История длинною в жизнь

We made love under a darkness (C) Lykke Li

POV Diana Вот наконец показались очертания уже давно знакомых домов, фонарный свет успокаивал, нагонял тоску. Меня не покидали мысли о жизни. Одиночество, тоска, печаль: все это синонимы моего бытия. Одна хрущевка сменяла другую, а ее следующая; кроме тишины меня ничего не окружало, редко разговоры прохожих доносились до меня, но мне не было до них никакого дела. В моей голове происходил горячий спор о смысле жизни.Я люблю разговаривать сама с собой, порой это лучше, чем общение со сверстниками. Вид собственного дома не развеял моих мечтаний — я специально не обращаю на него никакого внимания; холодное, мрачное место, где тебя никто никогда не ждет. Моя мама больше трех месяцев назад уехала на заработки, честно, я даже не стала интересоваться куда, мне все равно, я эгоистка, я горда и недоступна... так говорится в моей любимой песне. Вообще я меломанка, но загнана в тяжелые условия — свои последние нормальные наушники я отдала кузине при последней встрече, а дома остались поломанные, у которых всего один динамик работает. Вот опять мои мысли ушли от одной сущности к другой. Стрелка часов подбиралась к одиннадцати, и мне как всегда было все равно, вообще депрессивно-аппатичное состояние у меня недавно, но оно затянулось. Проблема в том, что я привыкла жить векторами, от одной цели к другой; сейчас у меня такой цели нет. В этот вечер я еще о многом думала и не заметила, как мысли перетекли в сон... Разбудила меня уже давно приевшаяся мелодия будильника. Вчера я так была погружена в различные идеи, что забыла принять душ, поэтому первым делом отправилась туда. Теплая вода отогрела и расслабила мое тело; веки наливались, и мне хотелось спать еще больше. Я не могла этого допустить, поэтому пришлось резко включить холодную... Теперь, готовая продолжать мучения над собой и моей внешностью, я отправилась расчесывать свои светлые волосы; когда эта процедура была завершена, мне осталось только одеться. По времени я еле успевала в школу, тем более, меня уже ждали. Мой одноклассник Марк, мы познакомились уже давно, как только я переехала в это место. 12 лет проведены мною в этом городе, но я до сих пор ему чужая — ничего меня здесь не держит, я всегда хотела отправиться в путешествия по миру, но уверена, что ближайшие пару лет — это всего лишь мечта... Плавно подходя к подъезду Марка, я увидела его. Невольно взглянув на часы, я увидела 7:45 и поняла, что порядочно опоздала. Мы встретились взглядами, не знаю, выдали они мою скрытую радость, но, признаться, я была рада его видеть. После долгих одиноких вечеров и диалогов с самой собой, хотелось хоть какого-то живого общения. Мы обменялись сухими приветствиями, после чего начали разговор о школе, об одноклассниках; он потихоньку сменился на обсуждение наших жизненных пристрастий. Он спросил меня: — Вот скажи, если бы ты узнала, что тебе осталось жить около трех месяцев, чтобы ты сделала? — Ну, наверное, купила бы гроб и траурное платье, и место на кладбище, — со смехом ответила я. Но Марку почему-то было не до смеха. — Ты опять!? Я же серьезно, ну скажи! — Ладно, ладно, хорошо... ну, наверное, я бы провела эти три месяца с человеком, который ценил бы меня и любил. Мы бы были вдвоем в дали ото всех, в нашем с ним мире, только он и я. — И кто, кто этот человек, — с явной заинтересованностью спросил Марк. Я хотела уйти от ответа на вопрос, но уже заранее знала, что он так просто меня не оставит. Не то чтобы я боялась, что Марк кому-то расскажет, просто за всю свою жизнь я не встретила такого человека; не став лукавить, я ответила на вопрос то, что думала. — Не знаю, думаю, пока такого человека нет, а если бы и был, вряд ли бы он вообще обратил на меня какое-либо внимание. — Понятно, — сухо ответил Марк. Было бы глупо оставить разговор на этом этапе, поэтому я тоже спросила Марка: — А ты? Чтобы ты сделал? — Скорее всего жил бы в свое удовольствие или что-нибудь подобное. На этом наш разговор пришлось прервать, потому что мы уже входили в школу. Крики стали заглушать мои мысли, отвлекать от поднятой в диалоге темы. В конечном итоге мы совсем расстались: Марк поднялся в кабинет, а я пошла в раздевалку. POV Mark. 7:44, а Дианы все еще нет, обычно она не опаздывает, но в последнее время я заметил странности в ее поведении: она стала более рассеянная, ее мало интересуют окружающие ее события, а когда с ней пытаешься говорить на серьезные темы, она отшучивается или просто пытается уйти от ответа. Подождав ее около 20 минут, я наконец увидел Диану вдалеке. Порой она мне напоминает приведение: всегда легкие развивающиеся на ветру светлые волосы, белесое лицо с двумя выразительными глазами. Мне кажется в них есть что-то мистическое и загадочное, — когда смотришь в них, то кажется, что погружаешься в бездну. Для меня был важен сегодняшний день, потому что мне нужно было задать Диане пару очень важных для меня вопросов, я спросил ее, что бы она сделала, если бы узнала, что ей осталось жить три месяца. Как я ожидал, она отшутилась, но я не намерен был отступать. Пришлось настоять на ответе; может быть, при этом я выглядел странно, но мне было важно узнать. Когда она ответила, то мои первоначальные предположения подтвердились. Она действительно нуждается, в том, кто будет спутником по жизни. Я не мог ждать, я так долго надеялся услышать, что именно я тот человек, который будет с ней всегда. Не сдерживая своих эмоций, я спросил: кто этот человек? Душа ушла в пятки, я надеялся услышать свое имя. Несколько секунд, которые потребовались ей сообразить ответ, показались мне вечностью. Кровь прилилась к моим вискам, сердце колотилось, как заведенное. — Не знаю, думаю, пока такого человека нет... — мне показалось, что мое сердце остановилось, его больше нет, его вырвали из моей груди, растоптали. Краски мира потеряли свой цвет, отныне слова ничего не значат. Не знаю почему, но мне удалось достаточно быстро смириться с поражением. Я не мог показать своих эмоций, иначе Диана заподозрила бы меня. Мне вспомнилось выражение, которое я недавно прочитал в социальных сетях: "тишина - снаружи, буря - внутри". В смятении я что-то ляпнул Диане на ее встречный вопрос. Я понимал, что, может быть, эта битва проиграна, но война за ее сердце еще не окончена. В школе то и дело говорили о скором приезде One Direction в город, якобы они будут снимать какой-то клип. Изначально это событие мало меня трогало, а в последнее время, когда все мои мысли нацелены на Диану — совсем все равно. Но вот Диана, наверное, ни о чем не может думать, кроме них, даже немного странно, что она за весь день не попыталась напомнить мне об их приезде. Домой мы пошли отдельно; я прибился к компании остальных пацанов из класса. Пошлые шутки, разговоры об онлайн играх меня развеяли. Когда я пришел домой, невольно попал под влияние его суеты. Дом, полный людей: братья, сестры, старики, животные; каждый пытается нагрузить проблемами, каждому что-то нужно. Порой, мне кажется, что в этой семье я лишний. Но, тем не менее, я никогда не чувствовал себя одиноким. Честно, порой я готов поменять все на то, чтобы оказаться где-то вдалеке, где никто тебя не будет трогать. После ужина я сидел до 12 часов за уроками. Иногда так надоедает вся эта школьная фигня, дурацкие проекты, по-моему они никому не нужны, простой перевод мозговой деятельности, бумаги и времени, которого у нас итак маловато. Я только хотел погрузиться в глубину своих мыслей, как меня прервала мама, сказав, что ей нужен стол для работы. Иногда мне становится ее жалко: пашет за двоих, а результата ноль. Она отправила меня в ванную, а затем спать. Хотя я достаточно долго не мог уснуть, мой мозг не желал философствовать... POV Liam (звук будильника) Чертов будильник, чертов альбом... Я заранее знал, что неприятный осадок после вчерашнего известия будет преследовать меня на протяжении всего дня. Группы больше нет... Отработанный материал... Прощальный альбом, противное сладкое выражение лиц менеджеров: все это никак не покидало моей головы. Я мог думать о чем угодно, кроме съемки клипа, для которой нужно было ехать на другой конец земного шара, а именно в Россию. В какой город, мне пока не говорят. В обычной ситуации это было бы интересно, но сейчас это мало кого волнует. Боль и обида за то, что у меня отнимают детище всей моей жизни, не дают мне покоя, то, кем я был, просто крадут из-под носа. Я оделся и спустился. Под подъездом меня уже ждал водитель и новенькая вольво. Настрой был так себе, обычно мне удается предугадывать плохие ситуации, но то, что случилось со мной в самолете, я никак не мог предсказать. Френк (водитель) подвез меня прямо к трапу. Войдя в салон, я увидел всех членов группы, нашего менеджера. Они горячо что-то обсуждали. Увидев меня, они было замолкли, но стоило только сесть, как ко мне обратился Брэд (менеджер): — Знаешь, мы тут все обсудили и решили, что каждый участник группы будет заниматься сольной карьерой, песни мы как-нибудь разделим, прибыль от прощального альбома тоже. Может у тебя есть какие-нибудь предложения, чтобы поднять рейтинг группы во время ее распада? Я молча покачал головой, но внутри меня происходила настоящая буря, на без того плохо связанные слова находили грозовые тучи эмоций. Казалось, еще одно неосторожно сказанное слово, и я взорвусь. Слава богу, нелепые фразы и предложения прекратились. Внутри группы на протяжении последней недели оставалась нервозная обстановка, нелепое молчание, переглядки все больше отдаляли нас друг от друга. Усевшись поудобнее, я воткнул наушники и стал слушать музыку A tear in my brain Allows the voices in...