Истина ударов сердец

Он сидел и перечитывал свои рукописи, сопровождая этот процесс нескончаемым нервным тиком. Каждая строчка выводила из себя неуравновешенного старину Эзру Фитца, книга которого вот-вот разойдется немалыми тиражами. С каждой строчкой и буквой он всё больше и больше накапливал в себе эту злобу, и в конечном итоге опрокинул все листы на пол и направил поток своего гнева на стеклянную дверцу шкафа. Стекло, застрявшее в его правом запястье, дало о себе знать сию же секунду. Эзра ежесекундно почувствовал прилив жгучей боли. Едва слышно вскрикнул от неожиданности, и из его спальни сразу же выскочила испуганная Ария Монтгомери. -Что-то случилось, милый? - с, порой даже трогательной, заботой в голосе проговорила девушка. Увидев рану своего возлюбленного она, немедля, оказала ему первую помощь. Благо в детстве, будучи довольно шустрым ребенком, она попадала в передряги и похуже, и действительно знала, как быстро и безболезненно из них выйти. Закончив «процедуру» наложением повязки она поцеловала его руку и спросила о том, чувствует ли он боль сейчас. На что легким кивком он ответил отрицательно. Она успокоилась, и едва бросилась собирать рукописи с пола, как Эзра резко остановил её. -Что-то не так? – Поинтересовалась Ария. -Всё в порядке, я соберу сам. Принеси нам, пожалуйста, чаю. Девушка отправилась на кухню, а молодой учитель английского языка собрал свои рукописи, уложил их в коробку, которую оставил в своем запертом на ключ шкафчике. Ария Монтгомери одетая в легкий халат вернулась в гостиную с двумя чашками зеленого чая, который она так обожала, и не уставала прививать эту страсть и возлюбленному. Едва она успела поставить поднос на стол, как Эзра стремительно поцеловал девушку в её пухлые красные губы. - Я люблю тебя, Ария., - Едва слышно прошептал он., - Ты – самое дорогое, что у меня есть. Не в состоянии сдержать слез, девушка уткнулась головой в плечо своему возлюбленному. Они стояли посреди комнаты, обнявшись, и наслаждались этим восхитительным чувством единения. Вкушали момент осознания одной лишь очевидной для обеих истины, истины, бьющей по их сердцам, словно огромным молотом, истины, которая наглядно демонстрировала им то, как же они идеально подходят друг другу.