Ах, Мефисто!

— Так о чём же ты хотел поговорить? — спросил Мефисто, подперев щёку рукой и косо поглядывая на Амаймона. — О том, что я недоволен таким раскладом вещей, — копаясь в чае длинным полосатым леденцом, ответил тот, — Я не могу приходить к тебе в гости, когда захочу? — Боюсь, что да, — подтвердил Фелес, нависая над чайной чашкой и ожидая, пока чай в ней немого остынет. — Это не честно, — проговорил Амаймон, — Почему раньше тебе было всё равно, кто бы с тобой рядом не лежал, а теперь меня по рукам лупят? И ты ничего не делаешь. — Неужели он больно ударил? — Да нет, конечно, шлёпнул только. Но за что? — Заревновал, — пояснил Мефисто, поднимая чашку и пробуя свой чай. — Меня? — изумился Амаймон, указывая на свою грудь, — К тебе? — Да, — кивнул Мефисто. — Ничего глупее в жизни не слышал, — хмыкнул Амаймон, — Он у тебя весёлый парень. — Веришь-нет, он не единственный, кто так думает. — О том, что мы… — задорно завилял хвостом Амаймон, — Что мы с тобой спим? — Точно, — попивая чай, сказал Мефисто. — Какая прелесть! — пришёл в восторг младшенький демон, — Давай завтра же… Нет! Сейчас же на столе! — он похлопал в ладоши, — Скорее. Не то я остыну. — Амаймон. — А теперь ещё раз, только нежно. Поднимайся, снимай штаны, займёмся сексом, — глаза Амаймона горели пламенем развесёлого вожделения, — Вот только кто из нас будет снизу? Давай ты? А я в другой раз. Честное демоническое. — Амаймон! — прикрикнул на него Мефисто. — Ладно, ладно, — согласился тот, отводя взгляд в сторону, — Перестал. Если ты снимешь штаны, и у меня перед лицом окажутся твои причиндалы, меня может и стошнить нечаянно. Тогда нужен будет бумажный пакетик. Как в самолётах дают, когда воздушные ямы и всё такое. — Мог не уточнять, — покачал головой старший брат, — Я понял, что ты не в восторге от этой идеи. К счастью, я тоже. — Я не то, чтобы не в восторге — я поражён этим предположением в самое сердце, — поправил Амаймон, — Будь ты моей сестрой — я бы ещё подумал… Хотя даже и это бы не спасло ситуацию. Слишком долго я тебя знаю, чтобы ещё и ночи с тобой проводить, — он покривился, — Но это при всём том, что, конечно, я тебя очень сильно люблю, имей в виду. Мефисто внезапно даже для самого себя ужасно умилился этому признанию. — Я тоже тебя люблю, козлёночек мой! — пробормотал он, любовно взирая на брата. — Ой, ой… — высунув от недовольства кончик языка, произнёс Амаймон, — Опять гомосятиной пахнуло. — Да что ты, о чём ты, — гордо повёл плечом Фелес. — О том, что ты гей махровый, Мефисто, — попросту подвёл итог Амаймон, — Это сквозит в половине твоих фраз. — Ну и пусть сквозит, — не стушевавшись, сказал Фелес, — У меня тут такая романтика, что ни в сказке сказать. А как это выглядит, меня не волнует. — Как знать, — кусая леденец, пробормотал Амаймон. — Ну, во всяком случае, ничего плохого в этом нет, — заявил Мефисто, — Пробовал и то и другое. Не первый день живу. — А я вот своих девочек ни на какого самого замечательного парня не променял бы, — задумчиво проговорил Амаймон, — Ведь это как? — он отложил леденец, — Берёшь одну руку — кладёшь на одну грудь, берёшь другую — на другую грудь, — он посжимал пальцами воображаемый бюст и на его лице тут же расползлась довольная улыбка, — И понимаешь — счастье есть. А если одновременно с этим ещё и дружок обласкан, так это и вовсе… — Кому сказать — не поверят, что ты у меня такой пошляк, Амаймон, — устыдил его Фелес. — Так ты и не говори никому, — посоветовал Амаймон, отпуская воображаемые сиськи и возвращаясь к леденцу. — Ты за этим утром приходил? — поинтересовался Мефисто, — Рассказать мне о женских прелестях? — А. Нет, я же вообще не об этом хотел поговорить, — спохватился Амаймон, — Это всё ты меня перебил. — Хорошенькое дельце! Ещё я его и перебил. — Ага, — подтвердил Амаймон, — Тем, что между нами подозревают шуры-муры. И твой подозревает. Если у него сомнения на этот счёт возникнут — отправь его ко мне. После разговора со мной он будет точно знать, что мои пристрастия далеки от объекта его обожания. — Нет уж, — отмахнулся Мефисто, делая глоток чая, — Я сам его как-нибудь отважу. Ты ещё собьешь его с пути истинного, на женщин переориентируешь, потом мне расхлёбывать. — Этого не собьешь, — криво усмехнулся Амаймон, — Он на тебя, как собака на кусок мяса, смотрит. Разве что слюной не капает. — У него и такое бывает, — сам себе под нос пробормотал Фелес, — Так что ты хотел-то в итоге? — Да, да. Вопрос как раз по теме. Есть мнение, что ты слишком привязался к этому парню. — Мнение? — прищурился Мефисто, — В смысле, отцовское мнение, имеешь в виду? Какое ему там дело, с кем я по ночам сплю? — Не знаю, — произнёс Амаймон, почёсывая край уха, — Мне-то, по большому счёту, всё равно. Меня узнать попросили, раз уж я здесь. — Так зачем ты вообще рассказал? — Почему сразу я? — А кто? — Делать мне нечего — докладывать про твоих любовников, — отвернулся обиженный младший, — Мне вообще меньше всего хочется туда-сюда бегать и потом ещё отчитываться. — Прости, пожалуйста, — смягчился Мефисто, — Просто не думал, что кто-то ещё захочет ябедничать папочке в твоём стиле. — Но это действительно не я. — Понял я, понял, — успокоил его Мефисто, — Не ты так не ты. — Так что передать-то? — спросил Амаймон. Фелес ненадолго задумался. — Пошли его куда-нибудь подальше, — попросил он братца. — Не выйдет, — протянул Амаймон, — Ты же его знаешь. Ректор рассержено выдохнул, потирая висок. — Ладно. Скажи — есть у меня на парня планы, только не надо лезть раньше времени и всё портить. У нас сейчас более-менее всё нормально сложилось, живём тихо, как нормальная семья… Амаймон усмехнулся в кулак. — И нечего прыскать мне тут, — улыбнулся Мефисто, — Да, мы с ним семья. Завидуй молча. — Я думал ты завязал с этим делом после того раза, — сказал младший демон. — С чем? — не понял Фелес. — Семью заводить. — Это — другое, — строго произнёс Мефисто, — И то было давно. — Давно не давно, но ты опять на те же грабли наступаешь, — заметил Амаймон. — Разве тебе никогда не хотелось уютного семейного гнёздышка? Ну-ка признавайся! — Иногда, конечно, хотелось, — признался Амаймон, — Тогда я находил подходящую девушку, мы с ней жили пару лет вместе, а потом у нас наступал кризис отношений, и мы расходились. Главное в этом деле — предохраняться, чтобы ненароком не наделать Амаймонят. Гнёздышко гнёздышком, но чтобы на долгие годы себя с одним человеком связывать? Нет, я слишком люблю себя, чтобы на такое подписаться. А сколько ты его уже окучиваешь? Больше десяти лет точно. Мало того, что он парень, так ещё и экзорцист. — Открыл Америку, — пробормотал Фелес. — Что в нём такого, что ты за него цепляешься так долго? Член у него средней паршивости… — Сейчас кто-то получит по зелёной башке, — рассердился Мефисто, — Не пробовал — не говори. — Слава демонам, не пробовал, — скептически согласился Амаймон, — Но даже если Фудзимото прекрасен и неутомим в любовных ласках, разве можно терпеть одного и того же человека так долго? Ты ведь никогда не позволял себе ни на ком зацикливаться — и я в этом брал с тебя пример. Что же теперь? Пока он был мальчиком — не спорю, он был мил. А сейчас? Худощавый, ни попы, ни бёдер, ручищи здоровые, щетина пробивается. Мужлан самый натуральный. Что в нём может нравиться? — Зачем спрашиваешь, если всё равно не поймёшь? — Ну а вдруг пойму? Это смотря как объяснить. Что в нём такого хорошего? Расскажи мне, мне интересно. — У тебя одни женские формы на уме, — решил Фелес, — Вряд ли тебе станет понятно. Но одно скажу — главное в нём, всё-таки не то, как он выглядит. Как ты выглядишь мне, может быть, тоже не совсем нравится, но ты всё равно мой любимый брат. — Ну так мы и не трахаемся, в этом всё дело. А с ним ты каждый вечер засыпаешь. Или вы как старая семейная пара? Спите вместе только раз в три месяца? — Что за глупости, конечно нет. Спим, как и положено. Сам же с утра видел. — Кто его знает? Быть может, я как раз попал в тот трёхмесячный раз? И потому он так разозлился, что я вам утро испортил, которое раз в три месяца бывает. — У нас каждое утро такое, — усмехнулся Мефисто, — Разве что никто не приходит прямо в спальню в гости. — Ладно, я уже понял, что зря пришёл и нарушил вашу идиллию… Но так что в нём главное? — Ах, ты бы видел, как он управляется со своим дробовиком! — восторженно воскликнул Мефисто. Амаймон чавкнул леденцом, оценивающе оглядывая брата. — Ты меня наёбываешь? — спросил он. — Вроде того, — согласился ректор. — Ты олень, Мефисто, — сказанул Амаймон. — А ты мой маленький овощёнок! — улыбнулся Фелес. — Эй. А это уже было обидно, — Амаймон почесал щёку, — Но ладно. Короче, скажу, что у тебя есть хитрый план и для его исполнения тебе нужен именно Фудзимото. Авось прокатит. — Да-да, ты всё совершенно верно понял, — сказал Мефисто. — Тогда я пойду, — принялся подниматься Амаймон. — Ты чай так и не попробовал, — кивнул на чашку Мефисто. — Он страшно выглядит. Болотно-синий какой-то, я боюсь такое пить, — покосился на чай зеленоволосый. — Это просто маттэ и он остыл! — объяснил Фелес, — Ничего страшного в нём нет — посмотри, у меня такой же на дне остался. Амаймон наклонился, заглядывая в чашку брата. Потом поглядел на свою. Сравнил. И найдя цвет похожим, отпил из своей чашки. — Если что, — отставляя её и вытирая губы, — Моя смерть от отравления чаем будет на твоей совести. — Всенепременно, — улыбнулся Мефисто.