Шаг в сторону

Первой его мыслью было: «Холодно, бахамут вас всех задери, до чего же холодно!» Именно эта мысль заставила его встать и погнала, как ему тогда показалось, куда глаза глядят. Когда посреди поднявшейся к вечеру метели появились какие-то строения, он уже не чувствовал ни ног, ни рук, ни лица. Тем не менее, он не кинулся в первый попавшийся вход, а обошел здания по дуге, наполовину перелез, наполовину перевалился через ограду и попал внутрь сквозь приветливо подмигнувшую ему зеленым огоньком неприметную дверь. Внутри было… тепло. Наверное. Он так решил потому, что кожу рук и лица начало жечь просто нестерпимо. «Найти людей. Отчет.» Возможно, дальнейшие события развивались бы как-то по-другому, если бы в приоткрытую дверь одной из комнат он не увидел кровать. Сил сопротивляться желанию лечь и уснуть больше не осталось. «Что же так неудобно?» — проскользнула по краю сознания обиженная мысль, но тело уже отключилось. Насколько хватало взгляда, во все стороны от него расстилался цветущий луг. Невероятно сочная трава, нереально крупные и яркие цветы. Он заворожено осматривался, не решаясь шевельнуться, боясь неловким движением разрушить невиданную на современной Гайе красоту. — И что это было? – прозвучало у него за спиной. Тут же позабыв все свои опасения, он отскочил в сторону, верный меч беспрекословно материализовался в левой руке. Перед ним стояла женщина. Высокая, стройная, с серебристыми волосами и красивым лишенным явных примет возраста лицом. — Мать? — Дженова, — поджала губы в ответ та. – Ты ведь знаешь легенды о Древних, верно? — Конечно, — кивнул он. — Тогда, во имя Лайфстрима, с какого перепуга ты решил, что Цетра, как бы зла и расстроена она ни была, станет требовать геноцид?! – внезапно закричала она. – Идем, я покажу, что ты натворил, несносный мальчишка! Женщина подскочила к нему, схватила за ухо, словно он и вправду был малолетним хулиганом, и потащила за собой. Он так изумился происходящему, что даже не пытался сопротивляться. — Вот! Полюбуйся на свою «мать»! Посреди красивого цветочного луга было уродливое черно-зеленое пятно. Мертвая, словно выжженная земля. Зеленая светящаяся жидкость отчаянно пытающаяся вырваться наружу. — Мы положили свои жизни, я смирилась с тем, что никогда не увижу своих близких, лишь бы эта… тварь не попала в Лайфстрим! А что натворил ты? Пострадавшее ухо распухло, лицо горело. Он вспомнил. Кто он, где он и как тут оказался. — С этим можно еще что-то сделать? — Можно. Собери… это. — Я? — А из-за кого оно здесь? И приготовься. — К чему? — К боли. Адской боли. — Это наказание? — Это искупление. — Убить было бы проще. — Безусловно. Я надеюсь, ты поймешь, что простое решение не всегда самое лучшее. И что второй шанс не равен чьей-то слабости. Он опустился на колени, отстраненно прикидывая, как подступиться к стоящей перед ним задаче. — Спасибо. — За что? — Ты подарил мне свободу. Прошу, в этот раз сделай все правильно. — Эй! Его крик ушел в пустоту: он снова был один. А неудачно повернувшись, попал рукой внутрь пятна. Дженова говорила про адскую боль? Она очень сильно преуменьшала. — Эй! Брат, ты меня слышишь? Эй! Это было реальным. Чей-то крик. Нестерпимая, выкручивающая боль в руках. — Почему мне не мог для разнообразия присниться чокобенок? – пробормотал под нос Сефирот, с трудом открывая словно налитые свинцом веки. Рядом с ним стоял подросток. Невысокий и хрупкий, одетый в странный комбинезон, заляпанный чем-то темным. — Брат, что с тобой произошло? Мать не слышит тебя, она очень расстроена. — Мать? — Ты же пришел за нами? Мы услышали тебя сегодня, а она – нет. — Стоп, — мальчишка покорно затих. – Кто «мы»? — Шинентай. Я — Кададж. И мои братья, — в проеме двери показались еще два парня постарше, — Язу и Лоз. Одежда обоих тоже была основательно украшена темными брызгами. Это же кровь, понял Сефирот. — Что вы натворили? — Они не пускали нас к тебе! – надулся паренек. — Спрашиваю еще раз. Что. Вы. Натворили? – настойчиво повторил Сефирот. — Убили их, — ответил от двери один из старших ребят. — Всех? — Они же нам мешали! – искренне возмутился Кададж. — И как давно вы начали? — Когда ты пришел. С час назад, — прикинул вслух младший, а старшие парни согласно кивнули. — Сигнал тревоги послать успели? — А? Какой сигнал? Он хотел покачать головой. Но тут Сефирота ждал очередной неприятный сюрприз: его длинные волосы намертво слиплись в совершенно непередаваемые колтуны. А попытка разобрать их напомнила, что и с руками у него далеко не все в порядке. С трудом стянув перчатки, он увидел покрасневшую и потрескавшуюся кожу. Да, будь он не то что рядовым, а даже и обычным Солджером, болеть было бы уже нечему. — Знаете, где они хранят Материю? — Да. Принести? — Нет. Кто-нибудь разбирается в технике? — Ну, я, — буркнул самый крупный парень. — И ты?... — Лоз. — Лоз, ты идешь в гараж, выбираешь самый приличный грузовик, проверяешь, чтобы он был полностью заправлен и имел обогрев кузова. Выбрав, обыскиваешь его на предмет следящих устройств. Их больше одного. Задача понятна? – тот в ответ кивнул. — Брат, но зачем?... — Вы всех убили. Допустим, тревожного сигнала не было. Сейчас ночь, однако максимум через пару часов эта база не ответит на контрольный вызов. Не знаю, как скоро они подключатся к нашему видеонаблюдению, но сразу после этого уйти станет очень сложно. К тому времени мы должны быть далеко отсюда. Лоз ушел выполнять поручение, Язу сам занялся сбором необходимых вещей. А Кададж говорил. Пока Сефирот лечил руки и переодевался, он рассказывал обо всем, что случилось в их недолгой жизни. О том, как они осознали себя в Северном кратере два года назад. О том, как мать звала их к себе, обещая Воссоединение. О том, как на их пути встали люди корпорации «ШинРа». О том, что они тогда были слишком слабы, а противный шинровский профессор делал все, чтобы так и оставалось. О том, как они скрывали свои растущие силы и ждали случая. О том, как они обрадовались его возвращению и тому, что он идет к ним. За ними. У Сефирота начинала болеть голова. Слишком много информации. Слишком много вопросов. Но когда он взялся за ножницы и принялся безжалостно состригать длинные волосы, наступила гробовая тишина. Повернувшись за машинкой, чтобы подравнять получившееся безобразие, он увидел два одинаковых испуганно-шокированных взгляда. Если от Кададжа он чего-то подобного и ожидал, то столь бурная реакция показавшегося ему малоэмоциональным Язу удивила. Пришлось выступить с небольшой речью о роли устоявшихся образов в общественном сознании. Отражающийся в зеркале высокий короткостриженный парень в теплой зимней одежде ни на первый, ни на второй, ни на любой последующий взгляд никаких ассоциаций со знаменитым Серебряным Генералом не вызывал. А прихваченные очки с простыми стеклами, носимые ранее кем-то, видимо, исключительно для придания себе большой солидности, помогли скрыть необычные зрачки и завершили новый образ. Сефирот остался доволен результатом. Уничтожив все следы своего пребывания на базе, они скрылись в ночи и так и не стихшей метели. Оставшись один в кабине грузовика, Сефирот задумался. Кададж обмолвился, что они его звали. Выходит не просто так он это направление выбрал? Воспоминания о последнем случае воздействия на его разум особой радости не приносили. Да и сама природа «братьев» его беспокоила. Что они такое? Откуда взялись? Кроме того, предстояло решить проблему дальнейших перемещений. Очевидно, что вскоре все здесь наводнят войска «ШинРа», а воспользоваться общественным транспортом не представлялось возможным. С другой стороны, все могло быть гораздо хуже. Он в полной мере осознал значение услышанного как-то от Генезиса выражения «Сделайте человеку плохо, а потом как было — и он будет счастлив». Лежа посреди цветущего луга, широко раскинув руки и закрыв глаза, Сефирот был счастлив. Больше никакой изматывающей боли во всем теле. Больше никаких посторонних голосов в голове. Больше никаких неоплаченных долгов перед миром. — А ты быстро справился. Молодец. — Обращайся… Хотя нет, не обращайся. — Занятно, — хмыкнула его собеседница и сказала невпопад. – В Сосульке есть замечательный кондитерский магазин с удивительно оригинальным названием «Сластена». Сефирот никак не мог сообразить, зачем бы ему знать название какого-то магазина. — Семейство Уилкинсов владеет им с самого основания, уже пару столетий, — продолжила меж тем Дженова. – А его нынешний хозяин, Боб, с удовольствием отдаст тебе кое-что важное и интересное, если ты попросишь леденцов на палочке и расплатишься вот этим. На грудь Сефироту упало что-то небольшое и холодное, вынуждая открыть глаза и пошевелиться. У него в руках оказалась монетка в один гил, просверленная в нескольких местах. — Что это? – недоумевающее посмотрел на нее Сефирот. — Ключ. Тебе пригодится. — Пригодится? — Безусловно, — улыбнувшись, она присела рядом с ним и легонько ткнула кончиками пальцев в плечо. Окружающий мир треснул и развалился на мириады мелких ледяных осколков. «Холодно, бахамут вас всех задери, до чего же холодно!» — застучало в висках. Сефирот ругнулся сквозь зубы, с трудом объезжая очередной занос. Вот и что он сейчас делает? Едет в Сосульку. Почему? А у него нет выбора. На многие километры вокруг это единственное поселение, в котором появление нового лица не превратится в событие века. Теперь осталось решить: проигнорировать навязываемый выбор или просто признать, что кому-то виднее. У него еще было время на раздумья. — Почему это я не иду? Сефироту хотелось побиться головой о стену. Если в чем-то он и признавал свою изрядную несостоятельность, так это в социальных контактах разного рода. А что может быть хуже психующего подростка? Психующий подросток, способный вырвать позвоночник. И именно ему с ним сейчас разбираться. О Боги, ну за что?! — Оставить машину без присмотра и уйти все мы не можем. Согласен? — Да! Но… — Дослушай. — Кададж обижено надулся. – Следить одному за всем невозможно, нас четверо и мы удачно разбиваемся на пары. Я иду, у меня дела, и беру одного из вас. Вы все великолепные бойцы, поэтому мой выбор основывается на внешних признаках. — Каких?! – взвыли хором Кададж и Лоз: Сефирот ожидал бури и получил ее. — Посмотрите друг на друга. Выполняйте, — парни неохотно переглянулись. – Куртки нараспашку, плечи развернули, глаза горят. Вызов, да? Подойди и огреби по полной, так? — Эй! Мы не… — Тихо! Нам нужно лишнее внимание? Нам нужно, чтобы нас запомнили? — Нет, — буркнул Кададж. — А теперь посмотрите на Язу. Вышеназванный шмыгнул замотанным шарфом носом и поправил шапку с помпоном. — Есть вопросы? — Нет, — получил он тихий ответ. — Отлично, ведите себя хорошо и мы принесем вам конфет. — Я хочу шоколадку! – крикнул им вслед Кададж. — С орехами! – добавил Лоз. Город внизу жил своей обычной, немного сонной жизнью. Тем не менее, на улицах было достаточно людей, приехавших отдохнуть и предаться зимним развлечениям. Два парня в комбинезонах, парках и горных ботинках благополучно среди них затерялись. А если и заработали несколько взглядов, так разве что парочку игриво-заинтересованных женских. Изображать обычную жизнь было даже приятно. Язу подразнил собаку, залип на витрину магазина сотовых, «с трудом» увернулся от машины. Сефирот спросил дорогу у местных, достал продавца вопросами о составе товара, заставил подсмотренной у Фэйра улыбкой смущенно покраснеть кассиршу. — Ну что, за конфетами? – спросил он, изучая написанный на чеке телефон. Даже так? — И шоколадом. С орехами. — Тогда вам в «Сластену», — сказали у них за спиной. Оглянувшись, они увидели шинровского полицейского. — В «Сластену»? – полностью развернулся к нему Сефирот, Язу вроде бы бесцельно глазел по сторонам. — Ну, да, — кивнул не заметивший в их действиях ничего странного парень. – Не слушайте, если вам что-то другое предлагали: у старика Уилкинса все самое лучшее. — Эм, а как нам туда попасть, не подскажете? — Не вопрос. На перекрестке направо, два квартала вниз по улице, а там вы магазинчик увидите. — О, спасибо. Хорошего дня, — Сефирот в последний момент проглотил «рядовой». – Хватит ворон ловить, братишка, идем. Видимо, свободы выбора ему в очередной раз не оставили. Боб Уилкинс оказался пожилым, но все еще активным мужчиной. Он помог им определиться с покупкой, напоил вкуснейшим горячим шоколадом и рассказал множество забавных историй. Сефирот сомневался, как ему поступить, ведь он даже смутно не представлял о чем пойдет речь. Убедили его странные взгляды хозяина. — Знаете, и леденцов на палочке, — сказал он, передавая упакованные сласти Язу и выкладывая рядом с карточкой заветную монетку. – Три… нет… шесть. — Позволим выбрать юноше? – усмехнулся хозяин, пододвигая к Язу коробку карамели и вертя в руках монетку. – А я все ждал, когда вы к основному перейдете. Не за шоколадкой же вы зашли? — Ждали? – удивился Сефирот. — Молодой человек! – закатил глаза Боб. – Я в вас не сомневался! Сефирот нахмурился: надо же, какое доверие. Хотя… — Профессор Гаст это за пару дней до своей смерти принес, — объяснил Уилкинс. – Его жена с дочкой тогда смогли сбежать, а ему не повезло. После этого дом до фундамента разобрали, искали, видать. Он достал из-под прилавка толстый, тщательно запакованный коричневый конверт. — Что там? — Понятия не имею. Не открывал, не заглядывал. Даже если меня пытать, рассказать мне нечего. — У вас будут проблемы? — Почему? Вы же это забираете… Так, мальчики, а не посидеть ли вам немного в подсобке? Упрашивать их не пришлось. Стоило закрыться за ними двери, как звякнул входной колокольчик. — О, Сэм. Какими судьбами? — Здрасьте, мистер Уилкинс, — услышали они знакомый голос. – По службе я. Ничего странного не замечали? — Странного? Хм, дай подумать… Вроде нет… А что случилось-то? — Да учения у нас. Но они ругают, если мы правила не соблюдаем… — Прости, Сэм, но ты себе такую дурную работу нашел! — А то я не понимаю?! Но «ШинРа» платят хорошо… Эй, к вам два парня недавно не заходили? — Братья белобрысые? – «белобрысые?» одними губами, раздувая ноздри, прошептал Язу, чем изрядно позабавил Сефирота. – Как ты на них не налетел? Пару минут назад ушли. «Ореховая сказка» и пучок леденцов. А что? Вроде приличные люди были… — Не в этом дело… К вам я их отправил! — Да? Спасибо! Какао? — Я бы с радостью, да времени нет… в другой раз, мистер Уилкинс. — Жаль. Заходи, Сэм. Как только полицейский ушел, хозяин возник на пороге их убежища: — А вам, молодые люди, я бы посоветовал выйти через заднюю дверь и прямо в лесок. Рад, что вы, наконец, делом занялись. Сколько можно в солдатики играться? Сефирот не нашел, что на это ответить. Кто этот мужчина, так легко его опознавший? Оставалась надежда найти хоть какие-то ответы в полученном конверте. — Люди – идиоты? – спросил Язу, когда они шли по лесу. — Нет. В большинстве своем они невнимательны, инертны и пассивны. Но не более того. — Одним словом – идиоты, — отрезал Язу, уворачиваясь от летящего в лоб снежка. — Шоколадку принесли? Мокрые волосы раскрасневшегося Кададжа слиплись в сосульки и стояли дыбом. Лоз, отплевываясь, выбирался из сугроба. Ну, что ж, можно сказать, просьба вести себя хорошо выполнена. Отправив братьев определять, кому достанутся кусочки с самыми крупными орехами и выяснять взаимосвязь между цветом леденца и его вкусом, сам он занялся изучением полученных материалов. Временами Сефироту приходилось останавливаться: желание убивать становилось почти неконтролируемым. Но он возвращался к документам, отдышавшись и скорректировав мысленный список будущих мертвецов. В конверте обнаружилась подборка документов, во всех «пропущенных» в архивах Нибельхейма подробностях описывающих «Проект S». Он узнал о своей настоящей матери и постигшей ее судьбе. Он ознакомился с полным списком примененных к нему процедур. Он лишний раз убедился в своей ценности для «ШинРа» как «весьма многообещающего гибрида». Однако все же самой большой загадкой стал знак вопроса в графе «Биологический отец». Как это понимать? Ходжо что, в своем отцовстве сомневался? А если сомневался, то проверить не смог? А если все знал, то зачем эта странная запись? Спрашивать профессора о чем бы то ни было казалось бессмысленным. Толстая тетрадка в плотной зеленой обложке оказалась личным дневником профессора Гаста. Сколько же нового, в том числе и о себе, он узнал! Они на самом деле считали того монстра Древней! Они собирались «возродить» расу Цетра. Само собой, подконтрольную. Ведь Древние были нужны не сами по себе и не как ожившая легенда, а как очередной инструмент получения еще большего богатства и влияния для корпорации «ШинРа» в целом и ее президента в частности. К несчастью для себя, профессор Гаст был порядочным человеком. А встретив последнюю настоящую Цетра, Ифалну, завоевав ее доверие и узнав, что именно творят ученые, он пришел в ужас. Его жизненный опыт говорил, что сражаться в одиночку с корпорацией бессмысленно, доверять коллегам чревато, поэтому он принял решение бежать и прятаться. Им удавалось скрываться несколько лет, у них родилась дочь, но в конце концов их выследили. На этом записи обрывались. И ни слова о том, почему хранителем его секретов был выбран хозяин магазина сладостей… Убедившись в наличии электронных версий всего прочитанного и надежно припрятав флешку, Сефирот дал выход скопившемуся гневу и ярости, спалив все бумаги к бахамуту. «Ну и как можно заставить это работать?» Сефирот неотрывно смотрел на бликующую поверхность пруда перед Храмом в Потерянной столице. В дневнике Гаста Аджит упоминался как одно из мест, где силы Древних сохранились в большом объеме. У Сефирота накопилось много вопросов. Слишком много. Не тащиться же обратно в Северный кратер за ответами? Но среди этих вопросов два требовали безотлагательного ответа. Первый: что же такое его «братья» и, следовательно, что ему с ними делать дальше. И второй: девушку Зака, умудрившуюся вырастить цветы посреди Мидгара, звали Аэрис. Точно так же как дочь Гаста и Ифалны. «Таких совпадений не бывает», — думал он. «Конечно, не бывает», — эхом отозвалось у него в голове, а его отражение неуловимо изменилось. «Ты пришла». «Это в последний раз. Больше я не стану тебе помогать, Сефирот». «Почему?» «Считаешь, я не заслужила покой?» «Покой? Заслужила». «Не завидуй! Тебе он не нужен». «Неужели?» «Будет возможность, попробуй ничего не делать. Хотя бы неделю». «Думаешь, не смогу?» «Сможешь, но весь изведешься. Тебе нужны ясность, порядок и осмысленность. Это другое». «Допустим. Что они?» — покосился он на нервно жмущихся к машине братьев. «Брызги». «Что?» «Ты упал в Лайфстрим. А он не так беззащитен, как можно подумать. Монстр в него не попал». «А что же тогда я…» «То, что жило в тебе, глупый. Поэтому было так больно». «И теперь она меня не слышит». «Верно. Ей не к чему в тебе обращаться. Более того, несмотря на твое возвращение и вашу встречу, Воссоединение так и не состоялось». «Что такое это Воссоединение? Кададж мне про него все уши прожужжал». «Именно то, о чем идет речь. Объединение их троих в единую сущность. Наделенную всеми характеристиками идеального экземпляра». «То есть меня?» «А ты лишен ложной скромности… Да, тебя. Но вот незадача: в них ее клеток мало, а в тебе и вовсе не оказалось…» «Выходит…» — Сефирот склонил голову и оперся на кулаки. – «Я не хочу их убивать». «И не надо. Вы пришли в правильное место», — вода пруда засветилась. – «Им нужно только искупаться». «Вот как. Их убьешь ты». «Все еще не понимаешь. Ценна любая жизнь. Я постараюсь их спасти. В них не только тварь, в них и энергия планеты. Надеюсь, ее хватит». «Я так об этом не думал». «Просто в тебе слишком много злости…» «О, вот только не надо про «простить и забыть». Не выйдет». «Ты сам свой путь выбираешь. Выпей водички. Действуй осторожно, но не задерживайся, время на исходе. И не забудь про Космо-Каньон. Прощай, Сефирот». — Вечно она так, — пожаловался он своему отражению. — Брат! Ты там сам с собой разговариваешь, да? – в голосе Кададжа сквозил страх. – Давай уедем отсюда! Это очень плохое место! — Не уверен, — хмыкнул Сефирот, зачерпывая воду. Она светилась даже в ладонях, во все стороны от нее разлетались искорки. Описать ее вкус ему не удалось бы, но неприятным он не был. Последствия этого глотка появились сразу: его зрение словно раздвоилось. Стоило посмотреть на что-то искоса, краем глаза, как все вокруг менялось, превращаясь в светящиеся текучие ленты. — Брат! Ты что творишь?! – теперь в голосе Кададжа была уже настоящая истерика. Сефирот оглянулся на крик. Новое зрение показало, о чем говорила Дженова: серебристые и салатовые полоски обвивали ядовито-зеленое нечто, сейчас отчаянно пытающееся спрятаться. — Раздевайтесь и в воду. — Что? — У нас не так много запасной одежды, а ходить в мокром неприятно, уж поверьте. — Брат! — Вы же не сомневаетесь, что я вас окуну? — Но вода опасна, — высказал их общие опасения Лоз. — Безусловно. Серьезное лекарство не бывает безвредным. К сожалению. — Лекарство? — Вы говорили мне, что чувствуете свою незавершенность и поэтому стремитесь к Воссоединению… — Это оно? – у Кададжа загорелись глаза. — Да, — легко соврал Сефирот. В дополнительных договорах после этого нужды не было. — Жжется, — обиженно фыркнул Кададж, попробовав воду пальцем ноги. — Простите, забыл сказать, — хмыкнул у них за спинами Сефирот, подталкивая застывших на берегу братьев. – Это адски больно. От оказавшихся в воде парней пошел зеленоватый пар. С каждой секундой в них оставалось все меньше той гадости. Но она не сдавалась без боя, начав в ответ разрушать и калечить светящиеся ленты. Хуже всего пришлось Кададжу. Если его братья, ругаясь, уже поднимались на ноги, то он вовсе перестал подавать признаки жизни. Именно в этот момент Сефирот услышал приближающиеся шаги. Вот только компании им сейчас и не хватало! Из-за угла Храма выбежала девушка. Подозрительно знакомая девушка. Нет, он всегда знал, что Гайя маленькая и круглая, но не настолько же! — Что тут происходит? – удивилась она. «А с тобой что?» — удивился в ответ Сефирот. Странная, явно чужеродная багрово-коричневая Материя пронизывала ее с ног до головы. Местами она даже подменяла ее собственную энергию. Чем и навела его на мысль. — Ох, он в воду упал? Боги, у вас есть все необходимое? – встревожилась она, рассмотрев происходящее. Забавно, но опасными они ей не показались, она, не задумываясь, остановилась рядом. — Теперь, да, — ответил ей Сефирот. — Теперь? – нахмурилась она. — У тебя есть кое-что лишнее, а нам оно необходимо. — У меня?! Сефирот не стал отвечать. Вместо этого он прикоснулся к ее плечу и позвал. Как ни странно, простого «Иди ко мне» оказалось достаточно. Материя послушно покинула тело девушки, формируя под его пальцами искристый шарик. Ее удивленно-испуганное выражение показывало, что о существовании «соседа» она не подозревала, но беспокоиться о ее состоянии ему было пока недосуг. — Тащите его сюда, — скомандовал он. В его втором зрении Кададж выглядел ужасно. Казалось, малейшего толчка растрепанным и порванным лентам хватит, чтобы окончательно развалиться. Нырнув в этот хаос, незнакомая Материя, к счастью, сработала как ожидалось, залечивая раны и заменяя собой утраченные фрагменты. Спустя пару минут заметно уменьшившийся шарик бесследно растворился в руке Сефирота. — Брат! Я не слышу мать! – в широко распахнувшихся глазах завозившегося Кададжа стоял ужас. — А вы? – спросил Сефирот у уже приведших себя в порядок старших, удивленные ответные взгляды все ему показали. – Отлично. — Отлично?! – хором возмутились братья. — Да. Собирайтесь, я все объясню в дороге. Спасибо, — повернулся он к девушке. — Мы встречались раньше? Вы кажетесь знакомым. Я Эльфи, кстати. А что это… — затараторила она, не давая вставить ни слова. — Эльфи, девочка моя! Куда же ты сбежала? Новый персонаж появился в сопровождении группы вооруженных людей, среди которых Сефирот с удивлением отметил несколько подозреваемых в дезертирстве Солджеров. Уж их-то перемены в прическе или одежде не должны были сбить с толку, но они продолжали смотреть сквозь него абсолютно пустыми глазами. Объяснение этому дала его новая способность: они все страдали от последствий тяжелейшего долговременного Мако-отравления. Ну вот и чем тогда эта «Лавина» отличается от «ШинРа»? Ничем. — Эльфи, всегда знал, что у тебя чутье! Надо же! Ты нашла его клоны! — Клоны?! – прошипел все еще неуверенно держащийся на ногах Кададж. — Фухито, о чем ты? – спросила одновременно с ним Эльфи. — Я не хотел никого обидеть, — выставил перед собой руки мужчина. – У нас общие цели. Мы можем помочь друг другу. Эльфи, золотко, иди сюда. Удивительно приятно, когда нет необходимости отдавать команды. Сефирот даже бровью шевельнуть не успел, а Язу и Лоз подхватили девушку под руки. — Общие цели? – хмыкнул Сефирот. — Если вспомнить Нибельхейм… — а вот это он напрасно. Совершенно напрасно. — Сомневаюсь. И что вы с этими людьми сделали? — Приготовил их к слиянию с Гайей, — гордо ответил Фухито, очень знакомо поблескивая глазами. — А у Гайи ты спрашивал? – ужаснулась девушка. «Что-то много маньяков-добродеятелей последнее время развелось», — подумал Сефирот. — Конечно. Давай все обсудим. Только вели им отпустить Эльфи. — А дело точно в ней? Или вот в этом? – над правой ладонью Сефирота всплыл шарик новой Материи. — Аааааа! Убейте их! – заорал мужчина, мгновенно теряя все свое показное дружелюбие. Отдавая этот приказ, он, однако, никак не ожидал появления Масамуне. Накаченные Мако, растерявшие в процессе личность, свободу воли и инстинкт самосохранения противники были сильны и опасны, но и им мало что удалось противопоставить носящему звание первого и лучшего не за красивую внешность. Уверившись в неизбежности поражения своих солдат, Фухито попробовал сбежать, но недооценил прикинувшегося дрожащей тряпочкой Кададжа и пропустил прилетевший от него файербол. — Гайя ценит жизнь, — заговорил Сефирот, покончив с последним противником, – а не смерть, страдания или боль. Она никогда бы не одобрила такой план. — Тебе-то откуда знать? – прохрипел мужчина. — Я спрашивал. Чем и тебе заняться советую. Меч со свистом рассек воздух, отсеченная голова откатилась к кустам. — Да, мы встречались раньше, — повернулся Сефирот к Эльфи. – В Джуноне. — С-Сефирот, — запинаясь, пробормотала она, переводя испуганный взгляд с него на меч и обратно. – Я понятия не имею, что… что здесь происходит. — И почему я не удивлен? – ответил он, позволяя мечу раствориться. — Еще люди, — отступил от нее Язу. – Тут всегда такой проходной двор? — Ширс, нет! – закричала Эльфи, узнав предводителя новой группы. — Кто из вас убил Фухито? — удивительно спокойно спросил тот, рассматривая обезглавленный труп. — Я, — так же спокойно ответил ему Сефирот. — Парень, мне плевать кто ты, как ты это сделал и чем он тебе насолил, но дай я тебя обниму, — и выполнил это под удивленными взглядами всех присутствующих. — Язу прав, — отпихивая его в сторону, сказал Сефирот. – Что вы все тут делаете? — Весь этот месяц войска «ШинРа» на ушах стоят. А последнее время их сюда стягивают. Мы решили, что они нашли Древнюю и пытаются ее поймать, — объяснила Эльфи. — Мы тоже так подумали,— согласился с ней Ширс, растирая пострадавшее от пинка Сефирота плечо. Как интересно. Фракции, слухи о Древней и весьма неплохое вооружение. Кто же за ними стоит? Услышав отдаленный стрекот вертолета, Ширс и Сефирот, не сговариваясь, в один голос сказали: — «ШинРа»! На сборы у них не ушло и минуты. Проблему тел решил Кададж, под возмущенное бухтение: «Клон?! Что вы говорите!» — устроивший им стремительную кремацию. — Так тот придурок был прав? – подвел итог Кададж, выслушав его пространное объяснение. – Мы – клоны? Все трое сидели с такими несчастными мордашками, разве что не плакали. — Чем вы меня слушали? – вздохнул Сефирот. – У нас в какой-то мере общие родители, и если вы мне кем и приходитесь, то как раз братьями, никак не клонами. — Но ты сказал, что мы должны были стать тобой! — Не мной… — Еще скажи, что Мать тебя не любила! — Скажу. Она никого не любила и не любит. Мы все – ее инструменты. Набор моих характеристик показался ей идеальным? Да. Ей не хватило сил повторить меня сразу и поэтому появились вы? Да. Все, что она вам говорила, чего от вас хотела, делалось для создания условий воплощения моей копии? Да. Делалось это ради меня? Нет. Нужен ли был ей я? Нет. Имел бы появившийся монстр хоть какое-то отношение ко мне? Нет. Вы тут любовь рассмотрели? Браво! У меня что-то не выходит. — Но это несправедливо! – воскликнул Лоз: губы его дрожали, а глаза были на мокром месте. – Ты говоришь, что наш отец – тот гадкий ученый, наша мать – монстр, а мы сами никому не нужны! — Как это никому? Вы нужны друг другу. Мне нужны… — Правда? Ты нас не бросишь? — Конечно. Завтра очень длинный день. Спать. Сейчас. — Ты им соврал, — уверенно сказал с неприязнью смотрящий на него крупный темнокожий парень. — В чем? — Зачем они тебе? Кому нужна такая обуза? — Зачем? Они не дают моей ярости выжечь мир к бахамутовой бабушке. — Что? Как?! – прокатилось нестройным хором, и все присутствующие от него отшатнулись. Как ни странно, «Лавина» оказалась неплохо организованной и состоящей не только из маньяков и восторженных фанатиков. По крайней мере, им хватило ума не пытаться как-то ограничить его свободу или свободу его братьев. Ни на пути от Аджита до побережья, ни на плывущем протоками и прибрежными бухтами кораблике. Они могли бы разойтись в разные стороны у окраин Кальма, но Сефирот решил, что пока у них общие цели — они могут попробовать работать вместе. А значит, придется как-то добиваться взаимопонимания. — Послушайте, — Сефирот обвел испуганные лица внимательным взглядом. – Я не собираюсь воевать с человечеством, но я хочу отомстить некоторым отдельным людям. Когда чей-то меч ведет праведный гнев, очень легко забыть о сопутствующих потерях. Эти мальчики удерживают меня от подобной ошибки. — Каким это образом? – удивился Ширс. — Я готов сделать многое, чтобы уничтожить Мать. Куда проще, надежнее и быстрее было бы убить их, а не возиться с живущей в них тварью, — «Простое решение не всегда самое лучшее, я уже это понял, а вот в ценности любой жизни все еще сомневаюсь», — подумал он, но не стал произносить этого вслух. — Рано или поздно, хотя, конечно, скорее рано, я убью всех тех, чья вина для меня очевидна. Но мне будет чем заняться потом. — Ой, воспитатель века! – фыркнул темнокожий. — Сказал лучший претендент на это звание, — огрызнулся Сефирот. — Неправда! Баррет хороший! – вмешался в спор раздраженных мужчин тонкий детский голосок. Маленькая девочка в ночнушке и с плюшевым чокобенком в руках стояла рядом со стулом Сефирота, грозно нахмурив бровки и надув губы. — Баррет хороший! – настойчиво повторила она и, подергав Сефирота за рукав, громким шепотом сказала. – Братик, он тебя просто боится. — Ты не поверишь, дитя, они все меня боятся, — хмыкнул он в ответ. — Почему? Ты тоже хороший! — Марлин, быстро отойди от этого «хорошего», — ожил Баррет. – Почему не спишь? Марш в постель! Подхватив ее на руки, он поспешил унести девочку из комнаты, но она успела помахать Сефироту на прощание. — И что это сейчас было? – выразила мучающее всех недоумение Эльфи. — Расскажу, когда стану вам доверять. Если стану, — откинулся на спинку стула Сефирот. — А сейчас, стало быть, не доверяешь? — Нет. Сейчас у нас с вами договор о сотрудничестве, основанный на вооруженном перемирии. Не более того. И не пытайтесь уверить меня, что с вашей стороны дело обстоит по-другому. Сидящие за столом молча переглянулись: возразить им было нечего. — Мы собирались обсудить, что делать с Шинентай, — напомнил им Сефирот. — Да, — встряхнулся Ширс. – Есть одна милая девушка, недавно в Мидгардских трущобах бар открыла. Она нам помогает, мы часто там бываем. Было бы неплохо, если бы за этим местом присматривали. Не привлекая лишнего внимания. — Оригинально, — он попытался представить братьев в роли вышибал, официантов, кухонных рабочих на худой конец, и у него ничего не вышло. Все же у людей такая богатая фантазия бывает! – Вы ей уже что-то обещали? — Только в общих чертах, — пожал плечами Ширс. – Пусть пока войска «ШинРа» поутихнут. Тогда назначим встречу. — А как зовут эту девушку? – поинтересовался Сефирот. — Тифа Локхарт… Эй, ты чего? У тебя такое лицо… Вы знакомы? — Ну, можно и так сказать. Расскажите ей подробно, кого вы ей предлагаете. Маловероятно, что она оценит такой подарок, а моим братьям лишние обиды ни к чему. Надо понимать, его целенаправленно сталкивают с людьми из его «прошлой» жизни. Похоже, богатая фантазия не только людям свойственна. Ждать пришлось долго. Еще пару месяцев активность войск «ШинРа» оставалась слишком высокой. За это время многое успело измениться. Незаметно для себя Сефирот все чаще оказывался в ситуациях, когда именно его слово становилось решающим. Понял он, что происходит, столкнувшись с необходимостью утвердить предстоящие расходы, оценил все плюсы и минусы случившегося и решил ничего не менять: уж лучше он, чем какой-нибудь очередной Фухито с очередной идеей всеобщего счастья и благоденствия. Его братья тоже не сидели без дела, хоть Локхарт вполне предсказуемо от их услуг отказалась. Несмотря на кажущуюся молодость и импульсивность, Кададж показал себя превосходным аналитиком. Просматривая предположения, сделанные им с опорой на добытые «Лавиной» данные, Сефирот редко находил ошибки или неточности. Выдержка и самообладание Язу пригодились, когда он занялся обучением местного молодняка рукопашному бою и владению оружием, ведь некоторым приходилось повторять и повторять. Золотые руки Лоза и его способность починить что угодно стали почти легендарными. А каким успехом пользовалась их общая способность призывать и прятать личное оружие! Уоллес сдался последним. Особых конфликтов у них не было, но он долгое время обходил бывшего генерала стороной. Их свела Марлин. Девочка бегала за Сефиротом хвостиком, вынуждая их с Барретом регулярно встречаться. А еще она постоянно задавала вопросы. Однажды она спросила о его детстве. И он рассказал о лаборатории, процедурах и тестах, ведь именно из этого оно и состояло. Нужно было видеть круглые глаза услышавшего его рассказ Уоллеса. С тех пор они начали иногда разговаривать, постепенно выяснив, что не так и сильно отличаются. Меж тем в окрестности Кальма пришла настоящая весна с ярким теплым солнцем, пытающейся взойти травкой и бушующим молодечеством в крови. И теперь они вместе присутствовали на очередной совместной тренировке ребят Ширса и Шинентай: но если Уоллес внимательно наблюдал за происходящим, то Сефирот просто внаглую грелся на солнце, целиком отдавшись редкому в последнее время свободному моменту. — Одного понять не могу… Как эти твои братья могли воплотить тебя? Ничего общего же. Ни у одного из, — хмыкнул Баррет. — А они и не должны были стать настолько разными, срок их индивидуального существования предполагался где-то в месяц, максимум два, — ответил ему Сефирот, даже не открывая глаз. — Месяц? – удивлению Баррета не было предела. — Месяц. Им следовало добраться до Нибельхейма и слиться в единую сущность: ее силы, мои навыки. Если бы не Солджеры и Ходжо… В кои веки и от «ШинРа» была польза… — Сама воплощенная доброта, — фыркнул Уоллес. — Кто? Я? – Сефирот приоткрыл один глаз, покосился на собеседника и зажмурился снова. — Так почему Марлин тебя братом зовет? – неожиданно спросил тот. — В результате всех процедур я приблизительно на треть Цетра, — спокойно ответил Сефирот и, не дождавшись реакции, поинтересовался: — Не похож? — Почему, похож, — напряженно ответил Баррет. – Ты хочешь сказать… Их разговор прервал громкий крик. Твари появились из ниоткуда, и их была целая стая. Ни Сефирот, ни Уоллес вмешаться не успевали, слишком далеко они устроились. Но Шинентай не растерялись, да и тренировались они с боевым оружием. Ситуацию спас Кададж, неожиданно застывший посреди движения, а потом радостно завопивший. Прямо из земли за нападающими тварями потекли темные дымные струи, слившиеся в клыкасто-когтистых существ, тут же включившихся в бой. — Я и не знал, что ты так умеешь, — сказал подошедший Сефирот, беглый осмотр показал, что в этот раз, к счастью, обошлось без серьезных ранений. — Я сомневался, — честно признался Кададж. – Я же больше не… — Они родом из Лайфстрима, — не дал ему закончить Сефирот. – А вот напавшие мне не нравятся. О природе его братьев знали очень немногие, остальным он предпочитал рассказывать историю о клонах. Все слышали про Ходжо и его возможности, так что легко в нее верили. Сефирот искренне полагал, что лишний раз проверять терпимость и понимание людей не стоит. Не ошибся он и по поводу напавших. Каждый монстр был отмечен Матерью, она нашла их, а значит, и ее карманный ученый, уверенный в собственной гениальности, скоро будет здесь. Они тренировались в Богами забытой пустоши, но все же убрались оттуда поскорее. По возвращении в Кальм они узнали, что профессора Ходжо уже пару недель видят в разных местах. Похоже, вместе со сменой сезонов подходил к концу спокойный и размеренный период их жизни. — Теперь-то тебе что не нравится? – скривился Ширс, увидев его поджавшиеся губы. — После нескольких часов в обществе Локхарт? Все нравится. — Но ты смог спихнуть ей Шинентай! — Я не хочу их втягивать. Малы еще, — хмыкнул Сефирот, недовольно оглядываясь. — Все с тобой понятно, — махнул рукой Ширс. – Говори, что тебя не устраивает. Не стесняйся. — Два слова: маскировочная сетка. — Зачем? — С воздуха это место как на ладони. — Кто тут летать будет! А даже если… — Не все самолеты и вертолеты «ШинРа» принадлежат Туркам. — Что? — Но если нас заметят Турки, это тоже будет нехорошо… — Если нас заметят эти ненормальные, вообще катастрофа будет! — Катастрофа? Нет. Но лучше бы им о наших базах не знать. — Стой! Ты сейчас о чем? — Ширс, скажи, а где мы на все это берем деньги? — На пожертвования живем… И что это за ухмылка? — Я неплохо представляю себе стоимость переоборудованной под базу шахты, всего приобретенного оборудования и вооружения. Она приблизительно равна годовому бюджету небольшого города. И это далеко не все, что у нас есть. Кто бы мог нам столько пожертвовать? — Хочешь сказать… — Я слышал, в последнее время отношения в семействе Шинра накалены до предела. Шинра-младший подозрительно много времени безвылазно сидит в Джуноне и не менее подозрительно плотно общается с Турками… — Имеешь в виду?.. — Кто-то готовил чужими руками небольшой переворот и слегка попался на этом? Да, именно это я и хотел сказать. Поэтому чем меньше наши «спонсоры» знают, тем лучше для всех. — Но мы исправно получаем средства! — Именно поэтому Турки не станут катастрофой. — Прости, не понимаю. — Нашего «спонсора» пожурили и поставили в угол подумать о своем поведении, не более того. И его, и нас всех не воспринимают всерьез. Не стоит их разочаровывать. — А если мы попросим у них эту твою маскировочную сетку, они не поинтересуются, зачем она нам? — Поинтересуются. Поэтому мы будем просить нужные для нее компоненты по отдельности. Я список напишу. Сделаем сами, это несложно. — Вечно у тебя идеи какие-то! — Я неэффективен? — Эффективен ты, эффективен! — Вот и отлично. Показывай своего компьютерного гения. — До завтрашнего утра подождать не судьба? – бухтел всклоченный парень, выводя компьютеры из спящего режима. — Вейдж, я когда тебя зря дергал? – шикнул на него Ширс. — Последний раз? – душераздирающе зевнув, фыркнул в ответ тот. – Ладно, ну и ради чего меня подняли? — Ради взлома базы Турков, — ответил молчавший до этого спутник Ширса. — Взлом базы Турков? – удивленно переспросил Вейдж. — Ты глухой или тупой? — А он мне нравится, — хмыкнул Вейдж. – Ширс, где ты только таких фриков постоянно подбираешь? Эм… стул найдешь, кофеварка там… не отсвечивай, это не пятиминутное дело… Ширс ушел, сославшись на дела. Продолжая зевать, хмуриться и взлохмачивать еще больше и без того стоящие дыбом волосы, Вейдж нырнул в виртуальные джунгли. Две чашки кофе и полчаса спустя он спросил: — Что ищем у Турков? Не щелкай клювом, окно скоро закроется. — Быстро ты. Почему такой специалист не работает на «ШинРа»? — У специалиста слишком длинный язык. — И? — И меня выперли, — буркнул Вейдж. – Ну, что искать? — Отчет о событиях в Нибельхейме двухлетней давности. — Поконкретнее, тут столько всего… О, так это он сжег целый город?.. Вот мудак! — «Монстр» ближе к истине. Мудак, пусть и мерзкий, все же человек, — поставив кружку на стол, сказал Сефирот. – Меня интересует судьба двоих: рядового Клауда Страйфа и Солджера первого класса Закари Фэйра. — Страйф и Фэйр? Нибельхеймский реактор, значит… А случившееся с Локхарт тебе не интересно? — Я ее уже встречал и свое «Фу таким быть!» получил, — вздохнули у Вейджа за спиной. — Ага, Тифа – серьезная девушка! – подтвердил Вейдж. – И чем ее достал такой красавчик, м? …Нашел! — Где? — Их забрал Научный отдел, еще живыми… Эй, только не говори, что мне сейчас и эти базы ломать! — Было бы здорово. — Да какой чокобо вас всех клюнул! – возмутился Вейдж, тем не менее, активно забарабанив по клавишам. – Сам сказал: два года прошло, что тут еще один день? — Ходжо всерьез обеспокоился состоянием своих экспериментов… — Пусть себе беспокоится, клизма старая, нам чего нервничать… У, какая занятная программка… А это у нас что? Поняв всю бессмысленность попыток как-то ускорить или перенаправить происходящее, Сефирот пошел за новой порцией кофе: его очередной долгий день все никак не заканчивался. Но вернулся, бросив все, услышав резкий вскрик. — Там, там… — вытаращил на него глаза Вейдж. — Что? — Ну, Ходжо, ну, дает… Вместо файервола у него искусственный интеллект! Такой же двинутый! — То есть ты ничего узнать не можешь? — По крайней мере прямо сейчас: нужно придумать, как это обойти… Стой! У меня идея! – и развернулся обратно к мониторам. – Вот. Да здравствует бухгалтерия и их ТТН! — ТТН? — Товарно-транспортные накладные. Кто, что, куда и когда доставил, — пояснил Вейдж. – Интересующие тебя остались в Нибельхейме. Иначе зачем туда привозить две новые капсулы Мако-обработки, само Мако и весьма специфичные медикаменты? И регулярно оплачивать счета за свет и воду? — Что это еще за Нулевой сектор? — Нулевой сектор? – нахмурился Вейдж. — Сам посмотри, этот сектор получает больше Мако, чем Солджеры и Научный отдел вместе взятые. — Фантастика какая-то! Зачем им столько? Может ошибка? — В пяти накладных подряд? Найди, что это и где находится. — Слушай, а ты не оборзел? Я тебе не раб! — Нет, иначе на тебе был бы шоковый ошейник и я тебя об одолжениях бы не просил. Работай. — Ошейник? – пробормотал Вейдж, когда к нему вернулся дар речи, а его собеседника давно след простыл. – Поглядел бы я на того, кто сможет на меня ошейник надеть… Пфф, крутой нашелся… Ну что, профессор Ходжо, посмотрим кто кого? Вейдж любил интересные и сложные задачи, а этот наглый незнакомец ставил именно такие. Разбудила Сефирота приземлившаяся на живот папка. Подниматься не хотелось: последнее время он категорически не высыпался, усталость накапливалась и уже начинала сказываться. — Вот! Твой драгоценный Нулевой сектор во всей красе. Он же проект «Дипграунд», — Вейдж стоял рядом, сложив руки на груди. – А ты представляться не пробовал, нет? — Все не привыкну. Да и зачем? – Сефирот медленно сел и открыл брошенный ему документ. — Ну, может, чтобы тебя мудаком не называли? — Меня? — Ну, я… — почесал голову Вейдж, — про Нибельхейм… — Аааа… Это был не я… не совсем я… — Да хоть и ты! – фыркнул Вейдж. – По сравнению с этим, ты там, можно сказать, резвился как милый щеночек! С пушистым розовым бантиком! — То есть? — Да ты почитай! Они воруют людей! Тысячами! Подвергают их таким процедурам, что теперь выжившие не могут без постоянного Мако-воздействия! Вживляют чипы, контролирующие поведение! А с генами что творят! У меня не то что приличные слова, у меня ругательства кончились! — Кто знает о проекте? – чем больше Сефирот вчитывался в принесенное Вейджем, тем сильнее у него шевелились волосы. А ему так наивно казалось, что хуже уже некуда. — Ходжо, как же без него. Скарлет. Хайдеггер. Президент, мать его, Шинра. Турки, как ни странно, об этом, видимо, даже не подозревают. Туэсти тоже не в курсе. И сынков своих президент к проекту разумно не подпускал. — Сынков? – вздернул брови Сефирот. — Ты не знаешь? Серьезно не знаешь? – искренне удивился Вейдж. – Твой непосредственный начальник, Лазард Дейсерикус — тоже его чадо. — Директор? – Сефирот помотал головой. – Повезло президенту с отпрысками, ничего не скажешь. — Ага, не то слово! — Ты готов? – заглянул в комнату Баррет. – Сид прилетел. — Куда это вы собрались? – насторожился Вейдж. — В Нибельхейм, — тяжело вздохнул Сефирот. – Или что там теперь… — Возьмите меня, а? Не надо так смотреть! Я не только в компьютерах разбираюсь, что тоже может пригодиться, я еще умею хорошо стрелять и различаю служащих корпорации… — А что их различать! – хмыкнул Баррет. — А когда они не в форме? – хитро прищурился Вейдж. — Заткнулись, оба! – велел Сефирот. – Вейдж, на сборы десять минут, опоздаешь – твои проблемы. — Эээ, Се… босс… — начал невнятно бормотать Уоллес, когда они вышли в коридор. — Что еще? — Тифа… — Локхарт? Что с ней? — Сид был в Мидгаре и выболтал ей, куда мы собираемся… — Дай угадаю: она здесь и тоже летит с нами? — А как ее остановить? Разве что связать… — Связывать будешь ты, а я постою в сторонке и посмотрю. — Не смешно, босс! — Именно, — усмехнувшись, хлопнул его по плечу Сефирот. Сефирот был вынужден признать, что совершенно не помнит, как выглядел Нибельхейм до его, скажем так, подвигов. Да и сами «подвиги» всплывали какими-то бессмысленными, бессвязными фрагментами. Словно, кто-то основательно прошелся по его памяти ластиком. Что было неудивительно: его тогда закинуло на край бытия. Было легко снять с себя ответственность за случившееся. Но врать себе он не привык. Кто выпустил монстра в мир? Совершенно добровольно и даже с радостью? От чьих действий пострадали невиновные гражданские и непричастные сослуживцы? Сефирота никогда не мучили призраки мертвых противников, его сон был по-прежнему спокоен, но ему не хотелось лишний раз беспокоить совесть. Именно поэтому он подстраховался, отправив Тифу и Вейджа разведать ситуацию. Но сейчас, сидя у обрыва и прислушиваясь краем уха к перебранке Сида и Баррета, думал Сефирот вовсе не о важном или серьезном. Предметом размышлений стала его прическа. Сколько он себя помнил, у него были длинные волосы, менять стиль ему никогда даже на ум не приходило. Но теперь вынужденно состриженные волосы начали отрастать и лезли в глаза, в нос, в рот, даже в уши, чем раздражали безмерно. Хотелось их снова немедленно укоротить. Однако это также означало необходимость повторения данной процедуры с определенной периодичностью. Может, лучше один раз перетерпеть и дождаться, когда они снова станут достаточно длинными? Но эту проблему, как и множество других некритичных вопросов, пришлось отложить в сторону и заняться растаскиванием в стороны начавших зарываться спорщиков. Удивительно, как люди смогли создать хоть какое-то общество, имея привычку так бурно выяснять отношения по любому поводу. Дав Сиду возможность во всех подробностях расписать, чем же ему так насолила «ШинРа», что у него от одного названия перед глазами искры, Сефирот узнал о судьбе космической программы корпорации. Да, знания ради знаний ей никогда нужны не были, а когда они еще и столько денег требуют! А сопутствующие человеческие жертвы вообще никакого значения не имеют… Вернувшиеся спутники подтвердили его подозрения: Нибельхейм, который они видят, имеет мало общего с бывшим здесь ранее городом. Как ни странно, Тифа почти не сопротивлялась его просьбе остаться с Хайвиндом у «Сьерры», позволив им втроем отправиться на поиски. Когда старый экстренный код и его биопараметры без проблем открыли дверь особняка, Сефирот уже почти не удивился: «ШинРа» раз за разом демонстрировали потрясающую безалаберность и инертность. Что ж, им же хуже. — Эй, Сеф, — тихо спросил Баррет, когда они шли длинным коридором, оставив Вейджа караулить дверь, — ты мне на днях тонко так намекнул, что Марлин – Древняя, да? — Не намекнул, а сказал прямо, — ответил Сефирот. – Не отвлекай. — Что? — Не мешайся, Уоллес. Просто следуй за мной. Баррет с трудом подобрал челюсть. Временами странный, но в целом понятный и даже приятный парень исчез, уступив место существу, которое могло как угодно одеться или постричься, но однозначно и несомненно оставалось при этом Первым клинком корпорации, генералом Сефиротом. У солдат в фойе вопросов тоже не возникло. Когда перепуганные до полусмерти охранники отправились в нокаут, Баррет осторожно спросил: — Э, босс… Ты заболел пацифизмом? — Нет. Живые свидетели – это паника и слухи, – оглянулся на него Сефирот. – Я хочу, чтобы меня ждали. Перед смертью я подарю им все отчаяние и безысходность этого мира. — Мда, добрый ты… — Уж какой есть, — фыркнул тот, грозный генерал растворился, словно его и не было. В подвальной лаборатории им встретился только один ученый, что-то набиравший на компьютере. Он разделил судьбу солдат. Страйф и Фэйр действительно находились тут. И если последний выглядел и реагировал почти адекватно, то первый был в глубокой Мако-коме. Кроме того, отошедший буквально на минуту Баррет наткнулся на какого-то странного типа. Такой пестрой компанией они и предстали перед Вейджем: Клауда тащил на плече Уоллес, Сефирот поддерживал шатающегося Зака, а за ними молчаливой красной тенью маячил их новый спутник. — Ну? – требовательно спросил Вейдж, окинув их беглым взглядом. – Как? — Выглядело, как ты и говорил, — кинул ему флешку Сефирот. – Проверишь на «Сьерре». — Слушаюсь и повинуюсь, мой господин, — съязвил в ответ тот. – Так, свежеприсоединившиеся, минутку внимания! Идем за мной, самостоятельность проявляем за забором. Всем ясно? Чувак в красном? — Да, — буркнул тот из-за высокого воротника. – Винсент Валентайн. — Приятно. Я – Вейдж, бугай – Баррет, его шарфик – Клауд, штормит Зака, а хмурится Сефирот. С церемониями покончено, идем! Уже темнело, когда они добрались до «Сьерры». — Эй, Крессант, где вас столько носило, а? Ты хоть представляешь, как это ночью над горами летать, нет? Нафиг… мать! Это еще что за бахамутово отродье?! — Это Винсент Валентайн, — ответил Сефирот, сгружая Зака на палубу. – И к бахамуту он относится весьма по касательной. По крайней мере, я на это надеюсь. Устроив Клауда рядом с Фэйром, Баррет поднял глаза на говорящих и с удивлением понял, что новичок побледнел и застыл сильнее прежнего, хотя казалось, куда бы больше. — Да хоть сам президент Шинра! — огрызнулся Хайвинд. — Предупреждать надо. А с этими что? — Тяжелое отравление Мако, — второй раз за вечер заговорил Валентайн. — Так их в больничку надо! — Где им сделают хорошо. Раз и навсегда, — жестко ответил Сефирот. Сид окинул всю компанию недобрым взглядом и уже открыл рот, когда его прервала, поднявшаяся к ним Тифа: — Вернулись наконец? Ну как наши… Клауд? Клауд! – кинулась она к неподвижному Страйфу. – Что ты с ним сделал?! — Достал из капсулы Мако-обработки и попросил Баррета донести сюда. — Эй, ребята, — влез хмурый Хайвинд. – Я одного мужика знаю, он помочь может… В Космо-Каньоне живет… — Ты нас туда доставишь? – резко развернулся к нему Сефирот. — Так а я о чем! Забирайте своих задохликов в каюту и не путайтесь под ногами! Говорю же, ночью в горах летать не сахар! — Давайте их хоть переоденем? – предложила Тифа. — Обязательно. А эту одежду нужно сжечь у Хайвинда в топке. — Я помогу. — Вот уж нет. Тифа, мы сами справимся. — Пфф! Ну и ладно. За едой схожу. — Босс, а этот Клауд до утра не откинется? – спросил возящийся со Страйфом Баррет. – Тифа нас всех прибьет следом, а он выглядит хреново. — Хреново – не то слово. К сожалению, — тяжело вздохнул Сефирот. То, что он видел, ужасало. Организм парня был не просто переполнен Мако. Исковерканная энергетика, чужие гены тут и там, но хуже всего – клетки Матери. Повсюду. — Ходжо, — прошипел Сефирот. — Надо понимать, умирать он будет медленно и со вкусом, — хмыкнул Уоллес. — Как выйдет… Что же делать? — Я могу попробовать забрать лишнее Мако. За своими заботами они все начисто забыли про нового спутника, тем более что до сих пор он ни во что не вмешивался. — Хм… — прищурился в ответ Сефирот. – А какого из своих монстров ты планируешь подкормить? Винсент нахмурился. — Два вопроса. Хотя нет, один: Ходжо, кто же еще? — одернул он себя. — Они тебе нужны? — У меня есть выбор? Сефирот протянул к нему руку, Валентайн дернулся, а над ладонью Сефирота появился сиреневый перламутровый шарик. — Могу извлечь еще двоих. С последним вы сплелись намертво, между вами Материя какая-то странная, рвать по живому придется… Может, кто и знает, как это исправить, но я пас. Так что мне делать: вернуть этого на место или доставать остальных? – встретившись с взглядом рубиновых глаз, он хмыкнул. – Понял. Глупый вопрос. Пару минут спустя к сиреневому шарику присоединились зеленый и бирюзовый. А стоило Валентайну выполнить обещание, как у Клауда появилась хоть какая-то реакция на окружающее. — Эй, Сеф, — разбил шокированную тишину Зак, – ты всегда так умел? — Нет. Для этого понадобилось умереть и от кое-чего в себе избавиться. — Так мне не кажется, что Клауд тебя убил? — Нет. — Но сейчас ты живой? — Да. — Офигеть, — Зак похлопал глазами, мотнул головой. – Просто офигеть. — Это длинная история. Как-нибудь расскажу, — поморщился Сефирот. — А когда это ты Крессантом стал? — Раз в графе напротив отца стоит вопрос, почему бы не использовать фамилию матери… Стоп. Боги, почему я опять тебе отчитываюсь?! — Мы же друзья, — состроил очередную умильную мордочку Зак. – И поздравляю, ты наконец знаешь как звали твою маму… Хотя Дженова Крессант звучит странновато… — Не Дженова. Лукреция. Ее звали Лукреция, — тихо исправил его Валентайн. — Ты-то откуда это знаешь? – удивленно нахмурился Сефирот. — А они вместе работали, — поднял немного расфокусированный взгляд от планшета Вейдж. – В этом самом Нибельхейме, на каком-то «Проекте S»… — Он ученый?! — Неа. Турк. Между прочим, очень состоятельный Турк. Та-дам, — развернул к ним планшет Вейдж, цифра на мониторе впечатляла. – Чувак, они тебе платили. Все эти годы, по очень приличному тарифу, с премиями и бонусами. — Не думаю, что мне нужны деньги «ШинРа», — буркнул Винсент. — Так я могу забрать их себе? — Нет, — осклабился Сефирот. — Проклятье, зачем я вам говорил, — изобразил тот притворное расстройство. – В любом случае, респект тебе, Винсент Валентайн! Ты ж ровесник Ходжо, а выглядишь совсем как этот меркантильный паразит. — В этом нет моей заслуги, — не поддержал шутку Валентайн. — Меркантильный паразит не «ШинРа», он не уволит, он шкуру спустит, — сладко улыбнулся Сефирот. — Испугался, весь дрожу, — фыркнул в ответ Вейдж. – Так что с деньгами делать будем, раз хозяину они без надобности? — Пока ничего. Следи за счетом, кто и когда заходит, какие операции проводит. «ШинРа» благотворительностью или излишней совестливостью не страдают, странно это. — Ты планируешь использовать эти деньги против корпорации? – спросил Валентайн. — У тебя есть возражения? — Нет. Они обменялись похожими понимающими почти-улыбками. Вернулась Тифа, отчитала мужчин за отсутствие помощи: если бы не какой-то член команды Сида, ей пришлось бы одной тащить еду для всей компании. Они даже застыдились. — Все, я готов, — встретив непонимающие взгляды, Зак снизошел до объяснений. – Мне удобно, у меня есть еда и вилка… Давайте ваши длинные истории. — Два года?! – широко распахнул глаза Фэйр и тут же заметался. – Я… Мне надо… — Сидеть, — одернул его Сефирот. – С твоей девушкой все в порядке. За ней присматривают. Вы встретитесь, когда ты на ногах стоять твердо будешь. — Ты не понимаешь! Она… — Цетра, — хмыкнул Сефирот. – Понимаю, даже лучше тебя. С ней в любом случае ничего не случится, она слишком ценный… ресурс. — Ресурс? — Для «ШинРа» мы все не более чем это. Пока он делился новой информацией с Заком, уже слышавший эту историю Вейдж выпотрошил добытые в нибельхеймской лаборатории файлы. Так выяснилось, что организм Фэйра все эти годы накачивали таким количеством Мако, что смогли вывести его показатели на уровень врожденных Солджеров. Тут Сефироту пришлось отвлечься и объяснить, кто это такие, чем они были, и в чем их отличие от нормальных Солджеров. — О, так ваша великая троица была для всех остальных совершенно недостижима, — невесело усмехнулся Зак. — В случае применения стандартных процедур – да. — А какой толк от нестандартных, когда я теперь вилку с трудом в руках держу? — Мышечная атрофия успешно лечится тренировками, — не удержался от комментария Валентайн. — Думаешь, они мне тренироваться позволили бы? – огрызнулся Зак. – Сеф, я закончил бы как те существа из реактора? — Нет. Хотя нельзя сказать, что господа ученые не пытались, — ответил вместо того Вейдж, пролистывая список процедур. – Представляю, как это бесило Ходжо. — То есть? — Друг, у тебя слишком хороший иммунитет. Клетки Матери гибли, чужие гены отторгались, ты не мутировал, что бы они ни делали… Ты крут! — Пфф! Спасибо… — Пожалуйста. Сейчас месяц-другой тренировок, и с тобой побороться сможет разве что мой господин… — Вейдж, — нахмурился Сефирот. — Что? Я пытаюсь серьезно отнестись к угрозам про ошейник! — Друг, ты с ним поосторожнее, — рассмеялся Зак при виде отчаянно зажмурившегося и сжавшего переносицу пальцами бывшего начальника. – Сефирота, конечно, сложно вывести из себя, но если тебе это удастся, прятаться будет поздно. — Знаете, кого на самом деле нужно бояться? Его, — выдержав эффектную паузу, Вейдж ткнул пальцем в Валентайна. – Не знаю, что там в нем осталось, но по мировому закону подлости – это Хаос. Вот если он из себя выйдет, тогда спрятаться мы нигде не сможем. Даже, наверное, толком не испугаемся… — Хватит уже страшилки рассказывать, — привлек всеобщее внимание Баррет. – Ваш коматозник, кажется, очнулся. Но их надежды не оправдались. Взгляд Клауда безразлично скользил по ним, было не похоже, что он кого-то узнает или понимает, где находится. Единственной осмысленной реакцией была попытка подняться при виде Сефирота, хотя неясной осталась ее цель: собирался Клауд его приветствовать или продолжить выяснять отношения с того места, где они остановились в прошлый раз. — Вот это преданность, — покачал головой Зак. – Себя не помнит, где находится не знает, но к тебе тянется. Мне аж завидно! — Не смешно, — буркнул Сефирот: вид готовой расплакаться Тифы удручал. — А я разве смеюсь? – возмутился Фэйр. – Эй, всезнайка, расскажи, что они с ним делали? — Проще сказать, что они с ним не делали, — пожал плечами Вейдж. – Мако, клетки Матери, медикаменты… Сефирот, они даже твои гены ему привить пытались. — Они ненормальные? – ужаснулась Тифа. — Сестренка, ты только сейчас заметила? – фыркнул Зак. – Эти ученые и так через одного не в себе, а у Ходжо других видимо вовсе не держат. Окинув взглядом осунувшиеся хмурые лица своих спутников, Сефирот постановил: — Хватит на сегодня откровений. Ложимся спать. — Спать?! – вскинулась Тифа. – А если с Клаудом что-то случится? — Ничего с ним не случится. — Вы можете мне это гарантировать?! — Да, — ответили они с Валентайном хором, а Сефирот добавил. – Хуже, чем есть, не станет. — Будем надеяться, что Сидов знакомец ему поможет, — вздохнул Баррет. — Будем. — Хо-хо-хоу! Кто к нам пожаловал! Сам великий и ужасный! Сефирот скривился. В этом месте его все раздражало. Дом, выглядящий снаружи настоящей хижиной, на поверку оказавшийся забитым техникой под завязку. Хозяин дома, неизвестно что из себя представляющий за фасадом старого доброго деда из детских сказок. Хозяйский домашний любимец, принадлежащий к неизвестному Сефироту виду и подозрительно осмысленным взглядом следящий за гостем. Ноги его здесь бы не было, если бы не Клауд! Которому за прошедшую ночь хуже не стало, лучше, впрочем, тоже. — Надо же, — хозяин отвлекся на пискнувший монитор. – Человек, Цетра… и где Дженова? — Дженова — Древняя, а то, что вы ищете… слегка умерло, — Сефирот стремительно терял терпение. – Но я здесь по другому поводу. — Правда? – прищурился Бугенхаген. – Прости старика, я сначала хотел узнать, с кем разговариваю. — Послушайте, если вы не можете помочь… — Хо-хо-хоу! А я и забыл, до чего молодежь нетерпелива, — огладил седую бороду тот. – Для решения проблемы у тебя есть все необходимое: сила, прошлое… даже оборотень. Я-то тебе зачем? Ты ко мне пришел не поэтому. — Полагаете, я соврал о цели визита? — Полагаю, ты еще ее не понял. — Что... – Сефирот прищурился, а потом сказал без намека на вопрос в голосе. — Вы – Цетра. — Нет. — А разговариваете совсем как они. Но раз нет, значит нет… В чем же тогда моя цель? — Спасти планету. — Спасти планету? Вот уж не думал, что похож на спасителя, – рассмеялся Сефирот. – И что же мне предстоит сделать? — Остановить «ШинРа», прекратить ее издевательства над Лайфстримом и не дать этому повториться. — Как? – он не озаботился хотя бы приглушить сарказм вопроса. — Не веришь? — Развалить корпорацию, владеющую почти всем миром, лишить людей жизненно-важной энергии, да еще убедиться, что никто изменить ситуацию не сможет? Пфф! Легко! Одной левой и до завтрака! – Сефирот с трудом разжал кулаки. – Спасибо, что уделили мне время, и извините за беспокойство. — Мммм, скорее человек, а не Цетра. Это хорошо. Но все же воин, не политик. Это уже хуже, — сказал Бугенхаген, введя гостя в ступор, насладился полученным эффектом, а потом объяснил: — Древние были слишком… мечтательными и непрактичными. Если бы существо, чьи клетки использовали для создания тебя, изначально охотилось на людей, его бы давно уничтожили, согласен? — Простите, но я вас не понимаю. — Люди разрушают то, чего не понимают и боятся. Это не всегда плохо, видишь ли. Цетра в своем преклонении перед жизнью слишком поздно рассмотрели опасность, не пошли на решительные действия — и мы имеем то, что имеем. — Сомневаюсь, что кто-то оценит «решительные» действия в отношении «ШинРа», — фыркнул Сефирот. — Ты говоришь об уничтожении корпорации и отключении Мако-реакторов? Без сомнений, это приведет к анархии, множество людей погибнет, а выжившие будут влачить жалкое существование. Поэтому ее деятельность стоит сдерживать и модифицировать, то же относится и к реакторам. Не нужно резких движений, хотя и излишняя пассивность ни к чему. Ты мыслишь как человек, сразу все в действия переводишь. Но ты Солджер до мозга костей, поэтому, прежде чем какое-то решение принять, считай до пяти… И перестань так тщательно глаза от моей сферы отводить. Я старый и немощный, но, слава Богам, пока не слепой. — Раз я так плохо подхожу, почему бы вам самому этим не заняться? — Я же только что сказал: я старый и немощный, а знаний тут мало. Да и не мой это бой… О, встретишь своего рыжего товарища, передай ему, что я хотел бы с ним встретиться. — Тоже о судьбах мира поговорить? — Нет, о поэзии. — О поэзии? – «Серьезно? Боги, что я тут делаю?» — осталось непроизнесенным, но, видимо, четко отразилось в выражении его лица. — Хо-хо-хоу! А ты недооцениваешь силу художественного слова, юноша! Сефирот закатил глаза. Только намертво вбитые правила поведения со старшими удерживали его от очень грубых комментариев и хлопанья дверьми. Да, если от этого будет толк, он притащит Генезиса сюда за шкварник, пусть обсуждают проклятый «Лавлесс» сколько душе угодно! Вот только кто бы объяснил, в чем тут смысл и польза? Получив от Бугенхагена флешку и пожелания удачи, он поспешил вернуться к ожидавшим его спутникам, пока разговор не завел их еще глубже в странные дебри мироспасения. — Дедушка, а кто это был? – поднял голову с лап рыжий зверь. – Странный такой! — Один весьма интересный молодой человек с на редкость занятным будущим… Ох, не обращай внимания на стариковское бормотание, Нананки. Ты о чем поговорить хотел? — Я… это… ритуал… — Ну? – встретил его вопросом Сид. — Без комментариев. Этот твой Бугенхаген… — Бугенхаген? – удивленно вздернул брови сопровождавший Хайвинда Валентайн. — Знаешь его? — Слышал. — И? – не дождавшись продолжения, спросил Сефирот. — Мой отец рассказывал, что во времена его молодости в «ШинРа» был влиятельный начальник с таким именем. Он уже тогда был стар, а когда начал возражать против политики компании… его не стало, — пожал плечами Винсент. — Многие подозревали, что его убили. — Выходит, не убили… Это сколько же ему сейчас? Точно больше сотни, действительно стар, — хмыкнул Сефирот. – А твой отец не говорил, чем Бугенхаген занимался. — Кажется, новыми разработками… Не уверен. Но я точно знаю, что в Космо-Каньон доставляли оборудование по просьбе профессора Гаста. — Хм. Вот как, — Сефирот задумчиво повертел в руках флешку. – Вейджа не видели? — А что его видеть? – фыркнул Сид. – Как с утра в свою цацку уткнулся, так и сидит небось! — Передашь ему? – и протянул флешку Хайвинду. — Передам. И вы собирайтесь. Ваши этого Клауда туда поволокли, — мотнул головой Хайвинд. – Вдруг солнце да травка помогут. Сид направился к «Сьерре», остальные пошли в указанном направлении. — Ты же понимаешь, что у меня много вопросов о моей матери? – не глядя на спутника, спросил Сефирот. — Да, — Валентайн нахмурился. – Может, позже? — Хорошо, но мы не сможем откладывать этот разговор до бесконечности. — Понял тебя. Казалось, если бы Винсент мог, он бы спрятался в своем странном плаще с головой. Да что же там случилось, м? А вдруг… Сефирот окинул Валентайна оценивающим взглядом, вынудив того поежиться и отстраниться. А что? Вполне реально. «Тьфу, о чем я только думаю», — одернул себя Сефирот. С Клаудом возились Тифа и Зак. Они добыли где-то плед, а сейчас сидели на нем, уложив Страйфа между собой, и рассказывали ему истории из его же жизни. Несмотря на все их усилия, особого эффекта эта попытка не имела. Но увиденная картина заставила Сефирота понять слова старика. — Сила, прошлое, оборотень… — пробормотал Сефирот. – Нормально сказать было, конечно же, нельзя. — Сеф! – вскинулся Зак. – Он нам поможет? — Нет. — Лицо Фэйра мгновенно приобрело разочарованное выражение. — Мы справимся сами. Винсент, ты можешь забрать еще Мако или мы перекормим твоего монстра? — Он голодал тридцать лет, не думаю, что его можно перекормить, — ответил Валентайн. — Действуй. Сефирот опустился на плед в ногах Клауда и вызвал ту странную Материю, которая без дела хранилась у него все это время с тех пор, как с ее помощью он вырвал Кададжа из лап смерти. «Ты же можешь стать чем угодно», — думал он, рассматривая искристый шарик. – «Мне нужно убить Мать и вернуть его память. Давай же!» Постепенно Материя в его руках засеребрилась. Вот он, успех! — Вы двое, — обратился он к Тифе и Заку, — возьмите его за руки и думайте о вашем совместном прошлом. В этот раз Материя подействовала странно. Во втором зрении Сефирота переливались радужные круги как от сильной вспышки. В обычном мире Тифа и Зак застыли, не моргали, не шевелились, возможно, даже не дышали — и все трое сверкали, словно покрытые утренней росой. Спустя пару минут свечение пропало, ребята выдохнули и отпустили Клауда, который заморгал и завертел головой. — Это было круто! Видели?! – первым заговорил Фэйр. — Вы просто неподвижно сидели, — сказал Валентайн. — Изнутри это было совсем не так! – помотал головой тот. – Жуть жуткая! Тифа, скажи! — Зак? – неуверенно позвал Страйф, от долгого молчания голос его был тихим и хриплым. — Клауд, ты нас так больше не пугай! – растрепал еще больше его волосы Фэйр. – Сеф, у нас получилось! — Сеф? — и тут взгляд Страйфа зацепился за внимательно наблюдающего за ним Сефирота. — Генерал! Сэр! – Клауд стремительно вскочил. — Эй, осторожнее! – поднялся следом Зак. – Сам не убейся и Тифу не зашиби! — Откуда здесь Тифа? – растерянно спросил Страйф. — Хм, это долгая история. Нам не стоит задерживаться, да? – спросил Зак у Сефирота. — Не стоит. «ШинРа» не оставят ваше исчезновение без последствий. Если здесь скоро не появятся как минимум Турки, я очень удивлюсь. Кстати, — обратился Сефирот к шокировано хлопающему глазами Страйфу, – я больше не генерал, а раз именно ты меня убил, то можешь обращаться по имени. — Это на самом деле очень длинная и странная история, — повернулась к ним со сложенным пледом Тифа. — А… — начал было Зак. — Я не собираюсь обсуждать это. Никогда. Ясно? – ткнула она его пальцем в грудь. — Понял я, понял! — развел руки тот и тут же пожаловался. – Эй, Сеф, а Сид мне телефон не дал! — Правильно сделал. — Но… — За твоей девушкой следят, в том числе прослушивают телефон. Доберемся до мест, где можно приобрести одноразовую трубку — и общайся пока не надоест. А чем скорее мы соберемся, тем скорее ты получишь свой звонок. — Я не понял, мы кого-то ждем? Пошли! – и Зак потащил еще не вполне пришедшего в себя друга к «Сьерре». Сегодня опять был такой день. Этой ночью она подхватилась до рассвета, вся в слезах и дрожа от ужаса. Аэрис не могла вспомнить, что ей снилось и чем так испугало. Впрочем, как и всегда. Она уже знала, что весь следующий день будет чувствовать себя больной и разбитой, а если выйдет в город, то услышит новые слухи о пропавших без вести, нападениях жутких монстров или загадочных разрушениях. Как минимум, цены снова вырастут. Иногда ей казалось, что под Мидгаром разверзлась дыра в преисподнюю и только чудо удерживает их всех от падения туда. После таких ночей это ощущение обострялось. Сегодняшний день омрачало еще и то, что ей не удастся спокойно отсидеться: у них кончились продукты, ну, не больной же маме на рынок идти. Аэрис уже возвращалась домой, когда слухи о монстрах перестали быть для нее просто слухами. Если бы не выматывающая ночь, она, возможно, раньше обратила внимание, что на улице остались только она и идущий с ней параллельным курсом паренек в этих огромных наушниках, которые полностью отрезают внешние звуки. А так она спохватилась, только когда прямо под ноги мальчишке из-за поворота вылетел крупный лысый парень в костюме Турка. Вылетел в прямом смысле слова: что-то подбросило его в воздух с силой, достаточной для преодоления приличного расстояния и столкновения со стеной дома. Очевидно, что ничего подобного ее случайный спутник не ожидал, поэтому отскочил от постанывающего мужчины и начал ошалело оглядываться. Аэрис не успела решить, стоит ли ей вмешаться, как ее едва не сбил с ног выскочивший из-за того же поворота рыжий парень, судя по одежде, напарник первого мужчины. — Руд, ты цел? Йо, что это за тварь? — Понятия не имею, — ответил, поднимаясь на ноги, тот. — Надо звать Солджеров, — сказал рыжий, а его напарник скривился. – Ага, мне тоже не нравится идея. Но что делать, йо! Пока они разговаривали, причина их неприятностей показалась из-за угла. Аэрис вжалась в стену и даже выронила корзинку с продуктами. Чудовище передвигалось на задних лапах и чем-то напоминало человека, но когти, клыки и всполохи пламени на коже не оставляли сомнений в его природе. Турки переглянулись и споро кинулись вниз по улице прочь от монстра, на пути которого оказался давешний парень. Как ни странно, испуганным он не выглядел. Скорее заинтересованным, с удивлением отметила Аэрис. Словно увидел что-то занятное и увлекательное. Во всяком случае, именно с таким выражением он рассматривал ревущее чудовище. Из своего укрытия за небольшой декоративной колонной Аэрис видела, как рыжий дернулся было назад, но, прикинув шансы добежать до выпавшего в астрал парнишки и уцелеть при этом, остался на месте. — Нехорошо, — неожиданно заговорил тот, когда монстр на мгновение затих. – Мне понравился этот город, а ты все портишь. «Неужели мальчонка от увиденного рассудок потерял? С монстрами разговаривает?» ужаснулась Аэрис. Тот же, откинул с глаз длинную челку, хмыкнул и продолжил: — Зря ты сюда пришел. Напросился. По бокам от оставшегося неподвижным парня из мостовой выпрыгнули два собакообразных монстра и накинулись на противника. Такой спаренной атаки он не выдержал и вскоре затих неподвижной громадой. Стоило загадочному мальчишке отпустить своих ручных чудовищ, как тварь попыталась атаковать его, но была остановлена стремительным ударом необычной двухлезвийной катаны, появившейся у того в руках словно по волшебству. — И это называется элита? Пфф! – повернулся он к застывшим Туркам. – Лузеры! Аэрис не могла сказать, заметили ли они, но ей было отлично видно, как у незнакомца пульсируют зрачки: то кажутся обычными, то вытягиваются в щелку. Меч истаял в его руке красивыми искорками, а он сам скрылся из вида, пока шокированные Турки не бросились в погоню. Судя по донесшимся ругательствам рыжего, растворился он без следа. — Зато не нужно звать Солджеров, — попытался найти в случившемся позитив его напарник. — Аааашшщ! Все равно же отчет писать, йо! Аэрис потянулась подобрать корзинку, собираясь убраться подальше отсюда, пока ее не заметили, когда с другой стороны от ее укрытия прозвучало: — Кададж довыделывается. Брат же просил нас не высовываться. — Не думаю, что он ожидал от младшего другого поведения. Она увидела, как какой-то парень совершенно бесшумно спрыгнул с крыши. Крыши дома, в котором три этажа и чердак! Первый тоже оттуда за происходящим наблюдал? Кто же они тогда? — Но так глупо подставиться! — Успокойся, я уже не раз говорил: люди – идиоты. Кроме того, может, это и есть план брата? — Возможно, — согласился с ним первый. Они ушли, Аэрис поспешила последовать их примеру. Ужасная ночь, ужасный день! Единственным светлым пятном в этом кошмаре оставалось то, что она все отчетливее слышала Зака. Нет, она никогда не сомневалась, что ее шебутной Солджер жив, но между ними словно стена стояла, которая теперь истончалась и таяла. Скорее бы он вернулся! Вейдж вошел в его положение, и вскоре Зак стал счастливым обладателем телефона, снабженного особой программкой, сводящей возможность отследить его местоположение к нулю. Он был Строллу безумно благодарен. За это и за отсутствие комментариев при виде его покрасневших глаз и распухшего носа после первого разговора с Аэрис. Она его дождалась! Она верила в его возвращение! Зак не ленился лишний раз поблагодарить всех Богов за встречу с такой чудесной девушкой! Но новой встречи ждать пришлось долго, никак не меньше месяца: Сефирот чего-то выжидал, как потом выяснилось, решения «ШинРа» перейти от наблюдения к активным действиям. Но Заку было чем занять это выматывающее время ожидания. Странный и немного пугающий Валентайн оказался прав – тренировки быстро вернули его в форму. Более того, он в полной мере осознал, каково это — быть в одной лиге с Сефиротом. Результаты их спаррингов безусловно льстили его самолюбию. Бывший генерал Зака даже в напарники позвал, но тот отказался, честно признавшись, что сыт по горло своими ребяческими мечтами о геройстве, и сейчас был бы не против забрать Аэрис, уехать куда-нибудь в глушь и заняться чем-нибудь мирным и неспешным. Чокобо разводить, например. Сефирот не стал его уговаривать или тем паче упрашивать, он переключился на тренировки с Клаудом. Нельзя сказать, что Зак обиделся. Ему предлагали, он сам отказался, да и Страйф был очень неплох. Похоже, тот выверт в его мозгах, что стоял между ним и званием Солджера, не пережил испытаний. Правда, и утверждать, что такое решение Сефирота Зака совсем не задело, тоже было нельзя. Но он с пониманием отнесся к выбору своего товарища по несчастью на роль гонца. Во-первых, Мако у Клауда по-прежнему разве что из ушей не капало, а значит, его реакция и скорость регенерации были настолько высоки, что позволяли справиться с большинством угроз. Во-вторых, именно Зак возглавил группу, которая страховала Страйфа и которой предстояло вывезти Аэрис из города. Все честно. И наконец, кто помнил в лицо обычного рядового «ШинРа»? Немногие. А когда он увидел того, наряженного в новенький кожаный прикид, со снисходительным пренебрежением выслушивающего последние наставления Ширса, то уверился, что эти немногие ни за что не разглядят в пронесшемся мимо на дорогущем байке мальчике-мажоре пропавшего пару лет назад знакомца, даже если едва не попадут ему под колеса. Такое поведение Клауда впечатлило многих, но если большинство ограничилось фразами в духе «Во парень! Ну, дает!», то Валентайн, задумчиво прищурившись вслед укатившему Страйфу, поинтересовался у Зака, что он знает про его семью. Пришлось чесать затылок и признаваться, что Клауд мало что про себя рассказывал, а из всей родни упоминал только мать. Винсент в ответ хмыкнул и ушел, ничего не объяснив. Переспрашивать Зак не рискнул: обладатель живого красного плаща вызывал у него стойкое желание развернуться в другую сторону, да и время поджимало. А потом этот странный разговор благополучно забылся. Но сейчас Зак был зол. С каких пор Сефирот заделался Аэрис братом? Почему они что-то решают у него за спиной? Да еще по поводу клятого Рапсодоса, бахамут его задери! Из путанных объяснений своей девушки Зак вынес, что тот нужен живым и желательно здоровым, поэтому Сефирот придумал план, в котором фигурировали ложные слухи, Храм Древних и некая черная Материя, которую было бы неплохо вывести из досягаемости «ШинРа» раз и навсегда. Как бы заманчиво ни выглядела чокобиная ферма, но Аэрис согласилась помочь Сефироту, и Зак не смог остаться в стороне. — Так, еще раз. Я иду туда, отвлекаю местных, если получится, ловлю Холландера и Генезиса… Слушай, чем тебе эта ощипанная курица так дорога, а? Можно я его прибью? — Нет. Откуда в тебе такая кровожадность? — Да из-за этого козла!… ладно-ладно, понял, убивать нельзя, можно ловить. Самому в Храм не лезть, его туда не пускать. Ты у нас страхуешь машинку Вейджа и сидишь в засаде. Что еще? Все вроде. На счет три? — Три, — и они бросились в разные стороны. Сначала Турки устроили шумные разборки в трущобах пятого сектора. Потом расползлись слухи, что они нашли, но упустили Древнюю. Следом в сети появилась информация про некое смертоносное и непобедимое оружие Цетра. Судя по начавшейся панике и суете в стане «ШинРа», украли ее у них. Меж тем активизировалась «Лавина», которую было не слышно и не видно несколько месяцев. Поэтому когда ее отряды проявили повышенный интерес к Древнему Лесу, туда же кинулись и люди корпорации. А когда все благополучно завязли в игре в кошки-мышки вокруг чего-то неизвестного, Холландер краем уха услышал про Храм. Все это походило на план. Изящный, легкий, разворачивающийся сам по себе. Генезис знал человека, способного создать нечто подобное, но вот беда: тот был мертв уже года два. А раз так, существовала возможность, что все это не более чем стечение обстоятельств, и у него есть шанс получить нечто действительно ценное и, если поверить Холландеру, способное обратить деградацию, которая доставляла все больше и больше проблем. Но вход в Храм преграждали люди. Прекрасно осведомленные о возможностях атакующих, великолепно подготовленные и хорошо вооруженные. Как выяснилось, под предводительством Анджилова Щенка, который за прошедшие годы заматерел. Это последнее признание далось Генезису нелегко, но сложно отрицать очевидное, особенно когда видишь, как Фэйр расшвыривает твоих людей словно слепых котят, или прикалывает Холландера как уродливую пародию на бабочку к какой-то стене, или легко отражает твои лучшие удары. Неизвестно, как долго продлился бы их поединок, но землю тряхнуло так, что оба с трудом устояли на ногах, а пришедшая следом ударная волна развалила окончательно древние руины. Сквозь оседающую пыль Генезис увидел Щенка, резко развернувшегося и со словами: «Понял, руками не трогать» — кинувшегося в сторону Храма. Рапсодос не собирался его упускать. Храма Древних больше не было. На его месте красовалась огромная воронка со сплавившимися потрескавшимися краями. Никто и ничто не могло бы пережить такого, но, тем не менее, прямо над ее центром в воздухе висел шарик. Чернее ночи. Неужели сказочная черная Материя не такая и сказочная? Но Фэйр, это недоразумение в виде человека, опередил Генезиса. Буквально на секунду, но все же. Он метнул в Материю меч. От удара она улетела в кусты, растущие на другом краю воронки. Меч же рассыпался в труху. Вокруг не было никаких следов спутников Фэйра. Генезису хотелось бы верить, что их сожгло в пепел, но разумом он понимал, что они, видимо, в тех самых кустах, готовые принять и спрятать эту загадочную Материю. Очевидно, что все случившееся для них сюрпризом не было. К Бахамуту Холландера и остальных! Если ничего не предпринять, план Щенка сработает. Вылетев на небольшую полянку, он услышал, как Фэйр спросил: — …точно? Совсем-совсем никакого желания мир уничтожить? Его собеседник в ответ только хмыкнул и закрыл последнюю защелку поблескивающего металлического контейнера. — Отдай мне. Быстро. И, возможно, сохранишь себе жизнь, — странно, но даже приставленный к шее меч не заставил того дернуться, а Фэйр, казалось, удивился, но потом нахмурился и крикнув «Не ждите меня!» скрылся в зарослях. — Ну? – шевельнул меч Генезис, Щенка можно поймать и потом, Материя важней. – Я жду. — Конечно. Контейнер полетел на землю, его владелец развернулся стремительным слитным движением. До боли знакомый голос. До боли знакомые зеленые глаза с вертикальными зрачками. До боли знакомый меч, сейчас симметричным движением прижатый к его шее. Незнакомая короткая стрижка. Незнакомая одежда цвета хаки. Незнакомая расслабленность позы. — Сефирот, что ж ты никак не умрешь? — раздраженно выдохнул Рапсодос. — Жаль тебя разочаровывать, Генезис. Будем сражаться или ты выслушаешь мое предложение? — Ты отдашь мне Материю? — Не смог бы, даже если и захотел – у меня ее нет. И у Фэйра не было, — хмыкнул он, проследив взгляд Рапсодоса. Масамуне растворился в воздухе, а Сефирот поднял контейнер, открыл его и продемонстрировал, что тот пуст. – Она уже далеко отсюда. — Так что же ты можешь мне предложить? Неужели дозрел клетками поделиться? — Мои клетки только ухудшат твое состояние и приведут к мучительной смерти. У меня есть лучший вариант. — Древняя? – насмешливо хмыкнул Генезис. – Даже если она и существует, зачем ей мне помогать? — Я ее попросил. — Ты? — Я. Но тебе придется быть повежливее с Заком. Она его девушка. — Древняя и Щенок встречаются? О, пресветлая Богиня, это настолько дико, что может оказаться правдой! — Мы теряем время, Генезис. Турки и армия «ШинРа» уже в пути. — А ты разве не с ними? — Нет, — донесшиеся от разрушенного Храма голоса показали – время вышло. Пропади оно все пропадом, что ему терять? Проскочив лес наискосок, они вышли к краю обрыва, где и обнаружился готовый к взлету самолет. — Где Зак? – спросил Сефирота темноволосый парень, окинув Генезиса хмурым взглядом. — Бежит. Слышишь? И правда, из леса прямо на палубу свалился клубок тел. — Вы только посмотрите, кого я поймал! – вскочил на ноги Фэйр. — Лазард Дейсерикус, добро пожаловать на борт «Сьерры», — поприветствовал с трудом поднявшегося на ноги мужчину Сефирот. – Винс, проводишь наших гостей? — А если я не нуждаюсь в провожатых? – возмутился Генезис. — Я хорошо стреляю с обеих рук, — и они с Лазардом могли лицезреть наставленное на них оружие прищурившегося брюнета. — Рапсодос, прекрати, — прошипел бывший директор Солджеров. Генезис подчинился. Во-первых, он не заметил движения. Вообще. Проклятая деградация! И, во-вторых, он совсем не горел желанием выяснять на своей шкуре возможности того, в глазах которого сверкает демоническое золото. По крайней мере, пока. — «Я крут!», «А я круче, у меня пушка, бе-бе-бе!», — хмыкнул Зак. – Пфф, детский сад на выгуле! — Это не детский сад, — возразил ему Сефирот. – Генезис так проверял границы дозволенного. — То есть? — Ты вот всех очаровываешь, а он огрызается. Всегда таким был. А почему Винсент ему ответил, мне пока не ясно. — Серьезно, что ли? – вытаращился Фэйр. – Это же типичное «Я в принципе людей недолюбливаю, а когда они мне проблемы создают, я их даже слегка ненавижу и становлюсь агрессивным. Вы же не хотите проверить, как это выглядит?». — Ты его со мной не путаешь? — Неа. Эм, Сеф, у тебя никогда не возникало желания проверить свое ДНК? — С чего бы?... Фэйр, и ты туда же?! — О, я не первый? Ну, прости, оно напрашивается. — Глупости! — Как скажешь, — пожал плечами Зак. – И что ты с ними планируешь делать? — Твоя девушка убедила меня, что желание Бугенхагена встретиться с Рапсодосом не простая старческая блажь, поэтому Сид отвезет его в Космо-Каньон… — … а он безропотно подчинится, — с сомнением закончил Зак. — Маловероятно. С ним полетят Шинентай. — Ясно. А с директором что? — Отдам его «ШинРа». — Зачем? — Слышал истории про пауков в банке? Хочу своими глазами увидеть. — А если они общий язык найдут? — Это тоже будет занимательно. — Занимательно? Странное у тебя представление о занимательном. — Какое есть. Но что на самом деле странно, так это твоя нелюбовь к Генезису. Откуда она? — Он виноват в смерти Анджила, — упрямо насупился Зак. — Фэйр, у тебя провалы в памяти? — Нет, — фыркнул тот. – Анджила убил я, он не оставил мне выбора. Но в той ситуации мы оказались из-за этой рыжей гадины! — Не вижу связи. — Да что ты! Ты же за ними тогда охотиться отказался, Шинентай сейчас убивать не стал. Я вот Клауда сколько знаю и то, не задумываясь, рискнул ради него жизнью и разумом. А они вместе выросли, — Зак тяжело вздохнул и отвернулся. – Все ты понимаешь, Сеф. — У нас будут проблемы? — В смысле? – вскинулся Фэйр. — Из-за твоего отношения к Генезису? — Нет, если ты нас в пару не поставишь. А так, мы же любить друг друга не обязаны… Все, не хочу больше про него говорить! Расскажи лучше, вы когда переезжаете? — На выходных. — А твои успеют в Мидгар вернуться? — При чем тут Шинентай? Они остаются у Тифы. — А я думал, что Клауд. — Я тоже так думал, но, видимо, что-то не срослось. — О! – хитро прищурился Зак. — Фэйр, никаких «О!». — Тогда «Ага!»? — Зак! — Ладно-ладно, молчу. Спрошу у Клауда. — Удачи тебе с этим. — Посмотрим! И где же теперь вас искать? — В третьем секторе. — У них даже трущобы попригляднее? — Кто говорит о трущобах? — На Плите?! Ты чокнулся? Тебя же найдут через неделю максимум! — Спорим, меня там даже искать не будут? — Спорим! Если я выиграю, ответишь честно и без уверток на все мои вопросы. — Ты всегда можешь меня спросить, я и без всяких увёрток отвечу. Но если выиграю я… когда я выиграю, ты прекратишь все эти разговоры про чокобиные фермы в глуши и останешься. — А я думал, тебе все равно. — Неужели? Мне казалось, ты меня лучше знаешь. Так что, согласен? — Согласен! Они скрепили договор рукопожатием. — То есть я показался настолько беззащитным, что меня захотел спасать сам Рено? Ха, я гений! – вещал некто, лежащий на скамье и невидимый за ее спинкой. — Не смешно, — возразил ему девичий голос, — знаешь, как я за тебя испугалась! — Не стоило! – фыркнул тот. – Пугаться нужно меня, а не за меня… Что? — Кададж, не веди себя как ребенок, а? – вздохнул стоящий рядом со скамьей светловолосый парень. — Хэй, Клауд, видишь это? – над спинкой поднялась рука с отставленным средним пальцем. — Палец вырвать? — Надорвешься… Ой! – Кададж первым заметил вновьприбывших. Блондин оглянулся, Генезису он показался знакомым, но его нереальные полыхающие глаза выбили все мысли из головы. Да и одежда его обошлась как минимум в годовую зарплату рядового «ШинРа». Вау! — Сеф, Зак, привет! – поздоровался он, полностью проигнорировав Рапсодоса. Еще один анти-фанат? Щенок вполне предсказуемо ускакал к девушке, Сефирот кивнул на приветствие, неодобрительно посмотрел на невинно хлопающего глазами подозрительно похожего на него мальчишку и сказал: — Не объяснишься? — Так, браааат! — самодовольно ухмыльнулся Кададж. – Ты куда-то свинтил, всех крутых ребят с собой прихватил… значит, планируешь что-то серьезное. Очевидно, что лишнее внимание тебе ни к чему. Чем лучше отвлечь «ШинРа» от поиска «Лавины» где-то там, как не загадочными происшествиями прямо у них под носом, в Мидгаре. Я был неправ? Генезис боролся с желанием протереть глаза. Брат? Эта наглая заносчивая мелочь? И с каких пор Сефирот как-то связан с «Лавиной»?! — Прав, но следующий раз будь осторожнее, ты мог пострадать, — спокойно кивнул Сефирот, окончательно разбивая вдребезги картину мира Генезиса. — Запомни, Турков нельзя недооценивать. — Да понял я уже, — скривился парнишка. – Понял, учту... — Вот, — влез в их разговор Зак. – Я тебе именно о нем рассказывал. Он обращался к девушке, которая до этого что-то делала рядом с подтопленной клумбой. Сейчас она смотрела на него широко распахнутыми глазами, стиснув пальцы прижатых к груди рук. — Зак, но это же ужасно, — заговорила она. – Зачем они это с ним сделали? — Вопрос на миллион гил! – хмыкнул Фэйр. – Может, завтра у авторов поинтересуемся… — Аэрис, ты можешь помочь? – спросил девушку Сефирот. — Да… Я твоей подсказкой воспользовалась. Смотри! Оказалось, что вода, залившая цветы, растущие под проломом в крыше, светится. Для Генезиса стало откровением чувство дикого неконтролируемого ужаса при виде какой-то лужи. А как же бесила понимающая ухмылка на лице Сефирота. — И чем мне поможет ваша водичка? – Генезис всегда считал нападение лучшим средством защиты. – Мне в ней пальцы помочить? Выпить? Может, умыться? Сефирот закатил глаза и резко толкнул Рапсодоса в плечо. Тот, не ожидая такого, не удержался и, взмахнув руками, рухнул в лужу. Проклятье, она же глубиной в полмира! Во всяком случае, именно так ему показалось, пока он проваливался в безликую темную пустоту. Потом в ней зажегся свет. Каково же было его удивление, когда перед ним предстали две абсолютно идентичные Богини. Сколь бы сильно не был дезориентирован Генезис, он понимал, что как минимум одна из них самозванка. Но которая? Та, которая тянет к нему руки и зовет к себе? Или та, которая смотрит на него с неодобрением? Хотя ничто вокруг не менялось, Рапсодос чувствовал, что время стремительно уходит. Он принял решение по наитию, ориентируясь, прежде всего, на свои представления о справедливости. Кому он нужен после того, что натворил? Свет погас, в легких кончился воздух, все тело пронзила дикая нестерпимая боль… — … а если ты точно так же попросишь Лайфстрим зарядить большее количество воды? Например, дождь? Это реально? — Да… Но зачем? — Не знаю, рассказывал ли тебе Зак, но далеко не все претенденты становятся Солджерами, и эти непрошедшие испытания умирают… — Как?! Почему? — Препараты, которые к ним применяют, содержат в себе клетки Матери. Выработал иммунитет – выжил и стал Солджером, нет – умер. Все очень просто. — Эй, хватит пугать мою девушку! – крикнул откуда-то сбоку Зак. — Я еще не начинал, Фэйр. Так вот, по протоколу тела погибших должны кремировать, но я точно знаю, что их забирал Научный отдел… — Брат, ты такие ужасные вещи говоришь! — Это «ШинРа», сестра. Их ученые не гнушались ставить эксперименты на собственных детях, что им какие-то трупы? Беда в том, что, наигравшись, они далеко не всегда тела уничтожали. Многие попали в Лайфстрим. А с ними Мать. Теперь ее клетки разнесло по всему миру. Не хочу дождаться, когда ее станет достаточно для очередной пакости. — Прямо сейчас, боюсь… — Прямо сейчас ничего и не нужно. Ты и так нам очень помогла. Спасибо. — Неужели я могу отвести Аэрис домой? – съязвил Зак. — Можешь. До завтра. Постарайся не опаздывать. — А когда это я опаздывал? – возмущенного Фэйра пинком выставили за дверь. – Рапсодос, хватит утопленника изображать. Из всей шумной компании в церкви остался только Сефирот. Генезис сел и наконец вдохнул полной грудью. — Давно заметил? – спросил он. — Не считал, — пожал плечами Сефирот. – Вероятно, когда твой внешний вид пришел в норму. Вот, переоденься. Прости, оно не красное. — Сефирот, а не многовато ли у тебя родни развелось? – задумчиво спросил Генезис, перебирая предложенную безликую одежду. Бррр, безвкусица какая. — Всегда хотел большую семью, — хмыкнул тот. – Знаешь, Рапсодос, осторожнее с желаниями, вдруг сбудутся. Будешь не знать, куда спрятаться. — Что теперь? — Теперь мы едем к моей знакомой, согласившейся предоставить нам ночлег, а завтра ты летишь с Хайвиндом в Космо-каньон. Один человек просто жаждет с тобой познакомиться. — А вы? — А у нас дела. — И мне в них места нет? — Нет. — Почему? — Ты сейчас такой, каким был я пару месяцев назад… — Да что ты говоришь! — Именно. От желания убивать трясет, а мы собираемся не крушить и уничтожать, а модифицировать, — Генезис в ответ поморщился. – У нас еще будет дело, в котором без тебя не обойтись. — Какое? — Долго рассказывать, я тебе все документы покажу… Готов? Ты же ничего против байков не имеешь?

— «У нас есть сила, У меня есть сила, Не отказывайся от нее, Не будь таким, подними голову. У нас есть сила…»* -

пританцовывал и громко подпевал музыке в своих наушниках «брат» Сефирота, заканчивая расставлять бутылки на полках за стойкой. Но стоило Генезису удивиться такой безалаберности и неосторожности, как тот оглянулся на них и сказал: — Сеф, закрой дверь. Мы сегодня больше никого не ждем. — Язу и Лоз? — Язу зазвали на вечеринку, а у Лоза, судя по проведенному перед зеркалом времени, свидание. И только меня никуда не пускают. Несправедливо! — Наслаждался бы детством, — не выдержал Рапсодос. — И нафига мне это бахамутово детство? Я бы…– возмутился в ответ тот. — Твои братья не забыли про завтрашний вылет? – прервал его Сефирот. — Они помнят, обещали быть вовремя. А если что, я не поленюсь им напомнить, — ехидно ухмыльнулся мальчишка. — Все готово? — Угу. Но этот, — кивнул он на Генезиса, — спит на полу. — Почему? – возмутился Генезис. — Потому что комната моя и я так хочу! Что-то не устраивает, можешь тут себе диванчик выбрать! Рапсодос беспомощно оглянулся на Сефирота. Маловероятно, что ему позволят выдрать наглеца, а как еще поставить того на место, он не представлял. — Не ведись на это «на полу», — хмыкнул Сефирот. – Оно означает матрас, подушку, одеяло и свежее постельное белье. У Кададжа просто очень острый язык. А окинув взглядом одновременно надувшихся собеседников, добавил: — Не уверен, что стоит позволять вам лучше узнать друг друга: если вы споетесь, бедная Гайя и все на ней живущие. Кададж, проводи его. Генезис, я принесу, что обещал. Сефирот поднялся на второй этаж, игнорируя возмущенные вопли. Что ж, грядет веселая ночка. Сефирот бездумно поглаживал лежащего у него на коленях кота. Кто бы ему объяснил, как этот шерстяной комок понимает, что пять минут назад следовало шипеть на Клауда, а сейчас самое время скрутиться тут в урчащий меховой шар? Вот как? И хотя в первый момент, когда его персональное блондинистое наказание объявилось на пороге со спасенным ничейным котом, ему хотелось вышвырнуть вон их обоих, только выглянувшие из мелко трясущихся грязных колтунов бледно-зеленые глаза смогли его тогда остановить, то теперь он ни за что и никому не отдал бы эту рыжую наглую моду. Сефирот начинал сомневаться, что происходящие в его жизни с завидным постоянством перемены на самом деле такие тихие и незаметные, видимо его просто не научили своевременно их замечать. А вот то, что замечать его учили, беспокоило намного сильнее. Не могло остаться без последствий нападение на штаб-квартиру «ШинРа», в результате которого были убиты президент Шинра, Хайдеггер, Скарлет и Ходжо, уничтожены все результаты исследований последнего, а также останки тела Дженовы и освобожден глупо попавшийся Туркам Нананки, который оказался вовсе не домашним питомцем, а вполне себе разумным существом. Кроме того, Вейдж выполнил свое обещание и его чудный новый вирус вынудил «ШинРа» всерьез заняться модернизацией Мако-реакторов. Ждала своего решения и проблема Нулевого сектора. Очевидно, что такое сокрушительное поражение вызвало невиданный взрыв активности. Чтобы избежать неприятных последствий пришлось брать ситуацию в свои руки. Именно поэтому Вельд, обнаружив которого в рядах «Лавины», Сефирот в свое время очень удивился, связался с Ценгом и пригласил его для разговора. Как ни забавно было слушать их беседу, но следовало признать – новый предводитель Турков задавал правильные вопросы. О деталях плана. О принявших в нем участие. Об их нынешнем состоянии и местонахождении. Но и Вельд тоже был не лыком шит, да и перешел на их сторону, как ни странно, вполне искренне. Поэтому Ценг не узнал от него ничего, сверх того, что ему было решено сообщить. Вообще-то Сефирот пришел согласовать последние детали совместного с Локхарт бизнеса, но остался послушать и стал свидетелем того, как его впервые кому-то постороннему представили в качестве лидера «Лавины». На фоне таких известий рассказ Вельда о Циркониде, разнообразных Материях и причинах своего решения прозвучал и вполовину не так захватывающе. Но, как выяснилось, удар Ценг держит мастерски: у вутайца только бровь нервно дернулась. Не стал для Сефирота сюрпризом и его визит несколько дней спустя. Да и разговор их прошел вполне предсказуемо. Кроме неожиданного интереса Ценга к его отношениям с Клаудом. Боги, как же ему надоело объяснять всем и каждому, что тот просто взял паузу и пытается заново научиться жить. Как и сам Сефирот. Может начать рассказывать про Вечную Великую Любовь? Вот только Клауд не оценит… Еще они коснулись убийства высших администраторов «ШинРа» и он без колебаний признался в собственной мести. Да, он этого хотел и остался доволен результатом. Правда, его несколько смущало то, что в его душе ничего не шевельнулось, когда он снес голову своему предполагаемому отцу. Так ведь быть не должно? Естественно, о своих сомнениях и переживаниях рассказывать Ценгу он не стал. Не стал он вдаваться и в подробное описание природы Матери. Или исправлять «клона» в множественное число. Чем меньше необязательной информации достанется корпорации, тем лучше для всех. Как показало дальнейшее развитие событий, он снова оказался прав и «ШинРа» не желают меняться и учиться на ошибках. Месяц назад его нашел Рив Туэсти и рассказал о продолжающихся исчезновениях жителей трущоб, значит, программа «Дипграунд» не просто успешно функционирует, но и развивается. А еще директору Отдела городского развития совершенно случайно попали в руки планы уничтожения предполагаемой базы «Лавины» в седьмом секторе с помощью обрушения секции Плиты на находящиеся под ней кварталы. Сефирот и не ожидал когда-либо увидеть Рива настолько взбешенным. Однако, вспомнив, что Мидгар в его нынешнем виде – во многом его детище, да и к человеческим жизням тот относится совсем не так легко и пренебрежительно, как принято у членов семейства Шинра, он понял гнев Туэсти. К счастью, они быстро нашли общий язык. Поэтому появление приличного количества крепких молодых людей с неопределенным прошлым, на которое однозначно обратили внимание отделы Турк и Солджер, прошло гладко и получило удовлетворившее всех объяснение. Теперь у «Лавины» в Мидгаре была своя небольшая армия, и они могли адекватно и своевременно отреагировать на любые изменения ситуации. Ознакомившись с материалами по «Дипграунд», которые до этого Туэсти показать так никто не удосужился, Рив разработал сплав, с наручниками из которого не смогли справиться ни Сефирот, ни Винсент, и оружие, разогревающее Мако в крови, попутно вызывая сильную боль и двигательный паралич. В это же время Зак нашел способ связаться со своим старым другом Канселем и заручиться поддержкой Солджеров. В результате они получили все необходимое для успешности предстоящей атаки на «Дипграунд». Оставалось только дождаться хода их противников. Подхватив недоуменно муркнувшего зверька на руки, Сефирот отправился спать. Заходя в диспетчерскую, Россо меньше всего ожидала увидеть живых. Но они там были: три парня в костюмах Турков. Один подпирал стену, второй ковырялся в компьютере, третий, совсем мальчишка, проверял трупы Контролеров. — Все равно не понимаю, как они это провернули, — буркнул он, переворачивая очередное тело. — Элементарно. Реверс сигнала, — не отрываясь от мониторов, ответил второй. – Пышш и мозги всмятку. Я бы так сделал. — Не могу подойти ближе, — прошуршала пустота у Россо за плечом и Неро стал видим. — У нас гости, — сказал первый Турк, так и не сменив позу. — О, привет! – второй помахал рукой, но не обернулся. – Проходите… хотя нет, вы же не можете. Россо не поверила, но упругая невидимая стена вынудила ее изменить мнение. — Ты долго еще? — третий парень выпрямился. — Не знаю… его нигде нет… бахамутов фрик… О, нет-нет-нет, только не это! — Что? Турк резко развернулся от компьютера и уставился прямо на барахтающихся Цветных: — Кто последним использовал синаптическое погружение? Ну? Кто-то из вас. Кто? Россо и Неро переглянулись. Люди «ШинРа» вообще, а Турки в особенности, славились самоуверенностью и беспардонностью, но не ожидали же они, что им ответят? — Ладушки, — хмыкнул ничего не знающий о их размышления парень. – Поставлю вопрос по-другому. Вы же попытались пройти? Значит, намертво завязли в завесе. Хотите на свободу? Жду ответ… О, чем больше дергаться, тем сильнее залипнете. К этому моменту Неро мог только вращать глазами, а Россо не слушались ноги и руки. — Это Вайсс, — снова заговорил первый Турк. — Вайсс? Почему ты так решил? — Личностный профиль обоих. Физические особенности объекта. — Да? Хм, действительно, зачем бы предводителю восставших пробираться к Мако-реактору?… Парень стукнул по наушнику переговорного устройства: — Сеф, у нас проблема. Ходжо больше не в системе, он захватил тело. Скорее всего, это Вайсс… Понял, — и после пулеметной очереди по клавишам добавил, — у тебя в навигаторе. Первый Турк отлип от стены и направился к Неро. — Винс? – удивленно нахмурился молодой парень. — Наказание должно соответствовать вине, скажи, чтобы они его не убивали, я скоро буду. Если бы Россо мигнула, то и не заметила бы, как тот, прикоснувшись к Неро, на мгновение изменился. Эти перемены были столь скоротечны, что оставили после себя только всполох чего-то красного и золотого, но даже и эти воспоминания стерлись, когда искристый пульсирующий мрак, казавшийся неотъемлемой частью Неро, перетек к странному мужчине и растворился без следа, оставив Неро без сил висеть в этой непонятной липкой гадости. — Эм, Сеф, Винс просил Вайсса не убивать, у него тут идея какая-то родилась, он к вам ушел… А как его было остановить?.. Понял. На всех экранах отражалось продвижение вторгшихся групп. Россо с удивлением и отвращением поняла, что защитники «Дипграунд» не могут оказать сопротивления: против них применяли какое-то новое оружие, просто отправляющее всех в нокаут. А с мехами разбирались сопровождающие каждую группу Солджеры. Как же ей хотелось показать этим идиотам, кто есть кто! Вдруг молодой Турк отвлекся от рассматривания картинок на мониторах и прищурился. В следующую секунду его глаза полыхнули Мако, а сорвавшаяся с пальцев молния ударила в невидимую до того момента Шелки. — А я говорил Риву, что абсолютно надежной пассивной защиты не бывает, — он нагнулся и подобрал ее оружие. – Хм, занятные… может, жене подарить? — Зак, не ты ли рассказывал ужасы о ее тренировках с шестом? – хмыкнул компьютерщик. — Думаешь? – почесал тот голову. – Да… наверно не стоит. Россо поняла, с кем имеет дело. И это было странно. Тот человек был Солджером, никак не Турком, она слышала слухи о его смерти, и совершенно не могла представить, что он по-прежнему станет работать на «ШинРа». За неимением прочих способов как-то задеть присутствующих, она высказала все свои мысли вслух. — Я работаю на «ШинРа»? – распахнул глаза в ответ тот. – А нифига! Я сотрудник милой конторы, мы спасаем котиков и собачек. Правда, у моего начальника очень специфичное чувство юмора, и нашу фирму он назвал «Дженова». — Котики и собачки? Серьезно? – рассмеялся парень за компьютером. — Ага, в уставе так написано… Ты что, не читал контракт, когда подписывал? Валентайн такой Валентайн, даже когда делает вид, что он Крессант! — Ой, насмешил, еще контракты читать… А, ты тоже так считаешь? — Что, кто-то думает по-другому? — Ну, например, сами Валентайны. — Вейдж, чего эти чуваки боятся больше смерти, воскрешения Ходжо или возрождения Матери? — Ммм… сдаюсь. Чего? — Отношений. От-но-ше-ний. До дрожи в коленках и точек перед глазами. Поэтому они продолжат все отрицать, даже если их носом ткнуть! — Придумываешь! — Зуб даю! — А иди ты!... О, нашел. Это место никак нельзя обойти. Первыми в объективе камер показались солдаты, следом их командир, замыкал группу странный невооруженный человек. Россо было обрадовалась: именно в этом месте автоматическая защитная система была на высоте, но ее радость была недолгой – незнакомец оказался обвешан Материей с ног до головы и прекрасно умел ею пользоваться. И именно его оставил старшим группы их лидер, когда к ним присоединился тот Турк и они вдвоем ушли к реактору. — Как там наши? – Зак, казалось, скучал. — Наши? – Вейдж взял лежащий на консоли планшет. – Язу ты видел… Кададж гоняет Турков… Боги, третий час, вот это нелюбовь! Один Рено еще как-то держится, хе! Лоз малыша страхует, значит, все уже сделал… Как наша красавица говорит, «Люди – идиоты»? — Ага, говорит. Чего там? — «Проводится спецоперация по приказу директора Лазарда, проходите», пфф! И они сваливают. Все. Ладно бы служащие или управленцы, так и полиция с Турками, и пусть все входы Солджеры блокируют. Люди – идиоты! — Ха, периметр они удержат. Зря сомневались, что Кансель и ребята справятся. — Они молодцы, все четко организовали. Клауд за Ривом присматривает. А твой нежно любимый друг издевается над Шинра… Мм, Ценг какой-то помятый… О, Азул нашелся! — Живой? — Ага, зачем иначе его связывать? И гонка на выбывание «Валентайны против Вайсса». — Валентайны? Есть только один Винсент Валентайн, — исправила его до конца не очнувшаяся Шелки. — Винсент Валентайн действительно уникальный и неповторимый. Кто спорит? – пожал плечами Зак. То, как он отодвинулся, показывало, что неопасной он девушку не считает. «Ифритов Солджер!», — подумала Россо. Вейдж только хмыкнул и вывел на большой экран центральную зону реактора. Они пришли почти одновременно: спрыгнувший с галереи Вайсс и выскочившие из тоннеля противники. Последние сразу же разделились. Турк нацелился на автоматику, солдат – на самого Вайсса. Решение казалось Россо глупым до его первого удара. Кто же он такой? — Я готов, — сказал брюнет, просто разорвав последнего меха на части. Все это время у Вайсса не было даже призрачного шанса взяться за мечи, его гоняли как мальчишку. Сейчас же немного придушили и отшвырнули в сторону; бессознательный Вайсс упал на пол, а в воздухе появилось светящееся облако, сначала бесформенное, но быстро принявшее очертания знакомого человека. — Не слишком ли он… живой? – нахмурился Турк. — Слишком, — подтвердил второй. – Ходжо питался жизненной силой Вайсса. Думаю, скоро он не смог бы существовать вне паров Мако. — Хм, как всегда изобретательно. — Не вижу смысла отрицать его гениальность. О порядочности и человечности речь не идет. Призрачный профессор наконец заметил говорящих и возмутился: — Мальчишка, как ты смеешь вести себя подобным образом! — Винс, он весь твой, — спокойно ответил тот. В этот раз перемены в его облике продлились достаточно долго, чтобы хорошо рассмотреть и багровые крылья, и золотые глаза, и бледную кожу. Россо не нуждалась в придушенном еле слышном шепоте шокированной Шелки «Винсент Валентайн?!», чтобы догадаться, с кем они столкнулись. Но она совершенно перестала понимать, как все эти люди могли объединиться. Меж тем принадлежащий ранее Неро мрак окутал профессора и эфир наполнился его отчаянными воплями. — Смотрел бы на это вечно, — сказал вернувшийся в человеческую форму Валентайн. — Понимаю. А они не объединятся? — Я, конечно, не ученый, но сомневаюсь, что это возможно. — Не советовал бы, — резко отводя в сторону левую руку, сказал светловолосый. Пока чужаки отвлеклись на экзекуцию Ходжо, Вайсс осторожно попробовал дотянуться до своих мечей и сейчас, застыв посреди движения, таращился широко распахнутыми глазами на возникшее у его горла тонкое лезвие. — Сефирот! – выдохнули хором наблюдающие за происходящим Цветные под ехидные смешки Зака и Вейджа. — Начинаю думать о табличке на грудь, — пожаловался бывший генерал. — Вариант. Или чаще делай страшное лицо, — посоветовал ему Валентайн. — Что? – возмутился тот, нахмурившись и поджав губы. — Правильно. Именно такое. Краешки губ Винсента изогнулись в легкой улыбке, Сефирот фыркнул и рассмеялся. — Боги, Валентайн умеет шутить? – удивлению Зака не было предела. — Он полон сюрпризов, ага! – согласился Вейдж. — У нас все. А вы как? – рядом с Россо остановился виденный ранее юноша. — И у нас все, — ответил Вейдж, набирая какую-то команду. – Прощай, суперкомпьютер «Дипграунд». Перед тем, как на всех экранах началась свистопляска непонятных символов, они увидели, как на обезоруженном Вайссе защелкивают браслеты наручников. — Что, вяжем наших дорогих друзей и уходим? – предложил Зак. Цветных обыскали, надежно заковали и, приставив вооруженную охрану, повели к выходу. — Эм, Вейдж, а ты случайно не записал… — спросил за спиной у Россо Зак. — Случайно? Нет. Специально? Да. Держи, наслаждайся… Ой, вот только не надо кривиться. Генезис как всегда фееричен. Лазард был вынужден признать, что все пошло наперекосяк. Заговор, давным-давно развалившийся к бахамутовой бабушке, стал его фатальной ошибкой. Слава Богам, ему хватило ума не повторять попытку Холландера и не связываться с клетками Рапсодоса или Хьюли. Но прошедшие годы сложно было назвать удачными. И, наконец, его отдали брату чуть ли не перевязанным праздничной ленточкой! Такого жуткого унижения он не мог и припомнить! Они с Руфусом никогда не любили друг друга. Лазард считал младшего Шинра ничтожеством, которому все досталось на блюдечке. Тот в ответ не стеснялся при любом удобном случае ткнуть ему в глаза его позорным статусом внебрачного ребенка. Сейчас ничего не изменилось. Но они обнаружили, что положиться им обоим больше не на кого. Узнав о случившемся с руководством корпорации, Палмер слег с сердечным приступом. Хотя, в любом случае, «Лавина» и так уже взяла от комедии под названием «Космическая программа «ШинРа» все ценное – Сид Хайвинд и его разработки были в их полном распоряжении. Так что истеричные вопли Палмера о грозящей ему опасности могли разве что раздражать. Рив Туэсти, успешно справившись с модернизацией Мако-реакторов, узнал о задержках в принятии решения по программе «Дипграунд» и сначала возмутился, но вскоре начал вести себя подозрительно отстраненно. Ценг выглядел безусловно преданным, по крайней мере Руфусу и интересам корпорации, но ведь Вельд исчез бесследно! А что вытворял ранее не менее лояльный Сефирот?! Чего только стоила зарегистрированная им совместно с Локхарт фирма, чьим основным видом деятельности, согласно уставу, заявлялось «спасение из экстремальных и травмоопасных ситуаций домашних питомцев жителей Мидгара»! С названием «Дженова» и штатом в пять человек. Из которых двое, Вейдж Стролл и Закари Фэйр, по официальной версии работали дистанционно и находились бахамут знает где. Зато Клауд Страйф, обладатель стильных вещей и крутого байка, действительно снимал котов с деревьев, вытаскивал застрявших щенков и ловил сбежавших чокобят, стремительно становясь новой мидгардской знаменитостью. А тем временем «Лавина» снова как под землю провалилась; сколько бы её ни искали, так и не смогли обнаружить ни малейшего следа. Были данные по странной динамике рабочей силы Мидгара, но Туэсти объяснил ее своими действиями. Тогда они ему поверили. Не увенчались успехом и поиски клона Сефирота. Когда Ценг рассказал о его существовании, понятным стал до того казавшийся совершенно сказочным отчет Рено. Но и этот мальчишка растворился на просторах Гайи, словно утренний туман. «Да они же просто над нами издеваются!» — как-то в сердцах пожаловался Руфус, и Лазард не нашел, что возразить: он и сам считал так же. Сегодня они столкнулись с проблемой: «Дипграунд» восстал. Возможно, кто-то в условиях неопределенности и смены власти слишком расслабился или отвлекся; возможно, члены отряда наконец нашли неучтенную лазейку, сейчас это было неважно: бунт следовало задавить в зародыше. Но что же ему ответили Солджеры на требование обеспечить безопасность президента? «Простите, сэр, у нас есть более приоритетное задание»! Когда Лазард снова обрел дар речи, тех уже и след простыл. А в кабинете Шинра его ждали стелящийся по стене Ценг, тихонько сидящий в уголке дивана Руфус и развалившийся в президентском кресле Генезис Рапсодос. Слушая как всегда пафосные и пересыпанные цитатами из «Лавлесс» рассуждения, Лазард отчаянно пытался найти выход. Не дай Боги, он объединится с «Дипграунд»! Такая сила, да еще в руках этой истеричной королевы драмы, равна настоящему концу света! Поэтому, когда вслед за вылетевшей дверью в кабинет вошел огромный парень, одетый в расчерченный яркими линиями Мако комбинезон, душа Лазарда ухнула в пятки. — Брат? – удивился великан. — Надо понимать, Азул, — поднялся ему навстречу Генезис. — Как ты можешь быть с ними? — С ними? – Рапсодос окинул их живописную группу ироничным взглядом. – Не оскорбляй мой вкус. Нет, конечно, я не с ними. Но и не с вами. — Ты не прав… — начал что-то говорить Азул. — Возможно, — перебил его Генезис. – Но таково мое решение. — Тогда не стой у меня на пути! — Азул, знаешь, я не Сефирот, — мило улыбнувшись, сказал Генезис. – Никаких поединков чести. Он резко сжал кулаки — и великан, захрипев, повалился на колени. — Что ты … — выдавил он. — Мако в твоей крови кипит, — снизошел до объяснений Рапсодос. – А его в тебе мноооого. Должно быть, адски больно, верно? Крупный парень дернулся последний раз, растянулся на полу и затих. Попытавшийся воспользоваться ситуацией Ценг со стоном выронил пистолет с уже взведенным курком и схватился за руку. — Сефирот просил тебя не убивать, — обернулся к нему Рапсодос, — про не калечить речь не шла. Турк отлетел к стене и, медленно поднявшись на ноги, прижал к груди травмированную конечность. — Надеюсь, мы друг друга поняли, — сказал Генезис, падая обратно в кресло. — Мы все пропустили, — в дверях появился Рив, за ним маячил хмурый Страйф. — Ничего подобного! Вы вовремя, – возразил ему рыжий. – Клиент к испытаниям готов. Ничего не говоря, Страйф начал защелкивать на руках и ногах Азула кандалы, сделанные из странного матового сплава. Когда тот попытался воспротивиться, Клауд отправил его обратно в нокаут ударом в висок. В этом жестком расчетливом парне с трудом угадывался герой сладких ночных мечтаний половины Мидгардских девчонок. — Должно сработать, — заверил скептически прищурившегося Рапсодоса Рив. – Ты же все сделал? — Я выжег клетки Матери, — кивнул Генезис, а Руфус удивленно вскинулся. – Но… да ты посмотри на него! Это же живой танк! А я когда-то считал, что крупнее Хьюли вырасти невозможно… — Что ты сделал? – Руфус аж подался вперед, забыв про опасность. — Использовал свою силу Цетра так, как никому из настоящих Цетра никогда бы и в голову не пришло. Ведь что бы в мои гены не напихали ваши ученые, господин президент, я — прежде всего человек и, что еще хуже, Солджер. Когда вижу проблему, я ее устраняю. Очнувшийся Азул разорвать цепи не смог, Туэсти удовлетворенно кивнул и сказал: — Дальше вы сами, а я, пожалуй, пойду. — Рив, как ты можешь! – не смог сдержать возмущение Лазард. — Могу что? – спросил в ответ тот. – Сопротивляться продолжению бесчеловечных экспериментов? Действительно, как это я решился! — Ой, какая драма! – Генезис смотрел вслед ушедшим Туэсти и Клауду, подперев щеку рукой. – Хотел сказать, что проблема Рива в том, что он порядочный человек, но, возможно, дело в том, что он не Шинра и у него просто кишка тонка… Так, на чем мы остановились? Забыл… Да и к бахамуту! Я, собственно, вот зачем пришел. Лазард подумал, что сдержанный и разумный Рапсодос пугает его куда сильнее припадочного истерика, которого тот разыгрывал перед ними все это время. Шутки кончились. — Два месяца назад вы получили всю информацию, необходимую для модернизации Мако-реакторов и прекращения программы «Дипграунд». И если первое было сделано, то второе повисло в воздухе. Более того, вы даже продолжили похищать людей для развития программы. И доигрались до их бунта. Стоп, — остановил он попытавшегося что-то возразить Руфуса. – Объясняться будете не со мной. С Сефиротом. Если он станет вас слушать. Я тут в роли, — Генезис вытянул губы трубочкой, изображая задумчивость, — говорящего письма и отвлекающего маневра. Пока мы с вами так занятно беседовали, мои товарищи уничтожили все имеющиеся у «ШинРа» данные программы «Дипграунд». На всех носителях. Участников этой программы вы тоже больше не увидите. А с вашими сотрудниками они расправились сами. Надеюсь, с нуля проект вы восстановить не попытаетесь. Лазард и Руфус переглянулись. Это были ужасные новости. Ознакомившись с представленными материалами, они пришли к единому мнению, что прекращать такие разработки слишком расточительно. Тем более, что проблемы, доставляемые имеющимися сотрудниками, в дополнительном описании не нуждались. Одна из них стояла прямо перед ними и нагло ухмылялась! Братья уже разработали прекрасный план, позволяющий убедить всех заинтересованных в закрытии программы, им не хватило каких-то пары дней! К сожалению, на этом их беды не закончились. — Расстроились? – саркастично спросил их Рапсодос. – Вот вам еще одна причина: Солджеры оказались очень консервативны, они предпочитают выполнять приказы Сефирота. А раз он не с корпорацией, то и они тоже. — Как?! – хором ужаснулись братья. — Видите ли, людям очень не нравится узнавать, что они всего лишь промежуточный этап эксперимента. Расходный материал, так сказать, — ядовито усмехнулся Генезис. Лазард похолодел: Генезис только что процитировал фразу Руфуса из их, как они считали, конфиденциального разговора. Распахнувшиеся глаза президента Шинра показывали, что он тоже вспомнил происхождение этих слов. — Только не грешите на Туэсти, — скривился Рапсодос. – Он гениальный инженер. Вот новый сплав разработать — это он всегда пожалуйста. А за вашими разговорами следил, следит и, если понадобится, будет следить господин Стролл. Таких специалистов увольнять с позором нельзя, где ваши мозги были? Двое Солджеров подняли все еще пытающегося сопротивляться Азула и вытащили его за порог. Обменявшись с ними кивками, Генезис сказал: — Что ж, мне пора, еще клиенты ждут. Хочу напоследок попросить вас об одолжении. Оставьте Кададжа в покое. Рано или поздно у мальчика сдадут нервы и он начнет убивать своих преследователей. Будет печально, если корпорация «ШинРа» останется и без Турков. А это чтобы вы не скучали. С его ладоней вспорхнул целый рой огненных и искристых бабочек. — Реагируют на движение. Ожог или электрошок гарантированы. Разве они не чудо? Надеюсь, вы весело проведете время. Лазард закрыл глаза под тихие ругательства сидящего рядом Руфуса. Боги, где они ошиблись? Когда свернули не туда? — …так ты решил «ШинРа» простить? – спросил Генезис, подтягивая к себе креманку щедро политого яблочным сиропом пломбира. — Какое простить? Я за их каждым чихом следить собираюсь, но без них тут такой бардак начнется, что никаких сил справиться не хватит! Опять же зря ты на Туэсти наговаривал… — Я? Наговаривал? О, светлоликая Минерва! Сеф, ты совсем в политике не разбираешься... Он, конечно, не святой, но сама порядочность для администратора корпорации такого высокого уровня. Правда, братцам Шинра знать об этом совсем необязательно. — Как скажешь. Политиков и без меня достаточно. — Пфф, не прибедняйся! Эй, а Валентайна где найти, не подскажешь? — Нет. — А куда он делся? — Не знаю, но догадываюсь. — Не хотел компанию составить? — Зачем? Я там ни к чему. Это ему нужно с прошлым разобраться. С «ШинРа» и Ходжо он уже расквитался… — А вдруг он вернется не один? Знаешь ведь, что это возможно. — Предпочитаю решать проблемы по мере их возникновения. — Ты такой скучный, это просто нечто! – фыркнул Генезис и принялся увлеченно расправляться с мороженым. — Ты не заболел? – с опаской поинтересовался Сефирот. — М? – удивленно вскинул брови тот и прекратил облизывать ложку. – Вроде нет. А что? — Мы сколько уже разговариваем? Почти час? — И? — Ты разлюбил «Лавлесс»? Генезис рассмеялся и откинулся на спинку диванчика. — Нет, просто у меня случилось Просветление. — Прости, что? – спросил Сефирот, осторожно поставив на стол чашку. — Сеф, а ты заметил, что говоришь «пожалуйста» и «спасибо»? — Не вижу смысла быть грубым с Тифой. В конце концов, у нас общий бизнес. — А еще улыбаешься… — Я должен дуться? — … и снова постригся… — Мне сказали, что с волосами проще станет не раньше чем через год. Я столько не выдержу. — …а твоя рубашка цвет глаз подчеркивает… — В чем связь с моим вопросом? — Слышал, ты жаловался, что в тебе не видят… тебя. — И? — Мы оба изменились. С каждым днем ты все больше походишь на человека, а не на хоть и великую, но полностью отмороженную селедку. А у меня вот Просветление. Каждому свое. — До или после общения с Бугенхагеном? — Во время. И если ты так сильно по стихам соскучился, получай. И выразительно продекламировал:

Если завтрашний день вдруг лишен всех своих обещаний, Моему возвращенью в сей мир не найдется преград. Чтоб Росо стать, что земли спасает от увяданья, Чтоб сберечь дюн, глубоких морей и небес ценный клад, Я безмолвную жертву слагаю тебе на закланье.**

— Пятый акт? – удивленно переспросил Сефирот. — Пятый акт, — подтвердил Генезис. — Результат Просветления? — Планируешь иронизировать? — Всенепременно, — Сефирот не смог подавить смешок. — Сефирот, которого я помню, не представлял бы себе всякую чушь и не смеялся бы над ней подстреленным муглом, он уже расспрашивал бы о важном. Что за Просветление, с кем случалось, что дает, где можно применить… — Сефирот, которого ты видишь, уверен, что ты сам все расскажешь… Дверь с грохотом распахнулась, впуская в помещение взбешенного Кададжа в сопровождении Рено. Под левым глазом последнего наливался фееричный синяк. — Я тебя просил? Я тебя просил, спрашиваю?! Отвали, урод! – вопил Кададж, взлетая по ступенькам. — Эй! – Рено разумно остался внизу. — А на этот раз что у вас случилось? – вздохнув, спросил Сефирот. — Он со скалы сорвался! — И ты его поймал? — Ага. А он мне в глаз зарядил! Нужно было ждать, пока расшибется, йо?! — Нет. Вспомнит, что у него нет крыльев – извинится. Возмущенный Турк ушел, а Сефирот уронил голову на стол. — Сеф, ты чего? — Лоз встречается с двумя девушками, никак не может выбрать. Язу дерется минимум раз в неделю, мужественность доказывает. А Кададж решил дружить с Рено, — не поднимая голову, несчастным голосом ответил Сефирот. – Убейте меня, кто-нибудь. — Добро пожаловать в реальный мир, Сеф! – фыркнул Генезис. — Кто бы говорил, просветленный ты наш! – не остался в долгу тот. — Давай начнем бросаться печеньем, — посмеиваясь, предложил рыжий. – Хэй, а это идея! — Генезис, может, к делу вернемся? — Богиня, вот ведь зануда! Как убивать верхушку «ШинРа» — так ты первый. Как подбивать Аэрис на странные поступки вроде подчинения Хаоса Винсенту – за словами в карман ты не лезешь… Кстати, хоть кто-нибудь из вас, Цетра недоделанных, знал, что делать, если победил бы не Валентайн, м? Или традиционно: «Масамуне между глаз, а там как пойдет»? – Сефирот скривился, но объясняться или оправдываться не стал. – Итак, ты у нас крут неимоверно, но стоит Кададжу закатить обычную истерику — и ты весь в печали. Не надо убивать меня взглядом! Я приехал поговорить о Шелки и твоей матери, нам есть, что обсудить. * B.A.P. Power, перевод Abigail ** Стихотворный перевод: Fluffball, благодарность Айе