Клуб одиноких сердец Макото Джонс

Смешанная
R
Заморожен
34
автор
notsobsad бета
Размер:
258 страниц, 16 частей
Описание:
Посвящение:
Примечания:
Публикация на других ресурсах:
Уточнять у автора/переводчика
Награды от читателей:
34 Нравится 76 Отзывы 10 В сборник Скачать

Старые-новые люди: «Из огня да в полымя»

Настройки текста
Ах, свежее утро. После дождя наконец-то можно вздохнуть полной грудью! И ноющая головная боль от жары и зноя постепенно уходит, оставляя вместо себя умиротворяющий покой… Всем знакомо это чувство после слишком долгого сна – кажется, ты выспался, но на тебе нависает странная тяжесть, которая клонит поспать ещё совсем немного, и, самое главное, отнимает способность ориентироваться в пространстве. Макото лежала в полудрёме где-то час, желая досмотреть приятный сон, но её отвлекали то птицы за окном, то вот, кто-то ещё за ногу дёргает… - Кен, ещё пять минуток… - промычала она и прижалась лбом к – ориентировочно для неё – стене. Хотя её кровать в лофте примыкала к ней лишь изголовьем. - Я не Кен, - послышался сквозь полудрёму тонкий голосок. Посторонний в её укромном уголке или же голове, если это сон, напугал девушку не на шутку. Она резко разлепила глаза и уставилась на серую стену, почему-то не только имеющую складки, но и периодически вздыхающую. Таращась на эту преграду, Джонс судорожно пыталась вспомнить, что она вчера делала и, если пила, то что и зачем. Одновременно с тем Шапка медленно-медленно отползла от этой странной стены и наткнулась на ещё одну позади. - Я Кэй. Кэйташи. Голос привлёк к себе внимание Макото снова, и, когда она посмотрела туда, откуда предположительно её дергали за ногу, на неё уставились пронзительные тёмно-серые глаза. - А ты кто? – спросил мальчик лет 6-8… а может и старше, а может и младше. Я в детях вообще не разбираюсь, как и Макото, в общем-то. Вопрос этот замкнул мышление Джонс, так как сейчас в её голове кричали одновременно очень много вопросов: «Кто это?», «Почему он здесь?», «Или где я?», «Кто рядом со мной?», «Как так вышло?», «Что происходит?». - М-макото… - спустя пару минут хрипло отозвалась она. – М-можешь звать м-меня Мако. Она даже и не знает, почему решила представиться именно так и почему заикается. - Мако, ты девушка Юкио? Снова ступор. В который раз за утро этот пацан взрывает мозг розововолосой, хотя и виду не подаёт, что издевается. «Чёрт, Юкио!» - Макото почти подпрыгнула на кровати, но вовремя вспомнила, что это может быть чревато последствиями. Рядом и правда дрых Касаматсу, подложив под голову руку и посапывая. Подушка, кстати, каким-то образом оказалась на полу, поэтому, видимо, Джонс решила использовать вместо неё спину парня. Каким образом она вообще умудрилась заснуть, а главное, как они смогли заснуть почти одновременно? Так как друг друга они не разбудили, значит, просто не заметили этого. Джонс тут же дёрнула голову в сторону окна – светло. Уже утро! Ну надо же. А ещё в комнате явно был включён свет, но сейчас здесь лишь луч солнца на полу и интересующийся всем подряд ребёнок. Плохое предчувствие постигло девушку. Шапка снова со скрипом посмотрела на Кэйташи и отрицательно помотала головой. - Друг? Хотелось бы ей кивнуть, но, увы, тот же жест. - Тогда, может, одноклассница? И снова. Дабы не заставлять беднягу искать множество иных названий данной ситуации, Макото нашла в себе вымолвить хотя бы слово: - Приятельница. - О. Здорово, - заключил мальчик – видимо, существо под названием «Приятельница» встречается ему впервые. – Сделаешь мне завтрак? - А? Не то чтобы Макото не умела готовить, просто такая вот странная просьба снова перезагрузила её заспанный и напуганный до чёрта мозг. - Обычно Юки просыпается рано и идёт на пробежку, поэтому кормит меня по выходным, но сегодня, как видишь, он спит. Я не хочу его будить, а, раз ты встала, может, сделаешь мне завтрак? – пояснил он. Умный пацан, вы посмотрите-ка. Джонс выдала краткое «О» губами и активно закивала головой. Жестом руки попросив Кэя отойти с горизонта, она тихонько сползла к краю кровати и, силясь не задеть подставку для гитары, которая при падении не только разбудит весь дом, но и вызовет атомный взрыв злости Касаматсу, слезла на пол. Когда они спустились на первый этаж, Джонс-таки потрясла тишина в доме. Хотя, взглянув на часы, провозглашающие без пяти 7 утра, удивление спало на нет. - А где твоя мама? Она не готовит тебе завтраки? – заглянув по-хозяйски в холодильник, а потом и в рисоварку, поинтересовалась девушка. - Мама ушла на рынок, как всегда. - В семь утра? - Распродажи, как она говорит, «кровавое месиво», поэтому лучше быть там заранее, чем потом «пасть смертью храбрых, но глупых», - эффектно делая кавычки пальцами в воздухе, снова пояснил он. Видимо, ему часто приходится раскрывать подноготную деятельности его семейки. - А твой… отец? – уже даже как-то боязно спрашивает она, сооружая что-то съестное из добытых продуктов. Парниша тем временем сидел на высоком стуле за столом, весело качая ногами. - Как он сказал, на работе снова случился «грёбанный апокалипсис» и что он работает с полными идиотами, поэтому быстро уехал. - В семь утра? – она аж чуть нож не выронила из рук. – Господи, где он работает? - В шесть, вообще-то. В риэлтерской компании, как он говорит, «на очень важной и бесполезной» должности. В рот ему палец не клади, а дай старших процитировать. - Хах, - включая чайник и находя на полке знакомый чай, заключила девушка. – А вы ранние пташки, да? - Все мы, кроме Сатоши, да. Когда малец вымолвил это и начал уплетать то ли бутерброды, то ли что-то такое неизвестное, что смогла сотворить Джонс на скорую руку, Макото снова напряглась. - Постой… кто такой Сатоши? – тихо-тихо спрашивает она, пригнувшись и оглядываясь по сторонам. - Мой брат. - Ещё один? - Ага. Два старших брата – Юки и Сато. Когда и сама Джонс дожевала свой честно заработанный кусок еды, покачав головой, она сказала: - Счастливый, мудрый и твёрдый. Твоя мама странная, уж прости за это. - Ничего, - пожал плечами Кэй. – И спасибо. Теперь посуда и зубы. Посуда была помыта и убрана в шкаф, а зубы благополучно почищены. Девушке даже дали гостевую щётку, которая припасена на тот случай, когда в их доме будут ночевать невесты. Макото долго тушевалась по этому поводу, не желая брать такую ценную, учитывая характер и поведение Юкио, вещь, но потом плюнула и прошлась по своим белоснежным зубам мягкой щетиной. Кэйташи посмеялся над её методом чистки и неестественным цветом зубов, но не стал упрекать. Незачем. Дети не упрекают вас в ваших же причудах. Только смеются, потому что это забавно – быть чудным. - Ох, что-то снова в сон меня клонит… ну да ладно, мне ехать надо, чтобы не беспокоить больше твоего брата, - провозгласила Макото. - Папа говорит, что сонным садиться за руль нельзя, - преградил ей путь мальчик. - Откуда ты знаешь, что я поведу что-то? – подозрительно спрашивает она, скрещивая руки на груди. - Вчера Сатоши хотел перевесить свой брезент – он покрывает им пол, когда рисует. А под ним оказался чей-то мотоцикл. Мы с мамой отогнали его в гараж, хотели ещё повесить объявление или в полицию обратиться, но… - парниша не закончил своё повествование, так как Макото тут же задёргалась. Подскочив на ноги с ванной, на которой та до этого сидела, она схватилась за голову, вороша свои спутанные волосы. - Ай-яй! Где ваш гараж? – возопила Шапка, забыв, что в доме все спят. - Не скажу, – спокойно отвечает Кэй. – Поспи ещё, а я разбужу тебя через час, перед приходом мамы. Джонс ещё долго спорила с назойливым маленьким братом Юкио, но тот был непреклонен, а силы всё больше и больше покидали её, видимо, сказался стресс и недосып за всю прошедшую неделю. Она согласилась и, уткнувшись в настоящую стену лбом, снова заснула. На этот раз, правда, недолгий сон её совсем не радовал.

***

В тот день все искали Макото. Ходили по знакомым местам, прочёсывали моллы и клубы, спортивные комплексы, кафешки. Везде, где она единожды могла быть. Я тогда не знала, что ажиотаж поднялся из-за страха, что некое «прошлогоднее происшествие» после закрытия баскетбольного женского клуба в Кайдзё может снова повториться. Только один единственный раз скажу вам для справки: тогда она от стресса и расстройства чуть не спалила свою хату и себя заодно. Всё обошлось, но, зная её, можно было поволноваться – это точно. Кстати, среди всех этих людей была и я. В тот день, вылетев из аэропорта в столице, как пуля, я приехала на её новое место жительства, а самой Макото - фью, и нету. А ведь она обещала мне, что встретит и обязательно будет, забывчивая голова! - Пусть позвонит мне, понимаешь? Позвонит пусть! – орала я на парня, пытаясь найти в переводчике нужные слова, так как незнакомец вообще не реагировал на иностранную речь. - Дамочка, я знаю английский. И скажу, как и всем остальным, вам тоже самое: её нет, когда будет, не знаю, когда придёт – позвонит всем обязательно, я ничего не обещаю, а теперь… - набрав в лёгкие воздуха, он выплюнул на меня весь свой годовой запас слюны: – ДАЙТЕ МНЕ ПОСПАТЬ! Дверь захлопнулась прямо перед моим носом. Что за невежда! Что поделаешь, придётся возвращаться в отель, ждать, проклиная и Джонс, и отвратительную сырую погоду в этой Богом забытой стране. На самом деле она совсем не такая, просто так уж вышло, что Японию я не жалую. Выходя из переулка, ведущего к дому Макото, я остановилась, так как кто-то очень громко позвал ту по имени. Обрадовавшись, что эта коза наконец соизволила появиться, я оборачиваюсь. Ко мне бежала миниатюрная японочка в милом платьице и с бантом, чудом держащимся на её волосах. Увидев, что я – никакая не Макото, она остановилась, грустно и одновременно озадаченно осматривая мою персону. - Ты знаешь Макото? – спрашиваю я её, пусть и не надеюсь, что она меня поймёт. На удивление, девушка активно кивает. С тех пор, как я видела Джесси в последний раз, прошло больше полугода, так что знать, что спутали меня с ней только из-за цвета волос, я не могла. Она обратилась ко мне на английском после неразборчивого японского. - Извините, обозналась. Не знаете, где я могу её найти? – с акцентом пробормотала та и замолчала, видимо, осмысливая, пойму ли я ту или нет. - Я сама её ищу. - А вы… кто? – спустя некоторое время ступора снова спрашивает японка. - Её подруга, - улыбаюсь я своей визитной карточкой. – Шугар. А ты? - Наканиси Момо, очень приятно, - кланяется она, а я замираю с протянутой рукой, думая, не больная ли она часом. – Надеюсь, Макото скоро появится. - И я надеюсь. Ну что ж, свидимся. И ухожу поскорее от этой странной девки, которая… идёт следом! Резко торможу, а она, немного погодя, снова обращается ко мне сначала на японском по привычке, а потом на ломаном английском. - Может, вы мне дадите знать, если она с вами свяжется? - Каким же, прости, образом? – удивляясь такой прыти скромного народа, поворачиваюсь на пятках я. В общем, мы обменялись почему-то электронной почтой и распрощались наконец. «Ты что, тоже покрасилась в розовый, овца?!» - пишу я Джесси незамедлительно, возмущённая ею, данной ситуацией, соседом Макото и этой… Момо.

***

Сладок сон, да не долог. - Проснись, Мако-чан, проснись! Джонс побурчала-побурчала, но всё-таки разлепила глаза и приподнялась на локте. Уставившись недовольным взглядом на Кэйташи, почему-то слегка напуганного, но зато причёсанного и переодетого в повседневную одежду, Шапка состроила недовольную мину. И тут девушку будто замкнуло. Она смотрела на мальчика с края кровати, хотя прекрасно помнила, что засыпала лицом к стене. Резко сев на жёстком матрасе, она завертелась, осматривая обстановку. Под головой лежала подушка, которая ранее украшала ковёр на полу, а ноги накрыты покрывалом. И Юкио рядом тоже не обнаружилось. Джонс схватилась за голову, её обуревала паника, и она с испугом и мольбой снова взглянула на мальчика, ища у того объяснения ситуации. Парниша сложил руки в молебном жесте и быстро-быстро закивал, извиняясь. - Ради Бога, прости меня, я уснул и не заметил, как пришла мама! Она теперь внизу, готовит. - Есть шанс проскользнуть незамеченной?! – шепчет розововолосая, сползая на диван. - Так точно. Я могу её отвлечь, - вникнув в план боевых действий, отчеканил Кэй. - Отлично. Притащи из ванной мой рюкзак и олимпийку, только так, чтобы тебя не запалили. И… где твой старший брат? – она внезапно уставилась на дверь, услышав за ней шаги. Однако некто прошествовал далее, и Макото смогла облегчённо выдохнуть. - Я не знаю. Он ушёл, наверное… - пожал плечами Касаматсу-младший. - По дороге постарайся не подавать виду, а если заметишь брата, тащи сюда или навостри отвлекать твою маму, пока я быстренько свалю. О, и достань мне адрес вашего гаража. Всё понял? Пошёл! Отдав честь ребёнку, она выпрямилась, провожая его взглядом. Как только пацан смылся, девушка заметалась по комнате. Выглянула в окно – вниз два этажа, но рядом нет никаких деревьев или кустов, которые бы смягчили падение, да и трава внизу мокрая – ничего не стоит приземлиться, поскользнуться и удариться головой об стену. Что будет, если её найдут здесь? Скандал? Ор? Стыд? Её и Юкио – уж точно, он потом с ней, не то что дел иметь никаких не будет, разговаривать совсем перестанет. Это, конечно, терпимо, но ужасно обидно, учитывая, что Момо крутится вокруг Кисе, Кисе вокруг Касаматсу… круг замкнётся, как и мозги этой парочки. Не дай бог они ещё будут лезть в их сложные отношения, которые даже дружбой отдалённо было нельзя назвать. Джонс вздохнула. Скрипнула дверь, в проёме показался Кэйташи. Он протянул вещи девушке, а сам стал ждать дальнейших указаний. - А теперь посторожи в коридоре. Но только неприметно, ладно? – Макото выпотрошила свой рюкзак на пол. Мальчонка выскользнул из комнаты, приняв эту важную миссию с гордостью. Первым делом Джонс достала телефон, который… мама дорогая, был просто забит тысячей звонков, смс и писем. Момо, Кисе, Тоши, менеджер, соклубники и прочие, все искали её. Моё сообщение она, конечно, проигнорировала. Коза. Решив, что со всем этим та разберётся позже, девушка выключила кирпич и стала разбирать свои вещи, образующие так называемый набор «На все случаи жизни». Летнее платье в водонепроницаемой упаковке, тонкие босоножки (кроссовки были принесены вместе с кофтой, так как сушились вместе с ней, что не могло её не радовать), сухой шампунь и косметичка. Ещё здесь были туалетные принадлежности, но много марафета наводить некогда, так что Макото завертелась, переодеваясь, умывая лицо салфетками и брызгая свои необъятные волосы из баллончика. Осторожно высунувшись в коридор, она обратилась к сидящему рядом с дверью Кэйташи: - Чисто? - Чисто, - отрапортовал он. – Вот адрес гаража. Джонс протянули маленькую бумажку, которая она запихнула в рюкзак. Надев поверх форменную олимпийку, она вышла из комнаты, на цыпочках минуя вместе с мальчишкой сначала коридор второго этажа, а потом и лестничный проём. Путь к спасительному выходу преграждал проход в кухню, который нужно было миновать очень осторожно. Послав вперёд Кэя, она слегка выглянула за угол. Рядом со столом, заставленным тарелками и съестным, спиной к Макото стояла женщина в бежевых штанах и цветастой кофте. Она изредка подходила к плите и что-то там активно переставляла и мешала, вроде и не обращая внимание на то, что происходит позади. Джонс собралась с духом и начала пересекать опасное пространство, как поле с минами, затаив дыхание и шагая широко и осторожно. Тут с другого не обозреваемого конца кухни вышел Юкио, видимо, занимавшейся резкой овощей. Оставив нашинкованную ботву рядом с плитой, он повернулся к матери лицом и чуть было не поперхнулся, выпучив глаза. Девушка моментально остановилась, уставившись на брюнета, ожидая, что тот начнёт кричать или паниковать. Но Касаматсу быстро пришёл в себя, натянул на лицо более-менее спокойное выражение и рукой приказал той шевелиться резче. И всё бы прошло гладко. Но, к сожалению, именно в этот момент мать семейства повернулась к проходу боком, пусть не заметив Макото, но обратив внимание на шебутного сына. - О, а вот и наша спящая красавица! Макото и Юкио одновременно были готовы провалиться сквозь землю. Девушка приросла к месту, со скрипом повернувшись к кухне лицом. У баскетболиста задёргался глаз, и встали дыбом волосы. Стоявший у входной двери Кэйташи хлопнул себя ладонью по лицу. - Куда же ты, милая, даже не поев? Проходи-проходи, мы всегда рады гостям! Юки, подсуетись, сам же гостью в дом привёл, - миловидная японка лет 40 с еле видимыми морщинами и чёрными, как смоль, волосами, приказала сыну отодрать корни от пола. Судя по тому, какие у голубоглазого отношения с женским полом, мать была не просто рада. Она была безумно рада девушке в доме. Пока Макото, красная, как помидор, усаживалась на предложенное место красным, как рак, Юкио, женщина, представившаяся как Саэко-сан, щебетала вслух все самые худшие опасения этой парочки. - Ох, я сначала подумала, что в дом забрались воры, когда мы нашли твой мотоцикл на заднем дворе. А потом я увидела, что вы как суслики уснули аж со светом. Благо, нашла я вас сразу, а то чуть не выбросила твою олимпийку, милая, подумав, что мальчики мои так скоро прекратили влезать в покупаемую им одежду… Как говоришь, тебя зовут? Макото сглотнула, но сказать ничего не смогла. Юкио, севший напротив, всё же сумел вместо неё связать два слова: - Джонс Макото. - Макото-сан! Хотите чаю? Ох… - она внезапно остановилась с чайником в руках и…заорала: - Сатоши, просыпайся, негодник, уже обед! Кэйташи мирно пристроился по левую сторону от старшеклассницы. Самым страшным был момент, когда в кухню вошёл отец семейства. Высокий мужчина сел за стол, а Юкио и Макото синхронно поменяли цвет с красного на белый. - Как прошла поездка? – обратилась Саэко-сан к мужу. Тот, как смогла напуганная Джонс одним глазом оценить, имел серые, как у Кэя, глаза и пепельно-каштановые с проступающей сединой волосы. - Успел. Ещё чуть-чуть, и они пустили бы всё ко дну, идиоты, - пожаловался он и развернул в руках газету, пока жена наливала тому чай. Тут подтянулся ещё один родственничек: худощавый, ростом выше, чем Юкио, парень с кругами под глазами и растрёпанными во все стороны светло-каштановыми волосами. Прошествовав в своей исчёрканной ручкой белой майке до холодильника, он потянулся, зевнул, обернулся и…застыл на месте, чуть не выронив из рук йогурт. - Здрасте, - хрипло отозвался он и на всякий случай потёр глаза, чтобы удостовериться, что Макото – не его очередная галлюцинация. - Д-день добрый, - наконец, смогла подать голос девушка, но её жалобный голосок тут же перекрыл добротный ор и подзатыльник от Саэко. - Где твои манеры, Сатоши! Поздоровайся, как надо. - Здравствуйте, - коряво выдал парень, а потом беспардонно добавил: - А вы кто такая будете? - Ой, так ведь Юкио её привёл. Это Макото-сан… - улыбчиво заявила мать семейства, но тут же в момент сменила тон, - … а теперь сейчас же прижми пятую точку к стулу и поешь, полуночник недоделанный. Получив увесистый пендаль, офигевший Сато занял место рядом со старшим братом, но к еде не притронулся. Он посмотрел сначала на Юкио, потом на Макото. В обратном порядке. Затем на разводящего руками младшего брата, затем на не подающего вида отца. И, в конце концов, на светящуюся радостью матушку. Повторив ещё раз сей обряд, Сатоши вопросил: - Завтра снег пойдёт, да? Нет. Наверное, луна впечатается в Землю. - С чего ты взял? – поинтересовался Кэйташи, жевавший, кажется, водоросли. - Так ведь брат привёл в дом девушку. Разве это не приравнивается к восьмому чуду света? В унисон тут же прозвучало две фразы: «Я не его девушка» и «Она не моя девушка», - на что Сатоши почти заржал, если бы отец семейства, убрав газету, не взглянул на него полным тяжёлого свинца и «светлого будущего» взглядом. Средний брат утих, но не мог не лыбиться, запихивая в рот рис. - Тогда кто же вы? – обратился к девушке мужчина, а сердце Юкио пропустило удар. - П-приятельница… - прошептала Джонс, всё так же сидя по струнке и не смея даже шелохнуться, что уж притрагиваться к еде. – Мы учимся в одной ш-школе. М-меня зовут Д-джонс М-макото. - Что ж, пожалуйста, не стесняйтесь, мисс Джонс, а заодно поведайте нам, почему мой сын утаивает у себя в комнатах незнакомых мне людей. «Его сын» тут же окаменел, икнув и зажав рот ладонью. Мужчина это проигнорировал. Братья выдали по смешку. - Я о-отвезла его домой после и-изнурительно матча. Услуга з-за у-услугу, честное слово. А потом… мы нечаянно уснули, п-простите. - Не стоит извиняться. Ваши родители допускают такой… образ жизни? Надеюсь, они уже не обзвонили все морги и больницы. - Ну, как в-вам сказать… - она замялась и взяла в руки палочки. - … Д-да. Я живу одна, поэтому сама отвечаю за свои действия. Саэко поперхнулась чаем и уставилась сначала на Юкио, потом на Макото, а уже в последнюю очередь на мужа. - Не подумайте ничего такого, я всего лишь жертва обстоятельств, - побыстрее решила оправдаться она. – У меня формально имеются опекуны. Сейчас за мной приглядывает тётка, она преподаёт литературу в Кайдзё. - Вот как, значит, отвезли. А водительские права у вас имеются? – подметив факт наличия мотоцикла у девушки, снова докапывается до неё отец семейства. Кажется, на работе его сегодня нещадно выбесили, и тот решил оторваться на незваной гостье. - Конечно, - покинув своё место, Макото пробежалась к рюкзаку и обратно, показывая заламинированную карточку Касаматсу-старшему. Юкио аж вспотел от такого напряжения, ибо был абсолютно уверен, что Джонс соврала по поводу наличия у неё водительских прав. Макото ещё достала какую-то папку, вскрыв её и с гордостью перечисляя: - Вот мой паспорт, удостоверение школьника, страховка на мотоцикл, паспорт технического средства. Могу ещё показать медицинский полис, книжку с прививками и свидетельство о рождении. Несмотря на тон розововолосой и некоторую комичность ситуации, мужчина тщательно просмотрел все протянутые ему документы по два раза, а затем, очень довольный собой, отдал всё назад. - Ну что ж, тогда у меня нет претензий. - Мако-чан, как же так получилось, что ты совсем одна? Тебе не одиноко? – спросил Кэйташи вперёд матери, собравшейся, было, устроить целую драму в трёх действиях за семейным столом. Девушка вздохнула. Примерно минут за 10 под всхлипывания Саэко и меняющееся выражение лица Юкио Макото коротко обрисовала ситуацию в семье. - … Так что после совершеннолетия я думаю вернуться во Флориду, - заключила та и быстро-быстро умяла рыбу. Воцарилась тишина. Только Кэй и сама гостья вполне спокойно жевали. - М, Юкио-сэмпай, а можно мне ещё этой прекрасной зелени? Баскетболист, словно робот, медленно протянул ей миску с другого конца стола, чуть не треснув по носу брата. Тот даже, наверное, и не обратил на это внимание. - А чем вы занимаетесь? – решил «разрядить» обстановку Касаматсу-старший. Макото замялась. Вроде бы в её жизни мелькало так много всего разнообразного, интересного и не очень, важного и бесполезного, однако… что же выделить? Немного подумав, она пожала плечами. - Танцами, - в конце концов, им не обязательно знать всю изнанку её колоритной повседневности. Они ведь, скорее всего, больше никогда не встретятся. Ну, на это, по крайней мере, именно сейчас надеялись и Юкио, и Джонс. - Классическими? – со знанием дела завёл свой очередной расспрос отец семейства. Баскетболист, почуяв подлянку от отца, запаниковал, покрываясь мурашками. - Модерн. Сейчас больше хип-хоп и акробатика, - спокойно заявила та и положила палочки на блюдо. - Значит, вы танцуете только современщину? – разочаровано проворчал мужчина и отпил чай из своей большой кружки. – Прискорбно. Макото оскорблённо скуксила нос, помолчала, но всё же позволила себе защитить своё эго. - Почему же? Я знакома с классикой, спортивными танцами. Я танцор разноплановый, так что не загоняйте меня под шаблон, под которым, я уверена, лежит уже много недооценённых вами молодых людей, - выговорила та и решила беспардонно так удалиться. Касаматсу-старший на это никак не отреагировал, вернувшись к еде и посчитав такой дерзкий уход окончанием разговора. Юкио сидел тихо, надеясь, что эта маленькая перепалка не превратиться в войну, а ему не придётся вытаскивать тела с поля боя. Прикончив вставший теперь комом в горле обед, он откланялся перед родственниками и тихо покинул обеденную зону, пожелав всем доброго дня. Семейство осталось доедать серую пищу в тишине. Коридор пуст. В ванной нет. В гостиной ни души. Парень взлетел по лестнице и обнаружил Джонс, сидящую у стены рядом со своей комнатой. Она поджимала к подбородку колени, приложив ладонь ко рту и с серьёзным взглядом всматриваясь в экран своего смартфона, отражавшегося блеклым светом в карих глазах. Правда, он не нашёлся, что сказать этому печальному взгляду: извиниться ли, сказать, что его родственник не прав, сказать, что это было простой проверкой или недооценённостью?.. Да кто бы знал, Юкио видел Макото в движении лишь на общих репетициях, когда, силясь умерить своё смущение, мог бросить взгляд на ритмичную постановку девушек и парней. Ему бы сил хватило смотреть на неё в коротком платье и с распущенными волосами, как сейчас, дольше минуты, не то чтобы сказать слова утешения. Хотя в голове его проскользнула мысль, что разговор с его отцом её даже и не задел нисколько, так как в их школе высокая конкуренция заставляет приспосабливаться к враждебной среде. Оттого и язвы с ссадинами быстрее заживают. - Если ищешь слова извинений, то не стоит, –обратилась она к брюнету, который застыл в проходе, подбирая все знакомые и доступные слова из своего лексикона. В конце концов, она ушла. Поблагодарила за гостеприимство, извинилась за такое грубое вторжение и, более ничего не сказав, упорхала. Касаматсу, да-да, который Юкио, сам вызвался показать ей их автомобильное вместилище, проводил её дотуда, помог выкатить мотоцикл на дорогу… а она лишь сказала глухое: - Классный у вас лексус, - и укатила в своём направлении. Парень закусил губу и пожал плечами.

***

Поиски Макото увенчались успехом лишь на следующий день после. Кен отвечал всем, что девушка не позволяла ему звонить кому-либо, писать или сообщать, что она доступна, а ещё та выгнала его гулять почти до полуночи. По возвращению он нашёл её бездыханной, спящей на диване, а пол изляпанным потом и спортивным тальком. Никто не знал, что случилось, где она была и почему отказывалась объяснять всё это. Но определённо, каждый, кто искал её те два дня, был рад, что с ней всё хорошо. Прошли выходные, а за ними неделя. Дни тянулись мучительно. Момо покинула обитель Кайдзё и вернулась в свою школу, в свой спортивный зал, где снова увидела друзей, по совместительству, членов клуба чирлидинга, а также баскетболистов, которые были не прочь поддержать девушек и парней в этом их начинании. Всё просто, «своих не бросаем», так что одни трясли помпонами на соревнованиях, а другие кричали речёвки на выступлениях. Джонс особо не показывалась на глаза, но вроде как она всё ещё находилась на пределах территории спорткомплекса, мелькала на площадке, в спортзале и прочих открытых площадках, но как-то урывисто, будто то ли пряталась от кого-то, то ли сама что-то скрывала. За ней вереницей заинтересованных лиц бегали первокурсники и некоторые второкурсники, прознав, что спортсменка нынче не занимается шпагатами и поддержками, а отдала себя, как ни странно, мячу. И ни какому-нибудь простому, а баскетбольному. Всё это дело не затрагивало Касаматсу никаким образом, и он в свою очередь очень даже был рад такому факту, так что парень сгрёб команду в охапку, похвалил за старания в прошедшем матче, а потом надавал тумаков. Для экспрессии и вдохновения, так сказать. Да начал по новой, вместе с Такеучи-сэнсеем, с тройным усердием выжимать из людей пот, кровь и желание выжить в этой непростой среде обитания. И, казалось бы, даже если каждая минута дарила дискомфорт одним после проигранного матча и другим от смены капитана в команде, всё было… тихо-мирно. Размеренно, не агрессивно. Было легче. Было лучше. Ничто не держало в тисках, в напряжении. Но всё хорошее кончается. Так кончилась и эта неделя. Кончилась провальным проигрышем клуба чирлидинга Кайдзё, завалившего последнее выступление практически тотально. По итоговым баллам синяя школа вошла в десятку, очень больно приземлившись на шестое место, а Сейрин… - Второе место, сэмпай, второе место! – визжала Наканиси в трубку, не осознавая, что Макото по ту сторону телевизора у себя дома наблюдала за каждым их движением. – Я просто… я просто поверить не могу! Никто не может! Ты представляешь? «Вы молодцы, Момо, большие молодцы. Хотя, будь чуть больше уверенности и техники, взяли бы и первое без труда. Похвалу заслужили, так что не буду придираться». Девочка лучилась счастьем, как и её сокомандники - ровно 13 надраенных тазов вертели в руках медальки и цветы, заряжаясь позитивом и даря его окружающим. Даже Сора выглядел так, словно он и не Сора вовсе, а одуванчик с поля. Уставший и депрессивный, но одуванчик. Команда Кайдзё не разделяла подобной радости. Впервые за несколько лет подряд они не то что проиграли, опустились ниже тройки финалистов. Это ужасно раздосадовало не только членов команды и её новую капитаншу, бившуюся в истерике и роняющую слёзы, но и ужасно разозлило Молли, в ярости проклинающую весь белый свет и жюри. Наверное, в этом списке проклятых была и Макото – Наканиси, а также друзья Шапки из бело-синей команды чирлидеров в этом не сомневались. - Пусть, пусть винят меня, - говорит Джонс, делая растяжку, пока Момо сидит у зеркальной стены, потягивая минералку. – В этом нет ничего зазорного. Когда случается беда, всегда ищут виноватого, и так случилось, что я – козёл отпущения. - Завали-ка, а. Мы все знали, что погорим с такой программой в конце. Половина просто ушла, не хватало людей, не хватало времени, а всё из-за этой стервы, втюхивающей нам какие-то бесполезные вещи, - злилась Сугияма, наматывая полотенце на кулак. – Делать тебя нашим больным местом... несправедливо! Девушка кричит, ударяя стену. Сидящая в этом же маленьком зале хрупкая старшеклассница – тот самый новый капитан клуба чирлидеров – вздрагивает и отводит взгляд. Она считает, что вина лежит на ней, раз отсутствие Макото, как лидера, неспособность так же завести команду и потянуть её к финишу, как она, привело всё к краху. Хару заметила этот жест и извинилась, смущённо обрывая свою речь и уходя из зала прочь. - Много было недочётов. Много проблем, но они справятся, ведь я не одна такая, - улыбается розововолосая и подбирает свою спортивную сумку рядом с незнакомой Момо девушкой. Та испуганно глядит на Джонс, думая, что сейчас, вот сейчас посыплются проклятья, но старшеклассница молчит и тянет ту за локоть. – Поднимайся, Куронума, я не скажу тебе больше, чем ты уже знаешь. В спорте, знаешь ведь, главное – не то, как падают, а то, как поднимаются. А ещё спасибо, что не стала обвинять меня во всех грехах человеческих. - Может, - потянула Момо, видя, как бедняжка аж трясётся при виде такой аж подобревшей в душе Макото, - по коктейлю? Молочному. И помните, дети мои. Нет таких вещей, которых не уладит в душе молочный коктейль. Хотя бы на минутку.

***

- Неужели всё настолько плохо? – Момо сделалась печальной после истории Куронумы, которую она только что поведала двум подругам. Сидеть в кафе тёплым вечером можно сутками, если бы сам вечер и длился бы столько же, однако время не вечно, а скоротечно, так что трое из спортзала оказались здесь, под зонтиком, а перед ними распростёрли свои объятья океан и горячий песок. Атмосфера казалась спокойной, однако Куронума грустила не только потому, что сегодня она встретилась лицом к лицу с поражением, но и из-за… как ни странно, сердечных проблем. Как иронично, будто бы вокруг Макото все эти раненные в грудь вертятся и притягиваются, как к магниту. - Он… он просто невыносим. Я так не могу, чувствую, будто моё сердце разрывается на части… - всхлипывала девушка. Она была такой хрупкой, такой грациозной, словно чёрный лебедь, с блестящими чёрными глазами, волосами цвета вороного крыла и милыми губками-бантиком. Прямо куколка, как считала Момо. - Всё, всё, спокойно, его здесь нет, можешь отдышаться, - успокаивала ту Джонс и подвигала ближе стакан с коктейлем. - Сугияма-сан… Сугияма-сан всё время защищает меня, пытается помочь, но я не знаю… просто не знаю… может, я слишком посредственная? Будто бы пустое место, как вещь, - тёрла глаза бедняжка. Бантик протягивает ей платок, а Шапка передаёт, потому что Куронума начинает во всю реветь, закрывая лицо ладошками и тихо подрагивая плечами. Сорвалась. Момо понимает. Макото понимает. Они только-только пережили это чувство, заставляющее биться в истерике, кричать от боли и звать на помощь. Только вот поможет ли тебе кто-нибудь? Они бы хотели. И они помогут. Они должны. Перекинувшись взглядами, девушки положили каждая ладони черноволосой на плечи. Куронума глубоко всхлипнула и выпрямилась, размазав потёкшую тушь рукой. - Не бросай себя из огня да в полымя. Оно того не стоит, поверь, - розововолосая утёрла щёки несчастной, хотя это не особо помогло её внешнему виду. - Разбитому сердцу нужно лекарство. Не волнуйся, мы тебя подлатаем. Ты была добра и справедлива к сэмпаю, так что можешь рассчитывать и на мою помощь тоже, Куронума-сан, - задорно улыбается Бантик. - Нам не впервой. Поверь. У нас тут настоящий клуб одиноких сердец, хах. И тут… Макото начинает заливисто смеяться от только что сказанной фразы. Её спутницы тоже подтягиваются, разрыва хохотом тихую гладь моря, отражающую закатное солнце. Действительно, что за чушь? Никто из них не одинок, у кого-то есть вторая половинка, у кого-то верные друзья и родственные души. А сердце да, а сердце... Стучит о грудную клетку и молит о пощаде хозяйку, мол, не томи меня, не мучай. Не истязай напрасно. И что там до него, когда тут так жизнь течёт, бьёт буквально ручьём, несёт вперёд, бросает в стороны – об скалы. Тут не до любви, не до семейных дел, не до крепкой дружбы, тут жить надо, лететь… Одинокой чайкой над морем. Старые раны – рубцы. Новые – «а, заживут!». Новые знакомые – вокруг и всюду, улыбаются и машут, идут по переулкам тебе навстречу и мимо. Старые знакомые – где-то в душе, казалось бы, знакомы давно, ан-нет, ещё жить и жить. Узнавать, рассматривать лицо, вглядываться в глаза: а вдруг, где-то там искорка неизведанная притаилась? За доброй улыбкой прячутся демоны. За демонами – одиночество. За одиночеством старый шкаф со скелетами и паутиной, хранящий дикие тайны и жалостливые воспоминания.
Примечания:
Отношение автора к критике
Приветствую критику в любой форме, укажите все недостатки моих работ.
Права на все произведения, опубликованные на сайте, принадлежат авторам произведений. Администрация не несет ответственности за содержание работ.