Тот, кто остается позади

- Я в порядке. В порядке, - повторил Франциск, прижимая руку к ране на боку и стараясь успокоить рыдающую невесту. - Она только поцарапала. О Боже... - он попытался подхватить соскальзывающую со стула мать, и они вместе оказались на полу. Мария застыла в оцепенении. Франциск аккуратно уложил мать на пол, едва заметно пошатываясь, но не обращая внимания на рану. - О Боже, что они с ней сделали? - он обернулся к Марии, и та закусила губу. Она знала. И ее тошнило. Ей следовало бы догадаться, что, оставаясь позади в качестве гарантии спасения королевы Шотландии и ее фрейлин, Катерина в прямом смысле займет их место. Но в тот момент Мария не способна была думать об этом — слишком велик был ее страх; а сейчас думать об этом было поздно. - Я позабочусь о ней, - тихо проговорила девушка, протягивая Франциску платок. - Нужно прижать к твоей ране, чтобы остановить кровь. Найди Баша. Он где-то в подземелье... - Но я могу помочь. Здесь. Мария скривила губы, опустив глаза в пол: - Она бы не хотела тебя здесь. Пожалуйста, верь мне, - ее взгляд остановился на рассыпанном по полу золоте. - Мне кажется, это их убило, - она кивнула на полупустой сундук и подошла к столу. Стакан вина, который Мария мучительно пила весь вечер, все еще был наполовину полон. Она услышала, как Франциск стукнул каблуками о порог и вышел, не произнеся ни слова. Понимал ли он, через что прошла его мать ради его же спасения? Мария не знала, и в какой-то мере ей было жаль, что этот секрет принадлежал не ей. Из-за спины послышался сдавленный стон, и девушка, взяв бокал, обернулась — Катерина приходила в себя, болезненно сипя и чуть заметно вздрагивая. - Ваше Величество, - тихо обратилась Мария, опускаясь на колени на почтительном расстоянии от лежащей женщины, чтобы не напугать ее. Та продолжала тихо стонать, но глаз не открыла. - Катерина, - снова прошептала девушка, вытягивая руку вперед и дотрагиваясь до плеча. - Вы в безопасности. Слышите? Катерина дернулась, отстраняясь от прикосновения, и открыла глаза — из-под отекших век самовольно покатились редкие слезы: - Франциск... - Он в порядке... Ваш сын настоял на том, чтобы вернуться за вами, - Мария улыбнулась уголками рта. - Я не смогла его остановить... - с этими словами она медленно придвинулась к лежащей на полу женщине, аккуратно поднося бокал к ее губам. - Я это пила, оно не отравлено, - она застыла в нерешительности — голову Катерины нужно было приподнять, но полные ужаса глаза как будто предупреждали, что та не подпустит к себе никого. - Выпейте. Я не нашла ничего крепче, но этого должно хватить... - девушка выдохнула, дотрагиваясь пальцами до затылка Катерины и плавно приподнимая той голову. К удивлению Марии, женщина не попыталась уклониться, и даже смогла сделать несколько глотков, прежде чем ее тело снова забилось в судорогах. - Почему вы отослали Франциска? - голос Катерины срывался. Мария удивленно всмотрелась в ее лицо — затуманенные глаза королевы как будто сверлили девушку, а над левой скулой расплывался чернотой след от удара. - Что? - Вы отослали сейчас моего сына, не позволив ему остаться здесь, - выдохнула Катерина и громко вскрикнула, попытавшись повернуться на бок. - Вы рискнули жизнью ради меня и моих фрейлин. Возможно, мне показалось, что ваше чувство собственного достоинства... заслуживает пощады, - Мария снова приподняла голову собеседницы, вливая в ее рот остатки вина. Катерина закашлялась. - Если вы пытаетесь меня споить, вам нужно что-то крепче, - королева изобразила некое подобие улыбки — гримаса настолько полная агонии, что Мария невольно отшатнулась назад. - Нужно... - девушка запнулась, теребя пальцами подол платья собеседницы. Она видела, как подобралась королева, стоило ей лишь дотронуться до материи. - Вы... я, - она снова умолкла. Наконец, набрав воздух в легкие, Мария выдохнула. - Нужно промыть раны. Простите, - она покраснела, дрожащими пальцами потягивая юбку вверх — обнажая бордовые следы на ногах Катерины. Та инстинктивно сильнее сжала колени и попыталась отползти. - Я никогда сама этого не делала, - Мария тарахтела скороговоркой, борясь с неловкостью и подступающей тошнотой. - В монастырь часто приходили за помощью женщины, которых... которые нуждались в помощи, и монахини всегда заботились о них... Катерина снова дернулась, здоровой рукой удерживая юбку на бедрах: - Не трогайте меня, - она бледнела, дрожь в теле становилась крупнее, а дыхание — чаще. Мария оглянулась на стол — еще немного вина, и кувшин с водой. Девушка на мгновение встала, собирая со скатерти все, что ей казалось полезным. Салфетки. Много салфеток. Оглянувшись на королеву, она заметила, что та снова погружается в сон, хоть и пытается этому противостоять. - Раны нужно промыть, - Мария застыла над лежащей женщиной, смачивая водой куски материи. - Я начну снизу, мы уберем кровь на ногах, хорошо? - она посмотрела на Катерину взглядом, не терпящим возражений, и провела мокрой салфеткой по ее испачканным щиколоткам. Светлая ткань окрасилась темно-красным узором. Катерина продолжала плотно прижимать подол платья там, куда дотягивалась рукой: - Это унизительно, - она скривилась, будто съела что-то горькое. - Тогда во Флоренции... они не успели, да? Тошнотворный смех... - Мария продолжала смывать кровь. - Согните колени... Об этом никто никогда не узнает, - она застыла, глядя в отсутствующие глаза Катерины — понимала ли та, о чем с ней говорят? - Что бы ни случилось между нами в дальнейшем, я клянусь унести произошедшее сегодня в могилу, - голос был холоден. Она медленно поставила на пол кувшин с водой и переложила руку Катерины выше — на живот — освобождая верх юбки. Женщина дрожала. - Здесь ссадины на коже, - Мария в ужасе смотрела на открывшуюся картину — она знала, чего ожидать, но реальность ударила сильнее, и голова закружилась. Сжав губы и борясь с тошнотой и брезгливостью, она потянулась за бокалом вина, стоящим на полу. - Нужно промыть их, чтобы не было заражения, - как будто во сне, проговорила Мария, сделав большой глоток вина, а затем выливая остатки содержимого бокала на израненную кожу Катерины. Катерина вскрикнула и снова провалилась в забытье.