Розы Догоревшей Веры

— А я ведь предупреждал, — злобно проговорил мужчина, лица которого не было видно, но чье присутствие остро ощущалось по еле уловимому запаху роз. Даже странно, откуда она смогла так точно определить цветок по запаху, если нынче живые цветы были огромной редкостью. Люди о них знали, скорее, из старинных книг, что чудом сохранились в некоторых богом забытых местах города. Она стояла посреди комнаты лицом к единственному источнику света, к окну. Окна являлись большой редкостью, поэтому, несмотря на его нахождение в комнате, это ничуть не смущало девушку. Ее взгляд был устремлен на вид, открывающийся из него. В дали происходило что-то невообразимое: вздымались большие клубы пыли в различных частях небольшого города, находящегося всего в нескольких десятках километров от места, где находилась девушка. Несмотря на большое расстояние, были слышны как взрываются здания, а вместе со взрывами гибнут люди. Ей казалось, что и отсюда она слышала отчаянные крики людей и плач детей. Как крича, люди стараются убежать от взрывов, хоть и тщетно. Ее тело прошиб озноб, она начала трястись: медленно до нее начинало доходить полное значение происходящего. — За что вы так? — дрожащим голосом озвучила свой вопрос девушка, стараясь хоть как-то совладать с переполняющими ее эмоциями. — Ты не сделала то, о чем я тебя просил, — спокойным тоном, словно объяснял провинившемуся ребенку в чем его вина, проговорил неизвестный. — Но не расстраивайся ты так, это еще не все, — зловещая улыбка украсила его лицо. По крайней мере, это была единственная часть его лица, что была видна. После сказанных им слов, незнакомец нажал пару кнопок на своем телефоне, скорее всего оповещая, что пришло время «второй» части плана… Буквально через несколько секунд после этого в комнату внесли изуродованные тела ее товарищей. — Не правда ли, милое зрелище? — с фальшивым любопытством поинтересовался мужчина, повернув голову к девушке. Та в свою очередь шокировано смотрела на все происходящее в комнате. Ее тело и без этого дико тряслось, и она была готова разреветься от безысходности. А сейчас, при виде людей, с которыми она выросла и работала вместе, что находились в таком состоянии, она была готова выпрыгнуть из этого самого злосчастного окна, лишь бы не видеть этих измученных гримас на их лицах, лишь бы не видеть их кровь растекающейся по полу. — Вы… убили их? — к горлу подступил ком, из-за чего было трудно что-либо говорить. Сун не могла оторвать свой взор от тел товарищей. Из глаз предательски начинали течь слезы. Это все была ее вина! Почему она не смогла уберечь их? Они всегда ее защищали, так почему когда пришел ее черед защищать их, она не смогла это сделать?.. Почему она настолько слаба? — Нет. Они живы… Пока, — ухмылка, что появилась на его устах при появлении ее товарищей в комнате, так и осталась на лице. А победоносный тон так и говорил о злорадстве мужчины. Его план удался и даже куда более удачно, чем он думал. — Что вы с ними… сделали? — глупый вопрос, ответ на который она и без этого прекрасно знала. Их пытали. Зверски пытали. И это можно было понять по наличию большого количества ранений и по бессознательному состоянию каждого. — Мы? Ничего. Просто немного с ними поиграли, — спокойно, словно это было обычное дело, ответил незнакомец. Он уже было открыл рот, чтобы сказать что-то еще, когда со стороны ее напарников послышался шорох. Это была Ингрид - она очнулась. — Надо же, а она крепче чем кажется, — заметил мужчина, смотря на то, как медленно и с трудом, темноволосая девушка поднимает свою голову с пола. — Угх… Где… я? — осматриваясь глазами по комнате, кое-как проговорила Ингрид. — Сун? — позвала она, заметив свою напарницу в комнате. — Ингрид, — с надеждой в глазах проговорила Сун. Она была жива, главное, что она была жива! Что она сейчас с ней здесь, что она не мертва и может говорить. — Угх… Сун… Что происходит? — каждое слово ей дается с видимым трудом. Она понемногу поворачивает голову из стороны в сторону, стараясь понять, где они и есть ли кроме них здесь еще кто-то. Не заметив никого, брюнетка заметно расслабляется и пытается встать, хоть это и невозможно при ее ранениях. Прошло несколько минут, а Сун все никак не могла собраться с духом, чтобы объяснить, что происходит. Она не могла выдавить из себя ни слова. Она даже не знала с чего именно начать… Но, как оказалось, времени ответить у нее и не было. Мужчина все это время находился позади Ингрид, поэтому она его и не видела, к ее же несчастью. — Слишком долго, — строго сказал незнакомец. Практически из неоткуда появился пистолет, которым незнакомец и застрелил бедную девушку. Алая кровь разлетелась по полу, заляпав его безобразными пятнами. У зеленоглазой началась истерика при виде крови Ингрид, что теперь испачкала ее. За что? За что он с ними так? За что он убил ее? За что он мучит их так? За что, за что, за что?!... Почему просто не убьет ее, зачем мучит их?... Эти вопросы клубились в ее голове, в то время как она упала на колени и, даже немного маниакально, смотрела на растекающуюся прямо перед ней лужу крови. Ее безумный взгляд скакал с уже бездыханного тела напарницы на растущую лужу крови и свои руки. Руки, что теперь были в каплях крови. Крови Ингрид… — Ты слишком тянула с ответом, а время у нее было ограничено, — спокойно объяснил мужчина. — Но не волнуйся, мы подождем пока и другие очнутся… Я надеюсь, что к тому времени как проснется последний из них, ты сможешь нормально объяснить им, что происходит… А главное, по чьей вине, — вновь победная ухмылка появляется на его лице. Ей не нужно было смотреть на него, чтобы понять, что он ухмыляется. Она просто чувствовала это, буквально слышала эту ухмылку в его словах. Она уже просто не была в состоянии, чтобы адекватно соображать, уж слишком велико потрясение от потери важного для нее человека. Где-то на затворах сознания, где мозг еще лихорадочно пытался соображать, пробежала шальная мысль, что еще не поздно выбросится из окна, что пусть она и не спасет оставшихся товарищей — хотя они и так уже обречены — то хоть она не будет видеть их смертей. Правда, к сожалению, эта мысль так и осталась незамеченной, а изнуренное духовными муками тело совершенно не слушалось своего хозяина, даже реши она воплотить данную мысль в жизнь. — Что молчишь? Ты со мной не согласна? — склонив голову на бок, спросил он. Сун промолчала. Это была пытка, пытка, к которой он приговорил ее за то, что она не выполнила его указания, за то, что она в последний момент струсила, за то, что подумала, что он лжет… Дура. Она просто дура. И все это именно из-за нее. Вновь в комнате стал слышен шорох со стороны ее напарников. На этот раз это был Кира. Реакция у него, в общем-то, была такая же, что и у Ингрид. Заметив Сун, он ее позвал, после чего задал тот же вопрос. И вроде бы, смотреть как собираются убить уже по счету второго товарища, она должна была отреагировать спокойнее, но его глаза… В тот самый миг он посмотрел на нее так, словно разочаровался в ней… Это, конечно, было ожидаемо, но боль от этого не уменьшалась. Под конец она не выдержала и, схватившись за голову, начала истерически плакать и просить прекратить это, просить вернуть к жизни Ингрид и Киру…

***

Резко встав в постели и лихорадочно выдыхая, Сун хаотично бегала глазами по комнате, смотря правда ли все то, что она видела во сне. — Кошмар, — выдвинула вердикт брюнетка, устало вздохнув и схватившись рукой за голову. Голова у нее не болела, нет, Сун скорее пыталась осмыслить увиденное и успокоить себя тем, что в комнате и вправду никого, кроме нее, не было. Но на душе все равно было неспокойно. Ей снились кошмары только в одном случае… Когда то, что она видела, могло сбыться. А значит, дело плохо. Очень плохо. Ведь вещие сны никогда ничего хорошего ей не приносили, в жизни они могли не сбыться, но зато могли повлечь кучу других последствий… Иногда её тошнило от самой себя, от своих способностей, которые приносили ей лишь боль и страх, а не обещанную силу и чувство сохранности. Она ненавидела эти кошмары. Вещие кошмары. Проникающие в неё и отравляющие собой сознание. Особенно сейчас, когда мозг услужливо припоминал изображения окровавленных тел ее товарищей и воспроизводил перед глазами их смерти... Из глаз брюнетки предательски потекли слезы, она не могла их сдерживать после всего увиденного и пережитого - пусть даже и во сне. Темнота ее комнаты ничуть не успокаивала девушку, вселяя в нее еще больший страх, что где-то в ее тенях прячется тот самый незнакомец и довольно ухмыляется. Что вот-вот и он снова даст о себе знать, сотворив нечто подобное, что сломает ее окончательно. И пусть она сейчас не понимала, почему во сне ее отношения с товарищами были такими близкими, в то время когда на самом деле - они все ее люто ненавидели от кончиков пальцев до корней волос, но это не мешало ей переживать за них и чувствовать вину за то, что может произойти с ними... Из-за нее. Она отчаянно плакала, стараясь забыть и запомнить этот сон одновременно, понимая, что только в нем найдет подсказки для решения наступающей в скором проблемы... Пусть это и означало, что ей придется окончательно сломаться, вспоминая и переживая вновь и вновь события из сна. Все для того, чтобы они остались живы, целы и невредимы. Она плакала тихо, стараясь не выдавать своих рыданий, несмотря на то, что ее комната находилась гораздо дальше и глубже в убежище, нежели их. Даже зареви она во всю силу своего голоса - навряд ли они смогли бы ее услышать. Но Сун это не волновало сейчас, она старалась скрыть свои слезы, старалась подавить их. Ее тело сотрясалось от рыданий, и лишь звук от всхлипов нарушал тишину комнаты. Это было слишком, ведь она была сама по себе даже будучи в команде. У нее никого не было, кто бы был истинно на ее стороне. Ей не к кому было идти за такой нужной ей сейчас поддержкой. Она была одна, один на один с тьмой своей спальни и своим кошмаром. Лишь она и еле уловимый запах роз, что витал в воздухе...