EXO. Ключ к рассвету

Глава 4

Хань с трудом разлепил глаза и попытался понять, на каком он свете. Судя по знакомому дивану и шершавому языку Монгу, вылизывающему его левую щеку, всё ещё на "этом". ― Я тоже рад тебя видеть... ― пробормотал Хань в подушку и слабо отпихнул собаку. ― Но не до такой степени, чтобы слюнявить тебя. ― Не думал, что ты склонен к обморокам, ― прозвучал над головой низкий голос. Весьма недовольный такой голос. ― Значит, ты всё-таки услышал меня и вернулся? ― Будешь снова так орать у меня над ухом, сверну шею и скажу, что так и было. Что на этот раз? Сердце прихватило? Или ты решил вздремнуть за рулём? ― Нет. ― Хань прикрыл глаза, чтобы освежить в памяти странный сон, в который его сознание буквально засосало. ― Я видел ещё одного из наших. ― Которого? ― Того, что повелевает временем. Тао. ― Этого? ― Перед глазами появился диск, и смуглый палец указал на нужный знак. ― Д-да, ― слабым голосом подтвердил Хань, покопошился, чуть приподнялся, но сразу лёг обратно ― руки дрожали. ― Из твоей группы. Он тебя не смог увидеть, так? ― Что-то вроде, хотя там и было-то только моё сознание. И он воспользовался своей силой. ― Паршиво. ― Отнюдь. Он сделал это неосознанно. Всего лишь на миг. Сам себе не поверил. Вряд ли кто-то заметил. ― Предполагай худшее, иначе быстро протянешь ноги. Его надо предупредить. ― Как? Увидеть он сможет тебя, но не меня. А ты вряд ли говоришь по-китайски. А даже если и говоришь, он сейчас в такой эпохе, где китайский отличается от современного. От нас он примерно на расстоянии двух тысяч лет. Кай убрал диск, помолчал, потом погладил Монгю и предложил свой вариант: ― Ты китайский знаешь. Напиши послание. Потом постарайся увидеть, где этот кадр будет, дашь мне координаты, я доставлю послание чуть раньше и положу там, где он его точно найдёт. Если сделать быстро, то у нас, возможно, получится. По крайней мере, он будет знать, что происходит, кто он такой и что ему делать. Управлять временем не так просто, скорее всего, поэтому ему потребуется много тренироваться, но у него будет две тысячи лет при нынешнем раскладе. Научится, никуда не денется. Хань хотел позубоскалить, но передумал. Предложение Кая выглядело разумным при всех тех обстоятельствах, которые им следовало учитывать. И послание ― лучший вариант. В конце концов, даже если бы Кай выучил послание наизусть, встретился бы с Тао и попытался убедить, что говорит правду, не факт, что Тао поверил бы типу с убойным корейским акцентом, который на простые вопросы не в силах ответить. А вопросы у Тао будут точно. И Кай их даже понять не сможет, о каких ответах вообще может идти речь? ― Напомню, ты велел мне проваливать. Как мне писать послание и отдавать тебе вместе с координатами? И как мне узнать эти координаты? Если я ещё раз провалюсь туда... А если меня заметили? Это ведь использование силы? Нет? Чёрт... Не могу думать, голова раскалывается... Хань прикрыл глаза и сжал виски ладонями. Он остро ощущал рядом "слепое пятно", Кая. Ещё где-то на задворках сознания копошились смутные мыслишки на тему "перекусить бы". ― Собаку покорми, пока она меня не загрызла, ― пробормотал он. Кай ушёл вместе с Монгу, потом в руки Ханю сунули что-то стеклянное и холодное, а в приоткрытые губы втолкнули маленькое, круглое и горькое. Хань даже возмутиться не смог. Кай заставил его проглотить горькое и запить холодной водой, после набросил сверху неимоверно тяжёлое одеяло. ― После решим. Спи пока. Монгу с тобой посидит, а мне нужно идти. ― Куда? ― У Ханя начал заплетаться язык. ― Не твоё дело. Вернусь в районе полуночи, так что спи. Ты сейчас ни на что не годен. Потом подумаем, как тебе попрактиковаться и научиться получше обращаться со своими способностями. ― Но если... ― Это было не здесь. Даже если кто-то заметил, им придётся искать. И они не найдут тебя, если ты не дашь им такой возможности. Поэтому просто спи и не делай глупостей. Хань лениво прислушивался к сборам Кая и тонул в полудрёме. Монгу грел ему плечо и тихо сопел над ухом. Стало уютно. И Хань сам не заметил, как уснул крепко и по-настоящему, без мыслей и сновидений. Он проснулся, когда наткнулся во сне на знакомую непроницаемую стену. Открыл глаза, попялился во тьму, сообразил, что уже за полночь, и Кай вернулся, раз уж он ощущал "стену". Хань с трудом сполз с дивана, укрыл Монгу краем одеяла и прошлёпал босыми ступнями к двери. Свет горел в коридоре и на кухне. Хань зашёл в небольшое помещение, первым делом выпил воды, отставил стакан и повернулся к столу. Там валялись скрученные в рулоны или просто смятые банкноты. На вид сумма приличная. А ещё на краю стола остался красный отпечаток ладони. Не то чтобы Хань усомнился в том, что это кровь, но всё равно тронул пальцем и растёр по коже. Взволнованно выглянул в коридор, огляделся и обнаружил тонкую полоску света под дверью ванной. Ломанулся туда. Кай сидел на бортике ванны, сунув левую руку под струю воды. Из одежды на нём остались только джинсы с бурым пятном над левым коленом. И вода в ванну попадала уже не чистая, а подкрашенная алым. Хань полюбовался на длинный порез на животе, парочку коротких на груди и на боку, отметил порез посерьёзнее на правом плече и ещё множество на обоих предплечьях. Помимо порезов на смуглой коже красовались багровые пятна, обещавшие в скором времени приобрести дивный сине-фиолетовый оттенок. Сделав вдох для храбрости, Хань уставился на лицо Кая. Да уж... Из глубокой ссадины на правой брови сочилась кровь, и Кай время от времени небрежно смахивал капли ладонью, чтоб в глаза не попадали. На правой же скуле ― порез, ранка на переносице, в левом уголке рта запеклась кровь. Картину завершала разбитая нижняя губа ― кожа лопнула почти по центру. Хань закрыл глаза ладонью, перевёл дух, успокоился немного и строго спросил: ― Где аптечка? ― Иди к чёрту. Чего-то в этом духе он и ожидал. Шагнул к полкам, покопался там, нашёл аптечку самостоятельно и прижал вату, смоченную перекисью, к пострадавшей брови. Кай даже не зашипел от боли, лишь посмотрел недовольно, но промолчал. Уже хорошо. Хань тщательно и аккуратно обработал раны на лице Кая, замазал медицинским клеем те, что были поглубже, залепил пластырями и осмотрел результат. Разбитую губу тоже не мешало бы заклеить, да вот только никак. ― Раздевайся и лезь под душ. ― Иди ты... ― В курсе, спасибо. Но на тебе столько крови, пота и грязи, что завтра непременно что-нибудь воспалится. А если воспалится, значит, подскочит температура, и голова будет болеть. До кучи слабость. И ты завтра будешь тихо и мирно соблюдать постельный режим просто потому, что встать не сможешь. Нравится перспектива? ― Не очень, ― глухо проворчал Кай. ― Ну вот. Раздевайся и лезь под воду, надо всё это смыть. Потом я обработаю все эти... Это от ножа? ― Хань прикоснулся к порезу на груди и тут же получил по руке. ― Не твоё дело. ― Откуда те деньги, что... ― Не. Твоё. Дело. ― Очень мило. Что вообще случилось? Кай поднялся, расстегнул пуговицу на джинсах, вжикнул молнией и спокойно стянул с себя остатки одежды, перешагнул через бортик ванной и бросил через плечо: ― Меня просто хотели ограбить. Твоё любопытство удовлетворено? Хань с неподдельным интересом изучал надписи на бутылочках, что стояли на полках, но не мог прочесть ни одного слова. Ограбить хотели, ну да, как же... Кай сам выглядел как уличный грабитель, причём грабитель с пустыми карманами. Это какому же идиоту пришло бы в голову пытаться ограбить этого придурка? Никакому, именно что. Врёт и не краснеет, скотина. ― Мыло подай. ― Что? А... ― Хань с пятой попытки нашёл мыло, которое всё это время смотрело прямо на него, и неловко сунул во влажную смуглую ладонь. Потом обнаружил, что если пялиться в слегка запотевшее зеркало, то всё прекрасно видно. То есть, Кая видно. Спину, например, где обнаружилось место с содранной кожей. И это походило на след от профессионального удара, в обычной драке такого не увидишь. То есть, следы от обычных побоев совершенно другие. Должны быть. Хань не работал в полиции и не был врачом, но он принимал участие в съёмках так или иначе, поэтому насмотрелся всякого. И в памяти осталось многое, что не имело отношения к его специальности. Например, рекомендации и консультации медиков и гримёров. И такой след на спине для имитации побоев они бы забраковали, зато использовали бы, например, после боя на ринге хотя бы в боксе. Такой след мог остаться от внезапного точного удара, от которого Кай умудрился уйти в последний миг, и удар пришёлся бы вскользь. Ещё порезы: тонкие и аккуратные, почти все ― неглубокие, наиболее серьёзные ― на правом плече и несколько на предплечьях. Словно он дрался с противником, вооружённым ножом. Причём именно дрался, один на один. Не слишком-то похоже на ограбление, но на правду, кажется, Ханю рассчитывать не стоило. ― Вылезай уже. Кай сунул голову под струи воды и смыл белую пену с волос, откинув ладонью тяжёлые пряди со лба, махнул рукой в сторону полотенца. ― Обойдёшься. ― Не испытывай моё терпение. ― И не собираюсь, но полотенце жалко. Кровь ещё идёт. Сначала давай тебя починим немного, а потом уже и полотенце... Кай вздохнул, но из-под воды вылез. Коврик на полу немедленно потемнел от влаги. Хань покопался в аптечке и повернулся к Каю, тот хмуро смотрел на него, но явно не испытывал смущения по поводу своей наготы. Хань, наверное, тоже не испытывал бы смущения, если бы обладал таким же сложением и красивым оттенком кожи, а позировал бы для художников и скульпторов. Поколебавшись немного, Хань начал с раны на плече, после уделил внимание изрезанным предплечьям. Когда руки перестали выглядеть пугающе, занялся порезами на груди и аккуратно залепил их пластырями. Легче всего было нанести тонкий слой клея на места с содранной кожей на спине и на боку. Потом остались два пореза: на животе и над левым коленом. Хань помедлил, неуверенно протянул руку и едва не отдёрнул, когда до узкой раны на животе остался жалкий сантиметр. Покосился на Кая и полюбовался на насмешливо вскинутую бровь. Выражение в тёмных глазах не поддавалось определению, либо Хань не желал сам определять, что же там себе думал Кай. ― Не бойся, не кусаюсь. ― Съедаешь целиком? ― фыркнул Хань и таки разобрался с оставшимися ранами. ― Ты расскажешь, что случилось? И откуда куча денег на столе? ― Ты же видишь сны, так? Вот и взглянул бы. Это определённо означало жёсткое "нет". И Хань не испытывал ни малейшего желания строить догадки, потому что на ум шли только плохие предположения. Чёрт возьми, разве по-хорошему где-то можно достать столько денег за один вечер? Причём достать с такими вот последствиями? На Кае живого места не осталось. Ну ладно, осталось, если не делать из мухи слона, и всё же порезали его неплохо. ― Не могу. ― Почему? ― Кай небрежно обернул полотенце вокруг бёдер и опустился на бортик, чтобы рассмотреть пластыри над коленом. ― Сам же говорил про разделённые силы, помнишь? Мы с тобой оба представляем силу разума, объединяющую мысли, время и пространство, так? Я не вижу тебя. ― В смысле? ― Кай удивлённо вскинул голову. ― Мы же разговариваем и видим друг друга. ― Не в этом плане. Я не вижу тебя... "здесь", ― Хань коснулся пальцем своего виска. ― Не вижу, не слышу... Как глухая стенка. И я никогда не видел снов о тебе. Только если чужими глазами. Не твоими. Я вообще тебя не чувствую. Словно "слепое пятно". ― Угу. Зашибись. И как ты собираешься быть моим навигатором при таком раскладе? ― Легко. Если я знаю пункт отправления и пункт назначения... ― Остальную работу придётся делать мне, понятно. Спасибо. ― Пожалуйста. Никто и не говорил, что это будет синекура. ― Помолчи. ― А то что? ― Шею сверну. ― У меня крепкая шея. ― Вот и проверю. ― Не рычи. ― Не рычу. ― Рычишь. ― Не рычу. ― Рычишь! ― Хань стиснул кулаки и едва не "уронил" Кая в ванну от злости. Точнее, не Кая ― на Кая не получалось воздействовать. Хань едва не сдвинул саму ванну. ― Не рычу. И прекрати портить чужое имущество, или ты горишь желанием встретиться с теми, кто нас ищет? Я пока не готов к бегству в одном полотенце на босу ногу, уж прости. Воображение Ханя немедленно заработало на полную катушку, почему-то представив, как Кай исчезает, а полотенце остаётся. А потом Кай за полотенцем возвращается, прихватывает его на глазах у изумлённой и шокированной публики и снова исчезает. Картинка получилась настолько забавной, что Хань невольно прыснул и сложился пополам от приступа смеха. Кай не оценил игру воображения, впрочем, Ханю и дыхания не хватило, чтобы в красках обрисовать представленное нужными словами. Пока он умирал от смеха, рассерженный Кай убрался из ванной, ещё и свет выключил, зараза. Хань нашёл его минут через десять у кофеварки, отогнал за стол и сам налил кофе в чашки. Кай молча пил, глядя в окно, потом соизволил спросить: ― Так ты сможешь написать послание Тао? ― Допустим, хотя пострадать в библиотеке мне придётся. Но я пока слабо себе представляю процесс выяснения, где и когда он будет. ― Это легко. Ты же оказался как-то в прошлом. ― Я не уверен, что это именно прошлое. Помнишь послание в диске? Разные миры под одними небесами. И один мир, но под небесами разными... Я тут подумал... А что, если это не совсем время? Что, если это параллельные миры? То есть, время, возможно, тоже играет роль, но не ключевую. Вот смотри, там было сказано, что мы должны встретиться все вместе в определённый момент времени и в определённой точке, хотя этот кусок надо расшифровать ещё. Тем не менее, в одном месте и в одно и то же время, так? Но пересекать границы миров, скорее всего, можешь только ты. В любое время. Значит, именно в нужное время границы между мирами сотрутся, таким образом, все двенадцать окажутся в одном мире и в одно время... ― Стоп! ― Кай прижал ладонь к глазам. ― Притормози. Я потерял нить. ― Неудивительно, ― не удержался от сарказма Хань. ― Намекаешь, что я дурак? ― Глаза Кая предостерегающе сузились. ― Ну что ты... ― Хань выдержал паузу, дождался, когда Кай успокоится, и продолжил: ― Какие намёки? Прямым текстом сказал. И он едва не свалился со стула после ощутимого удара в плечо. ― Эй! ― Кай сердито смотрел на него и намеревался, похоже, добавить ещё при надобности. ― Держи руки при себе, ладно? ― обиженно попросил Хань, растирая ноющее плечо. ― А то я же могу и дать сдачи. ― Жду с нетерпением. ― Сейчас нарвёшься. Тебя спасает только то, что ты и так уже пострадал. ― Жалкая отмазка. Ладно, сам виноват. И Хань тоже врезал Каю в плечо. Попытался. Промахнулся и едва не свалился со стула вновь, но на сей раз по собственной вине. ― Надеюсь, тебе не пришло в голову использовать свои способности? ― Ну что ты, ради такой ерунды не стоит напрягаться. Это был обычный уклон. Не совсем обычный, просто Кай оказался очень быстрым. Может быть, такой отпечаток накладывала на него способность к телепортации. А может, и нет. Кто ж его разберёт... Хань успокоился немного, оценивающе осмотрел Кая и пришёл к выводу, что эту заразу надо уложить спать. Перспектива тащить на себе Кая к дивану, если тот вдруг отключится, Ханя не прельщала. А отключиться Кай мог вполне, учитывая количество ран на нём. Крови он тоже потерял немало, так что... ― До дивана доберёшься без помощи? Или тебе костыли принести? Кай не удостоил вопрос ответом, допил кофе и убрёл. Хань помыл чашки, вытер руки и заглянул в комнату. Кай уже вытянулся на диване, небрежно накинув на себя одеяло. В ногах у него пристроился Монгу в качестве грелки. Хань подошёл к дивану, аккуратно расправил одеяло и придвинул вторую подушку. ― Перестань. ― И не подумаю. Почему ты не хочешь воспользоваться моим предложением? Если будешь жить у меня, тебе не придётся так рисковать из-за каких-то денег. ― Какой ещё риск? Меня всё устраивает. Теперь отстань, упади где-нибудь и не подавай признаков жизни до утра, хорошо? Вроде бы мало прошу, да? Хань выключил свет, забился в кресло и постарался устроиться там с комфортом ― опыт уже был. Интересно, когда в следующий раз он сможет переночевать дома? Покрутившись немного, Хань тихо спросил: ― У тебя хоть девушка есть? Из темноты не донеслось ни звука. Видимо, Кай и впрямь не расположен к беседам... ― Постоянная? ― неожиданно последовал ответ спустя целую вечность. ― Ты серьёзно? ― А что такого я сказал? ― А ты подумай. У тебя вот есть? ― Н-нет... То есть... Есть одна хорошая подруга, но мы не то чтобы... То есть... ― Ты знаешь, о чём она думает? Хань промолчал, потому что Кай ударил по самому больному месту. При желании он мог узнать мысли любого человека. Кроме Кая. И иногда он узнавал мысли машинально, сам того не желая. И... Знать, что тебе солгут ― пусть даже в мелочах ― это мучительно больно. ― Значит, знаешь. Сам догадаешься или тебе на пальцах объяснить? Я не умею того, что умеешь ты. Но я умею другое. Как, по-твоему, мне это объяснять? Как мне вообще кому-то объяснить, что я ненастоящий? ― Вполне настоящий. ― Уж конечно. Вся жизнь ― сплошная ложь. И ты прекрасно это знаешь, потому что у тебя жизнь такая же. В общем, нет у меня постоянной девушки. Короткие интрижки разве что. Без всяких обязательств и ожиданий. И тебе советую. Так проще. Действительно проще. Но Хань не хотел этого. Он так не мог и не умел. ― Так что с тобой сегодня-то случилось? Хань поймал лицом подушку, прилетевшую на его голос с дивана, и насладился тихим рычанием во тьме. ― Вторую кинь, мне как раз не хватает. Или одеяло. ― Обойдёшься. Заткнись и спи. ― И тебе хороших снов. Кай не отреагировал, оставив последнее слово за Ханем, но Хань не сомневался, что утром ему это аукнется. Ничего, он переживёт как-нибудь, лишь бы как-то уломать этого упрямца и увезти к себе. Парочка эксцессов ― и Кай никуда не денется. Упрямство упрямством, но Кай точно не дурак, должен понимать, что им вместе и впрямь будет лучше, чем по отдельности. И должен замечать, что их способности усиливаются, когда они рядом друг с другом. Хань за всю жизнь не смог сделать и половины того, что сделал в компании Кая. А Кай никогда раньше никого с собой не водил сквозь время и пространство. Хотя, быть может, этот трюк работал только с Ханем, кто знает... ― Спокойной ночи, Кай. Он прикрыл глаза и опустил голову на подушку, на ответ особо не рассчитывал, но через несколько бесконечно долгих минут различил тихое: ― Спокойной и хороших... И с хорошими снами действительно повезло.