Recovery.

Затянувшись последний раз, Лиам медленно выдохнул через приоткрытые губы сизый дымок. Ледяной ветер вновь потрепал полы незастёгнутой куртки и умчался в сторону города. Телефон, в который раз, напомнил о себе настойчивой вибрацией в заднем кармане джинс. Подняв воротник, Пейн закрыл глаза и запрокинул голову назад. Беспокойные мысли одна за другой растворялись в воющем ветре и шорохе травы. За городом ему всегда было спокойнее и свободнее от оков серых высоток и шумных машин, людей с извечными проблемами и тяжёлыми мыслями. Глубоко вдохнув, Лиам открыл глаза и вновь окинул горящие огни никогда не засыпающего города. +++ - Я волновался, - охрипший голос встречает его вместе со скрипом открывшейся двери. Опустив голову, Лиам стягивает ботинки и застывает на месте. - Я хотел прогуляться. - Тебя не было шесть часов. Шесть, - Зейн не кричит, но его голос говорит о том, что он уже накричался от бессилия и истерики пару часов назад и сейчас вряд ли сможет говорить хоть на полтона громче. – Я звонил тебе. Бесчисленное количество раз. Лиам решается поднять взгляд и глотает удивлённый вздох, не разрешая ему вырваться наружу. Глаза, эти прекрасные карие глаза совсем потухли, а под ними залегли глубокие тёмные тени. Тонкие пальцы обхватывают плечи и как-то слишком болезненно их сжимают, кожа на костяшках содрана, и красный так сильно контрастирует с карамельным цветом. Этот же красный просачивается сквозь мелкие трещинки на искусанных губах. - Я устал, Лиам. Я так устал. Ты думаешь, только тебе больно? Думаешь, ты один страдаешь? Нас таких двое. Нет, больше. По-твоему Луи и Гарри безмерно счастливы от всего этого дерьма? Им хуже в сотни, в тысячи раз, но они не сдаются, они не сбегают, Пейн. Они остаются друг с другом. Не срываются посреди ночи неизвестно куда. И уж точно не доводят друг друга до срывов, - Зейн внимательно и неотрывно смотрит, изучая каждое движение, все вдохи и выдохи, все взмахи подрагивающих ресниц. - Ты же знаешь… - начинает Лиам и замолкает. - Я знаю. И я заебался знать. Хватит, - Малик разворачивается и уходит вглубь квартиры. Лиам слышит едва различимый скрип паркета, шорох простыней на их кровати и оглушающий звук захлопывающейся двери. Лиам тихо ступает в гостиную и опускается на диван, поглаживает ладонями его обивку: - Ну, привет, дружище. Этой ночью я снова с тобой. +++ Зейн убегает рано утром, оставив вместо прощания громкий хлопок входной двери. На кухне нет привычного завтрака, и Лиам заливает кипятком растворимый кофе, после первого глотка которого решает отказаться от завтрака вообще. Он натягивает первые попавшиеся джинсы и футболку, хватает ключи и покидает квартиру. Лондон не спит и это особенно чётко дают понять пробки с нервными гудками и заспанными водителями. Проходят полчаса с назначенного времени, и в студию, наконец, забегает последний опоздавший. Репетиция тянется в осязаемом кончиками пальцев напряжении. Постоянные остановки и просьбы начать сначала не способствуют её разряжению. Первым сдаётся Гарри. На перерыве он осторожно подходит к Зейну, проводит ладонью по его плечу и что-то тихо спрашивает. Тот лишь довольно громко посылает его и скрывается за дверью, ведущей на задний дворик, по пути вытягивая из кармана помятую пачку сигарет. - Какого чёрта? – Луи скрещивает руки на груди и хмурится, внимательно смотря на Лиама. - Мы… Поругались немного, - Лиам сама сосредоточенность и заинтересованность в выборе между пончиками с вишнёвой и яблочной начинкой. - Я сообразительный, Пейн. Что такого произошло, что твой бойфренд ведёт себя, как истеричная девица? - Он устал. - Мы все устали, Лиам. - Он очень устал. - Ты не поверишь… - саркастично прерывает его Томлинсон. - Луи. - Лиам. Пейн зажмуривается. Этого разговора ему не избежать. В студии почти никого нет, большинство сотрудников ушли на обед, Найл играет в приставку в углу комнаты, а Гарри разглядывает свои колени и ладони на них, сидя на диване. - Как вы… как вы с Гарри справляетесь с этим? Как вы это делаете? - Делаем что? Лиам делает неопределённые жесты руками в воздухе и быстро кивает в сторону кабинета менеджмента. - А… Ну, ты и сам всё видел. Хреново справляемся. Особенно на публике. - А в остальном? - Ты про Элеонор? – получив медленный кивок вместо ответа, Луи усмехается. – У нас в спальне стоит её фото. Гарри распечатал. Каждый раз после секса он показывает ей язык и самодовольно улыбается. - Думаю, у нас такое не особо прокатит. - Возможно. Не уходи от темы. Ты мне так и не рассказал, что случилось между вами двумя. - Я пришёл домой после клуба вчера. Пьяный. Опять. А потом он увидел фото. Где я и Софи вместе. Он кричал. Очень долго. А потом, кажется, плакал. А я сбежал. Как последний мудак, - Лиам проводит ладонями по лицу и возвращается к изучению пончиков на столе. - Ты мудак, - согласно кивает Луи. - Очень помогло, Томмо. Спасибо. Я в тебе не сомневался. - Поговори с ним. А если не захочет, прижми к стенке и хорошенько оттрахай, а потом всё же поговори. Говорят, помогает в решении подобных проблем, - Луи всё же улыбается и уходит к Гарри, ласково обнимая того за плечи и целуя непослушные кудряшки. +++ Зейну удаётся ускользать и исчезать в течение целой недели. Он уходит рано утром, приходит рано вечером, запирается в спальне до утра и потом вновь убегает. В студии он всегда окружён огромным количеством людей. Он не смотрит в сторону Лиама, не отвечает на его звонки и сообщения, избегает любых контактов и, в итоге, проводит целый день с Перри. Он наказывает Лиама за всё. За алкоголь, клубы и Софи. За все колючие слова и взгляды. За вечера в одиночестве и сорванный голос. Он мстит и пока не собирается останавливаться, он только вошёл во вкус. После десяти дней непрерывного молчания, Лиам снимает дверь спальни с петель и выкидывает её с балкона, игнорируя возмущённые возгласы прохожих. Он пишет об этом сообщение Зейну и спустя час тот влетает в квартиру. Он застывает посреди коридора с открытым ртом и неверяще смотрит на пустой дверной проём. - Какого хера, Пейн?! – придя в себя, Зейн начинает искриться нарастающей злостью. - Я подумал, что она нам больше не нужна. К тому же, она скрипела. Ты же сам говорил, - Лиам пожимает плечами и весело улыбается. Малик в ярости. Он подходит ближе и толкает Пейна, пока тот не упирается спиной в стену. - Ты подумал. О, ты научился думать. Это восхитительно, Лиам. Это просто охуенно. Значит, эволюция всё же не проходит мимо. Может, ты даже научишься думать в более крупных масштабах. Как думаешь? – Зейн тяжело дышит и щурится, внимательно вглядываясь в глаза напротив. Он пытается уколоть каждым своим словом, но у него это плохо выходит. Лиам лишь притягивает его ближе к себе, обхватывая руками плечи и прижимая к своей груди. - Ты ведёшь себя как ребёнок. - Отпусти меня, - Зейн шипит и пытается вывернуться, упирается ладонями в сильную грудь, но все его попытки завершаются провалом. – Ты задушишь меня. - Не выворачивайся ты так и всё будет в порядке, - Пейн слегка наклоняется, целуя нахмуренный лоб. - Перестань, - пакистанец отворачивает голову и замирает, прекращая вырываться из тесных объятий. - Ты же уже не злишься, - Лиам откровенно улыбается, не пытаясь даже скрыть своего нарастающего веселья. - Я в ярости, Пейн. А теперь отпусти. - Малыш, прости меня, - медленные поцелуи покрывают лицо, шею и плечи Малика, на что тот лишь закусывает губу и закрывает глаза. - Отвали. - Я люблю тебя, сладкие щёчки, - и Зейн не выдерживает, сначала улыбка трогает уголки его губ, а потом уже и распахнувшиеся карие глаза. - Ты невыносим. - Я знаю, my love. И ты всё равно меня любишь, - победно завершает Лиам и, наконец, целует любимые губы. Десять дней – это слишком длительный срок для любящего сердца, и не только для него. Медленные и целомудренные поцелуи постепенно перерастают в нечто большее. Подхватив Зейна за бёдра, Лиам прижимает его к стене и целует до тех пор, пока губы не начинают болеть, а тихие стоны перерастают в просьбы о продолжении и развитии всего действия. Одежда летит на пол, стоны срываются с губ и летят сквозь стены и в открытые окна. Лиам старается быть медленнее и осторожнее, но у него это плохо получается, когда карие глаза смотрят с вызовом, а горячий обжигающий шёпот просит поторопиться. +++ - Кажется, у стены ты меня ещё никогда не брал до этого, - Зейн выводит круги кончиками пальцев на груди Лиама, когда они уже лежат в кровати после быстрого ледяного душа. - Досадное упущение, на мой взгляд, - улыбается Лиам и зарывается носом в густые чёрные волосы. – Ты пахнешь яблоками и карамелью. - А ты пахнешь, словно дождь. Вся твоя одежда и ты весь. Словно пропитался этим запахом. - Это плохо? - Я не знаю, - Зейн приподнимается. – Не думаю, что это плохо. Думаю, мне даже нравится, - он невесомо целует губы Лиама и ложится обратно. - Мне жаль, что я сбежал тогда. - Я знаю. - Я, правда, не был ни с кем, кроме тебя. А Софи, не я её выбирал. - Я знаю, Лиам. - Мы никогда не перестанем ссориться? - Я на это надеюсь. Иначе, я сойду с ума от тихой и спокойной жизни. - Я люблю тебя, сладкие щёчки. Зейн смеётся и прижимается ещё сильнее к тёплому телу под собой. - Я люблю тебя, Лимо.