возможно, оно боится меня. Такое бывало раньше. Нам лучше разделиться. — Ты так считаешь? — Эон не горел желанием столкнуться с потенциально опасным существом в одиночку. — Не бойся, ловушка наготове. Как только что-нибудь увидишь — зови, и я сразу приду, — Айвем встала рядом и легонько похлопала по плечу. Журналист покосился на нее. — Постарайся не порвать скафандр, — попросил он. — Лучше всего стой на месте, не делай необдуманных движений, не прыгай… — И не дыши на всякий случай, — фыркнула Айвем. — Успокойся! Я о себе позабочусь. Со мной чего только не происходило. — При разгерметизации скафандра в космосе человеческий мозг погибает за шесть-восемь минут. Просто имей в виду. — Знаю-знаю, — отмахнулась девушка и прогулочным шагом двинулась вдоль обрыва. Эон раздосадованно цокнул языком и пошел в противоположную сторону. «Что ж, в мертвом виде ты тоже пригодишься,» — холодно подумал он и глянул в сторону обрыва. — «Хотя вытаскивать тебя из этой пропасти будет та еще морока» Он внимательно уставился под ноги и погрузился в размышления. Значит, ее брат опасен. Он наверняка хватится Айвем, — исчезновение столь надоедливой особы трудно проигнорировать. Стоит проследить, с кем еще она общается. Осторожно взломать ее сообщения? Да. Пожалуй, это лучший вариант. Не помешает отдельно скачать бортовой журнал «Ириса», даты и места стыковок. Разумеется, прикрыть все стольким количеством прокси и дымовых завес, что у любого, кто вздумает отследить источник, накроется сервер. Нет, слишком очевидно, различим авторский почерк. Достаточно ложного следа. Та же Серая Картель подойдет. Она уже охотится за Айвем, и взлом с их стороны выглядит логичным продолжением поиска. Надо озаботиться созданием «случайной» ситуации. Причем о ее «случайности» должен знать только он один. Можно параллельно кинуть ложный след и взломать расписание патрулей Картели. Конечно, с расходного планшета, который сразу после операции будет опущен в рекомбинатор. Но в таком случае он не получит желаемого. Как же обставить обмен… Эон недоуменно моргнул, выныривая из мыслей. Он замер, занеся ногу над едва пробивающимся пучком травы глубоко черного цвета, с пробегающими по краю синими искорками. Он глубоко вдохнул и аккуратно опустил ногу в стороне от травинок. Медленно поднял взгляд. Вокруг него простирался сад. Мягкий ковер из угольно-черной травы, светлая гравийная дорожка, вьющаяся между деревьев с листьями цвета ночи. Ветви утопают в розовых цветах. Над головой — бледно-голубое, прозрачное небо с белым солнцем. Ветер порхает по ветвям и траве, перебирает волосы женщины и маленькой девочки, сидящих на траве, в стороне от дорожки, спиной к нему. Над ними парит маленький дроид. Сердце дало сбой, вырвался судорожный вздох. Он помнил эту сцену. Он проклинал и благословлял свою идеальную память, но помнил. Семья, в один из немногих весенних праздников, которые они встретили вместе. Вместе и дома. Много, слишком много лет назад. Он шагнул в их сторону, окликнул. Восклицание заглохло в шлеме скафандра. Они его не услышат. Хочется подойти ближе, но тяжело двигаться. Надо снять все лишнее. Он потянулся к застежкам на шлеме… Что-то схватило его за руку, потянуло назад. — При разгерметизации скафандра в космосе человеческий мозг погибает за шесть-восемь минут, — раздалось из динамиков в шлеме. — Забыл? Осознание окатило холодной волной. Эон отшатнулся назад. Мираж перед ним поблек, пошел рябью, сквозь него проступил темный обрыв. Еще пара шагов в сторону сада — и не пришлось бы беспокоиться насчет сделки с Серой Картелью. — Ну же, все хорошо, не бойся меня, — пробормотала Айвем. Иллюзия окончательно потеряла форму, съежилась до светлого облачка и нерешительно потянулась к девушке. Айвем уверенно протянула руку, и облачко обволокло ее, замерцало, потухло. Эон еще раз глянул в сторону обрыва. — Что это было? — едва слышно произнес он. — Люди верили в место, где все идеально и прекрасно, — Айвем смотрела куда-то в пустоту. — Они верили, что его можно создать, стремились к этому. Они называли его «утопией». — Утопия, — пробормотал Эон. Перед глазами до сих пор стояла картина цветущего сада. Он крепко зажмурился. — Да. Странно, что она была здесь, на заброшенной планете, — сказала девушка. — Еще более странно, что ты поверил в то, что видел. Ты едва не снял шлем. Он открыл глаза. Во взгляде Айвем теплилось сочувствие. Эон развернулся, — не настолько резко, насколько хотел, спасибо амортизационным механизмам, — и направился к кораблю широкими шагами. Девушка, чуть замешкавшись, вприпрыжку помчалась за ним. Он знал, что это мираж, и поверил. Едва не погиб из-за какой-то паршивой ностальгии. Великолепный образец владения собой, браво, наследник семьи Шэнь. — Куда ж ты торопишься, — пропыхтела Айвем, догоняя его у корабельного шлюза. — Нашим способностям невозможно противостоять, не расстраивайся так. — Я не расстроен, — процедил Эон. — Ага. Ты в ярости, — распознала девушка. Они зашли в корабль, шлюз закрылся. Загудели стерилизационные установки. — Совершенно верно. — Утопия, не бойся, ты в полной безопасности, — негромко проворковала Айвем и произнесла в полный голос, обращаясь к юноше: — Ты ее пугаешь. — Она чуть меня не прикончила. Я бы с радостью отдал должное, — он едва дождался окончания стерилизации и выравнивания давления, начал быстро снимать скафандр. — Она ни в чем не виновата! — горячо возразила Айвем, куда медленнее управляясь со своим обмундированием. — Это ее пища! — Занятно, почему-то все ваши родственники убивают во время еды, — Эон сгрузил скафандр в капсулу, которая запеленала его удерживающими лентами, и ушел в кабину пилота. — Они не знают меры, — крикнула Айвем из грузового отсека, кое-как выпутываясь из скафандра. — Они не понимают, что делают! — Это не освобождает от ответственности, — отрезал Эон, инициируя разогрев двигателей. — Они не так давно осознали себя, только-только попытались хоть во что-то воплотиться, — запыхавшаяся девушка влетела в кабину. — И еще не настолько умны, чтобы просчитать все последствия, — она хлопнула ладонью по приборной панели, разблокировав внутренний экран. Нависла над журналистом, и тот послал в ее сторону косой, острый взгляд. — Они — как маленькие дети, которые не понимают, что все гораздо серьезнее, чем кажется. Они не знают, как поступить правильно! Эон вздрогнул. Сама того не ведая, Айвем нанесла удар по самой чувствительной точке, которую только могла отыскать. — Ну? — требовательно осведомилась она, упираясь одной рукой в спинку пилотного кресла, а другой — в бедро. — Ты по-прежнему намерен устроить им суд с вынесением приговора? — Нет. — Что-то не верится, — сощурилась Айвем, сверля его взглядом в упор. — Я помню, ты был не против уничтожить Диониса, потому что в неумеренности он опасен. Точно так же ты бы уничтожил утопию, если б мог, раз она заставляет людей терять голову! — Нет, — тверже произнес Эон и нашел в себе силы повернуть голову, встретиться с ней взглядом, лицом к лицу. — Ты права. Я сам виноват, что поддался иллюзии. Она имеет право на существование. Айвем растерянно заморгала и отодвинулась. — Ну, хорошо, — она убрала руку со спинки кресла, запустила другую в волосы и села на место второго пилота, отвернулась. — Хорошо, что ты… понял. Между ними повисло напряженное молчание. — Я видел шангхуа*, — негромко произнес Эон. Айвем поерзала, но не решилась спросить. Он это понял и пояснил: — Праздник весеннего любования цветами. Старинная традиция нашего народа. — Как это выглядит? — тихо спросила девушка. — Сад, полный цветущих деревьев, — перед его внутренним взором проплыла недавняя фата-моргана. — Это очень красиво. Его голос затих. Айвем уставилась перед собой, тщательно изучая экраны. — Тут твоя программа вывела результат, — выдала она через несколько минут неловкой тишины. — Кажется, расчет траектории. Проложен курс от какой-то системы. Эон очнулся и посмотрел на экран. — Я пытался вычислить родную систему планетоида, — сказал он, придвинул результаты вычислений ближе к себе. — Кажется, удалось. Разброс всего в несколько систем. И это… поразительно. — О, покажи! — моментально оживилась Айвем, придвигаясь ближе. — Тебе эти данные ничего не скажут, — медленно проговорил Эон. — Давай я сама решу, что они мне скажут, а что — нет, — девушка уставилась в результаты. Нахмурилась. Села обратно и надулась. — Я же говорил. — Да, ты здесь самый умный, я уже поняла. Ну, рассказывай, мне тоже интересно, что там за результаты. — Родная система планеты расположена очень близко к Солнечной системе. Этот планетоид до столкновения обладал достаточным магнитным полем, плотной азотной атмосферой и некоторыми запасами воды. В планету врезался гигантский металлический астероид, вроде тех, которые любили использовать в Первую Космическую для бомбардировки противника. Но этот — феноменальных размеров, с приличную луну, — Эон перевел взгляд на археологический отчет рядом. — А такими технологиями в строительстве пользовались в ранний период космической колонизации. — Невероятно, — прошептала Айвем. — Значит, эта планета… — Остаток проекта «Ноев ковчег», — подтвердил Эон. — «Ноев ковчег»? — недоуменно повторила девушка. — Я хотела сказать «бывшая колония». Журналист прикусил язык. — Что еще за ковчег? — требовательно повторила Айвем. — Раз уж начал — договаривай! «Рассекречивать — так полностью,» — решился Эон. — Это старый проект по переселению элиты с Земли. Богатейшие люди нашли себе планету для жизни в соседней звездной системе, засекретили технологии сверхсветовых скоростей и улетели, обустроились. Спустя пару десятков лет, когда оставшиеся все-таки раскрыли их местонахождение, началась Первая Космическая война. — А мне казалось, это была обычная потасовка за независимость, — удивилась Айвем. Эон продолжил, не обратив внимания на ее слова: — Планету сбили с орбиты гигантским астероидом, самым большим из когда-либо созданных человеком, уничтожив на ней все условия для жизни. Произошли мощные землетрясения, извержения, потеря атмосферы вместе с массой планеты. Вряд ли кто-нибудь сумел спастись. — Теперь все ясно. Эту планету хотели сделать землей обетованной. Поэтому она здесь и жила, — Айвем непроизвольно сжала одни из многочисленных часов, висевших у нее на жилетке. — Она надеялась, что когда-нибудь воплотится здесь. Эон задумался. — Утопия надеялась на собственное воплощение? — Каждый из нас был бы рад этому. Он внимательно посмотрел в сторону девушки. Хороший шанс, чтобы завоевать немного ее доверия. Стоит им воспользоваться. — В таком случае у меня хорошие новости. Система Эдема. Популярный курорт, миллиарды посетителей в месяц, — он загрузил рекламу планеты, вывел на экран. — Воплотившаяся мечта о лучшем мире. В ближайшие столетия на нее вряд ли станут нацеливать астероиды. Твоя сестра сможет набраться там сил, а может, и поселиться, если ей понравится. Айвем впилась взглядом в сменяющиеся слайды с изображением идеальных пасторалей. — Замечательно! — просияла она. — Разумеется, я сделаю внушение, чтобы она никого не водила по обрывам. — Вот и договорились, — кивнул Эон. — Я проложу курс на Вестный. — Хорошо, я сама ее туда отвезу. Это отличная идея, — похвалила Айвем и откинулась на спинку кресла. Расплылась в довольной улыбке. — А ты как? Набрал достаточно материала для статей? — Да, вполне. Он лукавил. Продавать засекреченную информацию? Нет, спасибо. Тогда стоит сразу распрощаться с Вестным и отправляться домой, к унылой административной работе. Информацией о ранней эпохе колонизации владело в устном виде лишь несколько десятков семей. Даже псевдоним и пара сотен прокси не спасут его от деанонимизации. Сразу после синхронизации, пока Айвем, недовольно морщась, терла переносицу и лоб, он незаметно перевел данные стыковок с бортового журнала на свой гибкий экран. Затем открыл на самом краю рабочего поля историю запросов и стер свои действия из памяти системы. Девушка ничего не заметила, разглядывая панорамы Эдема в своей области экрана. Автопилот «Ириса» вел корабль к Вестному и стыковался с доками. Эон временами поглядывал на экран, но в целом тихо и мирно занимался на своей аппаратуре взломом почты Айвем, используя ее контактные данные. Хозяйка почты, сидя в соседнем кресле, читала рекламные проспекты про каждую из планет системы и выбирала, куда лететь. Окинув взглядом список сигнатур пристыкованных кораблей, Эон обратил внимание на одну из них и выбрал соседнее место для стыковки, одновременно заказал грузового робота. «Ирис» залетел в свободную ячейку и пристыковался к стволу. — Мне тебя проводить? — Рекомендую, — таинственно отозвался журналист. Айвем заинтриговано склонила голову набок. Они вышли в отсек. Мимо них прокатился компактный керамико-пластмассовый куб, отправившийся в грузовой отсек за скафандрами. Прямо перед ними стояли Молот и Нона, причем последняя хватала мужчину за руки и тараторила так быстро, что проглатывала звуки. Увидев выходящих из «Ириса», Молот отодвинул ее от себя и раздраженно мотнул головой. Нона смолкла. Ее кожа приобрела необычно бледный, сероватый оттенок. — Уже улетаешь? — спросил Эон, подходя ближе. Айвем приветливо помахала рукой, на что Молот ответил сердечным кивком. — Я получил документы. Буду тебе должен, — сказал он. — Но это не значит, что я тебе доверяю. — Конечно, — отозвался юноша и протянул ему руку. Мужчина смерил журналиста подозрительным взглядом и ответил на рукопожатие. Ладонь Эона хрустнула в медвежьей хватке мародера. Юноша сдержал желание сморщиться и изъял онемевшую руку обратно. — Я буду к тебе прилетать, ладно? — Айвем обняла Молота за шею и потрепала по светлому затылку. Мужчина возвел глаза к потолку, но приобнял ее в ответ. — Да-да, всегда буду рад, — пробурчал он. Айвем отодвинулась. — Кстати, Никтофобия, я сейчас собираюсь лететь в систему Эдема. Желаешь присоединиться? — Молот, — терпеливо поправил ее мужчина. — Нет. Там слишком много светляков, мы с ними не поладим. — Светляков? — Сил порядка, — хором пояснили Эон и Молот. Обменялись подозрительными взглядами. — Тогда куда ты собираешься? — Для начала немного развеюсь. Сменю планету-другую. Если захочешь меня найти — пиши, вряд ли я буду останавливаться надолго. — Хорошо. До встречи, брат! Мужчина махнул рукой, кивнул Эону и зашел в противоположный стыковочный шлюз, который вел в корабль, угнанный журналистом с Марса. Эон, рассудив, что мародерская техника ему даром не нужна, со спокойной душой предоставил корабль Молоту. Он даже не пытался навесить туда маячков, подозревая, что начинка этой банки все равно будет заменяться с параноидальной частотой. Нона, молча наблюдавшая за их прощанием, не издала ни звука. Она нервно перебирала пальцами и сжимала губы. — Привет, — обратилась к ней Айвем с улыбкой, но тут же посерьезнела. — С тобой все хорошо? Доппио коротко вздохнула и перевела на нее взгляд, попыталась растянуть губы в ответ: — Да, Айвем. Немного устала, вот и все. — Отдохни, — тепло сказала та. — Может, тебе стоит вместе со мной прокатиться до Эдема? Думаю, Эон может выдать тебе отпуск на пару деньков. На миг в глазах Ноны промелькнула странная болезненность. — Спасибо, но я… Ее взгляд метнулся в сторону молчащего Эона. Тот беспристрастно наблюдал за отстыковкой мародерского корабля. — Давай в другой раз. — Ладно, — разочарованно пожала плечами девушка. — Эон! — Да? — моментально отозвался тот. — Если будут еще какие-нибудь новости, даже ненадежные, — обязательно пиши! До встречи! — Айвем жизнерадостно помахала ему и ушла обратно на «Ирис». Шлюз загерметизировался. Начался процесс отстыковки. — Тебе нужна помощь с обработкой данных? — тихо спросила Нона, вызывая лифт. — Нет. — Тогда я домой. Она вошла в прибывшую кабинку. — С тобой точно все хорошо? — Эон шагнул внутрь вместе с ней. — Да. Просто… слегка расстроилась, — девушка через силу улыбнулась. — Я только предложила ему встречаться, а он улетел! Эон от неожиданности поперхнулся. — Ты о Молоте? — Нет, о корабле! Конечно, о Молоте, — трагически вздохнула потомственная Люче. — У тебя же был… — Мигель, да. Мы расстались. — Отличный парень, — недоуменно заметил Эон. — Спортсмен с собственным астероидом, без криминальных меток… — Откуда ты?.. Опять?! Журналист пожал плечами. После того, как однажды Доппио чуть не похитил излишне пылкий возлюбленный, он взял за привычку проверять ее новых знакомых. Так, на всякий случай. — А про астероид он мне не говорил, — пробормотала Нона. — Ну, спасибо, Шэнь, ты настоящий поисковик. Проигнорировав косой, немного обиженный взгляд, она рассыпалась в объяснениях на тему того, что на одних деньгах отношения держатся, а на доверии и приязни. Журналист тут же перестал ее слушать. Нона могла рассказывать про своих ухажеров часами, и ее романтические домыслы зачастую не совпадали с действительностью. Они расстались у транспортных кабинок. Улыбка сползла с лица девушки, как только Эон исчез из виду. Он вернулся в студию, где его дожидались скафандры. Следовало проверить их на предмет повреждений и сдать обратно в центр проката. Со своим скафандром Эон разобрался быстро. Чистый, целый, в достойном витрины состоянии. Скафандр Айвем он тщательно осмотрел, ища малейший волосок или кусочек эпителия, перхоть — слишком соблазнительна была идея пробить ее по базе ДНК. Но отчетливый разрыв на правой голени уничтожил эту слабую надежду — фактически, скафандр был полностью разгерметизирован, и в момент стерилизации подвергся ей как снаружи, так и изнутри. Эон вспомнил, как девушка оступилась и провалилась правой ногой в толщу пластика, незадолго до того, как они разделились. Все это время она ходила с дырой в скафандре? Он сел напротив сваленного в кучу снаряжения и уставился на него. Похоже, именно так. Больше она нигде не могла порвать композитную синтетическую ткань, испортить целый отсек костюма. Видимо, применила свои способности, чтобы спокойно расхаживать по вакууму с дырявым скафандром. И применила их еще раз, когда оказалась рядом с ним вовремя, чтобы удержать от шага в пропасть, в то время как они долгое время шли в противоположные стороны и были далеко друг от друга. Вот еще один важный пробел в его плане. Нужно узнать, кто она такая, воплощением какой веры является. Иначе эти таинственные способности любой план пустят под откос.