Кукольный дом

Темная громада замка возвышалась над ютившимся неподалеку от него селением мрачным силуэтом. Невеселое то было место, в которое привело их – Ипполито, Пройдоху и Пузыря – поручение де Жюссака. За несколько дней, что они провели в гостинице, играя в кости и наблюдая за жизнью деревни (впрочем, без особых результатов, жизнь эта была скучна и заурядна), они уже успели трижды проклясть и самого Жюссака и превратности судьбы, вынудившие их заниматься столь неприятным делом. Шпионаж в пользу Франции был, конечно, занятием опасным, но хотя бы нескучным. Здесь же было так тоскливо, что даже всегда жизнерадостный Пройдоха не нашел чем развлечься. По словам Жюссака, вот уже очень давно в окрестностях замка Р. исчезали люди. Место было глухое, никому особо до этого не было дела, до тех пор, пока один из пропавших не оказался сыном богатого аристократа, проезжавшим через эти края. Отец пропавшего быстро узнал о недоброй репутации этих мест, но будучи человеком опытным и хитрым, предположил, что местные власти и сами причастны к творящемуся здесь произволу. Разве можно иначе объяснить, что столь долго ничего не предпринималось? Поэтому, не теряя времени, он отправил в здешние земли своих людей, дабы провести самостоятельное расследование, а сам обратился к своему другу Жюссаку за официальным разрешением действовать. И вот трое друзей, получив это разрешение на руки, скучали в гостинице, неподалеку от жилища главного подозреваемого, и ждали, когда люди графа Н. явятся на назначенную встречу и доложат о результатах расследования. Деятельная натура не позволяла им просто сидеть и ждать, но обойдя вокруг замка под прикрытием лесной чащи в поисках каких-либо следов, друзья почувствовали себя полными идиотами, и вынужденно засели в главном зале гостиницы. Вступать в знакомство с владельцем замка им было строжайше запрещено («У этого мерзавца нюх на шпионов, стоит вам показаться ему на глаза – и вы оба покойники» - предостерегал, а вернее запугивал их Жюссак), поэтому начинающим сыщикам ничего не оставалось, как наблюдать за жизнью деревни и отслеживать каждый шаг прислуги из замка. Но их ждало разочарование – никто из слуг оттуда пока в деревне не появлялся, и это, по мнению Ипполито, было чрезвычайно подозрительно. Пройдоха не мог не согласиться, но мысли его в куда большей степени занимали безуспешные попытки развлечься. Ипполито был настроен более серьезно. Ему казалось подозрительным, что официальную часть столь ответственного дела доверили им, новичкам, лишь недавно принесшим клятву верности французкой короне, в которых к тому же нетрудно было по выговору опознать чужеземцев. - Боюсь, не решили ли из нас сделать жертвенных овец. - Хочешь сказать, дело дохлое? - Хочу сказать, если бы Жюссак и впрямь был заинтересован в расследовании, он не послал бы сюда нас с тобой. Посмотри на нас, мы тут выделяемся как бельмо на глазу. На нас прямо таки написано, что мы не из здешних мест, выговор у нас чужеземный, а людей в этой треклятой гостинице так мало, что любой обратит на нас внимание. Сдается мне, нашему дорогому Жюссаку, - слово «дорогому» Ипполито выделил голосом с неподражаемой иронией, - совсем не хочется, чтобы это расследование завершилось успехом, а граф Н., - добавил он после паузы, - возможно, обратился за помощью не к тому человеку. Пройдоха от неожиданности не сразу нашелся, что сказать. - Да ладно тебе, - вырвалось у него после почти полуминутного молчания, - Ты, друг, верно мыслишь, что мы здесь выглядим подозрительно, но какой интерес Жюссаку прикрывать художества какого-то местного зарвавшегося богатея? Они, небось, и не встречались за всю жизнь ни разу. Этот старый хрен, судя по тому, что о нем говорят, сидит в этой дыре безвылазно уже много лет и, должно быть, давно сбрендил от старости. Ему и дела нет до того, что творится в столице, а столице, соответственно, до него. - Жюссаку, насколько я успел заметить, как раз очень до многого есть дело, и не стоит недооценивать широту его интересов, - Ипполито криво усмехнулся, - Что же до, как ты выразился, старого хрена, безвылазно сидящего в провинции… - он не договорил. Во двор гостиницы въехала карета, запряженная четверкой лошадей, все трое сидевших за столом подались к проходу между столами, чтобы через дверь лучше разглядеть, кто приехал. - Ну, ничего себе! – присвистнул Пройдоха, когда дверца кареты распахнулась и оттуда вышла дама в роскошном темном платье. Лицо её было наполовину скрыто маской, но Пройдоха наметанным глазом отметил и яркие алые губы, и точеный подбородок, и белую, как сметана, кожу. А так же небольшой размер изящной ножки, на мгновение показавшейся из-под юбок, когда незнакомка, опершись на руку подбежавшего лакея, выходила из кареты, и блестящие черные локоны, выбившиеся из-под капюшона плаща. - Ты глянь, какая красотка! – подтолкнул Пройдоха Ипполито в бок. Пузырь, у которого никто ничего не спрашивал, но который не мог остаться равнодушным к мнению друга, энергично закивал. Ипполито же вперился в даму цепким взглядом. - Интересно, - пробормотал он. Выражение лица безошибочно подсказывало Пройдохе, что друг увидел что-то крайне любопытное и важное для их дела. Замок находился в стороне от больших дорог, и проездом здесь никто не останавливался. Пройдоха только диву давался, как гостиница не разорилась – кроме них постояльцев не было. Но их привела в деревню слежка, и Пройдоха уже успел съязвить, что владельцу замка, коли он что-то скрывает, уже десять раз доложили о шпионах по такому-то безлюдью. И теперь вот новый постоялец – эффектная дама, которую никак не ждешь увидеть в такой глубинке? Слуги вновь прибывшей постоялицы уже перенесли наверх все её вещи, а сама она устроилась за одним из столов с кружкой молока, к которой, впрочем, не притронулась. Ипполито все еще не предпринимал никаких действий, чтобы познакомиться с ней. Пройдоха рядом нетерпеливо ерзал. По его мнению, в совмещении приятного с полезным не было ничего предосудительного, но по негласному решению главным у них был Ипполито. То ли как самый образованный, то ли как самый отличившийся в криминальной сфере – шутка ли, досадить самому Федерико Корнеро. Это вам не булочника какого-нибудь прирезать. Пройдоха уже приготовился было скоротать вечер за бутылкой вина, когда загадочная дама внезапно сама направилась к ним. В этом не было никаких сомнений – кроме них в зале гостиницы никого не было. Пройдоха чуть кружку с вином не уронил от неожиданности. - Простите, - у загадочной дамы был красивый, но какой-то очень уж манерный, искусственный выговор, и улыбка такая же. – Не сочтите за нахальство с моей стороны, но мы одни здесь. Не кажется ли вам разумным составить компанию друг другу хотя бы на этот вечер? Тут уже и Ипполито чуть не поперхнулся. Нечасто объект слежки – а он, бесспорно, следил за дамой, с тех пор как она переступила порог гостиницы, вот так сам заводит с тобой знакомство. - О боже, простите, конечно, - он вскочил со стула, изображая галантность. – Простите, бога ради. Оливье Фурье к вашим услугам. Торговец из Гренобля. Я проездом здесь, вместе с моим братом Антуаном, и слугой. - Нет, это вы простите. Я, должно быть, смутила вас. Мое поведение можно счесть очень дерзким, и если бы не скука, я бы никогда на такой шаг не осмелилась. - О да, скука, - Ипполито рассмеялся. - Здесь невероятно скучно. Даже Пройдоха не удержался, чтобы не хмыкнуть. Кто бы ни была эта дама, но после жалобы на скуку этих мест он невольно ощутил к ней симпатию. - Присаживайтесь, прошу вас, - Ипполито спешно отодвинул скамью, чтобы даме удобнее было сесть. - Мадам? - Басси. Эуджения Басси. Я из Милана, проездом здесь. Мой кучер – вот идиот – заблудился – и я, похоже, вынуждена заночевать в этой дыре. - Ааааа, - протянул Пройдоха. Объяснение синьоры Басси на первый взгляд развеивало подозрения относительно её причастности к их делу, но упоминание Милана неприятно отдалось во всех поджилках разом.

***

Вернувшийся ближе к вечеру Джакомо, как это с ним часто случалось, изрядную часть времени, якобы проведенную за выполнением отцовских поручений, просто болтался по городу. Предвидя очередную порцию отцовского ворчания на свою нерасторопность, он с радостью ухватился за возможность оттянуть этот момент, когда, войдя в лавку, увидел давешнюю случайную знакомую с площади. При других обстоятельствах он бы встрече, пожалуй, не обрадовался – эта девица может создать им проблем, прознай её отец, где она покупает себе развлекательное чтиво. Да и сплетни, которые ходили про синьорину Корнеро в городе – будто бы она после случившегося с ней несчастья сошла с ума – не слишком настраивали на общительный лад. Джакомо все никак не мог припомнить, кто же тогда сказал ему, кто она? Он-то запомнил только герб, вышитый на кошельке, а вот кому тот герб принадлежит – сообразил не сразу. Геральдика казалась ему скучной наукой. - А вот и вы, я вас ждала, - из-под маски голос синьорины Корнеро звучал хрипло. Джакомо поискал глазами отца, но тот, судя по доносившимся голосам, был занят с очередным покупателем в недрах магазина, а приказчик скучающе переставлял книги. - А… это… Надеюсь, не заставил вас ждать слишком долго, - не сразу нашелся что ответить Джакомо. - У меня к вам дело, - синьорина Корнеро приблизилась к нему и взяла его за руку. - Ко мне? – Джакомо опешил. Прикосновение женской руки в кожаной перчатке отнюдь не успокаивало. Как и взгляд голубых глаз сквозь прорези маски. - Здесь это обсуждать неудобно, мое дело, - тут синьорина Корнеро наклонилась совсем близко к нему, - личного свойства. - В самом деле? – Джакомо облизнул губы. Дела личного свойства с дочерью Федерико Корнеро, которая по слухам, совершенно чокнулась, вовсе не казались ему заманчивой перспективой. - Прошу вас, пойдемте со мной, - Ливия Корнеро, так, кажется, её звали, потянула его за руку прочь из лавки. Бросив последний взгляд на приказчика, Джакомо неохотно подчинился. Они вышли из лавки и пошли прочь. Ливия все так же не отпускала его руку, и, к своему неудовольствию, Джакомо обнаружил, что рука эта куда сильнее, чем можно было подумать. «Никогда не умел отказывать женщинам», - с тоской мысленно вздохнул Джакомо. Он ожидал, что Ливия приведет его в какую-нибудь таверну или просто в укромное место, где двое могли поговорить, не стесняясь других людей, но её представление об уединенности определенно было странным. Она сворачивала во все более узкие и тесные улочки, пока они, наконец, не оказались на каком-то пустыре, окруженном заброшенными домами. «Надеюсь, хоть приставать ко мне она не собирается», - запоздало испугался Джакомо. Мало ли, что могло прийти в голову этой девице, если она и впрямь не в своем уме. Сейчас слишком холодно, чтобы предаваться любовным утехам прямо на улице, в конце концов. - Мы пришли, синьорина? – удивился вслух Джакомо, - Я полагал, мы пойдем в более приятное место. Что такой даме как вы делать тут, среди этих развалин, по такой погоде? - Что делать? – Ливия хрипло рассмеялась, - О, все просто. Совсем-совсем просто, мой дорогой Джакомо. «Я ведь вроде бы, не говорил ей свое имя. Верно, мой отец сказал». - Обернись! – взмахнула руками Ливия жестом фокусника на ярмарке. - А? Что? – Джакомо обернулся. - Мой дорогой Джакомо, - покачала головой Эуджения Басси, Джакомо откуда-то вспомнил это имя, хотя скрытое полумаской лицо женщины казалось ему незнакомым. Впрочем, только на первый взгляд… - Мой дорогой Джакомо, - женщина шагнула к нему, протянула к нему руки и её холодные пальцы коснулись его щек. От серебристого смеха мороз побежал по коже. - Что?... Кто?...Что вам от меня нужно, - с перепугу он забыл все вежливые слова, с которыми обычно обращался к дамам. Джакомо и сам не мог бы объяснить причины своего страха, но ужас свел все его внутренности, словно сжав железной рукой. - Что нужно? О, все просто. Совсем-совсем просто, - повторила черноволосая женщина в маске фразу Ливии. Джакомо попятился. И ощутил, как острое лезвие уперлось ему в бок, а рука в перчатке легла на горло. Краем глаза он увидел еще одну женщину, в простом платье, какое обычно носят служанки, немолодую, с блеклыми глазами и тусклым лицом. Таким невыразительным, что он не сразу заметил, что рот у неё зашит.

***

- Так что же привело вас в такую глушь? – не преминул спросить Ипполито у синьоры Басси, как только это стало удобно. Пройдоха, уже привыкший не обманываться учтивым тоном и любезными манерами друга, отметил, что Ипполито не сводит с женщины пристального взгляда. - Это долгая история, - вздохнула синьора Басси, крепче сжав кружку с молоком. Она по прежнему не прикоснулась к ней, хотя время от времени принималась вертеть в руках. - Одна моя подруга, оказавшись в непростой ситуации, поручила мне деликатное дело. Столь деликатное, что сама она его исполнить не могла, и вынуждена была обратиться за помощью к друзьям. Я, разумеется, не могла отказать ей, - синьора Басси вздохнула еще раз, - Я всего только одинокая вдова, признаюсь, это поручение, столь сложное и опасное, тяготит меня, и я пребываю в полной растерянности. Обещание помочь я уже дала, но совершенно не знаю, как выполнить его, - с этими словами она опустила глаза на свой нетронутый стакан, словно ища на его дне ответы на вопросы. Ипполито и Пройдоха переглянулись. Даже Пройдоха, обычно не слишком серьезно относящийся к происходящему, напрягся от такого нагромождения совпадений. Именно сейчас встретить во французкой провинции эту женщину из Милана, которая явно намекает им, что нуждается в помощи – это было странно. Бывший художник и скульптор, как многие люди его профессии, обладал неплохой интуицией, хотя и нечасто ею пользовался, и сейчас интуиция буквально вопияла о том, что к этой женщине надо приглядеться повнимательнее. - Деликатность мешает мне спросить, что это за дело, уважаемая синьора. Но вполне естественное желание служить прекрасной даме заставляет спросить, не можем ли мы чем-нибудь вам помочь. Может, я и служу Гермесу, а не Аполлону, но галантность мне отнюдь не чужда, поверьте мне, - произнося эту тираду, Ипполито не отрывал внимательного взгляда от лица женщины. Испуганно оглядевшись, синьора Басси подалась вперед и громко зашептала: - Моя близкая подруга, остро нуждаясь в деньгах, заключила помолвку с богатым и жестоким стариком. Обязательства сторон были скреплены соответствующим договором, по которому та сторона, которая не выполнит свои обязательства, должна другой значительную сумму. Будучи в крайней нужде, моя подруга не думала, что ей когда-либо понадобится разорвать этот договор. Но небеса улыбнулись ей, и внезапное наследство решило её финансовые проблемы. Увы, её радость была не полной. Теперь она должна своему жениху, этому чудовищу, имя которого я пока не буду называть, значительную сумму, и в его власти полностью разорить её. Полученное ею наследство, к сожалению, не столь велико, чтобы расплатившись с женихом, оставить ей что-нибудь, кроме знакомой уже нужды. - Это обидно, - признал Ипполито. - Вот именно. Получить долгожданное благосостояние лишь затем, чтобы тут же расстаться с ним – трудно вообразить себе ситуацию печальней. Пройдоха хмыкнул – по его мнению, представить это было как раз легко. - Вот уже несколько месяцев моя подруга переписывается со своим женихом, всячески умоляя его забыть об их брачном договоре. Известие об их помолвке не было предано широкой огласке, и человек благородный при таких обстоятельствах уже согласился бы уничтожить договор. Но, увы, благородство не входит в число достоинств этого чудовища. Он настаивает на том, чтобы либо моя подруга выплатила полностью свой долг ему, либо стала его женой. Пройдоха едва удержался от замечания, что на месте несостоявшегося супруга, невеста которого даже не скрывает, что соглашалась на брак ради денег, был бы чрезвычайно зол и говорил бы, вероятно, то же самое. - И в чем же заключается поручение, которое дала вам ваша подруга? - Её жених настаивает, чтобы она лично приехала и обсудила с ним вопрос, который до того они безуспешно пытались решить письменно. Но зная его репутацию, моя подруга небезосновательно опасается, что это ловушка, призванная силой вынудить её вступить с ним в брак. Признаться, я полностью разделяю эти её опасения. - У вас есть на это сколько-то серьезные основания? – не удержался от вопроса Ипполито. - О женихе моей подруги ходит немало мрачных слухов. Часть из них, вероятно, выдумки, но дыма без огня не бывает, а жестокость этого человека не подлежит сомнению. Напуганная донельзя, моя подруга умоляла меня сопроводить её во время этой поездки, и я согласилась. Однако нервы моей подруги пришли в такое расстройство от всех этих треволнений, что вчера она слегла, больная, и я оставила её в гостинице в маленьком городке неподалеку. Хорошего доктора в этих местах мы не нашли, но в таком состоянии, по-моему мнению, вредны лишние волнения, и встреча с женихом только навредит её здоровью. Поэтому я решила продолжить путь одна, и лично встретиться с ним. Возможно, укоры стороннего человека устыдят его, хотя у меня мало в это веры. - Вы так уверены, что ваша подруга действительно больна? Синьора Басси резко встала, возмущенная этим вопросом. - Постойте, подождите, - удержал её Ипполито. - Я не хотел оскорбить вас этим предположением. Ваша история тронула меня, и я хотел бы помочь вам. Но пока не представляю как. «Что за бред он несет? Делать нам больше нечего, кроме как помогать этой дуре?» Если синьора Басси была искренна в своем рассказе, то, по мнению Пройдохи, умом она не отличалась. Мало того, что подруга, судя по всему, свалила на неё переговоры с нежеланным женихом, устроив комедию с болезнью, так еще и разобраться в ситуации синьора не удосужилась. Все эти разговоры о жестокости и чудовищной репутации жениха её подруги выглядели именно так, ни одного конкретного обвинения, которому стоило придать значение, она не произнесла. Что до уязвленного мужского самолюбия, которое, по всей видимости, имело место быть, то тут Пройдоха не то чтобы одобрял, но вполне понимал пресловутое «чудовище». Синьора Басси опустила глаза, будто бы в смущении. - Если бы нашелся смелый человек, согласный сопроводить меня в замок этого человека… Я всего лишь слабая женщина, и хотя меня и не связывает с ним никакой договор, признаюсь, мне боязно встречаться с ним один на один в доме, где он обладает полной властью и может приказывать кому угодно и что угодно. - У вас бурное воображение, синьора. Впрочем, я с радостью помог бы вам, но я не уверен, что нам с вами попути. Я, видите ли, еще несколько дней должен буду провести здесь, ожидая своих друзей, с которыми мы продолжим путь. - О, несколько дней! – радость сверкнула в глазах синьоры Басси. - Тогда я спасена. - Боюсь, что не понимаю. - Все просто. Вам только нужно сопроводить меня в этот замок, - она рукой указала в ту сторону, где скрытая лесом, высилась громада замка. - Так жених вашей подруги… - Граф Р, хозяин этого замка. Пройдоха и Ипполито переглянулись.